Синг-Синг

– Вы желали видеть меня по делу?

Мисс Форсайт, подняв вуаль сильно дрожавшими руками, спросила в свою очередь:

– Узнаете ли вы меня, мистер Джемс Конрой?

Адвокат мгновенно побледнел и стоял неподвижно, не подавая голоса, даже челюсть у него как-то отвисла…

– Вы, я вижу, меня не ожидади… напрасно! Я честнее вас и до сих пор вам верна… Смотрите, вот то кольцо которое вы мне дали полгода тому назад. Когда же мы будем венчаться?

Корнелия говорила порывисто, задыхаясь и стараясь не смотреть на Конроя; глаза её блуждали…

– Ради Бога молчите!.. пролепетал он, – я женат… Моя жена в той комнате…

– А!.. Что же, вы счастливы? перебила Корнелия подступая к нему ближе.

– Умоляю вас уходите скорей отсюда и пощадите меня!

– А вы меня щадили?… как-то взвизгнула Корнелия, выхватив из-под накидки револьвер, и чуть не ткнув им Конрою в лицо, нервно дернула спуск… Она не слыхала выстрела, но когда опустила руку в облаке дыма застилавшем комнату, на ковре у её ног лежало навзничь тело адвоката. Пуля пробила череп…

Отчаянные вопли смуглой женщины, сбежавшаяся прислуга, соседи, явившаяся полиция, все это прошло как во сне, и мисс Форсайт была немедленно отвезена в ближайший полицейский участок, а оттуда в предварительную тюрьму, которая более известна под названием «Tombs» – «могил». Два месяца спустя Корнелию судили за предумышленное убийство… Суд признал смягчающие вину обстоятельства и дал ей снисхождение, осудив ее только на десятилетнюю каторгу с одиночным заключением в тюрьме Синг-Синг. Процесс Корнелии Форсайт не произвел особой сенсации в «царственном граде» заатлантической республики, где собственноручная расправа и самосуд, к сожалению, играют большую роль в общественной жизни.

X. Победа

Прошли обеденные часы в таверне «счастье и отдых прохожаго», начинало вечереть, а джентльмен из Чикого и бледная мисс из Бостона все еще не возвращались. Добряк Снифф не на шутку встревожился и послал Фиппса на розыски. Знаменитый пойнтер скоро нашел искомое под тенью развесистого дерева на опушке прилегавшего к таверне леса, но верный своей привычке «все знать», воспользовался случаем поохотиться за свой счет, и пробираясь ползком в кустарниках, подкрался на такое расстояние что мог ясно слышать беседу интриговавшей его «парочки». К своему крайнему прискорбию, он долго ничего в ней не понимал.

Наконец мисс Форсайт встала и протянув Мортону руку, сказала с сияющим лицом, глядя ему прямо в глаза: – ведите же меня, теперь и я буду верить что не напрасно встретилась с вами.

– Объясните мне что значили ваши слова когда вы сказали что покоряетесь гласу народа? Я, видите, в данном случае, не понимаю кто именно этот народ.

– Это вы сами и добрая Нукси.

– Я и Нукси? с удивлением спросил Мортон.

– Да, вы оба напомнили мне что надо сделать доброе дело, хотя конечно она не по вашему разумела добрые дела.

– Нукси тоже?! О, я готов расцеловать эту чернушку!

– Она вполне стоит этого, Чарли.

«Чарли! Э! э!» Теперь Фиппс все понял и в припрыжку пустился окольным путем.

«Парочка» рассталась у входа в таверну. Мортон бросился отыскивать Сниффа и влетел в буфет с сияющим от счастья лицом. Снифф читал газету и увидав своего нового приятеля, сразу догадался в чем дело.

– Победили? спросил Снифф.

– Она согласилась. О, еслибы вы знали что это за девушка! Я теперь знаю всю её жизнь.

Приятели пожали друг другу руки.

