Скульптор жизни

– Какие–то скучные дебаты, – с улыбкой сказал Виктор Романович. – Думаю, Владислав Владимирович это исправит. Пожалуйста.

– Да… Значит, коммунист опять говорит об учителях, о том, как им трудно жить, и прочую ерунду! Я скажу просто. Всё меняется, меняется наша жизнь, меняются дети, меняются дороги, меняются машины. У нас не меняются две вещи: власть и учителя! И то, и другое поменяется уже на этих выборах! Когда придёт новая власть, учителям станет жить легче, но это ли главное? Не буду спорить, но сейчас не учителя влияют на учеников, и даже не родители! Детская психика формируется под воздействием внешних факторов и этими факторами является что угодно, но только не учителя с родителями! Подрастающее поколение образованнее нас. Из–за образования они не хотят заниматься «черной» работой. И мы когда–нибудь столкнёмся с миграционным кризисом… При чём здесь это? А вот при чём: когда свои не хотят убирать сортир, убирать приходится чужим. Всё просто… Кхе… Теперь экзамены… Кхе… Экзамены не всегда являются показателем знаний. Экзамены – это стресс, нервы. Надо отменить все экзамены. За один год в университете несостоятельные ученики, попавшие в вуз благодаря неграмотно составленным экзаменам, сами отсеются. Но мы никогда не интересовались у учеников. Мы никогда не спрашивали их мнения по каким–либо вопросам. Нужно избавляться от этого! Нужно прислушиваться к мнению учеников! Ещё одна основа благотворного образования – это его цена. Полностью бесплатное! Абсолютное количество бюджетных мест. Пусть поступают все! Умные останутся, будет естественный отбор! Голосуйте за меня!

– Спасибо, Владислав Владимирович. Анастасия Владимировна, смотрю на ваше недовольное лицо и не могу не дать вам возможность высказаться. Пожалуйста.

– Я начну свою речь немного издалека, но в конце приведу её к образованию… В нашей стране ещё очень много проблем, просто невообразимо много: это и проблемы с правами человека, о которых наши родные суды вечно забывают; проблемы с выборами на местном уровне, что приводит нас к фактически полному отсутствию возможности народного волеизъявления; ужасная беда с демографической статистикой в стране, вызванная катастрофическим уровнем жизни россиян, таким нищенским, что о детях по доброй воли нет и мысли; проблемы нашей экономики, которая задыхается от нефтяной и газовой наркомании, и ломку эту мы не можем преодолеть более двадцати трёх лет; наша экология тоже оставляет желать лучшего, гектарами вырубается лес, некогда причина всеобщей мировой зависти; и наконец то, без чего исправить и сохранить страну не представляется возможным… Конечно же, наше образование… Я не являюсь педагогом… Я, как и один из кандидатов, работала в органах прокуратуры. И поэтому, наверное, не в праве жёстко отстаивать свою дилетантскую позицию по этому вопросу, в плане самого процесса образования. Но как человек, живущий в обществе и взаимодействующий с его представителями, скажу вам, дорогие избиратели, проблема образования в отсутствии моральных принципов. В ваших силах всё изменить уже очень скоро.

– Благодарим Анастасию Владимировну, вы очень интересно, хоть и достаточно непрофессионально, – хищно улыбнулся ведущий, – рассказали о реальных проблемах, имеющих место в нашей стране, но не представляющих такой огромной угрозы, какую вы предполагали… Посмотрим, согласится ли с вами наш оппозиционер, вам слово.

– Я соглашусь с Анастасией Владимировной в её тезисах, но что касается меня, то я, разумеется, ни на секунду не верю самой Анастасии Владимировне! Совершенно очевидно, что она, как и большинство здесь присутствующих, является фиктивным кандидатом. Впрочем, таких уже меньше, чем в далёком восемнадцатом, но от этого не легче избирателям определять кто есть кто. Я же избирателей просвещу и сообщу им, что только я действительно буду бороться за прекрасную Россию Будущего! – на этих словах Владислав Владимирович был готов пойти в атаку, но остановился под проникновенным взглядом Михаила Александровича, который, убедившись в безопасности этого фронта, перевёл взгляд на Анастасию, намекнув ей на ответный протест.

