Сырная магия, или Не хочу без любви!

Она обняла Рикарда за шею и практически уселась к нему на колени. Рикард невозмутимо отпил кофе из чашки.

– Ты унижаешься, – довольно произнес он. – Это забавно.

– Что?! – ахнула Флор.

– До какого уровня ты опустишься, чтобы залезть ко мне в постель? А если я тебя разочарую?

– Я всегда получаю то, что хочу.

– Я тоже. А то, чего не хочу, не беру, даже если «это» разворачивают перед моим носом и предлагают.

– Со мной лучше дружить, Рикард. Я могу уничтожить тебя.

– Многие пытались. Как видишь, я все еще материален.

Он улыбался и издевался, а Флоренция с каждой секундой все больше и больше выходила из себя. От томного взгляда не осталось и следа, теперь на ее лице застыло выражение смертельно обиженной женщины. Как не вовремя Крис с Берноном куда-то ушли. Флоренция для Рикарда не угроза, но в бушующей мэрской дочурке мало приятного.

– Не обманывайся, Рикард, – усмехнулась женщина. – Я знаю таких, как ты. Вы не верите в любовь. Сейчас ты, может, и думаешь, что готов умереть за эту девчонку, но придет время, и ты окажешься там, куда тебе укажу я.

– С чего ты взяла, что я собираюсь за нее умирать? – Рик пожал плечами. – Я предпочитаю убивать, моя дорогая Флор. Передай эту чудную мысль отцу. Если он до сих пор верит, что я играю честно, то самое время расстаться с иллюзиями.

Поразительно, но Флоренция Нейстикс вылетела из дома как ошпаренная, а Рикард даже не поднялся со своего места. Словно ничего не случилось, он вернулся к раскрытой книге и продолжил потягивать кофе.

– Вау! – выдохнул Дрю. – А можно я за него замуж выйду?

– Нет! – отрезала я.

– Это потому что я призрак?

– Это потому что он мальчик и ты мальчик, – вспомнила старую неприличную шутку. – Все, иди, Камиллу проверь. Мне надо… в общем, надо.

Когда Дрю исчез, бесшумно и быстро – чтобы не успел сообразить – я подскочила к Рику со спины и чмокнула в шею. Он замер, я замерла.

А потом, подумав, укусила. Просто чтобы не зазнавался. Так-то. И неизвестно, чем бы все кончилось, если бы я не почувствовала зов от зеркала. То, что родители решили вдруг выйти на связь, явилось такой неожиданностью, что я опешила и забыла обо всех заботах.

– Ой, – пробормотала, – мама зовет.

И унеслась, отчаянно краснея. Зачем?! Зачем я это сделала, он же теперь посмеется!

В комнате каким-то чудом заставила себя успокоиться. Плеснула на лицо прохладной воды и восстановила дыхание. Только тогда коснулась гладкой поверхности зеркала. В нем тут же проявилась мама, какая-то…

Грустная? Уставшая?

– Мама? Что-то случилось?

– Никки, – улыбнулась она. – Не волнуйся, дорогая, ничего страшного не произошло, но… я не смогла тебе сказать в прошлый раз, отец запретил. А сегодня был лекарь…

– Мама! – воскликнула я. – Что с папой?!

– Он болен, детка. Мы думали, что справимся, но с каждым днем ему все хуже. Меня беспокоит то, что он медленно, но верно поддается отчаянию.

– Что с ним?

– Исчезает магия.

Я села там, где стояла. Звучало менее страшно, чем было на самом деле.

Магия рождается с нами, с нами живет и с нами умирает. Есть маги – они живут долго и почти не болеют из-за огромного внутреннего потенциала. Есть люди, лишенные дара, – они хоть и живут немного меньше, все же не испытывают особых трудностей в большинстве случаев.

