Заря людского господства

Дирт отметил, что эти взгляды были удивлёнными. Судя по всему, прихода вооружённого отряда кентавры не ожидали. Командир отряда мельком скользнул взглядом по полуконям. Их было пятеро. В таком количестве кентавры способны запросто разгромить небольшой отряд орков. Однако полукони не торопились нападать. Дирт стащил со своей головы шлем. По всем правилам, он был обязан показать, что орки пришли не с войной. Снятый с головы шлем означал, что орки хотят решить дело миром. Но кентавры никак не отреагировали на этот жест доброй воли. Дирт спросил напрямик:

– Вы ведь знаете, зачем мы пришли?

– Знаем, – раздался в ответ хриплый, почти рычащий, голос кентавра, стоящего ближе всех к прибывшему отряду. Вороной окрас его туловища блестел на солнце, а копыта твёрдо стояли на земле. Кентавр прекрасно владел собой и не боялся нежданных гостей. На поясе его человеческой части висела внушительная секира.

Дирт в ответ промолчал. Он думал, что же сказать дальше. Он должен был сделать всё, что в его силах, чтобы предотвратить неминуемое сражение. Взгляд Дирта упал на недавно потухший костёр. Ему показалось, что парочка углей упорно продолжает тлеть. Должно быть, Лоргт пытается заново разжечь огонь, но у него это никак не получалось.

Дирт хотел было продолжит переговоры, но внезапно рука кентавра метнулась к оружию, после чего громыхнул голос:

– Стреляйте в лошадей!!!

У Дирта в голове, будто что-то щёлкнуло, и в его глазах ярость смешалась с хладнокровием. Он даже не думал о том, чтобы вытащить оружие. Все его силы были брошены на то, чтобы высвободить ноги из стремян, однако его коню было суждено погибнуть первому. Стоило Дирту вынуть из стремени вторую ногу, как в груди его коня выросла большая стрела. Лошадь взбрыкнула копытами и засеменила в сторону. Дирт изо всех сил оттолкнулся от лошадиной туши и рухнул набок. Быстро перекатившись, командир отряда вскочил на ноги и выхватил палаш из ножен. На него уже мчался вороной кентавр с обнажённой секирой. В самый последний момент Дирт отпрыгнул в сторону, снова уйдя в перекат.

Лоргт спрыгнул со своего коня ещё до того, как вороной кентавр закончил говорить. У него в голове что-то вспыхнуло, и он бросил тщетные попытки заново разжечь потухший костёр. Взгляд глермэда был обращён к Снадру, однако краем глаза он заметил заряженный лук, направленный на мага. Полностью доверившись Богу, Лоргт вильнул корпусом в сторону. Стрела промчалась мимо него. Лоргт посмотрел на кентавра, выстрелившего в него, и обнажил свой меч. Глермэд не носил громоздкий палаш, потому что всегда рассчитывал на силу, дарованную ему Арлдлартом. Но сейчас ему приходилось полагаться лишь на собственные способности – Бог не даёт силу орку, который не в состоянии сам позаботиться о сохранности своей жизни.

Почувствовав дрожь земли, Лоргт отпрыгнул в сторону и выставил перед собой меч. Видимо, кентавр не рассчитывал, что жертва ускользнёт и, вложив всю силу в удар, провёл молотом по пустому месту, встретив ничтожное сопротивление в виде выставленного клинка только в конце размаха. Рука Лоргта словно столкнулась с тараном. Сильная боль заставила глермэда выпустить меч из руки, а сам орк повалился на спину. Однако кентавр не стал добивать оглушённого мага, отвлёкшись на пару орков, зашедших сбоку. Какое-то время Лоргт пребывал в отрешённом состоянии. Придя в себя, глермэд увидел лежащего неподалёку орка, который уже был мёртв. Но глаза мага были прикованы к открытому бурдюку, покоящемуся на поясе мертвеца.

