Истории Стасяна. Мечты сбываются

Попал под машину*

Подражая поведению взрослых, я решил перебежать через дорогу. Я раньше видел, как это круто выглядит: успеть на автобус. Я тоже хотел успеть на автобус. Всего две полосы движения. По одной в каждую сторону. Это было на Озерной улице, прямо за моим домом. Убедившись, что машин слева нет, я дождался, когда проедет машина справа, и рванул через дорогу. Пришел в сознание, вокруг меня взрослые. Водитель машины «москвич-каблук» постоянно повторяет: «Он выскочил прямо под машину, сам прямо под машину!»

Скорость у него была невысокая, пострадал я не сильно. Ссадина на голове и сотрясение мозга. Сбил меня слева, с той стороны, куда я посмотрел ранее, и там действительно машин не было, далеко просматривалось. Но пока я пропускал машину справа, «каблук» выехал слева из ближайшего двора, его-то я не видел. Он не успел разогнаться, а я, не посмотрев повторно налево, уверенный, что машин там нет, шагнул вперед прямо под колеса.

Мама настояла, чтобы я в школе объяснил травму головы неудачным падением с велосипеда на бордюр. Через несколько месяцев после происшествия мне стало казаться, что мои неуспехи с учебой в школе связаны с сотрясением мозга. «Вот до этого я был умнее, а сейчас поглупел», – думал я. Хотя, возможно, это из-за новой учительницы?!

Дни рождения

В третьем классе у нас появилась новая классная руководительница Людмила Леонидовна. Молодая учительница запомнилась нововведением. Раньше именинник угощал всех конфетами в честь своего дня рождения, и все на этом заканчивалось. Учительница предложила нам поздравлять именинника, выступая перед ним с какими-либо стихами, пожеланиями или анекдотами после уроков. Поначалу энтузиазма это не вызвало. Но постепенно превратилось в одну из любимейших забав всего класса.

Чествуемый сидел за первой центральной партой и наслаждался самодеятельными выступлениями прямо перед ним. Когда оказалось, что выступать можно группами, в ход пошли анекдоты, разыгранные по ролям, как на сцене. Даже самые стеснительные были вовлечены, ведь выступали иногда по пять-семь человек одновременно и были роли без слов. Группы выступающих в каждой сценке образовывались спонтанно, главное, чтобы нашелся материал (анекдот, история, загадка) для выступления.

Было забавно и азартно. Иногда и не смешно, и непонятно, ведь готовились наспех, просто выйдя из класса за дверь, а потом через пять минут возвращались с театральным «шедевром» для именинника. Многие забывали свои слова или действия. Часто было смешно из-за нелепостей и несыгранности выступающих. На поздравления учительницей отводилось минут 15, но каждый раз это затягивалось на 40 минут и более. Учительница могла лишь с трудом остановить этот «конвейер», перестав выпускать детей для репетиции новых сценок из класса.

Стеклом по горлу

В школе, конечно, случались всякие инциденты. Типа пропажи «сменки» (сменная обувь) или варежек из школьной раздевалки на первом этаже. Чужими варежками часто играли в «сифу». Однажды мой красный шарф нашелся с прожженной дыркой. Но это были мелочи жизни.

Вокруг школы складировались и просто валялись стройматериалы. Уже который год к школе пристраивали большую столовую и крытый переход между зданиями младшей и старшей школы. Строительные материалы во дворе школы никак не огораживались. Мы лазали по стопкам бетонных плит и ходили по трубам, пытаясь удержать равновесие. Горы сухого цемента, просто высыпанного на асфальт, под действием дождей превращались в каменные холмики.

Приехала машина скорой медицинской помощи за мальчиком. Он держался за горло. Грудь, руки и лицо его были в крови. Ребята из другого класса сильно повздорили между собой во время прогулки на продленке. И один из них, обезумев, стал кидаться кусками битого стекла в обидчиков и просто во всех в зоне досягаемости. Он стоял около кучи с крупными фрагментами битого стекла – «подарком» строителей, – выбирал большие куски с кривыми колотыми краями и кидал в детей как «летающую тарелку».

