Религия, этика и выживание человечества в XXI веке

Жизнь совместно с большой семьёй приносит определённые обязанности, связанные с почитанием старшего поколения, свекрови и её родственников. Если старшее поколение, например, усаживается смотреть сериал, а невестка не занята исполнением неотложных дел, то ей следует присоединиться к просмотру.

Кстати говоря, современный индийский кинематограф, производящий сотни фильмов и сериалов в год, способствует выполнению религиозных задач. Фильмы и сериалы, как правило, ориентированы на традиционные ценности, поэтому телевизор отчасти выполняет «пастырскую» функцию. В сериалах часто обыгрываются и иллюстрируются сюжеты дхармашастр, что служит пособием по исполнению семейной дхармы. В фильмах показываются типичные варианты взаимоотношений в семье и оптимальные выходы из проблемных ситуаций; актрисы воплощают идеальный женский образ, хотя сами они, как правило, не происходят из высоких джати. Сюжеты фильмов обычно развиваются не в брахманских семьях, а чаще всего в кшатрийских, где гендерные стереотипы представлены наиболее ярко.

В одной из дхармашастр, названной «Стридхарма-паддхати» (переводится как «путь женской дхармы») выделяются следующие темы для женщины: общие правила поведения; ситуации, которых следует избегать; вопросы имущества; проявление преданности; гигиена; беременность; ситуация, когда мужа долго нет (уехал, на войне и т. п.); правила совершения обряда самосожжения (сати) в случае смерти мужа; состояние вдовства.

В ежедневные обязанности образцовой жены входит: встать рано, желательно перед рассветом, обратить внимание на приметы и предзнаменования. До первых лучей солнца подмести дом, прибрать в саду. Сделать кулинарные приготовления: приготовить порцию муки и круп, выполнить ритуал почитания порога дома (посыпать у входа цветные порошки, призывая в дом благие энергии, зажечь благовония), покормить скот, если он есть. Приготовить всё нужное для разведения огня (домашний огонь считается главным, от него зажигаются все остальные священные огни) и для домашних ритуалов, которые будет проводить муж. Женщина должна поддерживать ритуальную чистоту дома, так как в индуизме ритуальная чистота играет большую роль. Контроль за ритуальной чистотой – показатель высокой культуры и статуса женщины.

Кроме обычной домашней работы в обязанности жены входит: ублажать мужа, кормить его (исключения составляют брахманские семьи, где считается более правильным, если готовит еду мужчина-брахман), всячески поддерживать в трудные дни его жизни, хвалить и исполнять его волю.

Женщины высоких каст (джати) должны быть хорошо и целомудренно одеты. Такие женщины вне дома не работают, выходят только в сопровождении слуг, передвигаются не пешком, а в личном транспорте или на такси.

Замужняя женщина, которая работает за пределами дома – признак невысокой касты (джати) мужа. Впрочем, в современные эмансипированные времена некоторые женщины высоких джати ищут для себя возможность работать, например, репетитором или преподавателем вуза или колледжа.

В индуизме считается, что женская энергия (шакти) по своей природе может быть как творческой, созидательной, так и разрушительной. Шакти рассматривается как внутренний жар и может быть неподконтрольна даже самой женщине, если ситуация зашла далеко и она несчастна.

Внимание к этим аспектам женской природы привело к почитанию богинь-матерей и формированию шактизма как одного из четырёх основных индуистских традиций. Шактизм существует в индуизме как система культов, связанных с богинями-матерями (Великой Матерью), им посвящены храмы и священные тексты. Существуют внутри шактизма и тантрические школы[377], более или менее закрытые. У них есть свои священные тексты.

О могущественной силе шакти, заключённой в женском облике, знают в Индии все, мужчины в первую очередь. Поэтому муж, понимающий, что он имеет дело с непредсказуемой силой, энергией, должен научиться ей управлять в своих же интересах, а также в интересах своей семьи и джати.

