Истории Раймона Седьмого

-Хозяин, а хозяин,– Акулька поёжилась,– а вдруг чего, а?

-В смысле?– не понял я.

-Ну, если что, можно кошку показать?

-Лучше без кошек,– твёрдо сказал я,– зачем нам целый класс заик?– я посмотрел на Дуньку и добавил – два класса.

-А я лучше улыбнусь,– Дунька улыбнулась, от уха до уха, показав все свои зубки,– вот так! А кошку…ну, кошку, это если не поможет. А то у меня кошка страшная выходит, все орут и убегают.

-Правильно,– я погладил кикиморку по голове,– просто улыбаемся и машем. В крайнем случае – снимаем морок и продолжаем улыбаться.

Наконец мы, все такие из себя красивые, стояли на пороге. Маша уговорила меня надеть пиджак, и я чувствовал себя малость не в своей тарелке. Акулька постоянно теребила подол форменной юбки и одёргивала рукава жакета.

-Акулина, цветы держи,– я сунул ей букет,– Ларисе подаришь.

-Я знаю,– она шмыгнула носом, – мы тоже всегда дарили. Чего нарвём, то и дарим. Только не цветы, а травы, лечебные, ну, и прочие, разные… и корешки ещё, и ягоды. В общем, всё нужное.

-Ну, тут с этим делом проще,– засмеялся я,– у нас в школе не колдуют, так что цветочков вполне достаточно. Пошли, что ли?

И мы пошли. По дороге Акулька то и дело оглядывалась по сторонам, притормаживала, точно ноги у неё хотели пойти в другую сторону.

-Ты чего?– спросил я.

– Не знаю,– она шмыгнула носом,– боязно как-то. В Шишигине-то все свои да наши были, а тут и не знаю никого. И школа опять же другая, и народу полно всякого…

-Да ладно тебе,– я погладил её по голове,– нечего бояться-то, я рядом, Викторину мы извели, главное – улыбайся, и всё! Никто тебя не обидит, солнце!

-Да вроде как-то не всё очистилось,– с опаской сказала Акулька,– вот вроде бы и всё, а точно забыли чего-то. Дверку не до конца прикрыли.

-Какую ещё дверку?– подозрительно поинтересовался я,– где её надо прикрыть?

-Не знаю,– честно призналась Акулька,– я маленькая ещё, не всё понимаю в этих делах. Не учена почти.

-Ну, и не загоняйся, – улыбнулся я,– может оно само того…прикроется. А я тогда сварочным аппаратом разживусь и намертво заварю, чтоб точно никто не открыл без автогена.

Акулька засмеялась и пошла веселее. К школе мы подошли в прекрасном настроении.

Мы сидели в моём кабинете. Синие шкафы по– прежнему действовали мне на нервы.

-Акуль,– предложил я,– давай в шкафчиках ещё пошарим, а? Может мы не всё там выгребли.

-Хозяин, может не надо?– жалобно спросила она,– вдруг да чего…

-Вот и проверим,– я бодренько распахнул ближний шкаф. Там не наблюдалось ничего интересного – моя старая спецовка, в которой я белил потолок, пара малярных кистей, явно не моих– я свои немытыми на бросаю, и банка краски с надписью– краска масляная. Я вытащил банку – цвет «Бирюза». Я такой не пользовался. В самой глубине обнаружилась початая бутыль растворителя и поллитровая банка. Я налил в банку растворитель и замочил в нём кисти, мои, не мои – без разницы, терпеть не могу грязный инструмент.

-Вот видишь,– сказал я Акульке,– ничего особенного. А во втором…

Но тут в кабинет заглянула Лариса.

-Граф, ты чего, раскопки устроил? Закругляйся, Акулина, иди на улицу, к классу, а ты, Раймон, к директору, ЦУ получать.

-Ну, вот, Ларёк,– притворно огорчился я,– а мы только во вкус вошли!

