Огонь моей души – слова

Счастье мое

Здравствуй, счастье мое. Как ты?Где ты бродишь – в каких пределах, каких мирах?Чья рука ласкает и нежит твои черты,С кем проводишь лениво теперь закат?Какое ты, счастье? Веснушчатое, лихое,Или щемящее болью глухой в груди?Глубоко ли ты, сине ли ты, как море,Или ярко как свет, блистающий впереди?Ты безгранично, солнечно и красиво;Какая тебе же, счастье, нужна цена?Милое счастье, ты так безгранично живо,Что хочется мне насладится тобой сполна.Чудное счастье, было бы ты со мной,Озаряло бы мягким светом мою дорогу!Я стала тебе бы другом, сестрой, женой,Только явись ты, прошу, на моем пороге.

Просто будь

Мне не сладить с любовью – таков уставНашей жизни, истины и морали.Чувства живут в движениях и словах —Но теперь я о них могу рассказать едва ли.Чувства видны в лукавом и пылком взгляде,Слышны в разговорах – немыслимы и легки.Я же теперь, при нашем с тобой раскладе,Едва ли могу коснуться твоей руки.Едва ли могу целовать твой чудесный рот,И видеть лукавые искры в твоих глазах.Едва ли могу смеяться твоих острот,Один на двоих с тобой проводить закат;Свет мой, ты мне по сердцу и по нутру —Только я здесь одна(застываю в весеннем холоде).Просто будь там – в другом измерении или городе.И тогда я, может быть, не умру.

«Ты не бойся, детка, – я вовсе не дерзкая и не злая…»

Ты не бойся, детка, – я вовсе не дерзкая и не злая;Я люблю тебя – так нищий всю жизнь говорит о рае,Так хотят увидаться с матерью, умирая,Так он говорит ей: «моя родная»,И обнимает.Я любовь к тебе принесла из другого края,Я любовь к тебе развертываю, как знамя;Я дрожу вся, цепенею и замираю;Лишь полюбив тебя, я вот теперь живая.Ты не бойся, – я не особенная, не единственная.Я – земная.Я по миру иду улыбаясь, смеясь, играя;Так огонь становится ярче – и догорает,Так он ей шепчет: «ты моя дорогая»,К груди своей прижимая.Так, уставая, приходят в ночи домой.Я люблю тебя, а потому ничего не требую.Просто побудь со мной.

Мальчик в зеленом галстуке

Мальчику года два. Он едва-едваУспевает учить чужие ему слова;Ему бы играть, солдатиков ставить в ряд;«Учись, вырастай быстрей!» – взрослые говорят,Дарят учебники вместо простых игрушек,Вместо машинок – азбуку и словарь;К наукам он, видите, станет неравнодушен,Будет министр, ученый, а может, царь.Мальчику семь. Его так прилежно учат,Разом даются ноты и языки.Ему незнакомы эмоции, краски, чувства,Только науки гордые ярлыки.Мальчику десять, и в школе он самый лучший,Галстук зеленый и дорогой костюм;Мальчик все думает о непростом, насущном,Он неулыбчив, неправилен и угрюм.Мальчику двадцать, и у него девица,Учится на историка, вечером ходит в бар.У мальчика память плоха на чужие лица,Зато на науки какой-то особый дар.Мальчику тридцать, и у него – работа,Дети, семья – все так же, как у людей.Мальчик один, у мальчика нет и Бога,Только наука – ворох чужих идей.Мальчику сорок, и он заклинает сынаПламенем строчек рисуя на гладкой коже:«Сын мой, во имя всех чудотворцев мираВсегда будь собой.Это всего дороже».

Счастливый билет

Небо над городом рядится в алый цвет,Оставляя смешные блики на всех дорогах.Я зажимаю в руке проездной билет,И, боязливо ступая за край порога,Выхожу на снег.Воздух и светел, и бел, и чист,На ветках застыли алые снегири;Солнечный, яркий и зрелый дискПоднимается в небо – скоры его шаги.Льется жизнь.Я иду – снег хрустит, мимо шагают люди;Смеется ребенок весело да игриво,Улыбается женщине ее ненаглядный спутник.Я иду – солнце светит, люди шагают мимо.Я сжимаю в руке билет,И я верю, что он – счастливый.

