Условная реальность

Дождавшись, пока они выйдут, Данияр встал и нервно прошелся из угла в угол. Потом подошел к иллюминатору, постоял еще немного, сжав кулаки, и вдруг решительно обернулся к капитану:

– Влад, ваш корабль – военный и является новейшей разработкой Звездного Альянса?

– Не совсем так, вернее, в части разработки – да, ты прав, «Волна-6» – самая последняя экспериментальная модель звездолетов серии ДС – дальнего следования, и в корне отличается по своим характеристикам и управляемости от других кораблей. Устойчивая суперманевренность даже на критических скоростях. Но полностью военным наш звездолет назвать нельзя, хоть он и оснащен очень действенными средствами защиты… А почему ты об этом спросил?

– Значит, речь все-таки шла о вашем корабле, а я ведь так надеялся, что ошибся.

– Что ты имеешь в виду, Данияр? В чем ошибся? Если ты беспокоишься, что снова попадешь в руки к пиратам, то это полностью исключено, я не допущу стыковки. Мы будем прорываться к нашей технической базе на Игрушке, планете системы альфа Центавра А, и, если понадобится, найдем, чем отразить удар. Конечно, нештатная ситуация со связью случилась довольно некстати, прямо как по закону подлости, но в жизни всякое бывает…

– Закон подлости тут ни при чем. Влад, я уверен, разрушение кристалла не обошлось без вмешательства Арктура, – твердо сказал Орлов.

На что тот лишь слегка пожал плечами:

– Очередной вакуумный мешок не может разрушить кристалл.

– Почему обязательно мешок? Есть и другие весьма эффективные способы, например, облучение, перепрограммируемые навичипы или просто обычное химическое поражение. Ведь если одна ампула стеклянного вируса способна уничтожить население целой планеты, то наверняка у пиратов имеется еще какое-нибудь вещество, одна капля которого может запросто изменить кристаллическую решетку.

– Наш звездолет – это герметичная капсула с наивысшей степенью защиты от разного рода излучений определенного диапазона. Превышение диапазона несет реальную угрозу всему кораблю, о чем незамедлительно последует предупреждение системы безопасности. Поверь мне, любое подобное воздействие мы бы сразу прочувствовали.

– Если это касается воздействия извне, то да, не спорю, а если оно произошло изнутри?

– Что ты хочешь этим сказать? – Вот теперь капитан был удивлен по-настоящему и даже не пытался этого скрыть.

– Видишь ли, незадолго до побега я оказался случайным свидетелем разговора двух штурмовиков Антареса, Хорта и Бекрукса. Не обращая на меня ни малейшего внимания, они громко спорили о возможностях какого-то суперсовременного военного или полувоенного корабля Звездочетов серии ДС. Мои мысли тогда были заняты совершенно другим, и я не сильно прислушивался, вникая в подробности, я уловил лишь одно – этот звездолет представляет для пиратов огромный интерес, и они хотели бы заполучить его любой ценой. Те парни нисколько не сомневались, что корабль вот-вот окажется прямо у них, а доставит его некто Садира, который очень хорошо знает свое дело.

– Ну и кто же такой этот Садира?

– Без понятия, скорей всего, он из внешнего подразделения спецслужбы Проциона, их еще называют агентами Арктура, но я никогда не видел его. По крайней мере, его имя мне точно ни о ком и ни о чем не говорит, я даже не знаю, мужчина это или женщина. У адмирала агенты почти на каждой планете…

– Агент Арктура, – словно вслушиваясь, повторил за ним Владислав. – Странно, у меня складывается ощущение, будто мы перенеслись в эру околоземного космоса или даже намного раньше. Я почему-то всегда был уверен, что шпионские и военные игры остались в далеком прошлом, ведь человечество давно повзрослело.

– Человечество в целом, может, и повзрослело, хотя вопрос довольно спорный. По-моему, оно просто перескочило на другой виток развития. Со временем меняются лишь костюмы и декорации, низменная человеческая натура остается прежней…

Капитан мог бы поспорить про извечную проблему добра и зла, но сейчас было не до того.