«Вот оно», – пронеслось в голове Лоргта.

Глермэд закрыл глаза на пару мгновений, но для него они тянулись часами. Невероятно холодные слёзы полностью омыли его зрачки. Разжав веки, Лоргт вскочил на ноги, не отрывая взгляда от бурдюка. Вода, повинуясь приказу мага, быстро вытекла из своей «темницы» и зависла в паре футов над землёй. Развернувшись в сторону врага, Лоргт направил руку с выставленными вперёд двумя пальцами точно в лицо кентавру. Полуконь, отбросив ударом копыта второго орка, снова развернулся к глермэду, и тут же его лицо столкнулось с потоком чуть тёплой воды. Лоргт почувствовал слабое синеватое сияние по краям своего поля зрения и сжал кисть в кулак. Кентавр раскрыл рот в беззвучном крике, но его голос был поглощён небольшой толще воды. Лоргт приказывал воде забираться в нос, в глаза, в уши врага. Глермэд почувствовал некое невидимое благословение. Арлдларт наблюдал за битвой, и поведение мага ему нравилось. Издав последний булькающий звук, кентавр повалился на землю без признаков жизни.

Серту повезло больше, чем половине его сослуживцев. Его лошадь не подверглась первым стрелковым атакам, поэтому он успел соскочить с седла. Своим единственным глазом Серт принялся искать Снадра. Дирт приказал им с Лоргтом по мере возможностей прикрывать орка со сколотым клыком, пока тот не зажжёт огонь. Но сейчас Серт никак не мог увидеть ни Снадра, ни Лоргта. Вдруг по макушке его шлема скользнула стрела. Касание было едва заметным, однако Серт всё равно отшатнулся назад, едва не свалившись на спину. Пытаясь найти того, кто в него стрелял, глаз Серта наткнулся на Лоргта, мчащегося в его сторону. Вид глермэда был слегка непривычным – особенно его глаза, которые стали ярко-синего цвета. Задумываться над причиной этого изменения Серт не стал – вместо этого он выхватил свой боевой топор и рыскал глазом в поисках Снадра.

– Там! – крикнул глермэд, указывая за спину соратника.

Резко развернувшись, Серт увидел Снадра, который попытался ударить кресалом о кремень, однако это ему не удавалось. Сбоку на него бежал кентавр с обнажённой секирой. Серт хотел крикнуть собрату об опасности, но его голос поглотил топот копыт по земле и крики других участников сражения. Снадр повернул голову в сторону врага, и ему в грудь тотчас влетел мощный удар секирой. Серт на мгновение замер, осознав, что после таких ударов не выживают. Ему показалось, что Лоргт прошептал что-то вроде: «Будь ты проклят». Внезапно перед парой орков вырос кентавр, убивший Снадра, который снова замахнулся секирой. Серт метнул мимолётный взгляд на Лоргта, и орки одновременно отпрыгнули назад. Секира не достала их, но кентавр быстро оправился от промаха, подбежал к Серту и встал на дыбы. За долю секунды Серт осознал, что откатиться он не успеет и выставил перед собой лезвие топора в слепой надежде на то, что этот кентавр получит хотя бы одну царапину от его оружия. Однако что-то заставило кентавра пошатнуться, и одноглазый орк не замедлил этим воспользоваться. Полуконь отступил на пару маленьких шагов и грузно приземлился на все четыре конечности. В его левом боку торчало два кинжала.

– Подайте сигнал!!! – изо всех сил крикнул Дирт, подбегая к раненому кентавру и отвлекая его внимание.

Рядом с ним бежал Крайл, обнажая свой палаш. Командир с самого начала говорил своим подчинённым, что атаковать кентавра нужно, как минимум, вдвоём. Дирт подбежал к врагу и замахнулся, целясь в ноги. Однако кентавр взбрыкнул копытами и вскользь ударил командира орков в правую часть груди. Дирт отлетел на пару ярдов и плюхнулся на спину. Крайл подбежал к командиру и подал ему руку. Дирт схватил протянутую кисть и вскочил на ноги. Мельком переглянувшись, орки помчались прямиком на раненного полуконя.

