Каратель. Книга вторая

Когда они проезжали мимо кладбища, Кирилл невольно посмотрел направо, ожидая увидеть знакомые вспышки, но в той стороне было темно.

«Странно!»

А как можно уложить в теорию о новом оружии то, что он видел своими глазами на кладбище?

«Никак! Может, их, в самом деле, выкинуло в какое-то другое пространство, в параллельный мир? Остальные люди остались в прежнем мире, а их вот по каким-то причинам выкинуло? Бывает же так, что люди пропадают? Каждый год по всей стране бесследно исчезает около тридцати пяти тысяч людей! Статистика. Не поспоришь. Находят только около тридцати пяти процентов. Остальные пропадают навсегда. Ни персональные каунтеры не помогают, ни айкеды – никакой компьютер не может отследить, куда они исчезают. Может, и они с Эвелиной вот так пропали? Может быть, в этом странном мире даже покойники не остаются – ведь они, вернее, их тела, должны быть там, в том, настоящем, реальном мире? Да, недаром священники „New Earth“ говорят, что мир – иллюзия, и всем правит великий Майя… Быть может, Виктор и Елена просто катапультировались обратно в нормальный мир? Ну хотя бы в виде мертвых тел… Да нет, тела-то как раз остались… Почему? Не понятно…»

Больше всего на свете Кирилл не хотел, чтобы Эвелина увидела, как кто-нибудь из пожилых супругов оживает и возносится в небо. От такого и умом тронуться можно! Вон у Виктора-то точно после кладбища крыша поехала! Кирилл и сам иногда с трудом сдерживался, чтобы не заорать матом на всю ивановскую. Да как заорешь, когда на тебя с надеждой смотрит любимая женщина?

Зачем они сюда поехали? Зачем? Отдохнули, называется!

Фары «Ленд Ровера» осветили пустынную центральную улицу поселка. В их свете все казалось вполне обычным. «Ленд Ровер» тряхнуло на мосту через ручей, потом автомобиль въехал на пригорок, и наконец, проехал через площадь перед административным зданием.

Впереди виднелись заборы и темные крыши аилов. Здесь Кирилл на машине еще не ездил, и сбавил скорость – на дороге могли быть ямы. Через триста метров улица повернула, и Кирилл понял, что еще немного – и они выедут из поселка. Справа уже виднелись редкие низенькие кусты – они местами росли вдоль Чулышмана. Значит, река близко.

И в этот момент они увидели «медведя»! Он стоял прямо посередине дороги на своих мощных, длинных лапах и смотрел на них. Не зверь, но и не человек. Медвежья морда, прижатые уши, черная длинная, свалявшаяся шерсть. Глаза в свете фар сверкали красным. «Странно, обычно у животных глаза светятся голубым или зеленым! – мелькнуло тогда в голове у Кирилла. – Красным глаза светятся только у человека!»

Он нажал на тормоз, и внедорожник, взвизгнув тормозами, остановился. Эвелина подалась вперед, вцепившись тонкой рукой в поручень.

– Кирилл, что это? Кто это, Кирилл? – голос подвел молодую женщину, и она произнесла это свистящим шепотом.

– Это твой йети, – Кирилл взялся было за карабин, потом передумал, переключил скорость на заднюю. – Держись, чуток потрясет.

Кирилл поддал газу, и внедорожник поехал назад. Кирилл точно помнил, что последние сто – сто тридцать метров дорога была ровной, без поворотов, так что можно было разогнаться. Потом он ударил по тормозам, с юзом развернул машину направо и съехал в кювет. Увидев, что противник не вступает в бой, мутант, кажется, опешил, но потом бросился вперед, догоняя «Ленд Ровер». Двигался он быстро и легко, как огромная кошка, и Кирилл понял, почему Виктор Николаевич принял его за пуму.

Проехав через кювет, внедорожник снес жерди загона для скота и выкатился на ровную площадку для выпаса.

– Бери взрывчатку! – крикнул Кирилл Эвелине. – Шевелись! В белой сумке за моим сиденьем. – Взяла?

Эвелина молча возилась.

Перед глазами Кирилла мелькнули какие-то столбы, возможно, коновязь, и он едва успел обрулить их.

– Взяла? – заорал он.

Снова молчание.

– Не молчи!

