Сны Великого Моря

Только теперь она не сомневалась – она стала другой. Запахи и звуки обрели невероятную четкость, глаза при малейшем полу желании могли сфокусировать изображение на экране телевизора, стоявшего на кухни квартиры в доме напротив. В голове гудели отголоски фраз знакомых и незнакомых людей.

Марина закрыла глаза, зажала ладонями уши и глубоко вздохнула, почти навзрыд умоляя сознание вернуться в привычный режим восприятия реальности. Получилось.

Когда воздух в легких иссяк, она проснулась во второй раз. Утро как утро – комары, легкий ветерок в открытую форточку, шелест листьев, обыкновенные звуки улицы…

– Хочешь буду твоим гуру? – тут же нарушил оболочку «нормальности» спрыгнувший со стола кот.

Марина глухо застонала.

– Не хочешь, как хочешь, – Маркиз вильнул хвостом и важно прошествовал мимо кровати, направляясь к двери, однако на пороге все-таки остановился, – Ну так как?

– Как ты себе это представляешь?

– Ты сажаешь меня в рюкзак, вешаешь себе за спину, везде носишь с собой, а я учу тебя жить.

– Помоги лучше материально, – фыркнула Марина, сползая с кровати, – Кто-нибудь вставал?

– Папец еже уехал, маман ушла к соседке со второго этажа, я сам по себе кот, существую параллельно… Ты зря брыкаешься, сама не разберешься.

Марина тяжело вздохнула, сгребла в охапку одеяло, поколебалась и, отложив на время уборку, внимательно посмотрела в узкие щелочки кошачьих зрачков.

– Не торопи меня, мне нужно время, чтобы привыкнуть ко всему этому.

Кот сморгнул.

– И еще одна просьба, если мне сию секунду не угрожает опасность, не заговаривай со мной при ком-то, а то я буду чувствовать себя форменным лунатиком.

– Понял, удаляюсь, – мурлыкнул Маркиз, – тебе нужно позвонить Яне, знаю и все. Впрочем, уже не надо, она набирает твой номер.

Раздался телефонный звонок, Марина подпрыгнула на месте.

– Счастливо поговорить, – кот, наконец-то, покинул комнату.

Телефон взвизгнул во второй раз. Девушка сняла трубку.

– Привет, – раздался преувеличенно бодрый голосок подруги, – пропала, не звонит, не пишет, как жизнь-то?

Марина напряглась. Она не могла «расслышать» скрытого подтекста, вполне возможно, его и не было, но она все равно искала. Искала и не находила.

– Заходи ко мне, – наконец-то, решилась она, чувствуя, что пауза кажется не уместной.

– Когда?

– Да хоть сейчас.

– Через полчасика, – согласилась Яна.

Марина суетливо металась по квартире – здесь убрать, одеться, перекусить остывшими гренками, выключить свет, открыть холодильник, согреть чайник, закрыть холодильник… и не слушать. Не слышать. Не думать. Не сосредотачиваться.

Относительную тишину разорвал звонок в дверь.

– Привет, – Яна быстро прошла через порог, даже не дождавшись формального приглашения.

Стройная брюнетка, южный загар – подарок лета, обычно она была многим бледнее, но внимание, главным образом, притягивали карие с зеленоватым отливом глаза, кажущиеся жесткими, несмотря на теплый их цвет. Она приветливо улыбнулась, обнажив жемчужно-белые, хищно-заостренные клыки.

Почему же раньше Марина не замечала столь импозантного сходства подруги с вариацией Nosferatu. Она резко тряхнула головой, наваждение исчезло. Перед ней стояла Яна, привычная, понятная, и ничем никого не напоминающая.

– Привет.

– Ты как-то странно на меня смотришь, – засмеялась Яна.

Что? Что не так? Марина судорожно теребила в руках кухонное полотенце. Похоже, выглядела она совершенным параноиком.

– Что с тобой?! Ты такая бледная, тебе плохо?

– Нет, все нормально, – выдавила из себя Марина, начиная понимать, в чем дело. Она не слышала ее мыслей, вслушивалась изо всех сил и ловила лишь нечто смутно напоминающее рокот прибоя.

Яна закрыла дверь на замок, молча развернула подругу за плечи и настойчиво подтолкнула в сторону кухни.

– Ладно, надо поговорить.

– Ты извини меня, я какая-то шальная с утра, – улыбнулась Марина, щелкая кнопкой электрического чайника.