Я не пострадал, так как был далеко от безумца. Но потом еще долго представлял летящий в меня кривой формы и острый как нож кусок стекла и как я пытаюсь увернуться или защититься голыми руками, а стекло режет мне руки в кровь. Жуть!

Пионер второй очереди

Почему пионеру запрещено держать руки в карманах? Я задал этот вопрос во время нашей подготовки к принятию в пионеры. Еще за месяц-два до самого события мы должны были выучить клятву, узнать историю пионерии, её традиции и правила. Оказалось, пионеров могут побить за то, что они пионеры. Держа руки в карманах, пионер окажется не готов защититься, а должен быть готов. Правила писались еще во времена, когда пионеров было мало, в 1920-х годах. Сейчас пионерами были все.

Принимали в пионеры в три этапа: сначала самых лучших в день рождения Ленина, через неделю средних и уже потом оставшихся. Нам заранее зачитали списки – я оказался во втором. «Это ошибка, – возмутился я, – в первом должен быть!» Учительница сказала, что в первом списке может быть совсем мало учеников, «а у тебя вон четверка по русскому и поведению, поэтому записали во вторую». Объяснение меня не удовлетворило.

Немного остыв, стал припоминать, как я дошел до жизни такой. За пару месяцев до этого меня удивила формулировка учительницы: «Фёдоров, ты совсем разболтался!» За поведение в четверти вместо традиционного «отлично» я получил «хорошо». Что я, гайка какая-то, чтобы разболтаться?! Поведение, значит, плохое… И тут я вспомнил конфликт с несколькими учительницами месячной давности.

Школьники, как обычно, гуляли на продленке около школы. Мальчики из другого класса делали что-то неправильное, кажется, кидались чем-то, и мои замечания игнорировали. Я подошел к трем учительницам, стоящим кружком в 50 метрах от места действия, и попросил их принять меры по отношению к хулиганам. Но учительницы, выслушав меня, продолжили увлеченно болтать о своем. Я повторил требования. Кончилось тем, что я прилично нагрубил им, обвинив в лени, и привел в пример якобы известных мне более отзывчивых, которым не все равно, учителей в других школах. И даже зачем-то пригрозил уйти от них в другую школу, а то и другую страну. Среди этих учителей не было моей классной руководительницы, но, уверен, ей рассказали про меня.

Принимали меня в пионеры в Бородинской панораме на Кутузовском проспекте. Было торжественно и, главное, не сложно произнести клятву, так как не пришлось произносить весь текст самому, только часть. Погода была в тот день солнечная и теплая, в отличие от дня приема в пионеры первой очереди. Они промокли под дождем где-то на улице, кажется, у Большого театра, во время церемонии. После осмотра панорамы я приехал в школу гордый, с развевающимся красным галстуком на шее. Шел к школе, положив руки в карманы, и никто бить меня не собирался. Всем было абсолютно все равно, что появился новый пионер. Стало даже немного обидно.

Глава 3. Средняя школа

Меня зовут Станислав

Неожиданно новый классный руководитель стал называть меня Станислав и никак иначе. Никто раньше не звал меня полным именем. Ни дома, ни во дворе, ни в школе. Я замечал, что и взрослые, и дети стараются избегать называть меня по имени вообще. «Неудобное имя, – думал я. – Стасик – звучит совсем по-детски, а Стас – грубо». Учителя предпочитали фамилии.

В 1985 году в школу пришла группа новых учителей, среди них даже несколько мужчин. Самым заметным стал наш новый энергичный учитель Юрий Михайлович Шаров. Учитель русского языка и литературы. Меня он подкупил своей любовью к футболу. Странное сочетание: скучнейший русский и эмоциональный футбол. Шаров организовал занятия футболом несколько раз в неделю вечером в физкультурном зале школы. Тренировались и играли ребята из нашего и других классов. Шаров сам проводил занятия. Мы разминались, наигрывали комбинации и просто играли в свое удовольствие.

«У меня любимчиков нет»

Юрий Михайлович занялся обустройством классной комнаты. Класс ему (и нам, соответственно) выделили на удобном втором этаже (подниматься по лестнице меньше). Обновили краску на стенах. Поставили стеклянные стенды. Закупили портреты писателей-классиков: не бумажные безжизненные, как у других, а стильные, выполненные на лакированной фанере.

