Обезьяний ящик

Читатель спросит: а о чем последняя книга Веллера. Отвечаю: о тебе, о твоей семье, о твоей стране, причем без разницы, живешь ли ты в России или за ее пределами-рубежами. Попробуем определить жанр книги: АНТИУТОПИЯ-УТОПИЯ одномоментно. Антиутопия потому, что Веллер с содрогательной, логизированной правдивостью, обстоятельной аргументированностью, афористической меткостью рисует грядущую ВОЗМОЖНУЮ катастрофу, уход под воду европейско-американской цивилизационной Атлантиды. Помимо всего этого «Великий последний шанс» – путеводитель-бедекер по современной России. В начале книги и в послесловии писатель создает УТОПИЧЕСКУЮ перспективу преодоления катастрофического отмирания белой цивилизации… при помощи России, ее судьбоносной роли в грядущей истории мира: вот она – надежда на надежду…

Книга – парадоксальна, нередко логически упречна, автора часто заносит на интеллектуальных поворотах, но… но… но… Веллер будит и будирует мысль, позволяет четко позиционировать себя в реальности, в мире и мiре. Читатель, ежели соблаговолишь прочитать сей «интеллектуальный роман», думай, думай, думай, спорь, соглашайся, опровергай и отвергай СИСТЕМНЫЕ постулаты.

Трактат полон обличительного пафоса, писатель бичует современную Россию, ее «власти предержащие», коррумпированное до печенок чиновничество, воровской бизнес, косное и равнодушное ко всему «население», потерю достоинства, чести, верности идеалам. Не подумай, читатель, что Веллер сладострастно каталогизирует беды Родины нашей скорбной. Книга написана с «печалованием великим» и «воздыханием горьким», со слезой и обидой. Многие страницы трактата вполне можно сопоставить с «Философическими письмами» П.Я.Чаадаева (в пользу Веллера, разумеется).

Что же касается Европы и вообще западного мира, то его хоронили не только большевики и «мистический анархист» Веллер. Европу «отпевали» великие «властители дум» Ф.Ницше и О.Шпенглер. Трактат Веллера овеян густым ницшевским дымом, а на легендарную работу Шпенглера «Закат Европы» (более точный перевод: «Закат западного мира». Т 1-2. 1918-1922) писатель многократно проецирует свои суждения-положения-выводы. Писатель всегда «держит» шпенглеровскую историософию в уме и «на уме».

Смею думать, «похороны» Европы могут не состояться, если западные страны объединятся в жестокой борьбе с жестокими террористами, убивающими невинных людей, с экспансией-агрессией сами знаете чьей… Старушка Европа, если подправит здоровьишко, накрасит губы, тяпнет виски-коньяка-винца, еще станцует «знойный танец “Террикон”» (был такой в стародавние советские годочки; кто помнит – не забудет).

Любопытное наблюдение. В книгах Л.Н.Гумилева и М.И.Веллера о судьбах миропорядка есть ВСЁ (пассионарность, энергоэволюционизм и т.п.), кроме Провидения. Причем Лев Николаевич был истовым православным, а Веллер – атеист. Старинные люди помнят: Россия – удел Богородицы…

Я редко так поступаю, но на сей раз приведу название основных глав книги: «Государство и воровство», «Русский олигарх: трупоед или целитель?», «Русский дипломат как вредитель», «Так почему рухнул СССР», «Россия как страна третьего мира», «Евреи», «Гибель Европы», «Билет на «Титаник», «О терроризме».

Последняя глава, увы, не политкорректна по отношению к афро-азиатским насельникам европейских стран и к «русским» чеченцам, но содержит ряд положений-предложений, с которыми стоит ознакомиться лидерам США – Объединенной Европы. Книгу следует перевести и дать в руки всем, кому дорога христианская цивилизация, кто принимает ответственные и взвешенные решения. Я совершенно серьезно. Методы борьбы с терроризмом и террористами, предлагаемые Веллером, жестоки и жестки, они неприменимы в Европе сегодня, но кто знает, что нас ждет впереди. Кровавый вал террора не идет «в откат», да и пойдет ли – Бог весть. Мужчины, к Вам обращен печальный афоризм: «Когда все хотят сладко жить и никто не хочет умирать – стране скоро конец» (С. 76).