– Что касается меня то я это всего сердца благодарю Бога что все это случилось в моем доме; теперь и я вижу что ангел счастья и отдохновения действительно охраняет мое скромное жилище, сериозно проговорил трактирщик. – Когда обручение?

– Сегодня вечером у вас, Снифф, и среди вашей семьи. Позволите?

– All right!..

Домашние Сниффа сильно всполошились узнав от главы дома что вечером состоится обручение Мортона с мисс Форсайт. Жена трактирщика занялась нужными приготовлениями. Сама мисс Форсайт сидела в небольшом parloure'е (гостиная) окруженная детьми трактирщика, которые сразу привыкли к бледной тете. Мисс Форсайт просила Сниффа и его жену быть её посаженым отцем и матерью, так как после обручения было решено (по настоятельному требованию хозяев) отпраздновать и свадьбу в доме Сниффа. Трактирщик и его супруга согласились принять «почетное назначение» со стороны невесты.

– Кто же будет вашим посаженым отцем и матерью? спросила мистрис Снифф у Мортона.

– Пока не знаю; хочу сходить в городок и поискать кого-либо, ответил он, – впрочем, кроме Пинкертона и мисс Петтикот у меня и там никого в виду не имеется.

– А на большой дороге кстати прихватите и гостей, пошутил Снифф.

Все засмеялись, даже и мисс Форсайт, которая выручила Мортона и просила его обратиться заодно уже к Сниффу и его жене.

– Венчаться вы можете в церкви Синг-Гилла, заметила трактирщица.

– Да, непременно там, ответила мисс Форсайт, слегка покраснев и машинально вертя на мизинце колечко с крошечным бриллиантиком чистой воды, которое в конце концов таки попало по назначению и теперь весело сверкало отражая мягкий свет лампы с розовым большим абажуром.

Нукси на правах верной слуги дома также присутствовала во время обручения мисс Форсайт с Мортоном.

Самый обряд совершился весьма быстро, характерно и несложно. Снифф, как глаза дома и старший летами, пригласил всех сесть: жениха и невесту он усадил вместе на диван, в кресле налево от мисс Форсайт села мистрис Снифф, а справа почти рядом с Мортоном сам хозяин, развернув Библию на столе, который покрыли белою скатертью. На ней стояли два большие подсвечника с горящими стеариновыми свечами. Нукси в своем пестром праздничном наряде села к ногам мисс Форсайт. Дети Сниффа разместились около камина под наблюдением няни. У самых дверей стояли: буфетчик таверны, рыжий Падди и юркий Фиппс, внутренно поздравлявший себя с необычайною проницательностью, оправдавшеюся на деле.

Снифф пригласил всех сотворить молитву, согласно правилам Presbyterian Church (пресвитерианской секты). Все стали на колени, за исключением рыжого Падди, который как истый Ирландец-католик не принял участия в молитве «еретиков-протестантов». После молитвы Снифф громко прочел главу из Библии, предварительно спросив у жениха и невесты:

– Вы долженствующие предстать пред ликом Творца в качестве мужа и жены, верите ли вы в животворящую силу, великое значение и премудрый смысл этой книги Божией?

На это жених и невеста, встав со своих мест, ответили отчетливо и вместе коротким да.

– Так выслушайте что говорит вам Господ.

Мортон и его невеста выслушали чтение соответствующей главы. Нукси во время чтения стояла на коленях, била себя кулаками в лоб и грудь, стонала, охала, вздыхала и тихо приговаривала: «Помоги, Господи»!.. «Аминь»!.. «Боже, сохрани меня от соблазнов мира»!.. «Слава Творцу во веки»!.. и т. д. По окончании чтения Снифф поднес к устам жениха и невесты Библию, которую они поцеловали, затем соединил их руки, проговорив: обычные слова: «Обручаю вас, Чарлз Мортон и Корнелия Форсайт» и т. д.

– Аминь! отозвались все предстоявшие.

