Обжигающая грань

Мне до сих чертовски плохо, и я не могу найти достаточно сильный стимул, чтобы отвлечься и двигаться дальше. Даже не представляю, за что следует зацепиться, чтобы вернуться хотя бы в своё состояние до этой злосчастной поездки.

В день, когда я приехала обратно, сразу же нагрянула к Лиле и осталась у неё с ночёвкой.

Мы вместе до утра причитали, ругали, истерически смеялись и на эмоциях плакали, безапелляционно подытожив, что у моей истории с Ильей нет будущего, но я обязана была в этом убедиться. Нужно жить дальше.

На следующий день, я без энтузиазма начала искать работу, но испоганенные бывшими арендаторами стены и «подплинтусное» настроение давили, подкармливая нехило зажравшуюся апатию.

Чтобы не зачахнуть окончательно, позвонила Лиле с очередным намерением увидиться, но, как оказалось, у подружки нарисовался ещё один друг-страдалец – Олег Беглец. Он и до этого тяжело переживал развод со своей гулящей женой, а теперь ещё и узнал, что она решила какими-то хитрыми манипуляциями отсудить его квартиру, при этом навесив собственные долги. В общем, там та ещё ситуация… Врагу не пожелаешь.

Я понимала, что Лиля испытывает к Олегу нечто больше, чем просто дружеское участие и не стала настаивать на встрече. Как и все последующие разы, когда думала, что схожу с ума и мысленно готовилась к визиту санитаров. Но работники психушки опрометчиво не спешили в гости. Значит, суждено мне справиться со всеми своими отверженными тараканами самой.

Через неделю я плюнула на попытки искать работу по специальности, согласившись по наводке бывшей коллеги-официантки Анжелки, подрабатывать вечерами на банкетах и корпоративах, параллельно рассматривая и другие вакансии. Пока охотно звали только в менеджеры по продажам и в секретари, но мне хотелось чего-то поинтереснее. Да и указанные зарплаты конкретно угнетали… Столько я и официанткой могу заработать. Зачем тогда училась в ВУЗе? Не понятно.

Пока подрабатывала – вроде держалась молодцом, немного забывалась, но стоило вернуться в пустую квартиру, как отчаяние накрывало с головой.

Ещё через неделю, получив деньги с банкетов, поставила себе цель привести своё жилище в божеский вид.

Как уже упоминала раньше, прошлые жильцы, которые снимали мою квартиру у Ольги Петровны, разбили и загадили здесь всё, что можно и нельзя – без сердечного приступа не взглянешь. Слёзы точно не отражают масштаб бедствия.

Я тщательно всё вокруг отмывала и отдраивала, клеила и красила. Один раз чуть соседей не затопила из-за неисправности сантехники в ванной. Благо, у Лили родственник шарит в этом вопросе и быстро подсказал, кого вызывать и что делать. Иначе бы работала потом месяцами на ремонт соседям.

Сегодня, например, проснулась с мыслью, что нужно срочно поменять обои в комнате. Кухня подождёт, а вот в этом помещении я нахожусь дольше всего. К тому же, надо как-то разнообразить свой выходной. Решено!

Почти за час отодрала старые обои, точнее, то, что от них оставалась, мечтательно представляя обновлённые стены персиково-бежевыми. Не знаю, почему именно такими, но я чётко видела эти цвета в своём воображении и, недолго думая, отправилась в ближайший магазин стройтоваров.

Двадцать минут пешком – и я на месте. Выбор здесь такой, что глаза разбегаются. Однако, ничего соответствующего своей фантазии я не нахожу.

На всякий случай обращаюсь к консультанту и, вуаля – несколько рулонов красивого персикового цвета у них завалялось на складе.

Отлично, мне больше и не надо. Может, сегодня всё-таки мой день?

Бежевые обои, я уже проще подбираю согласно ненавязчивому рисунку и текстуре персиковых собратьев.

Расплатившись, радостно выезжаю с тележкой на улицу. Моя радость слегка омрачается тем, что нести рулоны в пакетах оказывается тяжело и неудобно. Но я пыхтя и возмущаясь себе под нос, отважно выдвигаюсь в путь.

Всего – то двадцать минут до дома! Почему же тогда после трехста секунд я уже согнулась пополам над пакетами, усилено растирая онемевшие пальцы?

Вот такими короткими перебежками и перебивалась. Завидев не так далеко очертания своей шестнадцатиэтажки, даже воспрянула духом. Подумаешь, руки сейчас отвалятся, а спина треснет по позвоночнику!

