Девушка 2.0

– Ты все взял?

– Все вроде, – Денис кивнул на пакет с вещами.

– А без «вроде»?

– Все.

– Ладно, твое дело, вообще-то. Тебе жить. Симку вытащи. Я не знаю, от кого ты прячешься и почему, и знать не хочу. Но останешься на связи – найдут. Кстати, родителей предупредил? Придумай что-нибудь. Срочная поездка какая-нибудь. А то искать будут, полицию подключат.

– Я же из общаги. Парням просто сказал, что на пару недель уезжаю. Никто и не спросил, куда и зачем. А родичам позвонил, сказал, что у нас практика в горах, там сотовая связь не берет. Мол, сам позвоню, как возможность будет.

– Ну ты врать. Какая практика в сентябре, учеба началась.

– Да они-то откуда знают? Для них что практика, что сессия, что семестр, что деканат – все одно загадка. С подругой расстался еще месяц назад. Окончательно и навсегда. Новую еще не завел.

– Предусмотрительный. Какой курс?

– Третий.

– Политех?

– Политех.

– А-а. Тогда ладно.

– Что «ладно»?

– За пропуски уже не отчислят. Или бросаешь?

– Нет, надеюсь, вернусь.

– А специальность?

– Авиация.

Клозе расхохотался:

– Какая же практика в горах? Я думал, геолог, горняк или, например, эколог какой-нибудь.

– Ну, мало ли, вдруг самолет в горах упал где-то. Вот мы и ищем.

– Ага, студентов отправили на опознание трупов.

– Да ладно, предки поверили, ну и все.

– Просто впредь ври с умом, правдоподобно. Если уж вляпался где-то. А симку все равно вытащи. Если спецы заниматься будут, быстро местонахождение вычислят. Поверь уж знающему человеку.

Денис послушно вытащил симку из телефона, покрутил в руках и, не зная, что с ней делать дальше, протянул ее Клозе. Тот хмыкнул, но симку забрал:

– Что, сам себе не доверяешь? Если невмоготу без телефона, купи новую симку. Но звонки фильтруй – сам соображай, кому можно звонить, кому нет. Если проще – кто может сдать, кто нет. Ты извини, что так жестко, но, судя по всему, ты влип крепко.

– Да. Как-то так.

– Я так и понял. Потому и помогаю. Но и сам думай.

Они доели бутерброды и пошли к выходу.

– Минералку купи, – проходя мимо стойки бара, посоветовал Клозе.

– Зачем? – удивился Денис.

– Понадобится. Не сомневайся, пригодится. Я ж говорю, поверь знающему человеку…

Денис в недоумении пожал плечами, но подошел к стойке. Симпатичная черненькая барменша, улыбаясь, уже протягивала ему пластиковую бутылку минеральной воды – услышала последние слова. Кокетливо улыбнулась:

– Что, на гулянку собрались? Да, минералка утречком в самый раз будет. Может, и я с вами?

– Да я бы с удовольствием пригласил, – растерялся Денис. – Только в другой раз, ладно?

Она шутливо надула губки:

– Ясно, к другим девочкам идете, да?

– Ой, да нет же, тут совсем другое дело, – начал было объяснять Денис.

– Пойдем, пойдем, – поторопил его Клозе. – Иначе ты тут и останешься. Я бы точно остался. А ты, Жанна, перестань клиентов охмурять, – он подмигнул девчонке за стойкой. Та засмеялась в ответ и демонстративно состроила Денису глазки.

Они вышли на улицу, Клозе открыл видавший виды «Паджеро», припаркованный у входа:

– Бросай сумку. Паспорт возьми с собой. Сейчас я на работу, а ты идешь в больницу. Здесь рядом, возле рынка. Знаешь? Там проходишь флюорографию, платно всем делают, и без очереди.

– Зачем это все? Объясни! – взмолился Денис.

– Да скоро все поймешь, – отмахнулся Клозе. – Некогда сейчас. Мне надо на работе отпроситься и кое-какие дела срочные доделать. С готовой флюорографией подходишь сюда, к машине, и звонишь мне. Ах да, симку-то ты мне отдал. Ладно, стукнешь по колесу. Сработает сигнализация, я выйду. И поедем.

– Куда поедем-то?

– Каспер, ты мне надоел. Уже. Не задавай вопросов, если доверился человеку. Все, мне некогда. По колесу сильнее пинай, а то не сработает. Но только по колесу!

