Полное собрание стихотворений

Индия

В духе лириков

VI—VII вв.

1

Дождь! тебя благословляю!Ты смочил ее одежды:Как, под влажной тканью, четкоРисовалось тело милой!Ты была – как обнаженной,И твои дрожали груди!Кто ж согрел их поцелуем,В час, как радуга сверкнула?

2

Уже за горы канул месяц,Уже восток зарей зарделся,Уже в саду запели птицы,А я, Любовь, смотри, все плачу!

3

В белом и трепетном озере груди твоейСердце твое – ароматного лотоса цвет!

4

– Я брошен ею, но я не плачу;Видишь ли: я улыбаюсь.– Твоя улыбка – рассвет печальныйНад погоревшей деревней.

5

Через речку цепкие лианыПровели несокрушимый мост.Там качаться любят обезьяны,Окрутив вокруг лианы хвост.От меня и прямо к сердцу милойПроведен любовью крепкий мост.Там качаться любят злые силы,Окрутив вокруг желаний хвост.

6

Я не всходил на Гималаи,Жемчужин не искал на дне,Паломником не плыл на Цейлон, —Даль, глубь и высь я знал в Любви!

1913

Подражание Рабиндранату Тагору

Когда тебе, дитя, я приношу игрушки,Мне ясно, почему так облака жемчужны,И так ласкающе к цветам льнет ветер южный, —Когда тебе, дитя, я приношу игрушки.Когда тебе, дитя, даю я в руки сласти,Мне ясно, почему цветок наполнен медом,И сахарны плоды под нашим небосводом,Когда тебе, дитя, даю я в руки сласти.Когда тебя, дитя, целую я в глазенки,Мне ясно, почему так небо утром чисто,И ветерок так свеж над пальмой серебристой,Когда тебя, дитя, целую я в глазенки.

1913

Персия

Персидские четверостишия

1

Не мудрецов ли прахом земля везде полна?Так пусть меня поглотит земная глубина,И прах певца, что славил вино, смешавшись с глиной,Предстанет вам кувшином для пьяного вина.

2

Есть в жизни миги счастья, есть женщины, вино,Но всем на ложе смерти очнуться суждено.Зачем же краткой явью сменяются сны жизниДля тысяч поколений, – нам ведать не дано.

3

Только ночью пьют газели из источника близ вишен,На осколок неба смотрят, и в тиши их вздох чуть слышен.Только ночью проникаю я к тебе, источник мой!Вижу небо в милом взоре и в тиши дышу тобой!

4

Эпитафия Зарифы

Той, которую прекрасной называли все в мечтах,Под холмом, травой поросшим, погребен печальный прах:Если ты ее, прохожий, знал в потоке беглых лет, —То вздохни за вас обоих, ибо в смерти вздохов нет.

1911

Газели

1

В ту ночь нам птицы пели, как серебром звеня,С тобой мы были рядом, и ты любил меня.Твой взгляд, как у газели, был вспышками огня,И ты газельим взглядом всю ночь палил меня.Как в тесноте ущелий томит пыланье дня,Так ты, маня к усладам, всю ночь томил меня.Злой дух, в горах, у ели, таится, клад храня.Ах, ты не тем ли кладом всю ночь манил меня?Минуты розовели, с востока тень гоня.Как будто по аркадам ты вел, без сил, меня.Пусть птицы мне звенели, что близко западня:В ту ночь любовным ядом ты отравил меня!

1913

2

Пылают летом розы, как жгучий костер.Пылает летней ночью жесточе твой взор.Пьянит весенним утром расцветший миндаль.Пьянит сильней, вонзаясь в темь ночи, твой взор.Звезда ведет дорогу в небесную даль.Дорогу знает к сердцу короче твой взор.Певец веселой песней смягчает печаль.Я весел, если смотрит мне в очи твой взор.Забыть я все согласен, чем жил до сих пор.Из памяти исторгнуть нет мочи твой взор.

<1913>

Япония

Японские танки и хай-кай

1

Устремил я взгляд,Чуть защелкал соловей,На вечерний сад;Там, средь сумрачных ветвей,Месяц – мертвого бледней.

