Поиграем в ладушки?

Он читал вдумчиво, не торопясь. Последнюю строфу старик произнес вслух:

– Я исходила все дороги,

Везде ходила, тут и там,

Но к этим яблочным садам

Не доберусь я, видят Боги…

Он надолго задумался, а потом поднял на Ладушку чистые голубые глаза и серьезно сказал:

– Знаешь, мне кажется, я могу дать один совет Душе из твоего стихотворения. Ей ни в коем случае нельзя сдаваться и тонуть. Впрочем, она и сама это отлично знает. Но и никакие неизвестные далекие сады ей искать тоже не нужно. Поверь мне, если эта Душа такая же замечательная, как у тебя, она сможет превратить любое болото в самый настоящий райский сад! Ей нужно только захотеть…

Ладушка слушала, широко распахнув глаза. Она понимала и не понимала. Она привыкла, что борьба и стремление вперед – хорошо, а топтание на месте – плохо. Так говорили все… Чего можно добиться, никуда не двигаясь?

Но вдруг она совершенно ясно увидела, как луч солнца пронизывает густые и мрачные кроны чащи, а под этим желтым, как цыпленок, лучом болотная ряска начинает играть изумрудными оттенками. Жемчужно-белые кувшинки открывают свои лепестки, а в зловещей глубине омута отражается ясное небо… Слова и строки снова запрыгали у нее в голове.

Ладушка вскочила и стала измерять аллею шагами. Клены шептали рифмы, ветер пел строки, и птицы щебетали, радуясь. Ладушка схватила блокнот, ручку и принялась записывать:

Остановлюсь! Построю дом,

Обзаведусь большим котом,

Чтобы мурлыкал вечерами…

Болото засажу цветами.

И хлеба посажу зерно,

Чтоб в иле проросло оно.

Потом смородину, березы,

И – розы, розы, розы, розы!

И яблоки, в конце концов,

Чтоб сад был мой, а не из снов…

Ладушка несколько раз перечитала написанное и подняла ошарашенные глаза на старика. Тот сидел на скамейке и мудро улыбался.

– А мне не будет одиноко в этом саду? – прошептала Ладушка.

– О, нет! В твоем саду соберутся замечательные люди, верные друзья, остроумные собеседники. Там всегда будет звучать добрый смех!

– Но кое-кого я в свой сад не пущу никогда! – непривычно жестко сказала Ладушка, и незнакомая морщинка перерезала ее лоб.

Старик с тревогой взглянул на девушку и покачал головой:

– Не надо так, девочка! Подумай! Обида – плохой советчик.

– Но ведь он уехал тогда. Значит, предал! Мне не нужны предатели!

– Быть может, он уехал потому, что не нашел в себе сил отнять пищу у гусеницы?

Ладушка нахмурилась, пытаясь вобрать в себя смысл сказанного.

– Не понимаю! – наконец, выдохнула она.

– Однажды ты поймешь! – ласково заверил старик.

Неожиданно Ладушка встрепенулась:

– Сколько времени?!

– Уже почти девять.

– Надо спешить! Ведь мне же еще разбивать сад! То есть, мне надо в университет! Но сначала домой за тетрадками!

Она вскочила со скамьи, схватила свою сумку и уже на ходу крикнула старику:

– До скорой встречи! Спасибо вам! Вы подарили мне целый сад!

– Не за что, девочка! – тихо проговорил старик. – Ты дала мне больше… Ты подарила мне новый день…

***

Ладушка торопилась. Она хотела успеть в Университет к десяти – к началу второй пары. Забежав домой, побросала в сумку учебники и тетради, на ходу схватила пряник и кинулась к троллейбусной остановке.