– Данияр, а почему ты все-таки решил, что речь шла именно о нашем звездолете? Ты сказал «корабль Звездочетов»…

– Звездочетами пираты называют представителей Звездного Альянса.

– Вот как… Но разве у Звездного Альянса мало новых кораблей, кроме «Волны-6»? Ведь выход из строя главного контура еще не повод считать, что на борту действует враг, и это на самом деле может оказаться простым совпадением.

– Новых звездолетов выпускается действительно много, но не каждый из них является экспериментальным. Что до простых совпадений, то я уже давно не верю в случайности, особенно в те, которые происходят в нужное для кого-то время и в нужном месте…

– Хорошо, давай на минуту допустим, что Садира действительно находится среди нас. Почему же ты сразу не сказал об этом ребятам?

– Он не просто среди нас, он один из нас. Для начала я хотел предупредить только тебя. Но уже сейчас начинаю понимать, насколько сильно рискую. А вдруг ты и есть тот самый агент Арктура? Как ни крути, но это ведь именно ты принял решение уходить на скорости вместо прыжка. Почему? Да, если посмотреть с одной стороны – ты беспокоился о скорейшем возобновлении связи, а если взглянуть с другой? Может, ты уже заранее знал, что кристалл не сработает, и тянул время?

– То есть, по-твоему, получается, что теперь никому нельзя верить? – спросил капитан, слегка обескураженный подобной логикой. – Ну и какой же из всего этого выход? – продолжал допытываться он. – Что ты предлагаешь? Проверить еще раз биометрию каждого члена экипажа?

– Биометрия здесь вряд ли поможет, – сказал Орлов. – Как я уже говорил, мы с пиратами принадлежим к одной ветви эволюции и практически ничем не отличаемся на уровне ДНК, нам даже в речевом диапазоне для понимания не нужна дополнительная прокачка переводчиком… Единственная зацепка – это если Садира недавно менял свою внешность…

– Зачем?

– Ну мало ли. Я просто предположил. Вдруг его подгоняли под кого-то из вас или убирали застарелые шрамы, рубцы, которые могли выдать чужака… Но опять же, биометрию проводит машина, а машину проектировал человек, следовательно, человеку ничего не стоит ее обмануть… Мне кажется, нам надо идти другим путем. Влад, ты ведь хорошо знаешь свой экипаж. Подумай, с кем из ребят за последнее время произошли разительные перемены: в характере или во внешности? А может, в этом полете у вас появились новенькие?

– В этом полете мы все новенькие. – Увидев в глазах Данияра откровенное непонимание, Владислав пояснил: – Экипаж «Волны-6» – сборный. Из всех присутствующих здесь я хорошо знаю только двоих: своего помощника и сестру. Про остальных ничего не могу сказать. О некоторых я был наслышан и знаком с ними, что называется, заочно, еще до полета, а с кем-то вообще повстречался только на борту.

– Ну, так это уже кое-что, – обрадовался Орлов. – Значит, три человека из..?

– Из десяти, – подсказал капитан и тут же поправился: – С тобой – из одиннадцати.

– Три человека из одиннадцати отлично знают друг друга. Это ты, Лиар и…

– Кари, Кариленд. Она не член экипажа, а обычный пассажир.

Данияр пристально посмотрел на него, но от комментариев воздержался:

– И Кариленд… А ты говоришь, что некому доверять. Значит, я не ошибся, поделившись конфиденциальной информацией именно с тобой. Итак, остается всего семь. Я не считаю себя, потому что проверка здесь возможна только развернутой биометрией и виртуальной идентификацией, если, конечно, в локальной базе корабля все еще имеются мои данные.

