Сильвио

Вы сердитесь напрасно;Охотно бы ушла я с ним в долины, в степь.Мечтать, грустить, внимать свирели сладкогласной.Глядеть на твой закат, о лучезарный Феб…Плела бы я ему венки, пастушкою гуляла,Соломенная шляпка мне пристала,И право, я люблю горячий черный хлеб.

Кавалер.

Я буду спутник вам, Анета,—Уйдем туда, под сень лесов;Хотя мне жаль немного света,И маскарадов, и балов —Но рад я скрыться от укоровРодни озлобленной моей,От беспощадных кредиторовИ от проклятых векселей.

Шут (танцуя и звеня погремушками).

Не педант я, не философ,Дела нет мне до морали,До мучительных вопросов…К черту мысли и печали.Пусть расхлебывают внукиНа чужом пиру похмелье;Мы во всем умоем рукиИ да здравствует веселье!Поцелуи в полном кубкеМы рейнвейном запиваем;Не стыдитесь же, голубки.Пусть коралловые губкиПахнут огненным токаем.

Все (дружно аплодируя).

Браво, шут!

Среди обнаженных скал над пропастью.

Клотальдо указывает Сильвио на пролетающего орла.

Клотальдо

Взгляни, мой сын, орел над нами,Покинув скучный, дольний мир,Стремится плавными кругамиВ недосягаемый эфир.Летит он к солнцу чуждый страха,В палящий диск его влюблен.С каким презреньем смотрит онНа нас, детей земного праха…

Сильвио.

Отец, я догоню орла,Взберусь на каменные кручи.Его настигнет в самой тучеМоя пернатая стрела!

Клотальдо.

Он обгонять умеет бури:Не раз он в вихре грозовомВстречал, как ласку. Божий гром.Ему, любовнику лазури.Людская злоба нипочем.

Сильвио.

Ужели робкий, пристыженныйСмотреть я молча осужден.Как в небесах исчезнет онСвоею славой опьяненный?И отомстить ему нет сил…

Клотальдо.

О, если друг мой, разлюбилТы нашей скромной жизни сладость.Есть мир иной, иная радость…

Сильвио.

О горе, горе мне, как беден.Как я беспомощен и слаб!

Клотальдо.

Но что с тобой, мои сын, ты бледен.О чем ты слезы льешь

Сильвио.

Я раб,И должен вечно жить в неволеСреди томленья и стыда,И никогда, и никогдаЯ не узнаю лучшей доли!

Клотальдо.

Скажи, о чем твоя печаль.Чего ты хочешь?

Сильвио.

Сам не знаю…Отец, я рвусь куда-то вдаль.Но силы нет – и я страдаю…Зачем ты душу мне смутил —Слепому, жалкому невежде?..Теперь мне свет дневной не мил.Теперь мне стыдно жить, как прежде…О, если б мог, я б полетел.Раскинув крылья величаво,Туда, в заоблачный предел…С тех пор, как ты промолвишь «слава» —Мне больно, жжет меня недугИ мучит жажда…

Клотальдо.

Милый друг.Прости, старик я безрассудный…Испей вина

(подает ему кубок с отравой)

Сильвио (осушает кубок).

Напиток чудный!

(После молчания).

Отец, легко мне стало вдруг.Я крылья чувствую, и радаДуша подняться от земли…Прощай!.. Уж грохот водопадаЕдва мне слышен издали…Как сладко, страшно… Сердцем чуюЯ беспредельное кругом,Но выше… выше… и орломЛечу я в бездну голубую!..

Засыпает; являются слуги и уносят его.

Клотальдо (один).

Дитя мое, прости!
Занавес.

Второе действие

Зал в королевском дворце. Толпа придворных и дам Сильвио. Шут.

Сильвио.

О где я? Что со мною? Ужель все это сон?..За миг лишь перед тем уснул я над стремниной,Беспомощный, нагой, под шкурою звериной.И вдруг мелодией волшебной пробужденЯ не в глухом лесу, а в царственном покое.Над головой моей не синева небес.А складки голубых, таинственных завес,Не камни подо мной, а ложе золотое…И девушки, склонив серебряный сосуд.Мне воду розовую льют.Благоуханьями обрызганного телаИх руки нежные касаются порой.Мне кудри расчесал их гребень золотой.И ткань пурпурная, как облако, оделаМне члены мягкою, ласкающей волной.И я иду меж них, блистая, как денница.О, если б чудный сон, ты мог всю жизнь продлиться?

