Полная версия
Мой Ванька
– Ну чего уставился? Понял?
– Но ведь это надо туда съездить… Дальше литература всякая, задания…
– А я у тебя на что? Съезжу, договорюсь… Привезу тебе всё, что надо.
– А компьютер? Я же на программиста учусь…
– Будет тебе и компьютер. Заначка у нас есть.
– Саш… У тебя мало забот со мной? Ты что, железный?
– Во-первых, всё это для меня приятные заботы, которые я буду выполнять с удовольствием. Во-вторых, давай считать, что я временно железный. Понял?
– Сашка… Ты даже не представляешь, как мне тебя жалко… Подхожу, сажусь на край нашей тахты и обнимаю.
– Ну как ты не хочешь понять, дорогой ты мой, хороший мой… – опять пятернёй приглаживаю вихры, зная, что это ему нравится.
– Побудь так… – шепчет и обнимает меня за шею.
Да… Я всё понимаю. Ласка сейчас необходима. Именно она является для него знаком нашего единения, а наше единение придаёт ему сил.
– Так ты согласен? Будешь заниматься?
– Согласен. Обязательно буду!
Крепко прижимаю его к себе. Так хочется, чтобы он почувствовал моё тепло! Я же сам сказал, что буду ему вместо всех его родственников. А завтра съезжу в его колледж и обязательно куплю ему компьютер. Хорошо, что я умею делать накопления!
…В колледже всё объяснил, и там отнеслись с пониманием. Спасибо им!
– Чтоб ты не расслаблялся! – кладу на журнальный столик стопку бумаг и книги. – Это тебе задания. Сделаешь – отвезу.
– Я думал, что ты так скоро не успеешь… – бормочет Ванька.
– Никак не могу понять, – говорю я едко, у него же самого и научившись, – почему ты называешь процессы в своей голове думаньем…
– Наклонись, я тебя укушу.
Наклоняюсь, а он прижимается ко мне и трётся щекой.
– Сашенька мой, – шепчет и шумно дышит мне в ухо. – Сашка…
– Ладно. Сейчас принесу тебе картошку. Будешь чистить, а я пойду на кухню.
– Давай я ещё что-нибудь поделаю! Ну пожалуйста… Должен же я помогать!
– Если что будет – дам. Не сомневайся! Да! Кстати! Я же тебе и компьютер купил. После ужина поставлю.
– Сашка… Иди опять сюда. Наклонись, – и снова обнимает. Совсем ребёнок!
* * *Опять договорился с парнями на работе. Хорошо, что Димка с Лёшкой всё понимают. Для всех Ванька – мой младший сводный брат. Эта легенда уже работает везде.
Звоню в дверь квартиры Ильи Анатольевича.
– Здравствуйте, Саша! Проходите.
Иду за хозяином в знакомую комнату, фактически являющуюся его кабинетом. Сажусь на диван и готовлюсь услышать очень нужные для Ваньки и меня слова. Я почему-то в этом уверен.
– Я говорил вам, – начинает Мастер, устраиваясь в своём любимом кресле, – что иногда занимаюсь лечением, хотя я и не врач. Энергетически можно, как вы уже знаете, определять больной орган или его часть. Можно лечить больные органы, потому что при накачке энергией стимулируются все процессы, в том числе и кровообращение, а значит, обменные процессы. То есть наш организм способен восстанавливаться, и ему надо только помочь. Накачкой энергии в область проваленного позвонка проблемы, конечно, решить нельзя, но подготовить этот позвонок к постановке на место можно.
– Ну хорошо… А ставить-то его на место кто будет?
– Вы!
– Я?!
– Именно вы! Вы же инженер-механик! Подумайте, как это можно сделать с механической, если хотите, точки зрения. Посмотрите внимательно рентгеновский снимок и думайте. Думайте! Убеждён, что спасение Вани в ваших руках, и только. Я говорю это не только в переносном, но ещё и в самом прямом смысле этих слов.
– Вы считаете, что я справлюсь? – спрашиваю неуверенно. А откуда же её взять, эту уверенность? – А если что не так? Если я причиню Ваньке вред вместо пользы?