Через пару часов «Паджеро» остановился у серой панельной пятиэтажки.

Всю дорогу Клозе болтал по телефону, ловко управляя машиной одной рукой. И у Дениса не было никакой возможности донимать его расспросами. За два года он не успел как следует изучить город, но понял, что они заехали куда-то в Заводской район, на окраину города. Этот район был как «город в городе» и нравился Денису. Он ему напоминал родной Рябиновск. Здесь жили практически одни заводчане, и район выглядел относительно ухоженным.

– Все, приехали. Теперь ты будешь жить здесь, – Клозе вышел из машины и театральным широким жестом пригласил Дениса. – Прошу вас, сэр.

Денис вылез вслед за ним. И остолбенел.

На табличке у двери значилось: «Городской психо-наркологический диспансер. Заводской филиал». Он посмотрел наверх – на всех окнах были решетки. Балконы тоже были зарешечены.

– Ты что, – заикаясь, спросил он, – в психушку меня привез?!

– А-а, страшно?! – расхохотался Клозе. – Запомни, ты с этой минуты алкоголик. Не псих, не бойся, только алкоголик. И не наркоман, хотя их тут тоже полно. Оформим сейчас тебя анонимно, фио нигде зафиксировано не будет. Так что никто не найдет. Полежишь, как на курорте, в санатории. Кормят неплохо, лечить особо не будут, я Наталье Витальевне уже звонил, все объяснил. Так, организм малость почистят парой капельниц, успокаивающего дадут. Никакого вреда, одна польза. Отоспишься… Мужики сюда периодически оздоравливаться заезжают. Клозе плохого не посоветует… Даже завидую…

Пятница, 15.00

Юрий сам себе завидовал – не надо никуда торопиться, никаких срочных дел, встреч, звонков. Никакой суеты. Сиди себе в мягком кресле, блаженно вытянув ноги, и ни о чем не думай. А впереди – полностью свободный вечер…

Как только самолет пошел на посадку, Юрий Петрович буквально прилип к иллюминатору и, не отрываясь, разглядывал сверху родной город. Все-таки восемнадцать лет здесь не был…

Аэропорт находился в черте города, и самолет шел по глиссаде прямо над городскими кварталами. Сколько помнил себя Юрий, столько и обсуждался в разных инстанциях вопрос о переносе аэропорта. Уже и площадки вроде бы подбирались, и проекты делались. Даже деньги выделялись. Но тут приходил очередной кризис – и все оставалось по-прежнему. Самолеты, как и прежде, взлетали и садились почти в центре города. А стоило произойти очередной катастрофе, как тут же снова создавались комиссии, проводились совещания, принимались важные решения. Как-то даже организовалась целая Дирекция по строительству аэропорта «Новый». Но вот прошло целых восемнадцать лет, а прилетал Юрий по-прежнему в аэропорт старый. И, судя по шикарному, ультрасовременному зданию аэровокзала, переносить его никто уже не собирался. Иначе зачем надо было вкладывать сумасшедшие деньги в такую умопомрачительную реконструкцию? Или, как обычно, деньги «пилили»?

Юрия никто не встречал. Да и некому было. Он никому не сообщал о своем визите.

За прошедшие годы он оборвал почти все ниточки, связывавшие его с родным городом. С родным ли? Сам он уже давно так не считал. Да, он здесь родился и вырос, но вся взрослая, самостоятельная жизнь прошла в Питере. Там он состоялся как человек, как специалист. Там были все друзья, коллеги. Там остались жена, дети. Семья. Питер теперь был родным. А здесь… Одни воспоминания. Да и вспоминать-то особо было нечего. Связи и контакты прекратились как-то сами собой. С некоторыми одноклассниками он первое время еще общался, в основном с Володькой Калиновским и Димкой Рокотовым. В школьные годы они вроде как дружили… А потом оказалось – и говорить не о чем. Как дела? Как работа? Как семья? Хотя семью его никто не знал. Так, дежурные вопросы. Зачем? Отправлял им приглашения на свадьбу, но они, естественно, не прилетели. С Вовкой как-то раз встречался, когда тот был в Питере в командировке. Созвонились, показал ему город, посидели в ресторане. Но домой его не приглашал.

И если бы не важное дело, наверное, так никогда и не прилетел бы сюда снова.

Дело-то всего на полчаса, но требовало его личного присутствия. Он продал родительскую квартиру. Отрезал последнюю ниточку.

