Каратель. Книга вторая

А Тьма пришла очень просто, даже буднично. Накануне жарило солнце, и они с Эвелиной почти не вылезали из бассейна. Горы в жарком мареве стояли вокруг, воздух был тих и тягуч. Так бывает перед грозой, и отдыхающие ждали грозу к ночи, но вечером собирающиеся над озером черные тучи вдруг рассеялись, жара не спадала, и даже сумерки не принесли долгожданной прохлады. Это было странным, потому что обычно после заката резко холодало. Отдыхающие разбрелись по номерам спасаться от жары с помощью кондиционеров. Кирилл вместе с Эвелиной сидели у окна в маленьком кафе, которое находилось рядом с их домиком.

– Смотри! – сказала Эвелина, поставив на стол бокал охлажденного вина и указав на что-то за окном.

Кирилл оглянулся и увидел громадную кроваво-красную луну, которая прямо на глазах поднималась из-за темнеющей сопки. Острые пики деревьев выделялись на ее фоне черными силуэтами.

У Кирилла странно сжалось сердце.

– Даже страшно! – Эвелина кокетливо улыбнулась, глядя ему в глаза. За последние дни она, и без того смуглая, дочерна загорела. Глаза под смоляной челкой смеялись, белоснежные зубы сверкали, и вся она в этот момент была так свежа и хороша, что у него перехватило дыхание.

«И это моя жена?»

«Да!» – говорили эти веселые глаза. – «Да!»

Она наклонилась вперед, и Кирилл поцеловал ее, все еще глядя на залитую кровью луну.

За окном громко трещали цикады, перекрывая нежную музыку, тихо льющуюся из колонок старого музыкального центра, стоявшего на стойке бара, в распахнутое окно вливался душный воздух, наполненный ароматами августовской тайги. Пахло хвоей, смолой и близким озером.

– Пойдем, – шепнула ему Эвелина.

Они расплатились у древнего кассового аппарата с помощью старого каунтера, который был у Эвелины, и вернулись к себе.

Эта ночь была самой жаркой. Во всех смыслах.

Утром Кирилл проснулся, чуть позже, чем обычно – в семь. Эвелина спала. Он почистил зубы в ванной, натянул на себя спортивный костюм, вышел на поляну перед домиком, прихватив с собою коврик для упражнений.

Солнце еще не появилось из-за сопок, но редкие облака над горами розовели, обещая еще один жаркий день. Что ж, лучше жара, чем дожди и холод. Здесь, на Алтае лето проходит быстрее, чем в Подмосковье.

«Сегодня обязательно поедем на водопад, – решил Кирилл, – мы еще не видели Чульчинский. Говорят, потрясающее зрелище!»

После серии упражнений новой гимнастики ун-сю, которая позволила телу взбодриться, а разуму – проснуться, Кирилл постелил коврик на землю, покрытую толстым слоем желтой сухой хвои, сел в позу лотоса и погрузился в медитацию. Больше Кирилл ничего не помнил. Ну или почти ничего. Кажется, земля под ним задрожала. Кирилл очнулся от раздумий, медленно повернул голову и из-под ресниц, еще не окончательно придя в себя, посмотрел вниз, на озеро. Вода в озере бурлила. А с северо-запада на землю обрушивалась Тьма. Кирилл успел этому удивиться и тут же потерял сознание.

….Очнулся он в номере на кровати. Совсем рядом в темноте Эвелина тихо переговаривалась c Виктором Николаевичем.

– Что это? Святые Патриархи! Что это такое?

– Не знаю, – ответил Виктор Николаевич, – затмение? Новое оружие Северо-Американского Союза? Да кто ж его знает, что это! И главное, никого больше нет на всей турбазе! Может, всех эвакуировали? Но все автомобили остались на стоянке, а людей нет, я везде посмотрел. Да и со стороны поселка – темнота, ни одного огонька. Даже если выключили электричество, местные все равно должны были зажечь хотя бы керосиновые лампы! Или свечи! Но нет – ничего. Темнота. Странно все это, я вам точно говорю, – странно! И с другой стороны темнота – а ведь тут рядом еще одна турбаза.