– Странно, что о прекрасной России говорит человек, который сам настолько любит страну, что вывозил берёзки и губил русскую экологию, – с вызовом произнесла Анастасия Владимировна.

– Я попрошу вас не перебивать меня, – ответил оппозиционер Анастасии, которой уже кивнул Михаил Александрович. – Тем более, что вы, как кандидат протестующий против судебного произвола, должны понимать, что я лес никогда не трогал… Позвольте мне продолжить?

– Конечно, – кивнула Анастасия.

– Благодарю. Так вот, я говорю о том, что опять на выборах и на дебатах будут говориться правильные слова, но произносить их будут какие–нибудь фиктивные кандидаты… Я не такой, я действительно иду на выборы, чтобы исправить ситуацию в стране, чтобы изменить жизнь россиян к лучшему. И, конечно же, кроме прочих важных вещей, огромную роль будет играть образование. Нацеленное не на теоретические знания детей, а на умение применять их на практике для своего творческого, личностного развития. Мы должны учить детей вовсе не тангенсам и котангенсам, а достаточно простым и необходимым вещам: выступлению на сцене, умению грамотно и красиво излагать свои мысли и прочему. И это я принесу пользу нашему обществу, я сделаю его здоровым, но только с вашей, только с твоей, избиратель, поддержкой.

– Спасибо… Теперь завершим этот «тур» речью Михаила Александровича.

– Спасибо, Виктор Романович. В очередной раз я услышал много мнений, которые, безусловно, очень романтичны, очень интересны и очень желанны. Я же, будучи прагматичным человеком, когда занимаюсь работой, скажу не такую радостную новость об образовании, ну и в целом об изложенном… В отличие от своих оппонентов, я помню, что обещал в первом туре: обещал разъяснить свою позиции по дефициту учителей в школах. Несмотря на то, что в России больше двух миллионов преподавателей, в Воркуте, которую уже упоминали, учителей катастрофически не хватает. И как же с этим бороться? Разумеется, лучший способ, как некоторые считают, это повысить зарплаты. Но для моей программы этот акт является обязательным и однозначным процессом, призванным повысить уровень зарплат в принципе, а не для «создания дополнительной привлекательности профессии»! И тут у меня есть решение, которое будет рассмотрено, вероятно, отрицательно, но оно будет оправданным… Я говорю о простом распределении учителей в разные школы, в разных уголках страны! Кому–то эта идея покажется старой, но я скажу, что она прекрасна для нашего образования! Конечно же не стоит забывать о том, кем эти учителя являются. Как показывает практика последних лет, в эту профессию идут люди, которые не смогли найти себя в жизни, которым нечего больше делать, как только преподавать ненавистную самому себе химию, испанский или обществознание! Учительство перестало быть призванием! И это очень печально… Нужно не только заботиться о жизни учеников, но и исправлять жизнь учителей, заботиться об их воспитании. Это, конечно же, трудная задача. Более того, господа, таких трудных задач у нас очень много впереди. Всё решат выборы…

– Спасибо, Михаил Александрович, к вам определённо надо прислушаться. Ну? Пора завершать дебаты! Финальные речи! Пожалуйста, Владислав Владимирович.

– На моей памяти это одни из самых выдержанных дебатов! Хоть и было тихо, но сказали много интересного… К сожалению, только политологи поймут всю ценность происходящего… Так вот! Даже я не могу не согласиться, что в таком трудном вопросе, требуется коллегиальное решение. Нужно прислушаться ко мнению всех сторон: и учителей, и учеников, и чиновников, и бывших учеников, и будущих учителей, и будущих чиновников… Я обращаюсь к избирателям. Запомните! Образование – это основа любой страны. И каким будет основа, а значит и страна, решать только вам. За меня голосуйте!

– Спасибо вам, Владислав Владимирович, за такой неожиданный поворот в ваших речах и традициях их ведения. Думаю, Пётр Фёдорович поддержит вашу позицию.

– Конечно, я согласен с тем, что решение должно быть всенародным. Образование действительно очень важная вещь для любой страны, и от его формы будет зависеть будущее и самой страны, и её жителей. Моя партия выступает за сохранение советской системы образования, и я разделяю партийную позицию. Но, став президентом, я собираюсь наладить ещё более успешное функционирование этой успешной до сих пор системы.