– Преклоните колена, жених и невеста, и произнесите со мною великую молитву народов вселенной, продолжал Снифф, становясь на колени вместе с обрученными, которые склонив головы повторяли за ним слова Молитвы Господней.

Этим закончился обряд обручения. Все бросились поздравлять жениха и невесту, обнимать и целовать их.

Затем Нукси, придя в религиозный экстаз, воскликнула громко рыдая:

– Братья и сестры, дайте мне помолиться за вас, грешных.

На этот призыв Снифф ответил:

– Помолись за нас, сестра, и прославь имя Господне!

Нукси громко запела гимн негров: «Слава Господу в Сионе и жениху с невестой в безгрешном Иерусалиме!.. Слава!.. Слава!..» Нукси пела восторженно и покачивалась всем станом, простирая обе руки над головой; глянцовитое черное лицо негритянки сияло радостною улыбкой, она закатывала блестящие глаза, и хлопая в ладоши, притопывая ногами, монотонно тянула заключительные слова гимна: «Аллилуя!.. аллилуя! радуйтесь грешные дети земли вместе с чистыми ангелами небес! Аллилуя!..»

Когда усердная Нукси окончила свое пение, с лица её катился пот крупными блестящими каплями. Взволнованная мисс Форсайт обняла негритянку и крепко поцеловала ее.

После краткой общей беседы мистрис Снифф пригласила обрученных на ужин. Согласно обычаю, Снифф предложил руку обрученной, а Мортон хозяйке дома. Ужин прошел весьма оживленно, хотя мисс Форсайт не могла скрыть что дошла до крайнего утомления. В одиннадцать часов вечера Мортон проводил свою невесту в её комнату. Прощаясь с женихом мисс Форсайт сказала:

– Чарли, мне кажется что все это чудный сов! Что-то даст вам будущее на яву.

– Вероятно продолжение сна! ответил счастливый Мортон.

В полночь, когда окончилось воскресенье, рыжий буфетчик и Фиппс открыли таверну, которая вскоре наполнилась посетителями. В среде их выделялась на первом плаве рослая фигура Мортона; он, проводив свою невесту, порешил не спать эту ночь, да он и не мог уснуть, так как был чересчур счастлив. Снифф, воодушевившись примером своего приятеля, то и дело наливал ром и виски в стаканы. Мортон угощал всех на свой счет.

Пока внизу шла ночная попойка или «мальчишник», на верху в уютной комнате невесты Нукси выразила желание продежурить всю ночь около мисс Форсайт, которая, сильно утомившись, напрасно пыталась уснуть. Коротая время, негритянка, чтобы развлечь ее, расказывала ей разные истории и сказки, усевшись у ног бледной мисс. Болтовня Нукси успокоительно подействовала на нервы мисс Форсайт которая к утру задремала. Нукси, увидав что усталая невеста засыпает, начала убаюкивать ее тихою заунывною песенкой, в которой бедная «чистая голубица» повествовала как мечты её молодости не сбылись и завяли словно цветочки в холодную осеннюю ночь, как «белые люди на Юге» замучили её отца и продали мать, разлучив ее в ранней молодости с «кроткою женщиной»…

Убедившись что мисс Форсайт крепко уснула, Нукси тихо подошла к изголовью бледной мисс и долго рассматривала красивые черты этого печального лица, на котором однако в эту ночь царила кроткая улыбка.

– Спи, моя голубка, шептала Нукси, глядя с нежностью на спящую, сегодня ангелы и добрые духи плетут тебе венец из душистых райских цветов которые орошались алмазными слезами праведных душ в лазуревой выси! Спи мое бледное дитятко, и да будет отныне твоя душа светла как белоснежное крылышко ангела хранителя всех чистых девственных невест!

После каждой фразы Нукси тихо припевала: «О-о-о-о! невеста-голубица, о-о-о!»

