Лиам обернулся и лениво посмотрел в ту сторону, куда указала я. Большая светящаяся карусель в самом центре праздничной ярмарки. Из нее доносились радостные крики детей и взрослых, новогодняя музыка. Разноцветные флажки и причудливые животные так манили маленького ребенка внутри меня, я просто не могла остаться в стороне.

– Скорей! Идем! —крикнула я и, схватив парня за руку, потащила к кассе, прежде чем он начал сопротивляться.

Не прошло и пары минут, как мы уже стояли в очереди к карусели. Лиам явно принял меня за малолетнюю дурочку. Может, это и так, но в детстве я всегда хотела прокатиться на этой гигантской карусели. В моем детстве этих красочных животных заменяли деревянные палки с носком вместо головы.

– И зачем ты затащила меня сюда? Уже ведь не маленькая, чтобы на детскую карусель ходить. Тебе сколько лет, пять, что ли? – недовольно возмущался Лиам.

– Мне вообще-то двадцать один, как и тебе. Не строй из себя занудного старика, ты не так давно был еще совсем ребенком. Уже забыл, что ли?

– Я не занимался такой ерундой в том возрасте, – гордясь этим, сказал Лиам и с вызовом посмотрел на меня.

– А что ты делал? Энциклопедии дома читал, пока все дети жили на улице? Тогда ты еще более занудный, чем я думала, – усмехнулась я и ткнула Лиама локтем в бок, – в таком случае я покажу тебе обратную сторону медали под названием детство.

– Я… – хотел было возразить Лиам, но я уже проталкивала его ко входу на карусель.

+++

«Что я тут делаю?»

Мы поднимались по ступеням на второй этаж, так как первый был полностью забит влюбленными парочками, детьми и их родителями и просто подростками. Что они тут забыли? Сходить больше некуда?

Миллер крепко держала меня за руку и вела к свободным местам.

«Тигр и лошадь. Как здорово.»

Она забралась на полосатого зверя и пристально посмотрела на меня. Ее глаза яростно сверкнули, приказывая играть по ее правилам. Мне ничего не оставалось, и я, стиснув зубы, сел на соседнее место. Может, если поддаться ее напору сейчас, будет возможность от нее как-нибудь избавиться потом. Карусель запустилась, и все животные вдруг ожили. Они поднимались вверх и опускались вниз, будто и правда везут нас по бесконечному кругу. Посетители радостно закричали. Да, очень весело.

Через несколько минут такой однотонной развлекательной программы мне стало скучно. Одни и те же новогодние песни играли уже в барабанных перепонках. Все это время я скучающе обводил взглядом одинаковый, вращающийся пейзаж. Когда голова закружилась, я перевел взгляд, посмотрел на Миллер и обомлел на месте. Она сияла от счастья. Будто маленький ребенок, Одри оглядывалась по сторонам с глупой улыбкой до ушей. Сверкающие огни отражались в ее хрустальных глазах. Я никогда не видел настолько счастливого человека. Я бы никогда не смог стать таким же беззаботно счастливым, как она. Одри радовали такие мелочи, как эта карусель.

«Как мало ей нужно для счастья. Совсем еще ребенок!»

Она встретилась со мной взглядом и по-детски рассмеялась моему глупому выражению лица. Ее светлые волосы развевались на ветру. Мои тоже, но я даже не чувствовал этого. Не ощущал холода, забравшегося глубоко внутрь меня. Сейчас мне было так тепло на душе, что хотелось так же громко смеяться.

Музыка прекратилась. Карусель остановилась. Люди повскакивали со своих мест и, впечатленные поездкой, направились в сторону выхода. Одри встала и позвала меня за собой.

– Пошли! Твое наказание закончилось, можешь выдохнуть, – с ухмылкой сказала она.

Я встал и пошел за ней.

– Ну как тебе? Весело, правда же?

Миллер отвлекла меня от мыслей. Я посмотрел на нее.

– Ладно, можешь не отвечать. Сейчас будешь гундеть и испортишь мое хорошее настроение. – Она потерла руки и выдохнула на них теплый пар.

– Тебе холодно?

– Что? А, нет. Пустяки.

Я помедлил, но взял ее за руку, скрестил наши пальцы и положил их в свой карман.

– Так теплее.

– С чего вдруг ты беспокоишься о тепле? Я-то думала, у тебя совсем ледяное сердце, – она попыталась мне колко ответить, но в ее голосе я уловил что-то иное, – оттаял, что ли?

– Не дождешься, – ответил я.