Кентавр тоже отошёл от боли ранения и побежал им навстречу. Дирт предположил, что кентавр будет бить наотмашь, чтобы наверняка зацепить одного из орков. Командир отряда положился на догадливость своего подчинённого и, резко ускорившись, в последний момент прыгнул влево, сделав оборот на одной ноге. Крайл отстал от манёвра Дирта лишь на долю секунды, отпрыгнув в противоположную сторону. Однако командир не рассчитал размах руки кентавра, поэтому лезвие секиры слегка задело кольчугу орка. Крайлу повезло больше, поэтому он в два шага добрался до конечностей кентавра и ударил по ноге врага. Лезвие палаша оставило лишь небольшую царапину на голени полуконя, что ещё больше его разозлило. Приготовившись нанести новый удар орку, кентавр замахнулся свободной от оружия рукой, но внезапно взвыл от боли. Оправившись от лёгкого удара, Дирт подбежал к врагу с другой стороны и рубанул палашом по брюху полуконя. Крайл, не теряя времени, ударил по трясущимся конечностям кентавра, после чего оба орка подбежали к человеческой части упавшего на колени противника и практически одновременно ударили по шее полуконя. Облегчённо вздохнув, Дирт и Крайл оглянулись в поисках соратников, которые должны послать сигнал.

Серт быстро нашёл тело Снадра и сразу подобрал кресало с кремнём. В тот же миг он вспомнил одну важную деталь.

«Его глаза», – пронеслось в голове Серта.

Он мало что знал о глермэдах, но кое-что доходило до его ушей. В первую очередь, Серт вспомнил, что переход контроля над одной стихией к другой занимает немного времени, но сейчас была дорога каждая секунда. Скорее всего, высекать искру придётся дважды: один раз для того, чтобы глаза Лоргта снова окрасились в оранжевый цвет, второй – для подачи сигнала. Взглянув на мага, Серт убедился, что тот готов, и хотел было уже ударить кресалом о кремень, но его плечо прожгла резкая, острая боль, и орка отшвырнуло на добрых пять ярдов назад.

– Цельтесь в волшебника!!! – раздался громоподобный голос кого-то из кентавров.

Серт зло выругался и уставился на большую стрелу, торчащую из его плеча. Одноглазый орк поднялся на ноги и с яростью обнаружил, что левая рука наотрез отказывается ему подчиняться. Серт схватил стрелу за оперение и попытался её вытащить, но древко с поразительной лёгкостью обломилось, отозвавшись новой порцией острой боли. Над полем битвы раздался очередной крик Серта. Все свои силы он сосредоточил на сломанной стреле, торчащей из его плеча. Внезапно земля начала дрожать. Серт обернулся и лишь увидел мчащегося на него кентавра, который неожиданно сменил направление перед самым носом врага. Серт отбежал от противника подальше и снова налёг на обломок стрелы.

Лоргт вовремя заметил, что его соратник в опасности, и направил небольшой водный поток в лицо атакующему кентавру. Глермэд увидел, что Серта ранили, а это значило, что какое-то время магу придётся как-то выживать самому. Зная, что теперь именно он является целью стрелков, Лоргт не стоял на месте и постоянно выкручивал всевозможные зигзаги. Пара стрел пронеслась в опасной близости от него, но глермэд не терял самообладания. Ему предстояло выждать. После очередного прыжка в сторону, Лоргт услышал, как сквозь шум битвы кто-то несколько раз выкрикнул его имя. Повернувшись, глермэд успел увидеть, как Серт опускает кресало на кремень, после чего маг закрыл глаза. Белки его глазных яблок обдало обжигающей волной, и Лоргт, глубоко вдохнув, поднял веки.