Шут.

Еще вопрос никем доныне не решен.Где твой конец, о жизнь, твое начало, греза.Где бред мечтателей, где будничная проза.Где истина и ложь, действительность и сон:Все в этом хаосе подвижно, мутно, слито.И вереницею полубезумных слов.Как бледно-радужной гирляндою цветовСуществование волшебно перевито.Не вдумывайся в жизнь, разгадки не найдешь.Коль можешь верить – верь в пленительную ложь.

Сильвио.

Кто ты?

Шут.

Я шут.Так люди мудрецов непонятых зовут.

Сильвио.

Но что ты делаешь?

Шут.

Смеюсь я надо всемИ ни любовью, ни врагами.Как буревестник над волнами.Как вольный ураган – не связан я ничем.Смеюсь над глупостью людей.Над рабством, злом и лицемерьем,И над величьем королей.Я полон дерзостной отваги,Я здесь презреннейший из всех, —Но прямо в сердце, лучше шпаги,Разит ударами мой смех!..

Первый министр (на пурпурной подушке подает Сильвио корону).

Великий государь, в благоговейном страхеПозволь склониться мне и к трону подойти,Чтоб здесь, у ног твоих, во прахеТебе корону поднести.

Верховный судья (на подушке подносит Сильвио золотой скипетр).

Вот скиптр, могучий царь, твой грозный атрибут.Пускай же под его хранительною сеньюВсе добродетели в стране твоей цветутИ, длани царственной покорны мановенью.К тебе, наш судия, на неподкупный судЗемные племена, как воды притекут!

Шут.

Я видел грозного судью.Упитанный и жирный,Склонил он голову своюС улыбкой детски-мирной.Недаром лик его так гордИ потом блещет ярко:Он переваривает тортИ трюфели с пуляркой.Очки сползли, и взор померк.И на нос муха села;Не слышит он, как тощий клеркПред ним читает дело…Судья так громко захрапелЧто вдруг прервалось чтенье дел.И муха улетела…

Главный казначей (подносит Сильвио червонцы).

Вот золото, мой царь

Сильвио.

Как блещут эти слитки.Как весело звенят они в руках.

Казначей.

В подвалах у тебя, в железных сундуках.Мерцая, тихо спят нетронутые слитки.И только слова ждут, чтоб вырваться на светИ загреметь дождем сверкающих монетИх схватят с жадностью протянутые руки.Благословят тебя промышленность и труд.Искусства вольные, ремесла и науки,И мертвые пески, как розы, зацветут.Возникнут фабрики, театры и музеи,И смелый рудокоп во внутренность землиЗа жилой золотой пророет галереи.И с моря синего примчатся корабли.Здесь, в золоте твоем, владыка всемогущий.Таится, как зерно, весь этот мир цветущий!

Сильвио (рассматривая золото).

Так вот где ключ к сердцам людей!Но нет, не верю я, чтоб эта горсть металлаИгрушка жалкая, достойная детей. —Такою властию над миром обладала…

Виночерпий (подавая Сильвио кубок).

Вина отведай, царь!

Сильвио (выпив вино).

Божественная влага!Мне так легко. Я счастлив вновь. —В груди надежда и отвага.Огнем по жилам льется кровь!

Виночерпий.

О, дай мне только знак – и брызнет из бочонковКипящее вино, и в белых колпаках,Над жаркою плитой, с кастрюльками в руках.Забегает толпа придворных поваренков.И чудный аромат из кухни долетит.Под крышкой золотой дымящееся блюдоНа снежной скатерти заискрится, и грудаПрозрачных хрусталей на солнце заблестит.Великий государь отпразднуй новоселье,Вели устроить пир.

Сильвио.

Да здравствует веселье!

Шепот среди придворных.

Мы спасены. Он наш!Мы приручить его сумели.В пирах, под звон заздравных чаш.Мы юным принцем овладели.

Толкают друг друга. Теснятся к трону.

1-й.

Быть стольником твоим мечта моя, король!

2-й.

Фазанов поставлять на кухню мне дозволь!

3-й.

В моих озерах водятся форели…

4-й.

Гранаты у меня в садах давно созрели!..

l-й.

Будь милостив, мои владенья округли…

2-й.

Оклады увеличь слугам твоим покорным…

3-й.

Назначь меня. король, поставщиком придворным…

4-й.

Меня подрядчиком…

5-й.

Мне денег…

6-й.

