Тепло лютых холодов

– Ясно! – ответил за всех Величко. – Детишки! Быстро посуду конвейером убрать… А потом стол, куда хозяин прикажет! И никаких перекуров! Ни на ночь, ни ночью! Где туалет, вам хозяин покажет. И снег не портить! Караул выставлять не будем! Спите сегодня спокойно! Если что, то первый заметивший подаст тревогу! Вопросы? Нет! Тогда за дело, ребятки, всем отдыхать. Бог поможет – аккумуляторы с утра не подведут!

Алексей безвольно проваливался в сон, будто в пропасть падал. А там, не в силах схватиться за хрупкий край пропасти, сползал и всё падал, и падал куда-то. Он отчаянно сопротивлялся, понимая в глубине мозга, что он старший в их колонне, и поступает неправильно, бросив без охраны секретную технику, разоружив солдат, не назначив дежурных… Понимал, но даже не пытался что-либо исправить. Он просто падал и падал в бездонную пропасть…

И потому уже ночью, проснувшись отчего-то и долго не шевелясь, Алексей сообразил в темноте, как он влип из-за своей нераспорядительности. Через открытую в соседнюю комнату дверь Алексей заметил, как кто-то тенью ступал в темноте между телами его солдат, спавших на полу, и безжалостно втыкал в них штык-ножи, которые Величко безрассудно приказал оставить в углу рядом с автоматами.

«Вот в чём была цель столь странного гостеприимства! – догадался Алексей, судорожно соображая, как теперь выкручиваться. – Сможет ли он незаметно и, главное, неслышно для страшной тени отыскать в темноте пистолет Величко, снять его с предохранителя, дослать патрон в патронник? Вряд ли сможет! Скорее, любое движение тень использует для продолжения расправы. Уже над самим Алексеем».

Алексей всё же предпринял попытку… Но тут Величко выдал его своим вскриком, отбросив руку в сторону:

– Ты чего? Обниматься потянуло? Спятил, что ли?

– Ти-хо! – едва слышно прошептал Алексей. – Дай мне твой пистолет… Только тихо! Он всех заколол!

Величко, хоть и спросонок, но всё понял. Он интенсивно встряхнул Алексея и приказал:

– Теперь спи! Спи! Это был сон! Страшный сон. Спи, Лёха! – и потом, больше для себя, с удивлением заметил. – Надо же, каким слабаком оказался! Холодной водицей следует обливаться, Лёха!

Когда Алексей опять открыл глаза, настенные часы показывали десять минут девятого. Рядом мерно посапывал Величко. Дверь в соседнюю комнату оказалась прикрытой.

– Ну и дела! – произнёс Алексей громко, чтобы разбудить товарища. – Генка, мы ведь проспали! Нас в шесть не разбудили! Без нас укатили!

– И в добрый путь! – спокойно отнёсся к этому Величко. – Однако нагонять всё-таки придётся! Ведь уже светло! Уже колёса должны вертеться в сторону дома!

Оба торопливо принялись натягивать на себя, всё что есть, а потом пошли умываться. В большой комнате солдат уже не было. Сауле хлопотала у плиты. Улыбнувшись разоспавшимся гостям, она указала на умывальник, но Величко зачерпнул полный ковш из ведра и приказал Алексею:

– На улицу! Бегом, марш!

– Ты что? Спятил? – изумился Алексей. – Там все тридцать! Сам маршируй, псих!

– Давай, давай! А то на руках вынесу… Стыдно будет!

– Точно, псих! – заключил Алексей, подчиняясь превосходящей силе.

Они помыли физиономии водой, которая застывала на ресницах льдинками, а потом Величко насыпал гору снега Алексею за шиворот…

За ночь мороз действительно усилился, но ребята вместе с Семёном давно проливали радиаторы горячей водой, прежде чем их заполнить. Правда, даже горячая поначалу вода на глазах застывала, угрожая так же застыть и в тонких трубках радиатора. Тогда – плохи дела!

Но подготовка к отъезду шла полным ходом без офицеров.

Семён их приветствовал и по-военному бодро доложил о том, что и машины, и завтрак скоро будут готовы.

– Семён! – Алексей решил выяснить причину того, что проспали. – Вы вчера обещали нас в шесть часов разбудить…

– Жена мне утром, глядя на вас, запретила! Я не мог не подчиниться! А вы разве в обиде? – он впервые при нас засмеялся.