Серт, превозмогая дикую боль в левом плече, снова занёс руку с кресалом и приготовился высечь ещё один поток искр. Краем своего здорового глаза он заметил кентавра, направившего заряженную стрелу в его сторону. Серт выждал пару мгновений и резко дёрнулся вперёд. Стрела всё же царапнула спину, обтянутую кольчугой, но орк был в полном порядке. Серт поднял взгляд и, наткнувшись на горящие почти натуральным пламенем глаза мага, ударил кресалом о кремень.

Над степью взлетел столб пламени. Казалось, битва на миг остановилась. Дирт слегка улыбнулся. Они выстояли. Они смогли. Глубоко выдохнув, командир отряда поднял вверх руки с зажатым в них палашом и издал воинственный клич. Оставшиеся в живых семь орков подхватили его и с новыми силами побежали в атаку. Это было безрассудно, но Дирт рассчитывал подавить врагов, пока они в смятении. Кентавры снова приготовились к бою, но им на голову обрушился небольшой дождь из стрел. Брирт настолько торопился на помощь, что не подумал о том, что может задеть своих. Стоило Дирту об этом подумать, как близко от его непокрытой головы пронеслась стрела. Решив отчитать своих подчинённых позже, Дирт продолжил бежать на врага. Видя подкрепление орков, кентавры бросились прочь от поля битвы. Только теперь Дирт позволил себе опустить руки и отдышаться. Когда к нему подбежала вторая половина отряда, он повернулся к ним лицом и приготовился отчитывать будущего командира.

***

– Мрази… у меня просто нет других слов.

Дирту нечего было сказать в ответ. Он, Лоргт, Серт и Крайл стояли перед Фортлом и только что закончили докладывать о произошедшей битве. Несмотря на достаточно серьёзное ранение, Серт настоял на том, чтобы присутствовать на этом собрании. Как выяснилось, он умудрился снова сломать древко стрелы, и порядочное количество времени проходил с наконечником, застрявшим в коже. Однако он стойко терпел боль и никак не показывал её. Дирт, в конце концов, отмахнулся от него и позволил присоединиться к собранию. Остальные отделались лёгкими ушибами. Кое-кто заработал разрыв связок, одному орку раздробило ногу лошадиной тушей.

– Скольких вы убили? – спросил Фортл, успокоившись.

– Четверых, – ответил Дирт.

– А сколько погибло наших?

Дирт помедлил с ответом.

– Семеро, – наконец, выдавил он.

– И среди них Снадр, – мрачно проговорил вождь.

Дирт сжал кулаки и стиснул зубы. Он до последнего не хотел верить в то, что предсказание Бога сбудется. Серт сказал, что видел его смерть. Снадр до последнего вздоха был верен приказу командира и пытался высечь искру, но ему не суждено было выполнить это задание. Больше всего на свете Дирт хотел бы устроить достойные похороны своему товарищу и другу детства, но понимал, что сейчас на это времени не было.

– Мне будет не хватать этого сукина сына, – с горечью в голосе буркнул Серт.

– Мне тоже, – поддакнул Крайл и неожиданно усмехнулся. – Дирт, а он ведь тебе деньги так и не отдал. Каких-то три дня назад спорили…

– Точно, – грустная улыбка мелькнула и на устах Дирта. – Нашёл способ уклониться от долга, гад.

– Не хотелось бы вас прерывать, – проговорил Фортл. – Но оплакивать Снадра мы будем позже. Я тоже знал его не один десяток лет. Он вместе со всеми нами боролся с предыдущим вождём. Не допустим того, чтобы Снадр погиб зря. Эти ублюдки решили напасть исподтишка. Мы обязательно отомстим. За всех павших воинов, за всех тех, кто возможно погибнет. Не дадим грёбаным лошадям хозяйничать на нашей территории. Перебьём всех, кто рискнёт поднять оружие против орков.