– Тебе помочь? – внезапно звучит где-то над ухом, и я, вздрогнув, испугано разжимаю ладони, роняя пакеты с обоями прямо на ноги непредусмотрительному шутнику.

Глава 27

Я не могу поверить в то, что это действительно он.

Даже возмущённые нечленораздельные звуки, сигнализирующие о неудачном падении моих обоев на чьи-то кроссовки, произнесённые его голосом, не выводят из ступора, а заставляют усомниться в своей вменяемости. В последнее время я слишком много вспоминаю о нём – совсем повернутая стала.

На всякий случай зажмуриваюсь на несколько секунд и снова открываю глаза.

Чёрт! Точно он. Иначе, куда этот наглый парень шустро и без разрешения понёс мои пакеты.

– А ну, стой! – отмерев, я резво кинулась спасать свои рулоны. Но «воришка» даже не оглянулся, продолжая путь уверенной походкой в неизвестном направлении.

Что он задумал? Если так жаждет помочь, то мой дом как бы в другой стороне. Или…

Парень подходит к серебристому автомобилю, припаркованному вдоль дороги. Лёгким движением руки он открывает багажник и с невозмутимым видом запихивает туда мои тяжеленные пакеты.

– А ты ничего не перепутал? – вспыхнувшее негодование на время вытесняет остальные эмоции, когда Илья нахально, прямо перед моим носом, захлопывает дверь в багажный отсек.

– Нет. Привет, и садись в машину. Отвезу тебя вместе с поклажей домой, – и смеётся над своим корявым остроумием.

– Здорово, что у тебя сегодня хорошее настроение. Но это не значит, что нужно его портить другим. Верни пакеты! Я сама прекрасно справляюсь. Тем более, до моего дома осталось совсем чуть-чуть, – для убедительности смотрю на парня гордо задрав подбородок и с важным видом скрещиваю руки под грудью.

– Ага, видел я, как ты справляешься. Чуть ли не по-пластунски по асфальту ползёшь: глаза выпучены, язык к щеке прилип, пакеты по земле волочешь, – и снова смешок, который вынуждает меня скорчить яростную гримасу и, поменяв положение, гневно сжать пальцы в кулаки. – Садись, Венера! Заодно расскажу, что собираюсь тебе отдать.

– Обойдусь как-нибудь без твоих рассказиков! У меня нет времени на невнятные насмешки и подколы уровня песочницы – стены ждут. Так что, будь добр, отдай мои обои.

– Что, совсем не интересно? – облокотившись на крышу своего авто, Илья как-то двусмысленно мне подмигивает.

Я нахожусь в отупляющем замешательстве и совершенно не понимаю, что происходит.

Зачем он здесь? Почему так странно себя ведёт и настаивает на помощи? Что ему от меня надо? И самый главный вопрос: как мне на всё это реагировать? Ведь бессмысленно отрицать, что я до чёртиков рада его видеть. А, может, всё-таки сплю?

– Я сплю? – задаю себе вслух вопрос, который обычно помогает мне отличить реальность от сна.

– Конечно, спишь, дитя моё, – поднеся ко рту кулак в вертикальном положении, утробно растягивает Илья. – Послушай голос своего разума: садись в машину к этому привлекательному мужчине и больше не дерзи ему.

Я рассерженно хмурюсь, предварительно покрутив пальцем у виска, а этот весельчак уже вовсю надрывает живот в приступе дикого хохота. Да что с ним такое? И со мной что?

Не обращая внимания на бьющегося в истерике психа, я принимаю попытку самостоятельно открыть багажник. Не выходит. От досады пинаю заднее колесо машины и поворачиваюсь спиной к парню. Мне отчего-то становится обидно до слёз.

– Ладно, Венера. Не дуйся! Вижу ты сегодня не в духе… – наконец, успокоившись, серьёзным тоном произносит Илья, подойдя ко мне ближе. – Я просто отдам картину и помогу тебе всё донести. Напрашиваться в гости не буду. Тем более, мне через час племянников забирать от родителей.

– Хорошо, – тихо соглашаюсь, но развернуться к нему лицом так и не решаюсь. Боком двигаюсь вдоль автомобиля к переднему пассажирскому сидению и, захлопнув дверь изнутри, дожидаюсь водителя, который вразрез своим же словам, особо не спешит.

Едем какое-то время молча. Тишина в салоне будто наэлектризована: никто не рискует заговорить первым.

