Амулеты

– Внимательно слушаем! – сказал я.

– Нам сейчас нужно выйти из кабинета и сделать следующее…

Глава 18

Мы с Джекусом вышли из его кабинета, оставив отца в одной из камер, которая давно уже пустовала. В последний год число предателей сократилось вдвое. Магнетикум становился безумным и с каждым днем уменьшал дозу выдаваемой еды. Он не понимал, что сам творит, когда убивал работников, моря их голодом и не давая им времени на заслуженный отдых.

Мы подошли к Стражникам, и я сказал заранее спланированную речь:

– Мы просмотрели все варианты и не смогли придти к единому мнению, поэтому было решено, что мы должны созвать всех Надзирателей и выяснить кто же тот самый предатель, что хочет настроить свои дурные помыслы на совершение столь мерзкого поступка.

– Хорошо, мой господин. Но что вы нам прикажете делать? – спросил Стражник.

– Вы будите главными экспертами по поимке крота! – ответил за меня Джекус. – Извините меня, но мне нужно позвать всех Надзирателей.

– Идите, Джекус! Я не хочу здесь задерживаться, когда такой праздник прямо в разгаре! Кстати, будет отличным подарком отрубленная голова противника, который затевал революцию для моего уважаемого дедушки Магнетикума.

– Несомненно, мой господин! Прелестный и изумительный подарок для любого торжества! – согласился со мной Стражник.

Через час томительного и волнительного ожидания возле пещеры образовалась целая армия Надзирателей. Все поголовно были недовольны, что их оторвали от работы и и теперь им приходится заталкивать в камеры своих трудяг и останавливать печи.

Когда все утихомирились, Джекус встал на возвышение и начал говорить:

– Сегодня к нам пришли ужасные известия. Наш дорогой и уважаемый Наследник, Дмитрий, сообщи мне, что среди нас появился крот, который готовит революцию вместе с рабами против Магнетикума и более того, он желает занять его пост. – Слушающая аудитория невольно ахнула и стала озираться друг на друга подозрительными взглядами. – Но мы этого не допустим.

«Недопустим!» – прокричала толпа, соглашаясь с Джекусом.

– Мы должны найти любой ценой предателя, – продолжил Джекус. – Сегодня Магнетикуму нужна его голова, которую он будет хранить, как трофей! Никто не хочет мне ни в чем сам признаться? Но я уверен, что предатель не захочет так просто сдаваться. Поэтому сейчас все вы будите помещены в запасную камеру!

– Но зачем это нужно, Джекус? Кто же будет работать на печах? – недовольно спросил некто из толпы.

– Ничего, печи подождут. Будьте добры сложите кнуты и ступайте в камеру. Потом вы по одному будите выходить из камеры, чтобы пройти соответствующую проверку. Если вы пройдете проверку, то можете направляться на свое рабочее место и начинать работать как прежде, нежели нет, то о последствиях вам известно. Не будем сейчас терять времени на пустые слова. Чем быстрее мы начнем, тем быстрее закончим, сделав благородное дело для своего народа, избавимся от предателя.

Надзиратели, послушно пошли к запасной камере, кидая кнуты. В камере их встречал мой отец, который до сих пор не мог поверить, что они поверили.

После того как все Надзиратели зашли в камеру, дверь за ними была закрыта.

– И так, сейчас по одному мы будем вас выпускать и допрашивать. Всем все понятно, глупцы?

Джекус засмеялся от всей души.

Сначала ошарашенные Надзиратели не могли понять в чем дело, почему Джекус смеется. Но позже все для них стало ясно. Их обманули. А они поверили в обман и сами же покорно заперли себя в клетке.

Подобрав с пола кнуты Надзирателей, мы под всеобщий доблестный смех и ликование народа открыли металлические решетки, освободив всех Иллаев. Практически все Иллаи, выбегающие из камер, плакали. Слезы счастья обрамляли их худые и грязные щеки. Они обнимались, ликовали и их счастью не было предела.

Одна пожилая женщина побежала к пожилому мужчину, заливаясь слезами. Наконец они встретились и обнялись так нежно и чувственно, что я невольно прослезился от столь трогательного момента. Над некогда куполом страха и боли, который восседал долгие годы над обездоленным народом, вознеслись любовь и счастье.

Потом ликующая толпа устремила свои счастливые взоры в нашу сторону, мы невольно вздрогнули, когда многотысячная толпа окружила нас и, подняв на руки, начала кидать нас вверх, как героев, освободивших их от стальных оков.

