Салат от шефа. Сборник рассказов

– Вот на это, ты готова променять бессмертие?

– Одиночество, отец. Я меняю одиночество на жизнь.

Резкий взмах, и покрывало вернулось на место.

Отец положил руки ей на плечи и притянул к себе. Льяна замерла. Она уже и не помнила, когда он проявлял хоть какие-то чувства. У Бессмертных не принято любить или ненавидеть, они наблюдают. Подсматривают за теми, чья жизнь быстротечна и… полна.

– Ты видела рождение этого мира, – шёпот обжигал. – И сможешь застать его конец, а он,– кивок в сторону Зеркала, – ничто на чаше мироздания.

Льяна дёрнулась в попытке вырваться, но отец был сильнее.

–Ты прожила сотни жизней, а ему отмеряна лишь одна.

– Прекрати.

– Ты мудра, он же – младенец. Как долго твоя любовь сможет не замечать этого?

Отец давно ушёл. Льяна стояла на коленях рядом с Чёрным Зеркалом и по щекам её катились слёзы.

***

– Идиот!

– Авантюрист!

Моя улыбка не возымела действия. Мэтт в ответ лишь фыркнул.

– Ты же сам хочешь пойти со мной!

Возмущённая физиономия друга была мне наградой.

Я поправил чехол с лютней, затем проверил ножи: идут легко, ножны крепко прилегают к телу.

– Ладно! – Мэтт применительно поднял руки, но всё ещё не сдался. – Допустим, тебе удастся покинуть город.

– Нам, – поправил его я.

– Верю, ты сможешь…

– Мы!

– …заговорить зубы стражу Гарнилата, но потом что МЫ будем делать?

Сложный вопрос. С тех пор как я подрядился украсть Чёрное Зеркало, ничего путного так и не пришло. Я просто верил в свою звезду.

– Ну, даже Бессмертным нужны менестрели. – Мэтт многозначительно выгнул бровь. – Да брось, у нас всё получится!

Я вспомнил чёрные, как ночь глаза из своего сна и нежное прикосновение к щеке. Меня будут ждать, а Чёрное Зеркало так, небольшой подарок к долгой и красивой жизни.

***

Последние аккорды ещё звучали под сводами Пурпурного Дворца, а я уже замер в поклоне.

– Браво, – одинокие хлопки раздались с помоста.

Я выпрямился и мои глаза тут же встретились с её. Дочь Бессмертного. Красивая, холодная и устрашающая, особенно когда она смотрит вот так – не мигая. Меня пробил озноб. Сейчас моя затея уже не казалась такой уж блестящей.

– Ты нас очень порадовал сегодня. Чего ты хочешь, менестрель?

Горло внезапно пересохло. Слова застряли где-то внутри. Ну же, скажи!

Мэтт бросил на меня предупреждающий взгляд и еле заметно покачал головой.

Я глубоко вздохнул и решился:

– Заглянуть в Чёрное Зеркало.

– О, ты хочешь стать Бессмертным!

Мне очень не понравилась его улыбка, что-то в ней такое было… хищное.

– Бессмертие – это не только дар, но и тяжёлая ноша. Не каждому её дано выдержать.

– Я смогу…

– Нет!

Высокий женский крик оборвался, повинуясь взмаху руки хозяина замка.

– Моя дочь немного не сдержана, – он насмешливо развёл руками, как бы извиняясь. – Твоя музыка сегодня всех восхитила. Поэтому я исполню твою просьбу.

Красавица гневно посмотрела на отца, но перечить ему не осмелилась.

Я шёл по чёрному коридору в сопровождении таких же чёрных стражников. Хозяин замка с дочерью указывали мне дорогу. Шорох её платья по плитам пола напоминал мне звук ползущего аспида. Но я уже не боялся, как будто все эмоции остались там, в зале, вместе с Мэттом.

