Истории Раймона Седьмого

Они вроде поуспокоились. Но честно говоря, у меня тоже было некое предчувствие. Около дома нас ждали двое. Высокая, очень красивая женщина, и с ней мужичок, невысокий, пузатенький и лысоватый.

-Ой,– Дунька запнулась,– мама…

-Ой…– Акулька притормозила и спряталась за меня.

-Вот же ж не было печали,– пробормотал я.

-Погостили и хватит,– сказала женщина, глядя сквозь меня, как сквозь стекло.– К деду вам пора.

– А не пошли бы вы, мадам?– поинтересовался я,– не в своём болоте, и нефиг распоряжаться.

-Что?– она изволила меня заметить,– мои дети, что хочу, то и делаю. Закон у нас такой. Не ваш.

-Не ваши уже,– заявил я,– мои. По всем правилам, с передаточной записью. По вашим законам мои. Так что вали, откуда выползла.

-А не слишком ли много на себя берешь?– поинтересовался мужик,– я ведь и ментам могу стукнуть.

-Сколько беру, столько и несу,– парировал я,– стучи, пока стучалка работает. Хоть обстучись. Я своё не отдаю.

-Вот как…– женщина внимательно меня рассматривала,– да, сейчас твоё право. Ну, посмотрим ещё, чья возьмёт.

Они уехали. Блина…что за день поганый! Только новых врагов мне и не хватало до полного счастья.

-Хозяин, хозяин…– девы почти плакали,– как же теперь…она же…

-Ничё, девки, прорвёмся,– успокоил я их,– нас мало, но мы в тельняшках. Надо только Машу с работы встретить и предупредить, а то мало ли…

История 29-я.Старая ведьма.

Я проснулся от непонятного чувства тревоги. Что меня беспокоило – я и сам сказать не мог. Маша спала рядом, прижавшись ко мне, и ухватив мою руку, как ребёнок – плюшевого медведя.

-Неправда, неправда, -вдруг всхлипнула она во сне. Я осторожно погладил её по растрёпанным волосам, обнял покрепче. Она вздохнула и задышала ровно и тихо. Я лежал , стараясь не шевелиться , чтоб не потревожить её. Наверху что то шуршало– наверно кошка ловила крыс. Кто то заскрёбся у двери– сначала тихо, потом, видно обнаглев– громко. Тихо матерясь, я высвободил руку, нашарил штаны и пошёл воевать.

-Вали отсюда,– прошипел я в замочную скважину.– Все спят.

-Ты не спишь…– прошипели мне в ответ из-за двери.

-Я лунатик, я тоже сплю– обрадовал я очередного нёха.

-Слушай меня,– он мне явно не поверил,– открой…

-Иди ты нах,– ласково пожелал я,– не открою. У меня все дома.

Он снова поскрёбся в дверь. Что им тут, мёдом намазано, что ли,– подумал я.

-Я приду ещё раз,– прошипел нёх,– открой, или в следующий раз ты пожалеешь…

-Да ходи, жалко что ли,– фыркнул я,– только дверь не порти, а то я разозлюсь, и тогда ты пожалеешь! Я ж тебя живьём сожру, и костей не оставлю.

Он вдруг изо всех сил ударился о дверь. Дверь выстояла– она была не простая, а с секретом. Я был абсолютно спокоен– мою дверь какому-то забёглому нёху не одолеть. Он видно тоже это понял, и жалобно попросил:

-Дяденька, дай попить, а?

-Пей, я что у тебя, отбираю?– ухмыльнулся я.

-А таблеточки от головы не будет?– блина, я эти разводы с детства знаю!

-Извини, я свой топор никому не даю! А то затупите ещё. Вали, вали, дорогой. Не открою.

-Я тебе сказать только хочу…

-Утром приходи,– ответил я,– всё утром, я сплю! И нех меня будить.