2

Это ты, луна,Душу мне томишь тоской,Как мертвец бледна?Или милый взор слезойОмрачился надо мной?

3

По волнам рекиНеустанный ветер с горГонит лепестки.Если твой я видел взор,Жить мне как же с этих пор?

4

Вижу лик луны,Видишь лунный лик и ты,И томят мечты:Если б, как из зеркала,Ты взглянула с вышины!

5

В синеве прудаБелый аист отражен;Миг – и нет следа.Твой же образ заключенВ бедном сердце навсегда.

6

О, дремотный пруд!Прыгают лягушки вглубь,Слышен всплеск воды…

7

Кто назвал Любовь?Имя ей он мог бы датьИ другое: Смерть.

12 октября 1913

Индокитай

Две малайские песни

1

Белы волны на побережьи моря,Днем и в полночь они шумят.Белых цветов в поле много,Лишь на один из них мои глаза глядят.Глубже воды в часы прилива,Смелых сглотнет их алчная пасть.Глубже в душе тоска о милой,Ни днем, ни в полночь мне ее не ласкать.На небе месяц белый и круглый,И море под месяцем пляшет, пьяно.Лицо твое – месяц, алы – твои губы,В груди моей сердце пляшет, пьяно.

12 ноября 1909

2

Ветер качает, надышавшийся чампаком,Фиги, бананы, панданы, кокосы.Ведут невесту подруги с лампами,У нее руки в запястьях, у нее с лентами косы.Рисовое поле бело под месяцем;Черны и красны, шныряют летучие мыши.С новобрачной мужу на циновке весело,Целует в спину, обнимает под мышки.Утром уходят тигры в заросли,Утром змеи прячутся в норы.Утром меня солнце опалит без жалости,Уйду искать тени на высокие горы.

17 ноября 1909

Арабы

Из арабской лирики

Отрывок

Катамия! оставь притворство, довольно хитростей и ссор,Мы расстаемся, – и надолго, – с прощаньем руки япростер.Когда бы завтра, при отъезде, ты распахнула свой шатер,Хоть на мгновенье мог бы видеть я без фаты твой черныйвзор,И на груди твоей каменья, как ярко-пламенный костер,И на твоей газельей шее жемчужно-яхонтный убор,На шее той, – как у газели, когда она, покинув бор,Наедине с самцом осталась в ущельях непроходных горИ шею клонит, объедая из ягод пурпурный узорНа изумрудно-нежных ветках, топча травы живой ковер,Мешая соки со слюною в один пленительный раствор,В вино, какого люди в мире еще не пили до сих пор!

Армения

Армянская народная песня

Ах, если алым стал бы я,Твоим кораллом стал бы я,Тебя лобзал бы день и ночьИ снегом талым стал бы я!Я стал бы алымКораллом, лалом,И снегом талым стал бы я…Ах, если шалью стал бы я,Твоей вуалью стал бы я,Тебя лобзал бы каждый день,Иль бус эмалью стал бы я1Я стал бы шалью,Твоей вуалью,И бус эмалью стал бы я.Ах, если таром стал бы я,Звучать не даром стал бы я.Я разглашал бы гимн тебе,И милой яром стал бы я!Я стал бы таром,Звуча не даром,Ах, милой яром стал бы я!

<1916>

Подражание ашугам

1

О, злая! с черной красотой! о дорогая! ангел мой!Ты и не спросишь, что со мной, о дорогая, что со мной!Как жжет меня моя любовь! о дорогая, жжет любовь!Твой лоб так бел, но сумрак – бровь! о дорогая, сумрак —бровь!Твой взор – как море, я – ладья! о дорогая, я – ладья.На этих волнах – чайка я! о дорогая, чайка – я.Мне не уснуть, и то судьба, о дорогая, то судьба!О, злая, выслушай раба! о дорогая, речь раба.Ты – врач: мне раны излечи, о дорогая, излечи!Я словно в огненной печи, о дорогая, я – в печи!Все дни горю я, стон тая, о дорогая, стон тая,О, злая, ведь не камень я, о дорогая, пламень – я!Мне не уснуть и краткий срок, о дорогая, краткий срок,Тебя ищу – и одинок! о дорогая, одинок!И ночь и день к тебе лечу, о дорогая, я лечу,Тебя назвать я всем хочу, о дорогая, и молчу.Но как молчать, любовь тая, о дорогая, страсть тая?О, злая, ведь не камень я, о дорогая, пламень – я!