– Должны справиться! Обязаны! Думайте!
Илья Анатольевич произносит эти слова жёстко и резко. Ему-то хорошо… Не он же будет экспериментировать с Ванькиной спиной! Наверное, мои сомнения слишком ясно проступают на моём лице, потому что Мастер меняет тон.
– Понимаете, Саша… Во-первых, вы должны научиться себя как бы переключать. То есть когда-то включать голову, то есть мозги, а в нужный момент отключать всё это чудо природы к дьяволу и полностью отдаваться своим ощущениям. Мне кажется, что заставлять себя чувствовать вы уже научились. Именно эти ощущения подскажут правильный путь в ваших действиях руками. Ну а голова поможет определиться с методом.
Пожалуй, только сейчас я начинаю понимать весь груз ответственности, добровольно мною на себя принятой.
– Эх, знать бы результат наперёд… – вырывается у меня непроизвольно.
– А это опять по вашей части, – спокойно говорит Илья Анатольевич. – Ведь это вы получаете сигналы, когда Ване что-то угрожает или его ждёт беда. Опять-таки – думайте! Думайте, как сделать этот процесс более-менее управляемым.
– Это как у Мессинга, что ли? – хмыкаю я.
– Ну вы хватили! Мессинг… Для этого надо иметь его уровень и опыт. А вы только в самом начале своего пути. И пути, я надеюсь, прекрасного!
Последнее у него звучит с воодушевлением. Даже сам начинаю верить.
– А как его сделать управляемым, этот процесс?
– Опять же думайте! Может, это происходит при расслаблении сознания, ведь сон – это расслабление. Короче, ищите метод! Здесь мозги надо включить. Ну а потом, когда метод будет найден, мозги надо выключить и отдаться ощущениям, как я уже говорил.
Сижу, молчу и перевариваю всё, что только что услышал.
– Саша, вы должны понять, я опять повторяю вам: Ванина судьба только в ваших руках. Вы должны сейчас всё отложить и заняться, если хотите, творческим поиском.
– Понятно, – я вздыхаю, – только страшно. Горшки выносить… проще.
Тут я вспоминаю Кирилла Сергеевича в Булуне. Он же в меня поверил!
– Вы меня убедили, – говорю уже твёрдо. – Я обязательно этим займусь!
– Другого от вас, дорогой вы мой, я и не ждал, – Мастер облегчённо улыбается. – Звоните, приходите в любое время. Готов все ваши мысли обсуждать и помогать.
Вечер. Накормил Ваньку. Посуду помыл. Сажусь в кресло. Ох, как я устал…
Открываю глаза. Ни хрена себе! Уже почти два часа ночи! Заснул и проспал! Но ведь третий раз массаж делать обязательно! Болван!
– Вань… – окликаю осторожно. – Надо делать массаж…
– Саш… Иди сюда. Давай поговорим… – произносит он как-то странно.
Сажусь рядом на тахту.
– Саш… – Ванька кладёт руку на мою. – Ты очень сильно устаёшь. Я же вижу! Ты скоро насквозь светиться будешь! – и делает паузу. – Ещё месяц прошёл, а результатов нет. Саш… Сдай меня в интернат! Не мучай себя и меня. Я ведь как посмотрю на тебя – вешаться хочется! Саш… Ну послушайся, пожалуйста… Надо же как-то разрешать ситуацию… – и так смотрит! В глазах такая боль… Аж мурашки по телу.
Хочу ответить, но он прерывает:
– Погоди… Ведь ты же себя загоняешь. Эти ежедневные ванны, кормёжка, уборка, массаж… И ещё работу домой, эту бухгалтерию свою, таскаешь. Ты сказал, что я совершил подвиг. Смешно! Это был импульс! Совсем бездумный! Настоящий подвиг – то, что делаешь ты. Возишься с безнадёжным больным. Ну Сашенька…
Обнимаю его и ласково трусь о его лохмы.
