На краю пропасти

«Иначе не получилось бы. При всем желании, – думала Нэрин. – Они не пощадили бы меня… Но почему?! Почему они не побоялись ранить меня без причины? Тиара – очень сомнительный повод, чтобы нападать на одну из Первых».

Нэрин понимала: хоть и не желая того, она стала убийцей, совершила самое тяжкое преступление. Что-то подсказывало, что эта череда событий: исследовательская работа барлоков, подозрительная активность контрабандистов – только начало. Вселенную ждали перемены, несомненно, в худшую сторону.

Первая с трудом встала, оглянулась и медленно направилась к возможному месту хранения тиары. Из круглого помещения с низкими потолками, в котором только и было, что несколько дешевых украшений на стенах, вела одна узкая, почти черная, дверь.

«У барлоков строгая социальная иерархия. Вероятно, тиара должна находиться в отсеке главаря», – размышляла Нэрин.

Нога была сильно повреждена – от высокой температуры нарушились структурные единицы организма. Рана на груди начинала медленно затягиваться. Первая шла, пытаясь не обращать внимания на боль.

Вскоре она обнаружила еще две двери: та, что была справа, вела в большое помещение, в котором находилось очень много вольфрама, цезия и соединений кремния – это подсказывали хемосенсоры организма Первой. За второй дверью хранились те же вещества, но в меньших количествах.

Логика и опыт подсказывали, что за дверью слева должен был находиться отсек главаря, а за другой дверью – жилье для остальных барлоков. Чтобы не ошибиться, Нэрин попыталась сконцентрироваться и подошла вплотную к одной из дверей: очень слабо, но Первая почувствовала, что там был очень редкий элемент – золото.

Несколько снарядов почти полностью расплавили стену помещения, находившегося слева. Квадратная комната была хорошо обустроена для жизни: светло-зеленая капсула стояла в одном углу, в другом – сложное строение из оксида кремния с прикрепленным к нему полупрозрачным многогранником – вычислительным устройством, названным миртэкс, которое применялось почти всеми Разумными видами во Вселенной.

На небольшом постаменте в центре комнаты, освещенной лишь в инфракрасном диапазоне электромагнитного излучения, лежало много вещей. Среди них были образцы различных минералов, несколько титановых самородков, даже маленькая ампула с жидким азотом. Среди всего этого, как нечто, не представлявшее ценности, лежала тиара владычицы и пантэйра МХ-12.

В последние триксы удача была на стороне Нэрин. Схватив добычу, Первая из последних сил поспешила покинуть летательное средство барлоков.

Лишь на своем корабле она принялась внимательно рассматривать легендарную тиару. Легкая, из палладия, тиара была инкрустирована пластичным золотом. Это украшение, хоть и выполненное из относительно дешевых металлов, было бесценно. Тиару без вести пропавшей сорок девятой королевы МХ-12 не могли найти уже более двухсот тысяч ктайтов. Нэрин не сводила глаз с желтого блеска золота, борясь с навязчивым желанием примерить прекрасный венец. Но посчитав, что недостойна такой чести, Первая осторожно поставила тиару рядом с другими похищенными ценностями.

Нэрин специально оборудовала хранилище на корабле для перевозки уникальных вещей. Серебристо-белые пол, стены и потолок были идеально гладкими. Расположенные вдоль стен титановые ящики образовывали подобие шкафа. Каждая из тысяч ячеек была дополнительно защищена покрытием из родия. В этом хранилище тиара находилась под надежной защитой. Рано или поздно, на МХ-12 будет избрана новая королева, и тогда Нэрин вернет ей по праву принадлежащий символ власти.

5

Нэрин быстро успела оправиться от пережитых травм – темпы регенерации были очень высоки – и решила навестить лучшего друга.

«Давай встретимся у остатков той скалы. Через трикс», – голографическое сообщение было отправлено. Предстояло очередное путешествие в Центр Вселенной.

Первым потребовались считанные ктайты, чтобы понять устройство Вселенной. Материя и энергия, названная теневой, были связаны между собой. Эта «теневая» энергия не подлежала обнаружению, ее существование заметно лишь косвенно.

Центром Вселенной называли пространство, где наблюдалось минимальное количество теневой энергии. По мере удаления от Центра ее концентрация росла, что приводило к различным аномалиям материи – черным дырам и квазарам.