Ну, приди

ну, приди.вложи свои пальцы в мою ладонь.я буду ласковей и нежней, но строже;ты будешь милый, хрупкий и очень мой,я тебя обниму за худые плечи;ты мне едва знаком, но уже родной,и наше чувство меня излечит.ну, приди.я узнаю тебя по лукавому блеску глаз,по губам, по радостному лицу;я хочу без обетов да лживых фраз;ты мне – помощь смелому беглецу,живая вода – давнишнему мертвецу.ты мне – ангел на небесах.ну, приди.я знаю уже сценарий и каждый шаг;горький кофе, цветы, твоя клетчатая рубашка;на душе – светло, в воздухе – мирная тишина,ты целуешь мне шею, веснушчатое плечо;мы играем, и ты, довольный, мне объявляешь шах,а во мне жизнь и дышит, и бьет ключом,мне и терпко, и сладко, и горячо.ну, приди, малыш.я люблю тебя каждой частицей своей души,я за тебя – и в огонь, и в лед, и на падающую звезду,моя страсть и сжигает, и гонит, и все крушит;ты мне нужен – очарователен и бесстыж.приходи, ты же знаешь, я без тебя – умру.только. пожалуйста. поспеши.

Друг-январь

здравствуй, мой друг-январь. как ты?протяну ладонь, ты насыплешь снега;время идет, разрушая мои мечты.время идет, ускоряя секунды бега.друг-январь, башенные часыотзвучали ровно двенадцать раз;ты пришел, спустившийся со звезды,состоящий из лучших обрывков фраз.друг-январь, подари мне тепло, уют,дай защищенность, надежду, веру;разомкну я сухие губы, тебе спою,на веселую и шальную свою манеру.друг-январь, в полночь сбываются все мечты.у меня – одна. и я верю, капризно верю:вечный мальчик раскроет пошире двери,войдет…и я узнаю его черты.

2015

О любви

я к губам подношу листок и целую рисованные глаза —ты смотришь с него укоризненно, незнакомо.я рукой касаюсь исписанного блокнота, замшелого дневника;ты – везде.ты – во мне, ты – в мыслях, обреченный на память и на слова.ты скажи: по чьим же правилам и законам я должна без тебя дышать?быть без тебя – жива?за окном серых улиц дым обволакивает, летит;морозно, пусто в моей душе, а на сердце – липкая тишина.безотчетно и живо пишу – для тебя – стихи и все жду,когда у меня внутри расцветет весна.ты скажи:возможно ли так любить?я с улыбкой во сне вижу твое лицо,касаюсь пальцами губ и щек;каждый бессчетный раз, просыпаясь, знаю —ты отчаянно мне далек.не найдешь на светенаш счастливейший из концов.если б тебя увидеть —стало б лучшей радостью и наградой.я руку кладу на сердце и чувствую,что ты – рядом.

Что было, то отцвело

осень лихо вступает в свои праваи смеется дерзко;люди кутаются в свитера, пальто, натягивают перчаткии с таким бесстрашием полудетским выставляют на ветер лица;детвора на улице, задыхаясь,играет в прятки;словом одним – живет закутанная столица,улыбается, зубы скалит,а я думаю: неужели меня одну так хандрит,печалит;неужели же мне одной по ночам так плачетсяи не спится?улыбается спящий город,как будто бы мне назло;небо чертит твой точечный силуэт,выводит руки, дерганое плечо;я смотрю, повторяя:«что было, то отцвело»,а внутри все сворачивается от боли, —мне до смерти нужен ты и твое тепло.мне нужны те встречи и тот рассвет,и твоя светящаяся улыбка;мне нужны объятья твои за плечи,в одну сторону мой билет;ты – мечтателен и застенчив,я – в берете и куртке в цвет…приезжай, убеди, что ничто не вечно,дотянись рукой до моей руки;убеди меня, что любовь – калечит;что мы – отчаянно далеки…приезжай, мой друг, убеди меня,что случаются – чудеса.приезжай, мой друг, привези с собойнаши алые паруса.

