Навстречу утренней заре

– А чем раньше занимались короли?

– Их основной задачей было поддерживать магическое равновесие. Как ты уже заметил, – продолжала Анна с улыбкой, – ведьмы умеют много чего такого, о чем люди не догадываются. Ну и вот, кое-кто из колдовского сообщества считает, что на основании этого ведьмы и колдуны должны занимать главенствующее место в мире, а люди вообще не нужны. Но вот что интересно, на самом деле все наоборот, это мы людям не нужны, они даже не знают о нас, а вот нам трудно жить без людей. Эфир потеряет силу, и в конце концов магия исчезнет.

– Почему? – спросил Ники. К этому времени вальс уже закончился, и они прошли в соседний зал, в котором находилась Королевская капелла.

– Вряд ли тебе понравится то, что я скажу, – глаза Анны зажглись опасным огнем. – Эфир питается отрицательными эмоциями людей. Ведьмы и колдуны испытывают головокружительное чувство насыщения Эфира, когда они заставляют других страдать.

– Ясно. Если не будет людей, вам нечем станет питаться, – улыбнулся музыкант.

– Вроде того, – продолжала девушка. – В общем, в прежние времена короли старались этого не допустить. Потом паладины отлично справлялись с той же задачей. И вот появляется королева. По-моему, даже рыцари, которым открыто больше, чем другим, недоумевают, почему королевский Эфир вдруг решил их покинуть и обрести обитель в теле ничего не подозревающей ведьмы.

– Может, этому вашему Эфиру было нужно, чтобы кто-то один сосредоточил всю власть и силу в своих руках и был готов к борьбе против… ну, против тех, о ком ты говоришь? Знаешь, это как природа заботится о сохранности человеческого вида, когда перед войной процент новорожденных мальчиков увеличивается.

Слова Ники произвели на Анну странное впечатление. В ее глазах вдруг промелькнул едва заметный испуг. Погрузившись в задумчивость, девушка отвела взгляд и сделала несколько шагов.

– Об этом многие говорят, – тяжело вздохнув, сказала она. – Предрекают войну, которой не избежать.

– Ты боишься? – молодой человек приблизился к Анне.

– Да, но, знаешь, меня пугают не сражения или опасность погибнуть, – посмотрев на Ники, улыбнулась ведьма. – Я боюсь, что если что-то такое начнется, моя жизнь перестанет мне принадлежать, и я не смогу делать то, что хочу.

– А что ты хочешь?

– Я хочу быть с тобой.

Ни одна нота не изменилась в голосе Анны. Ее спокойный, слегка отстраненный взгляд не давал возможности понять, насколько искренни и важны для нее были эти слова. Но Ники знал, что в этот миг, как и в те редкие мгновения, когда девушка говорит о своих чувствах к нему, ею владеет привычка скрывать свои эмоции. Музыкант находил особое очарование в несогласованности смысла слов Анны и интонации, с которой они были произнесены. Ники подошел к ней и взял ее за руку.

– Я рад, что наши желания совпадают.

В эту секунду глаза ведьмы вспыхнули жестоким блеском. Она резко отняла свою руку и отстранилась на шаг.

– Не спеши так говорить. Ты не все знаешь обо мне и еще не видел мой настоящий облик.

Анна взмахом руки закрыла дверь, ведущую из капеллы во Владиславский зал, и избавилась от своей маски. Тревожное сомнение лишь на секунду пронеслось в голове у Ники, но он тут же забыл о нем, наблюдая за превращением ведьмы.

Ее глаза потемнели, а взгляд стал недосягаемо далеким и бесстрастным. Вокруг Анны возникло уже знакомое музыканту мерцающее облако, которое постепенно становилось густым и наконец полностью скрыло девушку под своим покровом. Однако спустя мгновение магия растворилась в воздухе, открывая взору молодого человека преобразившуюся ведьму.

Теперь на Анне было длинное узкое черное платье с открытыми плечами, изящной драпировкой и боковым разрезом, доходившим ей до середины бедра. Огромный черный камень украшал ее грудь, странным образом, без какой бы то ни было подвески, удерживаясь на коже девушки. Но самым главным изменением в ее облике были волосы. Длинные, до пояса, черные блестящие локоны мягкими волнами ложились на плечи и грудь. Взгляд ее малахитовых глаз, по-прежнему глубокий и непроницаемый, не выдавал ее чувства и мысли, а, наоборот, заставлял забыть о радости и желаниях и манил за собой в путь к гибели. Ники не стал противиться. Он снял свою маску и приблизился к Анне.