Писатель восклицает: «Вся политико-экономическая система сегодняшней… России запрограммирована не на созидание нового, а на расхищение старого. Поэтому государство не может быть реформировано – оно может быть уничтожено, разобрано, демонтировано, ликвидировано – и на его месте создано другое» (С. 46). Салют, дедушка Ленин. Пионерский привет от Миши Веллера. Не надо ПРИНУДИТЕЛЬНО реформировать Россию, пусть Матушка поживет хоть пару десятилетий СПОКОЙНО. В этом я категорически не согласен с автором: государство развалится, всех придавит, некому будет осуществлять «реконструкцию».

Какой же рецепт исцеления Родине «прописывает» доктор Веллер. Увы, увы, увы, просвещенная диктатура. Диктатура, которая устанавливается путем референдума и одобрения парламентом сроком на два года. Нет, все-таки недурственно нас учили в университете марксизму-ленинизму (диктатура пролетариата)… И здесь следует прямо, без обиняков ответить автору: диктатура (любая, пусть наипросвещеннейшая) мгновенно превратится в кровавую, палаческую и бессмысленно жестокую войну с людьми (правыми и виноватыми), в народоистребительную бойню. Хотят, хотят люди русские (десятки миллионов) режима «твердой руки», дабы бесстыдно, трусливо, подло и жадно лизать «оную». Читатель, помнишь ли ты гениальную мысль Марка Твена: «Мечты опасны тем, что часто они сбываются»?

В книге много боли, но есть и ирония злая, и юмор добрый. Много в ней и всяких интересных наблюдений-сведений (древняя, новая, новейшая история). Есть и уморительные наблюдения. К примеру, Веллер раскрывает великую сакральную тайну: почему зимой в русских домах холодно, а перед завершением отопительного сезона – непереносимо жарко (С. 88). Не трону покрывало Изиды-Исиды, друг мой высокий, читай сам.

Вот такая книга: злая, добрая, задиристая, спорная, наглая, умная, безумная, завлекательная, НЕВЫНОСИМАЯ, странная, пространная, блестящая, темная… Умеют же люди писать…

4 мая 2006 г. Петергоф.

Александр Рашковский, Василий Пригодич. Архивная мозаика, или «Господи, помоги убежать»

Предлагаем вниманию читателя сенсационный материал, добытый в Государственном архиве социально-политической истории Кировской области (ГАСПИКО, фонд 98, опись 1, дело 166): сводки вятского губернского ОГПУ за 1925-1927 гг. Долгие десятилетия материалы такого рода хранились в глубочайшей тайне

Русские «лондонцы-британцы» (прежде всего молодые) не очень-то и помнят трансформацию карательных органов СССР. Справка. 20 декабря 1917 г. большевистским Советом народных комиссаров была образована «Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем» террористическая организация, осуществлявшая «красный террор», применявшая массовые расстрелы без следствия и суда. Помните волошинский «ужас чрезвычаек»… Вот отсюда и пошло содрогательное словечко «чекист». В феврале 1922 г. ВЧК была упразднена и создано ГПУ (Государственное политическое управление). Старые крестьяне, с которыми я жил в деревне Коровкино, с ужасом расшифровывали эту аббревиатуру так: «Господи, помоги убежать». Примерно через год ГПУ было преобразовано в монструозную структуру: ОГПУ (Объединенное государственное политическое управление). Тайной политической разведывательной и контрразведывательной службе была поручена также охрана границ государства. В 1934 г. ОГПУ было упразднено, внутри НКВД (Народный комиссариат внутренних дел) создали Главное управление государственной безопасности (ГУГБ). Дальнейшие модификации: Наркомат государственной безопасности (НКГБ), Министерство государственной безопасности (МГБ), Комитет государственной безопасности (КГБ), ФСК, ФСБ.

Итак, о сводках ОГПУ. Вторая половина 1920-х годов. Страна не воюет, НЭП догорает фосфоресцирующим пламенем. Аресты (редкие) продолжаются, но людям кажется, что все как-то наладится. Казней и вовсе мало по сравнению с ТРИДЦАТЫМИ годочками. Напомню, к примеру, что 30 марта 1925 г. в числе 7 человек был расстрелян друг Есенина, поэт Алексей Ганин по грязно сфабрикованному ОГПУ делу «Ордена русских фашистов». Ганина помнят не только профессионалы, но и все, кто видел сериал «Есенин». А несчастных его сотоварищей не помнит никто. Царствие вам Небесное, новомученики.