Последняя хлопотливая неделя пред каждою американскою свадьбой называется: the wedding week, то-есть «свадебною». Мисс Форсайт и мистрис Снифф часто ездили в Синг-Гилл, где они приобретали и заказывали приданое невесты. Портниха городка, мисс Петтикот, была завалена работой, но тем не менее успела вовремя сшить венчальное платье из хорошей кисеи. Мортон заказал себе черную пару у Пинкертона. Кольца были заказаны у Немца-ювелира и часовщика. Затем Мортон купил в городке громадный trank или семейный дорожный сундук. Настал и тот день когда Мортону и его невесте нужно было отправиться в Синк-Гилл к пастору чтобы записаться в брачную книгу, заявить об оглашении и условиться насчет венчания.

Пастор и духовник жителей городка, reverend Ноддс, жил в уютном котедже на краю города. Кантор синг-гилльской церкви ввел Мортона и мисс Форсайт в кабинет reverend'а, который несколько минут спустя вышел к «овцам мирского стада». Пастору Ноддсу было семьдесят лет. Его типичная американская наружность сразу обличала в нем потомка истинных пуритан. Высокий, осанистый старец с длинными, как лунь белыми волосами и бородой à la yankee (без усов), светло-голубыми кроткими очами и свежим далеко не старческим лицом, сразу произвел на Мортона и его невесту приятное впечатление. Служитель Христа протянул своим гостям обе руки и сказал: – Да будет благословен приход ваш!

Мортон и мисс Форсайт низко поклонились старцу, который просил их сесть.

– Я вижу, друзья мои, что вы не здешние, обратился к ним пастор мягким грудным баритоном. – Откуда вы?

– Я из Чикого, а мисс из Бостона.

– А! вы из Бостона, очень приятно, дочь моя, мы с вами земляки, я также уроженец Бостона.

Старец протянул обе руки своей землячке, мисс Форсайт вспыхнула как маковый цвет.

– Как вас зовут, дочь моя? спросил пастор.

– Корнелия Форсайт, нетвердо ответила та, потупив взор.

– Форсайт… Форсайт… эта фамилия мне что-то знакома. Родители ваши живы?

– Нет.

– Ну, а вы, мой друг, кто такой?

– Я Чарлз Локвуд Мортон, по профессии механик и слесарь.

– Прекрасное ремесло! Теперь приступим к делу: скажите, чем могу я быть вам полезен?

– Мы решились сочетаться браком; мисс Форсайт – моя невеста.

– А! доброе дело. Вы, сын мой, в первый раз вступаете в брак?

– Первый раз.

– А вы, дочь моя?

– Я… тоже.

– Отлично; я вам верю, но во всяком случае я попросил бы вас обоих вручить мне ваши метрические документы, они необходимы для беспрепятственного занесения ваших имен в брачную книгу.

Мортон молча посмотрел на мисс Форсайт, а та на него.

– У нас этих документов нет, ответил Мортон, вертя в руке шляпу.

– Ай, ай, как же так? Хотите свадьбу сыграть, а не приготовили того что нужно! Без метрик я не имею права венчать вас, тем более что вы не уроженцы этого штата. Ну, а скажите, знает ли кто вас в этой местности?

– Нет, ответил Мортон.

Мисс Форсайт сидела точно на горячих угольях.

– Так что же мы будем делать после всего этого?! Впрочем, есть один исход: это – написать в Чикого и Бостон к настоятелям тех приходов где вы родились и крестились. Да, это будет единственный выход! Вы наверно помните к какой церкви кто из вас приписан.

Последовали утвердительные ответы.

– В таком случае сделайте то что я вам советую, а чрез неделю или полторы вам вышлют копии с метрических записей.

– Изволите видеть, реверенд Ноддс, этого невозможно сделать, заметил Мортон.

– Почему же?

– Потому что мы я, и моя невеста не хотим чтоб о нас вспомнили на родине.