Никогда еще магия не появлялась у тех, кто не был к ней расположен. А вот пропасть… когда магия пропадала, человек угасал на глазах. Я не очень хорошо разбиралась в магических болезнях, но где-то слышала, что долго с пропавшей магией не живут.

Так жалко стало папу, что слезы навернулись на глаза. Он тяжело переживал отставку, и это несмотря на то, что его даже не уволили, а перевели на сидячую работу в королевской охране! Что с ним станет теперь, когда он превратится в слабого, обычного человека?

Я всегда думала, что родители будут жить… не вечно, конечно. Но их старость была где-то далеко, в будущем, о котором я и не думала. А она подкралась внезапно, в самый неподходящий момент.

– О, милая, я тебя расстроила! – воскликнула мама. – Не плачь! Мы не хотели тебе говорить, чтобы не тревожить, но я знаю твоего отца, он скучает. И тоска по тебе не дает ему бороться.

– Он будет со мной говорить?

Мама сокрушенно покачала головой.

– Боюсь, что нет, Никки. Для него эта болезнь как слабость. Он не хочет никого видеть. В некоторых вопросах твой отец всегда был ребенком.

На миг в маминых глазах промелькнула такая нежность, что я напрочь забыла все сомнения в том, что в их союзе есть любовь. Папу, если вдуматься, невозможно любить иначе. Он не примет открытой демонстрации чувств.

– Я думала… – Мама замялась. – Может, ты приедешь? Хотя бы на денек, повидаться с ним. Чтобы он увидел, как ты счастлива и что нашла друзей.

– Конечно. Я приеду в ближайшие дни, я только должна…

Поговорить с Рикардом? Попросить денег на билеты у Рикарда? Попросить поехать со мной или в Азор-граде я буду в безопасности?

– Мне пора, – грустно улыбнулась мама. – Мы ждем тебя, милая. Очень ждем.

Некоторое время я рассматривала собственное отражение. От переизбытка эмоций подташнивало. С утра я успела почувствовать все, начиная обидой от реакции Рикарда на признание, заканчивая страхом перед угрозами Нейстикса. Слишком много эмоций на одного маленького Сырочка. И еще эта поездка…

Нет, теперь я не боялась ехать домой. Мой побег обернулся слишком серьезными последствиями, чтобы кто-то запер меня в доме и заставил выйти за папиного друга. Но поездка означала новые перемены. А перемены в последнее время отзывались во мне глухой неприятной тоской. Ненавижу!

От громкого стука в дверь я вздрогнула.

– Сырочек, открывай дверь, твоим зубкам найдется куда более интересное примене…

Рикард не договорил, рассмотрев мое лицо, когда дверь открылась.

– Что такое, Николь, я же ее отшил!

– У папы пропадает магия, – выпалила я. – Можно мне поехать в Азор-град?

– Можно, – не раздумывая, ответил Рикард. – Но только вместе со мной. Неизвестно, насколько длинные руки у мэра.

– А твоя работа?

– Отпустят.

– А лавка и остальные?

– Бернон с Крисом справятся. Позовем Эрбенгарда пожить, пока мы в отъезде. Открытие перенесем.

– А…

– Николь, – остановил он меня, – собирай вещи. И успокой свою истерику, поняла? Исчезновение магии – не приговор и не конец света. Приедем и посмотрим, что там происходит.

– Спасибо.

Немного, но на душе посветлело. И страх перед неизбежным будущим сменился едва уловимой радостью. Скоро я увижу дом! Родителей! Снег! И…

– Ой. Рикард, а у меня теплых вещей нет! – воскликнула я, поняв, что от легких платьиц и рубашек в Азор-граде толку будет ну ровным счетом никакого.

– Вот и котик пригодился, – фыркнул Рик.

И даже захотелось улыбнуться.

Глава 7

Говорят, женщины могут собираться в дорогу неделями. Но не тогда, когда их подгоняют беспокойство за родителей и… мужчина. Совершенно неожиданно оказалось, что я не умею готовиться к путешествиям. В первый раз все произошло спонтанно, я покидала в сумку какие-то вещи и рванула в Эрстен-град, даже толком и не поняв, куда еду. Сейчас пришлось сложнее.

