Полное собрание сочинений. Том 4

В итоге мы получим следующее (рис. 7):

Рис. 7

Как видим, далее общего описания мы не идем, и идти не можем. Возможно, конечно, и какое-то иное представление функций философии (от перемены мест слагаемых сумма не меняется). Можно было бы в отдельную рекомендательную функцию выделить эвристическую, ибо она одна из основных, а также работает во всех иных функциях (да-да, это не только наука. В конце концов, откуда взялась демократия, конституция?). Но, несмотря на некоторую поверхностность предложений схемы, она всё же замечательна тем, что показывает нам саму философию; по одним только функциям здесь уже можно вполне ясно представить и определить себе философию. Все общепринятые сейчас философские функции входят сюда, но те структуры не отражают сути вещей, а потому окститесь и вслушайтесь (а ещё лучше – задумайтесь), ибо правда была сказана.

Безусловно, на практике все эти функции очень трудно разделить. Пожалуй, не бывает таких философских работ, где было бы одно лишь объяснение безо всяких выводов (читай – рекомендаций). Тем более немыслима философская работа, не несущая никакой эстетической, культурной ценности. Но, тем не менее, чисто теоретически, такие функции мы всё же выделить можем.

Все эти размышления наталкивают нас на очень интересный вопрос: так в чём же смысл, в чём польза философии? Польза функции искусства очевидна, и рассматривать её, пожалуй, смысла не имеет. Объяснительная функция позволяет обычному человеку, неспециалисту, понять как сложные научные открытия, так и те области, которые ещё не относятся ни к одной науке. Так же данная функция позволяет получить хоть какое-то объяснение таким фактам, которые собственно наука объяснить не в силах. А ещё интерпретация различного рода социальных явлений, их плюсы и минусы, (с этого начиналось разложение монархии); объяснение в области веры в бога и т.п. (а ведь человек без веры никуда, по крайней мере сейчас), где и наука, и обыденное познание бессильны; объяснение, решение (пусть и трижды спорное) каких-то извечных вопросов и т.д. Всего и не перечислишь.

Рекомендательная функция говорит сама за себя. Именно с рекомендаций философии начинаются многие изменения как в обществе (чего стоит один только Маркс), человеке, так и науке. Все науки вышли из философии; философия предлагает новые науки. Именно философия говорит институту науки и его структуру, и его критерии. Многие и многие научные понятия родились именно в философии. Философия наталкивает настоящих учёных на какие-то мысли, новые, ещё неисследованные области и проч. Но, заметьте, всё это философия не приказывает, она лишь подталкивает, намекает, рекомендует. Философия не говорит «Отныне так», всегда звучит «Господа учёные, а может быть так?». Существует несметное количество открытий, объяснений, пожеланий, которые и общество, и наука просто проигнорировали; ведь далеко (очень далеко) не всё философское становится практическим. И когда собственно наука была ещё слаба, философия, таким образом, указывала путь науке, но наука выросла и указывать ей что-либо сейчас бесполезно; она намного превзошла своего предка. Значимость философии с каждым годом уменьшается, и будет уменьшаться, но всё равно она вечна, как вечно само мышление, сама «любовь к мудрости». И то, куда сейчас с завидным упорством впихивают философию, то для философии пагубно; в таких условиях, таких рамках, она просто не в силах выполнять свои функции (что мы и наблюдаем). Это неправильно. Философия жаждет иного, и она должна быть…

Философия как надо бы

Из того, что философия – это не наука, уже следует моё первое утверждение: философия должна быть исключена из науки! Наукой занимаются ученые, а не мыслители, так что уважаемые псевдокандидаты, псевдодоктора, псевдоакадемики… извините.

Но всё не так просто. По причине безграничной глупости и жадности философии на настоящий момент к последней относятся многие действительно научные дисциплины. Научны же на том основании, что они отвечают всем критериям науки, имея и свой предмет, и научную методологию, и объективность… Это, прежде всего, логика и методология. Данные науки, конечно, не являются такими же составляющими философии, как, например, этика или аксиология, но, тем не менее, и логика, и методология, относятся всё же к группе философских дисциплин. Следует так же сказать (чтобы не возникло возможных недоразумений), что это науки абстрактные. Логика – это та же математика, только для ума; в природе нет ни предикатов, ни силлогизмов; это всё абстракции. Но так же как работает математический абстрактный аппарат (и это наука), так же работают и абстракции логики, а потому, если вы будете утверждать, что логика – это не наука, т.к. она не отвечает (и не может отвечать) требованиям хотя бы той же проверяемости («сама в себе», а не через иные науки, как делает та же математика), то будете неправы; иначе извольте сказать, что и математика – не наука (а значит не наука и физика, химия, биология…). Так же с методологией, которая, по сути, как общая методология, является практическим продолжением логики. Как методология частная – тоже наука, хотя бы на том простом основании, что на ней строится вообще всякая наука. Теперь давайте обратим свой взор на всё то, что принято сейчас относить к философии.