– Так как «Арлодон-105» до сих пор числится в списках «пропаданцев», в локальных базах всех кораблей Звездного Альянса хранятся данные на каждого члена его экипажа, и наша «Волна-6» – не исключение. Развернутая биометрия и виртуальная идентификация уже проведены, они показали сходство на девяносто девять и две сотых процента. Это неплохой результат, даже очень неплохой, особенно если учитывать тот фактор, что ты долгое время подвергался генетическим исследованиям с постановкой вирусологических экспериментов. Поэтому я предлагаю больше не возвращаться к этому вопросу.

– Как скажешь…

– Таким образом, правильно, остается всего семь, о которых мы не знаем ничего вообще или знаем совсем чуть-чуть.

– Давай посмотрим, кто эти семеро, – предложил Орлов, и Владислав, чувствуя, что надо все-таки с чего-то начинать, скрепя сердце, принялся перечислять:

– Астрохимик Веда Глоувес, вирусолог Юрий Игнатов, два бортинженера: Отери Фрацес и Акелс Ленцед, астрофизик Виор Кирилов, космический психолог Лито Аксенова и оператор связи Лане Молл.

– Лане Молл – тот самый мальчик, которому Лиар поручил проверить кристалл, вернее, весь блок связи? – как бы между прочим уточнил Данияр.

– Да, совершенно верно, но… Подожди, тебе что, знакомо его лицо? Откуда? Ты его где-то видел? – не на шутку встревожился капитан.

– Нет, я вижу его впервые, как впрочем, и всех остальных, – спокойно ответил Данияр, Владислав облегченно вздохнул. Но Орлов, не давая окончательно расслабиться и стряхнуть с себя назойливые мысли, продолжил: – Просто я хотел тебя спросить еще вот о чем: а Акелс… Ну тот, который пришел вместе с ним… Как он оказался в кодорубке и что вообще там делал?

– Скорей всего его позвал Молл.

– Зачем?

– Видишь ли, как тебе лучше объяснить? Лане – неплохой специалист в области бортовой аппаратуры по приему-передаче сигнала, неоднократный финалист межпланетных конкурсов космической связи будущего, для него не проблема разобраться в любой существующей схеме. Но, как ты сам заметил, он еще очень молод, совсем мальчик, и, кроме знаний и интуиции, у него практически нет жизненного опыта, к тому же это его первый полет межгалактического уровня. Вот Ленцед и взялся за ним приглядывать. Лане нисколько не возражает против такого кураторства, даже наоборот, с радостью учится у Акелса, консультируясь с ним по разным вопросам. По-видимому, проверяя контур, Молл в чем-то засомневался, если позвал на помощь своего старшего друга, но это мы потом уточним у него самого.

– Да, конечно, уточнить обязательно придется… – рассеянно бросил Данияр. И тут же, весь подобравшись, сказал: – Влад, мне кажется, нам надо не мешкая поднять личные данные каждого из этой «великолепной семерки»: где учились, стажировались, сколько было полетов и куда, чем занимались на земле и каким образом попали на «Волну-6». Особое внимание необходимо обратить на такие моменты, как слишком долгое отсутствие на родной планете, несчастные случаи или аварии во время предыдущих путешествий, пусть даже самые незначительные, кардинальная смена деятельности или отказ от других полетов по каким-либо причинам незадолго до старта «Волны-6»…

– Хорошо, – на удивление быстро согласился с ним Владислав. – Вот ты этим и займешься. Считай, что доступ к архиву космотеки я тебе уже открыл.

– Я? – слегка опешил Орлов, по-видимому, не готовый к такому повороту. – Но почему именно я? – растерянно переспросил он.

– Тебя что-то смущает?

– Да, в принципе, нет… Просто я думал, ты поручишь это Лиару или подключишь сюда свою сестру…

– В свете последних событий Лиар незамедлительно займется вопросами стратегической безопасности нашего корабля, – жестко ответил ему капитан. И более миролюбиво добавил: – Что же касается моей сестры, то Кари еще сущий ребенок, не в меру любопытный и болтливый, и чем меньше она будет знать, тем спокойнее и лучше будет для всех нас. Поэтому собирать информацию придется все же тебе. Посмотришь, разберешься, что к чему, пообщаешься с ребятами, ну и заодно познакомишься поближе. Ты – новый человек на звездолете, а новичку всегда свойственно задавать вопросы, порой даже совершенно излишние, это ни у кого никогда не вызовет таких подозрений, как если бы то же самое спросили Лиар или я.