<1916>

2

Как дни зимы, дни неудач недолго тут: придут-уйдут.Всему есть свой конец, не плачь! – Что бег минут:придут-уйдут.Тоска потерь пусть мучит нас, но верь, что беды лишьна час:Как сонм гостей, за рядом ряд, они снуют; придут-уйдут.Обман, гонение, борьба и притеснение племен,Как караваны, что под звон в степи идут; придут-уйдут.Мир – сад, и люди в нем цветы! но много в нем увидишь тыФиалок, бальзаминов, роз, что день цветут: придут-уйдут.Итак, ты, сильный, не гордись! итак, ты, слабый, негрусти!События должны идти, творя свой суд; придут-уйдут!Смотри: для солнца страха нет скрыть в тучах свой паля-щий свет,И тучи, на восток спеша, плывут, бегут; придут-уйдутЗемля ласкает, словно мать, ученого, добра, нежна;Но диких бродят племена, они живут: придут-уйдут…Весь мир: гостиница, Дживан! а люди – зыбкий караван!И все идет своей чредой: любовь и труд, – придут-уйдут!

<1916>

Скандинавия

Пророчество о гибели азов

Слушайте, все люди, сумрачные песни.Те из вас, кто мудры, пусть оценят пенье.Я пою про ужас, я пою про горе,Я пою, что будет в роковые годы.Почернеет солнце, сушу скроют воды,Упадут на землю золотые звезды,Взвеет дым высоко из земного недра,И оближет пламя тучи в твердом небе.Змей Нидгад из ада вылетит на крыльях,Закружит, когтистый, над дворцовой крышей.У него на крыльях трупы всех умерших,С ними вместе канет в глубине безмерной.Будет лаять Гарум пред священным входом,Но в лесу железном будет вторить хохот,И Фенрир промчится, волк с кровавым глазе;!По гранитной лестнице в чертоги азов.Один! Один! Один! горе! горе! горе!Я пою, что будет в роковые годы.Азы! вижу гибель вашей светлой власти:Волк Фенрир терзает грозного владыку.Альфы скорбно плачут у недвижной двери,Азы громко стонут, внемля страшной вести,Великаны сильны, истребленья люты.Что теперь осталось? где теперь вы, люди?Вот пылает с треском Игдразил высокий,Мировые ветви корчатся и сохнут,И, когда на землю с громом рухнет древо,В пламени с ним вместе мир погибнет древний.Но из черной бездны встанет черный Локи,Повезет безумцев он на черной лодке,Чтоб дворец воздвигнуть, страшный, черный, новый,И царить сурово над страной полночной.Слушайте, все люди, сумрачные песни,Те из вас, кто мудры, пусть оценят пенье.Я пою про ужас, я пою про горе,Я пою, что будет в роковые годы.

<1916>

Европейское средневековье

Канцона к даме

Судил мне бог пылать любовью,Я взором Дамы взят в полон,Ей в дар несу и явь и сон,Ей честь воздам стихом и кровью.Ее эмблему чтить я рад,Как чтит присягу верный ленник.И пусть мой взглядВовеки пленник;Ловя другую Даму, он – изменник.Простой певец, я недостоинНадеть на шлем Ее цвета.Но так гранатны – чьи уста,Чей лик – так снежен, рост – так строен?Погибель мне! Нежнее нетНи рук, ни шеи в мире целом!Гордится светПрекрасным телом,А взор Ее сравню я с самострелом.Любовь вливает в грудь отвагу,Терпенья дар дает сердцам.Во имя Дамы жизнь отдам,Но к Ней вовек я не прилягу.Служить нам честно долг велитСиньору в битве, богу в храме,Но пусть звенит,Гремя хвалами,Искусная канцона – только Даме.