Он что то бормотал, угрожал и упрашивал, но мне вдруг стало пофиг…я пошёл на кухню, приоткрыл окно и закурил. Из окна тянуло холодом, тихо шуршал дождь. Осень на пороге, подумалось мне. Стало как-то грустно, лето прошло быстро…

-Ты что полуночничаешь один?

Я поднял голову– в дверях стояла Маша, укутанная в одеяло, и смотрела на меня сонными глазами.

-Да я сейчас, Мань, докурю только,– я торопливо затянулся.

-Кто-то приходил?– настороженно поинтересовалась она,– или мне приснилось?

-Цыгане, побирались,– ответил я,– я их послал.

-Ночью?– удивилась Маша,– откуда ночью цыгане?

-Не знаю,– я улыбнулся,– наверное они нам приснились.

Маша пристроилась рядом со мной. Я её обнял и погасил окурок.

-Ты опять врёшь,– она провела пальцем по моей груди,– сочиняешь. А я верю…пошли, а?

-Пошли,– я схватил её в охапку вместе с одеялом и понёс в комнату.

Заснули мы конечно далеко не сразу.

Наутро моросил всё тот же противный дождик. Маша, вздыхая, собиралась на работу. Я спросил девчонок:

-Может я один на кладбище смотаюсь, чего вам мокнуть зря?

-Хозяин!– возмутились они,– мы тебя одного не пустим! Вдруг случится чего?

Мы собрались и вышли под дождь. Маша открыла свой яркий зонтик, весь в цветах, девы накинули на головы капюшоны своих кислотных ветровок. Я тоже надел капюшон , на мне была моя любимая камуфляжка.

Мы доехали до кладбища, и поплелись отыскивать нужные могилы. Я подумал, что почему-то совершенно забыл спросить у директора про могилу Занкевич, и значит в ближайшем времени придётся тащиться сюда ещё раз– на старом кладбище не хоронили уже лет сорок.

Мы шли между могил, ноги вязли в жирной глине. Блина, берцы потом хрен отмоешь– отмачивать придётся…девы в ярких резиновых сапогах чувствовали себя явно намного бодрее меня. Как назло, мы не могли найти нужный квартал. Ни один. Народу не было вообще– видно дождь всех распугал, да и день был будний.

-Девки, нунах,– сказал я,– сегодня явно не наш день. Пошли хоть к Серафимушке заглянем.

-Хозяин, нечисто тут!– заявила Акулька,– водит кто-то!

-Ты приглядись, а?– попросила Дунька,– мы ж маленькие ещё, нас обмануть просто…

Я пригляделся…за моросью ничего особенного заметно не было. Я вспомнил, как бабушка учила меня рисовать, чтоб похоже было, в художке портреты мне плохо давались, и Серафимушка, глядя на мои мучения, сказала:

-Ты один глаз прищурь, и голову наклони, глаз у тебя хороший и рука верная, только смотреть правильно научись.

Я научился…не сразу, но научился. И теперь решил применить этот навык. Присмотревшись, я разглядел какую-то дымку вокруг одного памятника, и недолго думая ломанулся к нему. Девы за мной. При ближайшем рассмотрении оказалось, что памятника, как такового и нету– только временный деревянный крест, могила была не слишком давняя, я хорошо помнил, что памятник ставят на третий год– сам ставил. На кресте было написано – Холодов Артём. Ну вот, правильно, я вытащил пуговицу, и положил на мокрую глину у креста. Теперь парень в синем пиджаке тоже может уйти спокойно. Дождь перестал, выглянуло солнышко. Когда я снова взглянул на крест, пуговицы уже не было. Мы пошли искать вторую могилу. Морок, похоже, рассеялся вместе с дождём, и мы быстро нашли нужный квартал. Навстречу нам шла какая-то бабулька, в старом коричневом плаще и с зонтиком наперевес.

-Что вы тут шляетесь?– строго спросила она.

-Знакомых навещаем,– ответил я.– очень повидаться хочется.