– Наверное, надо было бы походить вокруг и около, только времени нет, – нахмурилась Яна, – прости, если покажется дикостью, но с тобой в последнее время ничего странного не происходит?

По-видимому, Марина слишком резко сменилась в лице, так, что отвечать не пришлось.

– Вижу попала в яблочко, – нервно хохотнула Яна, – И все-таки, я права?

Не в силах ничего сказать, Марина кивнула. Забурлила вода в чайнике, спустя пару секунд он отключился. Девушки смотрели друг на друга, словно бы видели впервые: Марина растерянно, Яна просто задумчиво.

– Я не слышу, что ты думаешь?

– Я тоже.

– И ты можешь это слышать? – осторожно спросила Марина, уже не надеясь, что все может стать когда-нибудь по-прежнему.

– С недавнего времени, да, – вздохнула Яна, – все началось в тот день, когда ты под машину угодила. Я подсчитала, примерно в то время, как на тебя наехал этот недоносок, мне позвонили на мобильный. Странный разговор получился. Своего собеседника, я вроде бы прекрасно знаю, только почему-то вспомнить не могу откуда. Дурдом, я понимаю. Так этот некто предупредил меня, чтобы я была очень осторожна и непременно нашла тебя.

– И?

– Я нашла, в больнице, без сознания. Я сразу тебе позвонила, думала, это розыгрыш такой дурацкий, ты не ответила, я перезвонила часа через два – опять глухо. Я и из головы выкинула, а вечером встретила твою маму, она и рассказала, что ты в больнице. Я, конечно, расстроилась, но опять значения не придала. На следующий день около университета я этого некто встретила – парень, как парень, таких тысячи. Через час я была уверена, что психушка закрылась на ремонт и всех психов распустили на вольные хлеба – духи, стихии, магия, сила, внешние порталы… и складно все так, аж верится. Ладно, всякое бывает, перечитал чувак фэнтэзи, нашел благодарного слушателя, с больными спорить нельзя, с прошлогодней практики помню. Выслушала я и домой пошла, – Яна перевела дух, – еле дошла, знаешь ли, так меня переклинило. Следующие два дня как ежик в тумане ходила. Не тебе, наверное, объяснять. Думала, все конец света близок, а голова как болела…

– Ветер, дождь, кошки, все вдруг заговорило…

– Нет, какие кошки? – удивленно посмотрела на нее Яна, – Люди. Они молчат, а я знаю, о чем они думают, что делать собираются и чего не собираются – смотрю на человека и вижу, что с ним через пару часов будет, а с некоторыми вообще… что тайное хранят, о чем молчат, чего делать им не следует и умрут от чего…

– У меня другое, – перебила ее Марина, – я слышу мысли, но по-другому.

– Он мне говорил, что у всех свой дар.

– Обо мне говорил?

– О тебе. Сказал, что дружим мы с тобой не случайно, подобное притягивает подобное, сказал, что из-за аварии тебе переварить это сложно будет и пройдет не меньше недели, прежде чем ты со всем этим освоишься и не меньше месяца прежде, чем контролировать научишься.

– Это можно контролировать?

– Конечно, ты уже контролируешь. Сосредотачиваешься, когда хочешь и не слышишь, когда не хочешь. Разве нет?

– Да.

Марина разлила чай.

– Спасибо, – Яна благодарно кивнула, бросила в чашку ломтик лимона.

Казалось бы, сидят подружки, мирно беседуют, чаек распивают. А еще говорят, со стороны видней.

– У меня голова кругом, – призналась Марина, грея о чашку руки, – ты мне главное скажи, за какие такие заслуги нам такая честь?

– О, это я на сладкое оставила, чтоб, как говориться, добить танцем, или танком, будет точнее, – слабая улыбка тронула ее губы, – Мы с тобой, дорогая, и не люди совсем, чтоб ты знала.

– А кто, боюсь спросить?! – Марина чувствовала, что еще немного и с ней точно случится истерика.

Янка всегда была невпечатлительной, даже теперь она сохраняла, пусть видимое, но спокойствие. Скорее всего, ее разбирало любопытство или смех. Ее мало, что по-настоящему трогало, трудно было вывести из себя и ей это ничего не стоило. Марина всегда завидовала этой ее сдержанности.

– Так…

– Мы духи.

– Духи? Это как призраки что ли?

– Цитирую, мы связаны с тканью знакомой нам реальности, мы часть ее, до поры до времени мы об этом не подозреваем, рождаемся, живем и умираем и вновь рождаемся – мы бессмертные, по сути, смертное тело лишь оболочка…

– Реинкарнация только для нас?

