Навстречу утренней заре

Когда праздник подходил к концу, ведьма договорилась с Жан-Пьером пообедать завтра вместе и невидимкой покинула замок.

На следующий день перед обедом Анна находилась в номере Д’Араго, который тоже остановился в гостинице «Аргонавт», и обсуждала с ним прошедшую ночь. Жан-Пьер счел своим долгом сообщить своей подруге о том, что именно их соплеменники говорили о королеве на вчерашнем балу.

Анна посоветовала ему поменьше слушать сплетни. В ответ на это француз упрекнул ведьму в недальновидности и заявил, что не считает лишним быть в курсе настроений, распространившихся среди представителей колдовского сообщества. К тому же он оказался прав, и большинство присутствующих на балу уже знали, что королева потратила часть своего Эфира, чтобы исцелить любимого человека. В связи с этим Жан-Пьер предположил, что будет даже хорошо, если кто-нибудь захочет испытать возможности Анны, и все убедятся, что ее сила не только не уменьшилась, но возросла. Ведьма заметила, что находит глупой идею показательного сражения, и не станет ничего предпринимать с этой целью. В этот момент ей позвонил Ники, и, извинившись перед Жан-Пьером, девушка перешла на немецкий язык:

– Здравствуй.

– Здравствуй, Анна. Ты еще не спишь? – спросил молодой человек и тут же спохватился: – Ой, я забыл о разнице во времени. В Нью-Йорке ведь сейчас…

Взглянув на часы, ведьма хотела ответить, что сейчас два, но вовремя вспомнила, что находится не на восточном, а на западном побережье США, и, добавив три часа, сказала:

– Пять.

– Я тебя не отвлекаю от дел?

– Нет. Все в порядке. Чем занимаешься?

– Мы смотрели футбол.

– Ах, да, – вспомнила Анна, – ты говорил, что сегодня у «Фортуны» важный матч с…

– «Копенгагеном», – подсказал Ники.

– Точно. И как все прошло?

– Напряженно, – вздохнул музыкант. – Но все же выиграли в овертайме 1:0.

– Ты сказал «мы»? – спросила ведьма.

– Рольф, Штефан и я, – пояснил Ники. – Как у тебя дела? Поездка оказалась удачной?

– Разумеется, иначе и не могло быть.

– Я в этом не сомневался, – музыкант сделал паузу, а затем спросил: – Когда ты возвращаешься в Европу?

Анна улыбнулась этому осторожному вопросу и не очень успешной попытке молодого человека скрыть его истинный интерес.

– Ники, ты имеешь в виду, когда я приеду в Дюссельдорф?

– Конечно, – тут же признался музыкант.

– Сегодня ночью я вылетаю в Лондон, а первого числа обещаю быть у тебя, – успокоила его Анна. – Кстати, ответь, что ты предпочитаешь – кабаре или диско?

– И к чему такой странный вопрос? – удивился Ники.

– Ты узнаешь об этом позже. Просто сделай выбор.

– Пусть будет кабаре.

– Отлично! – сказала ведьма и, попрощавшись с молодым человеком, убрала телефон. Все это время Жан-Пьер сидел в кресле и, то и дело поднося к губам бокал с вином, с нескрываемым любопытством наблюдал за девушкой.

– Анни, ты флиртуешь с ним по телефону?

– С чего ты взял? Ты же не знаешь немецкого языка.

– Мне и не нужно. Я вижу это по твоим глазам и улыбке.

Ведьма пожала плечами. Француз ухмыльнулся.

– Интересно, – сказал он, – наедине вы так же общаетесь?

Анна направила на друга проницательный взгляд.

– Жан-Пьер, похоже, ты хочешь заглянуть в замочную скважину?

– Возможно.

– Ты не думаешь, что это скорее причинит тебе боль, чем доставит удовольствие?

Колдун промолчал. Через некоторое время он спросил:

– Скажи, что дальше?

– О чем ты?