Найти теплые вещи в приморском городке вообще задачка не из простых. Шубу мы купить не смогли, нашли – с огромным трудом – теплое драповое пальто. От холодов Азор-града не защитит никакое заклинание, но Рикард, подумав, сказал:

– От драконпорта до вашего дома недалеко, как-нибудь дойдешь, а там закажем теплые вещи с посыльным.

И выбора-то, в общем, не было.

Однако помимо вещей еще надо было разобраться с текущими делами и оставить указания. В утро перед отлетом я чувствовала, что голова скоро взорвется от количества информации. Бегали все, кроме Рикарда. Он невозмутимо собрался и сидел в гостиной, а мимо то и дело проносились я, Камилла, Котецио и Дрю.

Причем Дрю стоял на втором месте по возбудимости после меня.

– Я увижу Азор-град! – вопил он. – Снег!

Бедный призрак если и покидал пределы Эрстен-града, то в далеком прошлом, которого, увы, не помнил. А раз он был теперь привязан к моему медальону, то имел возможность перемещаться меж городами. Это успокаивало: случись что в таверне, я быстро узнаю обо всем.

– Так! – Я остановилась на кухне, где Камилла собирала в дорогу бутерброды. – Сыры?

– В подвале, – ответила подруга.

– Повар…

– Придет завтра.

– Открытие…

– Через месяц.

– Кристиан?

– Поживет в комнате Рика.

– А…

– Уймись, сырная зараза, я не маленькая девочка и не спалю дом, пока вы катаетесь. К слову, сама-то, смотри, осторожнее. А то уедете вдвоем, а приедете… втроем. В лучшем случае.

– В смысле? – не поняла я.

– В смысле, грейтесь об дрова, а не друг о друга, от таких путешествий рождаются дети!

Камилла засмеялась и ловко увернулась от брошенной деревянной лопатки. Вот совсем не было настроения шутить, я как будто и в самом деле оставляла дома детей. Так, спокойно. И впрямь, что тут случится? Они все взрослые люди, а Дрю будет мне докладывать о происшествиях.

– Еда, – Камилла сунула мне в руки сверток.

Он пах свежим хлебом и чем-то еще, очень вкусным.

– И вода.

Сверху на сверток опустилась пузатая фляга с водой.

– Все, – милостиво разрешила подруга. – Топайте.

– А…

Тут Камилла разозлилась и начала буквально выпихивать меня из кухни.

– Да что ты за наседка-то такая! Валите уже оба и прекратите всех нервировать!

– Я нервирую?! – со своего кресла возмутился Рикард. – Я тут просто сижу!

– Вот и уйми ее. Вы на дракона не опоздаете?

– Он частный, – с мстительным удовлетворением отозвался Рик. – Подождет, сколько скажу. Сырочек, у тебя еще есть время проверить все сыры.

– Ой, точно! – спохватилась я.

Но Камилла клещами вцепилась в мою руку.

– Он над тобой издевается. Хватит уже, езжайте.

– Она права. – Рикард поднялся и взял мою сумку, заблаговременно выставленную в гостиную.

Постоял, задумчиво посмотрел на меня.

– Сырочек, там кирпичи? Или Кристиан, которому очень хочется посмотреть Азор-град?

– Там два теплых пальто. Ты предлагаешь идти по такой жаре в зимней одежде?

Наверное, довод показался Рику разумным, потому что он, кивнув, направился к выходу.

Все обитатели «Сырной магии» высыпали на крыльцо – провожать. Дрю гордо вышагивал рядом с нами и едва не подпрыгивал от предвкушения. Камилла, явно издеваясь, трогательно махала платочком. Бернон ограничился поднятой вверх кружкой с кофе. Крис клятвенно обещал прийти вечером – были какие-то проблемы с основной работой. Мне оставалось лишь надеяться, что без Рикарда здесь ничего не случится и мэр не пойдет в атаку. Хоть бы Крис и Бернон в случае чего защитили Камиллу!