Мы остановились перед высокими стрельчатыми створками. Бессмертный взмахнул рукой, и они медленно поползли в стороны. Я стоял посреди небольшой комнаты, окна которой выходили в ночь. Зеркала я заметил не сразу, все они были занавешены покрывалами. В этот раз пурпурными. Хоть какое-то разнообразие!

– Выбирай!

Я подошёл к одному и замер. Что теперь? Вот посмотрю я туда и…

– Ну же!

Рука сама, словно чужая, потянулась к покрывалу. Ткань протекла между пальцев, и я исчез…

***

– Вот, дорогая, теперь он твой, как ты и хотела.

Льяна смотрела, как за стеклом неистово бился золотоволосый юноша, почти как в её сне.

Да она, хотела. Но не так! Нужно разбить Зеркало! Она хотела его любви… а он жаждал бессмертия.

Льяна нежно коснулась его щёки и улыбнулась. Она обязательно его освободит, но не сейчас… позже.

Зелье

– Итак, домашнее задание: исследовать историю своей семьи. А чтобы вам было интересно будем работать в парах.

– Ууу, – прокатился по классу недовольный ропот.

Учитель, не обращая внимания, на общий настрой называл фамилии учеников.

– Так ну вроде бы все…

Он обвел глазами уже обсуждающих задание подростков. Но тут взгляд наткнулся на фигуру в чёрном на задней парте. Желание побыстрее отвернуться пришлось подавить усилием воли:

– Ах да, еще Стрига. Кто возьмет к себе… – имя ученицы из памяти исчезло, взгляд заполошно скользнул в журнал там, слава богу, оно нашлось. – Альбину?

Желающих не было, пришлось применить силу. Учитель наугад ткнул пальцем в список.

– Та-а-ак Альбина будет работать с… – он выдержал эффектную паузу и вынес приговор. – Юрченко и Якуниным.

– Нееет!

– Все. Начинаем работу с исследования фамилии…

– Ну, Игорь, Владими… – не сдавался кто-то из парочки.

– А пото-ом! – повысил голос учитель, – изучаем родовое древо. И помните, оценка зависит от работы всех в команде. Конец урока!

Учитель сбежал. Одноклассники шумно рванули в библиотеку. А Борис, мрачно переглянувшись с Мишелем повернулся к задней парте.

– Мы собирались идти ко мне, ты с нами?

***

– У тебя святая вода дома есть? – прошептал Мишка, толкая друга локтем.

– Иди ты! – буркнул Борис, мрачно буравя спину в черной, безразмерной толстовке.

Девчонка уверено шла впереди, так как будто точно знала, где его дом. Это напрягало.

Вдруг она замерла, словно наткнулась на невидимую стену. Парни нагнали её и даже вырвались вперед. Борис обернулся, девчонка не шевелилась:

– Что, компас сломался?

– Нет, – прошелестела она, буравя взглядом Бориса.

– Так и что стоим… – начал раздражаться Мишель, но трель телефона прервала его гневный выпад.

Теперь и друг, и девчонка смотрели на Бориса. Он потянулся к карману. На экране высветился номер мамы.

– Привет, мам… Домой… Нет. Хорошо…. Все в порядке.

Он сунул телефон обратно и растерянно объявил:

– У мамы сегодня совещание, ко мне не вариант.

Мать Бориса работала дома и частенько выходила на связь с коллегами по скайпу. Такие собрания могли длиться ни один час. В это время в их однушке лучше было не появляться. Мишель знал это и вопросов не задавал. А этой Альбине Борис ничего и не собирался объяснять. Хотя, судя по её взгляду, она и так всё поняла. И это напрягло еще сильнее.

– У меня дома ремонт у брата в комнате, – вздохнул Мишка. – В библиотеку тогда?

– Да ну, там все наши! Может…

Пока парни искали выход, обсуждая варианты, девчонка молча прошла мимо.

– Эй, блаженная! – крикнул ей в спину Мишка. – Ты куда?