– Заткнись! И чтоб я такого от тебя больше не слышал никогда, – шепчу ему в ухо. – Я люблю тебя. Очень люблю. Если я сказал, что поставлю тебя на ноги, – значит, поставлю! Хочешь ты этого или нет. Жаль только, ты мне не помогаешь. Запомни! Только с твоей верой в успех мы вместе сможем победить. Это ты понял?
Ну всё. У Ваньки опять слёзы. Отчётливо понимаю, что сейчас, в этой ситуации, ему нужно постоянно говорить, что я его люблю, что он мне очень нужен. Это своеобразная психотерапия. И конечно, лишний раз его нужно приласкать.
– Вообще я на тебя очень обижен, – ворчу я. – Надо же такое придумать!
– Саш… Прости дурака, – шепчет он, берёт мою руку и… целует. – Прости…
Господи! Как мне его жалко в этот момент! Прижимаю к себе такое худое тело…
– Всё! Хватит сантиментов! – перехожу на резкий тон. – Массаж надо делать.
Учёбой Ванька занимается. Похоже, даже увлечён. Правда, я замечаю, что у него есть ещё свободное время, а это плохо. Конечно, занятия по программе колледжа и компьютерные игры отвлекают от всяких мыслей, но можно его и делом занять.
– Ванюха! Слушай, я хочу, чтоб ты мне помог.
– Конечно! С удовольствием буду тебе полезен. Картошку чистить – давай! Ещё что-нибудь можно… – он говорит это с такой готовностью!
– Нет, не картошку, а «ещё что-нибудь»… Короче, слушай! Сам знаешь, что у меня в сервисе нет бухгалтера. Сможешь бухгалтерить? Сперва с моей помощью, конечно.
– Ой… – отвечает неуверенно, – это же так сложно!
– А ты попробуй! И у меня время освободится слегка.
– Ну давай… Я попробую. Слушай, а книжку какую-нибудь по бухгалтерии можно сообразить? Я бы почитал и начал…
– Вот это деловой разговор! Чудо ты моё лохматое! – и я начинаю его тискать.
* * *Уже целую неделю обдумываю сказанное Ильёй Анатольевичем. Страшно… Посоветовался с Ванькой. Рассказал про биоэнергетику, про свои занятия. Он выслушал со скепсисом, а потом спросил, действительно ли я во всё это верю. Ответил, что нельзя верить или не верить в то, что есть на самом деле. Вот опять думаю и массирую его синюшные ноги. После разговора с Мастером даже будто какие-то ощущения пробиваются, да и мысли в башке разные. Надо пробовать! Главное, чтобы руки почувствовали… Короче, надо с чего-то начинать. Хотя бы только прощупать позвоночник, а там посмотрим.
Укладываю Ваньку на живот. Провожу руками над его спиной. Ох-х… В районе поясницы… Чуть выше… Чувствую! Пальцы аж крючит! Даже больно! То ли всё так сильно, то ли это руки уже научились так чувствовать. Начинаю скрупулёзно ощупывать позвоночник. Впадинка… Сравниваю со снимком. Точно! Это то самое место. Значит, мои ощущения совпали с реальностью. Впервые работаю на реальном больном! Кажется, вижу тёмное пятно в области этого проклятого позвонка. Ладно, надо ещё подумать…
На работе, в боксе, где мы ремонтируем движки, рассматриваю старую цепь от двигателя. Что-то мне она напоминает… Да! Позвонки в позвоночнике! Двигаю её, тереблю в руках и смотрю на изменения. Пытаюсь понять, как с точки зрения механика…
Ночь. Спать не могу… Встаю и иду курить на кухню. Что же делать? Илья Анатольевич сказал, что надо попробовать вправить. Но я же не умею! На примере цепи вроде всё понятно, но тут не цепь! Тут живой человек! Однако если что-то или кто-то меня наталкивает на всякие мысли, то, может, мне и подскажут как? Возвращаюсь, ложусь…
– Саш… Ты что не спишь? – шёпотом спрашивает Ванька. Тоже, значит, не спит!
– Думаю, как тебя лечить… – и наконец решаюсь: – Ванюха, ты мне веришь?
– Больше, чем себе! – звучит поспешный ответ.