– Ну, за это я ручаться не могу, но карма у нас всегда одна и та же.

– И много нас таких?

– Этого я не знаю. Главное другое – если к нам возвращается наше знание, значит, нам грозит опасность.

– Какая?

– Самая разная, с учетом того, что как таковая смерть не имеет для нас значения.

– Тогда что?

– Вопрос на засыпку. Этот парнишка сказал, что нам нужно будет что-то сделать, а вот что, так это только нам и понять дано.

– А сам то он кто?

– А я не сказала? – хихикнула Яна, – Он ветер, бессмертное воплощение стихии воздуха. Психушка, совершеннейшая клиника

Марина невесело засмеялась.

– Ты сама в это веришь?

Яна пожала плечами и ответила совершенно серьезно:

– У меня выбора нет. Я точно знаю, что ясновидящей до встречи с этим дуриком совсем не была. Если вдруг найдется более рациональное объяснение, что же, я тут же рассмотрю его.

– Ладно, вот тебе рациональное объяснение – мы сошли с ума и ничего этого нет.

– Ты себя послушай, – взвилась Яна, – если бы ты сошла с ума, ты бы просто возомнила себя очередной миссией и совершала какие-нибудь ритуалы во спасение человечества.

– А вдруг до парафренного синдрома еще не дошло?

– А я? Что теперь шиза – это вирусная инфекция?

– Честно говоря, это лучший довод. Кстати, почему ты до сих пор со мной не встретилась?

Яна допила остывший чай.

– Я уезжала. Мне нужно было кое-что сделать для себя, коль уж такие способности объявились.

Марина остолбенела. Вот так все просто и замечательно – человек вовсю пользуется случаем, ничему не удивляется, спокоен как удав, полон рационализма и ничего не боится. Почему у нее все по-другому? Почему она цепляется за соломинки, пытается отмахнуться от очевидного, вернуться в «нормальную» колею. Придумала себе какое-то помешательство… Зачем?

– Я не знаю, о чем ты думаешь, но думай скорее, у тебя вид, будто ты таблицу умножения вспоминаешь

– Что ты слышишь, когда пытаешься меня подслушать? – вдруг улыбнулась Марина.

– Что-то похожее на шелест листьев, а ты?

– Море, глухой рокот прибоя. Сейчас совсем отчетливо.

– Странно, – кивнув в сторону пепельницы, Яна достала сигареты. Марина кивнула в ответ.

– Что именно?

– Смотри, ты по гороскопу рыбы – вода, зовут тебя Марина, что означает «морская» и ты слышишь море.

– Да, но я слышу его, когда слушаю тебя.

Яна прикурила от спички. Огонек в ее руке дернулся и погас быстрее, чем положено.

– А этот шелест листьев, не похож на звук чего-то сгорающего?

В пепельнице гасли раздавленные огоньки. Яна вскинула голову, словно оторвавшись от созерцания чего-то внутри себя:

– Да, похоже, но я ведь скорпион, при чем тут огонь?

– Значит знаки зодиака не при чем, – вздохнула Марина, наблюдая как, повинуясь мимолетному движению тонкого изящного пальчика подруги, пепел вспыхивает крошечными искрами.

– Видела? – похоже, Яна сама не ожидала ничего подобного, – Налей в чашку воды и попробуй с ней что-нибудь сделать.

Дело одной минуты набрать в плошку воды, а вот что с ней сделать-то можно?…

– Как? – Марина развела руками, тупо глядя на свое отражение на дне, – Как ты делаешь?

– Хочу, чтоб горело и все.

– Хочу, чтоб бурлило, – торжественно провозгласила Марина, гипнотизируя воду.

Ноль реакции. Девушка закрыла глаза, будто с разбега окунулась в крошечную лужу, ее будто с ног до головы окатили холодные брызги, позволив погрузиться в некую виртуальную глубину – лужа не может быть такой глубокой, но на ее дне покой и Марина пошла ему навстречу, словно нырнула в центр водоворота.

– Хватит! Хватит! – кто-то сильно дернул ее за плечо, – Ты меня всю облила.

Марина открыла глаза. Стол был залит водой, а в чашке кружилась, медленно останавливаясь воронка.

– Получилось?

Яна красноречиво кивнула на свою мокрую кофту.

– Даже слишком. Давай попробуем теперь наоборот, может получится?

– Откуда столько воды взялось? – удивилась Марина, вытирая со стола, – чашка почти полная, а здесь будто ведро разлили.