-Уходите отсюда, нашли развлечение!– бабулька, похоже была воинственно настроена. Интересно, кто её так завёл.

-Хозяин,– позвала Дунька,– смотри, это она?

Я плюнул на вредную бабку и пошёл к Дуньке. Акулька бежала за мной. Это и правда была нужная могила. Я вынул из рюкзака заколку, положил на землю. Вот и всё, Лиза…теперь ты можешь спокойно идти дальше, туда, где тебя ждут. Жаль, конечно, что я так поздно узнал про вас, и теперь я больше ничего не могу сделать, кроме как помочь вам уйти.

-Да как вам не совестно!– бабка…да уйди ты, старая, и без тебя тошно!– горе у людей, а вы тут…

-Не ваше дело, что мы тут!– не выдержал я, кстати, заколки уже не было, – шли бы вы своей дорогой, а мы как– нибудь своей пойдём!

-Ах, ты,– бабка прямо полыхала от злости,– и этих приволок! Бессовестный!

-Да пошла ты,– я окончательно вышел из себя,– сама то чего сюда припёрлась, ведьма старая!

Бабка точно осеклась, взглянула на меня нехорошим глазом, сплюнула и забормотала что-то себе под нос.

-И вам не хворать,– пожелал я ей, и мы отправились к Серафимушке.

-Здравствуй, бабуль,– сказал я овальному портретику,– опять я к тебе пришёл. Сама видишь, что внук твой непутёвый и бестолковый. Жениться вот хочу, а всё что– то не так…

Я ещё немного поныл, пожаловался на жизнь. Больше жаловаться мне было некому, а Серафимушка слушала молча, и с ненужными советами не лезла. Девы совсем развеселились и начали ловить бабочек. Пойманных чешуекрылых приносили мне, совали под нос на предмет освидетельствования и отпускали.

Я, наконец ,выговорился, и позвал дев домой. Мы не торопясь шли по центральной аллее кладбища, расстегнув ветровки – солнышко ощутимо пригревало, и становилось жарко. Я снял камуфляжку и перекинул через плечо. Девы стойко парились в своих нарядах – любили они кислотные цвета, и чем ярче, тем больше.

Навстречу нам бодренько шла давешняя бабка, её сопровождал какой-то угрюмый мужик.

-Вот, смотри, Алёша,– говорила бабка, показывая на нас,– и не стесняются даже! Колдун, и нечисть с собой приволок!

-Бабушка,– ласково сказал я,– да вам лечить голову надо! Мы с сестрёнками на бабулину могилку приехали, а вы тут с наездами. А не верите, так можно в контору зайти, меня тут знают, бываю часто.

-А зачем на Лизину могилу ходил?– строго спросил мужик.

-Вещь отдать,– честно признался я,– заколку она потеряла, вернуть надо было. Я тут всем потерянное раздавал. Ещё двое осталось.

-Откуда ты про заколку узнал?– мужик схватил меня за рукав,– мать прямо рехнулась тогда, всё твердила, что две заколки надо в гроб положить! А не нашли вторую…

– Увидел,– врать мне не хотелось,– а потом нашёл. Теперь у неё обе. Успокоилась она теперь.

Бабка снова качала головой, она мне явно не доверяла. Мужик кивнул, и сказал:

-Если так, парень, то я по гроб жизни тебе должен. А если наврал, то из под земли достану.

-Не наврал, сами увидите,– мы подошли к воротам кладбища. Подъехал автобус, мы с девами сели. В окно мы увидели, как мужик сажает злобную бабку в старенькую машину.

-Хозяин, она нас увидела?– спросила Акулька.

-Наверное,– пожал я плечами,– думаю и морочила нас тоже она, могилу внучкину берегла…есть же на свете идиоты, могут потревожить, Наверно были уже случаи.