– Спасибо, Пётр Фёдорович! Пожалуйста, Анастасия Владимировна.

– Друзья мои! На этих выборах будет решаться будущее нашей страны. Не дайте себя обмануть, и сделайте правильный выбор. Выберите долгожданные перемены, создайте новую страну, с новыми правилами! Для этого вам всего лишь нужно прийти и проголосовать… Вы думаете, что ваше будущее не зависит от таких простых вещей? Конечно, зависит… Голосуйте, это наша страна!

– Благодарю вас, Анастасия. Оппозиция, вам слово!

– Уважаемые избиратели! Эта власть слишком долго обманывала вас и пользовалась вашей беззащитностью. Пришло время положить этому конец! На этих выборах вы измените своё будущее, а также подкорректируете настоящее. Именно проголосовав за меня, так как только я являюсь настоящим кандидатом, вы станете жить в новой России Будущего. Делайте правильный выбор.

– Не знаю, как ваши слова относятся к образованию, однако, ваше право говорить что угодно, – ехидно улыбаясь, сказал Виктор Романович. – Прошу завершить сегодняшние дебаты Михаила Александровича.

– Граждане Российской Федерации! На предстоящих выборах мы поменяем всё: не только образование, но и армию; не только экономику, но и систему строительства; не только экологию, но и зарплаты. И прошу вас помнить, что голос за меня – это не путь к лёгкой жизни. Это путь к новому обществу. Проголосовав за меня, вы не очутитесь в шикарном доме на морском берегу. Но у вас и ваших детей появится бесконечное число шансов получить не только сам дом, но и море.

Глава III

– Как дебаты? – спросил Михаил Александрович, вернувшись в штаб.

– Вполне обычные, – ответила Мари. – Болтаете, болтаете… Ничего серьёзного.

– А с практической точки зрения как? – обратился Михаил Александрович к Даниилу Николаевичу.

– Вы привлекли к себе внимание… Но этого недостаточно. Нужно больше упоминаний о себе. Чаще появляться на публике.

– Об этом я и хотел поговорить! Позови всех сюда.

***

Через несколько минут в кабинет Михаила Александровича вошли все полезные для выборов, а кто–то даже и для президентства, люди.

Ими были все давние и недавние знакомые Михаила Александровича, с которыми ему приходилось работать на пути всей удачной карьеры: Игорь Сергеевич, бывший губернатор Лимской области, чьё место Михаил Александрович когда–то занял; Екатерина Алексеевна, сотрудница Службы Безопасности, с которой Михаил Александрович познакомился на выставке и которой, став министром, помог перебраться в Москву на более «сытую» должность (чем на выборах господин Божесов активно пользовался); Даниил Николаевич, с которым все уже знакомы; Мари, ставшая союзником Михаила Александровича; Аркадий Васильевич, судья, который сильно помогал Божесову в различного рода делах; Максим Львович, самый молодой игрок команды, занимающийся работой с прессой и написанием речей для Михаила Александровича; и последним игроком был архиепископ Михаил, бывший епископ Лимский, переведённый, благодаря Михаилу Александровичу, на служение в Москву, от него ожидалась организация поддержки от верующего населения – то есть основного электората.

– Если вы хотели зайти пафосно, – сказал Михаил Александрович, когда все сели, – то я вас разочарую, вы зашли гуськом, – улыбнулся Михаил Александрович. – И пока вы так заходили, я придумал один важный ход, который нужно осуществить как можно быстрее… Поэтому без прелюдий спрошу у вас кое–что. Первое. Игорь Сергеевич, какие рейтинги после дебатов?

– Ваши показатели достаточно выросли и теперь превышают десять процентов, – уловив суть ненужного совещания, быстро ответил Игорь Сергеевич.

– Прекрасно! Второе. Даниил Николаевич, какие у вас предложения по подъёму рейтингов?

– Во–первых, больше публичных выступлений. Во–вторых, больше рекламы и агитационных…

– Конкретнее…

– Эм… Например, можно съездить на День Республики в Якутию…

– Он же в апреле? – прервала Мари.

– Можно пораньше, – пожал плечами Даниил Николаевич.

– Ладно, ладно, – замахал руками Михаил Александрович. – Какие праздники в марте?

