Твой дым

И больших слов ему не требовалось. Его губы моментально нашли мой рот, и он ворвался в него с новой, удвоенной силой. Я тихо застонала, прижимаясь к нему всем своим телом и ощущая, что ещё чуть―чуть, и просто рухну… провалится в забытье.

Я не знала, что именно испытывала: обыкновенное желание или что―то большее, но даже если за этим и не крылось ничего особенного и на утро я пойму, что совершила самую большую в своей жизни ошибку… черт, эта ошибка будет того стоить.

Я не помнила, как он отнес меня в спальню, потому что всё, о чем могла в тот момент думать ― его мягкие и пьянящие губы. Но когда ощутила под собой мягкость знакомых простыней, неосознанно пришла в себя.

Господи, я ведь ещё ни разу в жизни не делала этого.

Ни разу в жизни не была с мужчиной…

– Дарен… я…

– Не надо, ― прошептал он, указательным пальцем касаясь моих губ, ― я всё знаю.

– Откуда? ― тихо спросила, чувствуя, как пульс начинает стучать как бешеный.

Он немного помолчал, нежно разглядывая её лицо.

– «Навсегда отдать человеку своё сердце»… ― прошептал, повторяя мои недавние слова. ― Оно ещё никому не отдано. И до сих пор бьется внутри тебя. ― Дарен осторожно убрал светлую прядь с моего лица, касаясь пальцами дрожащей кожи и пропуская через всё тело мощнейший электрический заряд. ― Я не знаю, имею ли право просить тебя…

Я не позволила ему договорить. Приложила ладонь к его губам, а затем, встретившись с его глазами, отрицательно покачала головой. Не спеша убрав руку, позволила ей скользнуть вниз к его шее, а затем притянула к себе.

На этот раз поцелуй был нежным и бархатистым ― легкое, едва ощутимое касание губ губами. Я даже не подозревала, что мужчина, так яро доказывающий свою жестокость и бессердечность, способен проявлять такую мягкость, заботу и чувственность.

Сколько ещё граней в нем оставалось для неизведанными?

Руки Дарена медленно сползли вниз и, ухватившись за край платья, потащили его вверх. Услышала, как лязгнула молния и непроизвольно приподнялась, чувствуя, как кожа вновь покрывается мурашками ― снова, и снова, и снова… и я уже не могла их остановить.

Он осторожно снял с меня платье и, а я стянула с него футболку. Когда мои ладони легли на его обнаженную грудь, ощутила, как по всему телу разлилась волна невероятной теплоты. Дарен едва ощутимо коснулся губами ключицы, шаг за шагом продвигаясь всё ниже и ниже, заставляя чувствовать трепет каждым оголенным нервом.

Мне казалось, что за моей спиной выросли крылья, а в животе начали зарождаться бабочки. Много―много разнообразных бабочек… кто бы мог подумать, что эти нелепые и, казалось бы, на первый взгляд выдуманные фразы в одно мгновение станут такими настоящими и значимыми. И что я поверю в каждую из них.

– Что ты делаешь со мной, ― шептал он, прокладывая сладостную дорожку из поцелуев по линии моего живота, ― что творишь…

Выгнулась от удовольствия и тихо застонала, закрывая глаза и бесконтрольно сминая пальцами простынь. Пока Дарен целовал моё тело, нежно касался его кончиками своих пальцев и лишал последней «защиты», я чувствовала, что вместе со своим телом в этот самый момент отдаю ему что―то не менее важное, то, что уже никогда не смогу забрать назад.

Да, было страшно. Очень страшно.

Но эту боязнь перекрывало то, что сейчас было намного сильнее любого страха ― необъяснимое и безумное желание раствориться в этом мужчине и позволить ему испить себя до дна. До самой последней капли.

Когда его пальцы потянулись к трусикам, я зажмурилась, вжимаясь в кровать, чувствуя, как гулко колотится сердце.

Раз ― два ― три ― четыре ― пять ― шесть ― семь…

– Посмотри на меня, Эбби, ― его внезапный шепот прорезался сквозь затуманенное сознание.

…Восемь ― девять ― десять…

– Эбби, ― повторил Дарен, на этот раз взяв моё лицо в свои ладони. ― Посмотри на меня, ― когда я открыла глаза, он тихо сказал: ― я не хочу, чтобы ты боялась меня.

Ощутила, насколько тяжелыми для него оказались эти слова.

В его взгляде была такая сильная мука, что у меня до боли сжалось сердце.