– Насчет новичка ты прав, я действительно не учел этого, – прикинув, сказал Данияр с некоторой долей восхищения. – Я тебя понял и все сделаю как надо, не сомневайся.

– Я и не сомневаюсь, – улыбнулся в ответ Владислав, но, тут же спохватившись, серьезно предупредил: – Сразу докладывай обо всем, что покажется тебе странным или подозрительным, не тяни, а главное – не пытайся докопаться до истины самостоятельно. Космотека находится на второй палубе, рядом с зоной отдыха и оранжереей. Если хочешь, давай провожу.

– Не стоит, сам найду. Влад… – Орлов опять немного замялся.

– Что-нибудь еще?

– Да, то есть, нет, не совсем, – смешался Данияр и наконец решился: – Влад, я просто хотел бы еще раз увидеть своего отца… Надеюсь, это возможно?

– Конечно, – вполне понимающе отнесся тот. – Архив «Арлодона-105» тоже будет в твоем распоряжении. Так, наверное, даже лучше, – рассудил он, в волнении взъерошив свои короткие непослушные волосы. – По крайней мере на вопрос каждого, кто заглянет в космотеку и поинтересуется, что ты там делаешь, у тебе всегда найдется готовый ответ.

– При этом я даже не покривлю душой, – с заметной грустью добавил Орлов, уходя.

Оставшись один, Владислав устало откинулся в кресле, прикрывая глаза. И тотчас откуда-то издалека вереницей, сменяя друг друга, перед ним начали проступать хорошо знакомые лица экипажа корабля. Вот пухлые, по-детски сжатые губы, большие, как у куклы, голубые глаза и широкие скулы – Лито Аксенова, врачеватель душ и рассудительный психолог. Вот угловатые, точно высеченные из камня, слегка непропорциональные черты с волевым скошенным подбородком – астрофизик Виор Кирилов. А вот и их первая красавица, золотоволосая королева Веда Глоувес…

«Нет, не верю, – отгоняя прочь мрачные мысли, вслух прошептал капитан. – Среди нас – и вдруг враг? Не может быть. Данияр просто ошибся, речь шла совсем о другом звездолете. И вообще, зачем я паникую раньше времени, ведь сначала надо получить результаты экспертизы…» Но навязчивые сомнения уже пустили липкую паутину предубеждений и не собирались никуда отступать.

Долгожданные результаты экспертизы не принесли ничего нового и окончательно и бесповоротно подтвердили, что злополучный кристалл главного контура подвергся кратковременному химическому воздействию. А именно: на него было нанесено неизвестное науке вещество, в состав которого предположительно входил исбарк. В чистом виде исбарк редко встречается в природе и образует крайне неустойчивые проникающие соединения. Результатом такого соединения и распада явилось необратимое частичное разрушение кристаллической решетки листидия. Но вот откуда на звездолете взялся исбарк, Веда, как ни пыталась объяснить, так и не смогла…

– Привет! – улыбнулась Кари, проскользнув в еще не до конца приоткрывшуюся дверь космотеки.

Орлов обернулся, взглянул с опаской, но, увидев миловидную девушку, тоже улыбнулся в ответ:

– Привет! Если не ошибаюсь, ты – Кариленд, сестра Влада? – на всякий случай уточнил он, хотя сразу ее узнал.

– Для друзей я просто Кари.

– Договорились. А меня зовут…

– Данияр, – нетерпеливо перебила она его. – Мы же с тобой уже знакомились по внутренней связи, когда ты рассказывал нам о себе.