Мое сердце билось так, что его отголоски я слышал в своем голосе. В этот момент я был горд и за Джекуса, и за отца, и за себя.

Когда меня опустили на землю, я немедленно снял свое одеяние, чтобы избавиться от мерзкой одежды, вселяющей в меня ранее скрытые и темные стороны моей души.

Избавившись от одежды, я начал в полной суматохе искать своих друзей. Но никак не мог найти их. Как вдруг мои глаза накрыли холодные ладони Танечки, я резко обернулся и увидел ее – прекрасного светловолосого ангела. А потом к нам подбежал Вовка с моим папой и теперь мы все были вместе. Все четверо.

– Спасибо вам мои друзья, – только и смог вымолвить я.

– Тебе спасибо, Дима. Ты наш спаситель. – Вова похлопал меня по плечу.

Глава 19

Толпа освобожденных Иллаев ликовала. Они были тоже счастливы. Однако меня посещали не очень радостные мысли. Ведь теперь им придется сражаться за свою свободу, дабы отстоять ее.

Не все останутся в живых.

– Прошу внимания! – Толпа смолкла. – Вас приветствует, Джекус! Я тоже, как и вы, рад великому освобождению и первой заслуженной победе. И не сомневайтесь, я бы праздновал всю ночь и все завтрашнее утро нашу победу, но, увы, мы ограниченны во времени. Совсем скоро Магнетикум узнает обо всем. Совсем скоро начнется бой. Смертельный бой, бой, в котором мы понесем тяжелые потери. Вы это и сами понимаете без моих слов? Нас ждет тяжелая война против хитрого и умного противника. Против Магнетикума. Он слишком долго издевался над вами, унижая и убивая вас, слишком долго правил свободным островком надежды любого странствующего Иллая. И я был на его стороне. Я ни чем не отличаюсь от него. Я – ничтожная букашка, предавшая свои принципы и идеалы, предававшая своих друзей ради того, чтобы управлять бедным народом. В итоге: я остался в этом мире один. Это мое наказание и я готов с ним умереть, но я все равно себе не прощу, что закрывал глаза на ужасы, что творились в Пещере и за ее пределами. Я при всех каюсь в своих злодеяниях и прошу простить меня подлого, ничтожного Иллая. Я не достоин стоять на этой арене, ибо душа моя грязна, но я обещаю очистить ее. Я бы хотел пригласить действительно хороших и благородных Иллаев, способных направить войска в нужном направлении. Бернулиус. Андрей Николаевич. Дмитрий. Поднимайтесь.

Вдруг из толпы послышалось:

– Я тебе прощаю! – сказал какой-то Иллай.

После такого храброго поступка послышались другие голоса разной частоты и интенсивности, но передающие один и тот же смыл: они прощали Джекуса за его прошлые поступки и благодарили за нынешние.

– Спасибо вам, мои друзья, за этот подарок, о котором я даже не мог мечтать во сне! Я постараюсь оправдать ваше доверие! – На его щеках незаметно поскользили слезы.

Мы забрались наверх и начали обсуждать дальнейший план действий. Я в силу своего юного возраста только иногда поддакивал и соглашался со всем, что предлагали взрослые Иллаи. После принятия единогласного решения мы предоставили честь выступить Бернулиусу, который все это время был духовным наставникам обездоленного народа.

– Здравствуйте! Простите нас за нерасторопность и медлительность в принятие решение, от которого будет зависеть наша судьба. Но не будем о грустном, сегодня великий день! День, когда мы свободны и не нуждаемся в чьем-то надзоре. И это прекрасно! Грядут великие перемены, которые изменят нашу жизнь до неузнаваемости! Я уже вижу, как мы с вами строим новый мир, основанный на доброте и любви. Я готов умереть! Умереть за светлое будущее, в котором я надеюсь, больше никогда не появятся такие тираны, как Магнетикум. Умереть ради благой цели! Я надеюсь, вы тоже?

Толпа прокричала одобрительный ответ.