Дирт выпрямился и посмотрел на своего вождя. Он умел вдохновлять подчинённых, и сейчас в глазах всех собравшихся бушевала ярость, которая будет направлена на кентавров в самое ближайшее время.

Резкая смена курса

– Поднять паруса! Ловим попутный ветер!

Эхо от этих слов пронеслось по всему кораблю. Орисс и Эрил стояли у борта, когда мимо них вновь начали бегать матросы. За восемь дней пути они успели привыкнуть к подобным крикам, однако время от времени приказы квартирмейстера заставляли пассажиров вздрагивать от неожиданности. И наёмника, и филиду одновременно передёрнуло, после чего Орисс негромко выругался. Эрил чуть усмехнулась и принялась успокаивать своего спутника. «Сорока» отмахнулся от её шуток и продолжил смотреть на водную гладь моря.

Чем дальше они отплывали от Стеклограда, тем теплее становилось вокруг. Орисс и Райан уже перестали ёжиться, покидая трюм, и больше не носили перчатки. Эрил это только радовало, потому что чем теплее становилась погода, тем реже наёмники вспоминали о том, что девушка легко переносит холод. Свежий морской ветер стал лишь радовать, поэтому Орисс всё чаще выходил на палубу корабля. Кроме того сильный запах солонины и рыбы вызывал только рвотные позывы, настолько он осточертел «сорокам». Райан, однако, лишний раз не показывался на поверхности, предпочитая отсиживаться в трюме. Морская болезнь начала мучить его с самого первого дня плавания, но рвало его всего два раза, что говорило о том, что лекарство, купленное в Стеклограде, неплохо действовало.

Паруса наполнились ветром, и корабль продолжил разрезать морскую гладь своим носом. По словам капитана, они преодолели около половины расстояния до порта Стедмара, но всё это благодаря удачному ветру. Он опасался, что в скором времени потоки воздуха начнут сильно колебаться из-за смены времени года, а это значило, что плавание может значительно замедлиться. Орисс не расстроился этому заявлению, в отличие от его приятеля. Услышав слова капитана, Райан еле сдерживался, чтобы не начать ругать всех подряд, на чём свет стоял. Орисс постарался его подбодрить тем, что лекарства у него хватит до конца плавания, даже если оно затянется, но тот лишь отмахнулся от приятеля. Пожав плечами, Орисс решил оставить его одного.

Эрил завела какой-то бессмысленный разговор о жителях Рессулии, рассуждая об их быте. Орисс решил поддержать эту беседу, потому что делать было нечего. Первые дни он томился от безделья, так как холод не позволял часто выходить на палубу, а рыба и солонина только сильнее угнетали. Эрил холода не боялась, поэтому возвращалась в каюты только на время сна. После того, как мороз снизился, Орисс тоже смог выходить на палубу. Большую часть времени он разговаривал с филидой, так как Райан предпочитал не делать лишних движений, а Сайто не всегда изъявлял желание беседовать.

С каждым днём Орисс всё чаще приходил к мысли о том, что Эрил попросту не хочет рассказывать о себе всю подноготную. Он смог убедиться в том, что девушка действительно была в Рессулии, потому как много знала о жизни северян. Однако как только речь заходила о чём-то личном, Эрил умело переводила тему в другое русло. Замечая это, Орисс тоже не говорил о себе больше, чем считал нужным, но филида и не спрашивала. Это опять удивляло «сороку», заставляя смириться с мыслью, что Эрил не следила за ними и не стремилась собрать как можно больше сведений о них.

Внезапно над водой раздался протяжный, жалобный вой, похожий на грустную песню. Орисс и Эрил прервали беседу и принялись всматриваться вдаль, надеясь увидеть источник этого звука. Однако у них не получилось усмотреть ничего, кроме глади океана, а вой, тем временем, повторился.

– Не туда смотрите, ребятки, – раздался голос за их спинами. – Вернее, не на то, на что надо.