– Надо сходить в поселок, – сказал Кирилл с кровати охрипшим от долгого молчания голосом.

Эвелина бросилась к нему. Прижалась.

– Кирилл!..

Кирилл ощутил на своем лице ее губы, мокрую от слез щеку. Мягко отстранил. Чувствовал он себя как-то странно, необычно, болела голова, ощущение – словно перебрал стимуляторов, как иногда бывало на сложных и длительных заданиях. Состояние легкого возбуждения, и такой же легкой усталости.

– Хочу знать две вещи, – громко спросил Кирилл в темноту, – долго ли я был в отключке, и что вы мне вкололи?

Рядом щелкнуло, и комната озарилась мертвенным светом стационарного фонаря для кемпингов. Кирилл увидел, что в комнате их четверо – в углу темным комочком вжималась в кресло Елена Анатольевна. Виктор Николаевич, по-видимому, только что поменял в фонаре батарейки.

– Ничего вам не кололи, молодой человек! – воскликнул Виктор Николаевич. – Воображение у вас… Тут все себя неважно чувствуют. Все после обморока. Хорошо, что мы вообще живы остались.

– А что произошло?

– Мы не знаем, – ответила Эвелина. – Никто ничего не помнит. Все потеряли сознание. Я едва успела с кровати встать, как – р-раз! Темнота и ничего не помню! Первым очнулся Виктор Николаевич, потом я в себя пришла, потом мы тебя нашли и принесли в дом, ну тут и Елена Анатольевна очнулась. Вот и все. А как долго все это продолжалось, никто не знает – все электронные часы из строя вышли, а механические – стоят, – Эвелина осеклась, посмотрела в угол, где сидела Елена Анатольевна.

Оттуда доносились всхлипы. Эвелина встала с края кровати, подошла к Елене Анатольевне, наклонилась к ней.

– А давайте, Елена Анатольевна, сварим для мужчин кофе! – нарочито бодро сказала она. – Я думаю, им силы сейчас понадобятся! Можно и яичницу поджарить! У меня как раз есть яичница быстрого приготовления в пакетиках, а у вас, я знаю, есть газовая печка! Давайте приготовим завтрак или обед, или как его там? Все уже проголодались, – и она увлекла безвольную Елену Анатольевну с кресла к дверям.

«Молодец, девочка! Недаром жена офицера!» – оценил поведение Эвелины Кирилл.

Он сел на кровати, подождал, когда перестанет кружиться голова. Видать, здорово его приложило.

– Ну, докладывайте, – скомандовал он Виктору Николаевичу.

Тот метнул на Кирилла несколько удивленный взгляд.

– Да нечего докладывать. Везде темнота, нигде никого нет. Людских тел тоже нет, разрушений, насколько я мог видеть и оценить – тоже. Можно сделать вылазку в поселок прямо сейчас, но наверное, лучше подождать рассвета. Должен же там хоть кто-то остаться!

– Надо вскрыть административные помещения на турбазе. У администратора должен быть запасной генератор на случай ЧП и лаймер для связи с Барнаулом или с Новосибирском, – сказал Кирилл.

– Да нечего вскрывать, открыто там все. Трансформатор вообще сгорел. Я пробовал запустить генератор, но он тоже не работает. И лаймер не пашет, – Виктор Николаевич махнул рукой – там даже корпус оплавило. Не знаю уж, чем нас всех вырубило, но штука, видать, сильная. Наверное, нам придется идти в поселок.

Кирилл с минуту размышлял.

– В поселок так в поселок, – сказал он, – но сначала мы навестим егеря.

Виктор Николаевич мельком взглянул на Кирилла, кивнул, видимо, все понял.