– Не дергайся, – посоветовал мне Рикард. – Они не маленькие.

До драконпорта шли в молчании. Я была погружена в мысли о родителях и о том, чем кончится эта поездка. Так или иначе, жизнь скоро изменится. Я не могу совсем бросить папу, а значит, в Азор-град придется летать чаще, чем я планировала. Где бы найти хотя бы часть денег на эти путешествия, чтобы не просить у Рикарда. Надо скорее запускать таверну.

Рикард спал на ходу и вообще словно находился не здесь. Только изредка он странно косился на сумку. Ну… а чего он хотел? Пальто тяжелые. Хотя, признаться, я не думала, что Рикарду будет настолько тяжело. Надо было разложить на две сумки.

На дальней площадке нас ждал частный дракон. Мы поднялись в кабину и практически сразу взлетели. Я не успела и взглядом окинуть драконпорт. А так хотелось вспомнить первые деньки в Эрстен-граде, когда я только приехала и искала жилье.

Мы с Рикардом устроились на одной скамье, а Дрю и сумка – напротив. Я смотрела в окно, где стремительно уменьшался в размерах Эрстен-град.

– Такой маленький, – вырвалось у меня.

– Азор-град побольше, – согласился Рикард. – Зато здесь море.

Да, море было просто потрясающее. С высоты полета дракона оно открывалось во всем своем лазурном многообразии.

– Ой, остров! – воскликнула я. – Надо спросить у Криса, что там такое.

– Сырочек… – позвал Рикард.

– Прости, – отмахнулась я. – Забыла, что тебе неприятно, когда я говорю о Крисе.

– Забудь о нем. Смотри.

Тут я уже заинтересованно повернулась и… Взгляды Дрю и Рика были устремлены на сумку, которая как-то подозрительно шевелилась.

– Это что?! – прошептала я.

Рикард действовал решительно. Открыл застежки и распахнул сумку, откуда тотчас показалась усатая серая голова.

– Котецио! – ахнула я. – Как он там оказался?

Котецио, оглядевшись и обнаружив себя в шаткой кабине на огромной высоте, заорал дурным котячьим голосом и полез на Рикарда, явно сочтя меня недостаточно авторитетным защитником.

– Он, наверное, спрятался в сумке, когда я выходила!

– Рад за него! – рыкнул Рикард.

– Ой, гиря! – радостно объявил Дрю, заглянув в сумку. – Ребята, а зачем вы взяли с собой гирю?

– Это не я-а-а, – простонала, медленно сползая под лавку.

Дрю вдруг замерцал и испарился – переместился в дом.

– Вот коты мне спину еще не царапали, – ругался Рик на Котецио, который в буквальном смысле сел ему на шею и лапы свесил. С высоты Рикардовой шеи котику было еще лучше видно бескрайнее море внизу, так что для полноты картины он орал. Я пыталась снять «зайца» и не слишком громко смеяться. Мы даже в гости слетать по-человечески не можем.

Между делом в кабину вернулся Дрю и доложил:

– Они не знают, как гиря попала в сумку. А еще потеряли Котецио.

– Ну а мы нашли, – мрачно сообщил Рикард.

Он наконец оторвал кота от рубашки, завернул в куртку на манер младенца и сунул мне. Кот такой поступок расценил как предательство, не меньше, и обиженно зашипел.

– Смотри, усатая морда, – позвал его Рикард.

А затем не без труда достал из сумки гирю – я едва удержалась от того, чтобы зажмуриться, – как-то неудобно было смотреть на голову его величества. Только успела удивиться – зачем Рик ее достал, как он открыл окно и… выбросил гирю вниз.

