Анатомия обмана

Выполнив супружеский долг, Александр перевернулся на другой бок и в ту же минуту заснул. Мила уткнулась лицом в подушку и заплакала. Следом заплакал сын. Подхватившись, она схватила малыша на руки, прижала крохотный ротик к шее и стала метаться по комнате, баюкая его. Муж не повел ухом и не шелохнулся…

К исходу мая Мила так исхудала, что определение «тень» по отношению к ней звучало комплиментом. Но не жаловалась на усталость и хваталась за любую подработку. Заведующая детским садом, мудрая и добрая женщина, по-матерински жалела бедолагу. Видя ее отчаянное положение, она пригласила сотрудницу в свой кабинет и постаралась вызвать на откровенный разговор.

– Уж больно ты до работы охоча, не бережешь себя, – укорила женщина. – К чему так надрываться? Потом ох как аукнется. Тебе ведь только двадцать пять.

– Мне, Вера Игнатовна, деньги очень нужны.

– Странно. Офицерские жены, как правило, вовсе не работают, а ты живешь от аванса до получки! Он тебя бросил? Ни разу не видела вас вместе.

– Муж еще учится. Он курсант.

– Поздновато за ум взялся. После армии что ли прозрел? Долго ему еще учиться?

– Долго.

Заведующая с сочувствием посмотрела на Милу:

– Не год и не два?

Няня смутилась и опустила глаза:

– Это долго объяснять…

– Дело хозяйское, – подвела черту женщина. – Хорошо он устроился – сам учится, а жена воз тащит. Ты зря его балуешь. Надо думать и о себе. Это и мужу на пользу пойдет, вспомнишь потом мои слова. А что, родители не помогают?

– Мои, как могут, выручают, но у нас два студента на руках, а мама не работает. За комнату платить надо, за сад, за… – стала загибать пальцы Мила.

– Одно ясно – не жалеет тебя мужик, – вздохнула Вера Игнатовна. – Может, свести тебя к бабке, чтобы приворожила его? Заваришь ему травку – в момент станет шелковым. Проверено на всех подругах.

– А ребенка эта женщина успокоить может? А то Тема у меня больно шебутной. Пусть такого снадобья даст, чтобы он был тише воды, ниже травы.

– Не выдумывай – хороший у тебя мальчик. Тихий даже.

– Дома шумит. Соседка каждый день грозится нас выселить.

– Так, может, соседке лучше что-то подсыпать? Меланья на все случаи жизни рецепты знает. Не хочешь – дело твое. А от приворота не отказывайся. Станет муж мягче перины. Почуешь ссору – плесни ему отвару, вот и все дела, – агитировала заведующая.

Няня задумалась и чуть слышно уточнила:

– А дорого ли обойдутся услуги вашей знакомой?

– Тебе это ничего не будет стоить – тетка она мне родная. Заодно и навещу. А с Темой дочка моя посидит: пусть опыта набирается, ей скоро рожать. Вот только с ночевкой ехать придется. И чтобы муж был не в курсе. Получится?

– Он в субботу заступает в наряд, вернется только в воскресенье вечером.

– Вот и договорились! Не забудь взять с собой резиновые сапоги и его любимую рубашку. Только не стиранную, – улыбнулась Вера Игнатовна. – И вещичку сына захвати.

Субботы Мила ждала, как первого свидания. Всю ночь вскакивала и смотрела на часы. Едва Саша вышел за порог, она собрала сына и помчалась по указанному адресу. Ехали электричкой, потом маршрутным автобусом, долго шли пешком по полю, а потом вдоль кромки болота. Старуха Меланья жила на опушке леса. Ее покосившаяся от времени изба почти вросла в землю, отчего дверь открывалась с трудом и страшным скрипом. С благодарностью приняв дары племянницы, она пригласила гостей в дом. Едва взглянув на Людмилу, нахмурилась и покачала головой: «Ох, и бедовая ты, девка».