– Это плохо. Мне нужно, чтобы ты мне помог принять решение. Слушай… Помнишь, я исследовал у тебя впадинку на позвоночнике… Знаешь, пальцы туда будто притягиваются… Ну биоэнергетика и всё такое… Я тебе рассказывал. Может, попробовать?
– Ты хочешь… вправить позвонок?
Аж вздрагиваю, когда Ванька произносит именно это слово.
– Да… Если ты не возражаешь, конечно.
– Я же сказал, что верю тебе больше, чем себе. Я согласен!
– Хорошо. Я подумаю, как это сделать…
Я – механик, инженер. И думаю как инженер. Если бы туда – то всё было бы понятно, а как обратно, то есть наверх? Думал все выходные. Читал анатомическую книгу. Смотрел ещё и ещё рентген. Определил номера позвонков, которые надо двигать. Похоже, знаю как… Всё почти как с цепью. Но сначала надо подготовить травмированное место.
…Уже вторую неделю провожу энергетическую накачку позвоночника. Ванька говорит, что от моих рук исходит тепло, издевается и предлагает открыть солярий. Вообще, вроде готов… Только мне страшно! Звоню Мастеру.
– Илья Анатольевич, всё-таки я немного боюсь…
– Это ваша голова боится. Рукам сверху всё подскажут! – жёстко напутствует он.
Ладно… Завтра, видимо, решусь на процедуру вправления.
…Укладываю Ваньку теперь животом себе на колено так, чтобы позвоночник выпятился. Не тело, а стиральная доска какая-то… Вот и нужные позвонки… И ямка тут…
– Ну что, готов? – спрашиваю на всякий случай.
– Угу… – глухо отвечает он.
Откровенно молюсь Всевышнему. Господи, молю, помоги! Никаких мыслей… Только ощущения. Только ощущения! Пальцы будто сами притягиваются! Сам не знаю почему, но спокойно и сильно нажимаю на два соседних позвонка.
– Аух-х-х!.. – вскрикивает Ванька. – Больно!
– Это хорошо. Хуже было бы, если бы не было больно… – свой голос слышу будто со стороны. Интересно, почему я так сказал? Осторожно ощупываю позвонки. Лунки нет! Значит, встал-таки, собака, на место! Укладываю Ваньку на спину. – Так, лежи теперь… Отдохну немного, и будем делать массаж.
Вздремнул полчаса и вот массирую, болтая, чтобы его отвлечь. И вдруг…
– Сашка! Сашенька! Я руки твои чувствую… – растерянно бормочет он.
– Что ты сказал? – я действительно не сразу понял.
– Я чувствую ногами твои руки, – и счастливо улыбается. Счастье! Неужели получилось? Бросаюсь на Ваньку и стискиваю его.
– Вот поломаешь мне кости, что будешь делать? – едко спрашивает он, таращась на меня своими фарами.
– Сам поломаю, сам и вылечу, – неожиданно цитирую свой любимый фильм и добавляю: – Ванюха, только предупреждаю – где-нибудь неделю ворочайся очень осторожно. Надо, чтобы твой позвонок привык к правильному месту.
– Уж постараюсь, – и опять такая счастливая улыбка! Несмотря на позднее время набираю номер телефона.
– Илья Анатольевич! У Ваньки ноги стали чувствовать. Позвонок встал на место! – восторженно кричу я в трубку.
– Ф-фу… – шумно выдыхает он, и дальше тишина.
– Илья Анатольевич, где вы? Я вас не слышу.
– Прости, Саша… Я аж прослезился, – признаётся он дрожащим голосом. – Ты сам ещё не понимаешь, что сделал.
Мне очень приятно, что он со мной перешёл на «ты».
– Что сделал… Поставил позвонок на место. А что?
– Вот я и говорю, что ты пока сам не понимаешь, что сделал и вообще что произошло. Ну да ладно! Об этом у нас с тобой ещё будет время поговорить.
Теперь надо похвастаться Даше.
– Даш… Привет… – говорю я виноватым тоном, потому что давно ей не звонил.