– Я имею в виду твои отношения с музыкантом.

– Тебя, конечно, интересует, когда они закончатся? – Анна почувствовала, что начинает злиться. – Честно говоря, мне надоело, что цель всех твоих вопросов о Ники и обо мне – это узнать, когда мы расстанемся. Это отбивает всякое желание рассказывать тебе что-то.

– Прости, дорогая, – искренне произнес Жан-Пьер. – Я очень ценю твое доверие. И мне будет жаль, если ты больше не захочешь обсуждать со мной события, которые происходят в твоей жизни. Обещаю, что постараюсь не допускать резких высказываний.

Взгляд ведьмы смягчился, и она, помолчав немного, сказала:

– Знаешь, Жан-Пьер, я думаю о том, чтобы Ники все рассказать.

– Что именно? – нахмурился колдун.

– Вот это, – ответила девушка, щелкнув пальцами и создав небольшой вихрь вокруг своей ладони.

– Ты серьезно? И как ты собираешься это сделать?

– Я пока не знаю.

– Извини, но тебе не кажется, что это будет, мягко говоря, странно звучать и выглядеть, если ты станешь демонстрировать свои способности? – Жан-Пьер был явно удивлен решением ведьмы. – И потом, – осторожно продолжил француз, – ты не думаешь, что он испугается твоей силы так же, как тот англичанин?

Анна молчала. Последнее время она часто размышляла над тем, что произойдет, если Ники узнает, что она – ведьма. И сейчас девушка решила поделиться с другом своими сомнениями на этот счет.

– Мне сложно представить, как Ники отреагирует, но я почти уверена, что он не испугается.

– По-моему, ты просто хочешь, чтобы так было.

– Ты рассказывал кому-нибудь о своей магии?

– Только ведьмам и колдунам, но не людям, – ответил Жан-Пьер. – Зачем мне это надо?

– Но ведь в мире множество смешанных пар. По-твоему, ведьмы и колдуны в них скрывают от своих партнеров магические способности?

– Кто-то, наверняка, скрывает, – пожал плечами Д’Араго, а потом, внимательно посмотрев на Анну, спросил: – Скажи, ты уже твердо решила?

Ведьма покачала головой.

– Нет, это пока только мысли. Ладно, – махнула рукой девушка, – пойдем обедать.

Как только они вышли из номера, Анна практически столкнулась с мужчиной, проходящим в этот момент по коридору. К ее удивлению им оказался Михаэль Пройсс. Для него тоже было полной неожиданностью встретить здесь девушку.

Когда ведьма представила мужчин друг другу, режиссер объяснил свое присутствие здесь тем, что он сейчас занимается съемками рекламного ролика нового парфюма одного известного бренда, и заказчики настояли на том, чтобы Сан-Франциско был основной темой. На вопрос Михаэля, что привело ее в этот город, Анна сообщила, что встречалась здесь с друзьями и сегодня возвращается домой. Пожелав режиссеру удачи в его работе, ведьма попрощалась с ним и отправилась с Жан-Пьером обедать.

Первого июня, как Анна и обещала, она вернулась в Дюссельдорф. Такси доставило ее из аэропорта к дому Ники к двум часам дня. Когда ведьма вошла в квартиру, там никого не было. Девушка предположила, что музыкант в клинике на приеме у доктора Хильдебранда.

В комнате для гостей Анна достала из Эфира свой чемодан и, оставив в нем только один костюм, убрала вещи в стенной шкаф. На диване остались лежать два коктейльных платья – узкое зеленое и платье с широкой юбкой в черно-белую горизонтальную полоску. Ведьме предстоял нелегкий выбор наряда для сегодняшнего вечера. Стоя перед зеркалом, она щелчком пальцев меняла одно платье на другое. В конце концов Анна остановилась на черно-белом, которое сняла и вновь положила на диван, а зеленое повесила в шкаф.