Ели быстро, не поднимая глаз от тарелок и почти не разговаривая. Заплаканная Елена Анатольевна, подперев кулачком щеку, смотрела на мужа.

Доев, мужчины отставили тарелки, переглянулись, разошлись по комнатам, чтобы одеться. Встретились в прихожей. Каждый держал в руке по фонарю. Виктор Николаевич вооружился тяжелой металлической стойкой от прикроватного светильника. Он увидел пистолет Кирилла – двенадцатизарядный «Рюгер» и присвистнул.

– А вот это меня радует!.. – сказал он. – Так вы все-таки военный или полицейский?

– Военный, – солгал Кирилл.

– Пистолет служебный?

– Свой.

– А еще одного у вас с собой нет?

– Нет. Еще одного нет, – ответил Кирилл, – мы отдыхать ехали, не на фронт. Ну, вперед!

Он распахнул дверь, и они шагнули в темноту.

Улица встретила их неожиданным холодом. Изо рта шел пар.

– Ого!.. А похолодало!

– Да, а ведь вчера была жара. Впрочем, горы, что вы хотите, – Виктор Николаевич посветил фонарем вокруг, нашаривая в темноте тропинку.

– Сюда!

Они быстрым шагом двинулись в направлении административного корпуса, освещая фонарями пространство вокруг. Почти везде на территории турбазы стояли высокие корабельные сосны, подлеска почти не было. Еще недавно, при свете солнца, этот лес казался прозрачным, светлым, напоенным теплым, медовым воздухом. Сейчас стволы сосен напоминали черные колонны в бесконечном темном зале. Проходя мимо места отдыха, где курортники обычно жарили шашлыки, Кирилл заметил торчащий в колоде топор, выдернул его, передал Виктору Николаевичу.

– Это получше будет, чем стойка. Осторожно, он может быть острым.

Виктор Николаевич беспрекословно принял топор, выбросил бесполезную железяку.

Какое-то время шли молча. Потом Виктор Николаевич заговорил.

– А я вот, в общем-то, не понимаю, против кого мы вооружаемся? Ну то есть я осознаю, что ситуация сама по себе странная, но может быть, все не так уж плохо? Скоро рассветет, тогда, может быть, все проясниться?

– Знаете, как говорил наш комбат, лучше перебдеть, чем недобдеть, – тут Кирилл не лгал. Комбат и в самом деле был, только давно, еще в армии. С тех прошло уже семь лет.

Через минуту они вышли к темному, молчаливому административному корпусу, осторожно обошли его справа и подошли к домику егеря. Кирилл взялся за ручку двери, подергал – заперто. Дверь была хоть и деревянная, но толстая, рассчитанная на сильные морозы. Быстро такую не взломаешь.

– Может, топором? – спросил Виктор Николаевич.

Но Кирилл только отрицательно покачал головой, как будто в темноте Виктор Николаевич мог это видеть, и обогнул угол домика. Его надежды оправдались. Окно в домике находилось довольно низко.

Виктор Николаевич обухом топора разбил стекло, очистил проем от осколков, и Кирилл, сунув пистолет в кобуру, осторожно залез внутрь. Посветил по сторонам, присвистнул.

Или оружие было единственной страстью егеря, или он и наверняка кое-кто из руководства «New Earth» были заядлыми браконьерами – в нарушение всех правил хранения огнестрельного оружия стены комнаты были увешаны охотничьими ружьями.

Кирилл пощелкал выключателем. Бесполезно. Потом выбрал лучшее из того, что было – два новеньких мощных двадцатизарядных карабина «Бабр», калибра триста восемь «Винчестер». Один карабин – себе, второй – Эвелине.

Потом принялся искать патроны. Это оказалось сложнее, пришлось обшарить стол, шкаф и комод. В шкафу нашел два тактических фонаря, аккумуляторы к ним, запасные магазины.