Шаров призывал учеников поучаствовать в оформлении класса. Желающих прийти после уроков и помочь не было. Тогда Шаров спрашивал меня при всех: «Станислав, ты придешь?» Мне не хотелось, и я медлил с ответом, а он добавлял: «А потом как раз в футбол поиграем». И я соглашался. Через какое-то время в классе многие ребята стали меня считать любимчиком Шарова.

Шаров был требователен к ученикам и иногда бывал несдержан и резок. Например, он мог бросить авторучку Вани Волкоедова в стену, когда Ваня продолжал ею что-то рисовать уже после предупреждения. Или, например, сказать обидное Коле Бабкину: «Коля, подними руку и спроси: можно ляпнуть?» Класс смеялся, а Коля нет, хотя он и вправду обычно говорил какую-то ерунду на обсуждениях литературы.

Некоторые ребята не любили Юрия Михайловича, в основном недисциплинированные. После родительских собраний на следующий день Шаров мог заявить классу: «У меня любимчиков нет!» Ко мне он почему-то относился как-то уважительно. Хотя по его русскому языку у меня не было никогда выше четверки, и, бывало, ругал он меня за ошибки, особенно за то, как я густо замалевывал неправильно написанные слова в тетради. Он говорил: «Просто зачеркни», – а я продолжал делать как раньше.

Кем я хочу стать

Я хочу вести переговоры с иностранными компаниями, заключать торговые сделки, ездить в другие страны. Короче, хочу быть как папа. Примерно так написал в сочинении на тему «Кем я хочу стать». Вскоре прошло родительское собрание, на котором, как оказалось, касались и результатов этого сочинения. Мама, вернувшись с собрания, разъяснила мне, что в моем классе четверо хотят быть космонавтами, двое врачами, трое учителями и так далее. «И только ты написал что-то непонятное. Упоминая заграницу, ты вообще настраиваешь людей против себя. Родители и дети будут завидовать, и ничего хорошего из этого не получится». Я обещал учесть её пожелания.

Через два года мы вновь писали сочинение на тему будущей профессии. Я написал, что очень хочу стать строителем, чтобы помочь выполнить обещание Горбачева дать каждой семье по отдельной квартире или дому к 2000 году.

Юра у нас в классе

Юра Нефедов перешел в наш класс из-за английского языка. С четвертого класса началось изучение иностранных языков. Его параллельный класс «Б» должен был учить немецкий, и потому родители перевели его в мой класс «В», где мы изучали английский.

Как я понял, существовала иерархия классов по буквам. Еще при формировании первых классов в «А» были собраны лучшие или потенциально лучшие ученики, в «Б» похуже, в «В» еще попроще и так до «Е». Поэтому из класса «Б» перейти можно было в класс «В», а не в «А», где тоже учили английский.

Юра жил в мое доме, и мы были знакомы, но общались редко. Теперь мы сдружились больше. Юра удивлял меня возможностями свой памяти. Помнил все столицы всех стран. Говорил, что способен сам ориентироваться в метро и доехать до дома. В квартире у Юры был большой пластиковый Кремль. Все башни и стены Московского Кремля служили замечательной игрушкой, особенно в сочетании с солдатиками.

Мама Юры однажды произвела на меня потрясающее впечатление своей смелостью. На балконе их квартиры на третьем этаже она лихо перелезла через ограждение и встала на небольшом внешнем выступе, держась одной рукой за поручень. Мне казалось, что она может сорваться вниз в любой момент. Она присела и свободной рукой взяла птенца в руку. Так она спасла птичку, которая умудрилась застрять на балконе в углу между листами поликарбоната, огораживающими балкон.

Мулат Ваня

Мой одноклассник Ваня Волкоедов – мулат. Он первое время утверждал, что просто сильно загорел у бабушки на юге. К моей зависти, Ваня хорошо бегал и короткие, и длинные дистанции. Мальчик непоседливый. На уроках постоянно что-то крутил в руках и мешал учителям. На него злились. Ваня часто стоял наказанным в углу класса. Однажды молодая учительница математики была взвинчена Ваней и стала его отчитывать во время урока. Для нас и Вани это было дело привычное, но вдруг что-то произошло.