Как только девушка переоделась в джинсы и голубую рубашку с коротким рукавом, она услышала, как открылась входная дверь, и через минуту Ники появился в комнате для гостей. Оказалось, что он ездил не в клинику, а в студию, где встречался с другими музыкантами «Мистерии». Они обсуждали запись новой песни, а также возможность продолжить прерванный тур.

Анна постаралась как можно осторожнее поинтересоваться у молодого человека, насколько он хорошо себя чувствует для этого. На что Ники ответил, что он устал сидеть дома, что ему значительно лучше, и доктор Хильдебранд, которого музыкант посещал вчера, не видит ничего плохого в том, чтобы Ники вернулся к активной жизни.

– Так что, – заключил молодой человек, – через две недели мы устраиваем домашний концерт в клубе «Стена». Это будет что-то вроде проверки сил. И если все пройдет успешно, мы возвращаемся в тур.

– Отличная новость, – искреннее порадовалась Анна.

– Как твои дела? – спросил Ники. – Как Лондон?

– Все хорошо. Коллеги остались довольны результатом моей поездки в Нью-Йорк.

– Акции «Би-Эм Холдингс» поднялись в цене? – улыбнулся музыкант.

– Конечно, и весьма значительно, – в тон ему ответила ведьма.

Ники некоторое время молча смотрел на Анну, а потом его взгляд упал на платье, которое лежало на диване.

– Новое платье?

Девушка кивнула.

– Собираюсь надеть его сегодня вечером, – сказала она и, сверкнув глазами, добавила: – Как ты думаешь, оно подходит для свидания?

Музыкант удивленно поднял брови, но уже через секунду, включаясь в игру, полусерьезно ответил:

– Это зависит от того, с кем свидание.

– С мужчиной.

– Вот как? Деловое или романтическое?

– Как получится, – с улыбкой пожала плечами Анна.

– И где? – продолжал спрашивать молодой человек.

– В «Морском баре».

– Неплохое место, – сделав паузу, Ники задал еще один вопрос: – Это он тебя пригласил туда?

– Нет.

– А этот мужчина знает, что ему предстоит свидание?

– Знает, – сделав паузу, уверенно произнесла она.

– Чем же он заслужил твое внимание?

Анна усмехнулась.

– У него масса достоинств.

– Неужели? – с притворным удивлением спросил Ники, приблизившись к девушке и обняв ее за талию. – Какие, например?

Ведьма положила руки ему на плечи и сказала:

– Он привлекательный, очень талантливый, и я люблю находиться в его обществе.

– Ты поедешь на машине?

– Нет, мы пойдем пешком. Я думаю, небольшая прогулка не помешает? – Анна вопросительно посмотрела на молодого человека.

– Почему бы и нет, – ответил музыкант, целуя девушку.

Ведьма почувствовала, что ритм биения ее сердца совпал с ритмом песни «Безумная гонка», раздававшейся из динамиков аудиосистемы в комнате Ники. Сильный, эмоциональный вокал, способный на легкий переход от низких нот – к высоким, от резкости – к мелодичности, в сочетании с энергичной музыкой был в состоянии подчинить себе мысли и движения и принадлежал молодому человеку, который сидел на кровати, опираясь на изголовье, и не отрывая глаз, смотрел на девушку, одетую в белый кружевной корсет с длинным красным поясом и белую пышную короткую юбку – стилизованный костюм танцовщицы кабаре.

Кроме того, на Анне были белые чулки с красными подвязками, перчатки выше локтя и изящный маленький цилиндр с красным бантом. Впрочем, все эти детали костюма скрывали ее тело недолго. Постепенно, следуя ритму музыки, ведьма избавлялась от них, испытывая удовольствие от танца и взгляда Ники. Когда песня подошла к концу, и на Анне осталась последняя, единственная часть нижнего белья, музыкант нетерпеливо поманил девушку к себе.

– Это были худшие пять минут в моей жизни, – сказал молодой человек, усаживая Анну к себе на колени.