Да, по-видимому, егерь был непростым человеком! Сейчас его можно было только поблагодарить за это! Патроны оказались в нижнем ящике комода. Кирилл, не торопясь, набил ими два магазина, примкнул к карабинам, присоединил тактические фонари, привел оружие в боевую готовность, потом набил и рассовал по карманам запасные обоймы, подошел к окну, где терпеливо ждал его Виктор Николаевич.

– Принимайте! Да осторожно, они заряжены! Отличное оружие! Раньше такие винтовки производили в Североамериканских Штатах. Потом выкупили наши и стали делать по лицензии, назвали «Бабр» – жил в таежных лесах когда-то такой зверь, размером с тигра, да казаки-первопроходцы его повыбили быстро. А теперь, сами понимаете, какая лицензия – война. Но качество оружия до сих пор вполне приемлемое.

– А зачем два карабина? – с испугом спросил Виктор Николаевич, выслушав эту небольшую лекцию. – Мне не нужно!

– Одно мне, другое Эвелине, не волнуйтесь, она знает, как с ним обращаться, бывалая девушка, – ответил Кирилл, вылезая обратно в проем окна. Дверь оказалась запертой на ключ, и возиться с ней у Кирилла желания не было.

На улице Кирилл первым делом посветил вокруг, убедился, что все спокойно. Потом забрал у Виктора Николаевича оружие.

– Подождите здесь, я отнесу один женщинам. Или пойдемте вдвоем, если… – Кирилл хотел сказать «боитесь» но передумал. Незачем обижать старого джентльмена, он еще может пригодиться, – если вам не по себе. Я там еще не все выгреб, потом вернемся за остальным.

– Вы что правда думаете, что нам все это понадобится?

– Я думаю, оружие не должно лежать без присмотра, вот что. Идете?

– Иду!

Когда они сложили свои трофеи посередине гостиной, в комнате застыла тревожная тишина.

– Зачем это? – почти прошептала Елена Анатольевна.

Эвелина молчала. Кажется, она осознала, что их положение вызывает у мужа весьма серьезные опасения. Кирилл протянул Эвелине один из карабинов. Она беспрекословно приняла оружие, все поняв без слов.

– Если что, сначала стреляй, а потом спрашивай. Из истории можно выпутаться, а вот с того света не вернешься. Только нас не подстрели, мы заранее крикнем, что это мы. Поняла?

Эвелина смотрела на него в упор, и во взгляде не было страха.

– Поняла.

– Закрой дверь и посмотри, чем можно задвинуть окна. Я не шучу. Мы – в поселок.

– Что, все так плохо? – тихо спросила Эвелина.

– Понятия не имею, – ответил Кирилл и отвел взгляд в сторону. Ему почему-то стало казаться, что рассвета не будет. Предчуствие.

– Все, мы пошли.

Через десять минут они шагали по дороге, ведущей в поселок. Вокруг стояла такая тишина, какой не бывает даже ночью. Не было слышно пения цикад или криков ночных птиц. Не шумели не ветру листья деревьев. И даже бегущий в темноте справа Чулышман притих, словно испуганный навалившейся на долину темнотой.

– Как вы считаете, что произошло? – наконец нарушил молчание Виктор Николаевич.

– Не знаю, – честно ответил Кирилл.

– Вот рассветет, и мы все увидим сами, – сказал Виктор Николаевич, желая подбодрить, в первую очередь, самого себя.

– Не рассветет, – уверенно сказал Кирилл.

Виктор Николаевич споткнулся, хотя дорога была ровная.

– Почему вы так решили? – спросил он немного погодя.

– Вы где были перед тем, как потерять сознание?

– В спальне.