Законы Ману описывают идеальное домашнее хозяйство, в котором муж доволен своей женой, а жена – своим мужем. Женщина улыбается, и это приглашает в дом процветание и благословение богов. Она будет прекрасной матерью. Но стоит проявиться негативной шакти, тогда её гнев разрушит дхарму и собственный дом.

Как гласят Законы Ману, «где женщины почитаются, там боги радуются; но где они не почитаются, там все ритуальные действия бесплодны. Та семья, где женщины, члены семьи, печалятся, быстро погибает, но та, где они не печалятся, всегда процветает. В какой семье муж всегда доволен женой и жена также – мужем, там благополучие прочно» (Манава-дхармашастра, 3:56,57)[378]. Правильно, когда в семье муж балует и радует жену, дарит ей подарки и украшения, не даёт повода для проявления негативного аспекта шакти.

Развод в индуизме

Развод в индуизме не одобряется и долгое время считался практически невозможным. Сейчас в законодательстве Индии развод предусмотрен, но развод считается позорным явлением, а разведённая женщина теряет в социальном статусе.

Развод допускается, если один из супругов отсутствует от 2 до 3 лет, имеет неизлечимое психическое расстройство, а также из-за жестокого обращения с супругой. Также среди причин – импотенция (существовавшая до брака) и отказ от мирской жизни.

Дела о разводах очень долго рассматриваются в судах. По инициативе жены развод происходит редко. Также минимальны случаи, когда развод происходит из-за измены. Мужчина может быть инициатором развода, если много лет жена не могла забеременеть (8 лет) или если рождаются только девочки в течение 11 лет. Причиной развода со стороны мужчины могло быть непочтительное отношение жены к мужу.

Во многих случаях светские законы современной Индии противоречат традиции, поэтому существует конфликт между этими двумя полюсами. Сглаживание этих противоречий – во многом задача внутренней политики Индии. После долгих попыток привить в Индии западные стандарты, к власти пришли «почвенники», которые решают вопросы, склоняясь к традиционным, в том числе, религиозным ценностям. Но это удаётся не всегда. В частности, пока не удались попытки решить проблемы, связанные с разводом, а особенно – вдовством из-за смерти мужа.

Судьба вдов

В древности в Индии практиковалось самосожжение вдов, получившее название «сати». Современные исследователи считают, что практика самосожжения вдов получила распространение примерно в 500 году н. э. Имеются предположения, что традиция сати была принесена вторгшимися в Индию так называемыми «белыми гуннами»[379]. Сати распространились по всему субконтиненту примерно к X веку. Традицию продолжали соблюдать вплоть до начала XIX века.

Важно учитывать, что сати в основном практиковались представительницами высших каст, причём максимальное количество самопожертвований среди вдов составляло менее 1 процента.

Сати было запрещено на территориях, находящихся под властью европейских держав. Португальцы запретили сати в Гоа примерно в 1515 году. Британцы, правившие на большей части субконтинента, запретили сати в XIX веке.

Примерно с 1812 года бенгальский реформист Рам Мохан Рой (1772–1833) начал свою собственную кампанию против сати, будучи опечален тем, что его сводная сестра совершила акт самосожжения. Среди его мероприятий были посещения кремаций в Калькутте с целью уговорить вдов отказаться от самоуничтожения, формирование групп, занимавшихся убеждениями, а также написание и распространение статей, говорящих, что традиции сати не базируются на священных писаниях[380].

В настоящее время сати запрещено законодательством Индии; склонение к акту самосожжения вдовы карается уголовным правом. С 1947 года в Индии зафиксировано около 40 случаев сати.

Положение вдов в Индии остаётся сложным. Вдова имеет право наследования имущества в интересах своих детей, однако более не участвует в семейных ритуалах. Согласно законодательству современной Индии, овдовевшая женщина имеет юридическое право повторно выйти замуж. Но, если вдова принадлежит к высшим кастам и повторно выйдет замуж, общественное неодобрение в этом случае ей гарантировано.