– В общем-то, нет! Но неудобно как-то – все работают, а мы спим…

– Вас другая работа ждёт! – мудро рассудил Семён. – Вам нужно выспаться! А теперь пойдёмте все завтракать!

– Сейчас придём, Семён! – ответил Величко. – Только поглядим, что у нас получается… – он переключился на своих солдат. – Вы где оружие побросали, обормоты! Дело делаете – это хорошо! Но о бдительности совсем забыли! Две минуты на устранение! Мигом!

Теперь за столом оказалось веселее, нежели вечером. Все отдохнули, все ожили, все рвались в дорогу – домой. Потому завтрак не затянулся. Быстро смели вареную картошку с жареным луком и какой-то самодельный творог, запили чаем с травами и стали по одному выскакивать из-за стола, не забывая благодарить хозяйку и хозяина. Задержавшиеся опять помогли убрать со стола и сложить сам стол, затем оделись и с автоматами выскочили к машинам.

Алексей и Величко тоже поблагодарили хозяев. При этом Алексей за всех извинился:

– Мы вам доставили столько неудобств… Извините! Кроме того, ввели в немалые расходы. Возьмите, пожалуйста, хоть это! – он положил перед Семёном на стол червонец, который загодя извлёк из своего НЗ. Алексей всегда носил и возил с собой эти десять рублей на всякий случай, никогда не пуская их в ход. Но теперь, видимо, такой случай настал.

– Что вы! Мы от всей души! – чистосердечно произнес хозяин. – Не обижайте нас с женой! Мы были рады вам, а не деньгам!

– Может, вам что-то нужно? Всё что угодно, кроме бензина! Его так мало, что сами не знаем, дотянем ли до дома?

Сауле что-то шепнула мужу и зарделась. Хозяин согласно закивал головой:

– Да, да! Если у вас есть лампочки… Их давно нет в продаже!

– Вам обыкновенные? На двести двадцать вольт? – уточнил Алексей. – Очень обидно, но на нашей технике таких не бывает… Впрочем, Семён, позже это может получится. Но позже… Мы тут надумали у вас ненадолго оставить ту машину, которая сейчас на буксире. Через пару дней мы за ней вернёмся… Тогда и лампочки привезём. Договорились?

Хозяин перевёл ответ супруге. Дослушав, она засияла довольной улыбкой и благодарно закивала головой.

– Вот и договорились! – поставил точку Величко. – А теперь нам пора. Спасибо за приют и до свидания! Вы очень хорошие люди. Спасли нас в такой сложной ситуации! И будьте добры, хоть сейчас не провожайте нас, не выходите на мороз!

Когда вышли из дома, Величко взял Алексея за локоть и ехидно произнёс:

– Ну, ты и жук, Лёха! А заранее ты не мог мне сказать, что решил расплатиться? Если бы они твои деньги взяли, то, как бы я себя чувствовал? Может, ты еще нечто подобное задумал, так сразу сознайся! А то ведь я могу и рассвирепеть!

– Брось нагнетать! Мне это в последнюю минуту в голову пришло…

Ещё какое-то время вояки суетились, пока отцепляли и перекатывали ближе к воротам заснеженный Газон, потом Величко скомандовал всем «По местам», ребята забрались в КУНГ и колонна приготовилась к движению.

Теперь впереди встал Алексей на своём Уазе. Замысел рокировки прост: если он остановится из-за отсутствия бензина, что может произойти совсем скоро, то Величко этот момент пропустить не сможет. И ему опять придётся буксировать Уазик.

Поскольку хозяева, несмотря на увещевания, всё-таки вышли проводить колонну, офицеры подошли к ним, чтобы опять поблагодарить и попрощаться. Величко эмоционально обнял Семёна, а когда прощался с Сауле, театрально приложил руку к сердцу, а потом ее лихо поцеловал! У него всё получалось легко и естественно! Алексей же пожал руки обоим, развернулся и вместе с Величко побежал к своей машине.

Через минуту оба автомобиля выбрались на трассу. Двигаясь без буксира, товарищи рассчитывали на большую скорость, чем прежде. Этому способствовала и хорошо расчищенная дорога – дорожные службы ночное время зря не теряли.

У всех звонко пела душа, предполагая в дальнейшем беспроблемное путешествие!

Глава 17

В Шяуляе остановились возле красивого гастронома, чтобы купить хоть какие-то подарки семьям.