Сквозь поросшие мхом стекла свет в избу почти не проникал. После долгой прогулки под солнцем Мила не сразу привыкла к темноте. На подоконниках, на шкафе и тумбочках – повсюду стояли горшочки, банки, кружки, склянки. В каждом свободном уголке висели пучки душистых трав. Запах отваров смешивался с ароматами сушеных грибов и ягод. Из угла на Милу смотрел женский портрет. Черты лица показались знакомыми. Гостья приблизилась, всмотрелась и не верила своим глазам – с пожелтевшей фотографии на нее смотрела …она сама. Это было невероятно. Если бы изображение было не таким давним, можно было подумать, что кто-то прислал старушке ее фото. Мила зажмурилась. Когда она открыла глаза, портрет исчез. Сквозь прорезь колышущейся шторки, отделявшей пространство, где стояла ветхая, сколоченная из досок кровать, виднелся домотканый половик. Он был очень похож на тот, из дома Агафьи. Мила закрыла глаза и представила босоногую чародейку из Малиновки в расшитом цветами и узорами холщевом сарафане. Словно по радиоприемнику на всю избу прозвучали давние слова ведуньи: «Пей, касатушка, и ничего не бойся. Потом и не вспомнишь, что было». Миле стало не по себе. Она вжала голову в плечи и поежилась, а когда открыла глаза, увидела перед собой Меланью с полным стаканом в руке.

– Выпей-ка, молодуха, а то, я вижу, у тебя душа в пятки спряталась.

– А что это, бабушка? – испуганно уточнила путешественница, через силу сделав первый глоток. – Уж больно горькая ваша трава.

– А доля твоя сладкая? – хитро улыбнулась знахарка. – Пей до дна и ни о чем не тревожься, нынче мужем твоим и сыном заниматься будем. Это же не дите вытравливать.

– Какое дите? – не поняла Мила. – Я беременная? У меня будет еще один ребенок?!

– Будет сын, но не сейчас, а когда в другое место переедешь. А привет тебе шлет тот, так и не рожденный. Помолилась бы ты о его неупокоенной душе, – старуха наклонилась и что прошептала ей в самое ухо.

Гостья побледнела и едва удержалась на стуле. Меланья поддержала ее и передала объемный пакет с сушеной травой.

– Это для мужа. Будешь поить каждый день – жалеть и помогать, хоть и через не хочу, станет. Вертеть им, окаянным, будешь. Только знай меру. Здесь до отъезда хватит.

– А я никуда не еду, – удивилась молодая женщина.

– Пока. А как сложишь вещички, приезжай за новой порцией. Еще больше дам.

– Мне предстоит какая-то дорога?

– За мужем отправишься, – усмехнулась бабка. – Казенный дом у него впереди.

– Тюрьма что ли? – испугалась Мила.

– Тайга дремучая. Чай, он служивый, – напомнила Меланья.

– Откуда вы знаете?

– А я все знаю, – колдунья подошла к полке и взяла небольшой бумажный пакетик. – А это для сына. Тише станет. Только зря ты парня ломаешь – себя подмоги лишаешь. Не руби сук, на котором сидишь. Судьба она ведь зрячая. Помогает, если человек выбрал свой путь. А если в потемках бродит, норовит отвести в сторону. Надо отступиться, а не ломиться в стену непроходимую, – она достала из кармана что-то, похожее на соль, и посыпала голову Милы. – А теперь давай свое кольцо и две рубашки. А сама спи.

Меланья взяла вещи, провела перед глазами рукой, и Миле показалось, что она яркой бабочкой порхает по цветочной поляне с невесомыми крыльями за спиной. Пахло луговыми цветами, радостно щебетали птицы, ярко светило солнце, неслись вдаль кучерявые облака. Проблемы и боль отступили. Стало легко и спокойно. Мила набрала скорость и взлетела высоко над землей. Больше она не помнила ничего.

Утром следующего дня Мила проснулась на перине изо мха. Так крепко и сладко она не отдыхала с того дня, когда отдалась Саше и потеряла покой. Колдунья накормила их и коротким путем вывела к проселочной дороге. Мила давалась диву, как легко и быстро старуха шла через бурелом, не чувствуя груза лет и усталости. Весь обратный путь женщины молчали. Когда электричка тронулась, Вера Игнатовна перекрестилась:

– Дай Бог Меланье здоровья и долгих годков жизни. Стольких людей выручила.

– А много ли ей лет? – поинтересовалась Мила.

– Если мне за сорок, ей – под девяносто. Я ее молодой и не помню. Ты не думай, она не какая-то дремучая бабка. Малаша когда-то была ученой дамой, ботаникой занималась, растениями разными. Пережила блокаду, похоронила мужа и дочь. Она ученица знаменитого академика Вавилова. Но после гонений на генетику лишилась работы и ушла в лес из-за паршивого неуча по фамилии Лысенко. С тех пор живет одна.

Мила выслушала с интересом, но прозвучавшие фамилии ей ни о чем не сказали.