– Так это был не сон, – с улыбкой проговорил молодой человек, пропуская между пальцами шелковые пряди ее волос. Ведьма подняла на него глаза, и в ту же секунду музыкант увидел в них мягкий ярко-изумрудный блеск, так хорошо ему знакомый. Обнимая Анну за талию, Ники целовал ее нежные губы и был уверен, какие бы его ни ждали впереди сюрпризы, главное о ней ему уже давно известно.

– Тебе нравится? – спросила девушка, сделав глоток воздуха после поцелуя.

Молодой человек ответил не сразу. Ему доставило удовольствие проследить, как улыбка на ее лице сменилась выражением тревожного ожидания. Ники прикоснулся губами к ее руке и только после этого произнес:

– Твое преображение, моя прекрасная ведьма, – это самое удивительное волшебство за весь вечер.

– Я боялась, что ты иначе воспримешь это, – ответила Анна.

– Скажи, – поинтересовался молодой человек, – почему в обычной жизни ты так не выглядишь?

Девушка пожала плечами.

– Мне больше нравится короткая стрижка и более теплый оттенок волос. К тому же, я не привыкла к такой прическе. Она появилась сравнительно недавно. Около двух с половиной лет назад.

– А что произошло… – музыкант вдруг запнулся, вспомнив о том, что Анна ему уже говорила. – Ты сказала, два с половиной года назад?

– Да, Ники, – ведьма прикоснулась рукой к камню на груди и слегка отстраненно произнесла: – Знаешь, у колдовских королей никогда не было короны, только камень. Этот черный бриллиант нельзя отделить от кожи, можно лишь спрятать в Эфире. Он служит, – усмехнулась Анна, – своего рода опознавательным знаком, чтобы подданные не сомневались, что перед ними…

– …королева, – закончил за нее молодой человек. – Теперь ясно, на что намекал Д’Араго.

Девушка улыбнулась:

– Надеюсь, этот несущественный факт не повлияет на твое отношение ко мне?

Несмотря на ироничный тон ее слов, Ники все же уловил в них легкую тревогу.

– Ну, тут есть над чем задуматься, – с наигранной серьезностью сказал он. – Мало того, что я узнаю, что в нашем мире существует магия, которая служит злу, и люди, обладающие фантастическими способностями и умеющие летать, так еще оказывается, что ты всем этим повелеваешь и вообще самая сильная ведьма. Нелегко будет справиться с таким потрясением, – Ники сделал паузу, а затем, улыбнувшись, продолжил: – Я в восторге от этого. Кто еще сможет похвастаться тем, что его девушка – королева колдовского мира?

– Что ж, если ты не видишь в этом проблемы, – со смехом начала Анна, – давай вернемся в зал. Гости ждут. Да, – вдруг вспомнила она, – надень, пожалуйста, маску.

Когда они появились в зале, мужчины поклонились королеве, а хозяин бала от имени всех присутствующих поприветствовал ее величество и выразил надежду, что она останется довольной проведенным праздником. Когда ведьма поблагодарила его за великолепный бал, вновь заиграла музыка, однако никто из гостей не спешил танцевать. Тогда Анна взяла Ники за руку и спросила по-немецки:

– Еще один вальс?

– С удовольствием, – ответил молодой человек.

Танец закончился, и в центре зала возникли паладины.

– Нам пора, – сказала Анна, уводя музыканта за собой к выходу. – Сейчас начнутся выборы хозяина следующего бала, и это отвлечет внимание от нас.

Действительно, гости стали сдвигаться ближе к центру, а Ники и Анна беспрепятственно покинули зал.

Когда они спускались по лестнице, ведьма щелкнула пальцами и вернула себе тот наряд, в котором она пришла на бал. Исчез королевский камень, и длинные волосы сменились изящной короткой стрижкой.

Выйдя из ворот Пражского града, они снова остановились на смотровой площадке. Анна подняла перед собой руку – и в ее ладони появился смартфон.

– Так, посмотрим, куда бы нам пойти, – сказала она и принялась искать в сети бары и кафе Праги.

– Знаешь, когда мы здесь последний раз выступали, один из организаторов отвел нас в бар при небольшой частной пивоварне. Вот там было отличное пиво.

– Ты не помнишь, как называется это место?

– Кажется, «Пивовар из Нового города» или что-то в этом роде.