Мне земли…

Шут.

Мухи роем облепилиСладкой патоки горшок,Волки с воем обступилиЖирный лакомый кусок…

Придворный.

Что думает король о женщинах?

Другой.

А вотПосмотрим: фрейлина к монарху подойдет,Чтоб испытать его.

Молодая дама (склоняясь перед Сильвио и целуя его руку).

О дай рабе смиреннойКоснуться, государь, руки твоей священной.

Сильвио (в волнении наклоняясь к даме).

Прижать тебя хочу я и пламенной любви…

Дама.

При всех, король?

Сильвио.

Так что ж?

Дама (убегая).

Мне стыдно.

Сильвио.

Погоди.Красавица, вернись!..

Церемониймейстер.

Опомнись, принц!

Сильвио.

Прочь руки!Бегу за ней!

Церемониймейстер.

Что скажет свет!..

Сильвио.

Я полон жгучей, сладкой муки…

Церемониймейстер.

Ты нарушаешь этикет…

Кавалер.

Бедняк!

Старая фрейлина (тихо с ужасом).

Он пьян!

Кавалер.

Но не вином, любовью!

Второй кавалер.

К кому?

Первый кавалер.

К той даме молодой.

Одна из фрейлин.

Счастливица!

Вторая.

Как быстро!

Третья.

Боже мой!Играть беда с такой горячей кровью.

Дама.

Как он красив, как полон сил!..

Кавалер.

Природы милое дитя! Без разговоровЖеманства глупого, гримас и томных разговоровОн прямо к делу приступил.

Дама.

Клянусь – от всей души, такого властелинаМы будем обожать…

Вторая.

Вот истинный мужчина.Как порох вспыхнул…

Третья.

Да, не то,Что наши франты…

Четвертая.

При дворе никтоНе смог бы с ним поспорить в этом деле.

Придворный.

А ловко мы его на удочку поддели!

Другой.

Он наш вдвойне: к нему нашли мы два путиВино и женщин…

Церемониймейстер (на ухо Сильвио).

Государь, прости —На пару слов: скажи, кого ты любишь болеБрюнеток иль блондинок? принц, по волеТвоей доставить я готовКрасавиц лучших в целом светеВсех возвратов, племен, наречий и цветов!..Уже теперь в моем букете —Немало чудных роз и лилий на примете.

Маршал (склоняясь и подавая Сильвио меч).

Солдаты ждут, возьми свой мечИ за тобой пойдем мы следом…Полки в огонь кровавых сечНа страх врагам веди к победам.

Шут (напевает).

«На чарку водки, куманек!»Робер зовет Жуана;В таверне слышится: гоп-гоп.Веселый звон стаканов.Но вдруг война…Робер Жуану стал врагом;Уж не под звон стаканов —В лихом бою. Как с зверем зверьДва друга встретились теперьПод грохот барабана.Робер приятеля убилИ крест за подвиг получил.Робер убил Жуана…Снопами валятся телаИ не осталось ни колаОт вражеского стана;Ура. победа! Но никтоНе объяснил бы нам, за чтоРобер убил Жуана.

Маршал.

Монарх, ты грозный вождь бесчисленных полков.Явись же к ним на миг и взором их обрадуй!За долгие года лишений и трудовДа будет твой привет им лучшею наградой.Взгляни, вот рать твоя!

Отдергивает занавес, и с террасы открывается вид на площадь, покрытую войсками.

Войска.

Да здравствует наш царь!

Маршал.

О, посмотри на них, великий государь.Как латы их гремят, как очи грозно блещут…Поверь, им за тебя не страшно умереть;Перед лицом твоим от счастия трепещутИх львиные сердца, закованные в медь.Ты можешь на врага их бросить в бой кровавыйОдним движением властительной руки, —И ринутся на смерть, как зверь тысячеглавый,Твои железные, гремящие полки.

Сильвио.

И это не мечта, не ложь, не сновиденье…Я – царь.И предо мной все падает во прах.Бесчисленных сердец послушное биеньеЯ чувствую в моих трепещущих руках.Падите ниц, рабы: я царь!.. В самозабвеньиКак сладко повторять мне гордые словаЗахватывает дух от шири необъятнойИ кружится над бездной голова…О, если чудный сон умчится невозвратно —Упьюсь, хотя на миг, чтоб ни было потом.До пресыщения моим блаженным сном.Смелее же вперед! Рабы, я принимаюВаш блещущий венец бестрепетной рукойИ над простертою у ног моих толпойЯ меч высоко поднимаю!..