Она даже не замедлила шаг. Борис посмотрел на друга, тот картинно покрутил пальцем у виска.

– Так может ну ее? – почему-то шепотом предложил он, хотя девчонка уже заворачивала за угол дома.

Борис на секунду задумался, смакуя эту заманчивую идею, но вспомнив слова учителя, качнул головой:

– Мне, блин, нужна пятерка во как! – для наглядности палец чиркнул по шее.

Мишель вздохнул, и они оба, одновременно сорвавшись с места, рванули догонять напарницу.

За углом её уже не было. Борис растеряно оглянулся и в последний момент заметил, как черная толстовка растворилась в тени подъезда дальнего дома:

– Туда!

В подъезд они влетели минуты через три. И только тогда Борис понял, что это была плохая идея.

– Ну и куда теперь? – озвучил его опасения Мишель.

– На третий этаж и направо.

Загривок встал дыбом, Борис повернулся на голос и увидел, как из темноты дальнего угла, словно из неоткуда, материализовалась знакомая фигура.

Уже стоя возле железной двери, Борис все еще не понимал, куда они пришли. И только когда девчонка воткнула ключ в замочную скважину, догадался:

– Ты здесь живешь?

– Да.

– Не знал, что мы соседи, – растерянно признался он, перешагивая порог чужой квартиры.

В самом обычном коридоре их встретила самая обычная женщина. Радушно улыбнувшись, она предложила гостям тапочки и перекусить.

– Спасибо, мы…, – начал Борис, пока Мишель растерянно оглядывался в поисках крестов и черных кошек.

– Дома поедят, – буркнула девчонка и потащила парней в дальнюю комнату.

На обычной светлой двери с матовым покрытием красовалась надпись: «оставь надежду, всяк сюда входящий», судя по виду нацарапанная гвоздем. Толщина и размер букв говорила о том, что трудились над ней долго. Борис представил, что было бы у него дама, если бы он царапал что-то на двери и мысленно восхитился терпению родителей одноклассницы.

Мишель вошел первым и застыл. Борис все еще под впечатлением от надписи не сразу это заметил и уткнулся ему в спину:

– Чего… – «завис» собирался сказать он и тут же сам словно окаменел.

Все стены в комнате были выкрашены в глубокий черный цвет. Но не это давило, а развешенные на них фото-картины. Вроде бы ничего особенного, старинные здания, парки с красивыми оградами, но было в них что-то такое… потустороннее.

Черные шторы с вертикальными нитками гирлянд даже придавали некоторый уют, обычный диван-кровать из крупного магазина мебели (у него был такой же), шкаф и рабочий стол с ноутбуком. Обычная комната подростка, если бы не обилие черного и эти пугающие картины.

– Что на фото? – наконец осмелел Мишка.

– Психлечебницы, – буркнула Альбина, кидая рюкзак на диван. – Выбираю, куда пойти после школы.

– Прикольно, – фыркнул Мишель и приземлился рядом с рюкзаком.

А Борису стало совсем неуютно, взгляд испугано пробежался по картинам, и парень понял – это была не шутка.

***

– Юрченко, – пальцы Мишеля пробежались по клавиатуре. – Та-а-к…

Борис вместе с другом уткнулись в экран, изучая то, что выдал поисковик. Спустя минут десять. Борис сдался:

– Ничего интересного. Давай начнем с тебя.

– Вы неправильно ищите, – отозвалась с дивана хозяйка комнаты.

Мишка встал и, отвесив шутливый поклон, состроил торжественную рожу:

– О, повелительница Гугла, подскажи нам смертным, как нужно-оу… – провыл он, получив ногой от Бориса. Почему-то любая шутка ему в отношении одноклассницы казалась не уместной.

– Борис, какая у тебя фамилия?

– Юрченко, о мисс очевидность, – фыркнул Мишка и схлопотал еще один пинок.