-Знаю я вас,– проворчала Лариса,– опять головой шандарахнешься, а ты и так на неё больной. Так что заканчивай с археологией и переходи к педагогике! Зря что ли пять лет проучился?

Я вздохнул , запер кабинет и поплёлся к директору. Мне показалось, что Акулька даже обрадовалась окончанию раскопок, а я чувствовал какую– то досаду, точно меня прервали посреди очень интересного фильма, не дав досмотреть до конца. Неприятно, однако!

Потом, практически целый час я сидел в своём кабинете, набрасывая план классного часа и дёргаясь поминутно, на любой шум в коридоре. Впрочем, воплей ужаса я не услышал, из чего заключил, что Акулину никто не задевал. Ну да она девушка контактная, думаю, друзьями быстро обрастёт. Тут её сестрёнка больше опасений вызывает.

Заиграла моя любимая песенка про демона, приходящего в сны. Маша.

-Граф, тут форс– мажор!

-Что случилось, Марусь, с Дунькой чего?

-Да нет, меня на работу срочно вызывают, я сейчас Дуню в школу приведу и поеду, а потом созвонимся, ладно?

-Ладно, пусть она после классного часа к Ларисе зайдёт, а потом обе с Акулькой в мой кабинет топают. Накормлю их мороженым сам.

Я собирался с духом… надо было встречать свой класс. Ну, думаю, после переклички я их своей персоной не слишком шокирую. Я встал и отправился на крыльцо, в компанию коллег.

С крыльца мне было отлично видно компанию моих подопечных. Я стоял чуть позади группы дам разной степени упитанности , и наблюдал за своими десятиклассниками. Колдун то и дело оглядывался, не заметив поблизости страшного меня, принимал вид гордый и таинственный. Девочка Настя, которая на перекличке пряталась в кустах, болтала с Матвеем. Никита стоял чуть в стороне от всех, и кого– то высматривал. Высмотрел и направился в нужном направлении…к Дуньке! Так, ладно, граф, возьмите себя в руки! Себя вспомните в таком возрасте. Я выдохнул. Директор сказала речь о том, что все мы…всегда и всюду…и надеемся и верим…в общем, как космические корабли бороздят просторы Большого театра. Потом завуч сказала речь на ту же тему, потом таки все пошли по классам.

-Здравствуйте, дети!– торжественно провозгласил я, входя в кабинет.

Дети недоуменно воззрились на меня. А чего они собственно ждали? Шаманских плясок и каннибальского пиршества?

-Здрассти…– нестройный хор голосов. Расселись и загудели. Громко так. Меня явно игнорируют, или решили проверить на вшивость. Проверяльщики хреновы, я конечно кошку им не покажу, но вот посмотреть , как Серафимушка учила, сумею. Посмотрел, сработало. Мигом заткнулись.

-Так вот,– я присел на край стола,– спешу донести до вас информацию – тут я царь и бог. Кто-то против? Пусть сразу говорит, я его не больно убью,– я улыбнулся ласковой людоедской улыбкой. А что? Надо же сразу точки над «Ё» расставить. Ну, вот шучу я так, по– дурацки. А бедные дети что, поверили?

-Замечательно, я рад,– я встал со стола,– а теперь пара оргвопросов– надо выбрать старосту, записать расписание на завтра, ну и решить, вопрос с совместным выходом. Отомрите!

Народ тихо зашушукался. Старостой почему-то никто выбираться не хотел. Вот блина…я ж как лучше хочу! Наконец они таки пришли к консенсусу, и в качестве старосты мне была предложена отчаянно трусящая девочка Настя Мельникова. Ну и ладно, а то я думал, что они колдуна выберут, а он меня и так боится.

Потом записали расписание, потом стали решать, куда пойти в следующие выходные всем классом. Я сразу внёс предложение:

– Предлагаю старое кладбище! Если погода будет хорошая, там есть на что посмотреть.

-Например, склеп Бирнов,– прошептал себе под нос колдун, но я услышал.