Судьба вдовы – трудное испытание, которое может выпасть на долю индийской женщины. Главное, что отравляет ей жизнь – молчаливое общественное осуждение. Если муж умер раньше неё, значит, она не выполнила свою дхарму.

В соответствии со сложившимся общественным мнением, вдова не может участвовать ни в каких развлечениях, должна есть самую простую пищу, больше никогда не надевать украшений, быть в траурном (белом) сари, брить волосы, выходить из дома только в храм, стараться никому не показываться на глаза.

Если женщина стала вдовой в пожилом возрасте, когда дети уже выросли и появились внуки, то это переживается не так болезненно. Значительно хуже, когда женщина не успела насладиться семейным счастьем и материнством, а муж умирает, когда она ещё совсем молода.

Некоторые вдовы переселяются в священный для кришнаитов город Вриндаван[381] – считается, что те, кто умер в этом городе, после смерти отправляются в духовный мир. Во Вриндаване существует несколько прибежищ для вдов, где они получают помощь волонтёров, занимаются рукоделием, имеют возможность общаться друг с другом и окружающими, а также поклоняться Кришне[382].

Сегодня существуют общественные организации, которые отстаивают права женщин в Индии и поддерживают, в частности, вдов.

Индуистская мораль и выживание человечества

Индуизм на протяжении своей многовековой истории проявил поразительную жизнеспособность. Он выстоял, успешно конкурируя с буддизмом, исламом, христианством.

В настоящее время индийская цивилизация, в основе своей базирующаяся на религиозных духовных и моральных ценностях, успешно и динамично развивается. И в обозримом будущем, о котором можно судить по прогнозам учёных, количество последователей индуизма и в Индии, и в мире в целом будет возрастать. Так, по прогнозам исследовательского центра Pew Research Center, к 2050 году количество индуистов во всём мире увеличится на 34 %, с чуть более миллиарда до почти 1,4 миллиарда человек[383].

Одна из особенностей индуизма и его морали – удивительная способность умиротворять социальные противоречия, предотвращать возможность возникновения кровавых классовых конфликтов. В результате в истории Индии не было событий, сравнимых с восстаниями Степана Разина (1670–1671), Емельяна Пугачёва (1773–1775), Октябрьской социалистической революцией (1917).

Мораль индуизма побуждает людей к солидарности, способствует бережному отношению к природным ресурсам и живым существам. Нравственные идеалы, разделяемые последователями индуизма, увеличивают способность выживания человечества.

БуддизмБуддизм – древнейшая из мировых религий

Буддизм – религиозно-философское учение (дхарма) о духовном пробуждении (бодхи), возникшее в середине первого тысячелетия до н. э. в Древней Индии[384]. Основателем учения считается Сиддхартха Гаутама, впоследствии получивший имя Будда Шакьямуни. Термин «буддизм» был создан европейцами в XIX веке. Сами последователи этого учения называли его «Дхарма» (Закон, Учение) или «Буддхадхарма» (Учение Будды).

Буддизм – мировая религия, признанная многочисленными народами с разными традициями. Численность буддистов оценивается в 450–500 миллионов человек. Основное число буддистов проживает в странах Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии: Бутане, Вьетнаме, Индии, Камбодже, Китае, Корее, Лаосе, Монголии, Мьянме, Непале, Таиланде, Тибете, Шри-Ланке, Японии.

Основы учения буддизма

Будда Шакьямуни учил, что причиной страдания людей являются они сами, их привязанность к жизни, материальным ценностям, вера в неизменную душу, являющаяся иллюзией. Прекратить страдания и достигнуть пробуждения можно путём разрушения привязанностей и иллюзий с помощью практики самоограничения.

Будда утверждал, что его учение не является божественным откровением и принимать его необходимо только посредством проверки через собственный опыт.