– А я – у озера. И я видел, как наступала Тьма. И вода в озере перед этим словно закипела. И еще я явственно ощутил толчки. Было землетрясение. Так что вряд ли в мире все осталось по-прежнему. Что-то произошло. И я хотел бы знать – что? Пока ответить на мои вопросы некому. Возможно, на нас испытали какой-то новый вид оружия. Быть может, это мощное высокочастотное излучение, поток каких-нибудь частиц, излучение электромагнитных волн, не знаю, что еще там может быть. Нейтрино? Провал в пространстве? Я не ученый. И еще я думаю, что помощь к нам быстро не придет.

– Почему?

– Потому что юг Телецкого озера находится далеко от крупных городов. Никто не будет наносить удар туда, где почти никого нет. Это значит, что по Барнаулу и по Новосибирску был нанесен удар такой мощности, что и нас накрыло. Но я все-таки надеюсь, что западнее сохранились города…

– Тогда можно предположить, что это наоборот наши ударили по Китаю. Почему нет?

Кириллу оставалось только хмыкнуть.

– Ну тогда, по крайней мере, нас кто-нибудь хватится…

Они шли по укатанной гравийной дороге, слева вверх поднимался довольно крутой склон горы, поросшей редким лесом. Кирилл помнил это по прежним посещениям поселка. Аварийные фонари, которые им удалось найти в номерах, были мощными, но даже они не могли разогнать плотную, густую Тьму, окружавшую их.

Постепенно мужчины перешли на негромкий шепот. Кирилла не оставляло ощущение, что за ними кто-то следит, но это могли быть просто нервы, такое с ним уже бывало.

Приближался поселок. Это ощущалось и по изменению звука шагов и по рельефу – дорога здесь была более каменистой и шла в гору.

Виктор Николаевич неожиданно остановился, посветил фонарем в сторону леса.

– Вы слышали? – спросил он.

Кирилл тоже остановился, прислушался. Со стороны склона и в самом деле раздавался странный шум. Как будто кто-то рыл землю. Если присмотреться, то можно было явственно увидеть, что по слону, то тут, то там мелькали неяркие голубоватые огоньки. Они вспыхивали и тут же гасли.

– Надо пойти посмотреть, – уверенно сказал Кирилл.

– А может, не надо? – растерялся Виктор Николаевич. – Мы же в поселок шли.

– Ну как не надо – надо! Мало ли что там происходит, вдруг что-то серьезное, а мы даже знать не будем. А мы ведь не одни. У нас вон у каждого по грузилу.

– По какому грузилу? – не понял Виктор Николаевич.

– Да по бабе! – не выдержал, переходя на яростный шепот Кирилл. – По жене то есть! Стойте здесь, я сейчас, – он поставил фонарь на землю, включил тактический фонарь, и вскинув карабин, сошел с дороги. Под ногами сразу захрустели камни и лишайник.

Через двадцать метров путь Кириллу преградил старенький низкий забор деревенского кладбища. Не забор – недоразумение. Скорее всего, он был поставлен, чтобы скот не забредал на погост. Кирилл перешагнул через жерди. Свет фонаря упал на старую надгробную плиту, уже вросшую в землю. Дальше виднелась пирамидка, когда-то выкрашенная в зеленый цвет. Керамический овал с фотографией был сбит и лежал в траве.

Впереди послышался шорох, и Кирилл посветил туда, но не увидел ничего, кроме молчаливых памятников и камней. На всякий случай он спустил флажок предохранителя и передернул затвор. Еще раз посветил кругом. Одни памятники были сколочены из обычной дешевой фанеры, другие сделаны из грубо отесанного камня. Кладбище было очень старым. Кирилл, перешагивая через могилы и оградки, еще немного прошел вперед.

Нервы были напряжены до предела. Теперь он ясно слышал, что шорохи и возня раздавались сразу со всех сторон. Словно сотни крыс рыли свои маленькие черные ходы под землей! Ни в каких оживших мертвецов Кирилл не верил, поэтому он ожидал всего чего угодно: нападения зверей, атаки вражеских солдат, бандитского налета, но только не того, что случилось в следующий момент!