-А если будете себя хорошо вести, могу свой собственный склеп показать,– радушно пообещал я,– кое-кто его уже видел. Правда внутрь не позову, это будет слишком фамильярно. Предки не одобрят, а я с ними без нужды не конфликтую.

Запуганные дети дружно согласились. А что? Я старое кладбище прекрасно знаю, там действительно много интересных памятников. Нас, студентов, туда водил препод по истории искусства, рассказывал про стили надгробий…ну, и попутно, кто под ними лежит. А я запомнил. На том я детей и отпустил– чего их мучить?

В дверь поскреблись, потом осторожненько приоткрыли. Увидев, что я сижу в гордом одиночестве, в кабинет просочились мои девчонки.

-Ну, как?– спросил я,– кого напугали?

-Никого,– Дунька опустила глаза,– никто меня не трогал. Хозяин, а можно с нами Никита пойдет?

-Ну, пусть идёт,– разрешил я,– мне что, жалко? Только не за мой счёт, конечно.

Кажется, он подслушивал под дверью, потому, что тут же объявился, и поспешил заверить, что нахлебничать не собирается. А мне-то что, чем больше народу, тем веселее.

-Ну, а ты кого шокировала своей неземной красотой?– поинтересовался я у Акульки,

-Хозяин,– она смотрела на меня честнейшими глазищами,– я честно, хотела хоть кого-нибудь! Но пока никто не напрашивался.

-Ну, и хорошо,– обрадовался я,– тогда пошли, народ!

Мы сидели в кафе, и Никита осторожно спросил:

-Роман Сергеевич, а вы ,правда, можете, ну, как сказали…

-В смысле не больно убить?– уточнил я,– ну, если меня очень сильно достать, то я в принципе всё могу.

Он как то пригорюнился.

-Не доставайте, и живите, я вообще-то добрый маньяк,– ухмыльнулся я. Он как-то странно на меня глянул, но вроде малость поотошёл.

Снова запел Аччан, опять Маша.

-Граф, мне мама позвонила, просит к ним зайти, я сейчас туда, подходите тоже, ладно?

-Хорошо, Мань, сейчас придём. А то девы похоже объелись, прогуляться надо.

Мы прогулялись, распрощались с Никитой, и подошли к дому моих почти что родственников. Я позвонил в дверь квартиры, открыла Машина мать.

-Здравствуйте, а почему без Маши?

-Так она к вам пошла, а что, её нет?– меня вдруг накрыла волна паники.

-Нет, она и не собиралась…– Машина мама вдруг побледнела и схватилась за косяк.

-А вы ей не звонили?– я ещё надеялся на что-то.

-Нет,– она смотрела на меня, и вдруг по её лицу потекли слёзы,– прости, прости ты нас, ради бога…Нельзя ей было, а мы отпустили!

-А поподробнее,– я шагнул в квартиру, девчонки за мной.

-А поподробнее, сейчас расскажу,– из комнаты вышел Машин отец,– садитесь.

История четвёртая. Разговор не из лёгких.

Я сел на диван, девчонки рядом, Дунька справа, Акулька слева. Машин отец, явно чувствуя себя неловко пристроился на стуле, около стола.

-Мать, ты нам это, налей, что ли…– он кашлянул, Машина мать быстро вышла в кухню. В комнату вошла бабушка, странно спокойная и даже какая-то торжественная.

-Нельзя было её к тебе отпускать,– вздохнул Машин отец,– пока тут жила, он ещё думал, что отдадим, а как ушла, так понял…

-Кто?– спросил я,– говорите уже как есть! Мне в ментовку уже с заявлением о пропаже бежать или как?

-Смирись,– покачала головой старуха,– ничего ты не сделаешь. Живи, как жил.

-Ещё чего!– вскинулся я,– что моё– то моё.

-Да кто у тебя то заявление примет,– покачал головой Машин отец,– ты ж по большому счёту никто ей, так, сожитель…а мы никуда не пойдём. Потому, что знаем, где.