Ты только меня люби

Осень мерзлая рисует красками декабря; я смотрю в окно – и вижу застывший снег; я смотрю, как ложится на небо печальный седой рассвет, как ветер угрюмый свой замедляет бег; я смотрю в окно, заклиная, моля, прося: «смилуйся, помоги.

мне бы только тебя обнять».

я иду, босая, с оголенной, немой душой, и кровавый след за мной стелется по земле; я иду – и во мгле мне навстречу мчится жестокий смех; ты ответь мне, подай хоть знак; я раба твоя, ты – бессменный, вечный мой господин, сильнейший из королей.

мне осталось несколько миль пути – ты отправь мне вслед поцелуй королевских губ, прикоснись сквозь ветер, сквозь дождь и снег; я тебя найду – мне бы только все это пережить; мне бы только один еще раз услышать твою свирель, ее терпкий звук; мне бы только преодолеть свой последний шаг и с первым лучом тебе прошептать привет. ты мне – и господин, и друг, и сама душа.

мне бы только тебе сказать заветные те слова, мне бы только не потеряться и найти в твою сказку дверь; знать, что она – жива.

господин мой, моя душа, я за тобой пойду хоть на край земли, я за тебя свою жизнь отдам, яд твой к своим поднеся губам; я за тебя пройду сквозь пригорошни огня, я за тебя научусь летать, одолею последний страх; я подам тебе сердце из своей же больной груди.

мой господин, я дарю тебе всю себя; об одном лишь тебя прошу – ты только меня люби.

Мальчик мой

мальчик мой, я гляжу на тебя с утра,ты и пьян, и красив, и немного дорог;я гляжу – ты спишь; ссохшаяся жараблеклым августом кроет застывший город.мальчик мой, расскажи, что у тебя в душе?где ты лгал? а где открывал мне правду?расскажи о каждой несбывшейся – из надежд,каждом слове – сказанном наизнанку.расскажи про красивый город и солнца блеск,расскажи – хорошо ли тебе живется?с кем целуешься? как спится и как смеется?я не скучаю, только, порою, кажется —смысл мой умер – и не воскрес.

Я искал себя и найти не мог

однажды пройдут своей чередой года,зима по кругу заменит весну и лето —ты, нежность звериную растеряв,обернувшись самым промозглым ветром,войдешь – мой милый, нежданный гость,неулыбчив, по-странному молчалив;будь же смел, робость и страхи брось! —я с улыбкой тебя приглашу войти и отмечу,как ты холоден, но красив.ты устроишься в кресле, закуришь, лениво начнешь рассказ:«знаешь, милая, я много, где побывал —и морем соленым омыл берега у скал,и солнца лучами светил на морской залив,и ветром игривым добрался на край земли —я себя искал. и найти не мог —все было чуждо – и солнца луч,и улыбка зари, и ночной цветок —и тогда я увидел, что одинок,что бессилен и невезуч.знаешь, милая, истина-то проста,счастье было недалеко и близка мечта —я ее разменял трудностью жизненного пути,разменял на горы, моря, пустыни и корабли…ты же, милая, была рядом.я искал – и не мог найти».

Мой август

Мой август – сумрак полуночи,И гладь листа.На окнах – ливня многоточья,И блик моста.Мой август – пыльные дороги,И цвет реки.Когда неведомы тревоги,Шаги – легки.Когда неведомы разлуки,И писем дым.Когда обняли милой руки,Средь тишины.Средь тишины, лесной прохлады —Ваш поцелуй.И нет ценнее той награды,Как нежность губ.Мой август – встречи, солнца росчеркНа небесах.Мой август – время одиночеств,И Вы – в мечтах.