– Тебе не понравилось? – спросила ведьма, претворившись, что расстроена.

– Разве такое возможно? Красивый костюм… чувственный танец… и ты… грациозная и… удивительная, – Ники заполнял паузы поцелуями. – Мне стоило невероятных усилий все это выдержать, – он посмотрел в потемневшие глаза девушки и принялся раздеваться.

Ведьма проснулась на рассвете. Она любила короткие летние ночи и часто встречала первые лучи солнца, окунаясь в поток свежего утреннего воздуха. Анна, для которой магия с рождения была обычным делом, считала настоящим волшебством мгновения, когда ночь, забирая с собой все тревоги и неприятности, отступает, и ее место стремится занять утро нового дня, наполняя мысли надеждой, ожиданием чудес и радостью.

Поднявшись на кровати и увидев, как ветер, врываясь через открытое окно в комнату, раскачивает тяжелые портьеры и как будто зазывает за собой в полет, Анна была готова составить ему компанию и вновь пережить волшебные моменты.

Она посмотрела на спящего рядом Ники и почувствовала острое желание разделить с ним это ощущение радости. Девушка уже хотела прикоснуться к нему и разбудить, но ей стало жаль прерывать сон молодого человека, и она, осторожно выскользнув из-под одеяла, подошла к окну.

Отказавшись от одежды и освободив себя от заклинания, скрывающего длинные черные волосы, ведьма оторвалась от пола, превратилась в невидимку и вылетела на улицу.

Розоватые от первых лучей утренней зари стены старых домов, солнечные блики на стеклах современных зданий, искрящийся Рейн… Анна с удовольствием кружила над готовящимся к пробуждению городом. Ведьма на миг закрыла глаза и устремилась ввысь, к ощущению абсолютной свободы и ярчайшего в своей жизни наслаждения.

Остановившись на высоте тысячи метров, Анна почувствовала: что-то изменилось. Полет по-прежнему волновал тело и мысли, но вдруг перестал занимать первое место в списке удовольствий и быть единственным, чего ведьма боялась лишиться. Без сожаления признавшись себе в этом, девушка улыбнулась поднимающемуся солнцу и отправилась в обратный путь.

Ники

В начале октября, дав заключительный концерт в рамках тура, музыканты «Мистерии» вернулись домой и приступили к записи сингла. Несмотря на напряженный график выступлений, бесконечные переезды и беспокойство из-за состояния здоровья Ники, молодые люди остались довольны туром.

Концерты проходили на удивление легко и ничуть не утомляли Ники. Наоборот, он чувствовал невероятный подъем сил, который не слабел даже к концу выступления. Музыкант объяснял это себе тем, что после долгого пребывания в больнице и дома он просто был рад вернуться на сцену, а также не в последнюю очередь тем, что Анна присутствовала на большинстве концертов.

И вот, завершив тур, молодой человек сосредоточился на работе в студии. С самого утра музыканты записывали акустическую кавер-версию песни «Воодушевление» известной британской группы «Револьвер». Звукорежиссер Свен Зегер сидел за пультом и контролировал процесс записи песни, которую исполняли Ники и Рольф Бернхард, находящиеся в комнате за стеклом.

В два часа, сделав несколько более или менее удачных проб, Ники решил устроить перерыв и позвал Рольфа и Свена вместе пообедать в кафе, расположенном на первом этаже здания звукозаписывающей компании. Зегер сказал, что ему еще надо поработать над звуком, а Рольф хотел в перерыве отрепетировать соло.

Спустившись в кафе, Ники обнаружил там Зебастиана Вайсе, директора «Джей-Эйч-Эм Рекордс», и Михаэля Пройсса, которого молодой человек не видел с момента завершения съемок клипа. Зебастиан предложил музыканту присоединиться к ним за обедом. Мужчины оживленно обсуждали недавнюю победу «Фортуны» над «Гертой» и вспоминали самые яркие матчи местной команды за последнее время.

