Сонеты

Сонет XXXVIII

How can my Muse want subject to invent,While thou dost breathe, that pour'st into my verseThine own sweet argument, too excellentFor every vulgar paper to rehearse?O, give thyself the thanks, if aught in meWorthy perusal stand against thy sight;For who's so dumb that cannot write to thee,When thou thyself dost give invention light?Be thou the tenth Muse, ten times more in worthThan those old nine which rhymers invocate;And he that calls on thee, let him bring forthEternal numbers to outlive long date.   If my slight Muse do please these curious days,   The pain be mine, but thine shall be the praise.Не может Муза в снах и вымыслах нуждаться,Покамест будет в стих мой пламенный вливатьсяТвоих мышлений рой, которым было б грехВ величии своем доступным стать для всех.Благодари себя, когда мои созданьяПроявят что-нибудь, достойное вниманья!И как мне не найти на песнь себе ума,Когда снабжаешь мозг мой крыльями сама?Будь музой же сама, десятою по счетуИ лучшей в десять раз, чем старые, комуПеть гимны не унять в поэтах нам охоту,И за собой веди достойных славы тьму.Когда ж мои стихи прославятся молвою,Пусть труд живет со мной, а похвала с тобою!Перевод Н.В. ГербеляМоей ли музе нужно вдохновенья,Пока жив ты, вливающий в мой стихОтраду чар твоих, для сочиненийПисак грошовых слишком дорогих?Благодари себя, коль что-нибудьЯ написал достойное вниманья.Ты и немому мог бы песнь вдохнуть,Когда ты сам источник дарованья.Будь новой музой, в десять раз прелестнейЧем девять прежних [муз для] рифмачей!Поэту твоему в бессмертной песнеДай славить в вечность блеск твоих очей!   И если стих мой проживет века, –   Труд будет мой, но слава вся твоя.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XXXIX

O! how thy worth with manners may I sing,When thou art all the better part of me?What can mine own praise to mine own self bring?And what is't but mine own when I praise thee?Even for this let us divided live,And our dear love lose name of single one,That by this separation I may giveThat due to thee which thou deservest alone.O absence, what a torment wouldst thou prove,Were it not thy sour leisure gave sweet leaveTo entertain the time with thoughts of love,Which time and thoughts so sweetly doth deceive,   And that thou teachest how to make one twain,   By praising him here who doth hence remain.Могу ли восхвалять достоинства твои,Когда ты часть – меня и целое – любви?Хваля себя, увы! я время лишь теряю,А чествуя тебя, себя лишь прославляю.Поэтому-то нам отдельно надо жить,Чтоб наша не могла любовь единой бытьИ чтоб я мог, когда вниманья удостоишь,Воздать тебе хвалу, какой один ты стоишь.Разлука! О, каким была б мученьем ты,Когда б кровавых мук твоих не подслащалаВозможность посвящать любви свои мечты,С которыми впросак и Время попадало.Ты научаешь нас сливаться всех в одно,Хваля того, кому вдали жить суждено.Перевод Н.В. ГербеляКак мне твои заслуги воспевать,Когда ты часть, и лучшая, моя?Что могут похвалы себе мне дать?Что в том мое, в чем я хвалю тебя?Поэтому нам надо разойтисьИ наших светлых чувств порвать звено,Чтоб, разлучившись, лишь к тебе неслисьХвалы за то, что лишь тебе дано.Разлука! Как бы ты была тяжка,Когда б досуга тягостное бремя –Обманывая помыслы и время –Не красила любовная мечта,   Когда бы ты не дозволяла нам   Петь здесь о том, что так далеко там!Перевод М.И. Чайковского