Учительница резко приказала всем замереть и не вставать с мест, а сама опустилась на колени и стала что-то искать на полу. Время шло, она молча искала, мы не понимали, что происходит. Некоторые хотели ей помочь, но она отказывалась и требовала сидеть и не вставать. Наконец нашла под первой партой и была очень рада. Оказалось, она носит стеклянные линзы. Дефицитная диковинка. От волнения она широко раскрыла глаза и линзы выпали на пол.

Квартирный вопрос 4

Костин папа жил с другой семьей. Нового жениха у Любы не было. Никто не хотел переехать из Москвы в квартиру без горячей воды и со скрипучими деревянными полами в Пушкино. Скандалы и ругань с Любой, особенно по выходным дням, когда все дома. Я не приглашал друзей домой из-за тесноты. Было довольно безотрадно.

Но вот неожиданная радость. Люба уезжает работать за границу на три года. В Венгрию машинисткой. Она никогда не работала машинисткой, но желание поехать за границу было выше. Ну, и женихи там потенциально поинтереснее могут быть. Тетя Люба перед отъездом месяц или два тренировалась дома печатать. Где-то временно одолжила машинку.

Я тоже попробовал печатать на ней. Оказалось, это довольно трудное дело. Соседние буквы-клавиши норовили зацепиться друг за друга – приходилось делать дополнительные паузы между нажатием соседних букв. Перевод каретки в начало строки тоже работал нечетко. Вообще напечатать хотя бы один абзац без помарок казалось невозможным.

Армия впереди

Служба в армии была страшилкой. Мама с Любой вполголоса обсуждали, что в Афганистане убивают советских солдат. Совсем молодых 18-летних ребят. Мне разъяснили, что в Афганистане советская армия исполняет интернациональный долг. Помогает хорошим афганцам, которые за социализм, воевать с плохими угнетателями.

«Вроде если сын единственный ребенок в семье, то его не должны направлять в Афганистан». «Но кто знает? Скажут, что везут служить в Узбекистан, а окажется – в Афганистан». «Говорят, еще беленьких в Афганистан не направляют, потому что афганцы сразу видят, что это чужие».

В 1985 году моему двоюродному брату Косте уже было 16. Через два года ему предстояло идти в армию. Не ходить в армию можно только или по болезни, или по отсрочке поступив в институт. Мама настаивала на том, что я обязан поступить в институт, чтобы избежать армии. У меня будет две попытки, два лета для вступительных экзаменов, так как я пошел в школу с шести лет. Костя тоже собирался поступать в институт после школы, поэтому продолжил учиться в 9-м и 10-м классах, хотя часть его друзей бросили школу после 8-го.

Костя, рыбки и мотыль

С отъездом Любы в Венгрию всем в квартире стало легче дышать. Но больше всех расцвел Костя, оказавшись без жесткого надзора матери. Согласно договоренности, моя мама и дед должны были присматривать за Костей и его расходами. Люба оставила Косте приличную сумму на каждый месяц жизни в её отсутствие. Костя постепенно купил хороший магнитофон, велосипед, точильный станок, большой аквариум с рыбками, какую-то одежду и прочие радости жизни.

Стал активно интересоваться разведением рыбок на продажу. Раздобыл несколько книг на эту тему. Изучал и совершенствовал агрегаты, обслуживающие аквариум. Шил из кожи специальные чехлы для приборов, делал свои сачки для разных видов рыбок, экспериментировал с кормами. Чуть ли не каждые выходные ездил на птичий рынок на Таганке.

Подключал и меня к этому делу. Рисовал в моем воображении радужные перспективы быстрого обогащения, – ведь можно разводить рыбок и продавать на птичьем рынке. Действительно, на рынке продавали с рук на руки разную живность. Попугаев, морских свинок, голубей и рыбок круглый год.

Продавали даже мотыля для рыбалки. Костя потом переключился на него как на потенциально более доходный товар. Для его добычи и разведения он создавал невообразимые приспособления из кастрюль и ведер. Дома в холодильнике у нас хранился живой мотыль, завернутый в тряпку. Я представлял себе, как эти красные противные червячки, выбравшись из тряпки, тысячами расползаются по всему холодильнику и облепливают колбасу и сыр. Такое случилось однажды.