Я знала, как сложно ему было контролировать себя, он был именно таким ― вспыльчивым, несдержанным и заводился с пол оборота… но ради меня готов был стараться из последних сил, удерживая в узде Зверя, и я хотела дать ему что―то взамен.

– Никогда, ― прошептала на выдохе, увереннее обнимая его за плечи и ощущая бешеную пульсацию внутри, ― я никогда не буду бояться тебя.

И в этот момент ощутила, как он начал неторопливо, бережно заполнять меня собой. Всё моё пространство. Не смея отрывать друг от друга взгляда, мы сливались воедино, слыша, как наши сердца бьются единым ритмом.

Я приоткрыла губы, стараясь ничем не выдать своей боли, лишь впивалась ногтями в его кожу и сдерживала рвущийся наружу крик. Он немного помедлил, словно почувствовав, что мне необходимо выдохнуть, привыкнуть к новым ощущениям, и лишь потом, заметив в моих глазах готовность, медленно задвигался.

С каждым его толчком болезненные ощущения становились всё глуше, сменяясь сладкой истомой, заставляющей тело взрываться и гореть.

Дарен прижался губами к моей шее, и я сильнее стиснула пальцами его плечи, желая ощущать его внутри дольше, сильнее, глубже. Я почти задохнулась, но когда он снова нашел мой рот ― испытала что―то запредельное: словно где―то внутри меня открылось второе дыхание. Словно я обнаружила источник сладостного наслаждения и безграничных желаний, который до этой минуты был заперт под множеством замков и спрятан от чужих глаз. До этой минуты. Пока не появился Он.

Дарен нежно целовал каждый участочек моего тела, и с каждым новым толчком, наполненным чувственностью и заботой, я ощущала, как реальный мир перестает существовать, рассыпаясь на мельчайшие частички, превращаясь в пыль.

Я не знала, поднималась ли высоко в небеса или же спускалась глубоко под землю, но единственное, что понимала ― даже если бы он попросил пойти за ним в Ад, я сказала бы «да». Бездумно и безрассудно променяв на него любое, даже самое райское место.

Невольно улыбнулась ― едва уловимо, почти незаметно, ― а затем позволила одинокой слезинке медленно скатиться по щеке. Я снова плакала. Но впервые за долгое время, это были слезы не боли, а счастья.

Громкого, но тихого, нереального, но настоящего счастья.

Счастья, которое я испытала рядом с Ним.

Счастья, от которого мне вновь хотелось жить.

19. Дарен и Эбигейл

Почему я не мог не думать о ней?

Почему не мог не вспоминать то, что испытал?

С самого утра всё просто валилось из рук. Я совершенно не слушал сестру, которая без умолку что―то говорила, и уже пару раз ловил на себе её подозрительные и рассерженные взгляды.

Я на самом деле думал, что после этой ночи всё будет иначе, что всё изменится и встанет на свои места. Но не предполагал, что эффект окажется совершенно обратным.

Что вместо того, чтобы забыть Эбигейл и понять, что испытывал к ней только физическое влечение, я начну думать о ней ещё чаще. И что эти мысли будут как кислота разъедать мою голову.

Нет, это был не просто секс. Это было нечто большее.

И я понимал это потому, что моё сердце еще никогда в жизни не сокращалось так часто. Я не знал, как относится к этому, что думать и предпринимать, но осознавал, что всего за несколько часов успел наделать кучу ошибок.

Моя ярость была настолько мощной, что казалось, по телу проносится разрушающий тайфун. Сначала история с этой дурацкой карточкой, затем моя выходка, когда я почти назвал её уличной девкой (твою мать, язык бы мне оторвать!). Но даже после всего этого умудрился зарыть себя ещё глубже ― переспать с ней.

Стать её первым.

Вымученно прикрыл глаза, вспоминая её шепот, вновь и вновь прокручивая в голове её слова: я никогда не буду бояться тебя. Я до сих пор чувствовал её руки, ощущал запах груши и ванили ― манящий и одновременно лишающий рассудка, ― вспоминал её синие глаза, наполненные желанием, страстью и нежностью.

Почему она сделала это?

Почему безоговорочно доверилась и отдалась мужчине, который не привнес в её жизнь ничего, кроме боли? Отчего не оттолкнула? Среди миллиона выбрав именно меня?

– Рождественские распродажи просто невероятны, правда? Я обожаю эти суетливые и немного безумные дни.