Социальная философия – прочь! Выкиньте из социальной философии философию (а она должна быть удалена, ибо это не наука), и вы получите либо социологию, либо социальную психологию, либо ничего (что, кстати сказать, наиболее вероятно). Да и какими проблема занимается сейчас социальная философия? Или проблемами социальной психологии (т.е. не своим делом), или метафизики (что явно не есть наука). Социальная философия была не иначе как предтечей социальной психологии; социальная психология – всё, оформилась, так почему же тогда до сих пор в философии остался её атавистичный хвост? На кой чёрт он теперь нужен?

Философия религии вместе с теологией ещё меньшие науки, чем сама философия, тем более «за борт». И пусть теология к собственно философии и не относится, или относится весьма опосредованно, всё равно это не наука. Не наука на тех же основаниях, что и философия.

Философия истории. Как ни крути, а это философия, со всеми вытекающими отсюда выводами. Это, по сути дела, есть смесь метафизики, истории и социальной психологии. Что останется без метафизики? Психология тех или иных исторических изменений. Это да, это научно, но это не философия. А потому если отбросить философию, останется одна (пусть и несколько специфичная) социальная психология.

История философии. Ну это вообще маразм, как будто история математики – это математика, а знать сколько волос было на голове у Эйнштейна, значит знать теорию относительности. История философии, как я уже говорил, это история (хотя и философии), а не философия, и должна она быть отправлена по назначению, т.е. к истории. В частности, к истории науки (ибо как не крути, а до сих пор философия понималась именно как наука), со всеми её историями химии, географии, медицины… Здесь место истории философии.

Философия философии. Сама дисциплина не очень прозрачна. Это и культурология, и социология, и психология, и философия… Если убрать философию, как некое связующее звено, то данная дисциплина распадётся сама собой; её просто растащат вышеозначенные науки и, кстати сказать, правильно сделают. В русле самой философии как науки у этой области знания нет никакого научного будущего.

Культурология – к кафедре социологии. Эта наука уже вполне оформилась и в помощи философии не нуждается (сейчас она ей только мешает). К социологии же потому, что культура – это социальный феномен, это даже некоторая частность социологии (или тем более социальной психологии). Хотя, как и историю философии, данную дисциплину всё же стоит оставить в науке.

Религиоведение – туда же, куда и культурологию, ибо и религия – это тоже пласт социальной жизни (особенно интересен был бы симбиоз религиоведения и социальной психологии).

Аксиология. Как можно объективно доказать ту или иную ценность? Даже то, что убивать – плохо, и то, чисто рационально, по всем требованиям научности, доказать невозможно. Аксиология в принципе не может объективной, а значит, она и не может быть наукой. Отсюда вывод: долой!

Этика. Если вы сможете придумать объективную, рациональную, всеобщую этику – тогда да, этика должна остаться в науке. Правда, вряд ли кто такое сможет придумать. Этика – это неотъемлемая часть философии, и она не менее субъективна и требует не меньшего простора, чем сама философия. Если же говорить о самой общей теории этики, причём теории в переделах научности, то, извините меня, это уже социальная психология. Потому и этику надо из науки либо удалить совсем, либо – к социологии.

Эстетика (а хоть и теоретическая эстетика). Та же история, что и с этикой. Разве что теорией эстетики должна заниматься скорее не социальная психология, а психология как таковая.

Философия науки. Вот здесь даже не знаю, что сказать. Философия науки сейчас находится на том этапе развития, когда отделять её от философии ещё слишком рано; не оформилась пока. Но и говорить, что это не научная дисциплины и, тем более что таковой она не может быть в принципе – тоже было бы слишком опрометчиво. Нужно быть очень хорошим и непредвзятым специалистом в области данного вида философии, чтобы сказать, что действительно представляет собой на данный момент философия науки, и на что она способна. Я же таким специалистом не являюсь. Но, тем не менее, если давать задел на будущее, то философия науки всё же потенциально может стать некой «наукологией». Именно этого мнения я и буду придерживаться.

Ну и онтология с гносеологией, эти основы основ всякой философии. Чего уж кривить душой? Онтология и гносеология и есть философия; всё остальное – так, «для запаха». Но если это и есть, по сути, философия, то… Сами понимаете.