В ответ Миллер тихо рассмеялась, однако руку не вытащила.

+++

«У него такая крепкая ладонь. Так и правда теплее.»

Мы проходили мимо лавок рождественских игрушек. Множество маленьких елочек, щелкунчиков, разных гирлянд и других сувениров украшали короткие стенды небольших магазинчиков. Я остановилась около одной из таких витрин. Лиам встал рядом, он явно подозревал что-то недоброе, поэтому глазел по сторонам, делая вид, что не знает меня. Однако, моя рука в его руке сцепляла нас, и от этого он не сбежит.

Я взяла в руки пушистую мишуру. Дождик переливался ярко-зеленым. Определенно, эта вещь – главная среди рождественских украшений.

– Лиам, – привлекла внимание я, пряча свою находку за спиной.

Парень неохотно развернулся ко мне и, не успев среагировать, очень об этом пожалел. Я пару раз обвязала дождик вокруг его шеи и наклонила голову вбок, однако Лиам стоял неподвижно. Только глаза показывали, как он устал от моей взбалмошности.

– Это еще что? – недовольно произнес он.

– Это новогоднее настроение. Осталось меньше месяца, забыл? А так ты очень похож на елку.

– Ну все, заканчивай этот цирк. – Лиам снял с себя украшение и вернул его на место – Не вижу здесь ничего смешного.

– Да ты только посмотри на себя, – я еле сдерживала смех.

– Ага, а ты сначала на себя. Тебе бы клоуном работать, людям на нервы действовать. У тебя и без мишуры на шее это здорово получается, – сказал Лиам и, сильнее сжав мою руку, повел подальше от магазинчиков.

Дальше мы шли в гробовой тишине. Судя по всему, Хартману не понравилась моя шутка, но он все же стал менее мрачным, как привязанный шел со мной рядом.

Тишина между нами потихоньку начинала сводить меня с ума.

– Я хотела тебя кое о чем спросить.

– Уже боюсь, – равнодушно ответил Лиам.

– Ты играешь на пианино?

Лиам кинул на меня косой взгляд.

– Я думал, Эд тебе все рассказал.

– Да, но ты ведь играл. Почему перестал? Из-за смерти отца? Та композиция была написана последней перед его смертью, поэтому ты так реагируешь, когда кто-то играет ее? Вспоминаешь отца?

– Это тебя не касается, почему ты лезешь в чужую жизнь? Ты не видишь границ и слишком часто их переходишь, – грубо отрезал Хартман.

– Почему ты постоянно твердишь, что это меня не касается? Мы же не чужие люди…

– А кто тогда? По-твоему, ты бы могла стать моим другом? – Хартман впился в меня холодным, словно сталь, взглядом, от которого по телу бегут мурашки.

Я не нашла, что ответить, и между нами снова повисла гробовая тишина. Лиам, встряхнув своими короткими волосами, вдруг перевел тему.

– Какие у тебя планы на выходные?

Я усмехнулась и хитро скосила на него глаза. Уже открыла рот, чтобы как-то ответить, но Лиам меня опередил.

– Рассчитываю, сколько еще времени смогу провести без твоей компании.

Я огорченно отвела глаза в сторону. В словах Лиама не было ни шутки, ни прикола. Он говорил искренне, впервые за время нашего общения. Похоже, он и правда не хочет меня видеть.

– Да так, планировала с друзьями пойти на каток. Хотела и тебя позвать.

Послышался истерический смешок. Хартман, видимо, думал, что я подшучиваю над ним.

– Ты ведь знаешь, что я откажусь.

– Там и Лили будет! – поспешила уговорить его я. В моей голове на самом деле уже появился план, как я словлю огромный куш, подружив Лиама со своими друзьями. Тогда хоть кто-нибудь из моей компании сможет найти общий язык с Хартманом, я выполню пожелание Ракель, и она заплатит мне в несколько раз больше за этого придурка.

– Нет. У меня слишком много дел.

– Вот как? А, по-моему, ты просто не умеешь кататься на коньках, вот и ищешь отговорки.

– Даже если и так, то что с того? – с вызовом спросил он.

– Я могу тебя научить!

– Если бы я и хотел научиться, попросил бы кого-нибудь другого. А так, даже не думай взять меня на слабо.

Я поджала губы, не зная, что ему на это ответить. В голове нет идей, как его уговорить. Мне казалось, что поход на каток – это лучшая мысль, которая приходила мне, чтобы подружиться с ним. Однако, все снова идет по наклонной.