– А вы говорили ей что-то про меня? – уточнила собеседница.

– А ни к чему это – она с малолетства людей насквозь видит. Этот дар ей открылся, когда отца перед войной арестовали и расстреляли. С тех пор всех людей и их болезни видит, будто сквозь рентген. А голоса и вовсе слышит с малолетства. Помогает, правда, не всем подряд. Сказала, твоего мужа на порог бы не пустила. Недобрый он человек. Судьбы калечить любит.

Мила обиженно отвернулась. Насупившись, какое-то время смотрела в окно. Вера Игнатовна отнеслась к этому с пониманием и не тревожила.

– Жаль, что Академия наук не берет под крылышко людей с такими способностями, чтобы они пользу другим приносили, – посетовала вдруг Мила.

– А разве Меланья не приносит эту самую пользу? – заведующая снова перекрестилась. – Скольких людей излечила, не счесть. Без помощи ученых. А сколько судеб исправила? Дочке моей мозги вправила, совсем, было, девка от рук отбилась. Я про тетку и думать забыла, а она возьми, да и позвони в мою дверь. Тридцать годков в городе не было, а нас каким-то образом нашла. Светка дурить перестала. Нынче дочь, жена и хозяйка – хоть куда.

– Вера Игнатовна, а что за старинный портрет в углу вместо иконы висит?

– Заметила? Это моя прабабка, Анастасия. Ты, кстати, на нее похожа. И на Малашину дочку тоже. Только фотографии девочки она в сундуке держит, чтобы никто другой не видел. А за нашей Настенькой, когда она училась в Пражском университете, сам Никола Тесла ухаживал. Слышала о таком?

Миле было неловко, но и это имя ей так же ничего не говорило.

– После того, как молодой ученый переехал в Будапешт, они долго переписывались. Меланья несколько сохранившихся писем через друзей передала в Белград, там создавался музей Николы. Через донос потом и пострадала.

Заведующая хотела провести с няней урок ликбеза и поведать про Вавилова, Лысенко и Теслу, о которых ей в детстве рассказывала сама тетушка, но машинист объявил о прибытии поезда на конечную остановку. Мила поблагодарила за помощь, забрала сына и поспешила домой. По опыту Саша возвращался после наряда злым и голодным, необходимо было успеть приготовить ему полноценный обед. На удивление сын не хныкал и не отвлекал, а спокойно возился с игрушками в своем загоне. Кляп и смирительную рубашку можно было отложить в сторону. После ужина малыш легко и быстро заснул. Александру очень понравился чай. Он даже попросил заваривать его почаще. Насытившись, он прилег отдохнуть и заснул богатырским сном, дав возможность выспаться и жене. Через неделю заговоренная трава дала полноценный результат. Муж проявлял завидное терпение и был покладист, стал уделять больше внимания сыну и помогал Миле. К концу сессии его стало не узнать – Саша относился к жене с трогательной нежностью, будто они только вчера расписались и готовились к свадебному путешествию. Он охотно ходил по магазинам и с удовольствием помогал на кухне. Соседи недоуменно переглядывались – курсанта будто подменили. Отпуск после первого курса Мила вспоминала как лучшие дни своей жизни. Это был полноценный медовый месяц, когда она буквально купалась в Сашиной любви. Видя разительные перемены в поведении сына, Галина Адамовна поверила в прочность его брака и протянула руку помощи. В Ленинграде открылся мебельный салон, в котором продавалась продукция производства, которым руководила свекровь, и невестка из няни превратилась в сотрудницу офиса. Ей хватило дальновидности не потерять из вида Веру Игнатовну, поздравлять ее с праздниками и даже делать презенты. Жизнь налаживалась. По воскресеньям Саша работал вместе с женой, а вечерами фартовые родители вместе с Темой гуляли по городу и даже могли себе позволить отдохнуть в кафе. Семья перестала нуждаться, с ростом продаж появился и достаток. К четвертому курсу Ребровы уже снимали пусть однокомнатную, но отдельную квартиру. Мила расцвела, похорошела, вошла во вкус и чувствовала себя абсолютно счастливой. Готовить для мужа отвар давно вошло в привычку и принималось как данность. Она, конечно, не думала, что поймала Бога за бороду, но почему-то была уверена, что долгожданная стабильность пришла всерьез и надолго. Однако уступчивость Александра закончилась через несколько месяцев после прибытия в гарнизон. Мужа будто подменили. На смену почитанию пришло неуважение. Нежность уступила место грубости. Сын нервировал. Новая беременность жены откровенно раздражала. В силу особого положения Мила болезненно переживала эти метаморфозы. И только теперь поняла, что в спешке забыла перед отъездом навестить Меланью и взять новую порцию травы. Узнав, что намечаются пятидневные учения, и будучи уверенной в том, что муж будет ночевать в части, Мила заранее вызвала мать и съездила в Ленинград, благо с городом было прямое сообщение. Щедро наградив заведующую, она уговорила ее навестить колдунью и, сгибаясь под тяжестью подарков, спешила к ней, как на любовное свидание. Встреча получилась незапланированной, и травы у старушки оказалось не так много, как хотелось бы. Мила быстро училась на собственных ошибках. Сроки следующего приезда она предусмотрительно оговорила заранее, чтобы поставки зелья были бесперебойными. Но осенью травница угодила в больницу, и семью Ребровых лихорадило еще целый год.