Я стараюсь не смотреть на Илью, но краем глаза замечаю, что парень слишком напряжён и сосредоточен. Даже адрес не спросил. Уточнить самой?

Вроде бы и хочу начать разговор, спросить о чём-то, но в голове лишь кисель из неоформленных мыслей и вопросов, вызванных его неожиданным появлением. Ведь я ещё и сижу совсем рядом, что совершенно мешает сконцентрироваться. Будто не в комфортабельном кресле еду, а на узком стуле с обивкой из канцелярских кнопок.

– Как продвигаются твои поиски работы по специальности? Нашла что-нибудь? – коротко глянув в мою сторону, Илья даёт старт непринужденной (хотя, как посмотреть!) беседе.

– Если честно, не очень. Уже неделю смотрю всё подряд, но ничего не впечатляет. А так – в среднем четыре вечера в неделю подрабатываю официанткой на различных банкетах… – парень мой чистосердечный ответ никак не комментирует. Поэтому я, пользуясь случаем, максимально небрежно спрашиваю. – А ты надолго в наших краях? Семью приехал навестить?

– На неделю отпуск взял – ужасно по всем своим соскучился. Племянники так вымахали и изменились, что я бы и не признал их сразу, пройди они мимо меня на улице. Хотя, всего-то полгода прошло с того времени, как мальчишки вместе с сестрой приезжали ко мне в гости.

И после этих слов Илья безошибочно останавливается напротив моего подъезда.

– Откуда ты знаешь, где я живу? – интересуюсь прищурившись.

– А как ты узнала, где я работаю? – встречный вопрос, приправленный загадочной улыбкой, вновь выбивает меня из колеи.

– Лиля? Других вариантов, наверное, и нет… – размышляю вслух.

– Не выдаю своих информаторов, уж извини, – самодовольно заявляет парень, покидая салон своего авто. – Но, вполне возможно, что я следил за тобой.

Снова шутить вздумал? У меня от его заявления аж комок волнения в горле застрял. Пришлось нервно сглотнуть.

– Ты выходить собираешься? – судя по тону, к Илье возвращается былой задор. – Или со мной дальше поедешь?

Я, слегка сникнув, вылезаю из машины и подхожу к багажнику.

– Вот, держи. Понесёшь картину, а я твои авоськи, – и вручает мне завёрнутый в плотную бумагу прямоугольник. – Ты полноценный ремонт затеяла или только обои поклеишь?

– Посмотрим. С одной лишь подработкой сильно не разгуляешься. Что это за картина?

– А ты не догадываешься?

Догадываюсь, но хочу, чтобы он объяснил.

Я отрицательно качаю головой.

– Костя продаёт гараж. Весь хлам перетаскивать не хочет – часть просто выбрасывает за ненадобностью. Я съездил туда и забрал кое-что, в том числе и нашу с тобой совместную картину. А потом подумал: вдруг ты захочешь оставить её у себя. Всё-таки для первого опыта неплохо получилось.

– Спасибо, – тихо лепечу себе под нос, поражённая таким жестом. Он ведь мог её просто выкинуть, но не сделал этого.

Илья, как и обещал, помогает поднять пакеты на этаж. Затем, нечитаемо улыбнувшись, кидает на прощание обыденное: «Пока!» и сразу уходит.

Мне тотчас становится безумно тоскливо и удушающе одиноко. Будто до этого со мной в квартире жил кто-то ещё, к кому я привыкла, а сейчас, не предупредив, исчез.

Это уже паранойя. И вообще – всё, что связано с Ильей, я воспринимаю необъяснимо странно, так часто не понимая саму себя.

Вот, что это только что было? Парень просто захотел отдать мне картину. Он, вполне вероятно, приехал в родной город со своей девушкой, чтобы познакомить её с семьёй или, может даже, сообщить им «радостную» новость (От этой мысли меня аж передернуло!). Должно быть, узнав, что Илья здесь, его брат Костя связался с ним и срочно попросил забрать свои работы, так как на днях продаёт гараж. Парень согласился, приехал и в каком-нибудь дальнем пыльном углу нашёл нашу картину. Ассоциативно вспомнил, что я тоже живу в этом городе и, узнав мой адрес, без задней мысли привёз её в подарок.

Всё остальное, что активно пытается навязать мне собственное глупое сердце, не больше, чем мои больные фантазии.

Хватит уже расстраиваться из-за того, чему никогда больше не суждено случиться. Нужно быть сильнее, стараться контролировать эмоции, иначе снова попаду в прочные сети нескончаемой хандры. Как я уже для себя выяснила: лучшее лекарство от дурных мыслей – переключиться на физическую работу. Этим и займусь.