Анна быстро набрала название в поисковике.

– Этот бар находится в центре, но на другой стороне реки. Доедем за пять минут, – девушка убрала смартфон, а затем, взглянув на Ники, с улыбкой спросила: – Не хочешь переодеться во что-нибудь более удобное?

– Было бы неплохо, – согласился музыкант. – Но…

Он не успел договорить, потому что Анна щелкнула пальцами, и его костюм и рубашка превратились в джинсы, футболку и куртку.

– Очень практично иметь девушку ведьму, – весело заметил Ники.

Между тем, поменяв свое сиреневое платье на короткое светло-серое, а туфли – на сапоги, Анна позвонила Жан-Пьеру и договорилась с ним о встрече в баре.

– Так что, увы, – вздохнула Луиза, – мне в этом смысле не повезло. Я не могу летать сама, только с Жан-Пьером.

Друзья сидели в отдельном кабинете, расположенном в подвале бара «Пивовар из Нового города», и, делясь впечатлениями от праздника, посвящали Ники в устройство колдовского мира.

– То есть, как я понял, – уточнил музыкант, – если какой-нибудь колдун умеет летать, то он может без усилий поднять в воздух другого человека?

– Только женщину, – пояснил Жан-Пьер. – И кстати, не обязательно ведьму. Согласен, это странно и в определенном смысле несправедливо по отношению к нелетающим колдунам, которым приходится мириться с невозможностью испытать волшебное чувство свободного полета.

– Значит ли это, – продолжал спрашивать Ники, – что летающие колдуны сильнее летающих ведьм?

– Нет, – ответила Анна. – Это вообще никак не связано. Просто такая необъяснимая особенность. Но она действует и в моем случае тоже. При всей силе королевского Эфира я никого с собой в воздух поднять не могу.

– Даже Ники? – спросила Луиза.

– Увы, – вздохнула Анна, взглянув на молодого человека, и, улыбнувшись, добавила: – Разве что вихрем, но это тебе вряд ли понравится.

– Вихрем – значит, быстро? – не понял музыкант.

– Нет, это значит, что я могу создать вихрь настолько сильный, что он с легкостью не только подхватит тебя в воздух, но и перенесет на любое расстояние.

В подтверждение своих слов ведьма подняла вверх правую руку, и тут же над ее ладонью сформировался небольшой торнадо, который развеялся через несколько секунд.

– Это, конечно, вихрь в миниатюре, так сказать, – усмехнулся Жан-Пьер. – А вообще, не думаю, что человек, не владеющий магией, выживет после такого полета.

В этот момент в кабинет вошел официант с четырьмя бокалами темного пива. Когда он удалился, Ники спросил:

– И как быстро вы летаете?

– Все по-разному, – ответил Д’Араго. – Мой личный рекорд – четыреста сорок километров в час.

– О! – удивился молодой человек.

– Это еще что! Я уверен, Анни летает значительно быстрее.

Все посмотрели на Анну, ожидая, что она сообщит скорость своего полета. Не обращая внимания на друзей, ведьма сделала глоток пива и сказала:

– Темное мне больше понравилось. Что? – с улыбкой проговорила она в ответ на нетерпеливые взгляды. – Я не летала на время.

– Да, ладно, – скептически заметил Жан-Пьер, – тебе всегда интересно, с какой скоростью ты можешь заставить ехать новую машину. Я не верю, что ты не знаешь скорость своего полета.

– В машине для этой цели есть спидометр. Ну, хорошо, – наконец сдалась Анна и, задумавшись на пару секунд, ответила: – Однажды я летела со скоростью семьсот пятьдесят километров в час.

За столом раздался дружный возглас удивления. Даже Жан-Пьер и Луиза, казалось, были потрясены.

– Куда ты так спешила? – спросил колдун.

– На встречу с доктором Эрсаном, – сделав небольшую паузу, ответила девушка.

– А, понятно, – протянул Д’Араго, бросив взгляд на Ники.

– Кто это? – поинтересовался молодой человек.

– Нейрохирург, колдун, – объяснила Анна. – Он участвовал в операции, которую тебе делали в Штутгарте.

– Вот как? Признаться, мне уже приходила в голову мысль, что здесь не обошлось без магии.

– Еще бы! – сказала Луиза. – Могу подтвердить как медик, такие травмы просто так за три месяца не проходят.

Ники хотел уточнить, но Жан-Пьер его опередил:

– Анни пожертвовала ради тебя значительной частью своего Эфира.