– Как хочешь, Лиам. Я дам время тебе подумать. – Я положила руку ему на плечо, но Лиам лишь отшатнулся в сторону, как от огня, скинув ее с себя. – Я не враг тебе, Лиам. Я хочу быть твоим другом.

Он ничего не ответил, и на этом мы попрощались. Дальше я шла домой с ощущением пустоты в душе.

Глава 8

Я сидела в кафетерии университета и пила горячий чай. За окном медленно падали снежинки. Сегодня пасмурно. Тяжелые облака нависли над внутренним двориком университета. Кривые узкие аллеи петляли между близко стоящими зданиями. Деревья припорошило снегом.

Ко мне за стол подсели мои друзья. Они о чем-то бурно спорили и отвлекли меня от мыслей.

– Я тоже так думаю! —громко вскрикнула Сара и с силой ударила подносом о стол. Я подпрыгнула от неожиданности.

– Да он не имеет права! – в тон девушке крикнул парень, усаживающийся рядом с Сарой.

– А ты что поддакиваешь, Микки? Столько шума от вас двоих, просто ужас, – приструнил этих двоих Ник.

– Мне может кто-нибудь спокойно объяснить, что случилось? – недоумевающе спросила я, прерывая ссору друзей.

Лили тяжело вздохнула и села рядом со мной. Она устало посмотрела на эту шумную компанию.

– Все как обычно. Сару снова завалил на экзамене профессор. Вот и возмущается уже который час. – Она протянула мне булочку из столовой. – Ты чего здесь одна сидишь?

– А? Да так…

Райан скромно подсел к нашей компании. Я сделала вид, что не заметила этого. Аарон сел рядом с Лили и приобнял ее за плечо. На лице подруги проступил румянец, когда она кинула скромный взгляд на меня. Ник увидел эту умилительную картину и, как обычно, решил воспользоваться ситуацией для насмешки.

– Ой, да вы только посмотрите на наших влюбленных. Меня сейчас стошнит, – с улыбкой сказал друг и изобразил рвотный позыв.

– Сядь и заткнись, а то я что-то не слышал, чтобы твое мнение тут кто-то спрашивал. У самого-то девушки нет, вот и цепляешься ко всем подряд.

Ник плюхнулся с другой стороны от меня и, повторив позу друга, повис на мне. Он с вызовом посмотрел на Аарона. Я не успела возразить, как уже оказалась между враждующими сторонами. Остальные молча наблюдали за искрой соперничества лучших друзей и одновременно заклятых врагов, не имея решимости прервать их.

– Ничего, это пока. Скоро Одри согласится пойти со мной на свидание, – сказал Ник и с самодовольной улыбкой посмотрел мне в глаза, – как насчет завтра?

Сара и Микки отвлеклись от бурных обсуждений и удивленно посмотрели на нас. Райан усмехнулся при виде столь банального подката. Я кинула на него быстрый взгляд и снова уставилась на Ника. Все внимание направлено на меня. Я скинула его руку со своего плеча и встала из-за стола.

– Завтра не смогу, может, как-нибудь в следующий раз, – бросила я и с милой улыбкой вышла из кафетерия.

– Ха, дружище. Тебя отшили! – посмеялся Аарон над огорченным другом.

Но Ник не собирался сдаваться после одного отказа. Не в его стиле.

+++

«Одиночество…

Что значит это слово? Как оно связано со мной?»

Я сидел на кровати в своей комнате, скрестив ноги. Шторы были задернуты, лишь одинокая полоска света пробралась в комнату и упала на пол. В такой обстановке взгляд замечал каждую деталь, каждую пылинку, зависшую в воздухе. Я нервно тарабанил пальцами по смятому покрывалу. Сердце стучало в ушах, дыхание было отчетливо слышно в тишине комнаты. В мыслях засела тревога, с таким трудом гонимая прочь.

Я встряхнул головой и потянулся за телефоном. В таком состоянии последнее, чего хотелось, – находиться одному. Мои пальцы быстро набрали номер друга, который был единственным, кто смог бы понять меня.

Мертвую тишину в комнате прерывали гудки. Они, как сигнал тревоги, как крик о помощи, разрезали воздух и вновь исчезали. Через несколько секунд подняли трубку.

– Да?

– Эд, это Лиам.

– Точно-точно, я понял, дружище! Что-то срочное? Ты умираешь?

Я ухмыльнулся и поднял глаза к потолку.

– Это я делаю каждый день. Скажи, ты сейчас занят? Можешь приехать?