20/21 ноября 1909

Дворец любви

Дворец Любви не замкнут каменной стеной;Пред ним цветы и травы пышны под росой,И нет цветка такого, что цветет весной,Который не расцвел бы на лужайке той.В траве зеленой вьется быстрый ручеек;Он, как слюда, прозрачен, светел и глубок.Кто из мужчин, раздевшись, входит в тот поток,Становится вновь юным, в самый краткий срок.И девам, что умели дань Любви отдать,Довольно в светлых водах тело искупать;Все, – кроме тех, кто должен жизнь ребенку дать, —Становятся невинны, девами опять.На тонких ветках птицы песнь поют свою.Что песнь – Любви во славу, я не утаю.И, наклонившись низко к светлому ручью,Подумал я, что грежу я в земном Раю.

1912

Испания

Испанские народные песни

1

– Вы бледны, моя сеньора.Что склонили вы глаза?– Я, пока вы на охоте,Убираю волоса.– Чей же конь заржал так жаркоНа конюшне у меня?– Мой отец прислал в подарокВам прекрасного коня.– Чей же в зале щит повешен?– Братом прислан он моим.– Чье копье стоит у двери?– Сердце мне пронзите им.

2

– Мой товарищ! мой товарищ!Милой я узнал обман.Я в Гренаде стану мавром,Буду резать христиан,– У меня три дочки дома,И одна милей другой.Выбирай любую розуИль подругой, иль женой.– Не хочу я жить с подругой,Дом с женою мне не мил,Так как я ласкать не будуТу, которую любил.

1913

Rico franco

A caza iban a caza.

Los cazadores del Rey…[43]

Веселой тешились охотойКороль и рыцари его;Веселой тешились охотой, —И не убили ничего.Все сокола их разлетелись,И утомил бесплодный путь,Все сокола их разлетелись, —Настало время отдохнуть.Поблизости был древний замок,Там, где кончался темный лес;Поблизости был древний замок,А в нем прекрасная Иньес.Ее увидел рыцарь Рико, —И все на свете позабыл;Ее увидел рыцарь Рико, —И деву страстно полюбил.Наутро, замок покидая,Еще при блеске ранних рос,Наутро, замок покидая,Коварно деву он увез.– Не об отце ль, Иньес, ты плачешь?Забудь: не встанет больше он.О брате ли, Иньес, ты плачешь?Моим мечом он поражен.– Не плачу я, сеньор любезный,Но мне наряд мешает мой,Мне дайте нож, сеньор любезный:Я длинный шлейф обрежу свой.Тогда учтиво рыцарь РикоКинжал толедский подает,Тогда учтиво рыцарь Рико,Полет коня замедлив, ждет.Лицо Иньес к нему склоняет,Чтоб взор ее он видеть мог,И в грудь ему Иньес вонзаетВ Толедо кованный клинок.

1915

Франция XV—XVI вв.

Баллада о женщинах былых времен

Скажите, где, в стране ль теней,Дочь Рима, Флора, перл бесценный?Архиппа где? Таида с ней,Сестра-подруга незабвенной?Где Эхо, чей ответ мгновенныйЖивил, когда-то, тихий брег,С ее красою несравненной?Увы, где прошлогодний снег!Где Элоиза, всех мудрей,Та, за кого был дерзновенныйПьер Абеляр лишен страстейИ сам ушел в приют священный?Где та царица, кем, надменной,Был Буридан, под злобный смех,В мешке опущен в холод пенный?Увы, где прошлогодний снег!Где Бланка, лилии белей,Чей всех пленял напев сиренный?Алиса? Биче? Берта? – чейПризыв был крепче клятвы ленной?Где Жанна, что познала, пленной,Костер и смерть за славный грех?Где все, Владычица вселенной?Увы, где прошлогодний снег!

Посылка

О, государь! с тоской смиреннойНедель и лет мы встретим бег;Припев пребудет неизменный:Увы, где прошлогодний снег!