По поводу логики и методологии я уже говорил. Напомню лишь, что это вполне самостоятельные и самодостаточные дисциплины, и они заслуживают отдельного факультета. Быть может, со временем, к ним присоединится «наукология», если самоопределится и наберется сил для независимости.

Все же эти исконно присущие философии и образующие её онтология, гносеология, теология, социальная философия и проч. должны быть изгнаны; причем от этого им же будет лучше (не будет, наконец, этих совершенно ненужных здесь научных рамок). Только так всё сможет стать на свои логичные места.

Какие будут возражения?

«Без философии все эти исключенные Вами науки лишаются всякого материала для работы. На чем они будут строить свои положения? Из чего исходить?». Да, философии они лишаются, но разве это плохо? Философия сейчас эти науки уже не движет, она только мешает им и подрывает их авторитет своими беспочвенными, субъективными измышлениями. Более того, избыток философии не дает им обратиться на фактический, объективный материал, потому, ежели вы, уважаемые философы, удалитесь, вы, отнимая определенную базу для построений, даете развитие базы куда более авторитетной и важной для науки. Если же данные дисциплины застопорятся, всегда пожалуйста, почитайте философов, может, найдете какие-нибудь интересные мысли. Так и науки станут научными, и философия перестанет маяться ерундой.

«Да Вы лишаете науку всякого стремления вдаль! Если не философия, то кто им тогда укажет путь?». Наука уже достаточно окрепла, чтобы самой разбираться со своими проблемами. Если же учёному хочется «полета», опять же, бери книжку философскую и читай, может и понравится что, из рекомендуемого. Ориентиры же (отдаленные тем более) – они ж субъективны и к науке, в общем-то, прямого отношения не имеют.

«А как же общество? Если философия потеряет научный авторитет, кто её тогда будет слушать? Это что же тогда станет с ценностями, моралью?». Во-первых, хуже уже не будет; как игнорируется философия сейчас, когда она обладает «научным авторитетом» (кто его, кстати, видел у философии?), так это не снилось ни одному протознанию. Молодежь уже давно воспитывает телевизор, а не философия. Во-вторых, философия только тогда углубиться в субъективность (мораль, этика, ценности…), когда перестанет сдерживать себя нелепыми рамками объективности, т.е. науки. Только тогда у нас смогут вновь появиться философские системы, глубокие и проработанные, а не кучка бездарных ничего не говорящих статей, писаных из-под палки; именно такую философию и будут слушать, а не нынешний маразм. Так что и здесь философия только выигрывает.

«А куда же девать всех этих бесчисленных кандидатов и докторов философии? Выкидывать на улицу?». Ах извольте, о чём вы говорите? Кто меня послушает? Даже если все дружно закивают головами, философия как будет «наукой», так ею и останется. Кому это нужно? Кого не устраивает современное положение вещей? Особо сердобольных? Много ли может сделать эта горстка людей? Да и надо оно им? Я прекрасно понимаю, что все мои философствования – это метание бисера перед свиньями; ничего не изменится. Всё также ежегодно будут печататься 5000 статей по всеединству Соловьева. Маразматичные бабушки и дедушки будут глаголать о том, что дружба – это хорошо, а любовь спасет мир (не понимая ни одного из этих трех слов), и так же философы, пытаясь хоть как-то поднять свой упавший ниже плинтуса авторитет, будут лезть во все дыры, позоря и себя, и Философию. Никто не окажется на улице (хотя и надо бы), и никакой реструктуризации науки не будет; я «заранее обреченный на полнейший провал». Так что пинайте, уважаемые господа ученые, уже еле дышащее тело философии и дальше; вам ничего не грозит. Что? Почему я тогда об этом пишу? Потому что я хочу писать, а для философа этого уже более чем достаточно.

Ненаука наук

И что же? Философия проявляет все признаки декаданса. Философия не выполняет своих функций. Философия не отвечает ни одному из требований научности. Философия не есть и свободное творчество. Плюс к этому философия и на психологическом основании занимает нечто среднее между наукой, и творчеством. Каков вывод? Философия не наука и не творчество, оно нечто среднее; связующее звено. Каковы следствия? Философия может выполнять свои функции и быть собственно философией только будучи исключённой из науки. Философия заслуживает большего. И пусть вся эта писанина – что о стенку горох, но тем не менее – это истина.