– Рикард! Ты с ума сошел?! – воскликнула я. – А если она на кого-то упадет?

– Там море, – отрезал Рик.

– А если на рыбаков?

– Тогда это очень невезучие рыбаки.

Следующая его фраза предназначалась Котецио:

– Хочешь так же? Нет? Тогда сиди спокойно.

Сказано это было так проникновенно, что я и сама решила помолчать. Во избежание. И только Дрю не боялся Рикардова возмездия. Призрак, не стесняясь, ржал.

В прошлый раз семь часов полета пролетели довольно быстро. Я была погружена в собственные страхи и обиды, старалась не привлекать к себе внимания и не вляпаться в еще большие проблемы. Сейчас мы летели только вдвоем… Ладно, втроем или даже вчетвером. Но время отчего-то тянулось медленно.

Я пыталась читать, Котецио пригрелся и уснул, завернутый в куртку, Дрю приник к окну, жадно наблюдая за сменой пейзажей. Рикард спал, растянувшись на лавке в меру возможностей. Иногда я поглядывала на него украдкой, пытаясь осмыслить поворот, который сделали наши отношения.

Как-то уж слишком сильно нас мотало. Сначала я вообще не воспринимала его как потенциально близкого человека, потом, едва восприняла, возненавидела, потом как-то незаметно он стал частью «Королевы сыра» и новой жизни, а теперь я вообще вроде как за Рикардом бегаю! Нет, это уже ни в какие ворота. Почему-то я думала, что, едва сдамся, Рик своего не упустит. А он фыркнул и сделал вид, будто не очень и хотелось.

И что теперь делать мне? Оставить все как есть или попробовать переломить ситуацию в свою пользу? Понять бы еще, где для меня польза.

Книга оказалась скучная, котик – теплым, а полет дракона спокойным и убаюкивающим. Я не заметила, как уснула, привалившись лбом к окну. И проспала так не меньше двух часов, из-за чего шея затекла и обещала начать болеть.

– Сырочек, вставай, – сквозь сон услышала голос Рикарда. – Скоро приземляемся, надо одеваться.

Странно, мне было совсем не холодно. Открыв глаза, я обнаружила, что укрыта двумя пальто, а Котецио уже сидит в сумке и осторожно из нее выглядывает. Наспех, не с первого раза попадая пуговицами в петли, застегнула пальто. Шапки никакой не взяла, да и сапожки не сказать чтобы были теплыми. Оставалось только надеяться, что я не заболею.

Выглянула в окно. Как это часто бывало в начале зимы, Азор-град укутался морозным туманом. Белесая пелена скрывала очертания зданий, но все равно от знакомых видов защемило сердце. Я любила этот город и сама не понимала, как сильно скучаю. Нет, море и тепло были потрясающими. Но порой очень не хватало снега.

Наконец дракон мягко опустился на площадку, и я первая выскочила наружу. Рикард немного замешкался с сумкой, а когда вслед за мной оказался снаружи, то обнаружил меня валяющейся в сугробе.

Раздалась такая тирада, что уши покраснели.

– Дите неразумное! – и это было самое мягкое, чем наградил меня Рик, вытаскивая за шкирку из сугроба. – Если заболеешь и помрешь, домой можешь не возвращаться.

Я хихикнула – Котецио огромными глазами смотрел на снег и дара мяуканья лишился от такого вида. Это была его первая зима, а к холоду котик явно не готов. И в столице, и в Эрстен-граде намного теплее, чем здесь.

Поэтому до дома мы шли чуть ли не бегом, и по дороге Рикард ругал дурацкие законы, запрещающие транспорт в центре города. А я просто смотрела на знакомые заснеженные улочки и чувствовала беспричинное счастье. Как все же хорошо вновь увидеть знакомые места!

Центральная улица, ведущая к управлению. Я уткнулась в воротник, чтобы скрыть улыбку. А вот и дом, такой же, каким я его оставила, улетая весной. Как быстро пролетело время и как много всего в моей жизни изменилось!