Она еще не оправилась от утреннего потрясения: в сердце по-прежнему сидела острая заноза обманутых надежд. Однако на душе ее было если и не легко, то ясно: Ладушка чувствовала, что муки выбора ее покинули. Ей больше не нужно ломать голову над тем, как разыскать отца, распутывать странные загадки неизвестного хулигана, мучиться над вопросом, откуда синицы берут конфеты, чтобы ее угостить. Перед ней стояла понятная, хоть и не совсем простая задача: приложить максимум сил к учебе, получить образование, найти интересную и перспективную работу. Словом, «выращивать свой сад». Каким он будет, Ладушка пока еще не представляла. Но, несмотря на ноющую в сердце занозу, она чувствовала, что обязательно справится. Хотя бы и на зло!

– Остановка «Городской парк»! – дружелюбно сообщили троллейбусные динамики.

Ладушка ойкнула и едва успела выскочить в закрывающуюся дверь. Странно! Впервые за все время пребывания в городе она не обратила внимания на предсказания Вещего светофора. Что ж… Быть может, это тоже своего рода предсказание. Оно говорит о том, что последняя страница книги под названием «детство» уже дописана, и Ладушка ее уже перелистнула. Перед ней теперь лежит новый белый лист, который предстоит наполнить совсем иным содержанием.

Ладушка шагнула в парковые ворота и уверенно зашагала по аллее. По этой дорожке, торопясь встретить утренний поезд, она бежала лишь несколько часов назад. Однако девушке казалось, что с той поры прошли века. Эти немилосердные века поглотили Почти Волшебное Королевство, будто и не было его никогда. Лишь глубоко в сердце осталось приятное и немного грустное воспоминание.

Дирижерский пульт – одиннадцатая скамья от входа, если считать по правой стороне. Она пуста. Лишь желтые листья клена лежат на ней.

Площадь Трех Трубачей – бывшая танцплощадка с мраморной колонной посредине. Три голых бронзовых малыша на осеннем ветру… Трубы их молчат. О чем им петь в опустевшем королевстве?

Прощай и ты, Вкусная елка. Спасибо тебе за угощение! Ты теперь – часть сказки маленького Бори. Помоги ему вырасти добрым и хорошим человеком!

Дубовая роща, в которой теперь никогда не вырастут бананы…

Стоп! Что желтеет там на ветках?!

Ладушка остановилась. Быть может, ей показалось, и в тени стволов мелькают не банановые гроздья, а позолоченная первыми холодами листва? Ладушка крепко зажмурилась и даже потерла глаза кулаками. Но бананы не исчезали. Ладушка болезненно поморщилась: желтые пятна солнечными зайчиками скакали в глазах и прожигали серую тоску насквозь. Как человек, вышедший на яркий свет из темноты, хочет отгородиться от него ладонью, так и Ладушка захотела вдруг отодвинуть от себя эти нелепые банановые гроздья, так не вовремя проросшие в глубине темной рощи…

Она отвернулась и шагнула мимо. Скорее, скорее к парковым воротам, потом – напрямик через университетскую площадь, не боясь выдуманных колдовских кругов!

Но ноги не слушались. Голова сама собой повернулась налево. И вдруг Ладушка увидела его – Ночного Шутника. В темных штанах с боковыми карманами и черной толстовке. И не просто увидела, а застала на месте преступления: набросив капюшон на голову, неизвестный вешал на дубовую ветку очередной банан.

Ноги сами понесли ее на боковую тропинку. Сердце вновь бешено заколотилось. Правда, теперь не от ожидания или желания разгадать тайну. Теперь ей просто хотелось сорвать последнюю маску и навсегда покончить с этой глупой деткой игрой в «ладушки»…

Девушка остановилась в нескольких шагах от неизвестного, стараясь унять непрошеную дрожь в коленках. Она сделала глубокий вдох и приказала чуть хриплым голосом:

– Повернись!

Ночной Шутник не вздрогнул и не подскочил. Он затянул последний узелок на банановом черенке и отпустил ветку. Желтый банан взлетел и запрыгал среди темной листы. Только тогда неизвестный, будто нехотя, развернулся и посмотрел в упор на Ладушку.