– Разве ты не могла заказать всё необходимое в интернете? ― вздыхал Пол, как и я вынужденно таскаясь за Элейн по торговому центру. ― Двадцать первый век на дворе.

– Конечно же, нет, ― фыркнула она. ― Очень важно подержать подарок в руках прежде, чем кому―либо его преподнести. Он должен пропитаться любовью, нежностью и небольшим сумасшествием от человека, который его выбирает. Его должен благословить Дух Рождества, а он не сделает этого, если я кликну кнопку «доставка» в интернете.

– Дух рождества, ну да, точно… ― усмехнулся Пол, а затем, пока Элейн что―то расспрашивала у молоденькой продавщицы, развернулся ко мне. ― Еще хотя бы пять минут в этом торговом центре, и я точно завою, ― тихо сказал он, а затем усмехнулся. ― В следующий раз, когда в «черную пятницу» я дам согласие пойти с твоей сестрой за покупками, застрели меня.

Пол устало выдохнул, а я так до конца и не осознал, что он мне говорил. Только когда ощутил легкое прикосновение к плечу, вышел из оцепенения и повернулся.

– Что?

– Где ты витаешь? ― промолчал, услышав, как Пол усмехнулся. ― Дух Рождества и тебя обольстил?

Посмотрел на экран своего мобильника: ни одного сообщения, ни одного звонка, и ни единого намека на то, что Эбби вообще захочет объявиться.

Интересно, она уже проснулась? Как она себя чувствует?

Я ушел ещё ранним утром, пока она крепко спала, и решение, которое тогда казалось верным и обдуманным, теперь угнетало и не давало покоя. Было неправильно оставлять её после того, что произошло, но проблема была в том, что я просто не знал, что было бы, если бы я остался.

Что мы сказали бы друг другу?

Да и разве здесь могли найтись подходящие слова?

Я был уверен, что мы оба чувствовали бы неловкость и сожаление, и своим присутствием не хотел усложнять всё ещё больше.

Но, черт возьми, кто бы знал, как сильно мне хотелось вновь её увидеть. Услышать голос, ощутить запах, почувствовать прикосновение её рук… Господи, я словно стал зависим от этой женщины. Словно она ― мой наркотик, и теперь будто бы по идеально отлаженной схеме я постоянно думал об очередной дозе и был не в силах это отключить.

– Эбби? ― замер, услышав голос сестры, а затем медленно поднял глаза. ― Вот это встреча!

Она стояла, так же испуганно смотря на меня и нервно сминая край пальто. Казалось, что она дрожала, и я был практически уверен в том, что не придумал это сам.

Да, на улице было холоднее, чем обычно… но это ли было тому причиной?

– Как я рада тебя видеть, ― Элейн подъехала к ней, и они обнялись. Эбби даже улыбнулась, по всей видимости, взяв себя в руки. ― Тоже за подарками?

– Да, решила прикупить кое―что.

– Видимо, все решили этим заняться, ― рассмеялась она, выглядывая за её спину, ― а где же наша маленькая принцесса? Да, я знаю, что не видела её всего несколько часов, но признаюсь честно, уже безумно соскучилась! И что мне с собой делать?

И тут она искренне засмеялась. Чисто, невинно, солнечно… так, словно сам Ангел вдруг спустился к нему с Небес.

– Она там, ― Эбби отступила, а затем помахала малышке рукой.

Осторожно перевел взгляд, чувствуя, как напряглось всё тело.

Лишь бы не увидеть Грега.

Черт подери, лишь бы с Адель был не он.

К моему величайшему облегчению, увидел, как малышка шла за руку с невысокой девушкой. Она была немного смуглее Эбби, а её короткие черные волосы вились и слегка касались плеч. Она улыбалась, но эта улыбка была лживой. Всего за секунду я понял, что её темные глаза скрывали намного больше, чем выставляли напоказ.

И это смог бы разглядеть лишь тот, кто испытал то же.

– А вот и моя маленькая Рапунцель!

– Тетя Эл! ― Адель радостно кинулась в её объятия.

– Прости, задержались в отделе кукол, ― прошептала девушка, ― никак не могла утащить её оттуда.

– Ничего, ― понимающе кивнула Эбигейл, а затем перевела глаза на Элейн. ― Позвольте представить вам мою подругу Нэл. Мы росли в… ― она запнулась, ― …вместе. Нэл, это Элейн, ― быстро сказала она, чтобы, как мне подумалось, перевести тему, ― я рассказывала тебе, что провела праздник у неё в доме.