– Спасибо за вашу поддержку! Но теперь вы должны услышать план дальнейших действий. А заключается он в следующем. Прежде всего, что мы должны сделать, так это обеспечить каждого воина военным орудием, с помощью которого мы сможет защищаться от ударов и достойно противостоять врагу. Рядом с нашей пещерой расположены кузнечные и литейные пещеры, в которых мы найдем необходимые нам орудия. Конечно, ждать тысячу острых мячей было бы глупо, но целая дюжина различных металлических предметов обеспечит хоть какое-то вооружение. После того, как мы будет вооружены и готовы наступать, наш славный отряд разделиться на две группы. Первая группа пойдет по секретным ходам прямо в логово Магнетикума, где мы незаметно проберемся в пещеру Стражников и нагрянем на них в тот момент, когда они будут спасть нежным и сладким сном, то есть когда они будут беззащитны и не вооружены. Вторая группа – она будет меньше – останется здесь и начнет работать, как и прежде, словно ничего и не происходило, чтобы Магнетикум раньше времени ни о чем не догадался. А он, поверьте мне, догадается, если через полчаса печи не начнут работать. Вторая группа начнет действовать только лишь тогда, когда она увидит знак – а именно спасительный огонек на скале из владений Магнетикума – и побежит на помощь к нам, оставив печи. Двое же самых храбрых Иллаев останутся на печах, дабы их необходимо будет взорвать, чтобы нанести еще один сокрушительный удар противнику. Но хочу сразу оговориться, это очень опасно. И каждый, кто пойдет на это, рискует погибнуть.

Собравшись с мыслями, Бернулиус продолжил:

– Таков наш план. Если вы не против такой организации военных действий, то я предлагаю немедленно разделиться на группы, ибо времени действительно у нас очень мало. Да, поможет нам Всевышний! – закричал он.

Дальнейшие развития событий были столь стремительны, что я премного удивился, когда выяснилось, что Иллаи за малый промежуток времени успели разделиться на две группы и вооружиться необходимым орудием. Если можно назвать орудием стальные, изогнутые прутья, деревянные паленья, на конце которых сверкали острые, как бритва, металлические осколки, а также выпуклые неровные щиты. Были, конечно, у некоторых воинов мечи, но их было ничтожно мало, и они терялись на общем фоне нетрадиционных вооружений.

В первую – самую большую – группу вошли Джекус и мой отец. Амастия с Бернулиусом предпочли остаться на печах, так как знали эту работу наизусть. Когда все было готовы, чтобы начать действовать, Бернулиус сказал:

– Перед тем, как мы разделимся, и силуэты первой группы исчезнут в густом мраке ночи, предлагаю вам помолиться. Помолиться Всевышнему, чтобы он услышал нашу молитву и возможно сжалился над нашими грешными душами и помог нам уничтожит Зло. Помолиться за свое здравие, за здравие ваших друзей по несчастью, что стают рядом с вами, за здравие ваших родных и близких. За то, чтобы наши потери были минимальны, чтобы после сражения мы смогли все вместе ощутить запах свободы. Помолимся же, друзья, чтобы через минуты свершилось то, что должно было свершиться.

Помолившись, мы разделились. Одна группа воинов побежала направо, прямо в логово противника, через секретные ходы, которые знал в совершенстве Джекус. Другая группа налево, чтобы как можно быстрее разжечь еле тлеющиеся печи.

***

Дойдя до очередной развилки, Бернулиус сказал, посмотрев на нас:

– Ну вот друзья мои, пора отвести Вас в надежное место, где вы будете в безопасности. С вами пойдут два очень сильных и смелых Иллая. Они отведут Вас в горы Хельбрус. И вы там переждете сражение.

Отец посмотрел на наши опечаленные лица, а Джекус сказал:

– Все будет хорошо, ребята. Не переживайте! Мы одолеем зло, по-другому быть и не может. Скоро увидимся.

– Да еще увидимся, не будем прощаться! – согласился я с Джекусом.

– Как бы мне снова не хотелось с вами расставаться, особенно с тобой, мой малыш. – Отец обнял меня. – Но долг обязывает. Я нужен Джекусу. Да и каждый взрослый воин на счету, от которого и будет зависеть исход этого противостояния. Мы все сейчас должны быть сильными и храбрыми. Надеюсь ,все у нас получиться, – он подумал и прокомандовал. – Ну ладно, хватит болтать, пора в путь! Путь ваш будет не из легких, но я уверен вы будете в надежном и безопасном месте.

– Пап, а может, ты с нами пойдешь? Или вообще, пап, может, нам лучше остаться с вами, нежели где-то сидеть в засаде, – предложил я, прижимаясь к его мощной груди еще сильнее.

– Да, Андрей Николаевич! Я готов сражаться, – поддержал меня Вовка. – Как-то совсем не по-мужски сидеть в засаде, когда вы будет рисковать своей жизнью.