– Да, конечно, я помню… Но я хотел сказать другое. На «Арлодоне-105» меня звали Данькой или Дани, у пиратов – Дэн, так что выбирай.

Девушка внимательно и в то же время немного лукаво посмотрела на него, что-то прикидывая:

– Ну, из Даньки ты уже точно вырос. Как пираты тоже не хочу – режет слух, вызывая ненужные переживания. Если не возражаешь, я буду звать тебя Дани, – решила она и, не дожидаясь его согласия, тут же поинтересовалась: – А что ты здесь делаешь? Кто это? – кивнула Кари на голограмму высокого широкоплечего мужчины.

– Мой отец, Светозар Орлов.

– Я так и подумала. Он был, наверное, очень сильным и хорошим человеком, – добавила девушка, подходя поближе. – У него добрые глаза и располагающая улыбка…

– Наверное. Я его почти не помню, – с горечью признался ей Данияр.

– Ну еще бы, столько лет прошло… – попыталась сгладить ситуацию Кари.

– Нет, не в этом дело… Просто, понимаешь, те последние мгновения жизни отца были такими страшными для меня, что я постоянно старался забыть о них, вычеркнуть из памяти. Но как только я начинал думать о Светозаре, перед глазами вновь возникала та же картина. Я стал бояться воспоминаний и заменять их нечеткими размытыми образами. Постепенно родные черты вытеснились теми вымышленными, а потом и вообще пропали. И вот сейчас я снова вижу отца таким, каким он был много лет назад, настоящим.

– И снова боишься?

– Нет, теперь отчетливо понимаю, каким глупым был тогда… Ты ведь тоже рано потеряла своих родителей?

Его вопрос застал Кари врасплох. Она всегда старательно избегала этой темы, и лишь немногие знали, что пришлось пережить жизнерадостной улыбчивой девочке в тот теплый июньский вечер, который она искренне ненавидит до сих пор. Кари молча кивнула, поспешив перевести разговор в другое русло:

– А вот того парня, слева от твоего отца, мне кажется, я откуда-то знаю или где-то видела раньше, причем совсем недавно. – Она указала на темноволосого синеглазого красавца, небрежно облокотившегося на огромный валун в парке космоцентра.

– Скорей всего по сферизу шла очередная передача, посвященная космонавтике или «пропаданцам».

Что-то неуловимо знакомое было во всем его облике, оно ускользало и притягивало одновременно, но вот что именно, Кари, как ни старалась, никак не могла понять:

– Да нет, у меня такое ощущение, будто я встречала его вживую. Вот только где и когда?..

Орлов еще раз пристально взглянул на изображение, правда, всматривался в него недолго:

– Кари, это совершенно исключено, – твердо заявил он. – Того парня звали Глеб Викулов. Он был оператором связи и в то же время помощником моего отца. Наверное, ты просто ошиблась, а может, с кем-то спутала…

– Может быть. – Девушка не стала с ним спорить, но про себя все же подумала, что перепутать такого видного парня было бы непростительно сложно. И раз она его действительно не помнит, значит, его никогда и не было в ее жизни.

А призрачный Глеб, отринув столетия, все так же весело рассказывал что-то крутившемуся рядом сероглазому сорванцу, в котором Кари безошибочно узнала юного Данияра, а мальчуган заразительно смеялся…

* * *

Оплавленные каменные обломки продолжали рушиться на мертвую, сожженную дотла землю. Это все, что осталось от тех новых зданий, корпуса которых совсем недавно гордо устремлялись в оранжевую высь, украшая молодой и перспективный город. Все осталось в прошлом. Цветущего города больше нет – сегодня ночью он превратился в бесформенные груды бетона и искореженного металла и погреб под собой обуглившиеся трупы людей. Куда ни глянь, везде царили хаос и смерть. Но мальчик уже не смотрел по сторонам и не вздрагивал от каждого шороха. Он брел из последних сил, едва переставляя разбитые ноги. Лохмотья рубашки, присыпанной ровным слоем пепла, казалось, спеклись с обожженной кожей тела и причиняли нестерпимую боль. Сильно саднили раздробленные пальцы рук, а гарь разъедала слезящиеся кровью глаза. И все же подросток упорно продолжал идти вперед в слепой надежде выбраться из этого ада.