Я Вас люблю

Я в Вас люблю неосторожностьИ пылкость фраз;Я Вас люблю за невозможностьИ без прикрас.Я в Вас люблю Ваш дерзкий смех,И гладь руки;За то, что Вы и ближе всех —И далеки.Я в Вас люблю любой капризИ плавность слов;За то, что наша с Вами жизнь —Набор стихов.Что Вы, порою, так жесток!И некрасив;Что Вас со мной знакомил Бог —Как не чужих.За то, что Вы ко мне всегдаПриходите во сне —И где Вам дорог каждый часИ поцелуи – мне.

Навеки Ваш

И образ утренней столицыЗатих во мгле.У Вас красивые ресницыИ бледность плеч.И мне запомнится навекиЦвет Ваших глаз;И Ваши волосы, что реки,И рук атлас.И Ваши сомкнутые губы,И чистый взгляд;И нежных пальчиков, мне лЮбых,Касанья яд.И мне запомнится навекиНаш разговор;И Вашей прелести те сети —Мой приговор.Вы улыбнитесь мне, прошу,Хотя бы раз.Ведь я и в мире, и в войне —Навеки Ваш.

Ну же, вернись ко мне

жизнь отдает нам уж слишком мало – двадцать каких-то лет.в детстве мы так не живем, а юность и молодость очень быстры;память осколками складывается извне —вот письма из прошлого, вот кольцо, вот выгоревший букет;из слова «память» растет каменная Земля, сломанные миры,и я по ночам шепчу:«ну же, вернись ко мне».я сворачиваю с дороги, и говорят мне вслед:«эта девочка могла далеко пойти» —из людской молвы складывается судьба;из людской молвы выросла наша ложь и перечень непобед,из людской молвы вышла я – навечно падающая звезда;из людской молвы нам теперь хода нет; нас уже не спасти.настал наш конец пути.все дело, увы, не в нас – Бог, возможно, и справедлив;у людей есть счастье, есть любимые и очаг,у меня есть ты – жесток и отчаянно некрасив;я давно разучилась плакать, с улыбкой встаю по утрами пытаюсь не думать, что мы – как в одной из простеньких мелодрамревнивы, безудержны, нерешительны…я просто стараюсь ждать, когда ты соберешься с силамии сделаешьпервыйшаг.

Маме

мать перед сном целует сыночка в лоб,мать говорит ему ласковые слова,мать дарит сыну собственное тепло;мама всегда нежна и всегда права;мама – что солнца луч да родимый свет,мать – это любящий взгляд да рука в руке;мать – это мягкий голос, простой совет;мать – это счастье; касание на щеке.сын для нее – звезда, всеобъемный мир,сын для нее – как лучик в сезон дождей,сын для нее – и гора, и простор равнин;нет на земле ей любимее и нужней.

Конец сказки

мы не будем любимы – южный с северным полюса.мы не будем ходить в кино, планы кроить на завтра;мы не будем подле готовить друг другу завтрак;мы вместе не будем – давно я не верую в чудеса.ты не станешь меня целовать и мне говорить «люблю»;я не стану ловить твой взгляд, силуэт узнавать в других;я не стану у окон терять часы; жалеть, что не мой жених…но, увы, – королева навеки предана королю.

– — – — – —

я, быть может, замуж удачно выйду – ты женишься на другой;ты будешь терпкий да горько-сладкий, но все-таки очень мой;и когда-нибудь ты придешь – сказка кончится вырванною страницей —«он полюбил богиню;он – то чудовище,что не в силах статьблагороднымпринцем».

Благодарю тебя, милый

я запомню тебя по имени и улыбке – смешливой да без причин;

я запомню тебя по шуткам, по взгляду – весел-неразличим;

я запомню тебя по твоим словам; потому, что остался ты мне чужим.

благодарю тебя, милый, за то, что не приручил.