Земля под его ногами зашевелилась, и Кирилл отскочил назад, опустив ствол карабина вниз. Он уже готов был нажать на спуск, но тут его ослепила вспышка. Ничего не видя, кроме светящейся пелены перед глазами, он отступил в сторону, ударился об острый штырь ближайшей оградки коленом, взвыл, от боли.

Проморгавшись, он обнаружил перед собой то, чего ожидал увидеть меньше всего на свете. Перед ним стоял обычный человек. Его волосы, лицо и одежда были испачканы землей, а возле ног зияла яма, такой величины и вида, словно неведомая сила оттуда, из могильной тьмы и тлена извлекла человека сюда, в этот мир. Человек был алтайцем, и был одет в темный поношенный костюм и белую нейлоновую рубашку с галстуком. Волосы были темными.

В первое мгновение лицо алтайца не выражало никаких эмоций, а в темных глазах не читалось ни единой мысли. Кирилл машинально отвел фонарь в сторону, не желая слепить мужчину. Он уже видел, что оружия при нем не было.

И тут алтаец словно прозрел! Глаза его распахнулись, в них появился ужас, рот открылся, словно он хотел что-то крикнуть Кириллу, и нечленораздельный вскрик все же сорвался с его губ, но в следующий момент человек взлетел в воздух, как будто его туда вздернули веревкой, и исчез во тьме.

Остолбеневший Кирилл проводил взглядом возносившегося в черноту человека, сделал шаг назад и сам чуть не провалился в точно такую же дыру, которая оказалась позади. Видимо, он просто перешагнул ее в темноте, не заметив. Еще одна вспышка озарила надгробие поодаль, в темноте показался еще один силуэт. Это была невысокая женщина, в темноте отчетливо виднелось светлое платье ниже колен и длинные волосы.

– Мать честная! – ахнули рядом, и на женщину упал яркий луч света – это через кладбищенский забор перешагнул Виктор Николаевич.

Кажется, женщина успела услышать этот возглас и даже обернулась на него. Она была очень-очень старой, ее бессмысленная улыбка напоминала оскал. В следующее мгновение она тоже взмыла в воздух, словно ее магнитом увлекло вверх, и исчезла!

Ошарашенный Кирилл споткнулся о могильный памятник. С него было достаточно. Он поспешно ретировался с кладбищенской земли, целясь из карабина то направо, то налево – туда, откуда доносились шорохи и стуки. Вдвоем с Виктором Николаевичем они перемахнули через жерди кладбищенской ограды, отбежали, встали рядом спина к спине. Прислушались.

Какое-то время Кирилл слышал только свое тяжелое дыхание и испуганное пыхтение соседа. Да он и сам была изрядно напуган, чего уж там! Не каждый день видишь оживших мертвецов!

Совсем рядом с забором мелькнула еще одна вспышка, и новое тело воспарило к небесам. В свете фонаря мелькнули лакированные мужские туфли. Такие туфли никто не носил, наверное, уже лет пятьдесят!

Кирилл ожидал, что на них в любую минуту может кто-нибудь спикировать сверху, и все время посматривал вверх, в черное беззвездное небо, но все было тихо.

– Отступаем к дороге! – наконец скомандовал Кирилл.

Виктор Николаевич помчался сквозь кусты первым, Кирилл, стараясь не паниковать, прикрывал отход.

Они выбежали на дорогу. Фонарь, который Кирилл оставил на дороге, светил в отдалении. Отдышались, постояли, прислушиваясь.

Шум со стороны кладбища все еще продолжался.

– Что это? – спросил Виктор Николаевич. – «Восставшие мертвецы двадцать пятьдесят один»?

Он шумно отдувался в темноте после бега. Кирилл как бы невзначай светанул на него фонарем. У старого джентльмена даже очки запотели от волнения и переживаний.