Не верь, читатель, шестидесятникам-педерастам, мол, 1920-е годы дали расцвет культуры-литературы, мол, была свобода творчества, духовность (только мерзавцы могут серьезно употреблять это, увы, облеванное слово) и т.д. А что было? Были ужас, бесовщина, пакостность, ложь, страх и мрак. Впрочем, люди есть люди, многие надеялись, что как-то все наладится, устаканится, перемелется. Ан – нет… Всходила кровавая заря кровавых ТРИДЦАТЫХ…

Сводки вятского губернского ОГПУ – изумительный исторический источник. По ним надо писать историю Вятского края (да и всей страны). Не по газете же «Вятская правда» и «трудам» борзописцев, лизавших задницу местному начальству. Пусть эти сводки – болотце, но в нем отражается багровое солнце истории России.

Читатель, не торопись все усвоить сразу. Тут требуется вдумчивое (не нахрапистое) чтение. Вроде бы все не так уж и страшно (ну, батюшку арестовали, ну, ссыльный не снял головной убор при пении «Интернационала», ну, воруют и пьянствуют). Все эти нехитрые малограмотные оперативные документы пропитаны какой-то тревожной и опасной затхлостью. Они настолько зачастую абсурдны, что Беккеты-ИонескИ почивают глубоким сладким сном. Был такой роман у Федора Сологуба (Тетерникова, а на самом деле: Тютюнникова) «Мелкий бес». Эту книгу, кстати, читал Ленин и употреблял словечко «передоновщина»: от фамилии главного героя – гимназического учителя, безумца и мерзавца. Сологуб передал какой-то хтонический (как говорят механосборщики и коноплеводы) ужас МИРНОЙ губернской жизни. А сводки ОГПУ передают ужас НЕМИРНОЙ губернской жизни. Комичное, на первый взгляд, а на самом деле УЖАСНОЕ чтение. Ну, вспомним к месту «Историю одного города» Н. Щедрина, которого «товарищи» переименовали в М.Е.Салтыкова-Щедрина. Был чиновник М.Салтыков и писатель Н.Щедрин (отнюдь не «в одном флаконе»).

Обращаем внимание на методическую, мелочную, звериную ненависть чекистов к религии. Для ОГПУ разница между «тихоновцами» и «обновленцами» была не слишком велика. Вначале сажали «тихоновцев», а потом «обновленцев». Вот такое чтение.

«На пищебумажной (так!) фабрике «Красный курсант» бытовая сторона рабочих представляет собой не очень хорошую картину, благодаря малому коммунистическому влиянию. Рабочие до сих пор находятся под влиянием старых традиций: крестят и хоронят с попом, ходят в церковь и даже выполняют обязанности псаломщиков. Содержат попа, давая ему ежемесячно от 1,5 до 2-х пудов муки, и из своих скудных средств выплачивают за попа подоходный налог».

«Заведующий общим подотделом ГУБОНО Яков Николаевич Сушенцов заключил в январе 1925 года договор на поставку для детдомов мяса в количестве 655 пудов по цене 4=40 руб. за пуд, тогда как на базаре можно было купить мясо по цене 3=50 руб. за пуд».

«Духовенство по уездам делится на два противоположных лагеря: обновленцев и тихоновцев. Активностью больше обладают тихоновцы. Обновленцы в своей деятельности слабы».

«Священник села Арбаж Котельнического уезда Александр Курочкин ведет агитацию против советской власти, говоря, что скоро революционное настроение пройдет и дело кончится ожесточенной войной. Он основывает последнее на писаниях Святых. Кроме того, Курочкин говорит, что религия крепнет с каждым днем, несмотря на гонения большевиков, а в Москве и Ленинграде все верят в православную религию, даже ответственные работники-коммунисты. Ранее Курочкин служил в Красной Армии на должности начальника снабжения Опродкомарма (так!) 3, откуда он был уволен по болезни и поступил в попы, как имеющий духовное образование. За упомянутым ведется наблюдение».

«Кулаки и зажиточные слои деревни раньше недолюбливали Троцкого как еврея, а теперь вопрос о троцкизме хотят использовать в свою пользу. Они говорят, что Троцкий стоит за крестьянство и защиту мужика, за частную собственность и за развитие частной торговли. За это, мол, его и преследуют большевики».

«Макарьевская больница Троицкой волости Котельнического уезда принимает лечить больных за взятки. В больнице беспорядок. Заразные больные лежат вместе с общими».

«В деревне Журавлево Яранского уезда крестьянин-бедняк сказал, что он признает советскую власть и коммунистов и они как бы заботятся о народе, а на деле получается обратное. Крестьянина гнут, давят и душат налогами хуже царской власти и, если будет война, крестьянство власть не поддержит».