Хватит доказывать и брызгать слюною; что вам, в конце концов, доказательства? Какого философа сдерживала логика и доказательность, а тем более доказательность контрдоводов? Я показал вам истинное положение дел, что делать дальше – решайте сами. Вы можете сказать, что философия сейчас замечательно развивается именно как наука, ибо критерии развития здесь субъективны, а не сдерживаясь рациональностью, можно таких отговорок придумать… Можете сказать, что философия – это наука, а раньше было протознание (которое, конечно же, не философия) и то, что у вас получится под словом «философии» – то для вас она и будет, и наплевать на всю психологию и трехтысячелетнюю историю. Да вы вообще можете говорить все, что вам заблагорассудится, на то она и философия. Но, задумайтесь:

Если человеку стыдно сказать, что он учится на философа, разве это говорит о нормальном состоянии философии? Если 90% здравомыслящих людей говорят, что философия – это совсем не то, что пытаются преподнести нам философы-ученые, разве это не признак как минимум вашей слабости? А слабость, не признак ли она упадка? Вы и этого не хотите видеть? Что ж, тогда вы просто слепой идиот, и мне с вами говорить не о чем.

Вы же сами признаете чисто субъективные функции за философией! Вы сами утверждаете, по сути дела, что философия пытается решить такие вопросы, которые не решаемы объективными, рациональными методами. Вы же видите этот субъективный исток философии, так почему же философия – это наука?! Сказать, что философия – это наука – то же самое, что сказать субъективность – это объективность. Нелепость! И если первое положение вы признаете (пусть и не юридически, но редкий дурак не поймет таких очевидных вещей), то второе – нет, ложь! Почему? Вы же просто боитесь быть последовательными, боитесь выводов и проистекающих из них следствий. И тут вы начинаете выдумывать отговорки, причем, что это – именно отговорки, понимают все, кроме вас самих. Да что там, и большинство из вас это понимают, но не хотят в этом признаваться, не хотят думать дальше. Так я вам говорю – задумайтесь!

Не надо пытаться опровергнуть очередными софизмами писанные выше положения; отбросьте всю вашу никчемную ученость и трезво посмотрите на факты. Вы тут же увидите и всё убожество современной «философии», и весь идиотизм современного «философа»; вы увидите всё основание философии (через её характерные черты, содержание, историю); увидите и то, что философию нельзя загнать в рамки науки, что она там подыхает; и, в конце концов, вам откроется истинный смысл и истинное основание философии. И если вы порядочный человек – прочь из этого логова некрофилов! Ибо путь спасения будет вам ясен как никогда, и вам уже не надо будет ничего доказывать, вы сами всё увидите. Здесь я пытаюсь открыть глаза и показать путь, а не просто толкнуть вас на него с привычно закрытыми лазами. Если же вы ничего не увидели… Что ж, значит вы не философ, как бы усердно вы себя за него не выдавали. Значит, вы не можете думать сами, вы можете лишь по сотому разу повторять и переиначивать то, что говорил вам другой слепец. Что ж, философия – это не наука, и ей нельзя научиться за пять лет. Философ – это тип мышления, это особое искусство, а не умение пользоваться зазубренными фразами. Мышлению же вас никто не научит кроме вас самих, и если вы сами того не хотите… Так идите вы тогда ко всем чертям!

Дополнения

Об априорных формах познания и познании вообще

Под априорными формами познания я буду понимать то, что предшествует всякому опыту, т.е. то, на чём последний строится. При этом априорные формы можно понимать двояко. Это либо та информация, что заложена в человеке уже на момент рождения, т.е. то, что «грязнит» нашу «чистую доску», либо – это то, что предшествует вообще всякой информации, будь то информация, приобретённая с опытом, а равно и информация до опыта, присущая человеку с рождения. То мнение, что человек с рождения есть не иначе как tabula rasa неверно. Ведь у человека на момент рождения уже имеются и инстинкты, и рефлексы. А что есть рефлекс? Это единство физиологического стремления и присущей ему информации. Ребёнок же имеет сосательный рефлекс? Имеет. Но он же не постоянно работает. Сознание как-то распознаёт, что вот, у рта появилось что-то, после чего даётся команда на соответствующие сосательные движения, т.е. происходит управление телом. Телом же управляет сознание (а хоть и подсознание – всё равно это те или иные образы, суть информация), а не одни гормоны и периферийная нервная система. Вот вам и информация, имеющаяся до всякого опыта, врождённая информация, а в некотором смысле и априорная. Безусловно, здесь не приходится говорить о том, что у человека с рождения имеются такие «глобальные» образы и понятия, как «бог», «жизнь», «добро», «зло»… Это слишком сложно, да и, в конечном счёте, ребёнку не нужно. Впрочем, такая врождённая информация – это отдельный разговор.