На автомате достаю все рулоны и выкладываю на пол. Проведя контрольные замеры, я начинаю нарезать обои. Но раз за разом ловлю себя на том, что думаю об Илье и мотивах его визита, поэтому несколько раз недопустимо косячу. Раздраженно отшвырнув в сторону рулетку и ножницы, в голос ругаюсь на себя за невнимательность.

Фак! Ещё одна такая непозволительная ошибка, и мне придётся идти докупать бежевые обои.

Может, чай себе заварить? Где-то на верхней полке шкафа вроде бы завалялась упаковка зелёного с мелиссой. Чудесный полупрозрачный напиток, который я в обычные дни не очень-то жалую, сейчас просто обязан помочь мне успокоиться.

Решительно залетаю на кухню и зачем-то ставлю кипятить полный чайник. Видимо, подсознание намекает, что в моём запущенном случае одной чашкой дело не ограничится.

Достаю из закромов плитку молочного шоколада и бросаю её на стол. Только в этот момент замечаю на нём кинутый часом ранее холст, распаковать который я в своём состоянии напрочь забыла. Но не успеваю даже взять картину в руки, как звонит телефон. Это Лиля.

Подруга без вступлений и предисловий упрашивает меня пойти с ней вечером в кино на ужастик. Сначала я вяло сопротивляюсь, а потом всё же решаю не бросать начатое на полпути и поклеить сегодня обои. Поэтому уже категорически отказываюсь.

Лиля узнав о причине, предлагает перенести наш поход на завтра, а сама, скорее из вежливости, вызывается мне помочь.

С одной стороны, с ней я справлюсь быстрее и веселее, но, с другой – не хочется снова плакаться об Илье и грузить подругу своими проблемами. Тем более, я уже почти убедила себя в том, что наша встреча сегодня – ничего не значащая формальность. А слова парня о том, что он следил за мной – очередной неудавшийся прикол.

Вспомнила об этом, и настроение опять рухнуло. Теперь точно нужно побыть одной.

Лиля для вида побренчала, но настаивать не стала. Однако, выклянчила с меня обещание, что завтра я кровь из носу пойду с ней на дневной сеанс в кино. И не просто пойду, а оденусь поприличнее (что в её понимании значит совершенно противоположное), так как после ужастика мы отправимся гулять по городу. «Парней кадрить!»

Смешная она! И такая милая. Снова Олег у неё в немилости. Но рассказывать подробности по телефону подруга отказывается, ссылаясь на то, что: «… завтра тогда потрындеть будет не о чем».

Завершив разговор, я быстро пью чай, параллельно любуясь картиной. Яркие воспоминания о том дне, включающие в себя внезапный поцелуй Ильи под дождем, отзываются приятным теплом, томительно растекающимся по всему телу.

Но потом снова подкрадывается досада в компании со своими унылыми, неразлучными товарищами, и мне опять хочется рычать, бить посуду и крушить все вокруг.

Однако, обуздав непрошеные агрессивные желания, я назло себе громко врубаю тяжелую музыку и принимаюсь за обои.

***

Кажется, я опаздываю. А всё потому, что не стоило поддаваться на провокацию Лили.

«Посмотри, какая сегодня духота на улице. Отличный повод надеть короткую юбку. Помнится, мы с тобой вместе покупали красивейшую фиолетовую на распродаже в «Свити». После примерочной ни разу тебя в ней после не видела. Я тоже пойду в юбке, так что не подведи!»

Не хотела надевать именно ту ядерно-фиолетовую мини, но все остальные (две штуки длиной почти до колена) были испорчены: у одной собачка во время моей торопливой примерки вылетела, и молния предательски разошлась, а на второй вдруг обнаружилось пятно неизвестного происхождения на самом видном месте. Это сговор, точно вам говорю!

В итоге, я выбежала на улицу на тридцать пять минут позже. И судя по тому, что маршрутку мою не видно и в помине: если успею домчать, то совсем впритык к сеансу.

Пока жду на остановке, какие-то малолетние парни без стеснения между собой обсуждают мою дурацкую юбку и ноги, осыпая и то и другое не по возрасту похотливыми комплиментами. А также делают ставки на возможности будущего порыва ветра, который даже в такую жару и именно на этой заколдованной остановке, если настигнет, то беспощадно потреплет. Делаю вид, что не слышу их, хотя язык так и чешется вставить своё острое словцо.