Тишина. Я вслушался в звуки, исходящие из телефона. Тихий шепот, явно адресованный не мне, едва слышная музыка. Что-то не так.

– Извиняй, брат. Сейчас прям никак. – Эдвард раскашлялся в трубку. – Что-то я разболелся. Температура, кашель, все такое. Я сейчас дома, не хочу и тебя заразить.

Я тяжело вздохнул и поджал губы. Сердце застучало быстрее, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки.

– Ничего. Поправляйся, Эд.

– Точно все в порядке?

– Я справлюсь. Не беспокойся.

– Отлично, тогда до связи… «Эд! – незнакомый голос позвал моего друга. – Ну где тебя носит? Там уже девчонки подъехали. Эту ночь мы зажжем!»

Телефон зашипел и закашлял, словно его достали из воды. Теперь музыка стала доноситься отчетливее, что в тишине моей комнаты не расслышать было невозможно. Много голосов, сливающихся в единый гул, звон стаканов, мощные биты из колонок.

Клуб.

– Лиам, брат! – Я услышал взволнованный голос, вырывающий меня из оцепенения. – Это не то, что ты подумал! Ты не так все понял, я не…

– Девчонки, значит? Хорошо, Эдвард. Смотри не зарази там кого-нибудь.

– Лиам…

Я выключил телефон и бросил его в сторону на кровать. Моя рука превратилась в кулак, появилось неконтролируемое желание что-нибудь разбить. Ногти впились в ладонь, оставляя следы. Я стиснул зубы до боли в скулах. В голове кружилась лишь одна мысль:

«Почему?»

+++

Мой взгляд уставлен в пустоту. Кажется, я ничего не вижу, ведь пустота сама по себе значит, что передо мной ничего нет, но это не так. Каждый раз, когда я смотрю вперед, вижу гигантскую пропасть. Всепоглощающую дыру. Я вижу, как она приближается ко мне и совсем скоро от меня не останется ничего. Я буквально представляю себя в этой бесконечной тьме.

Но почему все так? В какой момент все покатилось по наклонной? Кто же, если не я, привел себя к такому состоянию. Своими собственными руками я создал эту пустоту, пожирающую меня с каждым днем.

«Не будем мешать твоему мрачному настроению процветать в одиночестве, зануда.»

А что с девчонкой? Да они все одинаковы.

«Какая тебе разница, Миллер? Ты чужой человек для меня, тебя не должно волновать мое здоровье.»

«Это тебя не касается, почему ты лезешь в чужую жизнь?»

«Не вмешивайся. Это тебя не касается. Забыла?»

Да, в этом виноват только я. Я и мои демоны в голове. Все, кто пытаются мне помочь выйти из этого состояния, в конечном итоге отвергнуты. Они все уходят из моей жизни. Будет лучше, если никого больше не будет здесь. Моей несчастной семейки, у которой просто нет шанса сбежать от меня, уже достаточно в этом адском котле.

«Ты ненавидишь, когда люди тебе сочувствуют. Когда принимают твою слабость, верно?»

Нет. Я ненавижу, когда кто-то вторгается в мою жизнь. Когда кто-то своим присутствием рушит все, что я в себе построил. Когда кто-то пытается пробудить во мне прошлые чувства, заставить ощутить их вновь. Когда предают.

Я ненавижу тебя, Эдвард. Ненавижу, потому что тебя никогда нет рядом. Я считал, что ты похож на моего отца, что ты сможешь мне помочь, но ты просто такой же, как и все.

«Извини, что не заглянул в больницу.»

«Извиняй, брат. Сейчас прям никак.»

Извини, извини, извини.

Я ненавижу тебя, Миллер. Я говорил тебе держаться от меня подальше, но ты все вяжешь и вяжешь этот проклятый узел на моей шее. Такая же, как и все.

«Я не враг тебе, Лиам. Я хочу быть твоим другом.»

Я знаю это чувство. Мне приходилось уже испытывать это раньше, когда кто-то становится кем-то важным в твоей жизни, становится твоим другом. Я всегда терял этих людей, как и потерял сегодня. Не хочу испытывать это снова. Не хочу снова быть преданным.

А что, если?..

Если впустить ее в свою жизнь, то все это закончится быстрее. Она сделает так же, как и они: притворится другом, возьмет от меня то, что ей нужно, и исчезнет, словно никого здесь и не было. Надо лишь подыграть некоторое время, чтобы наконец закончить это.