– Оттуда как будто гейзер вырвался. Ты представляешь, какой силой мы обладаем?

– Манечка величия? – лукаво усмехнулась Марина.

– Думаешь, есть шанс заиграться? – Яна на минуту стала серьезной, глаза сузились, словно у кошки на солнце, полыхнув изнутри искрами настоящего огня.

– Столько власти в руки тех, кто и понятия не имеет, что с ней делать, – вздохнула Марина, пристально и бесцельно глядя на остатки воды на дне чашки.

Вода… Вопреки всем здравым смыслам, она чувствовала ее, будто могла раствориться и контролировать собственные мысли и действия равно как поглощающую разум, глубинную, дремлющую силу. С огнем так не получится. Она была уверена, даже пробовать казалось опасным.

– Я боюсь ошибиться, – Яна смахнула с рукава капли, – думаю с водой у меня не получится

– Значит, наши возможности все же ограничены. Я знаешь ли всегда боялась огня, – призналась Марина, отгоняя от себя сумбурные мысли.

В замке зашуршал ключ, возвестив о возвращении мамы Марины. Стоило навести порядок. Девушки, не слова не говоря, очистили стол от посторонних предметов, разлили по бокалам остывший кофе, согнали с лиц излишнюю задумчивость и, развернув перед собой первый попавшийся глянцевый журнал, приняли абсолютно статичный вид – мирно беседующих о пустяшных девичьих делах подруг.

– Встала? – с порога заговорила Ольга Васильевна и, заметив гостью, улыбнулась, – Привет, Янка…

– Добрый день, вот зашла поздороваться, давно не виделись

– Отдыхать ездила?

– Кстати, – встряла в разговор Марина, – Ян, как ты считаешь, стоит нам поехать в Норвегию?

– Куда? – не поняла Яна.

– Да, Яночка, Маринка тут надумала съездить туда, ты как, не хочешь? Вдвоем оно вам веселей, а нам спокойней.

– А почему вдруг в Норвегию?

– Потом расскажу, – как можно небрежнее отмахнулась Марина, тихонько толкнув подругу ногой под столом.

– Перед учебой было бы неплохо, но с деньгами, не знаю… – вздохнула Яна и буквально через секунду добавила, плотоядно прищелкнув языком, – хотя, если подумать, может и получится.

«Надеюсь, ты не вздумаешь поджечь банк», – невесело усмехнулась про себя Марина, почему-то вовсе не исключая подобной вероятности, слишком уж полыхнули глаза подруги.

Глава 2

Под ногами шуршали рано пожелтевшие листья, глаза слепило все еще яркое, но уже по-осеннему ленивое солнце. Они брели по протоптанным тропинкам городского парка, вдали от широких заасфальтированных дорог, громкой музыки, наполнявшей летние кафе—забегаловки. В воздухе носился пряный аромат южных специй, подгоревшего мяса и недалекой застоявшейся воды подернутого тиной искусственного пруда.

– Свалилось же на нашу голову! – ни к кому не обращаясь, вздохнула Марина.

– Да брось, подумаешь, на неделю позже поедем, – отмахнулась Яна, по-видимому, не услышав в вырвавшейся фразе ничего кроме досады по поводу задержки намеченной поездки в Норвегию.

Положительно, этого человека не волновало ничего выходящего из сферы сугубо материального.

Конечно же, Марина имела в виду нечто иное, но уточнять не стала, тем более, что ее действительно расстроила эта проволочка, отложившая их планы еще на неделю, не хотелось пропускать начало учебного года. Правда, Яну это также мало волновало, за пять лет она не разу не начинала учиться с первого сентября, в лучшем случае объявлялась в его середине.

– Пойдем, покурим.

– Ты же не куришь, – усмехнулась Яна, удобно устраиваясь на спинке лавки, посчитав, видимо, сиденье недостаточно чистым для своих светло—голубых джинсов.

Марина послушно приземлилась рядом.

– Как удобно и зажигалки не нужно, – блаженно улыбнулась Яна, прикурив от собственного указательного пальца.

– Да, определенные преимущества все же есть. Я вчера джакузи в ванне устроила, – хохотнула Марина, все-таки передумав начинать курить немедленно.

– Не прошло и недели, как она оценила! – театрально всплеснула руками Яна.

– Полтора месяца, если брать в расчет больницу.

В воздухе разлилась дремотная тишина, замерли в отдалении людские голоса, стих, шуршащий сухой листвой ветер. От недалекой воды поднимался влажный запах тины и какой-то совсем летней духоты.