Мы приехали домой. Я по прежнему не знал, где искать могилу Феди Заславина, и вопрос с Занкевич тоже оставался открытым. А ещё, мне вдруг стало интересно, что ж такого хотел сказать мне вчерашний нёх? Не просто же так он ко мне таскается… ладно, в следующий раз спрошу.

История 31-я. Про кота.

Мы сидели дома, и мне вдруг очень захотелось встретить Машу с работы. Вот прямо со страшной силой. Я давно знал, что если чего-то вот так хочется, то надо обязательно это сделать. Я обулся и пошёл к остановке. Девы, конечно, поскакали за мной. На подходе к остановке я понял, что был прав, потакая своим желаниям– вопли было слышно издалека, и я побежал. Очень быстро побежал, потому, что кричала Маша, и, что для неё, интеллигентной девушки из хорошей семьи совершенно нехарактерно, матом. Я вылетел из кустов и узрел чудную картину: Марья, весьма расхристанная, воинственно махала зонтиком, отбиваясь от парочки каких-то смутно мне знакомых придурков . При этом одной рукой она придерживала свой почему-то заметно увеличившийся бюст. Пару секунд я стоял в остолбенении…Маня, которую я знал сто лет, а вернее почти двенадцать, никогда и ни с кем не дралась. Из кустов выскочили девы, ощутимо ткнувшись мне в спину.

-Так,– грозно вопросил я,– по какому поводу война? И почему без меня, а?

-Они…они…– Маша задыхалась от праведного гнева.

-Дяденька колдун, скажите, пусть жертву отдаст!– жалобно заныл один из придурков. Теперь я его узнал– это их компашку мы напугали у склепа.

-Мань, ты почто жертву спёрла, любовь моя?– поинтересовался я.– что, нам самим оно надо?

-Они его убить хотели,– Маша посмотрела на меня огромными глазами,– вот…– и она извлекла из-за пазухи крохотного чёрного котёнка. Котенок уставился на меня глупыми голубыми глазёнками и жалобно запищал.

-Правильно, Марусь, нам кошак самим нужен,– я обнял её,– правда, девчонки?

-Правда, хозяин!– дружно согласились кикиморы.

-А как же жертва,– заканючили придурки,– мы должны, сегодня же новолуние…

-Я сейчас вас самих в жертву принесу,– огрызнулся я,– а девки косточки обгрызут! Они у меня давно человеческого мяса не едали, соскучились…

Придурки нехотя отступили. А что? Мы же сила! Особенно вчетвером. Впятером, если считать котёнка.

-Пошли, народ,– скомандовал я,– надо ещё несостоявшейся жертве хавчик купить. Кто знает, чем таких мелких кормят?

По дороге мы купили кошачьего корма и бутылку молока. Маша рассказала, что решила срезать путь через кусты, и увидела планируемое жертвоприношение. Не смогла пройти мимо…

Дома мы отмыли котёнка, накормили его и он уснул младенческим сном. Был он совсем крохой– недель трёх от роду. Сам ел с трудом, но голод– не тётка… Машина форменная белоснежная блузка теперь была украшена узорами грязных лапок и затяжками от когтей. Мы сочли это адекватной платой. Тем более блузок было как минимум три, это я точно знал. Марья– девушка запасливая и предусмотрительная.

Мне снился странный сон, впрочем я давно перестал им удивляться. Я жёг в муфельной печи какую-то хрень. Дверца у печки была почему-то прозрачной, и я, дурак, радовался, как замечательно горит хрень– синим пламенем, яркого ультрамаринового цвета. Потом рядом со мной оказалась Маша, и я стал показывать ей на печку, чтоб она порадовалась вместе со мной, ведь горит же! И пламя, опять же синее… Но она почему то не радовалась, а закричала и превратилась в синицу. Я стал её ловить, синица клюнула меня в палец и улетела в открытую форточку, на прощание украсив муфель белой кляксой помёта.