– Нет, господа! У вас миссия не менее важная, чем у нас. Поэтому вы с честью и с гордостью должны выполнить ее. Именно от вашей миссии будет зависеть судьбы тысячи Иллаев. Вам это понятно? – спросил он.

– Да, – ответила Танечка и обняла его. – Мы выполним эту миссию, можете в нас не сомневаться.

– Я никогда не сомневался в вас и в ваших способностях! Ну все, пора идти! Мы не прощаемся. – Он отпустил нас, чтобы не зарыдать и удалился прочь вместе с Джекусом в пещеру.

Я взял в кулак все свое мужество и, не заплакав, сказал:

– Ну что же, надо исполнять указы главнокомандующих. Побежали?

– Не думаю, что имеет смысл бежать до горы Хельбрус, мы уже на полпути устанем. Путь нам предстоит пройти немалый. Так что лучшего всего идти спокойным шагом, не отходя от края скалы, – сказал один из Иллаев.

Так мы отправились в долгий путь через толщи снега, утопая в высоких сугробах, пролезая между узких впадин и расщелин, скользя с наклонных холмов, чтобы вскоре тащиться вверх по еще более крутому скалисто-заснеженному склону горы, заросшему снизу деревьями, напоминавшими земные ели.

И наконец, мы взобрались на ровный участок горы, если так можно выразиться в данном случае, так как его поверхность была каменистой, и за некоторыми камнями мы укрывались от пронизывающего ветра.

Гора Хельбрус была расположена в непосредственной близости от горы Магнетикума, где полыхал костер, возле которого кружило бесчисленное количество Стражников. Они неистово радовались своему триумфу, даже не подозревая о том, что их рабы выбрались на свободу и готовы сражаться. Мстить за свои страдания.

Через какое-то время, когда все крепкие напитки кончились, а костер начал слабеть, Магнетикум закричал воинам, да так разборчиво и громко, что даже мы услышали его зловещий голос:

– Полно! Полно! – закричал он. – Тушите костер и идите спать в свои берлоги. Завтра нас ждет великий день, поэтому вы должны быть к утру в полной военной форме. И кто-нибудь приведите сюда моего Наследника? Вам понравилось торжество? – спросил он.

Толпа заревела и прокричала трижды «ДА!», после этого поклонилась. Магнетикум тоже поклонился и продолжил:

– Так будет всегда, если вы будите, как сегодня сражаться во имя нашего государства, во имя нашего блага. Если мы за два дня захватим Долину Цветов, завладеем их священным деревом, то можете не сомневаться в правдивости моих слов. Мы закатим такую вечеринку, о которой будет гласить весь свет. Вот так! Даю вам слово! – Толпа заревела от радости. – Мне приятно, что вы всегда поддерживаете меня. А теперь спать, воины мои! – прокомандовал Магнетикум, они без промедлений и пререканий быстро затушили костер и пошли в пещеру, чтобы сладко уснуть…

***

Время шло мучительно долго, ночь, казалось, тянулась вечность.

И вот черный зловещий небосвод стал окрашиваться в светлые тона, на востоке тонкая линия горизонта окрасилась в характерный красный цвет. Но наших воинов не было видно, также как и воинов Магнетикума. В голову невольно подбирались мрачные мысли, кричащие мне, что все воины схвачены и нуждается в моей помощи, что нужно немедленно выбираться из укрытия и спасать их и если еще ждать, то они наверняка погибнут. Я не выдержал:

– Уже утро, а их все еще нет! Нельзя терять ни минуты, пора спешить им на помощь пока у нас есть шанс спасти их!

– Остынь, Дмитрий, – успокоил меня Вова. – Нам сказали ждать здесь. Я пока не вижу никаких характерных знаков на горизонте, поэтому не вижу смысла бежать, якобы, спасать их, когда они еще наверняка не нанесли смертельный удар по спящим Стражникам.

– Как ты не понимаешь, что они могут не выбраться из пещеры и не дать нам знака, чтобы мы выходили из укрытия. Что если они сейчас ждут нашей помощи, а мы сидим тут, как трусы, когда пришло…

– Дима, перестань суетиться, – сказал Иллай, который сидел и массировал руки, чтобы хоть немного согреться. – Лучшее задай себе простой и очевидный вопрос. А что если они не нуждаются в нашей помощи? Что если и вправду они не напали еще на вражеские полки, а сидят в засаде, выжидают, чтобы в нужный момент атаковать и обезвредить противника. И тут ты являешься с помощью, которая мгновенно трансформируется в самую настоящую беду, грозящую срыву операции. Как тебе такой вариант? Подумай об этом хорошенько! Если ты пойдешь сейчас, мы не будем тебе противостоять. Но помни, что своим глупым юношеским поступком ты, возможно, убьешь, неумышленно, конечно же, больше тысячи, ни в чем неповинных Иллаев. Ты разве этого хочешь? Я так не думаю! – сказал он.