– Пожертвовала? – музыкант посмотрел на девушку, которая хранила задумчивое молчание. Взглянув на своих друзей, Анна помедлила некоторое время, а затем обратилась к молодому человеку по-немецки:

– Поверь, Ники, я получила больше, чем отдала.

Когда она произносила эти слова, музыкант с радостью увидел, как ее глаза на мгновение наполнились нежным сиянием. Он улыбнулся ей в ответ и решил не настаивать на подробностях. Д’Араго с легкой усмешкой следил за этим обменом взглядами и, очевидно, желая положить ему конец, поспешил сменить тему.

– Вы остаетесь в Праге, – спросил он, – или возвращаетесь в Германию?

– Не знаю, – произнесла Анна, вновь переходя на английский. – Ники, как скажешь. Есть номер в отеле «Королевский двор». Или, если хочешь, можем сразу вернуться в Дюссельдорф.

Молодой человек подумал, что какой бы могущественной ведьмой ни была Анна и как бы она ни старалась произвести впечатление сильной девушки, все же ей необходим отдых после бессонной ночи. Ники не хотел, чтобы она вместо этого провела ближайшие несколько часов за рулем, и поэтому он ответил:

– Давай лучше останемся.

– Хорошо, – согласилась Анна.

– А что еще вы умеете? – спросил музыкант, когда они определились с ближайшими планами. – Например, превращаться в других людей или животных?

– Ты ведь не летучих мышей имеешь в виду? – улыбнулся Жан-Пьер. – Вообще, способность менять свой облик, и я говорю сейчас не об одежде и цвете волос, – необычная, очень сильная, но не слишком удобная магия. Дело в том, что когда ведьма или колдун решают овладеть навыком перевоплощения, их Эфир концентрируется только на этом умении, – француз сделал паузу и, отвечая на заинтересованный взгляд Ники, пояснил: – Ну, к примеру, я захотел научиться превращаться в дракона. Во-первых, я должен задуматься, хватит ли у меня сил для этого. Освоить магию перевоплощения, конечно, не так трудно, как некромантию, но все же это достаточно сложный процесс. Во-вторых, и это главное неудобство, я должен быть готов к тому, что в своем обычном облике я стану гораздо слабее, чем был, и даже не смогу летать. С другой стороны, дракон, в которого я научусь превращаться, будет обладать всеми присущими ему качествами: грозный вид, чудовищная сила, огненное дыхание, полет.

– Не особенно практичное умение, – заметил Ники.

– Вот-вот, – подтвердил Жан-Пьер. – Сейчас мало кто решается овладеть этой древней магией. Хотя в прежние времена ведьмы и колдуны нередко избирали себе этот путь. Кто, ты думаешь, были все эти античные монстры, вроде горгон или гарпий?

– Лох-Несское чудовище? – улыбнулся молодой человек.

– Ха-Ха! Как знать, – рассмеялся Д’Араго. – Могу сказать только одно. Если оно действительно существует, и это – один из наших соплеменников, то я его не понимаю. Провести всю свою жизнь в воде? И не в самых комфортных условиях, – Жан-Пьер брезгливо поморщился.

– А для чего ведьмы и колдуны в прошлом превращались в монстров? – спросил Ники. – Чтобы пожирать людей? Вы ведь говорили, что это запрещено.

– Так было не всегда, – ответил француз, который с удовольствием и с молчаливого согласия Анны и Луизы, доверяющих его опыту, взял на себя роль просветителя. – Облик и способности монстров нужны были не только для того, чтобы наводить страх на людей. Искусство перевоплощения дает тому, кто его освоил, огромное преимущество в магических сражениях, которые часто имели место в прежние времена. Сражаться с монстрами непросто. Как победить того, кто может тебя раздавить или проглотить вместе со всей твоей магией? Впрочем, как я уже говорил, сейчас к этому редко прибегают. Последний раз колдун-гидра участвовал в восстании против паладинов около пятидесяти лет назад и был, конечно, уничтожен. С тех пор никому больше не приходило в голову испытывать силу рыцарей и изучать магию перевоплощения. Хотя, – увлекся Д’Араго, – последнее время любители древнего колдовства оживились. Не исключено, что у них наготове есть парочка чудовищ.

– Жан-Пьер! – строго остановила его Луиза.

– Прости, Анни, – спохватился колдун. – Я не хотел тебя пугать.