Я проснулся, с бешено колотящимся сердцем. Маша спала рядом со мной, как обычно уцепившись за мою руку.У меня малость отлегло от сердца, но где-то внутри осталась тревожность. На чердаке кто то бегал, наверное кошка учила котят ловить крыс. Накануне я поинтересовался у старшего, нельзя ли нам…хоть одного котёнка…но он только покачал головой, и многозначительно сказал: «Тут понимать надо!» Я, конечно ничего не понял, но сделал умный вид и пошёл домой. Откуда Филипп Васильевич знал, что у меня кошка другим способом появится? Тоже вопрос…

Я лежал и смотрел на Машин затылок. Интересно, что имела в виду моя почти тёща, когда советовала нам не торопиться со свадьбой? Может сон в руку? Да ну, чушь какая! Тоже мне, царевна– лягушка. Я ведь не идиот, чужие шкурки изничтожать. С тем я снова заснул.

Наутро я проснулся от того, что меня дёргали за ногу. Светило солнышко, звонил мобильник…Дунька причитала-:

-Хозяин, просыпайся, звонят, хозяин!

-Не сплю…– пробормотал я и сцапал телефон. Песня про демона, приходящего в сны была пропета почти наполовину.

-Слушаю,– зевнул я в трубку.

-Здравствуйте,– директор…ёмаё…чего ж так рано то…– вы подумали над моим предложением? Классное руководство, понимаете, хороший класс, просто некому…

-А..да, я подумал,– блина, я забыл! Совсем забыл!– я согласен…– я дурак, какой согласен! Кто меня за язык тянул! Директор обрадовалась, и принялась расписывать мне все плюсы классного руководства…я грустно думал, что я всё– таки полный кретин – ну как, как меня угораздило согласиться…

Пришлось снова тащиться в школу. Викторины не было. Лариса сообщила мне, что накануне ей поплохело так, что пришлось скорую прямо в школу вызвать, и теперь психолог на больничном. Так я её скоро совсем изведу, подумалось мне. Никакого сожаления я по этому поводу не испытывал– она то никого не жалела.

У директора я подписывал какие-то бумаги, совершенно не вникая в их смысл. Сдал в канцелярию учебные планы, получил на руки планы воспитательной работы и иже с ним, почти уже ушёл, но с порога вернулся.

-Галина Николаевна, совсем забыл, скажите, а где Альбину Занкевич похоронили?

-Ох,– она скривилась,– за городом. Она когда умерла, приехал её то ли брат, то ли ещё кто…увезли в какую-то деревню, и там схоронили. Какое-то название такое…никак не вспомню…

-Шишигино?– осторожно поинтересовался я .

-Нет. Не похоже…– у меня отлегло от сердца,– вспомнила, Городенье!– блина…рано я обрадовался. Где Городенье, там и шишигинская братия рядышком.

-А почему там?– я надеялся на случайность.

-Так они оттуда были. Из Городенья,– директор кивнула,– мать её оттуда. До сих пор вроде там живёт, старая, наверно уже совсем.

Я поблагодарил директора и поплёлся домой. Вот же не было печали…ехать в те края как-то не сильно хотелось. А что делать? Начатое требовалось довести до конца, иначе погань эта мне жизни не даст, я ей и так хорошо напакостил.

Дома меня ждали девы, кошка и старший.

-Хороший зверь,– одобрительно прогудел старший, гладя котёнка. Котёнок почти целиком скрылся в его руке.– Как звать будете?

Мы переглянулись. Как то об этом мы и не подумали.

-Не придумали ещё,– виновато сказал я,– вечером решим.

-Скажете, я всех жильцов знать должен,– серьёзно сказал старший,– и кстати, про мальчика того…

-Что про мальчика?– вскинулся я.

-Его в городе не хоронили,– покачал голвой Филипп Васильевич,– он нездешний был…

-Что, в Городенье?– недоверчиво поинтересовался я.

-Так ты и сам знаешь,– Филипп Васильевич строго на меня посмотрел.

-Я не знал, пока вы не сказали, просто там ещё…

-Его младшая сестра.– дополнил Филипп Васильевич.