Вещей у Юрия не было, только небольшой чемоданчик-дипломат с документами – дожидаться выгрузки багажа не надо. Он сразу вышел на привокзальную площадь. Здесь, видимо, недавно закончился дождь, кое-где еще стояли лужи. Юрий хотел закурить, по привычке похлопал по карманам в поисках сигарет-зажигалки. Спохватился – уже два месяца, как бросил. Жизнь заставила…

К нему тут же подскочила стайка мужичков: «Такси дешево не желаете?»

Он молча отмахнулся – нет, не желаю. Решил поехать в обычном рейсовом автобусе. Торопиться было некуда – весь вечер в его распоряжении. Да и хотелось по городу проехаться не торопясь, спокойно и размеренно.

Мать он давно перевез к себе в Питер. Сначала, когда родился сын, вызвал ее временно, помочь с внуком. Потом родилась дочь. Пришлось купить маме квартиру в Питере. Она и осталась. Но свою квартиру здесь продавать не хотела, все эти годы сдавала каким-то знакомым. Он знал, что втайне она не теряла надежды вернуться. Не нравилось ей в Питере, в чужом городе. Но так и не вернулась… Теперь же, когда мама умерла, а он вступил в права наследства, Юрий решил все-таки продать квартиру. Зачем она ему здесь? Все вопросы решил уже давно, через интернет. Друзья посоветовали хорошую, надежную риэлтерскую фирму, там быстро подыскали покупателя. Да он и цену не заламывал. Документы все согласовали. Ему оставалось только поставить несколько подписей. Завтра утром, в десять часов, его ждет директор агентства. А на три часа у него уже обратный билет. Он так и предупредил всех и дома, и в офисе, что улетает только на один день.

Сейчас в гостиницу, а по городу прогуляться и завтра будет пара часов. Хотя директор риэлтеров, Надежда Андреевна, во время их последнего разговора намекала что-то насчет банкета. По поводу очного знакомства, по поводу завершения сделки… Что ж, придется вежливо отказаться. Конечно, ее можно понять – квартира была по здешним меркам шикарная и престижная. В самом центре города, полнометражка в сталинке, с великолепным видом на набережную. Правда, ремонт давным-давно не делался. Но это мелочи. Она, видимо, неплохо заработала на этой сделке. Даже в выходной согласилась встретиться и всех нужных людей уговорила. Завтра будет суббота, но в другие дни у Юрия никак не получалось вырваться – на работе в последнее время, как он вышел из больницы, постоянный аврал… Надежда Андреевна гарантировала, что проблем не будет. И все ее специалисты выйдут на работу, и нотариус. И банкет…

Вообще очень симпатичная женщина, обаятельная, умная, веселая – он много с ней общался за эти два месяца. Правда, пока только в интернете. Может, флиртануть? Молодость вспомнить? Банкет – хороший повод…

Автобус отъехал прямо перед носом. «Эх, ждать придется…» – раньше он даже порадовался бы немножко. Есть, так сказать, «официальная причина» покурить спокойно, не торопясь. Но сейчас, когда и закурить нельзя, любое ожидание напрягало. К его удивлению, ждать не пришлось. Тут же подошел другой.

– До сквера идет? – он уже подзабыл все маршруты. Да они, скорей всего, давно изменились – несколько лет назад в городе открыли новый мост.

– Идет-идет до сквер, садись, – за рулем широко улыбался водитель родом откуда-то из южных стран ближнего зарубежья.

Автобус тронулся полупустой. Они отправлялись друг за дружкой – только отъезжал один, как тут же к остановке подруливал следующий.

Юрий сел на переднее сиденье, чтобы хорошо видно было и дорогу, и окрестности. Но его первое, вполне позитивное впечатление от города быстро откорректировалось реальностью. На первом же перекрестке автобус попал в пробку. К счастью, водитель был опытный и наглый. Где подрезая, где нещадно сигналя, прорвался быстро. Но это были еще цветочки. Через пару остановок – автобус постепенно заполнялся пассажирами – встали намертво.

– Здесь что, всегда так? – спросил он у водителя.

– Почти… Редко когда проскочишь. То дороги ремонтируют, то авария какая-нибудь. То просто в час пик попадешь. Жуть одна. Машин много развелось, дорога та же осталась.

Водитель попался словоохотливый, по-русски говорил неплохо, хоть и с акцентом.

– Так новый мост же недавно открыли. Что, не помогло?

– Как не помогло, помогло. Раньше ваще просто жуть. Сейчас все-таки полегче.