что оставил мне выбор и вернул мне мою свободу;

над моей отчаянной головой вновь загорелись ярчайшие небосводы;

я теперь вечно счастлива – и в солнце, и в ветер, и в самую непогоду.

благодарю тебя, милый, – ты не заставил меня идти и в огонь, и в воду.

что между нами не будет «единственный» и «молю»;

твой одинокий катер никогда не причалит к моему богатому кораблю;

ты никогда не попросишь моей руки и не скажешь: «я лишь тебя люблю».

что объятия наши да чертовы поцелуи равны нулю.

благодарю тебя, милый, что не заставил меня идти в снег и в лютую стужу;

никогда не коснулся моей руки и сберег мне одиночество и покой.

я не влюблюсь в тебя – мне слишком много раз сокрушали душу.

жаль только будет

видеть тебя

с другой.

Девчонка

девчонке той было всего восемнадцать лет;девчонке в больнице сказали – всесилен рак;девчонке сказали – надобно умереть;знает девчонка, что ее недуг – враг.девчонка прелестна, отчаянно весела;девчонка же лишь начинает жить;не верит девчонка в сказанные слова;суждено ей рак вылечить-пережить.девчонка бежит домой из последних сил;верит девчонка – явится солнца луч;верит девчонка – не жить ей среди могил,ведь Бог, как известно, милостив и могуч.

Уйди из моей души

только не говори мне «не смог», «не выдержал», «все это чепуха»,

у тебя улыбка заморского зодчего и нежность деревенского пастуха,

у меня слова заканчиваются, строки рвутся в незаконченности стиха,

я по миру хочу идти, не видна, никем не замечена и тиха.

ты меня мучаешь, на клочья рвешь, усмехаешься нагло, дерзко,

я хочу позабыть тебя, исключить, выбросить, ну, чтоб безвозвратно было да неожиданно, крайне резко,

чтобы исчез из жизни, чтобы стереть слезами, чтобы забылось детство,

чтобы не помнить губы твои, глаза; чтобы ты не меня, а девчонку с улицы нарек своей единственной и невестой.

я хочу, мое солнце, чтоб ты кончился, будто дожди по осени,

будто мятый тетрадный лист; чтобы понял, каково это, когда бросили;

когда обрекли на вечное одиночество; когда работаешь без продыха и до проседи;

когда утешить б – некому, когда обнять бы – некого, когда дни стали горькие и белесые.

когда «я не люблю тебя» стало привычной и милой фразой;

когда от скуки, ненужности станешь в голос рыдать, вывернешь наизнанку

гнилое свое нутро; когда я снова тебе понадоблюсь и ты позовешь меня – всю да разом;

когда ты от «мне нечего просто делать» прочитаешь о нас один из моих

рассказов…

…и один

из моих

стихов.

да пойми же ты, солнце, мне не надо твоих обещаний

и лживых

слов.

мне не надо их, солнце, лишь уйди из моей души да из самой меня —

весь нутряной такой да смешливый,

слишком давно не мой

и до боли зеленоглазый.

Ты обретешь себя

тебе, мой мальчик, всего семнадцать; рядом с тобой я старуха в свои зрелые двадцать пять;

мне, мальчик, по-страшному с тобой весело, я засыпаю с мыслью: «только б завтра его обнять»,

«только б завтра увидеть его глаза», «только б завтра позвал бы меня гулять»

словно маленькую девчонку; «только завтра мне б его за руку улыбнуться-взять».

я глажу твою ладонь, я неверяще обнимаю тебя за шею, на цыпочках замерев;

ты меня целуешь – робко, совсем как подросток, без улыбки и отчаянно покраснев;

ты, мой мальчик, вернул мне лето, меня целуя, меня объятиями согрев;

мальчик, благодаря тебе я расправила гордо плечи и стала на миг прекрасной из королев.

увы, мой мальчик, тебе ведь еще расти; я уже осунувшаяся и даже чуть-чуть седая;

ты говоришь: «я скучал, я тебя люблю, ты нужна мне, моя родная»;

я, мальчик, как та же осень – уже почти мертвая, но все-таки золотая;

ты не жди, что станешь со мной счастливей – я буду скоро одинокая и босая.

