Преемник. За Кремлёвской стеной

Теперь Президент не мог не замечать плотоядных взглядов дружка на своё кресло! Как быстро «его уверовали» «в свою звезду»! А всё – журналисты, которых не сориентировали «в правильном направлении». Извелись в ожидании преемника – вот и кинулись «махать кадилами».

Открытие было неожиданным и неприятным. Президент понял, что нужна альтернатива. Нужна здоровая конкуренция, одна которая и сможет отработать за «лакмусову бумажку».

За полгода до даты выборов Президент окончательно решил не переизбираться на третий срок. Роль демократа следовало исполнить до конца. Но – по-умному. Потому, что, уходя, он и не собирался делать этого. И не только навсегда: даже надолго…

Глава третья

…«Преемнику» показалось, что он ослышался.

«Разрешите представить вам Первого заместителя Председателя

Правительства. У вас уже есть один – теперь будет два. В связи с большим объёмом работ и усложнением задач, стоящих перед правительством».

«Как это понимать? Второй Первый? А как же я? Кто же тогда преемник?»

Все эти вопросы были вынесены на лицо Первого Из, как на экран телевизора. Но ответов не было. Ни на один. И тогда, в простоте душевной, «экс-вице-преемник» ответил сам. Лицом.

«Подстрелили! Прямо на взлёте!»

Теперь ему оставалось запастись терпением… и лопатой. Чтобы «дружить» под соперника. Об этом же подумал и премьер, который единственным из всего кабинета остался безразличен к пополнению. Он уже понял, что лично ему ничего не светит, кроме трудоустройства послом. Где-нибудь в «солнечной» Балтии. Появление «второго землекопа» совсем не означало, что тот – по его душу и кресло. Ведь Президент – большой мастер собирать «друзей и соратников»… в одной банке!

Совершив традиционный «кульбит», «политологи» тут же принялись разъяснять самим себе – а заодно, и массам – значение последних «кадровых изменений». Все дружно сошлись на том, что начались смотрины. И все понимали, что победит тот, кто явит гибкость, простоту и надёжность. И здесь «перегибы» не только желательны: обязательны.

Схема «правопреемства» не представляла собой бином Ньютона. Через месяц-другой победитель станет премьером, потом и.о. президента – и займёт кресло главы государства. Действующий Президент явно не собирался изобретать транспортное средство.

Наученное жизнью и президентами, «совершенно независимое» телевидение начало активно «раскручивать» обоих: кто-то из двух наверняка станет президентом. Беспроигрышная ситуация.

«Кто был никем – тот станет всем!» Наглядным подтверждением большевистского лозунга стали оба «кандидата в преемники». Ещё пару лет назад они даже не значились «в списках живущих на этом свете» – а теперь уже кандидатировались в «выдающие личности» и где-то даже «вожди». Теперь каждому полагались несвойственные прежде осанка, степенность и величавый взгляд. Начальственный металл в голосе – это само собой. Даже правая бровь обязана была теперь всё чаще диссонировать с левой.

Но имелось и различие. Так, если Первый Из буквально упивался моментом своего руководства, то его соперник откровенно тяготился пребыванием в «примерочной». Объяснялось это довольно просто: парня выдернули из привычной среды. Он настолько слился с «масонским» полумраком, с «зазеркальем», «закулисьем» и «подковёрьем», что «свет рампы» был ему невыносим.

Он не хотел сидеть на троне, предпочитая стоять подле него. Даже – за ним. И не только по причине сбережения себя: его стихией была «работа вторым номером». И не от самоуничижения: он действительно был человеком тени и человеком-тенью. Тенью Президента. Классический «серый кардинал». На него Президент мог положиться со спокойной душой: кресло вернёт. Но нужно ли это? Ну, то есть, «ложиться»?

Такому «кандидату» Президент не мог гарантировать и полугода в кресле. Как удержишься «наверху», если даже не рвёшься «туда»?! А кругом – одни «друзья», которые только и ждут момента «проявиться»!

История даёт немало свидетельств того, что за несколько месяцев и куда более солидные дяди теряли не только кресла, но и всё остальное. Далеко и ходить не надо: Лаврентий Палыч и его «сто дней»!

Хороший он парень, Второй… Но не потянет должности… Одно только – благо: его присутствие рядом с Первым создаёт нормальную ненормальную обстановку. Это позволяет журналистам заниматься любимым делом: строить домыслы… А человечка нужно подбирать дальше.