Глава четырнадцатая

Состав стал тормозить. Мила всмотрелась – поезд ехал уже вдоль вокзальной платформы. Его прибытие приветствовалось торжественным гимном. У выхода в город Милу встречал Байков. Постаревший, осунувшийся, он хорохорился и старался держаться бодрячком. Вручив гостье три гвоздики, забрал у нее дорожную сумку.

– Мила Григорьевна, ваше…

– Можно просто Мила.

– Как скажете, – старик пропустил ее вперед. – Нынче я безлошадный – шофер больше не полагается, потому прошу прощения, но предлагаю ехать на метро.

– Нет проблем.

Мила не пришла в восторг от подобного транспорта, но виду не подала. Уже на эскалаторе ей едва не стало дурно. Она вспомнила, что последний раз, спустившись в московскую подземку лет пять назад, была шокирована хамством пассажиров, необыкновенной духотой и бесконечной толчеей. Весь нынешний путь она проехала, прикрыв нос надушенным батистовым платочком.

На небольшой тесной кухоньке разминуться двоим было весьма проблематично. Старик усадил Милу в угол и поставил перед ней большую чашку чая и вазу с печеньем.

– Вот так живут бывшие функционеры, – печально пояснил он. – Но чай хороший, это моя слабость. Чем вы так удивлены?

– Я полагала, вы обладатель более престижного жилья, – призналась собеседница.

– Было, – пояснил Игорь Анатольевич. – Но после развода молодая супруга обвела меня вокруг пальца. Хорошо, хоть двухкомнатные «хоромы» подыскала, могло быть и хуже, – он смущенно подвинул креманку с магазинным джемом.

– Спасибо, я сыта – меня отлично накормили в поезде.

– Наслышан о его сервисе, – горько улыбнулся хозяин. – В мою бытность таких составов еще не было.

Помолчали. Мила чувствовала себя неловко.

– Ну-с, приступим к делу, – пришел на выручку Игорь Анатольевич. – Информации об интересующей вас особе у меня предостаточно.

– Вам так быстро удалось ее добыть? – не смогла скрыть удивления Мила. – Вот что значат прежние связи!

– Не совсем, – усмехнулся старик. – Выбор вашего супруга …моя бывшая жена.

– Поясните… – опешила Мила, едва не уронив чашку на пол.

– Милочка ушла к Александру Евгеньевичу, – горько вздохнул Байков. – Надо признаться, я ее понимаю – он молод, умен, хорош собой, энергичен и перспективен.

Мила смотрела на старика широко открытыми глазами.

– Милочка? Но его женщину зовут Лючия.

– Ах, помилуйте, – рассмеялся хозяин. – Это нынче. А когда мы стали жить вместе, ее звали Мила. Сейчас по придуманной, к слову, именно мной легенде она стала Лючией. На итальянский манер.

– У нее итальянские корни?!

– Откуда? Все это не более чем фарс. Полная чушь, бред! Людочка молдаванка.

– Графиня? – уточнила Мила.

– Полноте, откуда? Происхождение типичное, рабоче-крестьянское. Это на волне перестройки мы для имиджа сварганили ей звонкую биографию. В те годы это было модно и престижно, ведь Мила стала посещать презентации и общаться с известными людьми. Пускала пыль в глаза невеж.

Гостья долго молчала, пытаясь переварить информацию.

– А вы ничего не путаете? – уточнила она, придя в себя.