Внедорожник налетел на большой куст черемухи, его сильно подбросило, и не пристегнутая Эвелина подлетела на сидении вверх.

– Нашла… – наконец ответила она, все еще копаясь в сумках на заднем сидении.

«Ленд Ровер» несся по поляне вперед, но сколько это могло продолжаться? В любую секунду перед машиной могла появиться скала или ручей. И тогда все, пиши пропало.

– Нашла? Видишь взрыватель? Потяни, поверни портив часовой и бросай. Пять секунд, ты поняла, есть пять секунд!

Первую шашку Эвелина бросила слишком поздно, взрывная волна догнала внедорожник, и его словно пнул под зад рассерженный великан. Кирилл держался за руль, и для него это прошло без последствий, а Эвелина ударилась лбом о приборную панель.

– Ты в норме? – крикнул Кирилл жене, объезжая неожиданно появившийся перед внедорожником огромный камень.

Эвелина, держась за лоб, молча вытащила вторую шашку. На этот раз взрыв прозвучал в отдалении. Кирилл видел вспышку в зеркало заднего вида, но преследовало ли их животное или оно уже отстало, не понял. Ему пришлось резко затормозить – впереди показался берег ручья, стекавшего со склона ущелья.

«Что за местность, здесь даже разогнаться негде – сплошные горы! Земли – три метра с одной стороны реки да пять метров с другой. Вот ведь занесла нас нелегкая… Надо вернуться на дорогу!» – Кирилл вывернул руль влево, перед «Ленд Ровером» оказалось деревце, которое внедорожник с легкостью подмял под себя – машина все-таки была тяжелая.

Джип поехал по склону горы вниз, опять снес черные тонкие жерди ограждения, а потом перед Кириллом появилась дорога. Кювета здесь не было и в помине, и Кирилл просто повернул руль вправо.

Выехав на дорожное полотно, Кирилл вдавил педаль газа в пол, стараясь разогнать внедорожник, насколько позволяла гравийное покрытие. Эвелина, не отрываясь, смотрела назад: в свете габаритных огней сразу за машиной никого не было видно. Дальше сгущалась тьма.

Балыкча осталась позади.

– Ты как? – спросил Кирилл через несколько минут.

Эвелина все это время сидела, наклонив голову вниз, и ему даже показалось, что она потеряла сознание. Наверное, она здорово приложилась о панель.

– Голова болит?

– Болит, чего ей не болеть? – пробубнила в ответ Эвелина.

Когда Кирилл решил, что они уже достаточно далеко отъехали от поселка, он остановил машину. Потом взял жену за подбородок и повернул лицом к себе. Она была в сознании, но глаза не открыла. Ударилась она сильно, верхнее веко левого глаза уже оплыло.

Кирилл быстро нашел аптечку, достал гипотермический пакет, раздавил внутреннюю оболочку, прижал к лицу Эвелины.

– Держи! Да сама держи! Как себя чувствуешь? Тошнит? Голова кружится? – Кирилл вытащил бутылку с минеральной водой.

– На попей!

Эвелина молча покачала головой.

– Не буду! Голова болит, и спать хочу… – ответила она.

Кирилл помог откинуть кресло, достал теплый плед, накинул его на жену. Эвелина свернулась клубочком на огромном сидении. Кирилл осторожно пристегнул молодую женщину, убедился, что с ней все более-менее в порядке, а потом осторожно повел внедорожник дальше, внимательно вглядываясь вперед. Укатанная гравийка шла вдоль берега Чулышмана, который бежал им навстречу в темноте слева.

Дорога петляла вместе с рекой то направо, то налево, но извивы эти были небольшими, потому что и дорогу, и саму реку ограничивали два громадных горных хребта, отвесные склоны которых уходили далеко вверх, к небу.

И даже в кромешной Тьме и в почти в абсолютной тишине и безветрии Кирилл физически ощущал, как эти каменные гиганты давят на него и на этот старенький «Ленд Ровер» сверху. Но Кирилл решил не обращать на это внимания и просто ехал и ехал вперед, пристально глядя на дрогу. Вскоре ощущение времени пропало…

…Эвелина долго не могла заснуть, потому что машину трясло на гравийной дороге. Но желание спать, которое навалилось на нее так неожиданно и странно, пересилило неудобства, гипотермический пакет выпал из руки, и она заснула.