Нелли широко улыбнулась.

– Очень приятно, наконец, познакомиться с вами, мисс Бейкер.

– Просто Элейн, ― так же искренне улыбнулась моя сестра, ― терпеть не могу все эти никому ненужные формальности.

– Это Пол, ― мой друг тут же по―петушиному выпрямился, ― член этой замечательной семьи и прекрасный человек и друг.

– Я очень скромен, но она права, ― улыбнулся он.

– Не сомневаюсь, Пол. Мне очень приятно.

Наблюдал за тем, как веселое выражение с лица Эбби медленно исчезало, и как она пыталась набирать в легкие больше воздуха:

– А это…

– Дарен, ― представился прежде, чем позволил ей решить, какая характеристика подходит ему больше. ― Просто Дарен.

– Не просто, ― вмешалась Элейн, и её глаза заблестели, ― он мой брат. Лучший на этой Земле, во всей нашей необъятной Вселенной и её параллелях.

Всего на мгновение, но успеть заметить, как расширились глаза брюнетки.

Что за…

– Ладно, нам пора, ― услышал голос Эбигейл.

– Что? ― огорченно переспросила Элейн. ― Уже? Но я думала, что мы пройдемся по магазинам все вместе, а затем зайдем в Данкин Донатс.

– Да! ― восторженно заголосила Адель, но Эбби лишь выдохнула.

– Прости, Эл, не могу. Скоро приедут девочки, а у меня дома полный бедлам, ― на этой фразе её голос стал тише, но затем он продолжила уже громче: ― Тем более, что нам с Нэл нужно разобраться с некоторыми делами. И я хочу закончить с ними сегодня.

– Жаль, но я надеюсь, что мы все―таки увидимся на Рождество. И тебя мы тоже будем рады видеть, Нэл.

Когда они попрощались, Элейн попросила Пола сопроводить её в отдел игрушек, так как присмотрела там новый наконечник в виде ангела и твердо намерена была его купить.

Я не стал терять времени и последовал за Эбби, нагнав её в несколько шагов.

– Нам нужно поговорить.

Она вздрогнула и чуть не отпрыгнула в сторону, но затем отрицательно покачала головой и зашагала быстрее.

– Извини, но у меня нет времени.

Плюнув на всё, схватил её под локоть. Она резко остановилась, поднимая свои испуганные глаза. Раньше я начал бы кричать, пользоваться своим перед ней преимуществом, но сейчас, смотря на девушку, с которой провел ночь, смог повысить тон голоса лишь до еле слышного шепота:

– Прошу. Я не задержу тебя надолго.

Эбигейл внимательно изучала моё лицо, и я заметил, как страх и напряжение, еще недавно сковывающие её тело, начинали понемногу исчезать.

– Идите в машину, ― обратилась она к Нэл, ― я подойду через пару минут.

Её подруга, по всей видимости, знающая намного больше, чем могло показаться, молча взяла Адель за руку и повела её к выходу.

Эбби резко отступила назад.

Я не знал почему, но это заставило что―то внутри болезненно сжаться.

– О чем ты хотел поговорить?

– Как ты? ― неожиданный вопрос, который я и сам не думал когда―либо задать, заставил Эбби замереть. ― Я не должен был делать этого. Пользоваться твоей слабостью, а затем оставлять одну.

– Дарен…

– Это так, ― настаивал, наблюдая за её реакцией. ― Я повел себя, как трус.

Подобные слова были в новинку для нас обоих, и я понимал, почему они сбивали с толку. Я только что, наверное, впервые в жизни признал, что был не прав, и именно поэтому Эбби смотрела на меня со смесью удивления и… восхищения?

– Все нормально, ― откашлялась она и, ненадолго задержав свою руку у виска, вскинула ею и мимолетно усмехнулась. ― Ведь я знала, на что шла, верно? Мы оба знали. На нас что―то вдруг нашло, и мы этому поддались. Я ни в чем тебя не виню. И ни в коем случае не считаю трусом. Ты всё сделал правильно. И будет лучше, если мы сумеем оставить то, что было в прошлом.

Её безразличный тон ударил больнее, чем я предполагал. Она просто молча смотрела на меня, и я уже не узнавал в ней ту Эбби, которая была со мной этой ночью. Она смотрела так, словно совершенно ничего не чувствовала.

Неужели я ошибся? Неужели эта ночь все же ничего для неё не значила?