– А! понимаю, вы, друзья мои, сбежали… Хе, хе, хе! что ж, это бывает часто, но вы сделали большую оплошность. Хе, хе, хе! не забыв прихватить друг друга, вы забыли взять с собою метрики. Ох, эта любовь! ничего-то она не сделает с толком! Хе, хе, хе!

– Мы не бежали, реверенд.

– Не бежали? Так в чем же дело?

Мортон замялся и покосился на мисс Форсайт; та, подняв на него спокойный взор, сказала ему:

– Говорите все откровенно, я уверена что почтенный пастор вас не выдаст и не осудит.

Пастор Ноддс с удивлением посмотрел сначала на мисс Форсайт, а лотом на Мортона и мягко проговорил;

– Дети мои, если ваши души обременены тяжестью какой-нибудь тайны, то вы смело можете открыть мне ее, так как мой сан гарантирует вам полную безопасность. Говорите, сын мой, в чем дело?

– Видите, начал заикаясь слегка Мортон, – я и невеста моя не хотим сноситься с Чикого и Бостоном, потому что это вызвало бы целую бурю; Чикого и Бостон давно нас забыли, хотя было время когда и мы были известны, любимы и уважаемы гражданами этих городов. Я, изволите видеть, вот уж двадцать второй год как не был в родном городе, а масс Форсайт выехала из Бостона десять лет тому назад.

– Где же вы проживали в течение такого длинного периода времени?

Вопрошаемые сидели молча, понурив головы и в видимом смущении: пред ними опять возникал неотвязный призрак Синг-Синга, приближаясь к ним с каждым словом. Пастор Ноддс поправил на носу очки, внимательно посмотрел на этих подозрительных и таинственных «овец мирского стада» и даже насупил брови.

– Говорите правду, а если вам это нежелательно или неудобно, то здесь никто не может насильно заставить вас исповедаться. Я только попрошу вас обоих удалиться и искать другого пастора.

Мортон встал совершенно смущенный и сказал:

– Что пользы, если вы вас прогоните, то и другие пасторы сделают то же самое.

– Никто вас не гонит, мой друг, но я не могу идти против закона страны и правил церкви. Как же вы хотите чтоб я соединил вас священными узами церковного брака, когда ни я, никто здесь в городе не знает кто вы такие и откуда прибрели. Лично не сомневаюсь что вы, мой друг, из Чикого, а ваша невеста из Бостона, но согласитесь сами что подобное показание слишком голословно…

– Нам очень трудно достать документы, начал Мортон с большими расстановками, – я и мисс провели все время в тюрьме в Синг-Синге.

– В тюрьме! здесь у нас? живо отозвался пастор Ноддс.

– Да.

– И долго вы, сын мой, несли тяжелый крест земного правосудия?

– В течение двадцати лет, глухо ответил Мортон.

– Милосердие небесное! ужаснулся пастор Ноддс, – а вы моя бедная дочь?

– Десять лет, проговорила тихо мисс Форсайт.

Пастор Ноддс молча покачал седою головой и взял бывших каторжных за руки.

– Да будет вам легко отныне скитание на земле среди суеты мирской!.. Не ропщите на Бога и помните слова Спасителя: Приидите ко Мне есть немощные и удрученные!.. Его именем я, служитель церкви, заповедую вам уповать на Небо и не страшиться будущего, ибо милость Господа очевидно почиет на вас, проговорил пастор Ноддс.

Мортон и мисс Форсайт поцеловали руки пастора Ноддса. Невеста залилась слезами.

– Теперь мне все понятно. Не беспокойтесь, я сегодня же наведу секретно справку в тюрьме.

– У инспектора Эльстона, он меня хорошо знает и подтвердит что я хорошо вел себя в тюрьме, перебил Мортон пастора.