– Как? – только и смогла проговорить она. – Это ты?! Не может быть!

***

Капитан и Ольга шагали по утренним улицам. Казалось, они не замечают ни прохладного ветра, ни хмурых прохожих, которые торопятся по своим делам. За ними вперевалку трусили две кудлатые собачонки, связанные одним поводком.

– … и тогда меня стали звать Гением. – смущенно, но в то же время горделиво рассказывал Капитан.

– А где же вы научились так ловко… выводить из строя охранников? – осторожно спросила Ольга. Теперь в ее голосе не звучало и тени насмешки. Лишь живой интерес.

– О, это совсем другая история! – улыбался Капитан. – Это было в те дни, когда господин Ваксер только начинал строить свою Лигу компаний. Вы не поверите, но мы тогда были почти совсем настоящие бандиты. Его звали Лёва Серый, а меня – Коля-Репа… Как видите, репа у меня и впрямь чрезвычайная…

Капитан, словно извиняясь, помотал своей большой взлохмаченной головой. Ольга удивленно вскинула брови:

– Так вы с ним были друзьями?!

Капитан пояснил:

– Мне казалось, что да. Просто у Лёвы никогда не было времени на дружбу. А потому правильнее было бы говорить «компаньоны». Но с той поры много воды утекло! Сначала мы работали по схеме «пятьдесят на пятьдесят», потом «шестьдесят на сорок». После он и вовсе заговорил о семи процентах, а под конец просто пообещал не оставить меня без куска хлеба. И это свое последнее слово сдержал… Но к настоящему времени мой друг превратился в Льва Самуиловича, а я – в безымянного бегемота.

– Извините! – вдруг тихо произнесла Ольга.

– За что?! – непонимающе вскинул брови Капитан.

– Извините, что я вас так… Что смеялась… То есть, я не смеялась – вы не подумайте! Просто отнеслась к вашему костюму несколько э-э-э… Иронично. Но после того, что вы сделали для этой бедной старушки… Ведь вы, вероятно, отдаете ей последнее! Там, в больнице, когда вы пообещали участвовать в ее судьбе столько, сколько потребуется… Словом, мне очень неловко! Теперь вы решите, что я вижу в человеке только костюм!

Похоже, Ольга была не на шутку огорчена и всерьез раскаивалась.

– Что вы! – воскликнул Капитан, и в голосе его звучала неподдельная радость. – Я никогда не умел одеваться! Но скажите мне, – тут бас его стал серьезным, – почему вы ушли из торгового зала, не сдав смену? Ведь это – верное увольнение?..

– А вы?! – тихо спросила Ольга.

– Я как-то не задумывался… Дело в том, что я не очень боюсь увольнения… Особенно в такие минуты.

– Когда кому-то нужна помощь?

– Да. И… когда Вы рядом… – выдохнул Капитан. Ольга улыбнулась своим мыслям, немного помолчала и ответила:

– Вот и мне показалось, что рядом с Вами я – само бесстрашие! И мне понравилось…

– Бесстрашие?

– Нет. Рядом с вами…

– И вам все равно, что я – безработный бегемот?!

Ольга немного подумала и ответила загадочно:

– Знаете, мне до чертиков надоела сладкая жизнь!

Потом она продела свою руку под локоть Капитана, и они зашагали вперед по утреннему городу.

***

Тёма Чеменков сердито смотрел на растерянную девушку. Ту самую сумасшедшую из супермаркета «Плеяда», которая вчера вечером ворвалась в конференц-зал и умудрилась напугать самого господина Ваксера.

– Так это ты здесь развешивал бананы?! – наконец, выдохнула она.

– Ну, я! – с вызовом ответил Тёма.

– Зачем?!

– Тебе не понять! – отрезал он.

– Я пойму! – убежденно и серьезно проговорила Ладушка.