Требовался исключительно надёжный человек. И Президент уже знал, каким он должен быть. Человек-никто. Человек-ниоткуда. Бесцветный. Безликий. Обязательно пожилой. Без карьеры в прошлом, настоящем и будущем. Без единого шанса. Без друзей. Без поддержки. Вечный «чернорабочий политики». Лучше всего: экономической политики. Абсолютно чуждый политических игр. Не имеющий ни малейшего опыта на двух главных участках работы: «подковёрной» и «закулисной». Всё это ему заместит набор хронических заболеваний: этот человек должен больше времени проводить на больничной кушетке, чем в кресле президента.

Поиск нужного человечка завёл Президента в дебри памяти и в кабинет Постпреда. Так в Кремле в шутку называли Зама Главы Администрации. Ведь тот пересидел трёх непосредственных начальников – и уже этим напоминал постоянного заместителя министра иностранных дел Великобритании. Постоянного по должности. Несменяемого. Отсюда – и Постпред: «постоянный представитель». Он и помог определиться с кандидатурой. С кандидатурой «Человека Ниоткуда».

Дяденька представлял собой идеальный вариант «подставного»: шестьдесят шесть лет – по нынешним временам «глубокий старик»; проблемы со здоровьем; минимум карьерных достижений; никакого участия в политической борьбе; отсутствие друзей и поддержки. А ещё: почти всё свободное время работает на дачном участке. Трудолюбив. Не замечен в честолюбии, склонности к интриганству и карьеризму. Такой, вот, «не демократической закваски» чиновник. «Совок», одним словом.

Новый кандидат и производил впечатление колхозника, и был таковым. Аграрием, то есть: и по образованию, и по профессии, и «по жизни». Трудяга, не хватающий «звёзд с неба»: потолок советской карьеры – пост заместителя министра сельского хозяйства РСФСР. Политики совершенно далёк: просто работает на демократов, потому что… Потому что надо где-то работать. Потому что демократы – власть. Были бы у власти коммунисты – работал бы на них. И, может, даже с большим желанием.

Чем глубже вникал Президент «в содержимое» кандидата, тем больше тот ему нравился. Трое детей. Шестеро внуков. Два правнука. Подагра. Повышенное давление. Проблемы с желудочно-кишечным трактом. Старомодные очки в позолоченной оправе – советские ещё. Абсолютное олицетворение советского чиновника: сухой, требовательный, непубличный, жёсткий с подчинёнными и никакой с начальством. Всех видов на будущее – отставка и дача. Неоднократно был «застукан на месте преступления»: с тяпкой и лейкой в руках. В наше-то время!

Но дело знает. Досконально. Принципиальный до занудства. Со всеми – в ровных отношениях. То есть, опоры не имеет. Зато, как руководитель КГК – Комитета Государственного Контроля – недругов нажил предостаточно. В силу своей немодной принципиальности и бессребренничества.

Последнее было нехорошо. Очень трудно полагаться на чиновника, который не есть мздоимец. Какой-то ненастоящий чиновник! Отсутствуют «жабры», за которые его нужно брать! Отсюда – возможность какого-нибудь фортеля.

– ЧН – мужик простой и честный, – рекламировал свой «товар» Зам Главы. – Немножко, конечно, идеалист. Но – «идеалист реалистический»: на мельницы не бросается. «Ест» лишь тех, кого «подают к обеду».

Конечно, риск имелся и в этом случае. И дело – не в фортеле: даже «принципиальный» фортель – вопрос не принципиальный. И не в личности кандидата: в самой схеме. Всегда есть риск «уйти и не вернуться»: такие уж «верные» у него соратники. Как минимум, через одного. Увы – но таковы законы жанра. Демократии, то есть. Всё, как и должно быть – в демократии.

Верный себе, Президент обязательно подстрахуется: мало ли, что? А вдруг «зрение» его обманывает? Нет, каким бы «плюшевым» ни казался ЧН, он обставит этого человека другими «человеками». Он засадит кресла своими людьми. Нужно обеспечить несменяемость не только своих назначенцев, но и своей политики.

Многое уже сделано: большинство кресел «обсажено и заращено». Конечно, абсолютно надежных нет. Нужно работать дальше – в плане «переаттестации». И он её обязательно проведёт. Посредством «зачистки» «столов» от ненадёжных «столоначальников».