– Господь с вами. Я лично оплатил ей этот дворянский «титул», – Игорь Анатольевич протянул ей ксерокопии документов. – Ее отчество Романовна, а мы ловко переделали его в царскую фамилию. Так родилась легенда о дальнем родстве с последним российским императором. И высшего образования у нее нет – диплом тоже куплен. Вот официальный ответ на мой запрос в институт, – он подал еще один листок. – Диплом с такой серией и номером данное заведение никогда не выдавало. И возраст, мягко говоря, не соответствует реалиям. Вы почти ровесницы. Вот ксерокопия свидетельства о рождении и первого паспорта. Десяти лет как не бывало!

– Неужели Саша не в курсе всех этих махинаций?

– Откуда? Людочка и сама полностью уверовала в наш вымысел.

– Игорь Анатольевич, а как случилось, что Саша прежде ни разу не встречался с вашей женой? Или они были знакомы?

– Ни в коем разе, – старик сделал глоток, смакуя вкус чая. – Мы были лишь партнерами, а делами я занимался исключительно на работе. Да и Александр Евгеньевич решал все вопросы быстро, всегда, знаете ли, спешил вернуться домой.

Мила смотрела на собеседника по-прежнему с недоверием.

– Может быть, мы говорим о разных людях?

– Вы знаете пассию мужа в лицо? – с улыбкой нашелся хозяин.

– Нет.

– Тогда возьмите эту фотографию, – он протянул Миле фото, на котором была изображена миловидная особа в изысканном вечернем туалете. – Можете предъявить ее мужу. По реакции поймете все. Только по возможности не раскрывайте источник информации, – попросил старик. – Я на вашего супруга не в обиде – его вины в случившемся нет. Милочка активно искала себе выгодную партию.

– А как вы узнали об их связи?

– Совершенно случайно. Встретил их вместе. И знаете где? На Поцелуевом мосту. Не правда ли, весьма символичное место для свиданий? – он не договорил, щадя гостью.

Какое-то время сидели молча.

– Вы заночуете? – поинтересовался хозяин, когда Мила пришла в себя.

– Спасибо, нет. Отправлюсь восвояси.

– Но уже поздно, – тактично возразил Байков.

– Вызову такси, – гостья посмотрела на часы и, пока старик возился в умывальнике, незаметно положила под блюдце пятьсот долларов.

– Уберите! – гневно потребовал Игорь Анатольевич. – У меня хорошая пенсия!

– Я от души, – попыталась оправдаться Мила, пряча глаза. – На хороший чай.

– Тем более! Совестью, смею вас уверить, не торгуют!

Мила была тронута подобным благородством и, уходя, успела сунуть деньги в карман байковской куртки. Эмоции схлынут, а деньги останутся и лишними не будут. Пришло время платить по счетам. Информация, которую она получила, стоила того.

Готовясь к серьезному объяснению с мужем, Мила не сомкнула в поезде глаз. Зная привычку Реброва уклоняться от прямого ответа на неудобный вопрос, Мила пыталась предвосхитить сценарий разговора, но точную тактику так и не придумала. Поймав такси, она направилась прямиком в городскую квартиру, но Сашу дома не застала. Похоже, он снова не ночевал. Не оказалось его и в офисе. Мила связалась с охраной загородного поселка, но ей ответили, что Александр не появлялся уже несколько дней. Телефоны мужа молчали. Мила достала фотографии и документы, касающиеся образования, титулов и возраста Лючии, и выложила их на самом видном месте. Не найдя, чем занять себя, позвонила в клуб:

– Ирина, как там сегодня обстоят дела с сауной? Желающих много?

– Сейчас посмотрим, – девушка заглянула в компьютер. – Приезжайте к полудню, будут Любовь Витальевна и Сати. Массаж будете заказывать?

– И бассейн, все по полной программе.

После клуба перебрались в ресторан к Любаше. Домой Мила вернулась за полночь. Фотографий и документов на столе не было. Торжествуя, она осторожно заглянула в спальню: постель не разобрана. Следов присутствия мужа нет ни в гостиной, ни в гостевой комнате. Зато была распахнута дверь в гардеробную. Мила заглянула и остолбенела – исчезли чемоданы и вещи Саши. У кофеварки лежала записка: «Поживу за городом. Надеюсь не встречаться хотя бы пока». Ни обращения по имени, ни подписи. Она с ненавистью порвала листок и даже растоптала обрывки. «Убила бы!» – в бессилии зарыдала женщина и застыла в догадке. Решение пришло мгновенно – остановить Сашу могла только командировка на тот свет. Обращаться за помощью к Любаше было себе дороже. Наверняка она собирала компромат и на саму Милу. Хватит прежних глупостей. Теперь она станет осмотрительнее. Благо, известна формулировка услуг. Поиск объявлений в Сети много времени не занял. Первая же контора заинтриговала. В списке исполнителей значились лишь имена и тарифы. Мила набрала указанный номер.