Все.

Да здравствует наш царь!

Король и придворные уходят.

Зал во дворце. Входят двое придворных, разговаривая.

1-й.

Каков наш принц!.. И день и ночь похмелье!Не только всех вельмож – он дам перепоил.В разбойничий притон чертог свой превратил,Разврат, безумство, пьяное веселье…Уж эти мне пиры! Того гляди – убьютЗа картами, в попойке безобразной,Иль где-нибудь, в углу таверны грязнойСедую голову бутылкой разобьют.

2-й.

Толпа гуляк, по городу блуждая.Врывается порой, как бешеная стая.В дома почтенных горожан, —И бьет, что под руку попало, наш буян, —Лакеев, рыцарей, посуду.Беда красавицам и бочкам сладких вин:И в кладовых, и в девичьих – повсюдуХозяйничает он, как полный властелинНе быть добру…

1-й.

А слышали вы новость?Он с нашим добрым, старым королемДерзнул высказывать надменную суровость.Его поссорили с отцом.

2-й.

За что?

1-й.

Он раздражен интригами и сплетней.Узнал он, что отец венца его лишилПо воле рока и светилС тех пор он каждый день мрачней и неприветней.

2-й.

Шаги… Прощайте.

Расходятся. Входят две дамы.

1-я.

Где свершилось злодеянье?

2-я.

Увы! Не в тайном сумраке ночей.Здесь, на виду у всех, в полуденном сияньи:Жестокий Сильвио, убийца и злодей!Держа в руках букет магнолий белоснежныйПодарок жениха, невинна и светла,Как чистый херувим, полна мечтаний нежных,Из сада во дворец Эстрелла тихо шла.Навстречу Сильвио… С попойки возвращаясьОн с наглым вызовом подходит к ней, шатаясь.Объята гнева и стыдом,Эстрелла вырвалась из рук злодея,Как трепетная лань, гонимая орлом,В одну из мраморных остроконечных башенОна кидается – уж бездна перед ней —Ступени дрогнули, бежит он, дик и страшен.Его дыхание все ближе, горячей.И в бешенстве кричит он: – «Будешь ты моей!»И пронеслось предсмертное стенанье:«Прости мне, господи!» Цветы к груди прижав.Эстрелла с башни кинулась стремглав.В лазури белое мелькнуло одеянье —Погибло счастье и любовь…Удар о камни членов нежных. —И обагрила девственная кровьЦветы магнолий белоснежных!..

1-я.

Молчи… – король!..

Входит Сильвио, придворные и Шут.

Сильвио.

Всему граница есть —Вина, любви – не вечно опьяненье. —Вот в чем беда! Спать, пить и есть —Нельзя всю жизнь без пресыщенья; —И надо чем-нибудь наполнить скучный деньБессмысленный и длинный.Чего бы пожелать? В душе моей пустыннойВсе тихо: говорить и думать лень.И я теперь готов завидовать животным.Их грубым радостям, простым и беззаботным.Тоска!.. О, если б кто-нибудь нашелИсточник свежих; новых упоений,Нетронутых, безвестных наслаждений —Я разделил бы с ним порфиру и престол!

Шут.

Таков удел земной: природа для людейЗаимодавец беспощадный.И все один процент – сто на сто – платят ейЗа каждый светлый луч, за каждый миг отрадный.Кто б ни был должником – сапожник иль король.Вчера любовь, вчера веселье. —Сегодня скука и похмелье,И мудрость поздняя, и головная боль.

Сильвио.

Бездельники. Льстецы и дармоеды.Так вот как служат королю!Где хохот, шутки и веселье?Я лиц унылых не терплю.Пляшите, смейтесь, – чем хотите, —Умом иль глупостью – царя развеселите!..Найдите для меня игру, забаву, труд:Что делают у вас, когда не спят, не пьют.И не целуются с красотками?

Канцлер.

ВеликийИ доблестный порыв премудрого владыкиМы все приветствуем; твой юный дух растетИ жаждет к подвигам направить свой полет.Дерзнул, монарх, к делам правленьяПривлечь твой милостивый взгляд:Мои бумаги. ПовеленьяДавно без подписи лежат.Взглянуть на них царю не будет ли угодно?Вот кипа пыльных, старых делКогда б спросить тебя я смел,Чтоб ты пожертвовав минуткою свободной,Хотя б важнейшие бумаги просмотрел…

Сильвио.