Проснулась она от того, что внедорожник стоял. Проснулась с сожалением, потому что первое, что она вспомнила, когда проснулась – это события последних дней.

– Ах, если бы не просыпаться!..

Подняв голову, молодая женщина обнаружила, что Кирилла в машине нет, и села. Она сразу поняла причину остановки – фары автомобиля освещали обвал. Груды песка и камня съехали с крутого склона горы справа и полностью перегодили узкую песчаную дорогу.

Кирилл стоял на обочине дороги слева от машины и смотрел вниз, в темноту, кажется, там, слева, был обрыв.

Похоже, путешествие закончилось, не успев начаться!

– Проснулась?.. – негромко спросил Кирилл, когда она вышла из теплого салона машины, обошла капот и встала рядом, по-прежнему кутаясь в плед. – Хорошо. Без тебя мне тут не развернуться. Бери фонарь, будешь смотреть, чтобы колеса не соскользнули с дороги.

– Это обязательно? – спросонья спросила Эвелина. – Разворачиваться?

Кирилл хмыкнул.

– Малыш, ты ударилась головой сильнее, чем я предполагал. Мы не можем оставаться здесь.

– А где мы?

– Судя по всему, на том самом перевале.

– Высоко? – Эвелина заглянула за край дороги вниз, но, конечно, ничего там, кроме тьмы, не увидела.

– Не знаю, метров сто, сто пятьдесят.

Эвелина испуганно сделала шаг назад. Она так же, как и Кирилл, ощутила странную пустоту вокруг и молчание гор. Ей стало страшно.

– Мне говорили, что на этом перевале частенько бывают обвалы… – продолжил Кирилл. – Тут бы пару бульдозеров и экскаватор… – он горестно махнул рукой. – Надо развернуться и съехать вниз, а то мало ли, склон песчаный, вдруг сойдет еще один обвал?

– Но дождей же давно не было. Откуда обвал?

– Не было! Не было! – Кирилл говорил все более раздраженно. – Ничего не было, но проехать нельзя! Быть может, обвал сошел раньше, и его еще не разгребли! А быть может, дождей не было на берегу, а здесь они шли и шли. Это же горы! Здесь все быстро меняется!

– Хорошо, давай развернемся, съедем вниз и перекусим. Тебе надо отдохнуть, – Эвелина хотела обнять мужа, но он вырвался, сел в кабину внедорожника, завел его и сдал назад – до крутого разворота дороги. После разворота на сто восемьдесят градусов дорога снова шла параллельно склону горы, а потом делала еще один зигзаг, и спускалась ниже уже в другую сторону.

С большим трудом Кирилл с помощью жены сумел развернуть на узком «тещином языке» громадный внедорожник. Из-под колес в пропасть то и дело сыпались камни, и был момент, когда Эвелина испугалась, что туда, в темную пропасть, соскользнет задними колесами и автомобиль, но «Ленд Ровер» чудом удержался на краю.

– Хорошая машина! – Кирилл, благодарно погладил приборную панель, когда они уже ехали вниз.

Внизу глазастая Эвелина заметила, что от дороги направо, на берег Чулышмана есть отворот.

– Давай проедем туда! – попросила она мужа, и Кирилл повернул машину вправо.

Через сорок метров фары осветили какие-то старые строения – кажется, здесь на берегу было стойбище алтайцев.

После небольшой разведки Кирилл загнал автомобиль в огромный сарай, который, наверное, когда-то давно служил загоном для скота, на всякий случай закрыл ветхие ворота – больше для маскировки, потом вскипятил на газовой плитке воду, залил кипятком две тарелки с лапшой, пока она запаривалась, заварил в термосе чай, сделал бутерброды с консервированной ветчиной.

Эвелина в меру сил помогала. Делали все машинально, потому что надо было что-то делать, двигаться, нельзя было просто сесть в машину и сидеть, бессмысленно глядя перед собой.

Несмотря на то, что здесь, внизу, казалось довольно безопасно, ели урывками, рядом с распахнутыми дверцами машины, чтобы, в случае чего, сразу же залезть внутрь. Все делали молча или почти молча.

– Что мы будем делать теперь? – наконец нарушила молчание Эвелина, закончив еду.

Кирилл торопливо собрал одноразовую упаковку, аккуратно сложил в пакет, пакет закинул в багажник – привычка. Сел в машину, подождал пока сядет Эвелина, пожал плечами.