Ники посмотрел на Анну. Вопреки опасениям французов она не выглядела в этот момент напуганной, скорее задумчивой.

– Все в порядке, – спокойно ответила девушка. – Ты сейчас не рассказал ничего такого, о чем бы я не знала.

– Скажи, Ники, – поинтересовалась Луиза, после того как было решено продолжить дегустацию местного пива, – каково это – узнать, что в мире есть магия, настоящие ведьмы и колдуны?

– Я бы не сказал, что это перевернуло мое представление об окружающей действительности, если ты это имеешь в виду. Вообще, я всегда допускал существование в мире чего-то необычного, в реальность которого большинство людей не верит.

– Вроде инопланетян? – спросил Жан-Пьер.

– Ну, да, к примеру, – Ники кивнул головой. – Пожалуй, удивление вызвало то, что вы не соответствуете общепринятому мнению о ведьмах. Ну, знаете, – улыбнулся музыкант, – такие подозрительные женщины, которые насылают порчу и готовят приворотное зелье из сомнительных ингредиентов.

– Про порчу – это полнейшая ерунда, – усмехнулся Д’Араго. – Ведьмы и колдуны, я говорю о настоящих, никогда этим не занимались. А насчет разных зелий, это – правда, хотя это тоже относится к прошлому. Сейчас редко этим пользуются. Большинство предпочитают для своих целей составлять заклинания. Это проще, и не нужно выискивать, как ты говоришь, сомнительные ингредиенты. А что касается приворотного зелья, то это – бесполезная трата сил и времени.

– Почему?

– Видишь ли, – объяснял француз, – заставить кого-то полюбить или вообще сделать что-то против его желания нельзя. Воздействовать на волю любого человека, неважно, владеет он магией или нет, мы не можем. Тем не менее, наша история знает случаи использования приворотного зелья. Но эти примеры, скорее, отвращают от мысли их повторить. Кому нужна такая любовь?!

– Что ты имеешь в виду? – уточнил Ники.

– Понимаешь, – задумался Жан-Пьер, – приняв такое зелье, жертва начинает вести себя странно. Как будто становится другим человеком, теряет способность самостоятельно принимать решения и управлять своей жизнью. Для этого несчастного окружающий мир сужается до единственного человека, ну, той ведьмы или колдуна, которые приготовили зелье. К тому же, со стороны жертва выглядит так, как будто находится под действием наркотика или психотропного вещества. В общем, от такого поклонника мало проку. В любом случае, разрушителям приворотные зелья ни к чему.

– Разрушители – это кто? – не понял музыкант.

– О! Так ты еще не все знаешь, – в улыбке колдуна промелькнуло злорадство. Он перевел взгляд на Анну, чей вид выражал некоторую обеспокоенность, и заговорил с ней по-французски. Ники ждал, что девушка проигнорирует его слова, как она обычно делала, когда Д’Араго в присутствии музыканта обращался к ней на родном языке, но в этот раз ведьма ответила французу. Обменявшись с друзьями несколькими фразами, Анна улыбнулась Ники и сказала по-английски:

– Прости. Я потом расскажу тебе о разрушителях.

Спустя полчаса, попрощавшись с Луизой и Жан-Пьером, которые по воздуху отправились в гостиницу «Синяя роза», ведьма и музыкант сидели в машине у входа в отель «Королевский двор».

– Анна, скажи мне, – спросил молодой человек, – кто же такие разрушители?

Девушка вздохнула и начала объяснять:

– Знаешь, магия в нашем мире имеет несколько направлений или специальностей. К сожалению, мы их не выбираем. Каждый из нас рождается с определенными способностями. Знахари, к примеру,…

– Знахари? – Ники удивился использованию устаревшего слова.

– Ну, да, – улыбнулась Анна, – звучит странно. Это деление на группы было всегда, и названия сохранились с прошлых времен. Так вот, знахари отлично разбираются в том, что связано с живой природой и человеческим организмом. Художники – это не только те, кто пишет картины. Это такое общее название для всех, кто создает что-то новое. А вот придворные ничего не создают, предпочитая использовать то, что создали другие. Их поприще – войны, политические интриги, финансовые махинации. Есть еще одна группа. Это разрушители, – девушка остановилась. Ее взгляд похолодел, а голос стал звучать с едва заметным ожесточением. – Представители других групп относятся к ним с подозрением, иногда даже с ненавистью. Потому что это – самые опасные и безжалостные ведьмы и колдуны. Им неведомы угрызения совести. Все их действия подчинены неутолимой и порой неконтролируемой жажде удовольствия. Разрушителям лучше прочих известно это сводящее с ума ощущение наполнения Эфира, потому что они имеют дело непосредственно с чувствами людей. Разбивая сердца своим жертвам, разрушители, можно сказать, забирают у них жизненную энергию, радость, желания, вместе с ними обрекая на страдания и их близких.