За две с половиной тысячи лет в процессе распространения буддизм впитал множество различных верований и обрядовых практик. Одни последователи буддизма делают упор на самопознание через медитацию, другие – на благие деяния, третьи – на поклонение Будде.

Но все они признают Четыре Благородные Истины – одно из базовых учений буддизма, которого придерживаются все его школы. Четыре благородные истины сформулировал Будда Шакьямуни[385] и кратко их можно изложить следующим образом: существует страдание; существует причина страдания – желание; существует прекращение страдания – нирвана; существует путь, ведущий к прекращению страдания, – Восьмеричный путь.

Восьмеричный путь – путь, указанный Буддой, ведущий к прекращению страдания, лежит, будучи срединным путём, посередине между приверженностью мирским удовольствиям и самоистязанием.

Восьмеричный путь предполагает три этапа – мудрости; нравственности; сосредоточения.

Первый этап включает в себя две ступени, остальные – по три: всего восемь ступеней[386].

Этот путь называют также постепенным, так как в нём развитие происходит постепенно, как объяснял Будда: «Сначала следует утвердиться в благих состояниях, то есть в очищении моральной дисциплины и правильных взглядах. Затем, когда моральная дисциплина очищена, а взгляды выпрямлены, следует упражняться в четырёх основах внимательности»[387]. Имея «правильное намерение» легко выделить время в «правильном поведении» для «правильного сосредоточения» (медитации).

По мере углубления медитации (правильного сосредоточения) растёт всё большее убеждение в правильности учения Будды (правильного воззрения), тогда практика медитации (правильное сосредоточение) не прекращается даже в повседневности (правильное поведение).

Таким образом, все элементы Восьмеричного пути важны, взаимосвязаны и дополняют друг друга.

Учение буддизма включает и другие важные элементы, которые различаются в различных школах буддизма.

Будда и экзистенциальные вопросы человеческого существования

Буддизм возник как ответ на экзистенциальные (от лат. existentia – «существование») вопросы человеческого существования. Главный экзистенциальный вопрос – это вопрос о смысле жизни. Человек не может не задумываться о том, что он есть, что оставит после себя, зачем живёт.

В духовных поисках человек сталкивается с проблемой смысла жизни отдельной личности и бытия человечества в целом. Стремление разгадать её, опираясь как на собственный жизненный опыт, так и на опыт других людей, порождает рефлексию[388], приобщает человека к попыткам рассмотрения экзистенциальных проблем.

Своего рода катализатором для осознания важности, судьбоносности вопроса о смысле жизни для человека может стать его столкновение со страданиями, горем, болезнью, смертью близких, другими явлениями, свидетельствующими о несовершенстве мира.

Для основателя буддизма такой момент впервые[389] наступил на тридцатом году жизни, когда Сиддхартха Гаутама в сопровождении колесничего Чанны выбрался за пределы дворца. Там он впервые увидел «четыре зрелища», изменившие всю его последующую жизнь: нищего старика, больного человека, разлагающийся труп и отшельника. Как мудрый и проницательный человек, Гаутама тогда осознал суровую реальность жизни – что болезни, мучения, старение и смерть неизбежны, и ни богатства, ни знатность не могут защитить от них, и что путь самопознания – единственный путь для постижения причин страданий. Это подвигло Гаутаму оставить свой дом, семью и имущество и отправиться на поиски пути для избавления от страданий.

Будда отправился из сытого дома в бездомность для того, чтобы победить болезнь, старость и смерть. Этика проистекает из ценностей, а здесь во главу угла поставлено преодоление всего мучительного опыта, включая муку неосуществления, то есть смерть. Если кто-то отчаянно решается на то, чтобы свою жизнь посвятить преодолению боли, страдания, смерти, одно только это решение достойно высочайшего внимания человеческого рода.