Именно благодаря изучению теневой энергии стали возможными не только путешествия на большие расстояния, но и создание голографических сообщений, которые передавались на доступной лишь сверхтионам скорости, намного превышавшей теневую.

Центр был стабилен триллионы универсальных единиц отсчета времени – ктайтов – слабый звездный ветер не позволял светилам гаснуть. Именно там, окруженная четырьмя яркими звездами, удерживавшими ее своим притяжением, находилась Алат. Она была первой планетой, населенной жизнью. Там обосновались Первые еще до начала Отсчета времени. Сейчас она поражала красотой: почти незаселенная, изобиловавшая фотосинтетиками. Никто из Разумных существ там не проживал – это была дань уважения Первым.

Прилетев на орбиту Алат, Нэрин очень грустила – ностальгия стала часто ее терзать. Как только корабль коснулся твердой поверхности планеты, Первая осторожно ступила на темно-коричневую почву. Атмосфера почти полностью состояла из кислорода. Опасный для большинства, такой агрессивный окислитель, напротив, позволял Первым поддерживать жизнедеятельность на высоком уровне.

Вскоре неподалеку совершило посадку небольшое треугольное летательное средство серо-желтого цвета. Из него вышло странное существо, издали напоминавшее человеческого мужчину, но все его тело, даже волосы и глаза, переливалось металлическим блеском и имело цвет оловянной бронзы. На нем было много слоев вольфрамовой одежды, покрытой тонким слоем меди. Существо улыбнулось, увидев Нэрин.

– Бен! – Первая стремглав побежала к другу и угодила в его объятия. – Я так соскучилась!

– Я тоже, Нэн! Я тоже… – искренне сказал Бен.

Крепкая дружба Бена и Нэрин, длившаяся с начала Отсчета времени, была редкостью. Особенно в последние миллионы ктайтов, когда различие в образе жизни этих двух Первых становилось все заметнее. Нэрин совершала все больше и больше ограблений, тогда как Бен, довольно влиятельный политик, получал новые должности.

– У меня очередное повышение, – с натянутой полуулыбкой сообщил Первый.

Только услышав эти слова, Нэрин обратила внимание на небольшую платиновую брошь, инкрустированную разновидностью корунда: на темно-синем фоне были изображены четыре Центральные звезды и Алат. Это символика «Илиат» – союза всех Разумных видов во Вселенной.

Бен был одним из основателей Илиат, хоть идея этого союза не принадлежала Первым. В Илиат входили все жители Вселенной, за исключением тех, чья цивилизация не достигла достаточного развития. Но таких видов было очень мало – миллиардная доля процента, в которую входили даже Примитивные жители далекой Земли.

По одному представителю от каждого вида выдвигалось в подобие сената – пантэй, объединявший межгалактическую законодательную и исполнительную власть и представлявший интересы всех видов. Свод законов, единых для всех, был принят в первые триксы существования Илиат и назван Кодексом.

Первые считали создание Кодекса ненужным, ведь поначалу многим древним видам удавалось мирно существовать и без него. Поэтому официально в пантэй не было представителей от Первых, и единственный, кто был причастен к политике – Бен – избирался жителями других галактик. Многие хотели, чтобы их пантэйром стал один из Первых, но на эту должность часто могли назначить своего кандидата пантэйры Центральных галактик.

– Теперь я один из Наблюдателей Центра, – сказал Бен, улыбаясь.

– Но, – Нэрин не удалось скрыть недоумения, – теперь ты не парламентер одной из галактик?!

– Увы, моя новая должность считается престижнее только для тех, кто не знает принципов Илиат. Фактически, меня лишили права быть пантэйром той крошечной и далекой от Центра галактики Мартикс…

– Ты же знаешь, что это неспроста?! – вспылила Нэрин, взгляд ее черных глаз был устремлен куда-то вдаль. – От Первых стараются избавиться всеми возможными способами!

– Пока еще рано об этом говорить, Нэн… Но то, что нам уже давно не рады, очевидно.

Нэрин задумалась, перевела взгляд на неразумных фотосинтетиков, что покрывали грунт цельным ковром, и взяла Бена за руку.

– А помнишь, как Алат была совсем пустынной? Как же она была прекрасна тогда! Только раскаленные от света звезд коричнево-красные камни! Не то что сейчас… Хоть этими «растениями» и восхищаются многие Разумные, я сожалею, что они сейчас живут на планете, некогда никому не принадлежавшей.