– Да они вроде не мертвецы… – сказал Кирилл. – Мне они показались очень даже живыми…

– Не светите мне в лицо! – нервно вскрикнул Виктор Николаевич.

– Простите… – Кирилл отвел в сторону ствол карабина.

– Что же это вы такое изобрели, наконец, – громким шепотом спросил Виктор Николаевич, – что мертвецы из-под земли полезли?

– Кто это – вы?

– Военные, кто-кто!..

– Ну да, как что, так сразу военные… – буркнул Кирилл, – надо же кого-то во всех грехах винить. А может, причина в чем-нибудь другом?

Виктор Николаевич только вздохнул в ответ.

– Стойте здесь, я пойду заберу фонарь и двинемся дальше в поселок, – приказал Кирилл, – там должна быть хоть какая-то связь с внешним миром. Спутниковая связь или радиостанция на самый худой конец.

«Если только там еще хоть что-то работает», – подумал он.

Наверное, и Виктор Николаевич подумал о том же самом.

….До ближайших домов поселка шли быстро, почти бежали. Кирилл все время оглядывался, но кругом было темно и тихо. Слишком тихо.

Поселки здесь, на Алтае, были совсем не такие, как в Подмосковье. Улицы были широкими, подворья – вольготными и предназначались они не для огорода, а для загона скота. Дома и деревянные аилы стояли друг от друга на большом расстоянии, а глухие заборы тянулись только вдоль центральной улицы, через которую проходила дорога на турбазу.

Сейчас в поселке стояла гробовая тишина. Было ясно – здесь никого нет. Кириллу на мгновение показалось, что окружающие поселок молчаливые сопки придвинулись в темноте поближе к домам – наверное, тоже прислушивались, есть ли здесь кто-нибудь?

Кирилл усмехнулся. Какие только мысли не придут в голову в кромешной тьме да еще после потери сознания! Интересно, сколько времени он был в отключке? И не спросишь ни у кого…

Он посветил вверх. Луч фонаря неуверенно нащупал в темноте линию электропередачи.

– Надо найти подстанцию. Может, удастся включить свет?

– Здесь нет подстанции, – ответил Виктор Николаевич, – здесь трансформатор, так же, как и на турбазе. Если света нет, значит, он тоже сгорел.

Кирилл не стал спорить.

У домов они разделились, чтобы проверить ближайшие подворья. Сошлись на том же самом месте через полчаса.

– Никого? – спросил Кирилл.

– Никого.

– И у меня пусто. Обшарил два аила. Двери открыты, а так – ни души. Даже собак нет.

С каждым мгновением Кириллу становилось все тревожнее. Что же происходит?

Они быстро прошли по улице и почти выбежали на площадь перед двухэтажным административным зданием. Центральные двери были заперты, несколько стекол в окнах первого этажа – разбиты.

Странно!

На крыше здания Кирилл заметил антенны и понял, что пункт связи с Большой землей находится именно здесь.

Окна на первом этаже были зарешечены, и проникнуть через них внутрь было нельзя.

Кирилл прошел вдоль стены, свернул за угол. Здесь, в угловом кабинете на втором этаже оказалось незакрытым одно из окон. Возможно, утром кто-то все-таки успел придти на работу.

Кирилл махнул рукой Виктору Николаевичу.

– Ждите здесь!

Виктор Николаевич тяжело вздохнул: стоять и ничего не делать, ожидая своего более молодого и ловкого напарника ему было невмоготу, но деваться было некуда, ни года, ни сложение не позволяли ему лазать по стенам.

– Я сейчас, – ободряюще сказал ему Кирилл.

Он закинул карабин за спину, поставил фонарь на землю так, чтобы было видно стену, наступил на фундамент, ухватился за решетку на окне, потом – за водосточную трубу, подтянулся вверх, нащупал ногой крепление трубы и сумел поднялся настолько, что смог дотянуться до окна.