-И где?– блина, что ещё за тайны? Нельзя прямо сказать– иди ты…в таком-то направлении, и там, за вторым кустом слева…

Вошла Машина мать, принесла на подносе бутылку водки, две рюмки, тарелку с накромсанной колбасой и баночку огурцов. Глаза у неё были красные, заплаканные.

Мы выпили по одной, не чокаясь, как на поминках. Бабка сидела прямо, точно кол проглотила, мать постоянно вытирала глаза. Отец был мрачнее тучи, налил по второй. Девчонки ёрзали, явно хотели что то сказать, но не решались. Я чувствовал, как Дунька тихонько шкрябает коготком по моему рукаву. Акулька осторожно взяла меня за руку.

Выпили и по второй. Машин отец потянулся налить по третьей, но я его остановил, вдруг его развезёт, и я ничего не узнаю? Он снова вздохнул, и сказал:

-Я так понимаю, ты не успокоишься? Даже если мы все тебе поклянёмся, что с дочкой всё в порядке…

-Правильно понимаете,– я наклонил голову, ситуёвина начинала раздражать.

-Ну, вот, такое тут дело,– он замялся,– сам бы не поверил, если бы кто рассказал. Я в командировке был, на полгода уезжал за границу, а Марья должна была как раз после моего приезда родиться.

-Я знаю,– перебил я,– она говорила. Неужели так сильно пить хотелось?

-Откуда ты…– он вскинул голову, но потом как-то сник и продолжил– я на автобусе ехал, на служебном, а он заглох. Мы с другом решили пешком, до автостанции, недалеко там, он дорогу знал. Идём, а по дороге– пить захотелось, гляжу– у дерева ручеёк, я и встал на коленки, пить. А меня как схватят за бороду…и потребовали, чего дома не знаю, я прикинул– дочку-то ещё месяц ждать, вот и обещал…сам был готов вместо неё пойти, говорил им– меня возьмите! Нет, не надо им…

-Выполнять надо, что обещал,– строго сказала бабка,– или язык за зубами держать.

-Он же потом приходил,– всхлипнула мать,– говорит, я сына пришлю, пусть привыкнут, а там и заберу…а она чуть что– к тебе бегом, а нам всё говорит– у Ларисы ночевала. А я вижу, какая там Лариса…

-И что?– злым голосом поинтересовался я,– я так понимаю, что вы ничего делать не будете.

-И тебе незачем,– приговорила бабка,– жаль, не вышло тебя сразу отвадить , жил бы себе спокойно.

-Да хрен вам,– я встал, чуть не опрокинув бутылку,– я так просто не сдамся! Кстати,– меня вдруг осенила догадка,– а автостанция не в Городенье ли была?

-Там,– Машин отец с маху опрокинул третью рюмку, видно поняв, что компанию я ему больше составлять не собираюсь.– Видишь, сам всё знаешь, чего от нас-то надо ещё…

-Да ничего,– я разозлился, вот же бесхребетные! – пошли, девки, нечего нам тут делать!

-Пошли, хозяин,– вздёрнула нос Акулька,– нехорошо тут!

-Знаем мы тех,– добавила Дунька,– вот заразы какие!

-Подожди,– у двери меня догнала Машина мать,– вот, возьми,– она сунула мне какую-то бумажку,– это Машенькино, вдруг пригодится…– заглянула мне в лицо и тихо сказала– удачи тебе…

На улице я развернул бумажку, в ней было тоненькое серебряное колечко, с синим камешком и надписью «Спаси и сохрани» по ободку. Я часто видел его на Машиной руке, потом она его перестала носить. Я посмотрел на бумажку, на ней не слишком ровно, видно впопыхах был написан номер мобильного, с пояснением – «Он с этого номера звонил». Мы переглянулись.

-Ну, девки, говорите, что знаете,– скомандовал я.

-Хозяин, это водяной, он под Городеньем живёт,– затараторила Акулька,– у него сын есть, он его женить всё хочет, и к Дуньке присватывался, ага!

-Чего городишь,– Дунька покраснела,– он к дедушке приходил, просто!