Гадание на картах

Я решил погадать на картах, какой соперник нам достанется на предстоящем турнире по футболу в школе. Наш учитель Шаров организовал мини-чемпионат между классами во время зимних каникул. Всего у нас было шесть параллельных классов от «А» до «Е». Мой «В». В классе «Е» в футбол никто не играл, поэтому я его не рассматривал.

Гадал на картах, как научили дед и мама. Стал загадывать поочередно все буквы классов: «А», потом «Б», «Г» и «Д». Карты не сходились для всех. Играть с ними не будем. Второй круг показал те же результаты. Ладно, попробую погадать на «Е», хотя там некому играть и они не заявятся даже на турнир. Карты указали на то, что мы будем играть с классом «Е». «Какая „липа“ – эти карты», – подумал я. И прошел еще один круг на все буквы. Карты вновь показали, что соперником будет «Е». Ну, что же, я убедился, что карты – это глупость, и отложил колоду в сторону.

На следующее утро выяснилось, что нашим первым соперником будет класс «E». Там таки нашлись какие-то смельчаки для игры. Совпадение?

Сбор макулатуры

В школе время от времени устраивали сбор макулатуры. Нужно было принести из дома и походить пособирать по знакомым и незнакомым. В квартире у нас накапливались газеты и журналы, но мы их сдавали в обмен на книги в специальном пункте приема. Все официально. Например, сдав макулатуры на три-пять килограммов, ты получал талончик в книжный магазин, где мог приобрести за деньги дефицитную книгу. Дефицитными были все востребованные книги. И даже за талончик они не всегда были в наличии. Мама собирала классику, зарубежную и отечественную.

Поэтому из дома принести много макулатуры я не мог. Чисто символически килограмм-полтора для видимости. В школе вели учет, кто сколько принес. Поощрялось пройти по квартирам в любом доме и спросить, нет ли у них лишней макулатуры. В подъездах не было замков и вход был свободным. В основном ходили к одним и тем же людям, живущим в домах рядом со школой. Бывало, откроет дверь тебе бабушка и сообщит, что уже вчера такие же приходили и все, что было, забрали… Осталась только одна газета, но отдать не могу, потому что там телепрограмма на неделю. Приходите через неделю.

Бутсы ADIDAS

Купили мне советские футбольные бутсы. Играть можно. Я мечтал о бутсах Adidas, как у футболистов по телевизору, но таких в продаже не бывало. Папа предложил интересную идею. Нарисовать на моих бутсах три белых полоски, как у фирменных Adidas. Я приклеил липкую ленту для ровного нанесения краски и изобразил по три полоски на каждой стороне бутсы. Получился очаковский Adidas. Но друзьям по футболу я секрет не стал сразу рассказывать, а они, увидев на мне трехполосные черные бутсы, просто обалдели на мгновение.

Эти бутсы стали маловаты и спустя пару лет я вызвонил магазин, где появились бутсы Adidas. Не веря своему счастью, я уговорил папу срочно приехать в магазин. К сожалению, оставались бутсы только 37-го размера. Они уже тогда были мне маловаты, но бутсы были совершенны и так обалденно пахли, что я не хотел с ними расставаться. Я обманул папу, что они мне подходят по размеру. Играть я в них больше десяти минут не мог. Ужасно болели пальцы ног из-за маленького размера бутс. Они стояли дома, я их брал в руки и обнимал как милую кошечку.

Скоро коммунизм

– Деньги скоро отменят!

– Ого, а когда отменят?

– При коммунизме!

– А как это – без денег?

– Все бесплатно будет. Вам что, не говорили?!

Мы писали городскую контрольную работу. Учителя в классе не было. В класс зашла не наша учительница проследить за порядком. Женщина немолодая и строгая. Как-то неожиданно случился этот краткий диалог между ней и нами. Она не была намерена вдаваться в объяснения и потребовала продолжить работу в тишине. По сути, это единственное, что я слышал в школе от кого-либо про коммунизм.