– Я тоже скучаю по былым временам, – прошептал Бен.

Первые стояли и оглядывались по сторонам. Сейчас коричневые горные породы были скрыты под слоем переплетений стеблей существ всех оттенков сине-зеленого. Невысокие пологие холмы чередовались равнинами, кое-где виднелись высокие древовидные травы. Ярко-белый цвет неба резко контрастировал с пестротой благоухавших подобий растений.

Друзья стояли вдвоем, молча, воссоздавая в памяти события многомиллиардной давности.

– Жаль, что Тари нет сейчас с нами! – тихо сказал Бен.

Она была одной из ста тысяч Первых и при этом единственной, кто стал жертвой убийства. Бен хорошо знал это существо, поэтому воспоминания о ее гибели приносили ему боль даже большую, чем остальным.

Подруга Бена была убита более трех тысяч ктайтов назад, став жертвой политических игр его противников.

– Она была прекрасна… – прошептала Нэрин. – Прости за вопрос, но почему до сих пор ничего не известно о ее убийцах? Такое неслыханное преступление…

– Тот, кто это подстроил, не заинтересован, чтобы правду узнали.

– Я пыталась выведать, кто это! – призналась Первая. – Но ничего не получилось.

– Нет смысла во всем этом, Тари уже не вернуть.

– Убийство Первой – единственный случай в истории, и виновники не были найдены! Это угроза, причем не только тебе – всем нам! Ни одна из катастроф на планетах, далеких от Центра, ни один несчастный случай не лишили жизни ни одного из Первых с начала Отсчета времени! Только подлое убийство стало причиной гибели!

– Они могут быть опасны, – возразил Бен.

Нэрин внимательно посмотрела другу в глаза.

– Мне кажется, тебе что-то известно, – возмутилась Первая.

– Вовсе нет. Даже если бы я знал, я не сказал бы тебе. У тебя и так слишком много проблем, – сказал Бен. – Я наслышан о пропавшем лоуренсии…

– Ты же знаешь, что я не могла иначе! – Нэрин разгневалась не на шутку. – Зачем барлоки затеяли эти «исследования»?! Неужели Вселенная все еще нуждается в исследованиях?! Неужели Разумным необходимы дополнительные источники энергии?! Это просто повод продемонстрировать свое могущество!

– Может быть, ты и права насчет убийства Тари… Но вредить барлокам было лишним.

– Грядет что-то очень нехорошее, – Первая покачала головой. Она не решилась рассказать другу о произошедшем на корабле контрабандистов. Признаться в том, что она стала причиной гибели сотни живых существ, Нэрин не смогла. Ей хотелось, чтобы Бен как можно дольше оставался в неведении.

Они еще долго стояли посреди поля, любуясь красотой неба.

– Знаешь, я не вправе просить тебя об этом… – начал Бен, – но я рассчитываю на твою помощь. Я узнал пару триксов назад… довольно важную информацию.

– А именно? – спросила Нэрин, коснувшись плеча друга.

– Насчет Тари…

– Почему ты не сказал сразу?

– Я все еще сомневаюсь в разумности этой затеи… Я не хочу подвергать тебя опасности.

– Уже поздно размышлять, – сказала Первая.

Бен тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, прошептал:

– Это зеты. Опытные наемники. Они скрываются где-то на Глыбах.

– Считай их уже нет, – Нэрин направилась к своему кораблю.

– Прошу, будь осторожна! – Бен догнал подругу и с виноватым видом взъерошил свои, будто выкованные из тонкой бронзовой проволоки, волосы. – Я обещаю сделать все, чтобы никто не узнал об этой авантюре.

– Не переживай, я справлюсь.

– Мы справимся, Нэн! Ты же не думала, что я останусь в стороне?

6

Глыбы – безжизненная планета, история которой должна служить хорошим уроком для Примитивных с Земли. Ее обитатели, даже не входившие в Илиат, в погоне за выгодой многочисленными опытами хотели достигнуть ядра своей планеты и добыть источник несметных, как они думали, богатств. Существа состояли из кремниевой кислоты и были похожи на сферические медленно передвигавшиеся камни; этот факт и дал название планете. Жители Глыб добились желаемого – почти добрались до ядра планеты. Но не успели насладиться выгодой этой затеи. Технология не была совершенной, был нарушен верхний слой мантии и коры, кубические килорийтсы жидкой смеси металла расплавили медлительных существ. Не выжил никто.