Орисс и Эрил обернулись на голос. Это был один из матросов, который по телосложению не уступал Райану – такой же высокий и широкий в плечах. Даже лицо матроса чем-то напоминало Ориссу бородатую физиономию его приятеля, однако волосы морского волка были светло-русого цвета. Наёмники и филида сразу же прониклись неким уважением к этому человеку. Он никогда не ставил себя выше других и старался быть дружелюбным со всеми, кто был на судне. Звали этого матроса Велебор Сталекрут. Прозвище этого здоровяка сразу заинтересовало «сорок», поэтому Орисс поспрашивал других матросов о его происхождении. Они поведали ему историю о том, как однажды Велебор смог так сильно согнуть стальное лезвие меча, что почти закрутил его в кольцо. Вновь видя перед собой этого здоровенного матроса, Орисса не очень удивило то, что у него получилось согнуть сталь. Единственное, что оставалось неясным, зачем Велебору вообще понадобилось скручивать лезвие меча.

– Ты о чём это? – спросил матроса Орисс.

– Вы ведь на шум оглядывались? – поинтересовался в ответ Велебор, сбросив на пол кучу верёвок. – Такой гулкий, на вой похожий.

– Да, – кивнула Эрил, вновь посмотрев на просторы океана. – Никогда не слышала такой. Это какое-то животное?

– Ага, ещё какое, – усмехнулся Сталекрут, вставая у борта рядом с собеседниками. – Смотрите вон туда. Если впервые в море, то просто ахнете от того, что увидите.

Велебор указал в сторону от пассажиров – почти под прямым углом от того направления, куда они смотрели. Орисс и Эрил попытались найти что-то необычное в морской пучине, но их старания были тщетными. Возможно, дело было в том, что они не знали, на что именно следует смотреть. В отличие от них, Сталекрут прекрасно знал, что сейчас должно произойти, поэтому его глаза были устремлены в одну точку. Наёмник и филида старались следить за его взглядом ещё некоторое время.

Сталекрут велел собеседникам приготовиться. Орисс и Эрил даже моргать почти перестали, боясь что-то пропустить. Вдалеке вновь послышался тот же самый вой, однако на сей раз немного громче. Внезапно вода будто едва заметно содрогнулась и из морской пучины вырвалось нечто, что полностью завладело вниманием пассажиров. Несмотря на почтительное расстояние, наёмнику всё равно показалось, что это что-то было необычайно огромных размеров. У животного была большая затупленная морда, очень длинные плавники и полосатое брюхо. Для Орисса время, как будто, замедлилось – огромное животное допрыгнуло до высшей точки, после чего ненадолго замерло в воздухе и медленно рухнуло обратно в воду. От того места, куда оно нырнуло, пробежали густые, пенистые волны. Корабль слегка затрясло, и Орисс с Эрил инстинктивно схватились за край борта.

– Хах, ну как вам, а? – снова усмехнулся моряк, наблюдая за реакцией собеседников. – Хороша зверюга!

– Это что за тварь такая? – сдавленно спросил Орисс, всё ещё отходя от пережитого только что удивления.

– Какая ж это тварь, дружище? – наигранно обиженным голосом ответил Велебор. – Это – кит. Самый огромный зверь, которого я когда-либо видел.

– Он просто гигантский, – только и смогла выговорить Эрил, заворожённая зрелищем. – Да он же запросто корабль может протаранить.

– Нет, они так не делают, почему-то, – пожал плечами Сталекрут, поднимая верёвки с пола. – Киты – добрые ребята. Ну, до тех пор, пока в них гарпуны не кидаешь, хе-хе.

– Вы что, ещё и охотитесь на них? – ужаснулся Орисс. – Он ведь одним только плавником лодку развалит.

– Зато мясцо их вкуснющее, – хмыкнул в ответ моряк. – Да и за шкуру можно хороших денег заработать. Ладно, некогда мне тут с вами больше болтать – работы по горло. Ещё увидимся… э-э-э, Орисс и Эрил, да?