– Нет, – словно ничего не заметив качнула головой девчонка. – Это фамилия твоей матери.

Борис задумался. Действительно, после развода родителей он остался с матерью, отца видел раз в год по скайпу.

– Адамастов, но это фамилия отца. Мы с ним не очень близки, – неохотно признался он.

Борис раньше никогда и никому не рассказывал о взаимоотношениях в семье и чувствовал себя неуютно.

– Больше детей у него нет, – не спрашивая, а словно констатируя факт, заявила девчонка.

Борис кивнул. Отец давно и счастливо жил в другой семье за границей. Братьев и сестер, как помнил Борис, у него все еще не появилось. Так что, да, он действительно единственный сын своего отца.

– Вот и ищи значение этой фамилии.

– Да нафиг он мне нужен! Десять лет не общаемся, зачем мне его фамилия! – вспылил Борис.

Мишель одарил его удивленным взглядом. А одноклассница даже не моргнула, продолжая буравить взглядом Бориса.

– Ну и дурак, – вздохнула она. – Ты наследник, а значит, именно эта фамилия скажет о тебе и твоем роде больше, чем фамилия Юрченко.

Борис уже жалел о своей вспышке, но отвернуться и не смотреть в её глаза не мог.

– Нашел! – объявил Мишка от компьютера.

Борис развернулся к экрану и облегченно выдохнул.

– Да у тебя мистические корни, – уважительно проговорил Мишка.

– Что-то на сегодня с мистикой перебор, – вздохнул Борис и продолжил читать.

Действительно, фамилия отца происходит из древнего рода колдунов борцов с нечистью. Интересно…

– А теперь прибавь к этому свое имя, – словно отвечая его мыслям, выдала девчонка и растягивая слоги промурлыкала. – Бо-рис – тот, кто борется. Это судьба.

«Судь-ба» прокатилось в его голове. Борис почувствовал какое-то внутренне томление, словно кто-то из очень далекого прошлого хочет докричаться до него.

– Нет, – вздохнул он, рассеивая наваждение. – Ничего не выйдет. После исследования фамилии нужно описать семейное древо. А я ничего не знаю о родне по отцовской линии.

– Я могу помочь.

Борис посмотрел на хозяйку. Впервые он увидел улыбку на ее лице, от чего острые, мелкие черты вдруг стали мягче, а сама она превратилась в симпатичную большеглазую девчонку из аниме.

– Прикольно, – неожиданно для себя выдал Борис.

Альбина, видимо приняла его слова как согласие на некий эксперимент, поднявшись с дивана, она потянула на себя створку шкафа. Борис не разглядел что-то конкретное, но то, что мелькнуло в его поле зрения, заставило пожалеть о своем решении прийти сюда. Какие-то банки, склянки и бутылки из темного стекла, больше напоминало химическую лабораторию, чем сама школьная лаборатория.

– Вот, – она протянула ему мизерный стаканчик с темной жидкостью на дне. Словно во сне он смотрел, как его рука, действуя вопреки мозгу, приняла склянку и поднесла ее ко рту. На миг он встретился с полными непонимания глазами Мишки и замер. – Залпом, – приказала девчонка, и подтолкнула его ладонь.

Горло обожгло спиртом, а в нос щекотно ударил аромат каких-то трав. Запахло пыльным летом, внутри разлилось тепло, в глаза вдруг ударил полуденный свет солнца. Он вскинул руку к лицу и, чуть жмурясь, огляделся вокруг. Травы были настолько высоки, что касались его волос. Борис поднялся. Луг, на котором он оказался одной стороной спускался к реке, второй упирался в стену леса. Там за деревьями его уже ждали…

***

– Полоумная, ты, что с ним сделала? – прошипел Мишка, в обалдении глядя, как друг медленно закатил глаза и откинулся на спинку стула.

Ему хотелось кричать, но почему-то не хватало воздуха.