– Будет нелегко их обнаружить, – предупредил Бен, – на это потребуется время.

– Если честно, я плохо представляю, как нам удастся застать их врасплох. Целая планета, маленькая, но все-таки…

Бен быстро подошел к окну, когда корабль Нэрин остановился на орбите Глыб. Темно-серая, почти черная поверхность планеты не отличалась разнообразием рельефа. Конкретного плана у Бена не было. Можно попытаться выследить контрабандистов – острое зрение Первых было подспорьем, как и хемосенсоры, расположенные по всему организму.

Бен до мельчайших подробностей помнил, как ему стало известно об убийцах Тари. Его ожидал лично пантэйр галактики Глауз, теперь, фактически, самое значимое существо в Центре и во всей Вселенной. Бен был удивлен, когда влиятельный политик полунамеком сообщил ему, что в убийстве Тари есть подозреваемые. Вернее сказать, не подозреваемые, а виновники – в этом убеждал пантэйр Глауз. Бену так и не удалось добиться ответа: откуда пантэйру было известно, что в смерти Первой виновны трое зет, которые последние несколько ктайтов скрывались на Глыбах. Одно Бен знал точно: парламентер Глауз не стал бы делиться непроверенной информацией. Но с какой целью он сообщил это, Бен не догадывался.

Как ни странно, официально ничего не было известно о трагедии, произошедшей с Тари. От нее просто избавились, а союз правопорядка толком не расследовал это преступление. Свидетелей не было – Тари, одну из Первых – выследили на пустынном планетоиде в крошечной галактике Эйз недалеко от Центра. Бен не был удивлен, когда узнал о планах Тари посетить этот планетоид – она часто путешествовала, изучая особенности распространения теневой энергии. Эти исследования были более, чем безопасны, поэтому весть об убийстве Первой, единственном в своем роде, всколыхнуло всю Вселенную. Первые могли жить бесконечно долго, а гибель одной из была невосполнимой утратой. Никто не сомневался, что виновниками ее смерти были влиятельные противники Бена – слишком мало расследований проводилось, будто заказчик этого убийства всячески пытался остаться неизвестным. К сожалению, ему это удалось.

Нэрин опечалилась: она знала, что Бену сейчас больно, как никогда. Первая не только хотела поддержать друга – ее терзало желание отомстить за прекрасную Тари, похожую на жителей далекой Орфэ. Нэрин понимала, что зет-наемников ожидала казнь в соответствии с Кодексом. Но последует ли наказание, если в этой ситуации замешаны влиятельные личности?

Нэрин действовала решительно. Ничего не говоря другу, она активировала двигатель и направила корабль на небольшой скорости ближе к поверхности Глыб. Первый только кивнул, прикрыв глаза.

– Куда мы летим? – тихо спросил он.

– Я не знаю, нужно подумать. Кстати, вдвоем рассуждать всегда легче, особенно, если дело касается анализа поведения таких слаборазвитых, как зеты.

– Полететь на полюсы планеты они точно не могли, – начал Бен. – На Глыбах ярко выражены повсеместные магнитные аномалии, но на полюсах они достигают пика. Ввиду своей физиологии Зеты не рискнули бы…

– Скрываться среди равнин не получится, а низкогорье есть только в нескольких областях, – Нэрин быстро указала три точки на голографической карте Глыб. – Одна гряда – на северном полюсе, поэтому ее сразу не берем в расчет. Оставшиеся две… – Первая сопровождала свою речь увеличением масштаба карты, в точности повторявшей цвет поверхности безжизненной планеты, – … в нижней трети эллипсоида планеты и на экваторе. Мне кажется, нужно проверить сначала южную гряду.

Бен тряхнул головой в знак согласия, и всего через эйнс их корабль почти коснулся корпусом пологой горной вершины.

– Смотри, там пещера, – сказал Бен, указывая на черную расщелину в скале рийтсов двести ниже. Не сговариваясь, друзья решили отправиться именно туда.