– Будь благоразумней, послушай, что тебе твердят взрослые люди, и не ходи туда, – жалобно сказала Танечка.

И я остался. Ведь меня попросила Таня. Ах это имя. Таня.

Я сел рядом с Танечкой, обнял ее, она положила свою голову мне на плечо и благополучно уснула. Я успокоился, слушая ее сопение, а через некоторое время сам сладко заснул, проснувшись, только тогда, когда несметное количественно вооруженных и в тоже время напуганных Стражников вылезли наружу и побежали к работающим печам. Я быстро встал и начал будите остальных, чтобы сказать им, что война началась, наши войска атаковали владенья Стражников. Все быстро встали и начали наблюдать, как туча Стражников бежала к печам, думая, что там большинство пленников, вырвавшихся на свободу. И неслучайно, возле печей образовалась ровная линия воинов второй группы, ждущих атаки. При приближении Стражников они начали убегать в пещеру Предателей, давая понять врагам, что они испугались и бегут, как трусы, обратно. (На самом деле, они бежали, чтобы укрыться от взрыва). Послышался звонкое победоносное троекратное «УРА», но рано они радовались, ибо, как только Стражники добежали до гудящих печей, двое храбрецов, выплеснули в печи воду, от которой возник необратимый химический процесс, превращающий тепловую энергию в механическую.

Прогремели два мощных взрыва, такой звуковой частоты, что наши уши мгновенно заложило.

Ударная волна с чудовищной быстротой стала рассеиваться по периметру Северных гор, поднимая вверх Стражников, находившихся в непосредственной близости от печей и скрыла всех занавесом непроглядного тумана. Мы тоже почувствовали силу удара, когда волна дошла до нас; она подкинула нас в воздухе.

Огромный огненный купол поднялся вверх, озарив утреннее небо.

Все произошло так быстро, что мы еще долгое время лежали на холодной земле, не понимая, что произошло. В ушах жутко гудело; сильное биение сердца отдавалось в груди; голова раскалывалась от невыносимой боли; во рту я ощущал привкус меди; ноги не хотели меня слушаться.

Воздух пропитался гарью и серой. Печи, обшитые металлическим кожухом, начали с неистовой силой гореть, поднимая высоко вверх красные языки пламени. Когда смог и пыль рассеялись, мы увидели масштаб разрушения. От печей не осталось ровным счетом ничего, только воронки от взрыва. Несущие конструкции печи были разбросаны на несколько сотен метров, под которыми были погребены Стражники Зла. Раненые, обгорелые, исполосованные, раздавленные, изувеченные тела воинов Магнетикума, лежали неподвижно на окровавленной земле. Некоторые вставали, и, хромая возвращались назад, поверженные и побежденные. Другие неистово кричали, моля о помощи. Двадцать-тридцать воинов, отделавшиеся несущественными царапинами, яростно вставали с земли и бежали к пещерам, чтобы продолжать войну.

Скажу по правде, это было жуткое зрелище, от которого я невольно отвернулся, дрожа всем телом.

На мгновение я подумал, что это страшный сон, что такого в реальности произойти не могло. Нет. Это сон. Но как бы я не хотел себе вбить в голову, что сейчас я нахожусь в мире сновидений, я точно знал, что это и есть настоящая реальность, где нет четкого разделения на плохое и хорошее. Есть реальность, у которой второе дно. Нет плохого и хорошего Иллая, у каждого есть темная и светлая сторона его души.

Я благодарен отцу, что он отгородил нас как можно дальше от военных действий.

Неожиданно мои мысли нарушил доблестный ор Иллаев, выбегавших из пещеры Предателей навстречу выжившим от взрыва вооруженным противникам Магнетикума. Высоко вверх взметнулись стрелы, обрушившиеся на наших воинов смертельным дождем, поражая тех, у кого не было спасительных щитов. Не останавливаясь, наши воины продолжали бежать, словно не замечали летающих стрел, позабыв про страх и боль.