Потом однажды она заменяла заболевшего нашего историка. И на уроке, спросив что-то по истории у пары человек, стала искренне возмущаться: «Как же вы с такими ущербными знаниями подошли к съезду Коммунистической партии Советского Союза?! 27-й съезд уже через месяц, а вы совсем не подготовились ко встрече съезда!» Что-то похожее можно было услышать только по телевизору, но там, наоборот, рабочие и колхозники перевыполнили свои годовые планы в честь приближающего съезда и были готовы к его встрече.

Билет в мавзолей

Шаров возил нас по Москве на экскурсии в музеи, на выставки и в кино. Однажды поехали посетить мавзолей Ленина на Красной площади. Ранним субботним утром всем классом мы встали в конец длинной очереди в Александровском саду. Очередь потихоньку двигалась, а я был обеспокоен покупкой билетов в мавзолей. Где же купить билеты? Я крутил головой в поисках кассы. В очереди все были молчаливы и серьезны, будто Ленин умер только вчера и все потрясены горем. Тех детей, кто начинал громко говорить, одергивали старшие.

Около вечного огня я уже всерьез стал волноваться, что нас просто не пустят. Наконец-то откуда-то Шаров подошел к нам. Я спросил, есть ли у него билеты. Он удивился: «Какие билеты?» «В мавзолей, конечно». Оказалось, вход бесплатный. Мавзолей был единственным известным мне бесплатным местом для посещения, как и должно быть при коммунизме. В музеях, кино и метро брали плату. Там был еще социализм, – рассудил я.

Перед входом в мавзолей нужно было разбиться на пары. Я гадал, встать в паре слева или справа, чтобы оказаться ближе к саркофагу внутри мавзолея. Представил, что Ленин лежит справа от входа, и встал справа в паре. Снял с головы свою синюю болоньевую кепку с козырьком и стал держать её как фуражку на офицерский манер в полусогнутой правой руке.

Внутреннее устройство мавзолея оказалось сложнее, чем я думал. Выгоднее было занимать позицию в паре слева. Я, конечно, получил замечание от местного офицера, но подошел ближе насколько возможно – получше взглянуть на вождя. Останавливаться в процессе шествия тоже было нельзя. Очень темно, красный бархат, яркий свет на Ленине под стеклом. Но разглядеть его сложно: он лежит в метрах трех от заграждения, и моего роста не хватает заглянуть ему в лицо сверху.

Удивился, что и выйдя из мавзолея, ты должен продолжать соблюдать скорбную серьезность, а не обменяться впечатлениями от увиденного с остальными. Мы оказались на кладбище вдоль Кремлевской стены.

Читатель и писатель

«Прочитай первые 60 страниц, и если тебе не понравится, я от тебя отстану». Мама мне постоянно предлагала почитать любую книгу из серии «Библиотеки приключений». Эта дефицитная серия книг досталась нам случайно.

Идея чтения художественных книг меня не привлекала. Нудного текста много, а картинок мало. Вот журнал «Веселые картинки», который мы выписывали, можно было полистать. Просматривал и газету «Пионерская правда». Нехудожественное было интереснее. У Кости в библиотеке имелась «Детская энциклопедия» в 12 томах. Вот там было много любопытных картинок устройства мира и техники.

Был еще «Медицинский справочник» у мамы, толстый, как энциклопедия. Страшная внутри книга. Там были цветные фотографии больных мест людей с описаниями всяких недугов. Различные раны, лишаи, опухоли и прочая гадость. Но был один интересный раздел в книге под названием «Половая жизнь». В этом разделе картинок явно не хватало.

Однажды я простудился и лежал дома в кровати. От скуки и под напором мамы решил-таки прочитать эти 60 страниц в надежде, что мама отстанет. Выбрал книгу «Три мушкетера». Осилил первые 30—40 страниц и втянулся. За два дня прочитал всю довольно толстую книгу. Мне очень понравилось. Советское кино с Боярским я еще до этого не видел.

Вслед за этим я прочитал «Робинзона Крузо» и что-то еще из «Библиотеки приключений», но дальше не пошло. А вот Костино случайно брошенное: «Писатели зарабатывают на своих книгах», – привело меня в восторг. Я сел писать приключенческую книгу, на которой собирался заработать. Делал несколько подходов в течение недели, но не смог написать больше нескольких страниц.