И зачем я пошла на поводу у Лили? В шортах и футболке мне было бы значительно удобнее. Благо, на ногах красуются открытые сандали без каблука – единственная деталь в сегодняшнем образе, которая меня полностью устраивает.

В зал кинотеатра я влетаю в кромешном полумраке. Как по заказу, на экране тоже преобладают темные цвета и мрачные оттенки, от чего не могу разглядеть ступеньки в проходе и вынуждена подниматься на последний ряд фактически наощупь.

Я созванивалась с Лилей пятнадцать минут назад, и, учитывая моё опоздание, мы условились встретиться уже внутри. Хорошо, что сейчас в ходу электронные билеты, и не нужно придумывать никаких ухищрений, чтобы позже войти в зал.

Подруга обожает смотреть фильмы именно с центральных кресел последнего ряда, поэтому для меня не становится сюрпризом её выбор. Однако, проползать в темноте перед сидящими зрителями, когда кино уже началось, чревато тем, что можно услышать в свой адрес много чего нелицеприятного. Чёрт! Ещё и ногу кому-то случайно отдавила, стремясь быстрее оказаться на пустующем месте.

Фух, победа! Я плюхаюсь на сиденье и шепчу Лиле приветствие, но она не отвечает. Видимо, уже с головой погрузилась в сюжет фильма. Тогда я пытаюсь дотронуться до её локтя с целью обозначить своё присутствие, и тотчас испуганно одергиваю ладонь, моментом вжавшись в противоположную сторону своего кресла.

Чтоб мне работать почвоведом всю свою жизнь! Там большая мужская рука! И, готова поспорить на миллион, что я точно знаю, кому она принадлежит.

Глава 28

Опасливо поворачиваю голову направо.

На пару мгновений профиль моего соседа озаряется светом от экрана, и я получаю неоспоримое подтверждение своей шальной догадки.

– Как это понимать? Где Лиля? – на всякий случай всматриваюсь в силуэт девушки по левую руку от меня и, убедившись, что он принадлежит незнакомке, приглушённым, но достаточно резким тоном демонстрирую парню своё недовольство текущим раскладом.

– Понятия не имею, – придвинувшись ко мне катастрофически близко, прошептал на ухо. – Олег позвал меня посмотреть культовый боевичок, но уже минут десять, как не может вернуться из туалета. Да и фильм больше похож на триллер… Или даже ужастик.

– Я заняла место Олега?

– Сомневаюсь. Судя по смске с пожеланием хорошо отдохнуть в приятной компании, которая пришла от Беглеца совсем недавно, Олег и Лиля за нас спланировали поход в кино, – мне кажется, или Илью забавляет эта идиотская ситуация? Парень расслаблено откидывается на спинку кресла и устремляет свой взгляд на экран. – Начало фильма вроде ничего. Давай посмотрим, оправдан ли высокий рейтинг этой ленты у американцев.

Я убью эту сводницу! Как можно было провернуть такое за моей спиной?! А главное – зачем? Сама ведь три недели назад твердила, что раз нашёл себе другую и счастлив с ней – пусть катится ко всем чертям. А теперь-то что изменилось?

Знает же, как невыносимо больно мне было принять правду о наличии у Ильи девушки. Помнит же, как я, содрогаясь от рыданий у неё на плече, упрямо вбивала себе в голову мысль о невозможности дальнейшего развития наших с ним отношений. Почему же сейчас она так поступила?

Да, в данный момент я злюсь на Лилю. Чертовски злюсь! Даже челюсти рассержено, со скрежетом стиснула и готова сию же секунду накатать гневное смс предательнице. Но, если быть до конца честной, то больше всего я злюсь на саму себя. Потому что, когда я увидела Илью на соседнем сиденье, то первым делом в глубине души мелькнула надежда, что это он всё подстроил. Обманчиво вспыхнула мысль, что парень придумал такой нестандартный способ, чтобы снова меня увидеть. А, оказалось, это не более, чем проделки наших странных, нелогичных друзей… Лучше бы со своими отношениями разобрались!

Может, уйти? У Ильи не было желания со мной встретиться: он рассчитывал провести время с Олегом. Но взамен ему обманом подсунули меня. Навязали в пару для просмотра кино, за сюжетом которого я до сих пор не слежу. Смысл тогда оставаться? Как-то это всё унизительно.