-А я подслушивала!– похвалилась Акулька,– а дедушка ему от ворот поворот дал! Он и говорит– ну и ладно, у нас невеста то на примете есть, не то что ваш лешачий корень, ну деда его и выгнал!

-Противные они,– Дунька поёжилась,– и тиной пахнут, как ни стараются. А сын у него тут живёт, в городе. Я видела как-то, машина у него большая.

-А чего не сказала?– поинтересовался я.

-Так откуда мне-то знать, что он ходит –то?– резонно спросила Дунька.– Каб знала, так сказала бы.

-Значит, опять нам в Городенье переться,– заключил я,– хорошо, что сегодня четверг, завтра подготовимся, а в субботу поедем. Надо разобраться, я такого не прощаю.

Позвонила мать.

-Как вы там?– весело спросила она.

-Да ничего,– попытался соврать я, не хотел втягивать их в свои разборки.

-Что случилось?– встревожилась она. Блина…я что, квалификацию теряю? Мать родную обмануть не могу?

-Да так, мам…– наверное у меня был совсем убитый голос, потому, что она сразу заявила:

-Мы сейчас приедем!

-Да зачем, не надо!– начал сопротивляться я,– сами разберёмся!

По– моему , я её не убедил. Впрочем, мне действительно было кое– что нужно от отчима– зря что ли он двадцать пять лет прослужил? Пусть номерок пробьёт, по старой памяти, посмотрим, кто там такой, тиной пахнущий!

Домой мы приплелись в подавленном настроении. У подъезда Филипп Васильевич кормил кошек.

-Что,– спросил он меня,– упустил невесту? Ищи теперь.

-Где искать то,– буркнул я,– опять по деревням тащиться…

-К Серафимушке наведайся,– посоветовал он,– вдруг поможет.

-Спасибо за совет,– вяло поблагодарил я, и мы пошли к себе.

У двери нас ждал котёнок, он обнюхал наши ноги, мяукнул и потопал в кухню. Ну и правильно, мало ли чего, потоп там, или наводнение, а кормёжка кота– святое! И отменять её по причине расстройства чувств хозяев ни в коем разе нельзя.

Я никак не мог сгрести себя в кучку, постоянно попадались на глаза какие-то вещи, напоминающие о Маше: чисто вымытая чашка с надписью– «Маруся» и жёлтеньким цветочком на боку, моя рубаха повешенная на спинку стула, в ней она ходила дома , корзинка с вязанием и разноцветными клубками…Я сел на диван и закрыл лицо руками, зачем я отпустил её одну, зачем! Надо было сказать, чтоб дождалась нас, пошли бы вместе…самое бесполезное в мире занятие– сожалеть о случившемся, но я ничего не мог с собой поделать.

-Хозяин, а хозяин, пошли чай пить,– строго сказала Дунька,– слезами горю не поможешь! Не изводись, а?

Акулька подлезла под руку и заглянула мне в лицо.

-Хозяин,– она шмыгнула носом,– мы ж всех того, а?

-Правильно, девки,– я поднял голову,– мы ж сила? Пусть боятся, мы идём!

История пятая. Войско собирается.

Я сидел на диване и молча смотрел на своих. Мать с отчимом, выслушав мою скорбную повесть, как-то странно на меня уставились. Братец присмирел и молчал, что для него было из ряда вон выходящим явлением. Отчим снова повертел бумажку с номером, потом списал его к себе в блокнот со словами:

-Поспрошаю мужиков, чего это за нечисть развелась…а ты про обещание своё не забывай!

-Я помню, Петрович, я злой просто,– успокоил я его.

-Злой– это хорошо, пошли– ка, покурим,– предложил он.

Мы вышли на балкон.

-Петрович, ты мне веришь?– спросил я,– а то история какая-то мутная.

-Верю,– он прикурил от протянутой мной зажигалки,– потому что мутная, потому и верю, ты намного складнее врёшь. Если бы обмануть хотел, так сочинил бы , что хрен подкопаешься.