– Жаль, в Лиге чемпионов не удалось выйти в плей-офф, – заметил Михаэль. – Честно говоря, после блестящей игры с «Копенгагеном», я думал, они смогут.

– Да, – подтвердил Вайсе, – это был незабываемый матч.

– Я смотрел его в Сан-Франциско, – продолжал Пройсс. – И вот в самый неподходящий момент начались какие-то проблемы со спутниковым телевидением. К счастью, мне быстро удалось найти трансляцию в сети, – он помолчал, а потом, взглянув на Ники, добавил: – Кстати, представляешь, сразу после матча в коридоре гостиницы я столкнулся с Анной. Вы ведь еще встречаетесь?

– Да, – ответил молодой человек и, слегка нахмурившись, уточнил, – ты говоришь о матче, который проводился где-то в конце мая?

– Да, в последних числах. Я как раз заканчивал съемки рекламы для американцев, – рассказывал Михаэль. – Удивительно, как тесен мир. Анна не упоминала об этом? Она, кажется, встречалась в Сан-Франциско с друзьями. Она была с каким-то французом.

Погрузившись в тяжелые мысли и, как будто не замечая ничего вокруг, Ники поднимался по лестнице обратно в студию. Он, конечно, помнил этот матч и еще то, что Анна должна была быть в это время в Нью-Йорке по делам своего автомобильного концерна. И вот спустя четыре месяца выяснилось, что на самом деле она ездила в Америку, чтобы увидеться с Д’Араго.

Ники почувствовал, как стремительно разрушается уверенность в его представлении о собственной жизни. Когда музыкант вошел в студию, Рольф обратил внимание на изменившееся настроение друга. Ники ответил, что все в порядке, и настоял на продолжении работы. Однако ему так и не удалось отвлечься от мыслей об Анне и сконцентрироваться на исполнении. Через полчаса Бернхард предложил сделать паузу. Звукорежиссер отправился курить, а Рольф спросил Ники:

– Что с тобой?

Тот покачал головой и махнул рукой, давая понять, что скоро все пройдет.

– Слушай, что произошло? – Рольф, который хорошо знал своего друга, не собирался отступать.

Тяжело вздохнув, Ники рассказал ему, что он только что узнал от Пройсса.

– И ты думаешь, что Анна и этот француз… – начал Бернхард и, видя на лице Ники горькую усмешку, продолжил: – Подожди, наверняка, этому есть какое-то другое объяснение. Почему бы тебе не спросить Анну об этом. Когда она приезжает?

– Сегодня вечером, – ответил Роннет. – Если у них ничего не было, зачем тогда ей понадобилось скрывать от меня именно эту встречу с Д’Араго? Анна часто с ним видится, и это не было для меня проблемой. Мне так казалось. Черт! – молодой человек обхватил ладонью лоб, внезапно почувствовав головную боль.

– Ники, я все-таки считаю, что тебе не стоит делать преждевременных выводов, – сказал Рольф. – Поговори с Анной. Я уверен, ты ошибаешься.

Тут в студию вернулся Свен и поинтересовался у музыкантов, готовы ли они продолжить. Ники вновь попытался сосредоточиться на записи, но еще через полчаса стало ясно, что сегодня им не удастся закончить. Тогда было решено перенести работу на завтра, и Роннет без удовольствия отправился домой.

Анна

Ведьма остановила свой автомобиль возле дома Ники, но не спешила выходить и несколько минут продолжала сидеть за рулем. Анной владели ставшие уже привычными за последнее время мысли о возможности рассказать музыканту правду о себе. И если сначала ее одолевали сомнения и тревога, как Ники все воспримет, то сейчас ведьма все чаще ощущала потребность познакомить молодого человека с миром магии.