– Здравствуй, Саша…
Мне не нравится её голос, похоже, она на меня сильно обиделась. И это неприятно.
– Даш… Я вправил Ваньке позвонок. Ноги стали чувствовать… – и замолкаю.
– Сашка… – произносит она уже совсем по-другому. – Ты сделал это! Я тебя целую! Ты – гений! Я даже перестала на тебя сердиться. Ты ведь, поганка, почти два месяца мне не звонил!
– Даш… Ты теперь всё понимаешь и всё знаешь. И впереди ещё столько трудов!
– Всё равно… Ты звони мне, пожалуйста. Я хочу хотя бы слышать твой голос…
Тут мне становится совсем тяжко. Ну не могу я разорваться между ними!
Довольно пространно изложил на бумаге Кириллу Сергеевичу наши события. Хочется получить от него ответ с рекомендациями на новые условия жизни. Вообще стыдно. До этого написал ему всего одно письмо сразу после нашего приезда.
Ваньку не узнать. Просто весь светится. Такая энергия попёрла! И ведь действительно начал овладевать бухгалтерией! Вот молодец! Теперь даже сурово требует, чтобы я ежедневно отчитывался о работе и закупках! Делаю это с удовольствием. Мне очень приятно, что он чувствует себя нужным. Забросил в колледж выполненные им задания. Оказывается, очень неплохо всё сделал! А уж про работу по бухгалтерской линии и говорить нечего. Просто отлично! Всё-таки он удивительно быстро схватывает! Сейчас трудится над новыми заданиями. А к весне надо будет решить вопрос с экзаменами и защитой.
– Саш! Сашка! – зовет Ванька. – Иди посмотри!
Заглядываю в комнату. Ого! Сидит, и его руки лежат на согнутых коленях!
– Я сам! – и в его тоне звучит гордость. – Правда, руками помогал… Щипал себя! Больно! Я балдею!
– Ванюха… Вот видишь! – и от переизбытка чувств, как всегда, его обнимаю.
Я так счастлив! Я действительно верил! И сразу на ум пришло упражнение. Своеобразный велосипед. То есть мои ладони у Ваньки на ступнях, и я толкаю, а он сопротивляется. Надо будет делать это с ним для тренировки мышц.
…Неделю «велосипедим». Ванька пыхтит, старается толкать ногами мои руки.
– Уф… Устал я, Сашка…
– Ладно, отдыхай! Я пошёл на кухню.
– Вот-вот! Ты корми меня получше! – получаю вслед ёрническое указание.
Чтобы полусидя разрабатывать мышцы, он потребовал у меня мои старые разборные гантели, которыми я всё это время играл дома, не имея возможности ходить в спортзал. Перекрутил их ему на приемлемый вес. С удовольствием наблюдаю за его стараниями. И вообще в нашу квартиру вернулась былая радость.
Вчера написал ещё одно письмо Кириллу Сергеевичу с описанием наших успехов.
Наконец пришёл ответ из Булуна. Это меня очень порадовало.
«Дорогой мой коллега! Да, я не шучу. Саша, Вы молодец! Додуматься до такого, а главное – решиться! Может, такая помощь людям и есть Ваше призвание? Подумайте!
И не зря Вы начали читать медицинскую литературу. Читайте дальше! Там найдёте очень много полезного.
Вы меня извините, что не ответил на первое письмо: было очень много работы. У нас из больницы два врача уехали на материк, и навалилась дополнительная нагрузка.
Посмотрел Ваши упражнения для Вани. Всё очень разумно и грамотно. Даже поправить нечего. И правильно, что Вы решили теперь нагружать также и плечевой пояс. Раз Ваня уже сидит сам, то мышечную массу, потерянную ранее, надо возвращать. И кормить его надо теперь серьёзнее. Массаж при выполнении Ваших упражнений можно сократить до двух раз, а по мере Ваниных успехов потом сами его отмените».
Дальше ещё рекомендации. В том числе, какие книги стоило бы прочесть. Беру красный маркер и выделяю всё про Ваньку. Честно говоря, про массаж я и сам подумал о сокращении. А насчёт чтения литературы – так эта тема меня всё больше интересует.