– Это мой эксперимент над человечеством! – вдруг почти крикнул Тёма. – Вот уже три битых месяца я развешиваю бананы в городском парке. Я хотел сделать подарок людям, понимаешь?! Я хотел, чтобы они удивились и улыбнулись! Я хотел, чтобы они хотя бы на минуту покинули мир прямых линий! Из-за них я каждый четверг опаздывал на работу! А они… Они даже не заметили!

На щеках Тёмы загорелся воинственный румянец. Он сорвал с головы капюшон и, упрямо нахмурившись, выпалил:

– А я все равно буду развешивать! Буду!

Ладушка с неожиданной радостью посмотрела на светлый вихор, который взметнулся над непокорной челкой.

– Бананы… Я их… заметила! – призналась она и потупила глаза, сама не понимая своего смущения.

– Я знаю! – хмуро сообщил Тёма и занялся последним бананом. – Я смотрел. Ты одна из всего города не побоялась. Остальные, наверное, телевизором запуганы: терроризм, сибирская язва, глобальное потепление и отравленные бананы! А между тем сделать мир чуть-чуть интереснее так просто! Это ведь каждому по силам! Но нет! Мы не будем доверять всему новому и непонятному!

– Но ведь обычно бананы вырастали с утра?! Почему сегодня ты пришел так поздно?

– С утра я хотел начать новую жизнь! – по-прежнему сердито ответил Ночной Шутник. – Без бананов и опозданий, зато с портфелем и галстуком. Но не заладилось… Прямо с утра!

– А снежный слон? А цветы на мусорных баках? А крепость из разбитых кирпичей? И все остальные проделки в парке – это тоже твоих рук дело?!

Тёма посмотрел на Ладушку, и в глазах его снова вспыхнул вызов:

– Да! Ну и что?! Я художник, а не чертежник! – воскликнул он и погрозил кулаком кому-то неизвестному, но, судя по всему, находящемуся в Шпиле «Ваксы».

– Но почему ты сбежал тогда, в супермаркете? – вспомнила Ладушка.

– Я не хотел знакомиться с тобой в дурацком клоунском костюме… У меня тоже есть самолюбие! Неужели непонятно? – пробурчал Тёма.

– А Мотебудан и Лев Самус? – Ладушка едва дышала. Она не могла понять, то ли она сейчас очень счастлива, то ли глубоко несчастна. Ее словно подхватил какой-то бурный поток, и понес, кружа, в далекую высь.

– Что за глупости? – опять нахмурился Тёма. – Знаешь, ты ненормальная! Я видел тебя каждое утро в парке, и весь последний месяц развешивал бананы только для тебя! Мне показалось, что ты единственная, кто может понять и оценить мой эксперимент! Но тогда в супермаркете и потом в конференц-зале… Что за Мотебудан?! У тебя точно все дома?!

Ладушка не обиделась. Она мучительно старалась понять:

– Но разве не ты сам попросил меня искать Меч в окне, льва Самуса и этот… анаболик Мотебудан?!

– Я? – удивился Тёма.

– Разве не ты оставил мне послание?! – отчаянно продолжала допытываться Ладушка. Она распахнула сумку и попыталась разыскать в ней свой блокнот. Однако в этот миг со стороны аллеи раздалось:

– Господин Тёма?!

– Ладушка?!

Ночной Шутник и принцесса Ладушка разом обернулись на окрик. На главной аллее в полутора десятках метров от них стояли Капитан и Ольга.

– Тётёля… – смутилась Ладушка

– Почему ты не на занятиях?! – скорее удивленно, чем сердито поинтересовалась Ольга.

– Откуда у вас Рома и Римма? – вместо ответа звонко воскликнула Ладушка.

– Вы вместе? – ухмыльнулся во весь рот Тёма, обращаясь тем временем к коллеге.

– Кхм-м-м… – поучаствовал в беседе Капитан.

***

Четверка находилась на главной аллее неподалеку от площади Трёх Трубачей. Трое сидели на скамейке, а Ладушка, стоя перед слушателями, размахивала руками:

– Сначала я думала, что это папа, – поясняла она. – Он хочет сделать мне сюрприз и загадал этот ребус. Я спрашивала анаболики в спортивном магазине. А Льва Самуса где только не искала! Даже рассказывать не хочется!