<1913>

Песня из темницы

Загорелся луч денницы,И опять запели птицыЗа окном моей темницы.Свет раскрыл мои ресницы.Снова скорбью без границы,Словно бредом огневицы,Дух измученный томится,На простор мечта стремится.Птицы! птицы! вы – на воле!Вы своей довольны долей,Целый мир вам – ваше поле!Не понять вам нашей боли!День и ночь – не все равно ли,Если жизнь идет в неволе!Спойте ж мне, – вы на свободе, —Песню о моем народе!Солнце, солнце! ты – прекрасно!Ты над миром ходишь властноВ тучах и в лазури ясной.Я ж все вижу безучастно,Я безгласно, я всечасноВсе томлюсь тоской напрасной —Вновь увидеть край желанный!Озари те, солнце, страны!Ветер, ветер! ты, ретивый,На конях взвиваешь гривы,Ты в полях волнуешь нивы,В море крутишь волн извивы!Много вас! вы все счастливы!Ветры! если бы могли выПронести хотя бы мимоПеснь страны моей родимой!Светит снова луч денницы.За окном щебечут птицы.Высоко окно темницы.Слезы виснут на ресницы.Нет тоске моей границы.Словно бредом огневицы,Дух измученный томится,На простор мечта стремится.

1913

Виланель

Все это было сон мгновенный,Я вновь на свете одинок,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Мне снился облик незабвенный,Румянец милых, нежных щек…Все это было сон мгновенный!Вновь жизнь шумит, как неизменныйМеж камней скачущий поток,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Звучал нам с неба зов блаженный,Надежды расцветал цветок…Все это было сон мгновенный!Швырнул мне камень драгоценныйВодоворот и вновь увлек…Я вновь томлюсь, как в узах пленный.Прими, Царица, мой смиренныйПривет, в оправе стройных строк.Все это было сон мгновенный,Я вновь томлюсь, как в узах пленный.

26 декабря 1910

Италия эпохи Возрождения

Сонет в духе Петрарки

Вчера лесной я проезжал дорогой,И было грустно мне в молчаньи бора,Но вдруг, в одежде скромной и, убогой,Как странника, увидел я Амора.Мне показалось, что прошел он многоИ много ведал скорби и позора;Задумчивый, смотрел он без укора,Но в то же время сумрачно и строго.Меня, узнав, по имени окликнулИ мне сказал: «Пришел я издалека, —Где сердца твоего уединенье.Его несу на новое служенье!»Я задрожал, а он, в мгновенье ока,Исчез – так непонятно, как возникнул.

<1912>

Сонет в духе XIV в.

Тебе ль не жаль родимых побережий,Где так в садах благоуханны розы!Я здесь брожу, на сердце раны свежи,И, как ручей, из глаз струятся слезы!Не так с небес поток свергают грозы,И осени дожди нежней и реже.О, посмотри, все залито, и где жеДомой пройдут со склонов горных козы?Ручей течет; ручей из слез весь в пене;Сломал цветы, и ветви гнет растений,И смыть дома, рассерженный, грозится.Что делать мне? моя тоска безмерна,Не внемлешь ты! одно мне – в честь невернойВ пучину слез упасть и утопиться!