Но – чуть позже. Уже под конкретного человека. Чтобы точно знать, кем заполнять. Для того чтобы не ошибиться с окружением, которое должно стать «кольцом блокады» – нужно знать объект «в лицо». Люди должны быть подобраны так, чтобы: а) не терпели премьера б) не терпели друг друга в) стерегли премьера не менее надёжно, чем друг друга.

Пока же следовало определиться с «преемником». Нужен конкретный «объект работы». Обоих Из – и Первого, и Второго – Президент для себя уже «уволил в запас». Как и прочих фигурантов журналистских рейтингов. Потому, что ни один из тех, кто сегодня кричал ему здравицы, не гарантировал хотя бы «Здрассьте!» после выборов. Этой публике «кто не поп – тот и дядька». Только бы «не заграждал рта волу молотящему». А за это – поклонятся и Господу, и Мамоне, и «тельцу», и горшку.

Выбор был большой – и выбора не было. Но это не только не отменяло задачу, но и требовало её решения в кратчайшие сроки. И после долгих раздумий Президент сделал выбор: ЧН. Человек Ниоткуда. Из всех зол только это представлялось относительно добрым. На кону стояло будущее. И не абстрактное «будущее наших детей» или «будущее планеты»: своё собственное…

глава четвёртая

Президент решился. Пока только на контакт. Хотя досье, представленное Администрацией, внушало оптимизм. Неофициальная информация подтверждала официальную: Человек Ниоткуда – человек ниоткуда. Обнаружить «второе дно» не смогли даже компьютеры…

Но при личной встрече первое впечатление почему-то не сложилось: ЧН вдруг не оробел. А ведь для этого имелось всё. Всё необходимое: «этажность» контакта, внушительный эскорт и бьющее наповал великолепие обстановки. Обстановки музея – никак не «рабочего кабинета».

Помочь «усвоению материала» должен был и контраст с собственным кабинетом, который больше напоминал кабинет секретаря обкома КПСС. Ничего от «ампира»: обшивка дубовыми панелями; простенькие люстры; стол – дубовый, крытый сукном «партейного» цвета; лампа зелёного стекла; стол для заседаний – словно из фильмов «про партию»; ряды стульев за столом. И – всё. Президент в таком умер бы от скуки: не на что посмотреть! Да и как работать: себя здесь не подашь!

Войдя в кабинет, ЧН первым делом огляделся. И – явно не для того, чтобы немедленно предаться восторгу. Он уже понял, что предстоит разговор, а не «явление Христа народу»: кроме них с Президентом, в кабинете не было никого. Едва за вошедшим закрылись двери, как Президент сходу начал выказывать гостеприимство. Посредство руки, простёртой навстречу ЧН. Человек случайный усмехнулся бы: «тоже мне – гостеприимство!». А кремлёвский столовник пришёл бы в неописуемое изумление. И правильно сделал бы: такой Президент «подавался» только в телевизор!

– Рад Вас видеть и познакомиться, так сказать, лично!

В одном Президент точно не лгал: это была их первая встреча наедине. До сего дня ни он, ни Председатель Правительства, ни Глава Администрации не снисходили до Председателя КГК. А ведь тому было что сказать «вышестоящим товарищам». Да и поддержка не помешала бы: слышать клацанье челюстей у шеи непросто! И чьих: самих олигархов!

ЧН неразборчиво смутился – так хотелось думать Президенту – и сел в кресло напротив. Покосился на покрытые золотом резные подлокотники чёрного дерева. Лицо его оставалось по-прежнему нечитабельным.

– Ну, как работается? Есть ли проблемы?

Если ЧН и отклонился от сценария, то лишь в сторону его сокращения. При этом он не переставал соответствовать реноме: лица не давал.

– Работается, господин Президент. Но есть и резервы.

Президент хотел «не понять» намёка, но не смог: намёк угодил почему-то не в бровь.

– Вот поэтому я и хочу предложить Вам более ответственную работу. Ту, которая позволит решить проблему. Хотя бы частично.

Они разговаривали, как два шпиона, которые обязаны понимать друг друга с полуслова. Хотя… номенклатурщик сродни разведчику и сапёру: требования к профессии те же самые. В количестве вероятных ошибок.