Ладушка бросила стыдливый взгляд на Тёму. Тот заговорщицки подмигнул: не хочется, значит, не будем! Капитан, вспомнив происшествие на крыше Шпиля, кивнул не менее заговорщицки.

– Сегодня утром я встречала папу на вокзале и потому не пошла в Университет. Но он не приехал… Теперь, кажется, все! – Ладушка открыто улыбнулась и повернулась к Тёме. – Теперь твоя очередь! Расскажи, где же ты спрятал этот ужасный Мотебудан?!

– И почему ты не на работе? – вставил Капитан.

Тёма решил отвечать с последнего – более понятного – вопроса.

– Я уволился с работы! – безразлично сообщил он. – Кое-кто не пришел сегодня на планерку. Я решил отыграть перед Аркашей «вариант номер один».

– Сортир? – широко улыбнулся Капитан.

– Угу! – кивнул Тёма.

– А Аркаша?

– Как обычно, впал в амбицию…

– И ты?

– Ну, послал его слегка. Дверью хлопнул – грешен. А что мне оставалось?

– Работать… В сплоченном коллективе единомышленников.

– Расчерчивать большой квадрат на маленькие и каждое утро петь гимны?! Нет уж, Капитан! Не мое это!

Николай довольно потер руки, хлопнул Тему по плечу и пробасил:

– А ты годишься в юнги, парень, не будь я Капитаном!

– А почему – Капитаном? – вмешалась в разговор Ольга. – Что это за история? Вы мне не рассказывали!

Капитан посмотрел на нее долгим оценивающим взглядом.

– В самом деле! – встрепенулся Тёма. – Почему я… То есть, не только я, а все называют вас Капитаном?

– На самом деле, все довольно просто… – пробурчал допрашиваемый и повернулся к Ольге. – Если вас не смутил безработный бегемот, то и эту историю вы, возможно, поймете правильно!

Он потянулся, и вынул из кармана джинсов бумажник, из которого достал небольшой снимок. На фото красовалась изящная яхта.

– Вот! – Капитан передал снимок Ольге и горделиво сообщил: – Крейсерская парусно-моторная двухмачтовая яхта «Колибри». Длина девятнадцать метров, ширина – четыре с половиной. Три пассажирские каюты и камбуз с газовой плитой. Водоизмещение с полными запасами, снабжением и экипажем – около двадцати семи тонн, скорость при благоприятном ветре – до семнадцати узлов!

Ольга и Ладушка непонимающе переглянулись, а Тёма шепнул:

– Мечтать не вредно!

– Вы все неправильно поняли! – досадливо поморщился Капитан. – Я уже восемь лет как получил квалификацию «Яхтенный капитан». Без ограничения парусности и района плавания! Теперь ясно?!

– Э-э-э… Не совсем… – пробормотала Ольга.

– Я с детства мечтал быть капитаном, – немного виновато пробасил Николай. – Словом, это моя яхта, а я – ее капитан. Мы неплохо с ней погуляли по Азовскому, Черному и Средиземному морям. Сейчас она скучает в порту Феодосии.

Ладушка, Тётёля и Тёма молчали. Даже Рома и Римма, лежащие на газоне, казалось, были ошарашены новостью. Первым пришел в себя Чеменков.

– Но откуда? – воскликнул он. – Ведь это огромные деньги?!

Капитан усмехнулся. Он снял свой служебный бейдж и протянул Тёме.

– Знаешь, что изображено на гербе Лиги компаний?

Чеменков немного помедлил с ответом, вглядываясь в корпоративную эмблему на карточке:

– Ну… Меч и золотая монета, – наконец проговорил он. – Разве нет?