– То, что он хотел, – пожала плечами девчонка, убирая пузырёк в шкаф.

Мишка понял, что от этой сумасшедшей ничего не добьётся. Он кинулся к другу, хотел дёрнуть его, растормошить, но тот вдруг сам распахнул глаза.

Ничего не выражающий взгляд блуждал по комнате, пока не упёрся Мишке в переносицу. Парень отшатнулся. Ни разу в жизни ему ещё не было так страшно.

– Эй, – шёпотом позвал он Бориса.

Друг не ответил.

– Это что, наркота? – спросил Мишка.

И сам нашёл ответ. Конечно, наркота, что же ещё! Нужно срочно звонить в скорую, вдруг аллергия или передоз!

– Успокойся, – Мишка развернулся, за спиной стояла она. На тонких губах блуждала улыбка. Бледная кожа, обрамленная чёрными волосами, как будто светилась. Толстовка сливалась со стенами, отчего казалось, что её голова парит отдельно от тела.

Мишка вздрогнул, неведомые насекомые ледяными лапками пробежались вдоль хребта.

– Нужно вызвать скорую!

– Разве что тебе, – фыркнула она, развеивая наваждение, и плюхнулась на диван. – Ему не нужно.

Девчонка выудила откуда-то пилочку для ногтей из тёмного металла со странным набалдашником. Жуткая рожа отсвечивала красными глазами, каждый раз стоило ей чиркнуть по ногтям. Этот звук продирал до позвоночника, словно она подпиливала ему, Мишке, зубы.

Теперь он понял, что оказался в логове сумасшедшей. Нужно выбираться и вытащить Борьку, единственный выход попросить помощи у родителей этой ненормальной. В очередной раз, когда она отвлеклась на маникюр, Миша бросился к двери. Всего три шага и они с другом спасены… Четыре, пять… десять, дверь комнаты светлым прямоугольником маячила на фоне чёрных стен и не приближалась. Мишка остановился, руки тяжело упёрлись в колени. Воздух рваными толчками обжигал лёгкие.

– Как… как… ты, – «это делаешь?» хотел сказать он, но дыхание не справлялось со словами.

Девчонка, словно прочитав его мысли, улыбнулась и, направив пилочку ему в грудь, поднялась.

– А ты не хочешь и о себе узнать что-нибудь? – прошептала она.

Мишель в ужасе смотрел, как она приближается. Чувство безысходности сковало, хотелось убежать, но он теперь знал, что это невозможно.

– Всего одни глоток, – хмыкнула она.

Лица коснулось чужое дыхание. Мишка вздрогнул. Страх сменился злостью, ледяные мурашки – волной жара. Что здесь происходит, Мишель не знал, но теперь он чувствовал, что может это прекратить.

– Да, пошла ты! – рыкнул он, отталкивая девчонку от себя.

От неожиданности она тихо ойкнула. В глазах мелькнуло удивление, и она упала на диван.

– Извини, я просто… – виновато пролепетал Мишка и только сейчас заметил, что говорит с пустотой.

Девчонка исчезла. Мишка в панике бросил взгляд на Бориса, тот продолжал пялиться в пространство, но на этот раз друг улыбался. Тонко и очень знакомо…

***

Борис шёл рядом с высоким мужчиной в длинном балахоне. Низко надвинутый капюшон скрывал его лицо, но незнакомец не пугал, скорее вызывал странный интерес. Лесное безмолвие легко приняло их. Солнечные лучи растворялись в листве, окутывая пространство колдовской дымкой. Ноги пружинили на мягком мху и легко уносили все дальше от поляны. Тихий хруст сломанных подошвой веток разносился далеко вглубь леса. За деревьями то и дело проносились неясные силуэты, то ли людей, то ли животных. Ему бы испугаться, но казалось, он перестал испытывать какие-либо чувства.

– Кто… вы? – спросил Борис и тут же почувствовал досаду из-за своей нерешительности.