В прибалтийских республиках Алексей всегда предпочитал самообслуживание, где никто не поглядывал на него со скрытой иронией. Но здесь оказалось много отделов – бакалея, кондитерский, мясной и прочие – и, соответственно, много продавцов и целый ряд касс. Все – абсолютные чистюли! Все в аккуратненьких кружевных передничках ослепительной белизны. У всех доброжелательные улыбки не сходят с лица. Поражал и ассортимент товаров, чистота всюду и образцовый порядок. Покупателей оказалось удивительно мало, почти никого. Возможно, из-за мороза.

Алексей купил целый батон соблазнительно пахнувшей языковой колбасы, о которой когда-то слышал от матери, но в глаза не видел. На пару к головке фирменного литовского сыра «Ромбинас», купленного ещё по дороге в Ригу, взял и другой прославленный литовский сыр «Лилипутас» – шарообразный, как артиллерийское ядро, – а также соблазнительное на вид печенье в ярких глянцевых пачках. Уже на выходе, понимая, что с такими деньгами, какие остались у него, здесь делать больше нечего, разве что любоваться витринами, Алексей обнаружил прямо-таки гигантские апельсины. Для жены и сына Васютки они могли стать самым приятным подарком. Потому Алексей поглядел на ценник, кое-что прикинул и попросил приветливую продавщицу взвесить ему четыре самых крупных оранжевых шара.

– Эти? – уточнила милая девушка. – Грейпфруты? – Алексей подтвердил кивком, и продавщица захлопотала, упаковав шары в тонкую сеточку. – Пожалуйста, пожалуйста!

Алексей дождался Величко, который тоже побросал что-то в свой портфель и теперь присматривался к огромному и аппетитному балыку.

– Вот, не знаю, сколько взять? – вслух соображал Величко. – Ты, Лёха, себе возьмёшь?

– Я не дочь миллионера! Я свои возможности исчерпал. Теперь на тебя с завистью гляжу! – ответил Алексей.

– Лёха! Я же твой червонец видел – не жмись! Но если нужны деньги … У меня ещё есть! Я могу…

– Спасибо, Гена! Сейчас я не выдержу, чтобы не занять у тебя, а потом не выдержу до зарплаты! Уж лучше теперь себя сдержать! – усмехнулся Алексей.

– Ну, сам думай, как тебе лучше! – и Величко обратился к миловидной продавщице. – Красавица! А найдётся рыбинка чуток поменьше, но целиком? Чтобы не резать! Вы бы отловили мне пару штучек! – не изменяя себе, Величко попытался даже здесь установить контакт с красивой девушкой.

– Да, да! Я сейчас будем посмотреть! – с сильным акцентом и приятной улыбкой отозвалась она.

А Алексей подтолкнул товарища в бок и тихо предостерёг:

– Гена! Она не замужем! Её жалеть пока рано! Поторопись, дружище, к выходу!

В портфель всё не поместилось ни у Алексея, ни у Величко. Пришлось возвращаться к машинам с множеством свёртков. Уже втискиваясь в свой Уазик, Алексей услышал весёлый голос Величко, который трудно было не услышать даже в десяти метрах от него:

– Ты, дорогой мой, даже не принюхивайся! Это подарки жене и детям. А тебе, ты уж прости, Дед Мороз что-нибудь принесёт! У него на подарки деньги для всех найдутся!

Потом был Таураге. С Шяуляем сей крохотный городишко, конечно, не сравнится, но издалека тоже показался интересным. Останавливаться не стали.

До реки Неман едва дотянули. Все топливные стрелки улеглись на нули! На дальнем берегу виднелась почти родная Калининградская область и ее форпост – город Советск.

В нём Алексей до сих пор бывал лишь ночью – проездом в колонне, как и положено ракетчикам. Но кое-что интересное о Тильзите Алексей уже знал. В частности, о знаменитом Тильзитском мире, подписанным, кажется, в 1807 году французским Наполеоном и российским самодержцем Александром Первым. История того мирного договора исходит именно отсюда – из прусского Тильзита.

И сразу хорошая память услужливо подсказала Алексею, чему он когда-то удивлялся.

Историки уверяют, будто тот мир был выгоден не только Наполеону, но и самой России. Якобы он принес уважение и благодарность от мятежной Европы, в которой благодаря сему договору установился, наконец, долгожданный мир!