«Ну, если это полегче, что же было раньше?»

– Но мы по новому мосту не ходим, его только частникам открыли, для легковушек. Все маршруты по-старому через центр. На рынке пробка, на сквере пробка, на старом мосту пробка. Жуть просто…

– А почему вас на новый мост не пускают?

Юрий рассеянно слушал его жалобы и от нечего делать разглядывал рекламки, которыми была обклеена стенка, отделявшая водителя от салона.

– Ждем, когда развязки достроят. А там частный сектор, сносить надо. Народу понапрописано – жуть. Сколько лет с ними воюют, а все расселить не могут.

Среди рекламы автошколы, новой косметической линии и сети компьютерных магазинов висел листок стандартного формата, распечатанный на принтере. Фотография улыбающегося молодого парня в белой футболке и текст:

«Пропал человек. Помогите найти!»

Ниже, чуть помельче, – фамилия, имя, отчество, возраст. Девятнадцать лет. Владимир…

«Рост ниже среднего (163 см), волосы русые, слегка вьющиеся, глаза карие, среднего телосложения. Был одет в джинсы синие, рубашку белую с темно-синими вставками, пиджак кожаный черный. Около 23 часов 1 сентября вышел из ночного клуба „Корсар“, собираясь ехать домой. Дома так и не появился. С тех пор его никто не видел».

И снова крупно: «Всех, знающих что-либо о местонахождении Владимира или способных как-то помочь поиску, просим звонить по телефонам».

Приводились номера мобильных телефонов отца, матери, брата. Тут же короткий городской номер, видимо, домашний. Номера в мессенджерах, адрес брата в скайпе, элетронка…

А рядом – еще один такой же листочек. Только на фотографии – симпатичная длинноволосая девушка. Елена…

«Помогите!

Возраст – 21 год. Вышла из дома в 12 часов 27 августа, предположительно направляясь в центр города за покупками, и домой не вернулась. Местонахождение Елены в настоящее время неизвестно.

Просим… Приметы… Телефоны…»

Водитель продолжал рассказывать что-то про местную «жуть», но Юрий его уже не слушал. Праздничного, приподнятого настроения больше не было. Он вдруг представил, что должны чувствовать родители этих пропавших детей. Какую же безысходность, какое отчаяние! Чтобы вот так обратиться ко всему народу: «Помогите, люди добрые!»

Он попробовал представить, что было бы, если вот так пропали бы его Диана или Руслан. Вот как здесь – ушла из дома и не вернулась. Ушел из клуба, и больше никто не видел… В полицию бежать? Само собой. Но надежды на них мало… Да и ждут они какое-то время, кажется. А как жить это время? Как спать ложиться? Как на работу ходить? Вот где «жуть»…

Тьфу-тьфу-тьфу. Перекрестись, сплюнь через плечо, постучи по дереву.

Он помотал головой, пытаясь отогнать этот бред… Снова защемило сердце. Врач, выписывая из больницы, настоятельно рекомендовал не волноваться…

– Открой здесь, я выйду.

– Так сквер далеко! – удивленно открыл дверь водитель. Автобус все еще стоял в пробке.

– Ничего, я пешком пройдусь…

…Он для вида выдержал паузу и выдвинул на центр стола столбик фишек – «повышаю, рейз».

После него оставались еще трое игроков. «Хоть бы кто-нибудь из них заколлировал, сравнял, остался в игре!»

Слева от него сидела девушка. Симпатичная. Раньше они не были знакомы, хотя иногда и встречались здесь, в Заведении. Так, изредка кивали друг другу, но за столом вместе оказались впервые. Усаживаясь рядом с ним, она представилась: «Санни». Он усмехнулся – на «солнечную девушку» она совсем не была похожа. Жгучая брюнетка, ярко накрашенная. Чуть постарше его, красивая и ухоженная, она буквально излучала спокойствие и уверенность. И стиль игры соответствовал ее имиджу. Играла она так же – очень легко и уверенно, заходила в игру часто, но всегда по-разному. То агрессивно рейзила, повышая ставку, то просто сравнивала – играла колл. К проигрышам относилась очень спокойно. Но уже выиграла и несколько крупных банков.

Вся надежда была на нее – пусть заколлирует. Что она и сделала, почти без раздумий уравняв его ставку. Он вздохнул с облегчением – поиграем! «Сейчас двое оставшихся пасанут, и мы с ней вдвоем останемся». По его наблюдениям, те оба были очень осторожными и терпеливыми, играли тайтово, то есть в банк заходили редко, и только с хорошими картами.