– Если это всё, что ты хотел со мной обсудить, я пойду, ― она стала медленно отступать, указывая рукой за свою спину, ― у меня действительно полно дел. Я… извини.

Резко развернулась и зашагала к выходу. А когда приблизилась к двери, практически выбежала на улицу. Я не знал, сколько времени простоял, молча и неподвижно смотря на чертову дверь, но мне показалось, что прошла целая вечность.

Эбигейл Дэвис стала той самой девушкой, которой удалось заставить такого, как я, что―то почувствовать. Спустя долгие годы, мой прочный лед, наконец, дал трещину.

Но теперь я ощущал боль внутри ещё сильнее.

С утроенной силой.

И она безжалостно рвала меня на части.

Выходные прошли в предрождественской суете.

Точнее, суетилась в основном моя сестра и тащила за собой всех, кто попадался ей под руку. Я же пытался сосредоточиться на работе.

Элейн упаковывала подарки, скупив, наверное, добрую половину города.

И всё потому, что Рождество очень много для неё значило.

В понедельник утром, после довольно продуктивных двух дней (я имел в виду работу, а не упаковку подарков), мы с Полом должны были провести отчетное собрание, на котором подводились итоги уходящего года и обговаривались планы на будущий.

Собрание было решено провести не в девять, ― так как многие ещё не пришли в себя после четырехдневного отдыха, ― а в одиннадцать. Это было самое позднее, на что я согласился по предложению друга. Но самое странное было то, что согласился вовсе.

Невероятно.

– Я хочу, чтобы проектом «Ноттинегем» вы занялись вместе с Холли, ― сказал Полу, когда все начали расходиться, ― если вдруг что―то пойдет не так я знаю, что вы всё исправите.

– А почему этот проект не берешь ты сам?

– Не могу сейчас думать о работе, ― признался, понимая, что сделал это вслух. Да что со мной, черт возьми, такое? ― Позвони Гранту, пусть приедет. У меня есть к нему разговор, ― быстро сказал, надеясь избежать лишних расспросов и дальнейшей беседы на тему, которую я не хотел ни обсуждать, ни развивать.

Войдя в кабинет, собирался сесть и подумать, но дверь снова отворилась и в неё влетел самый настоящий тайфун.

– Слава Богу, ты здесь, ― облегченно произнесла Холли. ― Я думала, это дурацкое собрание никогда не кончится.

– Могла зайти в конференц―зал, что тебе мешало?

– Не люблю все эти унылые лица за столом, ты же знаешь.

Отвращение, с которым она буквально выплюнула эти слова, взбесило. Но я сдержался. Только тот факт, что Магнус Тревис так много значил для компании, давал его дочери исключительное право не посещать собрания и не получать за это совершенно никакой взбучки. Сделай так кто―то ещё, и ему бы точно не поздоровилось.

– У тебя какое―то дело? Или пришла напомнить мне о своих фобиях?

Услышал, как она выдохнула, а затем зашагала к моему столу.

– К тебе приходила эта… ну, безвкусная секретарша, которую ты брал на работу. Не помню, как её зовут, ― брезгливо бросила Холли, кладя перед ним лист бумаги.

Ощутил, как и тело, и мозг отреагировали на одно лишь о ней упоминание, пусть и в той манере, которая его совершенно не устраивала.

– Элис шла к тебе, чтобы отдать заявление, но я сказала, что занесу его сама, ― она улыбнулась, плюхаясь в кожаное кресло.

– Заявление? ― переспросил, тут же хватая бумагу и опуская на неё взгляд.

– Да, наконец―то, ― Холли с отвращением бросила эту «важную» информацию, а затем приподняла свою бровь вверх. ― Кстати, ты что, купил бар?

Но я уже не слушал её. Мои глаза бегали по строчкам, и я был полностью поглощен их содержимым.

Твою мать, она что, совсем обезумела?!

Пальцы моментально сжали лист, глаза налились яростью, а на лице выступили жилки. Я напрягся, только не знал, что злило меня больше: то, что она сделала или то, какой способ для этого избрала.

– Где она? ― прошипел, обращаясь к Холли.

– Да откуда я знаю, куда она хо… ― начала, но я уже сорвался и, распахнув дверь, словно разъяренный зверь вылетел в коридор.

– Где твоя подруга?! ― практически проорал, заставляя Элис подпрыгнуть.

Она непонимающе уставилась на меня, при этом сжавшись от страха.

– М―мистер Бейкер―р…

– Где Эбигейл? ― повторил спокойнее, стискивая пальцами край стола и понимая, что если сейчас же не получу ответа, переверну его ко всем чертям.