* * *Сегодня пятнадцатое августа. Ваньке исполняется двадцать лет. Он, засранец, молчит. Мы с ним как-то не говорили про дни рождения, но ещё с первых его поисков я запомнил эту дату.
Колдую на кухне. Хочу сделать ему праздник. Ну вот… Всё!
– Сегодня ужинаем на кухне, – объявляю, заходя в комнату.
– Чего это вдруг? – спокойно спрашивает он, но на шею руку забрасывает.
Приношу его на кухню к столу и усаживаю на подготовленные подушки.
– Сашка… – у Ваньки совершенно обалдевший вид.
– Юбилей – значит, юбилей! Я не хочу, чтобы ты был осликом Иа-Иа и остался без праздника.
– Ты откуда узнал? – и растерянно улыбается.
– Знаем, не проболтаем! – многозначительно говорю я.
Сажусь, разливаю в «наши» рюмки коньяк.
– Так ты и выпить мне сегодня разрешишь? – в Ванькином тоне знакомая едкость. – А может, ещё и покурить ради юбилея дашь?
– Посмотрим, – бурчу я. – Давай, за твои двадцать. Живи и бегай сто лет.
– Тут встать бы… – он вздыхает и делает глоток.
– Встанешь, куда ты теперь денешься! Да! Есть и подарок, – достаю из коробки новые кроссовки. Такие же, как у меня, «Рибок». – Вот. Будешь в них бегать!
– Я постараюсь… – и неуверенно улыбается. – Спасибо… Только я до сих пор не знаю, когда у тебя день варенья…
– В этом году его уже не будет.
– Значит, зажал? – звучит ехидное замечание.
– Тогда было не до праздников, Ванюха, – серьёзно отвечаю я. – Я родился девятнадцатого мая, в день рождения пионерской организации имени Ленина. Так что я по жизни пионер-ленинец и потому всегда готов.
– Ну то, что ты всегда готов, я и сам знаю. На том и держусь, – вздыхает он.
– Мы с тобой оба держимся на том, что делаем всё вместе. Согласен?
Задумчиво кивает.
Наши совместные труды понемногу приносят результаты. Ванька наконец сам сел на тахте и опустил ноги на пол. Это уже победа!
– Ванюха! Скоро придётся разоряться на костыли! – шутя, сокрушаюсь я.
– Только ты покупай с гидравлическим подъёмником, мою тушку поднимать.
– Что ты ёрничаешь? Прогресс-то ведь есть!
– Так хотелось бы быстрее, – с лёгкой тоской выговаривает он.
– Всему своё время. Я же говорил, что ты опять меня на лыжах делать будешь!
– Хорошо бы так, – вздыхает и пытается привстать, помогая себе руками.
– Ну-ка прекрати! Рано ещё! Хочешь всё испортить? – прикрикиваю на него.
Я боюсь, что от вертикальной нагрузки на неокрепший позвоночник может произойти что-нибудь нехорошее. Пусть пока мышечный корсет гантелями наращивает.
Прошло ещё две недели, и сегодня мы с Ванькой всё-таки попробуем встать. Именно мы с ним. То есть я буду ему помогать, а потом поддерживать.
– Так, Ванюха… Давай, ноги на пол. Ну, садись! – командую ему. Довольно шустро опускает ноги, а я просовываю ему руки под мышки. Напрягается, помогает себе руками, я тоже помогаю… Нет. Сегодня не получилось.
– Чёрт… Не могу… пока, – огорченно произносит он.
– Посиди немного, отдохни, и мы попробуем ещё раз.
Увы… Второй раз заканчивается так же.
– Ладно. Теперь мы это будем делать каждый день. Только сам, пожалуйста, не пытайся. Помни про позвоночник.
…Сегодня четвёртый день наших попыток. Предыдущие три закончились ничем.
Становлюсь в уже привычную стойку с руками у Ваньки под мышками. Он толкается руками… Ещё… Ещё… Ну!
– Сашка… Я стою… – бормочет, почти лёжа на мне.