Ох, ё…вон как всё повернулось. Значит нам туда дорога, вздохнул я.

Вечером, после ужина мы долго придумывали кошачье имя. Котёнок был идентифицирован как кот, и назван Уголёк– за чёрную масть.

История 32-я. Перекличка в младших классах.

–Завтра перекличка,– сказала Маша,– что делать будем?

-В смысле?– не понял я,– как что делать? Пойдём, конечно. Надо же мне на своих учеников посмотреть…и девочкам на одноклассников.

-Страшно…– прошептала Дунька. Акулька только кивнула.

-Смотри,– Маша постучала по столу, чтобы привлечь внимание,– первые– пятые классы идут к десяти, а шестые– одиннадцатые– к двенадцати. Значит, ты идёшь с Акулькой, а потом в свой класс. А с Дуней кто?

-Блина…не подумал,– я схватился за голову, Дунька всхлипнула, Акулька стала гладить её по руке.– Чё делать?

-Может я тогда…– предложила Маша.

-Мань, ты золото!– воскликнул я, напряжение спало, Дунька вытерла глаза и улыбнулась. Акулька просияла.

Я мысленно потирал руки и хихикал про себя…бедные детки, какой их ждёт сюрприз в лице меня любимого! Главное, чтоб некие два товарища не попалили контору, и не испортили моё развлечение. Помошнички попали как раз в мой класс, но я думаю, что они поддержат мою игру. Иначе я их…правильно, съем!

-Граф,– настороженно сказала Маша,– не нравится мне, когда у тебя такое лицо, ты какую-то пакость измышляешь. Смотри, это тебе не над скульптором в художке измываться…

-Мань, ну ты вспомнила!– возмутился я,– я ж не тупой, понимаю, где дети. А он сам заслужил.

Маша захихикала, тот гад конечно заслужил… а нечего было к девчонкам приставать со всякими намёками. Хех…смерть в моём исполнении была весьма убедительна. Бедняга потом долго от нашей компании шарахался.

-Я клянусь, Мань, я малость поразвлекусь,– я старался быть убедительным,– я даже врать им не буду…ну, почти не буду, честное готское!

-Ты уже не гот, не подлизывайся– Маша засмеялась,– а не врать ты не можешь, я уже смирилась.

Ночь прошла спокойно, только неугомонный Уголёк носился по широкому коридору. Никогда не думал, что такое маленькое и в теории бесшумное существо может так громко топать. Бум-бум-бум– нёсся котёнок по коридору, поворачивал– шкряб-шкряб, не вписывался в поворот– бух! Стукался головой в стену, и снова– бум-бум-бум, шкряб. Бух!

-Мань, у нас чокнутый кот,– сказал я,– или скоро чокнется. Он же всё время башкой в стену стукается. И почему он так громко топает? Разве кошки не бесшумные, не?

-Я не знаю,– призналась Маша,– у меня котов никогда не было. Может его к ветеринару?

-Зачем? Были бы мозги, было бы сотрясение,– хмыкнул я,– а с сотрясом хрен побегаешь, по себе знаю.

Наконец котёнок угомонился, и отправился спать к девчонкам. Он вообще предпочитал чисто женское общество, ко мне относился настороженно.

Меня злобно растолкали в восемь утра.

-Людииии….– простонал я,– чего издеваетесь! Я в девять встану.

-Вставай!– Маша дёрнула меня за волосы,– приведи себя в порядок! Оденешь что?

-Что найду, то и одену,– пробурчал я, закутываясь с головой в одеяло.

-По принципу что из шкафа выпадет?– ехидно спросила Маша.

-Угу,– я не терял надежды поспать ещё хоть полчасика.

-Никакого рванья,– строго сказала Маша,– никаких берцев по колено! Где у тебя нормальные ботинки?

-В смысле?– я от удивления сел,– Мань, у меня кеды и берцы, что в них ненормального?