Когда она думала об этом, ее сердце начинало биться сильнее, а пальцы рук едва заметно дрожали. Это были верные признаки того, что Анна готова во всем признаться и вот-вот преодолеет последнюю сдерживающую преграду. Тогда, чтобы успокоиться, девушка вновь и вновь возвращалась к размышлениям над тем, как именно она даст Ники понять о существовании колдовства, чтобы его это не шокировало и не испугало.

В течение прошедшей недели Анна все больше склонялась к мысли, что лучше всего будет не рассказать музыканту о мире ведьм и колдунов, а показать ему их, взяв Ники с собой на следующий бал, назначенный на первое ноября.

И вот сидя в машине у дома молодого человека, Анна почувствовала, что решение принято. Она облегченно вздохнула и, взяв сумку, вышла на улицу.

Поднявшись на шестой этаж и открыв ключом дверь, ведьма сняла в холле жакет и, оставшись в черной рубашке и синей трикотажной юбке, прошла на кухню.

Увидев Ники стоящим у окна, Анна радостно улыбнулась и хотела подойти к нему, но его тяжелый холодный взгляд заставил ее остановиться.

– Ники, что случилось? – обеспокоенно спросила девушка.

Музыкант молчал. В его глазах на миг промелькнула горечь. Он сделал вдох и проговорил:

– Сегодня в студии был Михаэль Пройсс. И он рассказал мне, что четыре месяца назад он видел тебя в Сан-Франциско с Д’Араго. В тот самый момент, когда у тебя, по твоим словам, была деловая встреча в Нью-Йорке. Зачем вообще нужно было придумывать про Нью-Йорк?

– У меня действительно была там встреча с деловым партнером «Би-Эм Холдингс», – спокойно ответила Анна. – И да, я ездила на один день в Сан-Франциско. Но я не могла сказать тебе об этом.

– Я догадываюсь, почему, – усмехнулся молодой человек.

– Нет, Ники, – покачала головой ведьма.

– Неужели? Может быть, ты скажешь, что Д’Араго оказался там случайно, и между вами ничего не было?

Девушка устало вздохнула.

– Ники, пожалуйста, поверь. Мы никогда не занимались сексом друг с другом.

– Черт возьми, Анна! – не выдержал музыкант. – Ты ведь тогда могла мне просто сказать, что тебе нужно с ним встретиться. Я бы поверил. Зачем тебе понадобилось скрывать это? Я не понимаю.

– Я смогу объяснить тебе все первого ноября.

– Почему не сейчас?

Анна вновь почувствовала, как сердце ускорило свой ритм. Оставаться спокойной было все труднее.

– Это сложно… ты не поверишь… в двух словах не рассказать, – девушка сбивчиво отвечала на вопрос. – Я прошу тебя, Ники. Осталось ждать меньше месяца. Ты поймешь, почему мне пришлось скрывать от тебя правду. Но сейчас я не могу. Пожалуйста, – повторила ведьма, видя в глазах музыканта сомнения. – Я очень хочу, чтобы ты мне поверил.

Ники оценивающе окинул взглядом девушку. В уголке его губ показалась недобрая улыбка.

– Что ты готова сделать для этого?

Глаза Анны вспыхнули. Вот теперь ей без малейшего труда удалось успокоиться и усмирить учащенный стук сердца.

– Все, что скажешь, – без эмоций проговорила ведьма.

– Раздевайся, – также бесстрастно произнес молодой человек.

Не удивляясь его словам и не возражая, ведьма принялась расстегивать пуговицы на своей рубашке. Не отводя глаз, Анна смотрела на Ники. Его ледяной взгляд причинял боль и заставлял дыхание останавливаться от предвкушения нового удовольствия.

Пальцы девушки послушно продолжали свою работу, и когда они расправились с последней пуговицей, музыкант подошел к Анне, обхватил ладонями ее запястья и убрал ее руки за спину. Его по-прежнему холодный взгляд и пальцы с наслаждением скользили по нежной коже под расстегнутой рубашкой. Руки молодого человека даже сквозь кружево чувствовали, как от их прикосновений замирает ее теплая грудь. Впрочем, ласка длилась недолго. Ники одним движением развернул Анну спиной к себе, заставив ее опереться на стол. Теперь ведьма не могла видеть его глаза, но дальнейшие резкие действия музыканта выдавали его настроение.