После их одновременного кивка Велебор похвалил свою память и зашагал в направлении одной из мачт. Наёмник продолжил смотреть на воду, надеясь ещё раз увидеть огромного зверя, однако кит больше не ревел и не показывался на поверхности.

– Сколько же всего есть в этом мире, – задумчиво проговорила Эрил, облокотившись на борт. – Много путешествовала, но такую громадину ещё не видала.

– Хочешь сказать, объехала весь Лоринар? – спросил в ответ Орисс, обернувшись на девушку.

– Весь, не весь, а много где была, – сказала филида.

– Даже в Латории?

– Всё тебе скажи.

Орисс усмехнулся, после чего наступила пауза. Эрил уже не воспринимала всерьёз слова своего спутника, поэтому всё чаще отшучивалась. Наёмник нарочно перестал упрекать филиду в возможной связи с полукровками, и им стало значительно легче разговаривать. Более того, Ориссу хотелось верить в слова девушки, и это настораживало его сильнее всего.

– Знаешь, – протянул он, поправив чуть растрепавшиеся на ветру волосы. – Сколько бы ты тут не смеялась, но о себе ты никогда не говоришь. Волей-неволей начнёшь опасаться.

– Если память мне не изменяет, я тебе говорила, откуда я родом, – заметила Эрил, подняв глаза к небу.

– Именно поэтому в тебе нет ни одной черты лайдера? – вскинул брови «сорока», посмотрев на собеседницу.

– А может, мои родители были стедмарцами? Ты об этом не думал?

– Ни один стедмарец не скажет, что он родился на бывшей территории Крартела. Если верить словам Райана, конечно.

– Моя история может оказаться сложнее, чем ты думаешь.

– Что же тебе мешает её рассказать?

– А ты так сильно хочешь получше меня узнать?

Задав последний вопрос, Эрил посмотрела прямо в глаза собеседнику. Орисс еле удержался от того, чтобы отвести взгляд в сторону, но всё-таки смог его выдержать. Он уже не в первый раз замечал, что глаза девушки были какими-то странными – их ярко-зелёный цвет, казалось, слегка переливался, что снова и снова заставляло наёмника задуматься.

– Просто хочу знать, с кем мы имеем дело, вот и всё, – ответил Орисс, не отрывая взора от глаз спутницы.

– Мы? – ухмыльнулась Эрил, обнажив свои белые зубы. – Твоему приятелю нет до меня никакого дела, Орисс. Даже если бы я вам всё рассказала, ему бы было наплевать. Так что, этот вопрос волнует только тебя.

– Не льсти себе, красавица, – хмыкнул в ответ наёмник. – Мне точно так же нет до тебя особого дела.

– И поэтому ты проводишь со мной дни напролёт? – улыбка филиды превратилась в игривую, напомнив «сороке» кошку.

– Хм, начинаешь играть по своим правилам, значит, – улыбнулся ей в ответ Орисс. – Ну, хорошо. Признаю, что языком молоть ты умеешь очень даже неплохо.

Эти слова вызвали у девушки небольшой приступ смеха. Разговор снова свёлся к какой-то малозначимой теме. Вокруг них то и дело сновали матросы, выполняя приказы старпомов и квартирмейстера, рулевой время от времени налегал на штурвал, выравнивая курс корабля, ветер изо всех сил надувал паруса. Так проходил день за днём, всё больше приближая судно к Стедмару.

Единственный, кто всё время плавания пребывал на одном и том же месте, был Сайто Саноцуке. Варау большую часть времени проводил у самого носа корабля и смотрел чётко вперёд. Он даже почти не двигался и очень редко с кем-либо говорил. Экипаж корабля не обращал особого внимания на ящера, потому что он никому не мешал, но Орисса иногда начинала беспокоить отрешённость Сайто от окружения. Наёмник решил поговорить с варау, а Эрил выразила желание присоединиться.