Марина блаженно вытянула ноги и потянулась, когда вдруг Яна схватила ее за руку.

– Смотри, – она ошарашено кивнула куда-то в сторону, – это ведь тот самый дурик…

Марина посмотрела в указанном направлении. Над выходящей из кустов тропинкой, по которой они недавно шли сами, в метре от земли будто бы парил высокий темноволосый молодой человек, словно в саван, одетый во что-то бесформенно черное. Стильная бородка-эспаньолка городского плейбоя, безбашенные серо-стальные глаза, неровная стрижка, красивые, но при этом кажущиеся несколько суровыми и жесткими черты лица. Поравнявшись с лавкой, он одним едва уловимым движением раздвинул скрывающие лавку от нескромных глаз низко опущенные ветки плакучей ивы, и только после этого соизволил спрыгнуть на землю.

– Добрый день, – кивнул он, запахивая свой сильно смахивающий на обыкновенный халат, черный плащ.

– Добрый, – как-то уж слишком беззаботно ответила Яна.

– Здрасте, – только и смогла вымолвить Марина, стараясь не поддаться искушению протереть глаза.

– Кэрсо-Лас к вашим услугам.

– Очень мило, – кокетливо улыбнулась Яна, сверкнув хищно острыми клычками, – сразу трудно запомнить, так, что не обижайтесь, если перепутаю ударение.

– Я не умею обижаться, – смущенно отозвался пришелец, – я плохо ориентируюсь в земном проявлении чувств, так, что заранее прошу прощения за возможную неадекватность.

– Однако вы неплохо информированы, – подала голос Марина.

– О да, я много читал о жизни здесь, – кивнул он, – Итак, многое вы уже знаете, осталось объяснить главное, – с этими словами он снова повис в воздухе, будто уселся в мягкое кресло, откинулся на невидимую спинку и невозмутимо продолжил, – Я почти тоже, что и вы, с той разницей, что в далеком прошлом предпочел жизнь за гранью привычной вам реальности. Жизнь, скорее всего не то слова, но по-другому вы не поймете. Я представитель стихии воздуха или иначе говоря Ветер.

– Так, стоп, – резко оборвала его Марина, спрыгивая со спинки лавки, – у вас тут своя тусовка, вы все понимаете, по-свойски определились с жаргончиком, а для меня, если не затруднит, с самого начала и по подробнее, – она уже не сдерживала вскипевшего раздражения.

– С какого начала? – почти наивно, но ничуть не наиграно поинтересовался болтающийся в воздухе парень, еще вальяжней устраиваясь в пустоте.

От него исходили порывы силы, ураганной, не с чем не сравнимой мощи. «Маркиз не ошибся» – мелькнула полубессознательная мысль.

– С самого что ни на есть. Мне тоже интересно послушать, – вставила Яна, отбросив недокуренную сигарету.

– Ладно, – пожал плечами их странный собеседник, – скажите, если устанете. Но с самого начала я не знаю… – он будто бы перевел дыхание, а когда вновь заговорил, его глубокий, во всех отношениях человеческий приятный баритон сменился ледяным и удивительно музыкальным напевом, мало чем вообще похожий на голос человека.

– Миров всегда было бесконечное множество, одни сгорали, другие возрождались, рассыпались, пересекались, переплетались друг с другом. Ваш не самый лучший и не самый молодой. Ничего не происходит просто так, на все влияет множество факторов: тяготение, притяжение, гравитация, сублимация… – он махнул рукой, – все перечислять, точно до утра проговорим. Так вот, связующие силы привычного вам мира – Живая материя, Вода, Огонь, Воздух, Мертвая материя, все прочее малозначительно и существует только как связка со всем прочим, – он беспомощно развел руками, с трудом подбирая слова, – Это абсолютная пустота, способная безмерно долго удерживать любую информацию, у этого нечто нет воплощений, коими являемся мы, нет голоса, оно само по себе…

– Эфир, – подсказала Марина, вспомнив лекцию своего домашнего кота—гуру.

– Да! – он даже пальцами прищелкнул, – ну так, вот, у всех прочих сил есть верные слуги, вернее обреченные, нет, не так, есть расщепленные их части, нечто вроде отдельных проводников… – он опять бессильно развел руками, вопросительно глядя на Марину.

– Что-то вроде розеток. Сами по себе лишь дырки, но через них может в любой момент потечь электрический ток, – нашлась Яна, также внимательно слушавшая весь рассказ.