– Восьмое марта, день работников органов наркоконтроля, день работников уголовно–исполнительной системы… – неуверенно говорил Даниил Николаевич.

– Гениально! – воскликнул Михаил Александрович. – Сначала к девушкам, потом к сотрудникам наркоконтроля и все вместе к работникам уголовно–исполнительной системы! Год назад я бы назвал это лучшим мартом моей жизни! Но сейчас это будет выглядеть аморально… На Восьмое марта в Иваново поедем, с речами и подарками… Подготовьтесь, поедем все и сразу…

– Ещё надо бы увеличить рекламу, – робко заметил Даниил Николаевич.

– Вот и займитесь этим! А я по делам поеду.

***

– Какие у тебя реальные планы на школьное образование? – спросила Мари, оставшись в кабинете после того, как Михаил Александрович отослал всех с мгновенного совещания.

– Мои планы крайне просты. В школе ученики будут проводить 6 часов в день, с девяти до трёх. С работающей столовой, где, надеюсь, будут кормить нормально. Учиться пять дней. С шестого класса каждый день 6 уроков по сорок минут. В неделю это получится 30 уроков… А теперь внимание! 4 урока математики, 3 урока общего русского, 2 урока риторики, 2 урока физкультуры, 2 урока истории, 2 урока литературы, 2 урока географии… Сколько это?

– 17 уроков, – быстро ответила Мари.

– А как ты думаешь, что будет в оставшееся время?

– Что же?

– Любые предметы по выбору ученика (совместно с родителями, разумеется)! Предметы, определяющие дальнейшее будущее. То есть физика, химия, биология, обществознание, экономика, право, иностранные языки… Словом, что угодно душе будущего члена общества.

– Мне кажется будет много проблем…

– Согласен! Разумеется, будет сложно составлять расписание подобных занятий, будут требоваться просторные аудитории для сорока девяти восьмиклассников–экономистов, но…

– А школы в деревнях? В них такая система не приживётся…

– И это тоже. Огромные траты на строительство хотя бы одной школы, соответствующей новой системе; укомплектование преподавателями, знающими своё дело очень хорошо… Всё это достаточно трудно и с «кондачка» не решить. Года через три, когда мы сможем наладить экономику, когда у нас будут деньги, когда мы решим некоторые проблемы во внешней политики, вот тогда можно будет заняться реформой образования! Но не стоит забывать главный принцип всего нового образования: «семиклассник–физик, не знающий кто написал „Войну и мир“, всё равно студент Бауманки».

– Таких у нас полстраны! – улыбнулась Мари.

– Ну что ты, что ты! – с укором посмотрел на неё Михаил Александрович. – Мы будем воспитывать детей, давать им возможность развиваться, а может даже пробовать себя в управлении…

– И как же? – заинтересовалась Мари.

– Пусть в школах будут свои правительства, пусть избираются свои президенты, пусть раз в год собирается Школьный Совет города из президентов городских школ… Не знаю, думать надо!

– А возможность твоего личного президентства есть? – забыв о школьных президентах, спросила Мари.

– Посмотрим, – тихо ответил Михаил Александрович. – Поездим по городам, посмотрим на людей, поговорим с ними. Проведём какую–нибудь акцию, и где–то за неделю до выборов посетим ЦИК… Увидим…

– Ладно, я пойду работать. А ты куда собираешься?

– В Кремль, – спокойно ответил Михаил Александрович.

Глава IV

– Господин президент! – поздоровался Михаил Александрович, очутившись в Кремле через тридцать минут. – Я к вам.

– Присаживайтесь, – подкрепив свои слова жестом, сказал президент. – Я смотрел дебаты.

– Да? – весело спросил Михаил Александрович, сев в указанное кресло. – И как вам?

– Вы много обещаете… Это стратегически неверно…

– Я кручусь, только и всего, – спокойно ответил Михаил Александрович.

– Я понимаю… Иногда мне кажется, что вы ведёте двойную игру… Может быть только кажется?

– Конечно! Я прекрасно знаю все свои шансы, господин президент. И мне гораздо спокойней рассчитывать на гарантированный пост премьер–министра, чем на сомнительную должность президента…

– Я рад, что могу надеяться на вас.

– Вы меня пристыдите!

– А есть за что? – улыбнулся президент.

– А разве нужен повод? – в ответ улыбнулся Михаил Александрович.