Пока я про себя размышляю, нужно ли что-то сказать Илье перед моим уходом и что конкретно, парень, как бы невзначай, задевает меня ногой и не торопиться возвращать свою конечность в исходное положение. И всё бы ничего, но это ощущается как-то слишком интимно. Может ещё и потому, что из-за короткой (по погоде) одежды, мы соприкасаемся неприкрытыми участками кожи.

Я мгновенно заливаюсь краской от возникшего внутри волнения. Темнота мне в союзники. Аминь!

Стараясь оставаться неподвижной, кошусь на Илью, но он выглядит полностью увлеченным происходящим на экране.

Похоже, парень без задней мысли так расположился, а я уже надумывала себе невесть что. Вот тупица!

Но в то время, как я пыталась уловить на лице Ильи хоть какие-то блики эмоций, неожиданно зацепилась взглядом за его соседку справа. Длинноволосая фифа чуть ли не разлеглась на подлокотнике парня, а он, должно быть, и рад такому открытому интересу со стороны прямолинейной девушки.

Ну, всё! Обойдётся без объяснений!

Я вскакиваю с места, словно ужаленная, чувствуя подкатываемую к горлу вязкую горечь обиды. Но не успеваю сделать и шага, как, не без сторонней помощи, вновь приземляюсь попой на кресло.

– Ты куда? Сейчас самое интересное начнётся! – удивлённо произносит Илья продолжая ловко удерживать за запястье.

– Я… Я… Отпусти! – под его пристальным взглядом, сбивающим с мысли даже в полумраке, не могу нормально ответить.

– Ты этого окровавленного маньячелу с бензопилой испугалась, что ли? – иронично спрашивает парень и, не дожидаясь моего ответа, поднимает вверх подлокотник между нашими сиденьями. А после – неожиданно берет мою ладонь и, уверенно сжимая её в своей, кладёт наши руки на самый край моей легкомысленной юбки. – Ты же в курсе, что это просто краска и актёры. Не бойся, я рядом!

– Я и не боюсь! – настырно заявляю, стараясь высвободить свою конечность, но в ответ на мои трепыхания Илья лишь усиливает хватку и, как ни в чём не бывало, продолжает смотреть фильм.

«Ну же! Встань и уйди, как хотела! Он просто решил, что ты струсила, поэтому и взял за руку. Это не повод сейчас превращаться в растаявшее мороженое, стекаясь лужицей к его ногам. И, тем более, прекрати бесстыдно фантазировать о перемещении его ладони по твоему бедру. Забыла, что у него…»

«Заткнись!» – слишком громко шиплю вслух, перебивая гордый и совестливый внутренний голос. Разумеется, самые любопытные люди заинтересованно оглядываются. Делаю вид, что я тут не при чём, наиграно меряя своим псевдоизумлённым взглядом соседку слева. Ну, а как ещё отвести подозрения?

– Всё в порядке? – наклонившись к моему лицу, интересуется Илья, который, само собой, на этот подленький трюк не купился.

– Тссс! – не глядя на парня, прислоняю указательный палец свободной руки к губам, изображая глубокий интерес к … обряду изгнания Сатаны из молодого парня. Ужас какой! Что за фильм мы смотрим?!

Но Илью так просто не проведёшь.

– Это ты священнику сказала: «Заткнись»? Мне тоже кажется, что он переигрывает, – отсутствие преграды в виде подлокотника позволяет парню сесть ко мне максимально близко. И он зачем-то пользуется этой возможностью, произнося каждое своё слово буквально в миллиметре от моего уха.

Если я сейчас не отодвинусь от него, то точно совершу какую-нибудь глупость, о которой потом буду жалеть. Его спорно невинная ладонь на моем бедре – ещё куда не шло. А тут уже почти губами дотронулся. Он правда не понимает, что испытывает моё самообладание или нарочно издевается?

Неуклюже кашлянув, я игнорирую предположение Ильи и начинаю медленно от него отстраняться. Его ладонь, накрывающая мою, уже давно расслаблена, поэтому я без труда выуживаю руку из ненавязчивого, стыдно признавать, но очень даже приятного плена, и для собственного спокойствия перекидываю конечность на другую сторону.

Моя правая щека ещё какое-то время горит от непонимающего взгляда парня, но я стойко прикидываюсь фанатично увлечённым зрителем этого трэшевого фильма.

«Расслабься, ты всё сделала правильно. Непринужденно выпрямись, забудь про того, кто сидит рядом и всего-то сводит с ума, и попробуй хотя бы под конец разобраться, кто главные герои в этой чёртовой киноленте».