Вот это-то, как раз, и странно! Дело в том, что предложению Наполеона о мире предшествовал совершенно унизительный разгром русских войск при Фридланде. Тогда, благодаря бездействию нерешительного Кутузова, положение русской армии оказалось столь плачевным, что Наполеон мог ее уничтожить, не оставив ни следа, ни памяти.

Но Наполеон показал себя хитрым политиком, предложив Александру Первому не унизительную капитуляцию, а незаслуженный и даже почетный мир, лишь бы в лице насмерть перепуганной России заполучить союзника против Англии, лютого и давнего врага Франции.

Ход Наполеона оказался не только беспроигрышным, но и прекрасным! Правда, лишь для Франции!

Всё это и для России было бы вполне разумно, если бы не некоторые обстоятельства! Например! Англия и Пруссия к тому времени были союзниками России. Все вместе воевали против наполеоновской Франции! Но как только «великая» Россия оказалась разгромленной, она позорно переметнулась к Наполеону, сделав рокировку между союзниками и врагами! Да ещё своему прежнему союзнику, Англии, нанесла мощный экономический удар, разорвав с ней по требованию Наполеона торговые связи. А потом и своим врагом объявила, и согласилась участвовать в континентальной блокаде Англии.

Разве это – не подлое предательство? Но советские историки почему-то оправдывают русского императора, как родного! Прямо-таки по принципу: «Пусть он и сукин сын, но наш сукин сын!» Потому банальную измену для внутреннего употребления перелицевали в «подлинное искусство дипломатии»!

Только очень странное это искусство! Очень странная дипломатия! Лишиться собственной армии из-за трусости Кутузова как командующего, потом предать своих союзников, перейти на сторону бывшего врага!

Замечательная трансформация событий, товарищи историки, кем-то заказанная! Или вы действительно считаете, будто, стоит назвать черное белым, и оно и впрямь перекрасится?

Впрочем, кажется перекрасить можно всё! Ведь столь многие людишки бездумно ловятся на подобную наживку, даже не удивляясь тому, что предательство в устах наших ловких историков стало называться искусством дипломатии! Видимо, такие указания получили наши историки – не знаю, от кого!

Вот таким странным образом между Францией и Россией был подписан «почетный» Тильзитский мир и заключён союз с таким же названием! Между прочим, по его условиям бывшие враги обязались поддерживать друг друга в любой войне, независимо от ее целей и характера. В связи с этим сразу вспоминается другая дата – уже 1812 год, другая война с тем самым союзником!

Но и на том прелести Тильзитского мира не закончились! Ещё интереснее сложились отношения России с другим бывшим союзником, с Пруссией.

Россия и Пруссию предала, согласившись с требованиями Наполеона. А он настаивал, будто «Пруссия – подлая нация, которой руководит подлый монарх, а в его подчинении – подлая армия». Потому Наполеон желал, чтобы Пруссия навсегда исчезла с карты Европы. То есть, исчезла, прежде всего, как конкурент Франции, как конкурент Наполеону!

Но, как нас убеждают наши замечательные историки, Александр Первый сумел несколько смягчить ужасную участь Пруссии.

Ай! Ай! Ай! Какой умница! Потому Пруссия с карты Европы не исчезла, но лишилась пространных Польских земель! А на них поспешно образовалось некое Варшавское Герцогство, ставшее услужливым сателлитом Франции. Ведь прекрасно задумано!

По всему видать: Наполеон уверенно двигался к своей цели – к завоеванию всего мира.

– Но бог с ней, с историей! – подумал Алексей, мгновенно вспомнив всё это. Он всегда считал, что та история, которая является общедоступной, которая преподается в школах и вузах, состоит из одних лишь мифов и сказок. Они едва ли соответствуют давней действительности. А еще в той истории можно обнаружить весьма странные комментарии и оценки. Они зачем-то эффективно разрушают представления о нормах чести и морали.

– Вот и мост через Неман – он воистину прекрасен! Надо всё рассмотреть и запомнить! – переключился Алексей.

Этот мост, переброшенный через внушительный Неман, с первого взгляда поразил воображение Алексея. «Прямо-таки удивительное архитектурно-инженерное сооружение! И вряд ли его можно с чем-то сравнить».

Возможно, Алексей, думая так, по большому счету и ошибался, но ему до сей поры не приходилось видеть моста не то чтобы более могучего, но более оригинального и величественного.

– Ох, уж эти немцы! – восхитился Алексей вслух.