Вдруг на дорогу легла чья-то тень, преграждая путь. Мальчик с трудом поднял голову. Прямо перед ним, на расстоянии вытянутой руки, стоял один из тех, кто принес сюда весь этот ужас и уничтожил жизнь. Пришелец был в черном, а слева у него на груди алел кроваво-красный кристалл. Большие, широко поставленные глаза пристально изучали мальчика. И тот, в свою очередь, тоже попытался рассмотреть его. Странно, на вид пришелец казался почти ровесником, но какая огромная бездна разделяла их: убийца и жертва, победитель и побежденный… Побежденный? Нет, никогда! Сейчас бы какой-нибудь обломок бетона из тех, что в таком количестве валяются под ногами, но нагнуться за ним – это значит уже не встать, просто не хватит сил. Мальчик обреченно вздохнул и облизнул потрескавшиеся от невыносимого пекла губы.

– Убийца, – едва слышно произнес он, даже не задумываясь, поймет ли его пришелец, но тот, кажется, понял, отшатнулся. Голова раскалывалась, мысли путались, но надо было успеть сказать все. – Мы столько лет ждали вас, с такой надеждой представляли, как однажды вы сами явитесь к нам. Мы верили, что вы будете сильнее и разумнее нас. Ну еще бы, вы ведь можете путешествовать по Вселенной, легко преодолевая громаднейшие расстояния. И вот вы прилетели… Ты знаешь, у меня теперь никого не осталось… Мы всегда считали вас своими друзьями, братьями по разуму, а вы оказались обыкновенными убийцами!!!

– Нет! – вдруг воскликнул пришелец на их родном языке.

Мальчик осекся. Значит, он действительно понял его. Ну что ж, тем лучше.

– Нет! – снова упрямо повторил тот. – Ты ничего не знаешь!

Подросток отрицательно мотнул головой:

– А мне и не надо ничего знать, я все видел собственными глазами. В одну секунду мой младший братишка вместе с родителями превратился в черный комок пепла, а меня накрыло оплавленным куполом нашего дома. Кругом полыхало, отовсюду чувствовался запах горелого мяса, все кричали. Ты знаешь, как страшно они кричали? – Мальчик говорил тихо, сдавленным голосом. – Ну и кто же вы после этого? Убийцы… Ты не остановил их, ты был рядом. Разве поверят они, что ты не враг? Докажи это им! – продолжил он, кивая на груды почерневших костей, выпиравших из-под обломков. – Убийца!!!

– Замолчи! – яростно воскликнул пришелец.

Но мальчик ничего не хотел слышать. Он видел перед собой только большие зеленые глаза, в которых разом отражались и мама, и отец, и его маленький братик, и бесконечная вереница людей, знакомых и незнакомых. Как зачарованный подросток смотрел в них, а губы сами собой повторяли все громче и громче: «Убийца!» Он уже не замечал, что с каждым словом рука пришельца все судорожнее сжимает какую-то продолговатую металлическую трубку, направленную на него.

– Убийца!!! – собрав оставшиеся силы, почти выкрикнул мальчик.