Он поднял ее юбку и быстро устранил мешавшую ему деталь нижнего белья девушки. Анна понимала, своим сознательно неосторожным обращением Ники хотел, чтобы она ощутила его злость, разочарование и боль, но вместо них ведьма испытывала удовольствие зависеть в этот момент от воли любимого человека.

Это разнообразие чувств внутри обоих участников и каждого из них в отдельности в положенный срок преобразилось в единый оглушительный восторг. Через некоторое время музыкант перестал держать Анну, и она развернулась к нему.

– А теперь уходи, – сказал Ники, мрачно посмотрев на девушку, и скрылся в своей комнате.

Ведьма взмахом руки привела себя в порядок и покинула квартиру молодого человека.

Ники

Девушка скинула куртку и прошла в комнату гостиничного номера. Ники достал из бара бутылку виски, наполнил бокал на одну треть и тут же выпил. Затем он опять налил себе виски и, посмотрев на девушку, жестом предложил ей тоже. Она покачала головой. Молодой человек пожал плечами и вновь моментально осушил бокал.

Голова раскалывалась. Это была уже не первая бутылка крепкого напитка за вечер. Сегодня «Мистерия» выступала перед своими польскими фанатами в варшавском клубе «Жэт8», в котором после завершения концерта организаторы устроили закрытую вечеринку для музыкантов. В конце вечера, немало выпив, Ники все-таки поддался на уговоры Штефана и предложил одной фанатке из числа тех, что окружали молодых людей, поехать вместе с ним в гостиницу.

Музыкант подошел к девушке, которая представилась Эвой, и провел рукой по ее открытому плечу. На короткий миг Ники ослепило воспоминание о мягкой, восхитительно нежной коже Анны, и мысли, о которых он так усердно старался забыть с помощью работы в течение двух последних недель и алкоголя сегодня вечером, стремительно заполнили его рассудок.

Музыкант некоторое время смотрел сквозь стоящую перед ним девушку. Эва была озадачена его видом и, должно быть, решив, что Ники ждет от нее активного действия, начала расстегивать молнию на своем платье.

– Подожди, не надо, – остановил ее молодой человек.

– Что-то есть нехорошо? – на ломанном английском спросила Эва.

– Прости, я не хочу, – ответил Ники. – Жаль, что испортил тебе вечер, но ты должна уйти.

Эва в замешательстве смотрела на него. Было похоже, что она не разобрала смысл его слов. Тем не менее, почувствовав острое желание рассказать кому-нибудь о том, что его волнует, музыкант продолжал говорить по-английски:

– Знаешь, у меня есть любимая девушка. И я почти уверен, что она мне изменила. Поэтому я решил, что должен отплатить ей тем же. Но сейчас мне кажется это глупым. Я не хочу.

Ники усмехнулся. Эва была растеряна и не поняла ни слова из его речи. Молодой человек постарался жестами дать ей понять, что хотел бы, чтобы она ушла.

Наконец девушка кивнула и, взяв свои вещи, оставила музыканта одного. Ники сжал пальцами свои виски. Его голова в этот момент напоминала часовой механизм взрывного устройства. Молодой человек чувствовал пульсацию каждого сосуда. На секунду закрыв глаза, он ощутил тяжелейшее головокружение и едва не упал, но в последний момент схватился за спинку стоящего рядом стула. Действие большого количества алкоголя не отвлекало от неприятных воспоминаний, а наоборот, только усилило подавленное состояние музыканта. Не придумав ничего лучше, Ники налил себе еще виски в бокал. После первого же глотка его настиг приступ дурноты, и молодой человек бросился в ванную комнату.