– Она ушла… ― дрожащим голосом ответила Элис. ― Отдала мне заявление и…

– Давно она ушла?!

– Пошла к лифту как раз перед вашим появлением, но она не од…

Зарычал и рванул к лифту. Со всей силой долбанул по кнопке, но только после заметил, что кабина движется вниз и вот―вот остановится на первом этаже.

– Дьявол!!

Резко бросился к лестнице и, перепрыгнув первый пролет, побежал.

Почти пятьдесят этажей вниз ― что может быть проще, правда?!

Понимал, что нагнать её было почти невозможно, поэтому решил пойти на хитрость. Вытащил мобильник из кармана и набрал номер.

– Задержи Эбигейл на выходе! ― заорал. ― Как угодно, не дай ей покинуть здание!

Отключился и зарычал, помчавшись быстрее. Чувствовал, как глаза начинают гореть ещё большим безумием, чем обычно.

Нет, эта девчонка не успокаивала во мне Зверя, она его будила!

Добравшись до первого этажа, вылетел в коридор, заметив, как Владимир что―то выплясывает перед Эбби, а она смотрит на него, широко раскрыв рот.

Даже невольно усмехнулся. Этот парень нравился мне всё больше.

– Ты свободен, ― ещё не до конца отдышавшись, приказал, подходя к ним практически вплотную. Эбби повернулась и замерла, кажется, только теперь понимая, что делал Владимир и собственно по какой причине.

– Что здесь происходит? ― резко спросила она. ― Это ты попросил его устроить весь этот цирк?

– Нам нужно поговорить, ― сказал вместо ответа, чувствуя, что всё ещё дико зол.

– Я всё сказала. А если ты не понял ― перечитай заявление.

Развернулась, намереваясь уйти, но я ей не позволил.

– Как раз о нем и пойдет речь, ― преградил ей дорогу, встав прямо перед стеклянными дверьми, ― я не подпишу.

– Что?

– Что слышала, Эбигейл! Я не подпишу это чертово заявление!

В холле повисла тишина. Сцену с орущим начальником, который несется почти пятьдесят этажей вниз лишь для того, чтобы отказаться подписывать заявление на увольнение своего работника, увидишь не часто. А точнее ― вряд ли увидишь вообще.

– Ты не можешь не подписать! ― закричала она. ― У тебя нет веских причин!

– О, нет, ― ухмыльнулся, начиная терять над собой контроль, ― это я как раз―таки очень даже могу! И для этого мне совсем не нужна причина!

– Я не собираюсь играть в твои игры, ― произнесла Эбби, отталкивая меня со своего пути. Я схватил её за плечи и без труда отодвинул. Легко и непринужденно, словно она была куклой. ― Что ты делаешь?! У тебя нет права хватать меня!!

– Думаю, что после той ночи оно у меня появилось, ― хрипло произнес, заставляя её застыть.

Эбби не мигала, и мне показалось, что я заметил промелькнувшую в её глазах боль.

Но всего на долю секунды.

– Я не собираюсь говорить об этом при всех, ― её холодный безразличный тон ещё больше выводил из равновесия.

– Все вон! ― заорал, заставляя сотрудников в страхе замереть, а Эбби ― в изумлении поднять голову. ― Я сказал вон!!! Выметайтесь отсюда!!! ― когда все выбежали из холла, спотыкаясь и желая поскорее исчезнуть, я вновь обратился к ней: ― Теперь мы, наконец, можем всё обсудить?

Держал себя в руках из последних сил. Не отрывая от неё взгляда, и всё это время сжимая её уже такие знакомые плечи. Я чувствовал, как она дрожала. Чувствовал каждым нервным окончанием. И смотрел на неё, мысленно молясь лишь об одном ― чтобы причиной этой дрожи был не страх.

– Отпусти меня, ― одними губами прошептала она, вынуждая меня разжать пальцы. Она тут же отступила, и я ощутил, как острое лезвие вонзилось в грудь.

– Почему ты делаешь это? ― прошептал я. ― Зачем уходишь?

– Я не хочу, чтобы ты думал, что теперь что―то мне должен, ― всё еще слегка дрожа, ответила она. ― Да, та ночь была. Этого не изменить. Но это не значит, что я стану что―то от тебя требовать…

– Эбби… ― хотел прикоснуться к ней, но она отшатнулась, как от пощечины.

– Прошу, не подходи… стой там…