Но один из них неожиданно для него остался. Причем не просто остался – он еще и повысил. Это был сквиз – игра на повышение против двоих, каждый из которых, в свою очередь, уже поставил. Ререйз против рейза и последовавшего за ним колла.

Все учебники покера настоятельно рекомендуют с карманными дамами в такой ситуации сбрасывать карты и спокойно идти пить кофе. Хотя тут и без учебников было понятно – тайтовый игрок вступает «в бой», да еще сквизом, значит, у него что-то должно быть. И «что-то» о-очень хорошее. Кстати, что же там у него? Два туза? Короли? Туз-король? Скорей всего, тузы или короли. С «туз-король», даже одномастными, он бы так не «наглел»…

Но так долго не было хорошей карты… Эх, была – не была… Он все-таки заколлировал ставку.

Санни некоторое время сидела, играя фишками, перебирая их ярким красивым маникюром, а потом тоже сравняла. И тут он понял, что совершил ошибку. Если уж решил остаться в игре, надо было продолжать агрессию – не коллом играть, не сравнивать, а еще повышать, тем самым «выдавив» ее из игры, заставив сбросить карты. А, может быть, и второй тоже испугался бы… Теперь же придется «биться» против двоих в большом, уже «разогнанном» банке. С не очень сильной, если сказать честно, рукой…

ФЛОП

…Он тихонько проклинал себя – в очередной раз не хватило решительности и агрессии. Обычная история. Не в первый раз повторяется. Надо было рейзить, еще повышать! Сколько раз он уже наступал на эти грабли – хорошо и агрессивно начинал, а в самый ответственный момент вдруг «притормаживал» и в результате проигрывал более смелому игроку. Хотя у того, возможно, и карты были хуже. И вот снова…

Стоп! Успокойся, надо играть дальше.

Девушка-дилер выложила на стол три карты флопа. Он сразу даже не поверил – на столе лежала дама. Еще одна дама. Третья…

Ему просто повезло, теперь у него был сет – три карты. Вообще, имея на руках пару, даже очень мелкую, ты всегда надеешься на «сет». А вдруг выпадет третья? И двенадцать процентов вероятности стоят того, чтобы рисковать.

Он сейчас начинал разыгрывать своих дам не на сет, а как топ-пару, пусть и не самую «топовую». Но попал в сет. Те проценты сработали…

Так, надо успокоиться. Снова внимательно посмотрел на три карты флопа. Итак, дама, десятка и восьмерка. Вполне безопасный для него стол – нет ни короля, ни туза. Дама и восьмерка – одной масти, обе пиковые. У кого-то могло собраться флеш-дро, не до конца собранный пиковый флеш. И кто-то мог получить готовый стрит, имея на руках валета и девятку. Но, судя по активной игре на префлопе, такая связка вряд ли «дожила» бы. Получается, что у него – самая старшая рука из всех возможных.

Санни посмотрела на него и вдруг улыбнулась. Очень по-доброму, ободряюще. Не как противник-оппонент, а скорее как старшая сестра. Он попытался улыбнуться в ответ. И понял, почему ее называют «Санни».

Третий соперник сразу поставил – бет. Все правильно, типичный конт-бет, продолженная ставка. Понятно, здесь и сейчас у него нет выбора. Если ты был агрессивен на префлопе, продолжай и на флопе. Но ставить конт-бет в двух игроков? На чем же он играет? Все-таки тузы или короли? Конт-бет очень часто бывает блефом, когда ты не попал во флоп и надеешься, что и у оппонентов та же беда…

Да что гадать, сейчас проверим. Он не просто сравнял коллом, он повысил – рейз. Санни снова улыбнулась и заколлировала. Третий сбросил карты – пас. Они остались в игре вдвоем…

И снова ошибка. Он, сконцентрировавшись на третьем, совсем упустил из виду Санни. С чем же играет она? Насчет того стало все понятно. Получив на префлопе хорошую руку, что-то вроде туз-король, решил переставить их в надежде, что они оба сбросят. Но его рука «не доехала», флоп ему не подошел, не выпали ни туз, ни король, и его конт-бет на самом деле оказался просто блефом.

Но что же было на руках у Санни?

Пятница, 16.00

– Бей! – сквозь шум трибун она услышала возбужденный голос Кирьякова. – Вот сейчас! Давай же! Маваши!