Анна больше не смотрела на музыканта. Она опустила голову и как будто не видела ничего перед собой. Когда ведьма говорила о разрушителях, у Ники создалось впечатление, что у нее есть личные причины их ненавидеть. Он полностью развернулся к девушке и произнес:

– Анна, – звук его голоса словно вывел ее из этого состояния погруженности в себя. Ведьма повернула голову в сторону молодого человека. В ее взгляде одновременно сочетались презрение и боль, мольба и страх. Ники задал вопрос, ответ на который он уже знал: – Ты – разрушитель?

– Да, – проговорила девушка голосом, лишенным эмоций.

– И я нахожусь в опасности, потому что ты хочешь разбить мне сердце? – заключил музыкант.

– Нет, – ответила Анна. – Я хотела, чтобы ты знал всю правду обо мне.

– По-моему, ты чего-то боишься, – сказал Ники.

– Боюсь? – удивилась ведьма. – Нет, то есть… Я не хочу, чтобы ты теперь думал о тех людях, моих жертвах, и каждую минуту рядом со мной ждал, что окажешься на их месте.

– Этого не будет, – успокоил ее музыкант. – Поверь, то, что ты рассказала о разрушителях, не изменит мое отношение к тебе. И даже если ты однажды все-таки решишь разбить мне сердце, я уверен, что не буду жалеть о времени, проведенном с тобой.

Анна

Несмотря на то, что было два часа дня, в номере отеля «Королевский двор» царил полумрак из-за нависших над городом серых облаков, не скупившихся на унылый, непрекращающийся дождь. И хотя Анна уже несколько минут не спала, у нее не было ни малейшего желания покидать постель. Девушка осторожно перевернулась на правый бок и посмотрела на Ники. Разбуженный ее движением молодой человек открыл глаза и улыбнулся. Затем он приподнялся на локте и, как будто что-то припоминая, не спеша заговорил:

– Знаешь, я пытаюсь понять. То, что было вчерашней ночью – правда или мне это только приснилось?

– Что ты имеешь в виду, Ники? – Анна захлопала ресницами, изображая непонимание. Музыкант недоверчиво нахмурился и, сделав паузу, все же пояснил:

– Колдовской бал, магия, полеты, ты в образе королевы ведьм.

– О! – притворно удивилась девушка. – Твоя фантазия всегда меня восхищала. И что тебе еще снилось?

Казалось, Ники всерьез начал сомневаться в реальности того, что произошло вчера.

– Листопад в Старом королевском дворце в Пражском граде, фейерверк в соборе святого Вита, – перечисляя названия, молодой человек как будто пытался по их звучанию наконец установить истину. Анна вновь сделала вид, что удивлена, а затем, рассмеявшись, спросила:

– Вроде этого? – ведьма резко разжала свою ладонь, и от ее пальцев под потолок взлетело множество искр, которые сверкали некоторое время, а потом постепенно растворились в воздухе.

– Уф, – с улыбкой выдохнул Ники. – Я уже думал, что схожу с ума. Значит, все это – правда? И длинные черные волосы тоже?

– Вот, оказывается, что произвело на тебя самое сильное впечатление? Скажи честно, я нравлюсь тебе больше с длинными волосами?

– Нет, не больше, – успокоил ее музыкант. – Тебе идет короткая стрижка. Это очень на тебя похоже. А такая контрастная прическа выглядит непривычно. У меня нет пока на этот счет окончательного мнения, – Ники помедлил секунду и попросил: – Анна, можешь показать мне?

– Конечно, но не сразу, – в глазах ведьмы сверкнула лукавая улыбка. Девушка поднялась на кровати и, развернувшись к молодому человеку, не спеша начала расстегивать пуговицы на своей пижамной рубашке. – Видишь ли, мои длинные черные волосы имеют одно необычное свойство. Они постоянно рвутся на свободу. Пока я нахожусь в сознании, мне без труда удается сдерживать их, но они тут же появляются, как только я теряю контроль над своим сознанием, к примеру, когда засыпаю.