зимой мы играем с тобой в снежки, на дворе холодно и темно – как на моей душе;

ты прелестен и юн, снег покрывает твое лицо, ты будто прячешься в мираже,

ты исчезаешь будто под гул ветров, говоря: «ты прости, уже поздно, мне вот пора уже»,

и уходишь, оставляя зимнюю пустоту, мерзлость на сердце; одиночества явный жест.

у меня, мальчик, один для тебя совет: ты себя не губи, ты лучше меня забудь;

я половину жизни промучила без твоих вечно теплевших рук – выдержу и теперь.

милый мальчик, у нас с тобой ничего ведь общего, у нас с тобой разный терновый путь;

ты обретешь себя, ты найдешь свое, ты отыщешь счастье и любящие глаза – только, мой мальчик, верь.

Его давно в моей жизни нет

у тебя было много их, через край – от мальчишек и до мужчин;

ты хоронишь их имена на кладбище памяти и одиноких душ.

ты любила их просто так, не за что – порывисто-без причин,

но каждый был тебе надоедлив и бескрайне чужд.

ты выдавишь из себя улыбку, глядя на фото, где вы вдвоем;

где вы курите сигареты, где целуетесь, не разжимая губ;

ты ведь помнишь то лето, его глаза – ты растворилась в нем,

в его звонком смехе, в его словах; он был весел и даже груб.

тот, другой, был жеманен, дерзок, невыносимо скучен,

вы подолгу молчали, смотря на небо; гуляли вечером у реки,

и каждый ваш день был сер, неярок – хладен и однозвучен;

он ушел от тебя под рассвет, и шаги его были неслышимы и легки.

когда-нибудь ты расскажешь, отчего дарила себя чужим,

отчего любила не тех, отчего всю жизнь прожила одна.

«где же тот, что был бы тобой отчаянно так любим?

где же тот, с кем была бы счастлива, влюблена?»

«мы вместе учились в школе, он был некрасив, но дорог мне и любим,

он был улыбчив и мил, он излучал какой-то необъяснимый свет;

он был и упрям, и горд, и слишком неуязвим…

его давно в моей жизни нет».

Я научилась ждать

Тишину в ночи разрывает мой одинокий крик.

Мой милый, скажи, чего ты теперь достиг? Отсрочил ли смерти миг; добился, о чем мечтал; нашел ли то, что отчаянно так искал?

Я помню наши выцветшие поля; я помню исчерченные ладони, твой изумрудный взгляд; ты целовал меня, словно вершил обряд.

Я помню, как мимо прогрохотал снаряд, едва нас с тобой задев; как мы, дрожа, сидели, не разжимая рук; как горланили нараспев какой-то простой мотив – и мир вокруг нас поворочался и затих.

Мой милый, скажи, если бы ты не ушел, – мы выиграли бы войну?

Я помню ту мрачную, снеговую весну – в самом тылу врага, где ветер подхватывал кровные облака, где нельзя и пошевелиться, и задышать – в спину тебе вонзится их вырезной кинжал – дуло вражеского ружья.

Мой милый, я теперь научилась ждать – одиноко встречать закат; зимой попадать в метель, осенью – в листопад; смотреть в окно на поток дождя, из года в год представляя тебя и твои глаза.

Как придешь, словно не было этих лет; как вернешь в мою жизнь счастье и Божий свет.

Я верю, ты улыбнешься, и я пойму: ты все тот же – любящий и родной.

Выживший на войне.

Я знаю, ты сможешь – мы выиграем-победим.

Только вернись ко мне.

Жаль только, милый, у нас больше нет сегодня

ты улыбался – я тебе пела арии о любви;

я пела тебе о море, о Боге, о поясах зари;

я пела тебе о людях, об улицах – желтые фонари;

я пела тебе о столицах и городах – затушенные огни.

назови меня, милый, по имени.