– Слушаю вас, – раздался в ответ приятный мужской голос.

– Я по объявлению.

– Отлично. Что вас интересует?

– У меня срочный заказ.

– Сначала несколько вопросов.

– Валяйте.

– Можно полюбопытствовать, кто вам нас рекомендовал?

– Просто нашла в Сети, – начала нервничать Мила. – Это что-то меняет?

– Руководство требует от нас статистику.

– О, как, – усмехнулась заказчица.

– Заказываете для себя или…?

– Или. Это мужчина. Возраст важен?

– Не спешите. Пользуетесь нашими услугами впервые? – монотонно продолжил опрос собеседник.

– А это зачем?!

– Постоянным клиентам предоставляется скидка.

– А у вас есть постоянные клиенты? – ужаснулась Мила.

– Мадам, мы серьезная фирма. Репутация наших сотрудников безупречна. Профессионализм – выше всяческих похвал.

– Приятно это слышать.

– Кому отдаете предпочтение? Брюнетам? Шатенам? Блондинам? Возраст и пол имеют значение?

– Конечно, имеют. Мне бы самого опытного и непременно мужчину.

– Постараюсь вам помочь. Могу предложить Алика. Ему тридцать два.

– Всего-то?

– Уже тридцать два, мадам. Опытный, изобретательный, со вкусом.

– Поговорить с ним с глазу на глаз можно?

– А фото вас не устроит? Могу переслать.

– Молодой человек, – укорила Мила. – Мне требуется посмотреть в его глаза и рассказать о клиенте то, что должен знать только исполнитель.

– Нет проблем. Сейчас посмотрю его график. Как насчет послезавтра?

– А пораньше никак? Я же сказала: заказ срочный. Тариф меня устраивает.

– Тогда завтра в полдень. Более удобного времени, к сожалению, нет – на Алика у нас повышенный спрос. Едва успевает с заказа на заказ. В чем вы будете одеты?

– Это я решу только перед выходом. Сразу же перезвоню.

– Договорились. Каким именем или ником вас записать?

– Анфиса, – первое, что пришло в голову, выдала Мила.

– Телефон для связи будет этот?

– Конечно.

– Предлагайте место встречи.

– В кафе Камергерского переулка, напротив театра. Устроит?

– Главное, чтобы устраивало вас. Желание клиента – закон.

– А как я узнаю Алика?

– Он сам вас найдет. Оплата наличными. За срочность – десять процентов сверху.

За четверть часа до встречи Мила заказала чашку кофе и села в самый дальний угол. С целью конспирации она не стала снимать очки с затемненными стеклами. Минут через десять к ней подсел брутальный херувим, одетый по последнему писку моды, ярко, стильно и дорого. Женщину удивил броский внешний вид исполнителя. В ее понятии такого рода заказы должен осуществлять незаметный в толпе человек. «Современные киллеры совсем страх потеряли», – подумала она. Возможно, таковыми стали новые технологии. Мила прикинула, что только солнечные очки собеседника тянут, по меньшей мере, на тысячу баксов. Мужчина поздоровался и демонстративно посмотрел на часы.

– Вы – Алик?

Незнакомец одарил ее голливудской улыбкой, кивнув в знак согласия, но очки не снял. «Маскируется», – с удовлетворением отметила Мила.

– А вы Анфиса. Вижу, что не Чехова, – дружелюбно прокомментировал он.

Его прической, наверняка, совсем недавно занимался именитый стилист. Пшеничные кудри незнакомца были уложены так мастерски и с таким шиком, что женщине стало неловко за лирический беспорядок на своей голове. «Видно, эти парни и правда неплохо зарабатывают», – подумала она и вежливо поинтересовалась:

– Что вам заказать? Кофе? Виски?

– Я не пью на работе.

– Тогда к делу. Сколько времени вам требуется на исполнение заказа?

– По желанию клиента. Смею напомнить, оплата у нас почасовая.

– Я в подобных делах новичок. Как думаете, суток за трое уложимся?

Алик не стал скрывать своего восхищения:

– Вам виднее. Если исходить из расчета в сутках, вам положена солидная скидка.