Мужчина остановился. Тени вокруг закружились с удвоенной скоростью, но приближаться, чтобы их можно было яснее рассмотреть, не спешили. Борис уже почти не обращал на них внимания.

– У тебя три вопроса, – ответил незнакомец, его голос прозвучал так, как будто несколько человек разного возраста сказали это одновременно.

Борис встряхнулся, три вопроса, что же спросить?

– Кто вы? – повторил он, но уже более уверенно.

Вместо ответа мужчина шагнул ему навстречу и скинул капюшон. Его лицо плыло и менялось, ежесекундно сменяя не только выражения, но и черты.

– Я это ты и все, кто были до тебя, – на мгновение Борис узнал отца, потом себя и вот на него смотрит старик с поразительно черными глазами. В голове проносились образы, люди и обрывки чужих жизней. Словно давно забытые воспоминания картинками укладывались в его память. Виски больно сдавило, но тут же отпустило под властью потустороннего голоса незнакомца. – Второй вопрос?

Уже второй! Борис вспомнил, как сюда попал и понял, что нужно спросить:

– Кто я?

– Это зависит от тебя, – без паузы, словно читая его мысли, ответил (или ответили?) собеседник. – Станешь Ловцом и жизнь твоя изменится или так и останешься мальчишкой. Выбирай!

– Сейчас? – удивлённо вскинулся Борис.

– Третий вопрос! – объявил незнакомец, словно вынес приговор и исчез.

Борис обескураженно топтался в незнакомом лесу. Парень оглянулся и впервые за время пребывания здесь смог рассмотреть то, что его окружало. Солнце спряталось, оставив после себя только туман, который, оседая, клубился вокруг его лодыжек. Звуки исчезли, всё кроме его дыхания. Борис в нерешительности переступил ногами, под ботинком сломалась ещё одна ветка. Парень присмотрелся и так и замер с поднятой ногой. Из мха торчали кости. Кому они принадлежали Борис не мог с уверенностью определить, но смутное узнавание породило чёрную дыру в животе. К горлу подкатило. С трудом сглотнув комок, Борис аккуратно поставил ногу и тут заметил, что туман поднялся выше.

На пределе обзора пронеслась тень. Борис развернулся. Страха по-прежнему не было только чувство нереальности происходящего. Теперь что-то мелькнуло слева, на это раз более мелкое, но такое же неприятное. Из-за тумана тени казались плотнее и ближе.

«Нужно выбираться на поляну, там их не было», – подумал Борис и медленно, посекундно озираясь, двинулся в обратную сторону. Тени поняли его маневр, и им это не понравилось. Некоторые из них уже мелькали в паре метров от него.

Под ногой опять оглушительно хрустнуло, Борис замер в попытке понять ветка это была или… В то же мгновение его толкнули, от неожиданности он потерял равновесие и плюхнулся на зад. Перед лицом вспухло серое марево, из которого на него смотрела тварь с мерзкими жёлтыми глазками. Тварь открыла пасть и заверещала. Борис наорал на неё в ответ и, пользуясь произведённым эффектом, бросился прочь.

Обувь скользила по мху, он падал, помогал себе руками и бежал дальше. Борис уже не знал, несётся он к поляне или от неё, но чувствовал, стоит остановиться и что-то произойдёт.

На каркал! Спину полоснуло болью, Борис вскрикнул, и тут, словно из ушей вытащили вату, он услышал другие звуки. Твари визжали, рычали и подвывали, лес шуршал и трещал. Тени перестали быть тенями, они хотели его Бориса крови. И они уже получили что хотели, по спине потекло тёплое и липкое. Рука нащупала что-то торчащее из земли. Борис дёрнул, в кулаке оказалась палка, очень светлая и выбеленная временем. Подумать о том, что это за палка ему не дали.