– Ладно! Хватит обмениваться любезностями. Давайте по делу… Что вы хотели мне сказать?

– Я пришёл за любезностями, господин президент… Но раз уж вы решили о делах… То у меня просьба…

– И какая?

– Нужно чтобы в СМИ говорили побольше хорошего обо мне…

– И зачем?

– Я собираюсь больше не ходить на дебаты. Буду говорить с народом, налаживать отношения…

– Это вы зря! Вы очень хороши на наших дебатах! Думаю, что один на один с оппозиционером вы бы хорошо справились!

– Мне приятны ваши слова, господин президент. Но ведь мы хотим устроить шоу, верно? А его финальной сценой будет назначение меня – человека, критикующего вас, – премьер–министром… Своеобразное коалиционное правительство в стране, то, чего нам, по мнению большинства, так не хватает.

– Ха–ха! Вы правы, правы! Только мне трудно понять, каким это образом для аллюзии на коалиционное правительство вам требуется пиар в СМИ?

– Я сам ещё не понял, господин президент, – смотря в глаза сказал Михаил Александрович.

– Я устрою, – тихо сказал президент. – Можете идти.

– До свидания, господин президент! – попрощался Михаил Александрович.

– Вы мне нравитесь, Михаил Александрович. Но доверия не внушаете, – хитро прищуриваясь, сказал вслед уходящему кандидату президент.

– Хотя бы в этом наши мнения не совпадают, господин президент, – даже поклонился и вышел Михаил Александрович.

***

– Ты быстро, – сказала Екатерина Алексеевна, когда Михаил Александрович сел в машину. – Узнал что-нибудь важное для дела?

– Пустая болтовня, – отмахнулся тот.

– Для чего же мы сюда ездили?

– Я люблю понервничать… Адреналин и всё такое…

Глава V

Прошло два месяца очень активных агитационных действий со стороны всех кандидатов…

Михаил Александрович занимался агитацией с удвоенной силой, ибо отказ от участия в дебатах приводил к относительному падению рейтингов. Поэтому он объездил всю Европейскую Россию, в которой успешно провёл массу встреч с избирателями и получил огромное удовольствие от живого, человеческого общения…

Проще сказать, Михаил Александрович прекрасно проводил время. Но увы, ничто не вечно! И до дня выборов оставалось совсем немного времени, буквально несколько дней, а для успешного финала кампании Божесова оставалось заручиться самым главным козырем…

***

– Эльвира, день добрый! – встретил главу ЦИК Михаил Александрович.

– Добрый, – спокойно ответила Эльвира. – Что–нибудь хотели?

– Да, и очень многое.

– Например?

– Рейтинги посмотреть…

– Все они на сайте есть, Михаил Александрович.

– Мне бы настоящие, – медовым голосом сказал экс–министр.

– Ну раз вы просите, то пойдёмте. Сейчас всё найдём.

– Было бы очень интересно…

– Вот смотрите, – через пару минут ответила Эльвира. – Первое место, у того, у кого должно быть – 42%. Второе место у вас 33%. Третье у оппозиционера – 20%. С остальными понятно и так…

– А по официальным данным? – спросил задумчиво Михаил Александрович.

– Те же лица и в том же порядке, но 67%, 21% и 10%, соответственно.

– А на выборах как будет?

– Ну, – задумалась Эльвира. – Где–то 5% плюс–минус по официальным данным. Фактически же будет 7–10%.

– А у оппозиции есть шанс выиграть выборы?

– Нет, – уверенно ответила Эльвира. – Они их проиграют. Данные рейтинги формируются достаточно сложным путём, и я могу вам сказать, что на выборах у оппозиции не будет больше 20%… И это даже неофициально.

– Хорошо… – задумался Михаил Александрович. – Послушайте, Эльвира. Я очень хорошо помню, что в 22–ом вашу кандидатуру рассматривали на пост министра культуры… И вы сильно огорчились, когда вам предпочли другого.

– Я свыклась с этой мыслью, – кивнула Эльвира.

– Тем не менее, предполагаю, что эта должность для вас всё ещё интересна, – тихим голосом говорил Михаил Александрович.

– Вы совершенно правы, – заинтересовавшись, отвечала Эльвира.