-Что делать? Опять в Городенье переться? Я там в прошлый раз и так нашумел…– я вздохнул, да, пошумели мы знатно. Потом я у попа тамошнего в доме сутки лежал, в себя прийти не мог. Наверное так бы и помер, если бы не девчонки, они меня отыскали и за шкирку буквально вытащили… Зато я теперь знаю, как тот свет выглядит – так же как и этот, только хуже намного.

-Не торопись,– Петрович затянулся, выдохнул дым,– этот хрен в городе живёт, с него и начнём. А по лесам и болотам успеешь ещё набегаться, тоже мне спецназ нашёлся.

-Ты меня недооцениваешь,– опечалился я,– я что, по– твоему, гнилой интеллигент?

-Ты свежий пролетарий,– заржал отчим,– но всё равно не суйся пока. Я по конторе номерок пробью, и посмотрим.

Я услышал, как мать отпирает дверь и с кем– то здоровается, потушил сигарету и пошёл встречать гостей. Пришли Лариса с Игорем.

-Раймон, что за дела,– с порога накинулась она на меня,– что с Машкой?

-Ларёк, пропала Машка, понимаешь…

-Куда пропала, чего ты несёшь, мы её полчаса назад встретили! С каким-то типом, и на себя не похожа! И смотрит как на пустое место!

Мы переглянулись, и я снова изложил наш недавний разговор с Машиными родителями.

– Вот блин,– удивился Игорь,– партизаны, ёпта…сказали бы сразу, мы б за ней в четыре глаза!

-Небось глаза ей отвели, да морок накинули,– прокомментировала Дунька,– старый водяной на такие дела мастер.

-А молодой нет!– радостно заявила Акулька,– он умный, но не сильный! И умный не по – нашенски, а по– человечьи! А силы у него мало, он так не сможет, хозяин сильнее в сто раз!

-Ну уж и в сто,– фыркнул я,– скажешь тоже!

-И скажу! Ты вон какую страшную одолел, а тут – тьфу, одно название!

-Не плюйся раньше времени,– предупредил отчим,– сначала разведку провести надо.

-А где вы её встретили?– спросила мать.

-У салона красоты,– Лариса потёрла рукой лоб,– выходит она оттуда, я её сразу узнала, а потом только сообразила– накрашена она не как всегда, ярко так, и волосы остригла коротко. А этот ей руку подаёт, и на машине уехали. Я ей кричу : «Машк, привет!», а она как не видит меня…

– А номерок у машины какой?– живо заинтересовался отчим.

-Не знаю…– огорчилась Лариса.

-А я знаю,– Игорь вытащил из кармана джинсов мятую бумажку, – я срисовал на всякий пожарный!

-Не из наших?– поинтересовался отчим.

-Не,– Игорь поспешно замотал головой,– просто телевизор смотрю иногда, а так шоферю я!

-Ну, ну…– отчим похоже не поверил, впрочем, его проблемы. Игорь в армии в непростых войсках служил, я-то знал, но обещал молчать, как рыба об лёд.

-Знаешь, что,– Лариса серьёзно на меня посмотрела,– завтра ты пойдёшь на работу, так вот. Твои неприятности и личные трагедии – только твои, понял? Ты их оставляешь за дверью школы, и ни в коем случае не несёшь с собой на урок. Дети не виноваты в том, что с тобой случилось, ясно? Если не можешь, напиши неделю за свой счёт, думаю, директор согласится, ты много чего сделал уже.

-Спасибо, Ларёк,– я прекрасно её понял,– так и сделаю. Завтра отработаю, а с понедельника попрошу неделю.

-А можно я с вами?– братец, ну понятно…за любой кипиш кроме голодовки.

-Куда ты с нами?– подозрительным тоном поинтересовалась мать,– тебе учиться надо, и потом у тебя секция ещё!

-А им тоже учиться надо!– он махнул рукой на девчонок,– а я после школы!