– Нет. На нем нарисованы два друга: толстый и тонкий. Утонченный и высокий впереди – Лева Серый. Оранжевый и круглый – Коля-Репа, который прикрывает его спину.

– А откуда вы знаете?

– Мне ли не знать?! Я придумал эту эмблему лет пятнадцать назад. Правда, с той поры она немного изменилась. Последняя редакция принадлежит моему другу Лёве Ваксеру.

– Другу?! Льву Самуиловичу?! – Тёма округлил глаза и замолчал (похоже, надолго).

– Но вы, кажется, сказали, что перестали быть его компаньоном?! – воскликнула Ольга.

– Да, я полностью отошел от дел восемь лет назад, – согласился Капитан. – Ваксер меня даже не отговаривал. Просто отдал семь процентов акций «Лиги компаний» и предложил выбрать работу в корпорации на мой вкус. Разве я не говорил вам, что он сдержал свое последнее слово?!

Ольга неопределенно пожала плечами и тоже замолчала (похоже, также надолго).

– А знаете, что слово Дюкс (dux) в переводе с латыни означает «капитан»?! – Ладушка обвела всех сияющим победным взором. – Я точно знаю! Через две недели нам нужно будет сдавать словарный минимум, так что я учила!

Но разделить с нею радость лингвистического открытия никто не смог. Тётёля и Тёма сидели с открытыми ртами и смотрели на Капитана. Тогда Ладушка, которая не любила длинных пауз в разговоре, снова защебетала:

– А ведь я видела вас во сне, сэр Николас Дюкс! Вы там были бегемотом, а потом стали Рыцарем Молний! И сон сбылся! Только там ничего не было про то, что у вас куча деньжищ!

– Куча! Слабо сказано… – кивнул Капитан смущенно и даже виновато.

– Зачем же вам тогда быть бегемотом? Почему вы не отправитесь в кругосветное плавание?!

Капитан пожал плечами:

– Я давно собирался махнуть куда-нибудь через океан, да никак не мог набрать команду. А без дела сидеть не люблю. Вот и занимался тем, что мне по душе: проектировал вентиляцию и электропроводку в новых торговых залах. Это и вправду интересно – почище любой головоломки! Но теперь, похоже, дела с набором команды идут на лад, или мне так показалось?!

Капитан обвел свой будущий экипаж веселыми глазами:

– Что молчишь, Тёма?!

Ночной Шутник, словно очнувшись ото сна, взметнул брови и взлохматил ладонью светлый вихор:

– Да я, вроде бы, и не против… Но диплом?! На дипломный проект нужно много времени…

– Разве Лига Компаний оставляла тебе много времени? – хитро подмигнул Капитан. – А проектируй-ка ты свой Аквапарк. Считай это официальным заказом! С горками и приливной волной – чтобы дети учились плавать в нем, а не в пруду с утками. Это и будет твоей дипломной работой! А я между делом обсчитаю все коммуникации. Вот это будет работка!

Капитан в предвкушении потер руки.

– А как же плавание? – с сомнением поинтересовался Чеменков.

– Будущим летом! Как защитишься! – уверенно заявил Капитан. – А когда вернемся из-за океана – начнем строить!

– Тогда зачисляйте меня в экипаж! – серьезно сообщил Тёма.

Капитан удовлетворенно кивнул и повернулся к Ольге. Он легко тронул ее за локоть и спросил осторожно:

– А что скажете вы?

Ольга покачала головой и откровенно созналась:

– Что я скажу? Что я, кажется, слишком крепко уснула за прилавком… Вот сейчас придет проверяющий администратор и намылит мне шею!

Капитан басовито засмеялся:

– Не намылит! Уж за это я ручаюсь! Никому не дам вас в обиду. Если вы не против такой опеки, конечно…

– Я знакома с Вами немногим больше четырех часов, – качнула прической Ольга. – Могу ли я согласиться плыть с Вами под парусом через океан? Оставить неизвестно на кого прилавок, мармелад, торты и зефир, с которыми я была неразлучна долгие годы? Клянусь всеми сладостями в своем отделе – да!