– К тому же, не только для вас она много чего решит, – жирно намекнул на кумовство Михаил Александрович.

– Тут вы тоже правы, – доверительным тоном ответила Эльвира, сделав неправильные выводы.

– Вы человек разумный, и думаю, мне не стоит говорить, чего стоит эта должность?

– Совершенно не стоит, – услужливо ответила Эльвира, осознавая возможность сохранить себя во власти. – У вас будут все шансы.

– Этого мало, – хитро улыбнулся Михаил Александрович. – Недостаточно мне шансов. Мне нужна победа. 53% – мои, 40% – у нашего бывшего начальника, 4% у оппозиционера. Ясно?

– Это будет сложнее, но повторюсь у вас есть все шансы, – заискивающе ответила Эльвира.

– Чтобы вам легче было считать мои шансы, я открою вам секрет. Подойдите поближе.

Михаил Александрович наклонился к уху Эльвиры и прошептал:

– В 2023 году, весной, в апреле… 24–ого, кажется. Вы были участницей…

– Не надо, – прервала Эльвира. – Я поняла… Первое место ваше, Михаил Александрович…

– Приятно это слышать, Эльвира! – нагло ответил Михаил Александрович. – До встречи через неделю! Пока, пока!

***

– Куда? – спросил Михаила Александровича водитель.

– В штаб оппозиции…

Глава VI

– Кого вы обманываете, вы сами марионетка, – смотря прямо в глаза наглым взглядом, сказал оппозиционер.

– Нет, – улыбнулся Михаил Александрович, тоже посмотрев в глаза и к тому же достав откуда–то солёный огурец, откусил половину с демонстративным видом, что смогло дезориентировать оппозиционера. – Может быть и так, но только на небольшую часть.

– Ваши предвыборные речи крайне осторожны, Михаил, в плане личной позиции… Но очень интересны с практической точки зрения…

– Позвольте раскрыть перед вами карты? – спросил Михаил Александрович, забросив вторую половину огурца в рот. – Только я это делаю не из–за уважения к вам, а из–за любви к откровенным разговорам… Вы обвиняете меня в осторожности, но сами говорите, что я ограниченная персона. Это так и есть… Вся моя кампания создана для того, чтобы не допустить второго тура и уничтожить вашу кандидатуру. Всё просто!

– И что вам за это пообещали? – спросил, не удивлённый оппозиционер.

– Должность премьера, – с наглой улыбкой ответил Михаил Александрович.

– Но вы понимаете, что если вы станете премьер–министром и не выполните те многочисленные обещания, то в сороковом году вам будет не на что рассчитывать для настоящего срока? – с участием спросил оппозиционер.

– Я это понимаю, Андрей, – отвечал Михаил Александрович. – Именно поэтому я стану президентом уже через три дня… Вы действительно считаете, что я этого не понимаю? Просто если бы я не освободил вас в двадцать первом году из отделения полиции (и да, это было по моему приказу), то у вас было бы совершено реальное преступление, с которым вы никогда бы не смогли пройти на выборы. Хотя бы потому, что пропустили их даже с учётом УДО. Понимаете? – ухмылялся Михаил Александрович. – Это я устроил ваше «кандидатство». А знаете для чего? Чтобы быть полезным, чтобы мне не чинили препятствий на пути, чтобы считали меня за своего. Более того! Я готовился к президентству долго. Как только стал министром юстиции, сразу начал писать программу и примерный план своих действий, но вам они вряд ли понравятся!

– И почему же? – нашёл в себе силы спросить оппозиционер.

– Потому что, во–первых, залог благосостояния моей экономики кроется в национализации всей промышленности. Во–вторых, вам вспомнят двадцать первый год, и вы спокойно просидите два президентских срока (клянусь, мои сроки!) в тюрьме, а возможно даже скоропостижно скончаетесь… Кто знает? Не слышу ваших возмущений, а значит вы в шоке! Поэтому сам же отвечу на вопрос, который вы мне не можете задать. Да, я смогу выиграть выборы, как реально, так и с фальсификацией… В любом случае, у меня есть пост премьера! Ха–ха! Там я тоже буду плести интриги. Впрочем, став президентом я сделаю много важных вещей, которые оздоровят все сферы жизни страны. У меня очень чёткая программа, Андрей. Людям понравится, поверьте.