Разумеется, если бы город Советск изначально имел советскую историю, то и этот мост был бы построен исключительно по-советски. То есть, функционально, рационально, прочно, долговечно! Но никакой красоты и изящества, связанного с дорогостоящими излишествами, конечно же, здесь и быть не могло.

Но мост-то построили немцы! И имя он получил громкое – Королевы Луизы. Понятное дело, столь высокое имя задавало и очень высокий статус самого моста, потому он и стал подлинным чудом архитектуры.

Хотя ни Алексей, ни его соотечественники не могли видеть этот мост во всей его прежней красе, каким он виделся всем изначально, он, разрушенный, много раз перестроенный и недостроенный, и теперь был очень красив.

Когда-то пролёты его проезжей части, опирающиеся на могучие быки, сложенные из белого камня, держали ажурные стальные арки, высоко подпертые множеством таких же ажурных металлических столбов. Арки и столбы создавали великолепное обрамление всей дороги, ведущей через Неман. А почти у берега, буквально из реки тянулись вверх две симметричные башни с каскадами затейливых балкончиков и шпилей. Башни соединялись великолепной каменной аркой, монументально нависшей над дорогой. Архитектурно эта арка стала огромными центральными воротами, закрывающимися при необходимости. А с обеих сторон к воротам прижались внушительные каменные калитки для прохода пеших людей. В средней части в арку симметрично вписался рельефный королевский вензель. Здорово получилось!

Чуть дальше на могучих каменных быках вытянулись вверх две симметричные башни ростом ниже главных. Множество окошек и балкончиков позволяет таможенникам осматривать любой транспорт, въезжающий на мост.

Архитектура даже этих второстепенных башен Алексея заворожила.

– Такое чудо словами не опишешь! – заключил он для себя. – На такое произведение инженерного искусства можно лишь смотреть, но всё равно не насмотришься! Жаль, конечно, что Величко едет в своём Зиле, и по свежим следам с ним свои впечатления не обсудить! А когда проедем, останется уповать лишь на память. А если он не обратил внимание? Жаль…

В Советске потратили целый час в танковом полку местной дивизии, благо не напрасно. По открытому листу залили сто двадцать литров на двоих. Теперь доедем!

Пока заправлялись, Величко в сторонке проронил, будто невзначай, будто говорил в сторону, будто не для Алексея:

– Мы за эту поездку столько бензина сожгли, что никакой зарплаты не хватило бы, чтобы самим расплатиться! Представляешь? И всё льём и льём! Всё жжём и жжём!

Алексей понял, в чей огород камешек. Не смолчал:

– Всё убытки подсчитываешь? Я даже догадался, на что намекаешь. Вот, мол, где настоящие паразиты! Не какие-то спортсмены, а мы с тобой! Да и все прочие вояки! Одного бензина море переводят! А представь себе, сколько его требуется целому полку? А дивизии? А армии? Там – вообще железнодорожные составы топливо подвозят! И ведь не только бензин армия переводит… Разве не так? Вот ты и думаешь, какое я имею право, если сам сижу на шее у народа, тех поганых спортсменов позорить? Не лучше ль на себя, кума оборотиться… Разве я тебя неверно понял, Гена?

– Мы бензин на дело жжем! – ушел от конфликта Величко. – Мы народ защищаем! Даём ему возможность работать и отдыхать! По крайней мере, так считается! Потому мы с тобой, Лёха – не паразиты, не дармоеды! Хотя многим в мирное время именно так и кажется!

– Скажешь, они не правы? Они ничего не понимают? Особенно, если учесть моё турне по всей Прибалтике! Искал то, что кто-то давно выбросил. А мы с тобой отыскали это нечто, да и бросили его на полдороге как ненужное барахло, израсходовав массу средств! А теперь еще и возвращаться придётся за тем барахлом. Опять триста км туда, опять триста обратно! Такая поездочка за подарками нашим жёнам казне обошлась в столь огромные деньжищи, что мне стыдно становится! Только и осталось убеждать себя, что выполнял чей-то приказ! Мол, я – не я, и лошадь не моя!

– Да, ладно тебе! Нашёл повод убиваться! – остановил его Величко, направляясь к своей машине. – В себе копаться, что в дерьме – всё без разницы! Поехали-ка домой поскорее… Наши, смотри, уже заправились! А в Большаково остановимся возле магазина…

– Что тебе там понадобилось? – удивился Алексей.