С другой же стороны (а эта сторона нам и будет интересна), априорные формы познания – это то, на чём вообще строится всякая информация (как врождённая, так и приобретённая). Но что предшествует любой информации? Что предшествует её получению, обработке и хранению? Очевидно, что чтобы информация была, она должна быть где-то, т.е. всякой обработке и хранению предшествует нечто, где эта информация потенциально может храниться и обрабатываться. Для человека – это его тело. Действительно, чтобы человек мог думать, уже должен быть человек (как организм) и это ясно как божий день. Точно так же, как записи и обработке информации в компьютере предшествует процессор, материнская плата, жесткий диск… (и прочее, не суть важное), так же и для человека до опыта должно быть сознание и память как некие физиологические образования. Всё просто. Чтобы опыт появился, нужно, чтобы он появился где-то, ибо если ему негде появиться, то он и не появится. Т.е. то, что работает с опытом (в самом широком смысле этого слова) должно появиться прежде опыта, априори. Это и есть априорные формы познания. Априорных форм пять: первичные преобразователи, сознание, память, проводящая (нервы) и вспомогательная (кровеносная, лимфатическая, пищеварительная…) системы. Чтобы опыт появился, всё это у человека уже должно быть. Т.е. в самом общем понятии априори должна быть физиология. И если физиология проводящей и вспомогательной систем (а равно и физиология первичных преобразователей) – это как-то скучно (нам, философам), то с сознанием и памятью всё куда интереснее. Особенно сознание, ибо не ясно, что есть априорное сознание не на уровне физиологии (просто должны быть мозги, грубо говоря), а на уровне психологии. Здесь вопрос сужается до «что в сознании должно содержаться такого, чтобы оно было способно работать с информацией?». Вот вопрос. Отвечаю: логика. Самые общие логические законы, а именно закон противоречия, синтеза и тождества (хотя я и далёк от панлогизма). Эти законы сами по себе не требуют понятий, происходящих из опыта, они даны до него, даны априори. Точно так же, как вся цифровая электроника строится на логических законах «И», «ИЛИ», «НЕ», т.е. всякой операции это логика предшествует, так же и для сознания те логические законы есть элементарные операции с данными.

Может, конечно, возникнуть вопрос, а чего это логика априорна? Может она тоже возникает со временем, из опыта? Очень вряд ли. Без всякого упорядочивания всё наше знание будет сумбурным нагромождением данных, из которых никакие логические законы невыводимы в принципе; логические законы не даны нам в опыте. Чтобы их получить, надо додуматься, а как додуматься, если нечем? Как можно сказать, что у белого холодильника и белого стола один цвет, если нет того, что может произвести такую операцию сравнения? Никакой связи, без логики, мы никогда не получим. А если нет связи, как её можно ещё и обобщить, чтобы вывести законы? Замкнутый круг. Так что логические законы апостериори вообще немыслимы. С другой стороны, эти законы могут выйти случайно, методом проб и ошибок, как наиболее оптимальные для данной жизни. Теоретически, мы можем такое допустить. Но очень уж подозрительно, что абсолютно все люди случайно приходят (и обязательно приходят) именно к этим законом, причём почти в одном и том же возрасте, при всем различии как в окружении (от современного благополучного европейца, до человека, воспитанного какими-нибудь пингвинами), так и в личных способностях. Не видеть за такой «случайностью» закономерность даже нарочно не получится. И раз логика невыводима апостериори, но на ней всё строится (т.е. она есть) значит, она априорна. Логика (её самые общие, фундаментальные законы) и есть, в психологическом смысле, априорной формой познания.

При этом, что очень важно, эти законы не есть понятия. Понятия – это уже информация. Законы же логики ей предшествуют, а значит, информацией не являются. Так же, как элемент «И» или «НЕ», предшествуя обработке данных, не являются ни нулем, ни единицей. Это железо. Для человека законы логики тоже железо, какое-нибудь элементарное соединение нейронов, по сути – опять же физиология. Хотя, быть может, понятия (т.е. собственно информация) логических законов и появляются раньше всего… Впрочем, какая разница? Появляются, не появляются – априорности от этого ни холодно, ни жарко.

Замечу, раз законы логики, по сути, не информация, а её физиологическая (или психологическая) основа, то человек тем самым здесь (в контексте логических законов) остается tabula rasa, если говорить касательно априорных форм. Логика эту доску не исписывает, она ей индифферентна. Другое дело, нет ли у человека от рождения каких-то образов. Но то, как я уже говорил, совсем другой (!) вопрос, и к нашему делу напрямую никак не относится.