– Тем лучше, у этого сурового с виду служителя правосудия великолепное сердце. Сегодня же я пошлю запросный лист к инспектору, а вы получите завтра утром повестку о том когда я назначу час венчания. Постараюсь сделать это безо всякого лишнего шума и быстро чтобы не обращать внимание обывателей; это избавит вас от сотни любопытных глаз и толпы зевак с неизбежными кумушками. Хе, хе, хе! Я отлично понимаю что для вас всего дороже ваше инкогнито.

– Как вас благодарить, реверенд! горячо воскликнул Мортон.

– Тем что вы оба постараетесь быть добрыми честными людьми и, соединившись на веки, жить в мире, согласии и любви. Да хранит вас Небесный Отец!

Мортон и Форсайт приблизились к старцу, наклонили головы и приняли его благословение.

– Вот чуть не забыл! где вы живете здесь, в городе или в таверне Сниффа? вы, кажется, на его лошади приехали? спросил потом пастор Ноддс.

– У Сниффа, он оказался настоящим отцом и другом для нас обоих.

– Да, он исполняет заповеди Спасителя; жаль только что он занимается таким непорядочным делом! И сам сосет как губка… Ну, очень рад что все для вас обошлось без хлопот, кланяйтесь Сниффу и его достойной супруге, а вы, мисс Форсайт, постарайтесь следовать примеру этой женщины и будьте также истинным другом и добрым гением вашего будущего мужа.

Пастор Ноддс приветливо улыбнулся обрученным и проводил их до самого выхода.

На улице мисс Форсайт воскликнула:

– Чарли, мне так легко, хорошо и тепло на душе!

На другой день церковный рассыльный принес на имя Мортона повестку, в которой было сказано что никаких препятствий к его браку не имеется и что венчание назначено в воскресенье. Вечером, в семейном кругу было решено что после венчания молодые отправятся с ночным поездом в Нью-Йорк. При этом совещании присутствовала и Нукси, которая ежедневно украшала комнату мисс Форсайт цветами и зелеными ветками берез, липы и ольхи. Супруги Снифф вручили обрученным свои свадебные «родительские подарки». Снифф подарил Мортону серебряную массивную чарку с его вензелем и надписью: «Помните Джо Сниффа и не забывайте Счастье и отдохновение Прохожаго». От мистрис Саифф мисс Форсайт получила Евангелие в роскошном кожаном переплете с серебряною отделкой. Настала очередь бедной Нукси…

Она сконфуженно подошла к Сниффу и попросила у него расчета.

– Это что за штука! да разве вам плохо живется в моем доме? спросил тот.

– Благодарю вас, хорошо, очень хорошо, сар, но я тем не менее должна оставить вашу службу.

– Почему? не собираешься ли и ты выходить замуж, смуглявочка? э?

– О, нет! но мне, видите, нечего подарить мисс Форсайт, вот я и придумала подарить ей самое себя; она наверно не откажется взять бедную Нукси с собою в большой город Нью-Йорк.

– Как подарить?! спросила крайне удивленная мисс Форсайт, пока другие хохотали от души.

Нукси, услышав этот смех, горько заплакала. Ее стали успокоивать хозяева и мисс Форсайт, которая просила негритянку объясниться.

– Очень просто, моя красавица мисс! Я хочу служить вам и быть с вами всегда и повсюду; о, я буду хорошая служанка!

– Да, моя милая, но я бедна и едва ли буду нуждаться в служанке, скромно возразила мисс Форсайт.

– Для Нукси вы достаточно богаты, я ничего от вас не требую кроме вашего расположения.

– Ай, да Нукси! да вы настоящий черный перл! весело воскликнул Снифф, – ну что жь, мисс, берите ее, я не прочь уступить вам ее, хотя скажу что мне очень жалко расстаться с Нукси.

– Да, да, она была всегда честна и верна, добавила от себя мистрис Снифф.

Нукси громко захохотала и начала бить в ладоши.

– А вы, Чарли, что скажете на предложение Нукси? обратилась мисс Форсайт к своему будущему мужу.