Я взбежала по ступенькам и постучала в дверь.

– Сырочек, только не говори, что ты оставила дома ключи, – с нехорошим таким подозрением в голосе произнес Рикард.

Пришлось признаться:

– Я, если честно, еще когда убегала, ключи не брала.

– Женщины, – закатил глаза он.

И постучал со всей дури, чуть дверь не вынес. Послышались торопливые шаги, и на пороге появилась мама, которая явно не ожидала увидеть меня так скоро.

– Николь! – воскликнула она.

Потом заметила Рикарда и просияла. Мы коллективно решили, что Дрю не станет показываться моим родителям. Если возникнет необходимость, мы успеем обо всем рассказать. Так что скучающий призрак решил не мешать встрече с родителями и смылся в Эрстен-град. Хотя по дороге к дому ныл, что мы обязательно пойдем гулять и смотреть на снег.

– Леди Спрингвилл, – усмехнулся Рик, – может, пустите нас? Холодно ведь.

– Ой! – спохватилась мама. – И впрямь. Проходите скорее! У нас всю последнюю неделю стоит жуткий мороз. Вся прислуга переболела, да я и сама кашляла недавно. Вы голодные? Я распоряжусь насчет обеда.

Меня затискали и заобнимали и, наверное, задушили бы, если б Рикард не выпустил из сумки Котецио. Тот настороженно подошел к маме и начал ее обнюхивать.

– Ой, какой котик! – воскликнула она.

Потом повернулась ко мне:

– Николь, отец ненавидит кошек.

– Ну а мы любим, – хмыкнул Рикард. – С некоторых пор. Так что раз уж мы приехали в гости, придется Байрону потерпеть и кота.

Мама пожала плечами и украдкой скорчила рожу. Что ж, на этот раз я была с ней согласна – разберутся сами.

– Котецио спрятался в сумке, пока я собиралась. Мы и не заметили.

Рикард, убиравший верхнюю одежду в шкаф, многозначительно и саркастично хмыкнул. Но сейчас мне не хотелось вступать с ним в словесную перепалку.

– Мама, где папа? – спросила я.

– В кабинете, детка. Он сегодня встал раньше обычного.

– Я поднимусь, ладно?

Не став ждать ответа, я направилась к лестнице. Сердце стучало, будто я долго бежала куда-то изо всех сил. Очень хотелось развернуться и сбежать еще раз, ибо я знала, что встреча с отцом не пройдет легко. Мы долго не разговаривали, и, конечно, я скучала, но скучала не по нотациям и приказам, а по тому папе, которому я нравилась и который мной гордился. Еще хоть раз у меня получится это ощутить?

Я постучалась прежде, чем войти. Главное, чтобы папе плохо не стало – возраст все-таки.

Когда раздалось громогласное «Войдите!», сделала глубокий вдох (чуть сознание не потеряла от переизбытка кислорода) и вошла.

– Папа… привет.

На миг на его лице отразилось удивление, которое тут же сменилось привычной маской равнодушного спокойствия. Он сидел за столом и читал утренний газетный лист. Мне ничего не оставалось, как сесть в кресло напротив.

– Что случилось? – спросил он. – Зачем ты приехала?

– Мама сказала… ты неважно себя чувствуешь.

– Она соврала. Вероятно, чтобы заманить тебя домой. Иначе ты упорно игнорируешь факт наличия родителей.

– Я не игнорирую. Просто у меня много работы.

– В баре.

– В таверне, – поправила я. – И я работаю не подавальщицей, а… организатором, скажем так.

– Рад за тебя, – сухо ответил отец и уткнулся в газету.

Оби-и-иделся. Нет, ну нормально? Я, значит, через половину континента летела, чтобы его увидеть, а он со мной не разговаривает. Нет уж, я Нейстикса достала, Рикарда достала, что я, до отца родного не докопаюсь?