– У нас есть два выхода. Первый: вернуться обратно и ждать, пока за нами придут. Или не ждать, а просто обустраиваться в этой новой жизни, найти жилье, притащить туда продукты со всей округи, как-то наладить быт. Может, этих мутантов можно есть? Если они не радиоактивные, наверное, можно, – Кирилл усмехнулся. – Ты же хотела домик и подвал с едой. Ну вот представился случай обзавестись таким домиком! Правда, до идиллии, сама понимаешь, далеко.

– А второй выход? – поторопила Кирилла Эвелина.

– Пойти через перевал пешком. Унести мы много не сможем, палатка, спальники, газовую горелку, минимум продуктов. Воды тоже минимум, потому что главное, что надо с собой взять – это оружие. И я не уверен, что в палатке безопасно ночевать… Тогда где? До Балыктуюля тридцать километров. Даже если дойдем за один переход, что маловероятно, – Кирилл покосился на фигуру жены, явно не созданную для суровых нагрузок горной тайги, и вздохнул, – неизвестно, что там нас ждет. Там может быть свой… гм… снежный нечеловек! Второй раз можно переночевать в Улагане, а вот до Акташа уже пятьдесят шесть километров… С другой стороны, если мы доберемся хотя бы до Балыктуюля, то может, нам повезет, и мы найдем там автомобиль или вездеход! Скажу честно, ночевать в горах в палатке я с тобой не буду… Был бы я один, я бы перекантовался, но ты – другое дело.

– Но выхода-то у нас нет… – сказала Эвелина. – Дай мне чипсов…. Заедим проблему, и станет легче! Ну, по крайней мере, автомобилю будет легче ехать… А нам – идти!

Неожиданно по сараю ударило. На мгновение внутрь подались ворота, засвистело в щелях и под дощатой крышей. Кирилл и Эвелина замолчали, прислушались. Ветер. Ветер с юга. Что он принесет?

– Выйду, посмотрю, – Кирилл взял карабин, вышел из машины.

За воротами сарая темнота пришла в движение. С юга, с монгольских степей вдоль ущелья хлестал ледяной ветер с изморосью. Если начнется дождь, на перевале станет еще опаснее! Значит, надо решаться. Или лучше переждать? Вот ведь дилемма!

Они в ловушке: с одной стороны – озеро, обрамленное горами и тайгой, с другой стороны – это ущелье и перевал…

Был бы он сейчас со своей боевой группой, махнули бы, не глядя ни на погоду, ни на мутантов! Тридцать километров – ерунда! Да и в караул было бы кого выставить на привале. Боевая группа – это вещь! А тут их двое, на привалах надо дежурить по очереди, значит, время для сна сокращается в два раза, нести груз может только он, сколько унесет Эвелина? Ну пару спальников, не больше, надо ведь еще нести карабин. Взвоет через пять километров. И это еще хорошо, если взвоет, а то и просто молча упадет. Придется нести и ее, и груз, и какой тогда из него будет защитник?..

«Ну попали! А деваться некуда, надо идти! Быть может там, в Балыктуюле есть люди?»

Вещи Кирилл паковал сам. Внимательно просмотрел все, что собрала Эвелина. На заднее сидение автомобиля полетела косметичка и крем для рук – лучше взять батарейки и еще один фонарик. Оставил ей зубную щетку, зеркальце, расческу и крохотные ножницы. Этого достаточно. Потом сам уложил в рюкзак спальники, всучил Эвелине его и карабин.

– Твое!

Проверил обувь на ее ногах. Надела резиновые сапожки. Ну что поделаешь – женщина! Заставил переобуться в разношенные походные ботинки.

Еще более тщательно отобрал вещи, которые должен был нести сам. Главное – это патроны, взрывчатка, нож, с которым никогда не расставался, батарейки, фонари, сухпаек, газовая горелка с маленьким баллоном, котелок, немного воды и палатка. Все!

Они снова поехали на перевал. У обвала Кирилл остановил «Ленд Ровер», они вышли, немного постояли у машины, созерцая завал. Кирилл хотел было оставить фары включенными, но в последний момент передумал. Мало ли что…

Самым сложным оказалось перелезть через обвал – Эвелина была легче, и почти не проваливалась в смесь из песка, камней и глины, Кирилл проваливался почти по колено. Селевой обвал сошел на дорогу не в одном месте, а сразу в четырех. После того, как они, грязные и уставшие, выбрались на неповрежденную дорогу выше по склону, весь подъем на перевал был еще впереди.