назови.

дай мне имя – жизнь или смерть, желание или страсть;

серебро или золото, служение или власть;

я руку свою вложу в твою узорчатую ладонь;

я горю да переливаюсь – ты только меня затронь.

мы сидим у моря на берегу, да колышется волн прибой.

я смотрю на твое лицо – мне бы губы твои целовать;

мне бы смеяться – не слезы лить; улыбаться – не горевать;

мне бы с тобой у костра сейчас обниматься да танцевать.

мне бы нити меж нами не побояться да разорвать.

мне бы тебя сейчас называть своим;

мне бы в тебя уйти и захлопнуть дверь.

жаль только, милый,

у нас больше нет

«сегодня», «в настоящее» и «теперь».

Мальчик-жизнь

ты придешь, мальчик-дождь; волосы – серебро,пальцы – бархатцы, голос – нежная птичья песнь;на лице твоем – мерзлость осени и холода ветров;мальчик-ливень, сошедший ради меня с небес.мальчик-луч в неуютное, злое лето;на лице – улыбка, на волосах – венок.ты уйдешь от меня с теплющимся рассветом;мальчик-свет – ярок и одинок.мальчик-солнце среди череды снегов,мальчик-смех – возлюбленный и герой;мальчик-радость – предмет моих грез и снов.мальчик-жизнь, где же ты, дорогой?

Не позабудь меня, милый, не позабудь

Птицы по небу чертят сложные виражи; огонь в камине потрескивает-дрожит; ворон-чернее-ночи каркает да кружит. Мне бы теперь пересилить да пережить; мне бы сразу знать, что ты соткан из зла и лжи.

Мне бы тебя не встретить, не полюбить; мне бы забыть тебе посвятить стихи; мне бы смеяться тебе в лицо, бросить тобой подаренное кольцо; мне бы сердце твое разбить, развеять по ветру жалкий прах.

Мне бы крик о пощаде целовать на твоих губах.

Мы были детьми, нам было по восемь лет; мы вместе любили встречать по утрам рассвет; ты играл на свирели, а после мы собирали букет полевых цветов.

Тогда ты нашел тот остров – ты говорил, что смерти и времени нет пути до его чарованных берегов.

Но мы росли, нам исполнилось по семнадцать; я помню твою улыбку и хитрый взгляд; я помню губы твои с привкусом янтаря – мой личный губящий яд. Я помню, как впервые стала твоей на нашей цветной поляне.

Как слепо верила – ты не предашь меня; не обманешь.

Я помню, как в нашу деревню пришли они; как ты очутился в ловушке их ловко подстроенной западни; как спрятался в их тени. Ты вспомнил про остров, ты говорил – там время бессильно, там ты будешь бессмертен, они доставят тебя туда. Ты говорил, и голос был твой безумен и холоднее льда.

Да и цена оказалась «невелика» – надобно было лишь душу свою продать.

Помню, как в последнюю ночь целовала тебя до зари; как молила остаться, не уходить; как лицо прятала на твоей груди – «поговори со мной, милый, поговори»; ложь, увы, была у тебя в крови.

Помню, как ветер отнес тебе мой безнадежный крик: «Не позабудь меня, милый, не позабудь – молю».

«Я, милый, тебя люблю».

«Воспитанный во грехе да не увидит рая…»

Воспитанный во грехе да не увидит рая,Воспитанный во грехе с юности лжив, растрачен;Домом его посмертным станет земля сырая,И колокольный звон – тяжел да мрачен.Воспитанный во грехе не знает святую истину —«Не согреши, будь чист; вот тебе наше правило».Грешник не знает «Бог», лишь тропы каменистые;Воспитанный во грехе – ведомый плотским дьяволом.Воспитанный во грехе ходит, едва дыша,Воспитанный во грехе смертен на острие ножа.Воспитанный во грехе – молитва, слезящиеся глаза,Воспитанный во грехе – вечный, бессильный страх.Воспитанный во грехе – потерянная душа.