-Ты же педагог теперь!– Маша от возмущения даже поперхнулась,– ты пример должен показывать, а ты-«кеды, берцы»! Надо ботинки…

-О,– осенило меня,– Мань, у меня ж «кирпичи» есть! Правда там подошва– пятёрка, но в общем…

-Те жуткие боты на платформе в которых ты прошлым летом ходил?– нехорошим голосом спросила Маша,– ты их не выкинул, да?

-Мань, ты чё!– я покачал головой,– кто ж хорошую вещь выкидывает– кожа натуральная, носок стальной… да им сносу нет, и вообще– на мой размер в магазине обувь хрен купишь. Только подростковая. А они удобные, и смотрятся…

-Жутко они смотрятся,– Маша стояла рядом с диваном ,– после переклички пойдём в магазин и я сама тебе ботинки найду.

-Не найдёшь, их в природе нету– нормальных мужских ботинок тридцать девятого размера!– заявил я, я точно знал, о чём говорил. Нога у меня маленькая, и практически всю обувь я заказывал через интернет…

-Вот ты и проснулся,– рассмеялась Маша,– вставай, и будем думать, что с тобой делать, пока ты всех учеников не распугал.

-Коварная ты, Марья,– я вылез из под одеяла, и сцапал её,– но я тебя всё равно люблю…

-Раймон, а давай ты меня потом будешь любить,– Маша чмокнула меня в ухо,– а то дети не спят и время опять же…

-Опять облом,– вздохнул я, тут в комнату влетел Уголёк, с разбегу ткнулся в мою ногу, сел, потряс головой и помчался в обратном направлении. Интересно, он когда– нибудь научится тормозить? Наверное, нет, из коридора раздался очередной «бух».

Я пошёл умываться, бриться…в общем доводить себя до совершенства.

При полном параде мы подходили к воротам школы. Я был в приподнятом настроении, девчонки нервничали– Акулька пару раз принималась грызть коготок, Дунька на неё шикала, но у самой тряслись лапки. Маша успокаивала их, но по– моему, они только больше дёргались.

-Девки, хватит вибрировать!– не выдержал я,– никто вас там не съест! Главного людоеда мы на больничный уже отправили, а остальных перекусаем без проблем.

Маша ошарашено посмотрела на меня. Я ей подмигнул. Акулька неуверенно хихикнула, Дунька её поддержала. На школьный двор мы вошли с громким смехом. На нашу веселую компанию тут же начали оглядываться. Ну, что…на нас вполне стоило посмотреть. Мы были прекрасны! Девы в любимой кислотной гамме, Маша в элегантном костюме и на высоченных каблуках, и я– весь такой из себя скромный…в ветровке, целых джинсах и отвоёванных у Маши кирпичах. Жаль, что не получилось надеть любимую футболку…ну да ладно, я и так был хорош.

-Мань, вы бы погуляли пока, в магазин сходили,– предложил я, вытаскивая из рюкзака мятую охапку купюр,– вот, мороженого купите, а? Ненадолго ведь эта бодяга, минут сорок максимум, и поесть успеем…

-Мысль хорошая,– согласилась Маша, взглянув на бледненькую Дуньку,– пойдём?

Та кивнула и они ушли. Акулька вцепилась в мой рукав.

-Хозяин, страшненько…

-Да не боись, мы ж сила!– подбодрил я её. Она, похоже, не очень мне поверила…

Дети и родители кучковались группами по классам. Мы шатались от одной группы к другой, пытаясь визуально определить , где находится четвёртый «Б». Не удавалось . При нашем приближении мамаши отворачивались, а дети пялились, как на чудо невиданное…бедные дети, ну, я научу их родину любить!

Наконец появились учителя, и сразу стало ясно, куда нам двигаться – к Ларисе. Мы подошли к нужной кучке, Лариса, узрев нас с Акулькой, поперхнулась, но мужественно не подала виду.