«На одной вечеринке крестьянской молодежи в Слободском уезде бывший портной Московского жандармского управления М.П. Дувакин самым циничным образом, публично переругал всех вождей пролетарской революции».

«В татарском селе Карино Слободского уезда до сих пор религиозный обычай «обрезания» и «выстойки». На теле невесты бреют все волосы, кроме головы, а затем она должна простоять голая вместе с подругами в закрытом амбаре два часа, независимо от температуры воздуха».

«В Яранске ставленник Тихона епископ Нектарий Трезвинский явился определенным организующим монархическим центром. Нектарий арестован. Его сподвижник бывший ссыльный священник Сергей Знаменский скрылся».

«По губернии духовенство продолжает разделяться на обновленцев и реакционеров («тихоновцев»), но преобладающий процент стоит на платформе тихоновщины. Обновленцы в массах авторитетом не пользуются. Тихоновское духовенство пользуется среди крестьянства большим авторитетом».

«В Юкшумской волости наиболее зажиточным крестьянством поддерживается слух и толки, что на освобождении кустарей от налогов настоял тов. Троцкий».

«Прибывшая из Ленинграда гражданка распространяет в Слободском уезде слух о наводнении безработными городов Ленинграда и Москвы, и что среди них много самоубийств».

«По установившемуся издавна обычаю, ежегодно 3 июня из Вятского кафедрального собора бывает крестный ход в село Великорецкое Халтуринского уезда с почитаемой верующими иконой Николая Чудотворца. На этот крестный ход в Вятку стекаются, за сотни верст, крестьяне других губерний. Так было и в нынешнем году.

По прибытии крестного хода в село Великорецкое 6 июня 1925 года во главе с соборным и обновленческим духовенством, между последним и местным тихоновским духовенством возник спор, кому служить молебен по церквам и часовням села. Группа богомольцев-тихоновцев, руководимая Церковным Советом, не допустила обновленцев к службе.

Обновленцы начали совершать службу на месте «явления иконы», на свежем воздухе. Дослужить обряда им, однако, не пришлось, так как соборные иконы были отняты и унесены в церковь, а одного попа –обновленца группа ярых тихоновцев потащила в реку, грозя утопить. Поп вырвался и скрылся».

«В Гороховской волости Халтуринского уезда ветеринара и врача, как говорят крестьяне, испокон века не видали. Но есть знахари и ворожеи. Ларион Стариков и Никита Багин занимаются знахарством, ворожбой и кастрацией домашних животных. Они между собой конкурируют так, что дело доходит до драки».

«Священник села Шурма Сатаев и священник села Лопьял Юферев для борьбы с обновленцами распространяют слухи, что советской власти скоро конец и, кто идет за обновленцами, будет расстрелян. Достоверность этой агитации проверяется».

«Бесхозяйственность, растраты, халатность, пьянство, волокита, выдача фиктивных документов в госаппарате не изжиты».

«Заведующий строительно-техническим управлением Вяткожтреста Иван Аполлонович Чарушин скрывает в себе глухую ненависть к советской власти. В разговорах допускает неуместные остроты по адресу власти и ее мероприятий. По службе не проявляет инициативы. Постоянно отказывается давать необходимые справки и отчеты, мотивируя это малым штатом».

«Учитель из Уржума Деренков говорил, что нельзя оправдывать всех коммунистов. У нас, в СССР, к порядочным коммунистам можно отнести разве только Крупскую, Зиновьева, Троцкого, Каменева, да Сталина, а другие только воры или карьеристы. Сведения агентурные».

«Разъезжая с товаром по деревням, торговка, жена бывшего орловского купца Исупова, говорит, что советская власть никуда не годна, а кооперация только дерет кожу с мужика. В руководстве кооперации только одни коммунисты, которые производят растраты, кладя деньги себе в карман. Некоторые крестьяне с ней соглашаются (сведения агентурные)».

«Недавно в Вятском педагогическом институте был назначен диспут на тему «Расовая теория». Докладчиком был профессор Быковский, а оппонентом доктор Трейтер. Никто из членов секции научных работников не явился, предполагая, что диспут – это ловушка для выявления неблагонадежных».

«Во время митинга у здания редакции газеты «Вятская правда», ссыльный доктор Быстров во время пения Интернационала снял фуражку, а ссыльный Цетлин стоял, не снимая фуражки, с вызывающим видом, заложив руки в карманы».