Шли при свете обычных налобных фонариков. Идти по дороге вдоль склона на север было нетрудно, но стоило им повернуть на юг, как ледяной ветер забивал легкие, бил по лицу наотмашь. Острые капли дождя больно секли лицо. Наконец, дорога, в который раз повернула направо – на север и отошла от края обрыва. Через пятьдесят метров Кирилл понял, что они поднялись на перевал.

– Кирюш, давай, отдохнем… – попросила запыхавшаяся Эвелина. – Хотя бы минутку!

Кирилл на короткое время включил мощный фонарь, который он взял с собой специально для таких случаев, осмотрелся.

Слева от дороги стеной стоял шумевший лес, справа, чуть в отдалении, была скала, венчавшая перевал, в луче фонаря белели трепетавшие на сильном ветру тряпочки, навязанные на помертвевшие деревца, которые зачахли от таких «подношений». Здесь был бурхан – место поклонения духам. Накатанная дорога взбиралась на горку мимо бурхана и поворачивала куда-то налево, в лес, в темноту….

– Привал! – скомандовал Кирилл.

Эвелина отошла на обочину, села на рюкзак. Кирилл, не снимая рюкзака и не выпуская из рук карабин, сел рядом, на валежину возле валуна.

– Сейчас бы коньяку! – задыхаясь, крикнула Эвелина сквозь ветер, она сражалась с волосами, которыми ветер залепливал лицо.

– Замерзла?

– Немного.

– Сейчас нельзя пить алкоголь, – хмыкнул Кирилл, – организм будет обезвожен и… – он хотел добавить еще что-то, но замер, превратившись в слух.

За воем ветра ему отчетливо послышался хруст ветки в темноте за дорогой. В следующий миг Кирилл выключил фонарь и упал на землю. Эвелина залегла рядом, постукивая зубами от холода. Дождь усилился. Кирилл слизнул капли воды, стекающие по губам, снял «Бабр» с предохранителя. Потом вытащил фальшфейер, зубами выдернул шнур и бросил вспыхнувший красным огнем факел на дорогу.

И похолодел!

На дороге стояли три мутанта – небольшие коренастые четвероногие твари с крупными, круглыми головами и бульдожьим прикусом торчавших наружу зубов.

Две из них шарахнулись в сторону от света фальшфейера, а третий остался стоять на месте. Он не смотрел на пламя фальшфейера, он смотрел прямо на Кирилла, и от этого взгляда Кирилла словно кто-то колючей рукавицей по затылку погладил. Но плохо было даже не это, плохо было то, что за спиной этих тварей продолжали шевелиться ветви деревьев и кустов, и на дорогу из леса выходили и выходили такие же мерзкие создания.

Кирилл услышал, как рядом спускает с предохранителя свой карабин Эвелина.

«Недалеко мы ушли! – мелькнуло в голове. Мысль лихорадочно заработала. – Принять бой? Их слишком много, – Кирилл насчитал уже двенадцать хищников. – Эвелина, конечно, прикроет, если что, но на нее особо рассчитывать не надо, у нее патронов всего-ничего. Отступать? Куда? По дороге вниз? Догонят… К бурхану? А что там, за бурханом? Пропасть? Да, скорее всего, пропасть, недаром дорога поворачивает налево, в лес. Наверное, идет по водоразделу. Значит, за бурханом тупик! Уйти в тайгу налево от перевала? Но опять же – куда?»

Стая тем временем вышла на дорогу, разсосредоточилась и отрезала их от бурхана. Неожиданно Кирилла кто-то схватил за ботинок. Это была Эвелина. Двигалась она бесшумно.

– Тут есть тропа вниз, – прошептала она.

И тогда Кирилл сделал то, что оставалось: он в полный рост вскочил на камень, и пока окончательно не прогорел фальшфейер, открыл огонь. Стрелял он точно, расходуя по одному патрону на тварь, и три ближайших монстра упали в течение первых трех выстрелов, но четвертая пуля ушла мимо. Кирилл промахнулся, потому что мутанты подобрались слишком близко и были в нескольких метрах перед ним, дождь заливал лицо и мешал целиться, но тут на подмогу пришла Эвелина. Ее выстрел остановил четвертого зверя.