Нэрин быстро посадила корабль в долине недалеко от той самой пещеры и поспешила вслед за Беном к двери буферного отсека. Их одежда из вольфрама плотно прилегала к телу и не мешала быстро бежать. Нэрин не сразу заметила, что в руке Бена блестел, размером в несколько сантирийтсов, родсп. Первая, в свою очередь, коснулась ремня на поясе, убеждаясь в наличии оружия, и оглянулась, остановившись у входа в пещеру.

– Пойдем, – прошептал Бен и решительно шагнул в полутьму.

На планете отсутствовала атмосфера, и ночью здесь было довольно темно, но, несмотря на это, Первые легко ориентировались даже без индикации электромагнитного излучения. На Глыбах было очень большое притяжение, поэтому застывшая черная магма, из которой состояли невысокие горы, за миллионы лет стала прочной и твердой.

Они с Беном крались в темном проходе, как Первый резко замер и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться.

– Они здесь, неподалеку!

Нэрин тоже остановилась и прислушалась к хемосенсорам кожи: где-то впереди отчетливо чувствовалось присутствие молибдена. Этот элемент являлся основным компонентом скелета зет, поэтому иной причины нахождения такого количества этого элемента, кроме как пребывание наемников, быть не могло.

– Нужно действовать быстро, пока они не опомнились, – предложил Бен.

Первые побежали вперед и резко свернули направо. Было видно, как в слабом искусственном освещении, лившемся из-за угла, своды пещеры сверкали вкраплениями разноцветных минералов.

Бен на эйнс остановился, прижавшись спиной к большому валуну, а затем бросился вперед. Нэрин последовала за ним. Они действовали с такой невероятной скоростью, что зеты не успели контратаковать.

Бен выстрелил в одного – родиевая пластина попала зету в ногу. Нэрин ранила другого в плечо и, даже не поворачивая головы, нанесла аналогичное поражение третьему наемнику. Облаченные в серебристые одежды большеголовые зеты громко упали, один из них – раненый Беном – почти потерял сознание.

– Кто вас нанял?! – спросила Первая, срываясь на крик. – Отвечай!

– Что? – в огромных глазах зета, черных и блестящих, как у самой Нэрин, читалось недоумение вперемешку со страхом. Он постарался дотянуться до своего оружия, но Первая выстрелила еще раз – теперь в трехпалую ладонь наемника.

– Кто заказал вам убийство Тари?! Не делай вид, что не знаешь, о чем идет речь!

– Я не помню! Не знаю! – прохрипел зет. Неповрежденную руку он прижал к сквозной ране на плече. – Мы не встречали заказчика лично и не получали от него голографического сообщения, – затараторил зет, когда Нэрин приблизила родсп к его голове. – Нам сказали барлоки-контрабандисты, что какой-то политик платит огромные деньги за смерть Первой… Нужно было действовать осторожно, чтобы покушение не смогли предотвратить.

Нэрин не мигая смотрела на наемника. Страх, ярость и внезапно появившееся чувство собственной беспомощности смешались воедино, заставив Первую безмолвно стоять в ожидании. Она понимала, что отдавать этих зет на суд Илиат бессмысленно.

– Мы решили рискнуть, – сухо сказал зет. – Нам заплатили по десять миллиардов каждому – ради таких денег можно было сделать что угодно.

– Но ведь убийство Первой было немыслимым преступлением?! Убийство той, кто поняла устройство Вселенной задолго до появления вашего вида! – возмутился Бен, не скрывая пренебрежения в голосе.

– Только после того случая ввели статью Кодекса, подразумевающую наказание за убийство кого-либо из Первых… – оскалился зет.

– Только редкое неразумное ничтожество может даже подумать о подобном! – сказала Нэрин. – А известно тебе, какое наказание ждет за убийство Первого?

– Нет, – слукавил зет.

– Смерть… – тихо проговорила Нэрин. – Единственное преступление, преступление против самого устройства мироздания, которое карается смертью.

Бен молча посмотрел на находившегося в полуобморочном состоянии зета. Первый корил себя за этот выстрел, за то, что причинил Разумному существу столько боли, но знал, что не мог поступить иначе.

Почти все виды выживали только благодаря помощи своим сородичам. И Первые не были исключением.

«Убийство Тари – преступление, которое ни в коем случае не должно остаться безнаказанным и, тем более, повториться. Но как быть с зетами? – думал Бен. – Нельзя же попросту погрузить их на корабль! Минкспикс не признается, что знает о деяниях этих существ. А в суде уже поздно что-либо доказывать!»