«В разговоре с нашим информатором по поводу убийства Войкова, взрыва Ленинградского делового клуба и замышляемого взрыва в Кремле, финансовый агент 4-го участка г. Вятки Александр Михайлович Введенский сожалел, что все контрреволюционные намерения удалось раскрыть. Он сказал, что хорошо было бы взорвать Кремль, и предсказывал расстрел большевиками сотни другой умных людей в связи с этими событиями».

«В Вятке ходят слухи, что смерть Дзержинского последовала от отравления, а Фрунзе зарезали на операционном столе».

«Бывший начальник Кичминской волостной милиции, член партии, во время службы произвел растраты, но, вместо наказания, переведен на должность заведующего винным заводом».

«Один интеллигент в Вятке сказал, что книгам и газетам в СССР не верит, т.к. они пишут одну ложь. Он, дескать, сам работал в редакции в Великом Устюге и хорошо знает про эту ложь».

«Студенты рабфака города Вятки говорят, что теперешняя власть ничем не отличается от царской. Только, дескать, вместо Николая, поддерживающего консерваторов, управляет Сталин, посаженный партией. Куда ни кинь, везде партия насаждает своих ставленников».

15 июля 2006 г.

Набор слов, или ПРОпавшие листья

Все, кто лично знал Д.С.Лихачева, никогда не забудут его пленительную истинно питерскую барскую повадку (речевую, жестовую, поведенческую). Натуральный (истинный, от Бога) барин никого не пинает сапогом в лицо, не унижает подчиненных, не срывает душу на родных и близких, не лебезит перед начальством (в житии Д.С. Лихачева – от лагерного "кума" до заведующих отделами ЦК КПСС и членами всемогущего в те десятилетия Политбюро), он светел духом, пародийно вежлив, добр, великодушен, всепрощающ, предельно (до комических курьезов) деликатен и обязательно автоироничен. Д.С. Лихачев в своей неподражаемой манере и тональности одинаково разговаривал с комаровскими бомжами, дачными алкашами-ремонтниками, с учеными и сумасшедшими дилетантами-истолкователями "Слова о полку Игореве", с коронованными особами и президентами СССР и России.

Занятная у нас страна: если человек – урод и карлик, то он с ходу – истинный художник (приложимо ко всем искусствам). А вот ежели (редко бывает) артист (поэт, живописец и т.д.) – красавец огромного роста, гвардейской выправки, да еще (упаси, Боже) – потомственный дворянин, все, тушите свет, осужденный – с вещами на выход – это не творец, а мастеровой-кустарь, автор низкопробного духовного ширпотреба, ну и прочая белиберда в таком духе.

У Михаила Веллера в книге «Все о жизни» есть замечательная главка "Вера и религия", где автор умно и тонко дифференцирует два этих полярных на самом деле понятия. Именно в этом разделе Веллер, стою на том, совершает единственную роковую, непоправимую ошибку (во всей огромной книге), утверждая: "Вера – это аспект внутренней, принципиальной непримиренности человека со всем положением вещей в этом мире". Михаил, ты не прав, все наоборот, аспект… ПРИМИРЕННОСТИ… (это я о тех, кто верует не умом, а сердцем).

О переписке Цветаевой с Рильке. Все эти тексты абсолютно гениальны. В них грозно звучит ужасный – в античном миропонимании – голос чистого Духа, осложненный, об этом еще никто не сказал, обертонами мистической полуправды, демонической маскарадности и литературной, увы, мистерии-игры.

Литературная жизнь Питера конца 1970-начала 1980-х была скорее трагедийной, чем мелкотравчатой. Серьезные дяди-полковники КГБ изымали под протокол на обысках стихи и самопальные статьи по русской религиозной философии, книги, изданные до революции и за границей (знаменитые "Самиздат" и "Тамиздат"). Комментарии к роману Достоевского "Бесы" читали в отделе науки ЦК КПСС. Читатель, ты не поверишь, что мои, А.В.Лаврова и Л.К.Долгополова комментарии к роману Андрея Белого "Петербург" с синим карандашом в руке читал главный идеолог партии, секретарь ЦК КПСС по идеологии, сталинский выкормыш Михаил Андреевич Суслов и… кое-что повычеркивал.