Сонет XL

Take all my loves, my love, yea, take them all;What hast thou then more than thou hadst before?No love, my love, that thou mayst true love call;All mine was thine before thou hadst this more.Then if for my love thou my love receivest,I cannot blame thee for my love thou usest;But yet be blamed, if thou thyself deceivestBy wilful taste of what thyself refusest.I do forgive thy robbery, gentle thief,Although thou steal thee all my poverty;And yet, love knows, it is a greater griefTo bear love's wrong, than hate's known injury.   Lascivious grace, in whom all ill well shows,   Kill me with spites, yet we must not be foes.Возьми себе все то, что я люблю, мой друг:Но к прежнему всему не много то прибавит,Ведь все, что мог бы дать тебе любви досуг,Уже давно тебя и нежит и забавит.Я не могу за то сердиться на тебя,Что ты в делах любви владеешь лучшей долей;Но грех тебе, когда, влекомый злою волей,Берешь, что после прочь бросаешь от себя.Я извиню тебе покражу, похититель,Когда ты оберешь и всю мою обитель,Хотя щипки любви бывают тяжелей,Всей желчности людской и ярости их всей.О, сладострастье, зло златящее лучами,Убей меня, но быть не можем мы врагами!Перевод Н.В. ГербеляВсе, все мои любви, да, все возьми!Но станешь ли от этого богаче?Верней моей не назовешь любви:Она не больше станет от придачи.Когда, любя, любовь мою возьмешь,Я буду рад, что ею обладаешь:Но больно, если сам себе ты лжешь,По прихоти взяв то, что отвергаешь.Прелестный вор! Прощаю я тебя,Хоть ты украл все, что имел я, бедный.Мы больше сокрушаемся, терпяЗло от любви, чем от вражды победной.   О неги власть, где зло глядит добром,   Убей меня – не будешь ты врагом!Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLI

Those pretty wrongs that liberty commits,When I am sometime absent from thy heart,Thy beauty and thy years full well befits,For still temptation follows where thou art.Gentle thou art, and therefore to be won,Beauteous thou art, therefore to be assailed;And when a woman woos, what woman's sonWill sourly leave her till he have prevailed?Ay me! but yet thou mightst my seat forbear,And chide thy beauty and thy straying youth,Who lead thee in their riot even thereWhere thou art forced to break a twofold truth,   Hers, by thy beauty tempting her to thee,   Thine, by thy beauty being false to me.Грехи любви, что совершаешь ты,Из сердца вырвав образ мой влюбленный,Естественны для юной красоты,Со всех сторон соблазном окруженной.Красив ты: ласки нравятся твои;Ты нежен –  ты поддашься обольщенью,И если ищет женщина любви,Сын женщины ль ответит ей презреньем?Но все-таки будь сдержанней порой.Брани красу и сердца легковерность;Ты вовлечен ведь ими в грех двойной,И знай, ты дважды нарушаешь верность:Ее –  красой своею соблазня,Свою же тем, что позабыл меня.Перевод П.Н. КрасноваРазличные грешки, рожденные свободой,Когда, расставшись, я не вижуся с тобой,Не прочь сойтись ладком с твоею красотой,Затем что идут вслед тебе соблазн с природой.Ты юн – и потому способен быть прельщен;Ты статен и красив – и будешь осажден;А с женщиной сойдясь из тех, кто в свет родится,Непобежденным вспять едва ль кто возвратится.Но ты бы, милый друг, мог пощадить меняИ не давать страстям и юности мятежнойНа путь тот направлять заблудшего себя,Где должен будешь ты попрать две клятвы нежных:Ее – сразив ее своею красотой,И лживую свою, слукавивши со мной.Перевод Н.В. ГербеляТвои грешки, исчадия свободы,Когда далек я сердцу и очам,Увы, понятны в молодые годы:Соблазн идет за ними по пятам.Приветлив ты, а стало быть, доступен;Хорош собой – так стоишь быть пленен.В глазах людей сын женщины преступен,Пока в влюбленную он не влюблен.Но все ж ты мог бы пощадить меняИ укротить красу и юный пыл,Что, опьянив, свели тебя туда,Где разом ты две клятвы преступил:   Ее – своей красой ее пленя,   Свою – жестоко обманув меня.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLII

That thou hast her, it is not all my grief,And yet it may be said I loved her dearly;That she hath thee, is of my wailing chief,A loss in love that touches me more nearly.Loving offenders, thus I will excuse ye:Thou dost love her, because thou know'st I love her;And for my sake even so doth she abuse me,Suffering my friend for my sake to approve her.If I lose thee, my loss is my love's gain,And losing her, my friend hath found that loss;Both find each other, and I lose both twain,And both for my sake lay on me this cross:   But here's the joy; my friend and I are one;   Sweet flattery! then she loves but me alone.Она твоя –  я не о том горюю,Хотя люблю ее я горячо.Что ты ее, –  об этом слезы лью я:Тебя утратить мне больней еще.Изменники! Вас все ж я извиняю.Ты полюбил ее за то, что яЕе люблю, –  она ж, тебя лаская,Нежна к тебе, конечно, для меня.Тебя утрачу –  выигрыш подруги;Утрачу ли ее –  ты приобрел.Теряю я; но вы нашли друг друга,И ради вас мне крест мой не тяжел.Ведь друг и я –  одно, и я лелеюВ душе мечту, что я любим лишь ею.Перевод П.Н. КрасноваНе в том беда, что ты красоткой обладаешь,Хоть горячо ее любил я – понимаешь,А в том, что и она владеет уж тобой;А это тяжелей всего мне, милый мой.Но я молчу, своих обидчиков прощая:Ты любишь потому, что я люблю ее;Она ж кидает тень на счастие мое,Тебе любить себя открыто позволяя.Расстанься с ним – она его приобретет;А потеряй ее – мой друг ее возьмет;Они сойдутся, я ж обоих потеряю,Причем мне оба крест на плечи взвалят – знаю.Но вот в чем счастье: друг и я одно звено,И значит, что любим я ею с ним равно.Перевод Н.В. ГербеляЧто ты ее имел – не в том беда!Хотя, скажу, ее любил я нежно.И то, что ты ей сердцем отдался,Тревожит скорбно сон мой безмятежный.Изменники! Я так вас извиняю:Ее любил ты, зная, что онаМоя: она ж тебя, мне изменяя,В любовники взяла из-за меня.Лишась тебя, я милой угождаю, –Ее утратив, радую тебя:Вы прибыли, я ж убыли считаюИ крест несу, что дали вы, любя.   Но счастье в том, что мы одно с тобою,   А значит, я один любим одною!Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLIII

When most I wink, then do mine eyes best see,For all the day they view things unrespected;But when I sleep, in dreams they look on thee,And darkly bright, are bright in dark directed.Then thou, whose shadow shadows doth make bright,How would thy shadow's form form happy showTo the clear day with thy much clearer light,When to unseeing eyes thy shade shines so!How would, I say, mine eyes be blessed madeBy looking on thee in the living day,When in dead night thy fair imperfect shadeThrough heavy sleep on sightless eyes doth stay!   All days are nights to see till I see thee,   And nights bright days when dreams do showthee me.Глаза мои, укрыв под веками себя,Не никнут уж, сойдясь с немилым им предметом,Затем что смотрят лишь на чудную тебя –И тьма ложится в прах и делается светом.А ты, чья тень на тьму кидает тихий свет,Как ярко б заблистал твой образ средь планет,Когда и тень твоя, представ во мраке ночи,Могла мне озарить невидящие очи!И что за благодать была б для глаз моихУвидеть образ твой в игре лучей дневных,Когда и тень твоя, с неясными чертами,Средь ночи и во сне мелькает пред глазами.Когда ты не со мной, я вижу ночь во дне.И ночь сияет днем, лишь явишься ко мне.Перевод Н.В. ГербеляЯ вижу лучше, закрывая очи:В теченье дня их пошлости слепят.Когда же сплю, во сне, средь мрака ночи,В тьму на тебя, блестя, они глядят.И ты тогда, чья тени тень сияет,Как можешь быть сравнен с сияньем дня,Когда твой свет светлее дня блистает,И тень слепит закрытые глаза?Как дать очам мне счастье лицезреньяТвоей сияющей услады днем,Когда во тьме лишь тени отраженьеСквозь сон блистает в сумраке ночном?   Мне день – что ночь, когда ты не со мной,   А ночь мне день: ведь я во сне с тобой!Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLIV

If the dull substance of my flesh were thought,Injurious distance should not stop my way;For then despite of space I would be brought,From limits far remote, where thou dost stay.No matter then although my foot did standUpon the farthest earth removed from thee;For nimble thought can jump both sea and land,As soon as think the place where he would be.But, ah! thought kills me that I am not thought,To leap large lengths of miles when thou art gone,But that so much of earth and water wrought,I must attend time's leisure with my moan,   Receiving nought by elements so slow   But heavy tears, badges of either's woe.Когда мое, как мысль, легко бы тело было,Ничто бы в мире всем мне путь не преградило,И вопреки всему – природе и судьбе –Я с мира рубежа примчался бы к тебе.Тогда, хотя б в тот миг стопы мои стоялиНа вечных ледниках окраины земли,Мгновенно бы меня желания умчали,А вихри чрез моря к тебе перенесли.Но мысль меня гнетет, что я – не мысль, и следомНоситься не могу, царица, за тобой,А принужден водой и матерью-землейС слезами ожидать конца грядущим бедам –И ничего от двух стихий не получить,За исключеньем слез, сужденных им точить.Перевод Н.В. ГербеляКогда бы в мысль вдруг обратилась плоть,То не было б обиды расстоянья,И я бы мог пространство побороть,Лететь к тебе по прихоти мечтанья.Не все ль равно, где б ни был я тогда,Хотя б в пределах самых дальних мира?Для мысли что вершины гор, вода?Везде ей путь до своего кумира.Но горе! Я не мысль; преодолетьМне не дано земной и водной дали,И вдалеке осталось лишь скорбетьИ гнать досуг в безвыходной печали…   Стихии грузные земли и моря   Источник вечный слез людского горя.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLV

The other two, slight air and purging fireAre both with thee, wherever I abide;The first my thought, the other my desire,These present-absent with swift motion slide.For when these quicker elements are goneIn tender embassy of love to thee,My life, being made of four, with two aloneSinks down to death, oppress'd with melancholy;Until life's composition be recuredBy those swift messengers return'd from thee,Who even but now come back again, assured,Of thy fair health, recounting it to me:   This told, I joy; but then no longer glad,   I send them back again, and straight grow sad.Другие ж две – огонь и воздух легкокрылый –Всегда с тобой, где б твой ни находился милый.И бережно несут, легко, как тихий вздох,Один – мои мечты, другой – мои желанья.Когда же эти два крылатые созданьяУходят – жизнь моя, сложась из четырехСтихий, течет с двумя и, молча, до тех пор,Склонясь на смертный одр, тоской на нем томится.Пока чета послов к одру не возвратитсяИ не вернется в грудь огонь, живящий взор.Теперь они со мной, свершивши путь свой дальний,И шепчут, что огнем в ней бьет живая кровь.Я радуюсь тому – и тотчас же шлю вновьК тебе их, милый друг, разбитый и печальный.Перевод Н.В. ГербеляДругие обе – воздуха, огня –Всегда с тобою, где бы ни был я:Одна как мысль, другая как желаньеВ движении не знают расстоянья.Когда две эти легкие стихииЛетят к тебе посланцами любви,Меня мертвят две грузные другиеИ будят вопль в измученной груди,Пока покоя мне не возвратятДва быстрые посланника моиИ не расскажут, прилетев назад,Здоров ли ты и как живешь вдали.   Тогда я рад. Но вскоре, вновь тоскуя,   Посланцами к тебе опять их шлю я.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLVI

Mine eye and heart are at a mortal warHow to divide the conquest of thy sight;Mine eye my heart thy picture's sight would bar,My heart mine eye the freedom of that right.My heart doth plead that thou in him dost lie, –A closet never pierced with crystal eyes –But the defendant doth that plea denyAnd says in him thy fair appearance lies.To side this title is impannelledA quest of thoughts, all tenants to the heart;And by their verdict is determinedThe clear eye's moiety and the dear heart's part:   As thus; mine eye's due is thy outward part,   And my heart's right thy inward love of heart.Глаза и сердце в бой вступают меж собою,Чтоб разделить восторг твоею красотою.Глаза мои хотят от сердца заслонитьТвой образ; сердце ж прав желает их лишить –И говорит, что ты, мой друг, в нем обитаешь,В убежище, куда не проникает глаз;Глаза же говорят при этом каждый раз,Что ты во всей красе в их блеске восседаешь.Чтоб этот спор решить, приходится спроситьУ мыслей, в сердце том живущих непрестанно, –И мощный голос их спешит определитьЧто сердцу, что глазам в тебе принадлежит:«Глазам принадлежит наружное безданно,А сердцу – право быть близ сердца постоянно».Перевод Н.В. ГербеляМои глаза и сердце в вечном споре,Как разделить права на облик твой.Одни твердят – твой лик в любовном взоре,А сердце отвечает – нет, он мой!Он в сердце, в сердце пламенном сокрыт, –В ларце закрытом, недоступном оку. –Глаза же говорят – твой светлый видВ них, в них одних запечатлен глубоко.Чтоб разрешить по правде это дело,Призвал я ум, как двух истцов звено.Все обсудив и все обдумав зрело,По совести так было решено:   Моим глазам твой лик был присужден,   А сердцу то, чем ум обворожен.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLVII

Betwixt mine eye and heart a league is took,And each doth good turns now unto the other:When that mine eye is famish'd for a look,Or heart in love with sighs himself doth smother,With my love's picture then my eye doth feast,And to the painted banquet bids my heart;Another time mine eye is my heart's guestAnd in his thoughts of love doth share a part:So, either by thy picture or my love,Thyself away art present still with me;For thou not farther than my thoughts canst move,And I am still with them, and they with thee;   Or, if they sleep, thy picture in my sight   Awakes my heart to heart's and eye's delight.Союз с глазами сердце заключило –Всегда, во всем друг другу помогать,Коль алчет взор увидеть образ милыйИль сердце от тоски начнет вздыхать.Коль твой портрет глаза мои чарует,То сердце делит с ними этот пир.У сердца очи в свой черед пируют,Как полн тобой его мечтаний мир.Так, твой портрет, моя любовь связалаНас цепью неразрывною с тобой.Ведь не уйдешь моих ты мыслей дале;Ты, значит, в них; они ж всегда со мной.И даже если сплю, твой образ дивныйЧарует взор и сердце непрерывно.Перевод П.Н. КрасноваБлеск глаз и сердца бой склоняются друг к другу,И каждый оказать другому мнит услугу.Когда глаза тебя стремятся увидать,А сердце вздох в груди старается сдержать, –Тогда глаза живут твоим изображеньемИ манят сердце вдаль, пленяя наслажденьем;Иной же раз глаза играют роль гостейУ сердца и мечтой с ним тешатся своей.Итак, благодаря портрету или страсти,Ты, и вдали живя, живешь всегда со мной,Затем что мыслей ты избегнуть не во власти,Когда я с ними век, они ж всегда с тобой;А если и уснут, то образ твой здесь будетИ – на восторг глазам и сердцу – их разбудит.Перевод Н.В. ГербеляМой взор и сердце прекратили спор,Решив войти друг с другом в соглашенье:Когда мои глаза твой жаждут взор,Иль сердце ищет страсти утоленье,Мои глаза рисуют облик твойИ просят сердце разделить их радость, –В другой же раз у сердца пир горой,И взор с ним грез любовных делит сладость.Так, то любя, а то воображая,Хотя вдали, но все же ты со мной.И помыслы, тебя сопровождая,А с ними я, всегда везде с тобой.   Когда же спят они, то в мраке ночи   Твой образ будит сердце вновь и очи.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLVIII

How careful was I when I took my way,Each trifle under truest bars to thrust,That to my use it might unused stayFrom hands of falsehood, in sure wards of trust!But thou, to whom my jewels trifles are,Most worthy comfort, now my greatest grief,Thou best of dearest and mine only care,Art left the prey of every vulgar thief.Thee have I not lock'd up in any chest,Save where thou art not, though I feel thou art,Within the gentle closure of my breast,From whence at pleasure thou mayst come and part;   And even thence thou wilt be stol'n, I fear,   For truth proves thievish for a prize so dear.Сбираясь в путь далекий, я убралВсе вещи, что не взял с собою вместе,И чтобы вор их дерзкий не украл,Их запер под замок в надежном месте.Ты ж лучшее сокровище мое, –Мое блаженство и мое мученье, –В сравненьи с чем все прочее ничто,Оставлено ворам на расхищенье.Не запер я на ключ, в сундук, тебя…Лишь там, где нет тебя и все ж ты вечно, –В груди моей, –  храню тебя любя.И можешь ты уйти отсель беспечно…Ах, могут у меня тебя украсть;Из-за тебя и честный может пасть.Перевод П.Н. КрасноваСбираясь в путь и свой бросая уголок,Я осторожно все припрятал под замок,Чтоб все, что покидал, нетронутым осталосьИ от лукавых рук все время охранялось.Тебя ж, в сравненье с кем сокровища – ничто,В ком блещет столько благ для сердца и для взораИ не решится с кем равнять себя никто,Я не могу укрыть от рук простого вора.Я ни в какой тебя не заключал тайник,За вычетом того, где твой не блещет лик,Хоть знаю, что он здесь – в груди моей – таится,Откуда волен ты уйти и вновь явиться.Но и оттуда, друг, возможность есть украсть,Когда ты можешь влить и в добродетель страсть.Перевод Н.В. ГербеляКак бережно, пускаясь в дальний путь,Я спрятал вещи в лари под замками,Чтоб, возвратясь, найти их мог, ничутьНе тронутых преступными руками.Но ты, кто в мире мне всего ценней, –Сокровище мое, отрада взору, –По ком тоскую день и ночь сильней,Тебя оставил я доступным вору,Не запер на замок, но спрятал там,Где хоть и нет тебя, но где очамДуши моей ты зрим – в моей груди, –Всегда свободный выйти и прийти…   Но даже там не верю я затворам.   Чтоб взять тебя, и честный станет вором.Перевод М.И. Чайковского