Подать мне свитки.

Канцлер.

Вот, мой царь.

Сильвио (бросает свитки).

Возьмите их, солдаты.Скорей, в огонь весь этот хлам проклятыйИ пепел по ветру развейте!

Канцлер (в ужасе).

Государь,Здесь важные дела!

Сильвио.

Повелеваю.Чтоб по всему подвластному мне краюДела и рапорты, какие б ни нашли —Рукою палача немедленно сожгли.

Солдаты, взяв бумаги, удаляются.

Ко мне, мой шут! Я по тебе тоскую,Мне скучно, друг… Ты здесь умнее всех.Спой песенку, унылую, простую,Чтоб искрился в слезах безумный, горький смех!

Шут (напевает).

То не в поле головки сбивает дитяС одуванчиков белых, играя:То короны и митры сбивает, шутя,Всемогущая смерть, пролетая.Смерть приходит к шуту: «Собирайся, дурак.Я возьму и тебя в мою ношу,И к венцам и тиарам твой пестрый колпакВ мою общую сумку я брошу».Но, как векша, горбун ей на плечи вскочилИ колотит он смерть погремушкой.По костлявому черепу бьет, что есть сил.И смеется над бедной старушкой.Стонет жалобно смерть: «Ой, голубчик, постой!»Но герой наш уняться не хочет.Как солдат в барабан, бьет он в череп пустой.И кричит, и безумно хохочет:«Не хочу умирать, не боюсь я тебя!Жизнь и солнце, и смех всей душою любя,Буду жить-поживать припевая:Гром побед отзвучит, красота отцветет,Но дурак никогда и нигде не умрет —Но бессмертна лишь глупость людская!»

Сильвио.

Спасибо, шут, ты рассмешил меня.Исчез похмелья чад тяжелый.Вина, рабы! За пир веселый,За стол, друзья!Пусть гроздий сок, звеня,Забрызжет вновь, как пена водопада.И, не смущаемы зарей,Мы сладкой кровью виноградаНаполним кубок золотой!

Старый слуга (выходя из толпы).

Побойся Бога!

Сильвио.

Берегись!

Слуга.

ЧегоБеречься мне? Меча и скиптра твоего?Когда еще, мой принц, вас не было на свете,Ни крови не щадя, ни живота, ни сил,Во брани, мире и советеНароду моему я правдою служил.И царь, твой батюшка, нас жаловать изволил,И слуг, – дай Бог ему здоровья. – никомуОн оскорблять бы не позволил, —Ни даже сыну своему!

Сильвио.

Молчи, негодный раб!..

Слуга.

Спроси, в кровавой сечеКогда-нибудь перед лицом врага.Дрожал ли старый твой слуга —Ему ль унизиться до рабской, льстивой речи?Нет, Сильвио, мой долг свершу я до конца,И я скажу тебе, как честный, старый воин,Скажу в лицо: ты недостоин,Ты недостоин, принц, великого отца!

Сильвио.

Молчи, я задушу тебя!..

Слуга.

Молчать мне поздно.Довольно я терпел, нет больше сил молчать.Клянусь – пред истиною грознойТебя заставлю я дрожать —Она мне сердце жжет и рвется на свободу!

Сильвио.

Держи его, палач!

Слуга.

Палач не нужен…Я стар, я хил и безоружен.Но видишь, радостью горит мой взглядИ слезы светлые в очах моих дрожат.Всю правду я сказал, что совесть мне велела.И так теперь легко, и что мне муки тела, —Нет! Счастья у меня не можешь ты отнять.И мне не страшен мрак могилы.Благодарю тебя, Господь, что дал ты силыМне, недостойному, за правду постоять!..А ты, безумец, знай, – не защитят от Бога,Ни грозные полки, ни шайки палачей,Господен гнев найдет тебя и за стеной чертогаТебя, убийца и злодей!..

Сильвио.

Так вот тебе, умри!..

(закалывает Слугу).

Слуга.

Умру за правду Божью!

Придворные.

Спасайтесь, горе нам!

Разбегаются. На сцене остаются только Сильвио и Шут.

Сильвио (над трупом старика).