Если на лице ЧН и появилось удивление, то у Президента не было под рукой микроскопа, чтобы искать его следы. И тут он вспомнил, что не только красота – страшная сила. Прямота ещё страшнее. Последним страшить Президенту было надёжнее. И по причине дефицита красоты, и потому, что это позволяло взять кандидата «тёпленьким».

– Я хочу предложить Вам пост главы правительства.

Вот теперь ЧН не мог не «проявиться». У него не оставалось времени привыкнуть к новому фортелю Президента.

– Да-да: кресло Председателя Правительства.

Лицо Президента излучилось доброжелательностью. Хотя глаза его, бесцветные, водянистые, постоянно ускользающие от собеседника, существовали как бы отдельно от остальных «комплектующих».

– Могу я задать вопрос?

В порядке ответа Президент «улыбнулся»: как можно шире растянул губы. Глаза в улыбке не участвовали. Как обычно.

– Почему я? Это как-то связано с моей работой?

Президент едва не крякнул с досады: ну, нельзя же… так! Что за «лобовые намёки»! Опять – «огонь по штабам!»?!

– В какой-то степени…

Президент ушёл от ответа и демонтировал улыбку. Много трудиться не пришлось: губы всего лишь вернулись в исходное положение.

– Скажу Вам откровенно: кабинет перестал работать. Не на публику: на Россию. Нынешний премьер начал очень хорошо: нагнал страху и денег в бюджет. Казалось, дела пошли в гору. Но оказалось не то, что казалось.

– ???

– Да, дела пошли. Но – только личные. Он «встал на ноги» – а вопросы «легли». Под сукно. На долгие месяцы. А стабильность тем временем становится угрожающей… сравнениями с «застоем».

Дополнение Президенту далось с трудом: уж очень оно отдавало аллюзиями.

– Я, конечно, понимаю: все мы – люди, все – человеки… Но надо учиться совмещать… Какие же мы после этого демократы?

Слушая Президента, ЧН механически кивал головой: хозяин кабинета озвучивал его мысли. Те, которых он и не скрывал. За исключением одной: порок – в системе, а нерешаемые проблемы – результат системного порока. Но огорчать Президента этим выводом, конечно же, не следовало.

И ЧН не стал этого делать.

– Вижу, что Вы согласны со мной.

За хорошее поведение хозяин поощрил гостя «фирменной» улыбкой из одних губ.

– Тогда завтра же я представлю Вас кабинету. Ознакомьтесь с положением дел, наметьте план работы – и приступайте. Расшивайте узкие места, ликвидируйте заторы… Да мне ли учить того, кто прошёл школу советской номенклатуры!

«Вербовка» состоялась. Начинались премьерские будни. Те самые, из которых его предшественник сделал праздник каждого дня. По причине оптимистического взгляда на вещи. Правда – только на свои. Или на те, которые предполагалось сделать своими.

– Намечаются ли перестановки в Правительстве?

– На Ваше усмотрение: Вы ведь – реалист, уважаемый Премьер.

«Усмотрение» поняло: всё уже усмотрено и без него. Премьер не удивился – даже если бы и захотел. Кадры – «СС» Президента. И не только die Schutzstaffel, но и «святая святых». Только он один может дать ответ на вопрос, «что такое «хорошо», и что такое «плохо». Поэтому установка прежняя: «от этого столба – и до обеда». «Шаг вправо, шаг влево…» – непроизводительный расход калорий.

– Определение приоритетных направлений работы – за Вами. Но хочу заметить, что политика всех прежних кабинетов в целом была правильной. Точнее: правильно ориентированной. Задачи были поставлены верно, цели определены точно – немножко подвело исполнение. Ваша задача: устранить дисбаланс в системе. «Всё намеченное выполним!» – таким должен стать лозунг Вашего правительства.

ЧН вздохнул. Глубоко в себе – так, чтобы ни пузырька на поверхности. У него уже не было сомнений в том, почему он стал жертвой доверия. Понадобился конь и возница в одном лице, без задатков «землекопа» и мастера прыжков в сторону. Предстояло тянуть воз. И ладно бы – одному: в классическом треугольнике. Нет – не «администрация, партком, профком»: «лебедь, рак да щука». То есть, в компании «замечательных помощников»…

По сценарию Президент должен был сейчас впиться в лицо избранника. На тему поисков нежелательных эмоций. К его удовольствию, таковых обнаружено не было. За исключением одной: озабоченности. Но это в Кремле только приветствовалось: значит, потянет! И, что самое главное – воз, а не одеяло на себя!