<1914>

Англия

Смерть рыцаря Ланцелота

Баллада

За круглый стол однажды селСедой король Артур.Певец о славе предков пел,Но старца взор был хмур.Из всех сидевших за столом,Кто трону был оплот,Прекрасней всех других лицомБыл рыцарь Ланцелот.Король Артур, подняв бокал,Сказал: «Пусть пьет со мной,Кто на меня не умышлял,Невинен предо мной!»И пили все до дна, до дна,Все пили в свой черед;Не выпил хмельного винаЛишь рыцарь Ланцелот.Король Артур был стар и сед,Но в гневе задрожал,И вот поднялся сэр МардредИ рыцарю сказал:«Ты, Ланцелот, не захотелИсполнить долг святой.Когда ты честен или смел,Иди на бой со мной!»И встали все из-за стола,Молчал король Артур;Его брада была бела,Но взор угрюм и хмур.Оруженосцы подвелиДвух пламенных коней,И все далеко отошли,Чтоб бой кипел вольней.Вот скачет яростный Мардред,Его копье свистит,Но Ланцелот, дитя побед,Поймал его на щит.Копье пускает Ланцелот,Но, чарами храним,Мардред склоняется, и вотОно летит над ним.Хватают рыцари мечиИ рубятся сплеча.Как искры от ночной свечи, —Так искры от меча.«Моргану помни и бледней!»—Взывает так Мардред.«Ни в чем не грешен перед ней!»—Так Ланцелот в ответ.Но тут Джиненру вспомнил он,И взор застлался мглой,И в то ж мгновенье, поражен,Упал вниз головой.Рыдали рыцари кругом,Кто трона был оплот:Прекрасней всех других лицомБыл рыцарь Ланцелот.И лишь один из всех вокругСтоял угрюм и хмур!Джиневры царственный супруг,Седой король Артур.

<1913>

Германия

Пляска смерти

Немецкая гравюра XVI в.

Крестьянин

Эй, старик! чего у плугаТы стоишь, глядясь в мечты?Принимай меня, как друга:Землепашец я, как ты!Мы, быть может, не допашемНивы в этот летний зной,Но зато уже попляшем, —Ай-люли! – вдвоем с тобой!Дай мне руку! понемногуРасходись! пускайся в пляс!Жизнь – работал; час – в дорогу!Прямо в ад! – ловите нас!

Любовник

Здравствуй, друг! Ты горд нарядом,Шляпы ты загнул края.Не пойти ль с тобой мне рядом?Как и ты, любовник я!Разве счастье только в ласке,Только в том, чтоб обнимать?Эй! доверься бодрой пляске,Зачинай со мной плясать!Как с возлюбленной на ложе,Так в весельи плясовом,Дух тебе захватит тоже,И ты рухнешь в ад лицом!

Монахиня

В платье черное одета,Богу ты посвящена…Эй, не верь словам обета,Сочинял их сатана!Я ведь тоже в черной рясе:Ты – черница, я – чернец.Что ж! поди, в удалом плясе,Ты со Смертью под венец!Звон? то к свадьбе зазвонили!Дай обнять тебя, душа!В такт завертимся, – к могилеПриготовленной спеша!

Младенец

Милый мальчик, в люльке малой!Сердце тронул ты мое!Мать куда-то запропала?Я присяду за нее.Не скажу тебе я сказки,Той, что шепчет мать, любя.Я тебя наставлю пляске,Укачаю я тебя!Укачаю, закачаюИ от жизни упасу:Взяв в объятья, прямо к раюВ легкой пляске понесу!

Король

За столом, под балдахином,Ты пируешь, мой король.Как пред ленным господином,Преклониться мне позволь!Я на тоненькой свирелиЗовы к пляске пропою.У тебя глаза сомлели?Ты узнал родню свою?Встань, король! по тронной залеЗавертись, податель благ!Ну, – вот мы и доплясали:С трона в гроб – один лишь шаг!

1909. 1910

Das Weib und der Tod[44]

Две свечи горят бесстыдно,Озаряя глубь стекла,И тебе самой завидно,Как ты в зеркале бела!Ты надела ожерелья,Брови углем подвела, —Ты кого на новосельеНынче в полночь позвала?Что ж! глядись в стекло бесстыдно!Но тебе еще не видно,Кто кивает из стекла!Припасла ты два бокала,Пива жбан и груш пяток;На кровати одеялаОтвернула уголок.Поводя широкой ляжкой,Ты на дверь косишь зрачок…Эх, тебе, должно быть, тяжкоДо полночи выждать срок!Так бы вся и заплясала,Повторяя: «Мало! Мало!Ну еще, еще, дружок!»У тебя – как вишни губы,Косы – цвета черных смол.Чьи же там белеют зубы,Чей же череп бел и гол?Кто, незваный, вместо друга,Близко, близко подошел?Закричишь ты от испуга,Опрокинешь стул и стол…Но, целуя прямо в губы,Гость тебя повалит грубоИ подымет твой подол.