– Я очень тронут и охотно приглашаю Нукси, ответил Мортон.

– Не столько служанкой, сколько другом-помощницей, добавила мисс Форсайт.

Нукси бросилась обнимать невесту Мортона и воскликнула:

– Ангел мой, так вы не пренебрегаете подарком бедной Нукси?!

– Нет, моя милая, я от души благодарю тебя.

– Нукси, я вас с пустыми руками в путь не пущу! Вы служили преданно и честно моей семье в течение многих лет, за это мистрис Снифф вручит вам книжку на сберегательную кассу. Я решил положить на имя Нукси Моффит триста долларов, так что ли, Сюзи?

– Конечно так! отозвалась трактирщица.

Мисс Нукси Моффит была вне себя от радости, не столько по поводу награды сколько от того что ее сумели оценит. Мисс Форсайт сознавала что эта бедная черная женщина, пария американского свободного и равноправного общества, не могла сделать ей лучшего «подарка» как порешив с самоотвержением оставит выгодную службу у Сниффа чтоб идти в неизвестный путь на встречу не менее туманной будущности.

«Свадебная неделя» прошла быстро, настало и воскресенье. В восемь часов вечера веселый и нарядный поезд, состоявший из трех багги и двух больших деревенских бричек, повез жениха, невесту, свидетелей и домашнюю челядь Сниффа в Синг-Гилльскую церковь. Мортон не мог наглядеться на мисс Форсайт которая казалась ему еще красивее в белом наряде «невесты-голубицы». Нукси, разряженная в пух и прах в новое пестрое платье (подарок невесты), красный чепец с зелеными лентами и яркорозовый атласный передник, чувствовала себя на верху блаженства, убедившись что она присутствует на свадьбе не в качестве служанки, а гостьей и даже свидетельницей со стороны красавицы-невесты. Обряд венчания прошел весьма быстро и в присутствии небольшой кучки любопытных обывателей. Пастор Ноддс после венчания произнес теплое слово, напутствуя молодых изречениями Евангелия. Из церкви молодые отправились прямо в дом Сниффа, где их ожидад свадебный стол. Свифф, распоряжавшийся свадьбой, не мало был удивлен когда пастор Ноддс отказался принять обычный гонорар по таксе.

– Не надо мне платы, я рад что Господь удостоил меня совершить этот обряд. Я уверен что мне, престарелому служителю Христа, не придется больше венчать такой редкостной пары.

– Благодарю вас, reverend, от имени молодых и прошу вас в таком случае принять эти деньги в пользу бедных.

– Это другое дело, кланяйтесь молодым и скажите им что рука дающего не оскудеет. Эта лепта обретет им милост у Господа!

Сказав это, пастор Ноддс вручил Сниффу брачное свидетельство и просил его передать документ Мортону.

Свадебный пар прошел весьма оживленно, хотя длился не долго, так как молодые должны были спешить к ночному поезду. Мортон и его супруга со слезами на глазах благодарили добрую чету Сниффа за их ласки, радушие и внимательность. Во время обеда на имя Мортона была принесена телеграмма следующего содержания:

«Любезный Мортон, это всей души поздравляю вас и вашу жену; желаю вам обоим счастья.

„Эльстон.“»

Лицо Мортона зарделось как у молодой девицы, он с улыбкой передал телеграмму Сниффу и сказал:

– Этот лоскуток будет у меня висеть в почетном углу. Я велю его вставить в рамку! – воскликнул Мортон.

– Полковник Эльстон молодчина, выпьемте за его здоровье! Гип, гип, ура! – закричал Снифф.

– Да продлит Господь его полезную жизнь! проговорил Мортон со слезами на глазах.

Все чокнулись и выпили за здравие полковника Эльстона, а потом и за почтенного пастыря «овец мирского стада». Нукси служила виночерпием и усердно наливала вино в стаканы и бокалы.