– Увидишь! Там много хорошего увидишь…

На сто первом км трассы Советск-Калининград Алексей издалека заметил справа большую площадку, тщательно очищенную от снега. На ней располагался памятник советским разведчикам Великой отечественной войны. Алексей уже знал об этом мемориале. Знал, что его открыли всего пару лет назад. Поздновато, конечно! Но всё же увековечили славу рядовых советских героев, обменивавших в тылу врага свои жизни на общую победу! Побывать там у Алексея пока не получалось. И теперь он не удержался.

Остановились все. И по команде Величко высыпали из машины, рассчитывая на коротенький привал для разминки. Однако рассмотрели бетонно-металлическую композицию из трех раскрытых парашютов и, сообразив, куда попали, прекратили шумное завоевание пространства.

У Алексея защипало глаза, когда по небольшой аллее приблизились к парашютам и на гранитной мемориальной доске прочитали: «Разведчикам спецгрупп 1-го Прибалтийского, 2-го и 3-го Белорусского фронтов».

И далее: «С июля 1944 г. по февраль 1945 г. на территории Восточной Пруссии действовали спецразведгруппы «Джек», «Максим», и др., добывавшие разведданные для подготовки крупнейшей военной операции Великой Отечественной войны по ликвидации восточно-прусской группировки фашистских войск».

И всё! Но Алексей знал больше этого и посчитал нужным рассказать всем:

– Они все погибли. И таких групп в этих местах десантировались десятки. Каждая должна была по-своему ослабить врага перед наступлением наших войск. Только не надо думать, будто эти ребята вашего возраста были настоящими разведчиками, всё умели, всё могли… Большинство из них погибли, даже не приступая к основной работе… Ещё в воздухе. Ведь здесь – исконная немецкая территория! Хорошо укрепленная. И всюду небольшие города, деревни, хутора, поля, всюду немцы. К этому времени они уже остро ненавидели Гитлера, который привел Германию к гибели, но еще больше ненавидели и боялись Красную Армию, лишавшую их, как они считали, родины. Потому внимательно следили за высадкой парашютистов и докладывали в комендатуры. Любого неместного мужчину сразу отправляли в концлагерь. Все немецкие жители были вооружены. Всюду устраивались засады, особенно на дорогах, на окраинах населенных пунктов и в лесах. Везде проверяли документы, вещи, сумки. Полиция, городская и сельская стража, бургомистры, коменданты… Лишь малая часть наших разведчиков успевала выполнить своё задание.

Все молчали, не считая возможным что-то говорить.

– Вот так-то, дорогие мои товарищи! – обратился к солдатам Величко. – Родись вы чуть раньше, и оказались бы в одной из этих групп… И я с вами! Они ведь все знали, что никому не спастись! Но знали, что, погибая, спасут сотни и тысячи незнакомых бойцов, которые скоро пойдут освобождать от фашизма эту землю. Таковы арифметика войны! Но возле военных памятников я всегда спрашиваю себя: «Я бы так смог? Я бы не струсил, зная, что обязательно погибну?» – закончил Величко.

Все опять молчали, обдумывая эти слова и примеряя их на себя. А кто-то из солдат подвёл итог:

– На этой земле, куда ни ступи, памятники героям нужно ставить! А мы живём, мы ходим по ней, мы свыклись… А они за нас умирали…

Тогда и Алексей сказал своё:

– Всё, ребята! Поклонитесь героям ещё раз! Вечная им слава! А теперь – в путь! Нас тоже ждут великие дела!

Остановившись в посёлке Большаково, Величко уверенно направился в перекошенный одноэтажный магазин – оштукатуренную когда-то халупу, увлекая за собой Алексея:

– Вот, капитан, где надо учиться родину любить! Здесь, между прочим, совсем рядом, расположены наши братья по крови, стратеги! Не оглядывайся! Ты их не увидишь, поскольку они в своих норах сидят! Они лишь по ночам наружу и выходят. Представляешь лирику всей их жизни? До самой пенсии! А теперь погляди на полки этого магазина. Иногда они его посещают! Это тебе не Шяуляй, Лёха! Это не Рига! А ты недавно всех честных вояк паразитами обозвал! Я же тебе одно скажу: «Паразиты не мучаются, как наши ракетчики! Паразиты живут! Это мы, вояки, рождены мучиться, мучиться, а потом ещё и пропасть где-то без вести! Или погибнуть не за понюшку табака! Нет, Лёха! Нас паразитами считать нельзя, если, конечно, судить по совести!»