– Назад! Кирилл, назад! – крикнула она высоким голосом и выстрелила несколько раз в сторону мутантов, уже не целясь.

Кирилл зажег и бросил второй фальшфейер вниз, вдоль склона горы. Пылающий факел упал далеко внизу на зигзаг дороги. Кирилл успел разглядеть незаметную тропинку, которая уходила вниз и проходила левее дороги.

– Ты первая! – крикнул Кирилл и уложил на дороге еще одну тварь. – Уходи!

Следующий монстр прыгнул на него из темноты слева, откуда Кирилл не ждал нападения. Зверь промахнулся совсем немного. Кирилл пригнулся, почувствовал, как когти зверя прошлись по спине. От ран его защитила плотная ткань куртки.

От толчка Кирилл оступился, чудом удержал равновесие на краю обрыва. Ему все-таки пришлось соскочить с камня, на котором он стоял, а промахнувшаяся тварь рухнула вниз с обрыва, с силой ударившись об уступ скалы, и исчезла в темноте. Все происходило в полном молчании сражающихся сторон, только дождь начинал все сильнее и сильнее барабанить листве, да грозно шумел таинственный алтайский лес.

Краем глаза Кирилл видел: Эвелина уже довольно далеко спустилась по тропинке.

Остальные мутанты не торопились атаковать противника. Вожак остановился буквально в трех метрах перед Кириллом, обнажил огромные саблевидные клыки и угрожающе заворчал.

– Хорошая собачка, – тихо сказал Кирилл, глядя на мутанта сквозь прицел. Дождь заливал глаза, но Кирилл не моргал, смотрел сквозь пелену воды прямо в глаза противнику. Глаза эти были беспощадные, бездушные. Глаза зверя.

Последние искры фальшфейера рассыпались по дороге. Мутант прыгнул вперед, Кирилл выстрелил. И в тот же момент он вдруг почувствовал, как дрогнула земля, и опора под ногами исчезла. Кирилл взмахнул руками, словно желая взлететь, но вместо этого соскользнул вниз, в черную темень, в луче фонаря вспыхивающую искрами дождя…

На перевале Кату Ярык сошел еще один обвал.

Глава третья Незнакомец

….В слабеющем луче фонарика Кирилл неожиданно увидел перед собой старые потемневшие жерди изгороди. Это мог быть загон для скота, а мог быть далекий покос – он знал, что иногда скотоводы огораживали покосы от бродивших по степи табунов. Нескольких жердей было достаточно, чтобы сохранить сочную траву для своих животных.

Кирилл снова вытащил компас, посмотрел на него, решительно перелез через жерди и пошел дальше. Буквально через двадцать метров он почти налетел на черную от старости стену аила. Кирилл не стал заходить в него, прошел мимо через двор, и толкнув калитку, вышел на улицу поселка. Кажется, он все-таки добрался до Теленгит-Сортогоя.

Кирилл хотел пройти до конца поселка, чтобы найти табличку с названием и убедиться, что это именно Теленгит-Сортогой, но посветив в стороны, он заметил на глинобитном домике без крыши старую, почти стертую вывеску: «Магазин» и не выдержал, свернул туда. Его терзало чувство голода. Но окна в магазине оказались зарешеченными, металлическая дверь была заперта. Вот ведь незадача – пройти столько километров и умереть от голода на ступенях склада с провизией! Кирилл почувствовал, как в животе начинает урчать. Все-таки надо найти еду.

Он вернулся в аил, со двора которого только что вышел, толкнул незапертую дверь. Внутри было темно и грязно, но Кирилл не обращал на это внимания. Через полчаса в очаге горел огонь, над огнем висел мятый закопченный котелок на кривой дужке, а в котелке варилась похлебка…

Кирилл смотрел на котелок, не отрываясь, и еле дождался, когда еда будет готова. Ел жадно, захлебываясь. Хлеба не было, зато в похлебке была гречневая крупа и консервированная рыба. Есть много он не стал, с трудом заставил себя отставить еще полную тарелку в сторону. Сразу стало клонить в сон. Кирилл с трудом встал, подпер старой табуреткой дверь, содрал с полатей грязное белье – все вплоть до матраса, бросил на него куртку, упал на нее и уснул сном человека, как следует не высыпавшегося уже много дней подряд.