Но было поздно – соперница уже закрылась. Она опять упустила момент.

А сама тут же пропустила. Удар был не сильный, но, как всегда, обидный.

– Вазари! – объявил судья. Оценку снова заработала не она, а соперница.

Соперницей ее была Татьяна, фамилию Алена не помнила. И сейчас, когда судья вызывал их пару на татами, не запомнила. А зачем? Алена знала, что проиграет. Знала это и Танька. Они были давно знакомы, встречались не раз, в том числе и в прошлом году, и тоже на Кубке. И тогда Алена тоже проиграла ей, пропустила в самом начале маэ-гэри, потом еще маваши. Татьяна заработала вазари, а потом иппон – чистую победу. Вот и сейчас:

– Иппон! – снова чистая победа.

Но особой радости в глазах у Татьяны заметно не было. Потому что Алена несколько часов назад уже стала чемпионкой, завоевала свой очередной Кубок. Как и год назад, и два. Только не в кумите, а в ката. Алена никогда не любила кумите, единоборство, бой один на один. Ее коньком всегда были ката. И уж тут равных ей не было. И Татьяна это прекрасно знала. Да и все остальные – тоже…

У Алены даже мурашки пошли по коже, так ясно она вспомнила это бесподобное ощущение – босыми ногами ступить на жесткое белоснежное татами. Мир вокруг сразу меняется. Она давно поняла – ради этого момента стоит часами, сутками, месяцами проливать пот, а иногда и кровь на изнурительных тренировках…

Старенький обшарпанный пазик, натужно воя, взвизгивая и постанывая, лениво полз в гору. Алена специально заняла место на последнем сиденье. Рядом втиснулась пожилая дородная тетка с кучей сумок, зажав Алену в самый угол. Она и не сопротивлялась, укуталась до самого носа в куртку и отвернулась к окошку – все, ее ни для кого нет.

Она безуспешно пыталась уснуть. Но стоило только закрыть глаза, как издевательски всплывала все та же навязчивая мысль:

«ЭТОГО не может быть! Просто потому что не может быть».

И она старалась заполнить голову мыслями о чем-нибудь приятном. Поэтому вспоминала то, что на самом деле приносило ей удовольствие. Ее карате.

До третьего класса она занималась танцами. Она еще ходила в садик, когда мама привела ее в «Звездочки» – очень известный в городе детский ансамбль. Отдать дочку в «Звездочки» – это был своего рода эталон качества семьи. Квартира в новостройке, японская машина, мама в салоне красоты, дочка в «Звездочках». Руководителем «Звездочек» была старая мамина подруга, так Алена и оказалась в этой элитной привилегированной компании.

Занятия были очень интенсивными. Девочки должны были поддерживать уровень – участвовать в конкурсах, занимать места, желательно первые. Группы часто выезжали в другие страны на международные конкурсы. Но Алена ни разу не ездила. Не сказать, что она плохо занималась – у нее все хорошо получалось. Врожденные гибкость, чувство ритма, музыкальность помогали ей легко осваивать самые сложные движения. Просто танцы не доставляли ей удовольствия, танцевала она «без огонька», как по обязанности. Раз уж приходится танцевать – буду танцевать. Преподаватели это, конечно, видели, и особую ставку на нее не делали. Занимается – и ладно…

А в третьем классе она впервые подралась. Первого сентября, в первый же день учебного года.

Пришла домой вся грязная, в разорванной кофте. Ни маме, ни отцу она ничего не рассказала, несмотря на длительные расспросы. Мама была в шоке, а отец, бывший десантник, обратил внимание на разбитые в кровь костяшки рук и в то же время полное отсутствие синяков и ссадин, и просто спросил:

– С кем дралась, с мальчишками или девчонками?

– С пацанами…

– Ясно, – он многозначительно хмыкнул, а на следующее утро отвел ее к Кирьякову.

Так закончилась история ее танцев и началась новая история – история ее карате. С первого же занятия она поняла, что здесь ей понравится.

В автобусе было шумно. Она надеялась, что скоро весь автобус уснет, и никто не будет мешать ее воспоминаниям. Но, чем громче распалялся пазик, тем громче становились голоса ее случайных попутчиков. А тут еще компания на передних сиденьях разгулялась. Она поняла, что они ехали то ли на свадьбу, то ли со свадьбы. Судя по тому, что сегодня была пятница, – на свадьбу. Там доставали бутылку, закуску – видимо, решили «разогреться» перед мероприятием…