Сонет XLIX

Against that time, if ever that time come,When I shall see thee frown on my defects,When as thy love hath cast his utmost sum,Call'd to that audit by advis'd respects;Against that time when thou shalt strangely pass,And scarcely greet me with that sun, thine eye,When love, converted from the thing it was,Shall reasons find of settled gravity;Against that time do I ensconce me here,Within the knowledge of mine own desert,And this my hand, against my self uprear,To guard the lawful reasons on thy part:   To leave poor me thou hast the strength of laws,   Since why to love I can allege no cause.С порою той –  не дай ей Бог настать! –Когда, мои увидев недостатки,Меня начнешь ты строго осуждать,Любовь свою истратив без остатка;С порою той, когда ты отвратишьСвой солнце-взор, когда-то благосклонный,Любовь свою в презренье обратишь,Найдешь к холодности предлог законный, –С порою тою ныне я борюсь,Грехи свои заране признавая.На суд тебе охотно отдаюсьИ правоту твою благословляю.Имеешь право ты меня забыть:Ведь нет причин тебе меня любить.Перевод П.Н. КрасноваКо времени тому, что шествует вперед,Когда оно, мой друг, когда-нибудь настанет,Когда твой хмурый взгляд в мои пороки канетИ ты своей любви сведешь последний счет;Ко времени тому, когда пройдешь ты мимо,Приветствуя меня лучами глаз твоих,И страсть, свои плоды раздавшая незримо,Найдет причину вновь для взглядов ледяных, –Ко времени тому готовиться я стану,Стараяся сознать все промахи вполне,И сам же на себя всей силою восстану,Чтоб право на твоей сияло стороне.Ты волен хоть сейчас навек со мной расстаться, –Да и зачем тебе любить меня стараться?Перевод Н.В. ГербеляГотовясь к дню – неужли он придет? –Когда и ты осудишь мой порок,И, завершив любви минувшей счет,Всему, что было, подведешь итог;Готовясь к дню, когда пройдешь ты мимо,В привет мне бросив равнодушный взгляд,Кляня все то, что было так любимо, –Когда любовь расчеты заменят, –Я скроюсь здесь. Готовясь к дню тому,В сознаньи гордом собственных заслуг,Сам на себя я руку подниму,Чтобы всегда, во всем был прав мой друг.   Меня покинуть вправе ты, я знаю,   Раз на любовь я прав не предъявляю.Перевод М.И. Чайковского

Сонет L

How heavy do I journey on the way,When what I seek, my weary travel's end,Doth teach that ease and that repose to say'Thus far the miles are measured from thy friend!'The beast that bears me, tired with my woe,Plods dully on, to bear that weight in me,As if by some instinct the wretch did knowHis rider loved not speed, being made from thee:The bloody spur cannot provoke him onThat sometimes anger thrusts into his hide;Which heavily he answers with a groan,More sharp to me than spurring to his side;   For that same groan doth put this in my mind;   My grief lies onward and my joy behind.Свой дальний путь свершаю я лениво,Ведь отдых, что меня в конце егоМанит, –  я знаю, –  мне шепнет тоскливо:«Ах, сколько миль до друга твоего!»Едва плетется конь, моей печалью,Как тяжестью какой-то, утомлен.Как будто чует он, что этой далью,Что между нас растет, я удручен.В бока его и шпоры не вонзаю,И если сгоряча толкну ногой,То стону тяжкому коня внимаюС такою же болезненной тоской.Напомнит он, что ждет меня томленье,Что позади и жизнь, и наслажденье…Перевод П.Н. КрасноваМой друг, как тяжело свой путь мне совершать,Когда все то, чего душа моя желает –Свершения пути – меня лишь заставляет,Удобство и покой припомнивши, сказать:«Как много миль тебя от друга отделяет!»Под гнетом бед моих мой конь едва ступает,Причем инстинкт ему как будто говорит,Что всадник от тебя нисколько не спешит.И шпоры, что порой мой гнев в него вонзает,Не в силах ускорить тяжелый шаг его –И он на них одним стенаньем отвечает,Что для меня больней, чем шпоры для него, –Затем что мне оно о том напоминает,Что счастье – позади, а горе – ожидает.Перевод Н.В. ГербеляКак тяжело брести к концу скитанья,Где ждет унылый отдых и досуг,Внушая только вздох да причитанье:«Как от меня далек мой нежный друг!»Мой конь от тяжести моей печалиПлетется вял под седоком своим,Как бы поняв всю безотрадность далиМеж всадником и другом дорогим.Напрасно он коня до крови шпорит;Конь только злится, испуская стон,Который моему так тяжко вторит,Что я страдаю более чем он.   Ведь тот же самый стон мне шепчет: «Жди   Лишь скорбь в грядущем. Счастье позади!»Перевод М.И. Чайковского