О романе А.Н.Житинского «Потерянный дом или Разговоры с милордом». О чем книга? Да все та же старая и великая песнь: о жизни и смерти, о любви и предательстве, о прямом и косвенном сопротивлении абсурдной советской власти, о физическом разрешении величайшей метафизической теоремы "Пиво-водка", о мелкотравчатом, но светоносном по сути обывательском бытии и, главное, о литературе не только как о странном образе писательского житья-бытья, но и таинственном эфемерном стержне всего мироздания. Есть в романе элементы социальной фантастики, но я не об этом. Автор, пользующийся самыми современными, в те годы просто непостижимыми писательскими технологиями, сочинитель до мозга костей, создал роман преимущественно о литературе: роман в романе и о романе. жуткую, но завораживающе пленительную жизнь.

Процитирую Житинского, отвергающего ложно приписываемые литературе принципы-функции: "Литературные сочинения постоянно путают с инструментами, которые должны бить, вскрывать, поднимать, протягивать, указывать, сигнализировать, вдалбливать, пронзать и тому подобное. Или же считают их зеркалом и одновременно осветительным прибором. Между тем, все перечисленные вами цели – суть частные следствия общей объединительной роли, которую призвана играть литература… Литература есть игра, она сродни актерскому ремеслу, между тем как ее обычно поверяют не законами игры, выдуманными автором, а законами самой жизни… Литература – игра, не более, но и не менее, и относиться к ней следует как к игре – не менее, но и не более. Великая это игра или мелочная, трагическая или пародийная – она всегда остается игрой, ибо дает читателю возможность проиграть в душе тысячи ситуаций, поступков, характеров, лежа при этом на диване и перелистывая страницы" (С. 515, 516-517). Как просто, и как… мудро. Прошу прощения за столь пространную цитату. Эх, ввести бы эти положения в марксистско-ленинскую теорию литературы. Поздно, ибо оная приказала долго жить.

Магистральная тема практически всех интервью Бродского – Россия, ее тяжкое прошлое, непредсказуемое грядущее, фатальные болезни и сверхъестественная способность к исцелению-воскрешению, ее литература: одномоментно – кривое зеркало и путеводительный прожектор. Многочисленные недоброжелатели поэта упрекают его в пресловутой "русофобии". Не удержусь, напомню "зоилам" фразу Бродского из интервью польскому журналу "Przekroj": "Бояться, опасаться за Россию не нужно. Не нужно бояться ни за страну, ни за ее культуру. При таком языке, при таком наследии, при таком количестве людей неизбежно, что она породит и великую культуру, и великую поэзию, и, я думаю, сносную политическую систему, в конце концов" (С.629; июль 1993 г.). Поверим гордым словам провидца.

О романе Т.Толстой «Кысь». Роман – тотально литературоцентричен, ибо все в жизни – разносортная беллетристика, а сама жизнь – многотомный роман, который пишет Господь Бог.

О романе Проханова «Гексоген». Писатель одержим смертью, с которой он сталкивался сотни раз на полях боев в разных странах, на разных континентах. «Мессианский проект», по-моему, в конечном счете заключается в том, чтобы сделать живых мертвыми. Люди прохановского типа ненавидят обывателя с его скромными радостями и глупостями вплоть до отрицания «мещанского» права на жизнь. Читатель, ты никогда не удивлялся лозунгам величаво-велеречивого аристократа Фиделя Кастро в стиле «Социализм или смерть!». Красиво! Но, может быть, кубинцы не прочь пожить немного в покое и на покое, нет, не выйдет, не надейтесь. Величайший арабский полководец VII века, сторонник пророка Мохаммеда, «Меч Аллаха», Халид ибн ал-Валид писал иранскому военачальнику, которому объявил войну: «Иду к тебе с людьми, которые так же любят смерть, как вы любите жизнь». Удивляюсь я своим коллегам членам жюри литературной премии «Национальный бестселлер», многих из которых знаю. С милой улыбкой и потаенным кукишем присудили премию «Национальный бестселлер» идейному людоеду: мол, китч, карнавал, постмодернистский центон и прочая белиберда. Невинные литературные игры и, несомненно, виновная совесть. Да и на самом деле роман Проханова нельзя назвать плохим, он метафизически содрогателен и ужасен, как медитация об аде. Воля ваша, пацаны и дамы. Только помните вещие слова Петра I: «В России и небывалое бывает». Так вот, если «ИХНЯЯ ВОЗЬМЕТ», не причитайте и не верещите, когда вас за волосы повлекут на Лобное место. «Отсекать головы» так и только так навязчивая идея-мечта «коммунопатриотов».