– Такая решительность мне по душе! – довольно воскликнул Капитан. – Остается лишь наша искательница приключений. Ну, уж ее-то, думаю, долго уговаривать не придется!

– Конечно, я…

Ладушка вдруг осеклась. Капитан бросил на нее встревоженный взгляд. Девушка стояла вполоборота, и на лице ее застыло испуганное выражение.

– Оладушек! Что с тобой?! – воскликнула Тётёля.

Ладушка даже не повернула головы. Она смотрела вдоль главной аллеи в сторону Университетской площади. Вдалеке быстрой походкой шагал человек, перекинув походную сумку через плечо. Ольга проследила взгляд племянницы и тоже застыла.

– Что с вами? – встревожился Капитан. – Кто это?

– Папа… – тихо произнесла Ладушка. И вдруг, совершенно забыв о том, что она студентка, взрослый человек, завизжала:

– Папа! – и, сломя голову, бросилась навстречу мужчине. Ладушка повисла у него на шее, а отец подхватил ее на руки и легко закружил – совсем, как в детстве! Дочка рассмеялась, но смех ее сразу сменился всхлипываниями.

– Почему ты не приехал?! – плакала она, уткнувшись в клетчатую рубаху.

– Я приехал! – отвечал отец, сам едва сдерживая предательские слезы.

***

Когда Ладушка, наконец, успокоилась и всхлипывала лишь изредка – от счастья; когда папа познакомился с Капитаном и Тёмой; когда Тётёля перестала хмуриться и все-таки пожала протянутую ей руку – тогда папа рассказал:

– Странная история! Я приехал на вокзал в Москве и обнаружил, что оставил билет и документы в гостиничном номере! Никогда со мной такого не бывало, а тут… Переволновался, наверное. Начал звонить Ладушке, но мне ответили, что абонент не доступен. И до сей поры отвечают то же самое!

– Я уронила телефон с двадцать четвертого этажа… – виновато всхлипнула Ладушка.

– Когда я понял, что не успею вернуться за документами и все равно не попаду на 82-й поезд, то попросил проводницу передать тебе мой подарок и сказать, что буду добираться на «перекладных»…

– У нее полотенца пропали и две драки в вагоне… – непонятно пояснила Ладушка.

– Мне повезло – я обернулся за час и сел на проходящий поезд, – продолжал папа. – Твой телефон по-прежнему молчал, когда я приехал. И тогда я решил искать тебя в Университете. Но там началась вторая пара. Я отправился погулять часок по парку… И надо же – первый человек, которого я тут встретил – это ты! Вот и говорите потом, что чудес не бывает!

При упоминании о чудесах Ладушка встрепенулась.

– Папочка! Умоляю тебя! Скажи, что ты знаешь про Самуса, меч в окне и Мотебудан!

Папа удивленно вскинул брови:

– Дай подумать! – он был явно обескуражен вопросом.

– Неужели и ты не знаешь?! Вот! Ладушка выхватила блокнот и протянула отцу.

– В окне меч… Вон анаболик Мотебудан-517В… А буду я нем… Ищи!..

А Лев Самус лег на диван, – прочитал папа вслух. – Странно! Прости, Ладушка, но я ничего об этом не знаю! Откуда это взялось?

Ладушка горько вздохнула:

– Взялось? С забора взялось! Эти буквы были написаны на каждом столбике парковой ограды. Точнее, на шарах, которые сверху. Идешь по тротуару, а они прямо на тебя смотрят. Нельзя было не заметить! Ну что ж… В мире полно неразрешимых загадок. Теперь одной станет больше! Пойдемте к нам в гости пить чай?!

– В самом деле! – воскликнула Ольга. – Есть ужасно хочется! Насколько я понимаю, ни у кого из нас сегодня нет неотложных дел?

– Я не против, – согласился Капитан и повернулся к Чеменкову, – старший помощник Тёма?