12 – 13 ноября, 1909

Надписи на воротах

1

Кто поздно иль рано придет к сим воротам,Пусть говорит учтиво и другом станет нам.Молчание не трудно, и в нем позора нет,А болтовня пустая приносит часто вред.

2

Путник! в этом городе можешь дни провесть.Путник! в этом городе можешь выбрать гроб.Всех, живущих в городе, можно знать и счесть.Всех, умерших в городе, знает только бог.

3

В этом замке живет рыцарь сильный.Если хочешь его дружбы, – поклонись.Если хочешь с ним побиться, – постучись.Всего лучше ж, молча иди мимо.

1913

Франция XVII-XVIII вв.

Послание Малербу

XVII в.

Мой дорогой Малерб! Ты долго ль будешь гореСкрывать в глуши лесов,Оплакивая ту, что с кротостью во взореПрияла смерти зов?Не сам ли посылал ты, осушая слезы,В стихах живой урок:«Ей, розе, дан был срок, какой цветут все розы:Лишь утра краткий срок!»Ужель, когда теперь сошла под сень гробницыЛюбимая тобой,Ты видишь только скорбь, без края и границы,Повсюду пред собой?Ты б предпочел ужель, чтоб, по твоим моленьям,Она всю жизнь прошла,И, в косах с сединой, к грядущим поколеньямСтарухой подошла?Ты думаешь: она, в обители небесной,Была б тогда милей?Тогда б не так страдал и лик ее прелестныйОт гробовых червей?Нет, нет, мой друг Малерб! как только руки ПаркиСрезают нашу нить,Отходит возраст наш: под сумрачные аркиНе может он сходить!Тифон, что одряхлел и мал стал, как цикада,И юный АрхеморСравнялись возрастом пред властелином Ада,Смежив навеки взор.Пусть сладостно пролить сердечные страданьяЧрез акведуки глаз,Ты тень люби, как тень, но угаси мечтаньяО пепле, что угас.Ввек неутешным быть, кропить слезами вежды,Томиться в тишине, —Не значит ли забыть, что нам даны надеждыЛюбви в иной стране?Приам, который зрел, как сыновей любимыхРазит в бою Ахилл,И для страны своей ждал бед неотвратимых, —Дух твердый сохранил.Франциск, когда Мадрид, бессильный в правом бое,Дофину яд послал, —Был твердым, как Алкид, и за коварство вдвоеСтыд на врага упал.Да! без пощады Смерть в Аид низводит души,Напрасно к ней взывать;Жестокая, она, заткнув упрямо уши,Не хочет нам внимать.И к бедняку в шалаш, под крышу из соломы,Она властна взойти,И стража, что хранит вход в луврские хоромы,Ей не запрет пути.Роптать на власть ее, терять пред ней терпенье, —Тоске плохой исход.Покорно принимать все божия решенья —Лишь это мир дает!

<1910>

Летний бал

XVIII в.

Я вас благословляю, рощи,Где под завесой из ветвейМне было легче, было прощеШептать о радости своей!Я помню, как в тиши беседки,Где бала шум звучал едва,Вдруг сделались, как стрелы, меткиМои любовные слова.И как, едва луны пугливойЛик потонул меж облаков,Она покорно и стыдливоПрикрыла блеск своих зрачков.Недолгий сумрак, запах лилий,И сырость мраморной скамьи —В тот сладкий час благословилиВсе, все желания мои!Мне не забыть, как плющ зеленыйМоих коснулся жарких щек,Как наши сладостные стоныПомчал по листьям ветерок.Мне не забыть, как нежно, рядом,Назад мы шли меж темных лип,Не смея обменяться взглядом,Стыдясь шагов нарушить скрип.Вернувшись к музыке и танцам,Туда, где реяли огни,Зачем у нас горит румянцемЛицо, – мы ведали одни.И, вновь кружась в весельи бала,Легка, как призрак, как мечта,Одна она лишь понимала,О чем твердит мне темнота!

26 декабря 1910