В комнату постучали. Тихий, неуверенный стук. Я открыл глаза и прочистил горло, чтобы ответить, но незваному гостю, ворвавшемуся в комнату, не требовалось разрешения, чтобы войти.

– Тео. Что ты?..

Брат плюхнулся на кровать, скомкав покрывало еще сильнее. Он стал смеяться и резвиться. Постель тут же превратилась в свалку.

– Лиам! Лиам! – закричал на весь дом мой младший брат.

Я, растеряв все свое спокойствие, упустив ход своих мыслей, совсем вышел из себя. Моя рука прижала брата к кровати так, чтобы он больше не мог двигаться. Тео пару раз пытался вывернуться из моей хватки. Он пыхтел, как паровоз, но в итоге сдался и заливисто захохотал.

– Чего тебе, карапуз?

Я ослабил хватку, и Тео, воспользовавшись моментом, кинулся мне на шею. Он крепко сжал меня своими маленькими ручонками. Чувство, будто мы не виделись уже очень много лет. Будто оба изменились, и нам есть что друг другу сказать.

– Соскучился, – чуть ли не со слезами на глазах сказал мой брат.

Я снял его со своей шеи и прижал к себе, обнимая руками. И правда, эта маленькая ходячая катастрофа – единственный во всем доме, кто не видит во мне смертельно больного человека и кто остается в списке людей, которым я доверяю. Возможно, в силу своего возраста, брат даже не понимает, что скоро меня не станет.

Мы сидели так некоторое время, пока Тео не заговорил так серьезно, что мне показалось, будто я разговариваю со взрослым человеком, а не с шестилетним ребенком.

– Почему мама тебя ударила? Ты ее чем-то обидел? Это из-за того, что ты скоро умрешь, да?

У меня перехватило дыхание. В первый раз мне придется говорить с братом по-взрослому и, видимо, все ему объяснить. Я внимательно смотрел ему в глаза.

– Ты все видел, да? Ты был там тогда?

Тео отвел взгляд. На его покрасневших глазах появились слезы, но теперь уже не от бесконечного детского счастья.

–– Вы часто ссоритесь. Лили сказала, что это из-за болезни. Поэтому мама тебя больше не любит? Она не любила и папу, когда тот умирал?

«Что…?»

В моей груди все сжалось. В горле встал ком, который не давал выдавить из себя хоть слово. Я схватил ладошки брата в свои руки, чтобы придумать, что ему ответить. Хоть Тео родился после смерти отца и совсем его не знает, боль от утраты передалась и ему, так же сильно мучая ребенка.

Я облизнул пересохшие губы и потупил взгляд, лихорадочно подбирая слова.

– Ракель всех нас любит. Отец был для нее самым дорогим человеком. До конца его жизни она оставалась с ним. Болен человек или нет, другие не перестанут его любить. Они будут стараться провести все оставшееся время вместе.

Тео шмыгнул носом. Его нижняя губа дрожала от слез.

– Почему ты скоро должен нас покинуть? Совсем как папа. Ты нас не любишь, поэтому хочешь уйти?

Я выдавил из себя как можно более мягкую улыбку. Этот маленький человек хочет знать ответ на свой вопрос, но его никто не сможет ему дать.

– Тео, я никогда не хотел вас покидать, – я пытался придумать слова, чтобы брат мне поверил, – просто, так сложилась жизнь. Моя оказалась чуть короче, чем твоя, или мамы, или даже Лили. Как и у отца.

– Я… я не хочу, чтобы ты уходил от меня. – Он снова обвил мою шею руками и закричал: – Я тебя не отпущу! Я сам готов умереть, только ты не уходи!

На моих губах расплылась грустная улыбка. Придет время, когда я услышу его в последний раз, он заберется на мою шею и будет громко смеяться. А затем, после моего ухода, он вырастет и забудет меня, одинокого, умирающего, мрачного старшего брата. У него будет своя жизнь, своя семья, работа, дом, но во всем этом мне не будет места. У меня никогда не будет такой же жизни.

Возможно, из всех членов семьи я и есть воплощение кары нашего отца. Я рожден, чтобы нести на себе его грехи за всю его ничтожную жизнь. Я всего лишь его наказание. За все ошибки, как правило, платят жизнью. Вот и я должен расплатиться.

Тео вдруг отстранился от меня и заглянул в глаза уже совершенно другим взглядом. Видимо, то была обычная детская шалость.

– Что за девушка к нам приходила? Это твоя жена?

Он захихикал.

– Ты о Миллер, что ли? Она подруга Лили, не моя жена.