– Не хочешь спросить, как у меня дела?

– Как у тебя дела?

– Не хочешь, – вздохнула я. – Пап, почему ты не можешь смириться с тем, что я уехала? Да, я перебралась в другой город, наладила там жизнь. Да, эта жизнь отличается от той, что хотели вы, но… мне нравится. Там совершенно чудное место, у меня отличные друзья…

– Ты приехала с Рикардом, – оборвал меня отец. – Ну вот и скажи мне, для того чтобы вернуться к нему, обязательно надо было улетать за тридевять земель? Или, может, проще было подумать немного, успокоиться и прийти к этому раньше?

Я откинулась на спинку кресла и закатила глаза. Страх перед отцом вдруг куда-то испарился.

– Не проще. Во-первых, то, что мы с Рикардом приехали вместе, ничего не означает. Я на него работаю, он помогает мне и друзьям. Во-вторых, есть огромная разница между тем, чтобы проглотить унижение и жить как ни в чем не бывало или прийти к компромиссу позже, когда станет ясно, что подобное поведение в отношениях неприемлемо.

– То есть, – усмехнулся отец, – Рик вдруг стал примерным семьянином.

– Ну, я в процессе воспитания, – фыркнула, заметив, что черты лица у папы смягчились, а значит, обижался он уже чуточку меньше. – Мы жутко голодные с дороги, мама накрывает внизу обед… или ранний ужин. Спустишься к нам? Я привезла вам из Эрстен-града подарки, и в том числе свежевыловленные креветки. У нас таких нет…

– Креветки?! – раздался из коридора возмущенный полурев-полувопль Рикарда. – Я что, тащил не только гирю, кота и шубу, но и креветки?! Сырочек, ты обалдела?

– Да там чуть-чуть всего!

– Ты их хотя бы почистить догадалась?

Я покраснела и отвернулась. Ну а что? Мне очень хотелось привезти домой гостинцев, а Рикард не следил за тем, как я собираю сумку. Крис накануне привез свежайших креветок, ну я и завернула в шкуру ящера парочку мешочков. Не убивать же меня за это.

Пока папа и Рикард обменивались приветственными рукопожатиями, я сбегала в свою комнату и обомлела.

– Ну вообще прекрасно! – в голосе явственно прозвучала обида.

Все мои вещи были убраны в коробки и мешки, мебель куда-то делась, а подчеркнуто девичий ремонт превратился в ободранные серые стены.

– Могли бы и сохранить, – пробурчала я. – И где мне теперь искать одежду?

Еле откопала небольшую табуреточку, взобралась на нее и заглянула в верхнюю коробку. Это оказалось не такой уж простой задачей, пришлось встать на цыпочки и… табуретка опасно наклонилась, я вцепилась в коробку. И через секунду повисла, болтая в воздухе ногами.

– Николь? – послышался голос отца. – Что ты тут пытаешься сделать?

– Вишу-у-у, – пропищала я.

Коробка качнулась раз, другой и медленно начала заваливаться вместе со мной. К счастью, в полуметре от пола папа нас удержал.

– И так каждый день, – театрально вздохнул за его спиной Рик.

Украдкой я показала ему язык.

– Зачем вы убрали все мои вещи? – пробурчала обиженно. – Где мне теперь искать одежду?

– Вон там. – Папа указал на дальнюю коробку. – Что значит зачем? Ты сказала, что уехала навсегда. Даже если бы ты вдруг решила вернуться, твоя детская комната тебе бы не понадобилась. Займешь гостевую.

Что ж, разумное зерно в этом было, хотя обидеться – святое. Я нашла в коробке несколько платьев, удобные домашние лодочки и направилась в гостевую спальню. Хорошо, что у нас их много.

А когда спустилась вниз, услышала ехидный голос Рикарда:

– Сырочек, у меня для тебя плохая новость, а для меня хорошая. Твой кот сожрал все креветки, пока ехал в сумке.