Не буду же я человека расстраивать тем, что он не столько стоит, сколько стоя лежит! Слышу, как колотится его сердце… Так же аккуратно усаживаю его на тахту. Смотрит на меня снизу вверх и счастливо улыбается. Правда, дышит тяжело.
– Слушай, давай сегодня больше не тренироваться, – предлагаю осторожно.
– Нет уж… Я хочу ещё раз, – и это звучит жёстко. – Правда, ноги трясутся…
– Ладно… Отдохни пока, а я на кухне потружусь, – милостиво соглашаюсь и оставляю его сидеть на тахте.
Сквозь кухонные звуки слышу шевеление в комнате. Заглядываю. Ванька, отталкиваясь руками от тахты, пытается встать сам… Успеваю его подхватить.
– Ты что?! – ору на него. – Совсем? Я же предупреждал!
– Ну Саш… Ну прости. Я думал…
– Я тебе уже говорил, что это слово к процессам в твоей голове не имеет никакого отношения! Понял?
– Ну… понял… Ну не сердись. Больше не буду…
– Надеюсь! Правда, должен тебе сказать, что ты почти встал сам. Но это не говорит о том, что ты можешь это делать самостоятельно.
После работы подъезжаю к знакомой кафешке на Петроградской. Даша меня уже ждёт. Это первый раз, когда я приехал позже неё.
– Здравствуй! Извини, что задержался…
– Здравствуй, Саша! Я всё понимаю.
В своей гонке отодвинув от себя всё, свидание я назначил только после её намёков, что надо бы увидеться. И хоть я пытаюсь себя оправдать, мне всё равно очень стыдно.
Под кофе беседуем. Больше говорю я. Слишком о многом надо рассказать.
– Ой, Сашка, я тебе даже завидую. Так приятно быть нужным! – это сказано с лёгкой грустью и, наверное, с намёком: мол, она чувствует, что мне не очень нужна.
Держу Дашины руки в своих, смотрю на неё и понимаю, насколько она мне дорога. Усиленно занимаясь Ванькой, я постоянно вспоминал про Дашу и всегда отдавал себе отчёт в том, что вот таких мгновений мне не хватает. Ох… Кажется, я влюбился всерьёз.
– Тебе, наверно, уже пора? – вздыхает Даша, посмотрев на часы.
– Да… К сожалению… Хочешь, я тебя до дома довезу?
– А ты не выбьешься из графика? – и это опять звучит грустно.
– Время ещё есть. Мне сегодня осталось только Ваньку накормить и помыть.
Подъезжаю к её дому.
– Саша… Давай зайдём…
Едва мы входим в парадную, прижимаю Дашу к себе, наши губы смыкаются…
– Пойдём, не будем терять времени… Папа сегодня на работе, – так же жарко, как тогда на даче, шепчет она.
Конечно! Мы не будем терять времени! Мы его и так уже много потеряли.
…Выходим из парадной.
– Ну всё, – тихо произносит Даша. – Езжай… И запомни, что я у тебя есть!
Она быстро обнимает меня, целует и бежит к лифту. Так же я говорю Ваньке: запомни, что я у тебя есть. И я у него есть! А у Даши?..
* * *Ванька ходит по комнате! Конечно, пока на костылях, но сам! Уже третий день!
– Ну как? – он счастливо улыбается.
– Отлично! И вообще, я подумал… Больше тебе подгузников надевать не буду.
– Ой, я смеюсь… – и со знакомой едкостью хихикает. – Я вчера уже на горшок сам ходил. Правда, встал еле-еле.
– Чего не хвастался?
– Ты же не спрашивал! – подходит и обнимает. – Сашка… Как я тебя люблю!
– А уж я-то тебя как… – так же тихо отвечаю я и в очередной раз повторяю: – Я хочу, чтоб ты знал: ты мне очень нужен в этой жизни.
– И ты мне нужен… – Ванькина голова на моём плече. – Как я тебе благодарен!
Вот, недополучил человек в детстве ласки, и как же она ему необходима!
– Что бы я без тебя делал? – совершенно искренне признаюсь я.