Тварь прыгнула, он встретил её на излёте. Взвыв, она рухнула, перевернулась, неуклюже перебирая всеми шестью конечностями, и прыгнула вновь. Палка и в этот раз не подвела. Обиженно взвизгнув, тварь растворилась в тумане. Борис рванул дальше, но в рукав вцепился кто-то поменьше. Свитер не прокусил, но бежать стало неудобно. Проскакивая между стволами двух деревьев, Борис чуть отвёл локоть. Глухой стук и обиженное поскуливание осталось позади.

Впереди мелькнула более светлая полоска, значит, поляна рядом. Облегчение смыло тупую безысходность. Борис оскалился и, продемонстрировав ближайшей твари средний палец, поднажал. Но тут же поплатился за свою самонадеянность. Что-то больно хлестануло его по ногам. Борис рухнул и скатился в какой-то овраг. Спина горела, палка потерялась в, потемневшем от тварей тумане. Борис уже чувствовал вонь их дыхания, но позволить себя жрать лежа на спине не мог. Он поднялся, чуть покачиваясь и выставив перед собой кулаки, приготовился умереть:

– Ну, кто первый!

Из тумана выступило что-то огромное, похожее на помесь медведя с дикобразом и, открыв пасть, бросилось на Бориса.

Парень отшатнулся, но вот перед ним выросла фигура в чёрной толстовке, мелькнуло что-то красное. Вой, наполненный болью, резанул по ушам. В рукав вцепились человеческие пальцы и куда-то потащили. Борис встряхнулся, пытаясь понять, как в его бреду оказалась Альбина:

– Что, стоишь, двигай! – она остервенело тащила его за собой, время от времени отмахиваясь от тумана длинным мечом с тёмным лезвием и отвратительной рожей в навершии.

***

Мишель застыл в чужой комнате. Друг продолжал улыбаться чему-то неведомому, девчонка пропала. И что теперь делать? Странно, но после этого вопроса тупой страх испарился. Мишка быстро пробежался по комнате, вдруг эта полоумная сидит где-нибудь в нише и ржет? За диваном не пролезть, по – тем более, за столом – нет, за шторами – тоже. Мишка открыл шкаф и тут же закрыл, там было много всего странного, вот только девчонки не было. После тщательного, но бесполезного ощупывания стен парень сдался.

Он сидел на диване, крепко обхватив взмокшую голову, и думал. Вдруг Борька на стуле дернулся и завалился в бок. Мишка успел в последний момент подхватить друга, не дав ему свалиться на пол.

– Разожрался! – натужно жаловался мирозданию Мишка, пересаживая Бориса на диван.

Под свитером на спине как-то неприятно хлюпнуло. Мишка поднес ладонь к глазам, на коже красным отпечатался рисунок вязки.

– Кровь, – почему-то вслух сказал он.

Время паниковать и пугаться прошло, пора принимать решение. Мишка бросился к двери. В этот раз до нее действительно оказалось всего три шага. Он распахнул дверь, не обращая внимания на багровые следы, оставляемые им на светлом покрытии. В коридоре появилась мать Альбины.

– Что-то хотел? – заботливо спросила она.

– Да! Там эта полоу… – начал он и тут же осекся. Как сказать матери, что её дочка – психопатка, заманила к себе двух парней, одного опоила наркотой, а потом исчезла? – Вот смотрите сами! – нашел выход Мишка, распахнув дверь перед ней.

Женщина озабочено нахмурилась и заглянула в комнату.

– Да, что же это такое?! – всплеснула руками она. Михаил почувствовал мрачное удовлетворение. Но последняя фраза испарила зарождающуюся надежду. – Опять ушла! Ты не волнуйся, наверное, в магазин выскочила. – Женщина, так и не переступив порога, оглядела комнату и, виновато улыбнувшись, заключила, – Рюкзак здесь, она всегда его с собой таскает. Словно драгоценность какую-то. Значит, скоро вернется. Будете ждать или пойдете?