Энтузиаст однако…

-Ладно,– отчим поднялся,– я завтра у мужиков попробую узнать про этого товарища, как узнаю – так расскажу. Пошли, мать, домой. Завтра созвонимся.

Они ушли. Потом ушли и Лариса с Игорем, мы остались одни.

-Так, девчонки,– скомандовал я,– завтра день у нас рабочий, так что ужинаем и спать ложимся пораньше. И зверя покормить не забываем, а то он по людям как конь носится и будит с утра пораньше, а мне свежая голова нужна.

Наутро мы собрались и потопали в школу. Настроение было ниже плинтуса, но я старался не вешать нос. Вот бы ещё разузнать, как мне теперь быть, наверное на такие случаи умные люди ЦУ оставили. Ситуация-то уж больно знакомая. По счастью в пятницу у меня было только четыре часа в первой смене, так что я вполне справился. Памятуя совет Ларисы, я постарался внушить себе , что у меня всё прекрасно, и кажется, справился с задачей. Рисование в четвёртом и двух пятых классах, и МХК в десятом, но не в моём. И, похоже, слух обо мне разнёсся…нет, не по всей Руси великой, я не Пушкин пока, но по отдельно взятой школе. Детки сидели смирно, но поглядывали на меня, любимого с каким-то нехорошим интересом. Явно что-то замышляли, но сейчас мне это было по барабану. Переплюнуть меня по части гадких выдумок было сложновато, я вообще люблю пакости придумывать. Хобби у меня такое, что поделать. Ничего, детки, через неделю я в себя приду, и вас не разочарую!

Директор подписала моё заявление без вопросов, я даже удивился. Хотя чему тут удивляться, три года они без меня обходились, и ещё неделю вполне проживут. Я дождался девчонок, и мы отправились домой. На выходе из школы мне встретился сын завхоза, насколько я понял, он вполне успешно заменял мать, пока та болела.

-Помощь нужна?– без лишних разговоров спросил он.

-Пока обходимся,– я пожал протянутую руку.

-Если понадоблюсь, только скажи,– он был серьёзен,– я твой должник.

-Договорились.

С тем и расстались. Да у меня уже целое войско набирается, ну, дрожите водяные! Граф Раймон Седьмой выходит на тропу войны и мало никому не покажется!

После обеда я сказал:

-Девчонки, я к Серафимушке поеду.

-Мы с тобой,– они тут же начали собираться.

На кладбище было пусто и тихо, после обеда никто не рвался покойников навещать, кроме нас. Я , как всегда, поздоровался с бабушкой.

-Здравствуй, бабуль, опять я к тебе пришёл,– она смотрела на меня с фарфорового овала спокойно, слегка улыбаясь. Излагай, мол, проблему. Я и изложил. Серафимушка молчала, я тоже. Даже девчонки присмирели. Я огляделся по сторонам, солнечный зайчик скользнул по соседним памятникам, остановился на одном. Я машинально прочитал фамилию на надгробии– Афанасьев. Точно, вот я бестолочь! Конечно надо инструкцию в сказках искать, ситуёвина– то сказочная! А сборник Афанасьева у меня имелся, древний, ещё дореволюционный.

-Спасибо, бабуля!– Я вскочил на ноги, девчонки за мной. – Всё, девки, домой поехали, книгу умную читать будем, и план действий разрабатывать, с учётом современных реалий.

История шестая. Неожиданная встреча.

После кладбища мы решили заскочить в гипермаркет, закупить продуктов на выходные. Накидав в тележку всего и повкуснее, мы двинулись к кассам. Потом я оставил девчонок наедине с мороженым и пошёл купить курева– сигареты продавались отдельно от всех продуктов, отгороженные от мира непрозрачной стенкой. Я взял сразу два блока, чтоб лишний раз не бегать, здесь были самые демократичные цены в районе. Девчонки сидели на лавочке рядом с тележкой, и с довольнющими рожицами медленно ели мороженое. Растягивали удовольствие. Я присел рядом, мне было как-то лениво и немного безразлично на всё.