Две линии фронта неизбежно приближались друг к другу.

Линия фронта Стражников Зла во много раз превышала по количеству воинов, линую фронта Стражников Добра. Это было отчетливо видно с высоты птичьего полета.

Стражники Добра бежали на верную гибель, величественно крича и не давая ни на секунду соперникам поводу подумать, что они испуганны и боятся сражаться. Скорее Стражники Зла были напуганы и бежали медленнее, чем наш бесславный и храбрый отряд.

Линии фронта соединились в единую толстую линию.

Скрежет металла, воинственные крики, ненасытный ор, нечеловеческие, умоляющие, умирающие стоны и возгласы Иллаев оглушили Северные Горы. Симфония смерти разыгралась во всем величии на поле боя. Взрослые Иллаи закрыли нам глаза и прижали к себе. Я знал, что на поле боя сражаются Бернулиус и Амастия. Как и знал, что у них нет никаких шансов, чтобы выжить. Я зарыдал.

После непродолжительного времени неприятные звуки стали слабеть. Симфония смерти подходила к финальной арии. Чуть позже на секунду повисла зловещая тишина, ознаменовавшая смерть храбрых Стражников Добра и победу Зла.

В полной мере насладившим благоговейным молчанием воины закричали победоносную песнь.

Сердце обливалось кровью, а слезы горести и утраты нескончаемым потоком бежали по щекам, как ручейки по горным ущельям. Глаза заволокла непроглядная пелена.

Я потерял сознание.

Глава 20

Проснулся я уже на плече у одного из Иллаев. Он бежал к снежному спуску посади всех, я спросил:

– Что происходит? Что случилось? Почему я на твоем плече и куда мы бежим?

– Слава Всевышнему, ты очнулся от беспробудного сна. – Он скинул меня с плеча. – Пришлось тебя на своем горбу тащить сотни метров. Нет времени на объяснения, нужно торопиться, если мы хотим выжить и не попасть в руки врагам. Они уже близко. Быстрее. Не отставай!

Я побежал за ним, пытаясь догнать остальных.

Спустившись с крутого склона, я не единожды падал лицом в снег, но поднимался и продолжал бежать, чувствуя, что меня кто-то догоняет.

Я поддался искушению, повернул голову назад и увидел, что за нами бегут Стражники Зла, доставая из-за спин луки и стрелы.

Увидев это, я закричал, что на нас наведены стрелы и что нужно петлять в разные стороны, чтобы коварная стрела не пронзила живую плоть.

На горизонте возвышалась гора, обрамленная острыми глыбами, которые послужили бы для нас хорошей защитой от стрел. Одна стрела задела своим острием мое юное тело, оставив характерную красную линию, из которой еще долго сочилась алая кровь, капая на белый снег. Я бежал, стараясь петлять и при этом не упасть, хоть ноги и дрожали.

Практически добежав до безопасного места, я упал, провалившись в сугроб по пояс. Увидев мое падение, Иллай храбро побежал спасать меня. И уже вытащив меня из сугроба, в него вонзилась стрела. Он упал на колени, не проронив ни единого звука. Потом он мужественно встал, словно ничего не произошли, вытащил меня из снежного плена и повел к скалам. Добравшись до безопасного места Иллай сел возле нас, улыбнулся и чуть не упал лицом на острые камни.

– Друг! – вскрикнул его товарищ – Пожалуйста, не умирай, мой друг! Крепись, будь настоящим мужчиной, не дай себя одолеть прорухе судьбе. Скоро мы выберемся отсюда и вылечим тебя. Будешь как новенький. Я тебе обещаю. Не теряй сознание. Держись! – Он ударил ладошкой по лицу раненного, который закрывал глаза.

Вскоре глаза его потеряли прежнюю голубую окраску и блестящий огонек жизни. И он перестал дышать. Оставив лишь устремившийся в небо взгляд.

– Нет!! Нет! Не умирай! Живи! Живи! – Иллай начал одной рукой стукать бездыханное тело. Потом осознав бессмысленность своих действий, уткнулся головой в его широкую грудь и зарыдал. – Мой бедный, бедный друг! Как же я буду без тебя жить!? – Он поднял голову вверх и начал причитать. – За что ты так не справедлив ко мне, что оставил меня в этом злом и жестоком мире совсем одного без моего единственного друга, единственного утешения, единственного спутника жизни, с которым мы рука об руку прожили больше ста лет; прошли через огонь и воду.