«Мужик – просто находка!» – не удержался Президент. Правда, только лицом. – «Настоящий раритет! Такие уже не водятся: вымерли! Ещё на заре демократии!»

Разумеется, о президентстве не было сказано ни слова: не время.

Так подумал Президент. А ЧН ничего не подумал. Тем более – «ничего такого». В склонности к мечтаниям он не был пока «уличён» ни разу…

На другой день, блистая плешью и новым пиджаком, кремлевладелец осчастливил собой Правительство и ТВ. Представление состоялось. Точнее, оба: и президентское, и нового главы. Бледные лица экс-премьера и Первого Из служили наглядной иллюстрацией того, что теперь и их уравняли в статусе с рядовым телезрителем. В очередной раз Президент осмеял «нострадамусов», вызвав новый всплеск спекуляций на тему «преемника» и того, будет ли он вообще…

глава пятая

Разумеется, ни один шаг ЧН в должности Премьера не оставался вне поля зрения Президента и его Администрации. Ежедневно на стол Президенту ложилась подробнейшая информация о распорядке Премьера: что делал, что говорил, с кем встречался, куда выезжал, какие вопросы решал – и, главное: как.

Уже через месяц после назначения Президент мог похвалить себя: он не ошибся в выборе. Хотя бы – главы правительства. ЧН взялся за дело сразу и без раскачки. Работал он спокойно, основательно – и за две недели влепил по выговору доброй половине министров. После недвусмысленного предупреждения «о неполном служебном соответствии» министры, сбитые с толку коварным назначением, начали работать. И как! Половина кабинета в один день разъехалась по стране: «расшивать» и «устранять».

И ведь «расшили»! И «устранили»! И как-то не по-демократически, «по-совку»: без попов, оркестров и телевидения. Последнее, в отличие от предшественников, ЧН не жаловал прежде – не пожаловал и теперь. Софиты в здании Кабмина погасли – и больше не загорались. «Товарищей попросили». Не посмотрели, что – «пул».

– Это – работа, а не шоу! – отрезал новый Премьер. Всё отрезал: «выписку из приговора», меру ответственности, кабель и журналистов от источника. А заодно и себе – пути отступления. На экран.

Не понимал новый Премьер демократических реалий. Не понимал – и не принимал. Шоу не стало. Его место заняла информация о проделанной работе. Неожиданно выяснилось: за пять недель Премьер сделал то, чего его предшественник не сделал и за пять месяцев. Удалось повысить пенсии и зарплату, сдержать инфляцию и на две трети выполнить план «северного завоза». Тот самый, для объяснений срыва которого уже заготовили объективные причины. Вкупе с субъективными.

Президент был в замешательстве. Он не знал, восторгаться ему или наоборот. С одной стороны, теперь он мог спокойно заниматься любимым делом: поднимать рейтинг. На недосягаемую высоту. Но с другой… Ну, нельзя так работать! Публика же всё видит! Этот Премьер хоть бы разок – для порядка – оступился! А то ведь его успехи – это же вредительство! Ведь, помимо телевизора, масса смотрит ещё и в кошёльки! Ну, как тут поднимешь рейтинг?!

Но масса восторгалась – и противопоставлять себя народу Президент не рискнул. Пришлось включиться. Но похвалу ЧН он предварил другой похвалой: себе. На тему умения подбирать кадры. И если Премьера хвалил осторожно, что себя попросту не щадил. Но его опять не поняли! Даже сдержанные слова одобрения переиначили! За лесом публика всё же умудрилась разглядеть деревья. Газеты запестрели заголовками типа «Выбор сделан!» и «Президент определился с выбором!» Вопрос «преемник – или…» начал утрачивать остроту. Никто уже не удивлялся экстравагантности хода: сам ведь приучил.

Теперь Президент во все глаза следил за тем, как ЧН воспримет «намёки» в свой адрес. Но следить было не за чем: Премьер не воспринял – он работал. Хотя наверняка «был в курсе». «По данным разведки» ЧН заключал рабочий день обязательным просмотром программы «Время». Это было то немногое, что он позволял телевизору.