Вдруг Первый сжал оружие в руке. Он в подробностях вспомнил Тари: ее лицо, голос, будто встретил несколько эйнсов назад. Нэрин заметила его состояние, низко опустила голову, в раздумьях. Даже грабительнице не хватало решимости на мщение.

Лицо Нэрин казалось бесстрастным, когда она, так быстро, что Бен даже не успел отреагировать, выстрелила из родспа в головы всем троим наемникам.

– Нужно уходить, – сказала Первая и оглянулась в надежде увидеть сияние кристаллов в пещере. Бен был в замешательстве, но последовал за подругой.

К кораблю они шли молча, низко опустив головы. Нэрин чувствовала свою вину: впервые она убила живое существо по собственной инициативе, а не защищаясь. И месть была плохим оправданием такой жестокости. Все Первые ценили жизнь намного больше других видов, и это не удивительно – ведь все зарождалось у них на глазах. А теперь Нэрин перешла черту… Но она жалела лишь барлоков – зеты получили по заслугам. Их все равно должны были приговорить к смерти.

«Какая разница, – Первая пыталась скрыть свою печаль, – убила их я или это сделал бы кто-то другой? Они были обречены. А боязнь взять ответственность за наказание в соответствии с Кодексом иначе, чем трусостью, нельзя назвать».

Только на корабле по пути в Центр Бен едва слышно спросил, хоть заранее знал ответ:

– Почему ты сделала все сама? Почему не позволила мне разделить вину за самосуд с тобой?

– Со мной ничего не случится, Бен, – тоном наставника сказала Нэрин. – Но ты же подвергаешь свою репутацию! Фактически, мы, вернее сказать, я… даже не нарушила Кодекс. Но если кто-нибудь узнает о том, на что ты решился?.. На что мы с тобой решились, даже не предупредив остальных Первых?

– Это не страшно, – ответил Бен, – главное, я буду знать, что убийство Тари не осталось безнаказанным.

– Существа из всех галактик Вселенной обязаны нашему виду, – сказала Нэрин, – обязаны всем нам… Поэтому жизни Первых ценятся намного больше. Это известно каждому, это даже закреплено в Кодексе…

Она вдруг замолчала и перевела взгляд на звезды.

– Думаешь, мне было легко? Я наивно полагала, что мы не способны на жестокость…

– Нэн! – прервал Бен на полуслове. – Не стоит себя винить! Таков закон Вселенной: мы стараемся защищать себе подобных. Произошедшее с Тари – очевидная угроза всем нам!

– Теперь и ты это понял… Но правительство не желает обращать на нас внимания, – Нэрин натянуто улыбнулась, хотя печаль терзала разум.

– Это лишь попытка защититься… – проговорил Первый. – Все наши действия… с зетами – желание предотвратить собственную гибель.

– Наши жизни ценней, – ухмыльнулась Первая. – Ты веришь в это?..

– Я запутался.

– Мне пришлось, Бен! – пожаловалась Нэрин. Было видно, что она очень беспокоилась. – Барлоки… Они хотели убить меня! Поэтому мне пришлось…

Первый испуганно посмотрел на собеседницу: сразу понял, о чем шла речь.

– Уже ничего не изменить, – прошептал он и ушел в противоположную часть отсека. Первые думали о произошедшем, понимая, что пути обратно не было.

Нэрин села в кресло, наблюдая за стоявшим у окна Беном, и, коснувшись лба, неожиданно спросила:

– Кто тебе вообще рассказал о наемниках? Ты не посвящал меня в детали…

– Мне сказал пантэйр Центра, – честно ответил Первый.

– И кто же это? – Нэрин встревожилась, пододвинулась на край кресла, сплела пальцы в замок и заглянула Бену в глаза.

– Минкспикс…

– Что?! – воскликнула Нэрин. – Доверять ему – сущее безумие!

– Но в этот раз он не солгал, – сказал Бен, качая головой.

– Тогда все становится еще запутаннее! Лучше держаться подальше от пантэйра Глауз.

– Я знаю, – согласился Первый, – но теперь я ему обязан, не стоит об этом забывать.

Друзья быстро вернулись на Алат, где все еще стоял корабль Бена. Как только Первый ступил на борт своего летательного средства, Нэрин активировала двигатель и направилась подальше от Центра.