– Ну да, на самом примитивном уровне это так, – кивнул он, – эти розетки призваны регулировать течение контролирующих их или контролируемых ими сил. Это их единственная судьба, их суть, это собственно они сами. Ух, хорошо, что я не стал пытаться рассказывать шире, мне слов не хватает. Итак, на заре времен, нам и всем нам подобным был предоставлен выбор – быть внутри или во вне. Я предпочел вневременное бытие, то есть существование во внешней оболочке, породившего меня мира, вы остались внутри и лишились силы, ибо в смертной жизни подобная власть опасна для всего вас окружающего, а значит и для реальности как таковой тоже. Не накопить в смертной жизни мудрости достаточной для рационального использования доступных вам возможностей.

– Розетки отключили от основного питания, оставили про запас, – усмехнулась Яна, почему-то ощутимо помрачнев.

– Скорее поставили заглушки, чтобы не пользоваться, – весело согласился Кэрсо-Лас, – Ток в них никуда не исчезал. Путано и не совсем верно, но лучше не передать, я ведь редко общаюсь посредством слов. Я не единственное воплощение своей стихии, в этом мире их не мало.

– В этом мире? – удивилась Марина.

– Естественно. Есть куча других миров, которые также сцеплены воздухом, Тьфу!

– Ну ясно, ясно, – предупредила новый всплеск замешательства Яна, – в других реальностях или мирах тоже есть воздух.

– То же самое касается и всего остального, только Эфир есть везде и нигде, все остальное может варьироваться. Переходим к главному, судьбу и удел свой мы не выбираем, это он ведет нас. Я покинул свой чертог, чтобы помочь вам направить ваши силы, я не могу вам ответить, почему именно теперь и как что следует делать, я лишь могу помочь вам разобраться в петлях ваших судеб.

– Ты бессмертный? – Марина прямо посмотрела в его серо-стальные, подернутые ледяной дымкой бездонные глаза.

– Мое воплощение не заточено в смертное тело, я не могу умереть от старости болезни или тоски, и как вы потеряв память о былом начать все заново, – совсем по-людски грустно ответил он, – я помню все от момента моего появления в дни юности создавшего меня мира.

– Так что же нам делать? – вздохнула Яна, разглядывая носки своих ботинок вертикально поставленные на сиденье лавки.

– Ехать в Норвегию, – совсем спокойно ответила Марина. Вопреки всем законам логики рядом с этим незнакомым, смертельно опасным существом ей было на удивление хорошо.

– Кстати, а почему именно ты? – спросила Яна, – Раз воздушных много…

– Именно я прочел знаки власти и по гематитовым следам нашел связь с вами. Я не знаю почему, мне не нужно думать о такой мелочи.

– Знаки властия, гематитовые следы?

– Нет, нет, – смешно замахал руками Кэрсо-Лас, выбираясь из невидимого глазу кресла, – я исчерпал весь словарный запас, мне трудно объяснить вам это теперь, потом, когда придет черед или необходимость. Так вы хотите ехать в Норвегию?

– Мой кот советовал мне… – начала было Марина, послушала себя со стороны и не сдержала улыбку.

Чтобы ей не рассказывали о стихиях, мирах и судьбах, смертного и земного в ней оставалось куда больше, чем приличествовало ей подобным.

– У тебя есть калахарский кот? – бровь Кэрсо-Ласа взлетела вверх.

– Вот и первое подтверждение гематита, – словно про себя пробормотал он, – возьми его с собой.

– Куда? В Норвегию?

– Кота? – хором воскликнули девушки.

– Сложно, но придется, – размышлял вслух ветер, словно на панцирной сетке покачиваясь вверх вниз, балансируя в тридцати сантиметрах от земли, – В Норвегию, так в Норвегию, отправляемся завтра, встречаемся на этом самом месте, возьмите теплую одежду, обо всем остальном позабочусь сам.

– Эй, стой, мы можем взять путевку минимум через неделю, – зачастила Яна.

– Я не смогу уехать так сразу, родители не поймут, – упавшим голосом сообщила Марина.

Кэрсо-Лас удивленно воззрился на них, но в следующую секунду понимающе кивнул.

– Мы пойдем через мой мир или иначе изнанку вашей реальности, в вашем мире вы исчезнете и будете отсутствовать недолго, я постараюсь рассчитать… – он явно не стал договаривать, – И все-таки возьми с собой своего умного кота, – ухмыльнулся он, воздел руки к небу и растворился в воздухе, не оставив после себя даже струйки пара.