Все «сто дней Премьера» Администрация отслеживала его контакты: как там насчёт команды и coup d`etat? Ведь по условиям договорённости с Президентом, не прямой, но ясной и дураку, он должен работать с теми, кого ему, уходя, подставит… то есть: оставит пока ещё действующий Президент?

Увы или «слава Богу» – но только компромата обнаружить не удалось. Подозрительных знакомств Премьер не заводил, с «демократией» не сближался, в «контакт» не вступал. Ну, ни на йоту не отступил ни от договорённостей, ни от образа жизни. Того самого: с лопатой и лейкой.

За три месяца до выборов Президент определился с кандидатурой: лучше ЧН он уже найдёт. И не только – в плане отсутствия амбиций и лопаты за спиной. Неожиданно для себя Президент увидел, как можно наладить дело, меняя лишь отношение к нему. Но что больше всего удивило его: Премьер решил проблемы всех, о ком услышал в программе «Время»!

Над этим можно было бы посмеяться, как над причудой и атавизмом «совка», если бы он решил проблему не штучно, а целиком!

Так, к негодованию демократов и выпивох, он запретил круглосуточную продажу спиртного. Запретил продавать водку и пиво в розлив в продовольственных магазинах. Это сразу же увеличило показатели оборота покупателей и товаров. Начал «административный охват» бомжей и алкоголиков. Решил проблему обеспечения продуктами жителей северных посёлков. Сдвинул с «мёртвой точки» решение проблемы ветхого жилья. И – никаких «натюрмортов» с собой в центре! Никакой политики: одно дело!

У ЧН вдруг объявились таланты, каких не было у Президента. Это и радовало, и огорчало. С одной стороны – хорошо: первым и единственным из всех премьеров постсоветской эпохи он выполнил намеченные планы. И даже перевыполнил. Утешало и то, что он просто делал дело. Но, с другой стороны, наличествовал и тревожный факт? Товарищ проявлял самостоятельность. Пусть даже в строго отведённых рамках, пусть исключительно хозяйственного толка – но проявлял.

Поначалу Всенародноизбранный даже радовался тому, что Премьер неделями обходит не только его кабинет, но и телефон прямой связи. Это позволяло «гаранту» полностью сосредоточиться на вопросах Ривьеры и Швейцарских Альп. Но потом стало тревожно: Премьер не только выполнил план, но и сдержал все слова и обещания. Все – согласно списку, которым Администрация уже подстраховалась «на случай принятия решения»! Хотел или не хотел Премьер – а «выпячивался»! «Палка» получилась классической: о двух концах.

А тут ещё пресса, как с цепи сорвалась: уже и передовицы стала посвящать новому герою. Но с другой стороны: не в Кащенке же искать преемника? В истории Руси уже были такие «руководители»: Владимир Старицкий, Михаил Романов, Иван Алексеевич Шестой, Пётр Федорович Третий. И что хорошего?! Да, и, как ни крути – а кому-то надо же дело делать?! Само ведь оно не сделается – а у Президента другие функции?!

На другой день после начала регистрации кандидатов Президент напросился на встречу с Премьером. А что делать, если тот сам не шёл!

Состоялся разговор. Не то, чтобы откровенный – но уже предметный. Не так, как «в день знакомства». Теперь было, о чём говорить. Президент задавал вопросы – а Премьер на них отвечал. С цифрами в руках. Президент любил цифры. Особенно – положительные. А отчёт ими даже не пестрел: изобиловал.

И вот в разговоре настал момент, когда нужно было либо переходить к главному вопросу, либо нет. Хрестоматийный момент истины! Если всё решить сейчас – назад не отыграешь. Товарищ пойдёт кандидатом, которого и «раскручивать» не надо. А президентское слово – как царское…

– Я хотел бы, чтобы между нами была полная откровенность.

Словно иллюстрируя этот призыв, Президент тут же нырнул глазами в столешницу. Премьер не последовал за ним: в среде советской номенклатуры не принято было прятать глаза – особенно, когда разговариваешь с вождём.

– Мы с Вами работаем уже четвёртый месяц… И хорошо работаем… Дружно… И это – прежде всего, Ваша заслуга.

– Спасибо, тов… господин Президент.

Президент оживился: оговорка была не случайной. Премьер так и не изжил в себе «товарища». Это и радовало, и огорчало.