Пришелец зажмурился, и в ту же секунду яркая ослепительная струйка света рассекла пространство, прожигая его вместе с булыжной мостовой…

ГЛАВА 6. МУЗЫКАЛЬНЫЙ ЧАС

Задумчиво глядя на свое отражение, Кари неторопливо расчесывала волосы. «Интересно, что я ему скажу? Или опять растеряюсь? А может, пока еще не поздно, лучше отказаться и отменить встречу, сославшись на какие-нибудь непредвиденные обстоятельства?.. Или все-таки пойти и поболтать просто так, ни о чем?.. Ладно, будь что будет. Мы сейчас находимся в таком положении, когда неизвестно, чем все это закончится. А вдруг мы погибнем, и он никогда не узнает о моих чувствах к нему?.. О, Солнце, да что же я такое говорю! Нет, мы не можем, мы не должны погибнуть. Кто же тогда предупредит планеты? Да и вообще, зачем? Умирать, наверное, очень страшно. Нет, мы будем жить». Девушка с остервенением дернула запутавшийся локон, отгоняя прочь скребущихся на душе кошек и только сейчас увидела Веду. Та стояла у нее за спиной и открыто улыбалась.

– Ты меня разглядываешь точно куклу, – не сдержавшись, в сердцах произнесла Кари.

– Я только что вернулась в нашу каюту, – снисходительно пояснила Глоувес и тут же добавила: – Но хочу отметить, ты сегодня выглядишь очень мило, я бы даже сказала сногсшибательно.

– Меня вовсе не интересует твое мнение.

– Ну и напрасно, – безразлично и нисколько не обидевшись пожала плечами она. – Иногда бывает довольно полезно прислушиваться к чужим советам…

– Для кого как. Лично я привыкла жить своим умом.

– Какие вы все-таки разные с Владом, совсем не похожи друг на друга, – насмешливо протянула Веда. Напоминание о брате пришлось как нельзя кстати, и Кари, спохватившись, тотчас прикусила свой острый язычок.

…В оранжерее, которая находилась на второй палубе корабля, стояла непривычная тишина. Сюда уже давно никто не заглядывал. А ведь раньше, до стыковки с «Котаном-534», ребята часами засиживались здесь. Кари пришла чуть пораньше, осторожно, словно боясь потревожить это звенящее безмолвие, ступила на мягкий пушистый ковер травы и направилась к заветным деревянным качелям. Они находились в глубине сада, среди густых зарослей вероциска – лианоподобного кустарника с огромными, яркими, как само пламя, цветами. Вероциск со всех сторон оплел собой массивные столбы, образовав над качелями живую уютную беседку. Это было так необыкновенно. Девушка по привычке забралась в нее и принялась ждать.

Откуда-то издалека тихо полилась чарующая музыка – бессмертное произведение человечества, знаменитая космическая симфония. По стенам заскользили лазерные блики, на глазах выстраиваясь в объемные подвижные голограммы, которые то и дело сменяли одна другую. Там, где еще несколько секунд назад шумел густой лес и сквозь кроны деревьев с трудом пробивался тонкий лучик света, теперь простирался бескрайний зеленый луг с резковатым, ничем не сравнимым ароматом полевых цветов, в поисках нектара летали пчелы, и жужжал большой мохнатый шмель. А совсем рядом весело журчал родник с холодной сладковатой водой, от которой заламывает зубы. Миг – и вновь все исчезло. Вот уже ласково плещутся, набегая друг на друга, теплые изумрудно-голубоватые волны. Они словно играют, а горьковато-солоноватый привкус моря опьяняет, распирая грудь, его хочется вдохнуть как можно больше. Неожиданно море темнеет, волны поднимаются с каждым разом все выше и выше, начинается шторм. Черные громадины нависают над тобой, грозясь немедленно захлестнуть и утащить в свою пучину, но внезапно, застыв, опадают, разбиваясь о прибрежные скалы и разбрасывая в разные стороны пенные белые брызги. Солнце прячется за свинцовые тучи, начинает накрапывать мелкий колючий дождик, капли увеличиваются в размере и переходят в сильнейший тропический ливень… Время космической симфонии скоротечно. Но все, что тебе откроется, пока она звучит, будь то знойные пустыни с безжалостно палящим солнцем или царство вечных снегов и льдов, хрустальные грани которых холодно искрятся всеми цветами радуги, величественные горные вершины или низменные островки зеленых долин, все это – наша Земля. Далекая и близкая, родная Земля во всем своем многообразии и великолепии.