Проклятый пес, издох!Уж холодеет труп; а жаль, что я не могУпиться досыта его предсмертной дрожью…Нет, то ли дело барс, иль раненый медведьУ нас, в лесу: – там есть на что смотреть,Чем насладиться: зверь, от боли воя,Измученный, облитый кровью весьБез судорог отчаянного бояМне жизни не отдаст! – А здесь —Чуть пальцем тронешь их – покорно и бездушно.Трусливые, как зайцы мрут они…Так под секирой валятся послушноЧервями съеденные пни!

Встает, чтобы уйти и ногою отталкивает труп старика.

Прочь, падаль мерзкая, с дороги!

Входит Базилио

Базилио.

Кровь на руках его, о боги!Мой сын, убийца! Прав ваш приговор —Святые звезды! Горе и позор!

Сильвио.

Уйди, оставь меня!

Базилио.

Так вот – слепая сила,Царящая над участью людей.Так вот – судьба!.. Она твой разум ослепила,Мой сын, молю тебя, не отдавайся ейБорись, дитя мое…

Сильвио.

Не рок, и не светила,А прихоть старого глупцаМеня, законного наследника, лишилаПрестола, скиптра и венца.Не обвиняй судьбы: не ты ль, отец преступный.По мнимой воле рока и светилМеня в неведомых лесах похоронил?Забытый, брошенный в пустыне недоступной.Как сорная трава, я рос… И вот, теперь,Ты удивляешься, что дик я и мятежен,И непочтителен, и не довольно нежен..Кого мне почитать, кого любить?.. Я зверь!..Ни совести, ни Бога, ни отчизныНет у меня: ты сам лишил меня всего!..И мне ли слушать укоризныМучителя, тирана моего!..И ты в глаза смотреть мне смеешь.И не дрожишь, и не бледнеешь!Или твой сын, отец, до мщенья не дорос.

Базилио.

Дитя, не оскорбляй моих седых волос.

Сильвио.

Седые волосы, любовь и добродетель…Не правда ли за них я должен все простить?О, не прикажешь ли мне голову склонитьК твоим стопам, мой царь и благодетель?Так знай: одна лишь страсть закон души моей,Я голос крови презираю,И что мне власть отца, и что мне суд людей. —Их трусости в лицо мой вызов я бросаю.Вас, сумасбродных стариков.Щадить нельзя, и я на все готов —И перед кровью не бледнею.О, проучить я вас сумеюУпрямых, старых дураков!

Базилио.

Мой сын, ты опьянен могуществом и властью.Но знай: изменчив рок, не доверяйся счастью.Величие царей и слава промелькнетКак туча на заре, мгновенно потухая,С чела корона золотаяИ пурпур с плеч твоих спадет.И ты останешься забытым, одиноким.И ты очнешься вдруг, могучий, грозный царь.В глуши немых лесов – неведомый дикарь.И будет трон тебе казаться сном далеким…Прости, мой бедный сын, прости на век!..

Сильвио.

Постой!Что молвишь ты, старик? зловещая угрозаВ душе отозвалась смятеньем и тоской…Что если прав отец, и власть моя лишь греза.И только снится мне, что Сильвио – дикарьНа троне золотом великий государь?Но нет! Ведь Божий мир не призрак, не виденье.Еще я скиптр держу, еще я грозный царь…А если так – зачем, зачем в душе сомненье?О, я действительность так крепко охвачуВсем существом моим, прижму ее так смелоК груди, как теплое, трепещущее тело.Прильну устами к ней, из рук не отпущу,Пока в душе моей не задушу сомненье,И не почувствую, что жизнь не сновиденье, —А плоть и кровь… Я докажу себе,Что я воистину король!

Уходит.

Шут (один, над трупом слуги).

Нет, не буду унижатьШутки вольной....……………………………………Я помчусь, отваги полныйПрочь из клетки золотойОкунусь, как рыба, в волныЖизни бедной и простой!Царедворцев знаменитых,Гордых рыцарей и дамЗа отверженных, забытыхБедняков, нуждой убитых.Я так радостно отдам.И по буграм, и по селамВместе с труппой кочевой.Стану циником веселымЯ бродить в толпе людской.По дощатым балаганам,С арлекином полупьянымБуду счастлив я душой.Здравствуй, бедность, здравствуй, воля,Аромат ночного поля,Ястреб в небе голубом.И грачи, и скрип телеги,И цыганские ночлегиЗа пылающим костром!..

Пир. Сильвио, кавалеры и дамы. В стороне Базилио инкогнито в черном плаще и Виночерпий.

Базилио (тихо).

Вот яд. Но волю нашуИсполнишь ли ты, раб?

Виночерпий.