– А-а-а, правда? – воскликнул Тео, словно узнал какую-то большую тайну. – Она так часто приходит к нам домой, что я подумал, что у вас скоро свадьба. Я теперь хочу с ней подружиться!

Я глянул на часы и перевел тему.

– Так, уже поздно. Маленьким мальчикам пора спать.

Тео начал сопротивляться, настаивая, что еще чуть-чуть хочет со мной поболтать, но я был настойчивей. Я стащил брата с кровати и, перекинув его маленькое тело через плечо, вышел с ним из комнаты. Тео тарабанил меня по спине своими кулачками, но я на это почти не обращал внимания.

В коридоре мы наткнулись на Лили. Она удивленно посмотрела на нас.

– Опять балуетесь? Лиам, Тео, вас на весь дом слышно, – недовольно пробурчала она.

Я спустил брата вниз и отдал на попечение сестре.

– Отведи его в кровать.

– Ладно, – слегка удивленная, сказала Лили. Она уже хотела уйти вместе с Тео, но я придержал ее, взяв за руку.

– И еще, дай номер Миллер. Мне… надо поговорить с ней.

Глаза сестры выглядели как два хрустальных шара, которые могли бы с легкостью выкатиться из орбит. Не знаю, с чем была связана такая реакция, но мне очень хорошо удалось ее удивить.

– Ладно.

– Ладно, – повторил я эхом и поспешил убраться в свою комнату от неловкости этой ситуации.

+++

Я постучала в массивную дверь соседней квартиры. Через некоторое время раздался скрежет ключа в замке, и дверь отворилась. На пороге стоял Райан, в домашних штанах, с взлохмаченной шевелюрой.

– Рад, что ты согласилась прийти. Проходи, я все приготовил.

Я прошла внутрь и осмотрелась. Квартира явно больше моей, но еще до конца не обустроена. Коробки стояли по углам и грустно ждали, когда их разберут. Райан закрыл дверь и провел меня на кухню.

– Ты еще не разобрал все вещи после переезда?

Райан оценивающе обвел глазами комнату и почесал затылок.

– Да, есть такое. Времени не хватает.

– Я могу помочь, если нужно.

– Нет-нет, что ты. Там ничего нужного, один хлам.

Я усмехнулась, глядя на картонные коробки.

– Тогда зачем они тебе?

Его взгляд в одно мгновение изменился. Уголки губ упали вниз.

– Это вещи моей матери. Когда ее не стало, отец хотел выкинуть их из-за ненадобности, но я решил сохранить как память о ней. Для них все равно нет места, но мне жаль их выкидывать.

– Соболезную твоей утрате. – Я потупила взгляд.

– Ничего, это в прошлом. – Он попытался снова надеть маску веселого друга.

Мы прошли на кухню.

Райан и правда неплохо готовил. В его руках из отдельных ингредиентов получалось неплохое блюдо. По квартире разливался приятный запах специй и жареной картошки. Райан учил обращаться с плитой и духовкой, рассказывал нюансы готовки.

– Так может расскажешь, где пропадал всю неделю? Даже в универ не ходил.

Райан слегка напрягся, но, видимо, был готов к этому вопросу.

– Съездил на Луну. Знаешь, там как раз нужен был такой специалист, как я.

Я ткнула его в бок. Райан рассмеялся.

– А если честно? Секретничаешь, что ли? От друзей ничего не скрывают.

Райан уложил курицу в духовку и посмотрел на время.

– Нужно было отцу помочь. Ему сейчас очень трудно. Со здоровьем проблемы.

Я закусила губу, жалея, что снова попала в болезненную точку.

– Все будет хорошо, – я постаралась подбодрить его.

Райан молча кивнул и отдал лопатку. На плите до золотистой корочки зажаривалась картошка. Раскаленное масло брызгало в разные стороны.

– Твоя очередь. Мешай.

+++

Солнце опустилось за высокие многоэтажки, и кухня погрузилась в полутьму. Лампа над плитой освещала приготовленную еду. Райан достал тарелки и разложил ужин на двоих. От запаха, витающего по квартире, радовался голодный живот.

Мой взгляд упал на телефон, чтобы посмотреть на время. Половина седьмого. Тут на экране появилось сообщение от неизвестного. Я взяла мобильный и открыла новую переписку. Рука дрогнула. Я подняла взгляд на растерянного Райана и снова опустила его на экран.

<1 2 3 4 5 6 >

На страницу:

Перейти

4 из 6