В решимости Будды уже содержится фундамент будущего учения буддизма, относимого к общечеловеческой этике. Однако если бы, отправившись на поиски бессмертия и преодоления страданий, Будда оставил «для себя» находки на этом пути, это могло бы осмысляться как героизм, но этических перспектив в нём бы не содержалось. В героическом эпосе, включенном в наследие мировой культуры, есть фигура героя, занятого поиском бессмертия для собственной пользы. Например, Гильгамеш[390], герой вавилонского эпоса, бессмертные сяни[391] из китайских мифов, алхимики и чернокнижники, о которых упоминает оккультная традиция.

У Будды тоже была возможность не идти дальше открытий для себя. Тогда он остался бы одним из пратьека-будд (будд для себя), которых традиция буддизма признаёт, допуская такой путь, но ни одного из них не называет по имени. Исторический Будда Шакьямуни решился на то, чтобы поделиться найденным рецептом. Им оказался не «эликсир бессмертия», не магическая способность и не владение магией как средством решения вопросов, а Дхарма. Но, в отличие от брахманистского и индуистского понимания Дхармы (см. предыдущую главу), важнейшая буддийская трактовка этого понятия – Учение. Основная и самая важная часть учения Будды – этика.

О разных школах и направлениях буддизма

Нет единого «буддизма», есть много разных школ и направлений, в которых встречаются различные взгляды по вопросам доктрины, практики и этики. Целесообразно определить, что именно при анализе буддистской морали мы будем понимать под «буддизмом».

Буддизм часто подразделяют на Хинаяну («Малую колесницу») и Махаяну[392] («Великую колесницу»), отдельно от последней также часто выделяют Ваджраяну («Алмазную колесницу»). Впрочем, некоторые буддологи отказались от термина «Хинаяна» («Малая колесница») и применяют вместо него понятие «Тхеравада»[393].

Если говорить о современности, то буддизм предполагает, в первую очередь, деление на две ветви – Тхераваду и Махаяну.

Тхераваду иногда называют «южным» буддизмом – она распространена в ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии – Шри-Ланке, Мьянме, Таиланде, Лаосе, Камбодже и других странах.

Махаяну именуют «северным» буддизмом. Страны и территории, где преимущественно распространена Махаяна, – Тибет, Монголия, три региона России (Бурятия, Калмыкия, Тува), Бутан, Китай, Корея, Япония. Даже внутри одной страны могут встречаться разные виды буддизма.

В исторической ретроспективе есть школы и целые конфессии, которые не дошли до наших дней. Например, Сарвастивада[394] – очень влиятельное направление древнего буддизма, которого нет сейчас.

Взгляды даже родственных буддийских конфессий могут оказаться непохожими, если внимательно на них взглянуть, а главное, «договорить» выводы до конца. И к этой перспективе нужно не только присмотреться, но и привыкнуть: буддизм позволяет увидеть мир непохожего многообразия.

В буддийскую этику включены все живые существа

Буддизм зародился как отшельническое движение, в котором был особенный интерес к жизни и бережному к ней отношению. Более того, буддизм выходит за пределы этического осмысления только лишь человеческого мира. В буддийскую этику включены все живые существа – как видимые, так и обитающие в невидимых глазу мирах. В молитвы и медитации всегда включаются пожелания благополучия всем живым существам, в том числе, пребывающим в адских обителях и сумрачном мире духов Претов[395], а также в небесных мирах.

Но если говорить о видимой, земной части мира, то и здесь этика буддизма не разделяет идеи прикладного экологизма, когда природа мыслится и охраняется в целях пользы человека. Подобный взгляд для буддизма – признак невежества, непонимания устройства мира. Обитатели земли и моря – насекомые, животные, птицы, рыбы – не были созданы для благополучия человека. Мир устроен для человека только «в том числе». То, что учение Будды обращено к человеку не означает, что буддизм есть антропоцентрическое учение. Буддизм универсален и включает весь мир сознания, к которому принадлежит всё живое.

Понятие «ахимса» в буддистской этике

В центре внимания буддизма оказывается такая ценность, как «не навреди», по отношению ко всем живым существам. Однако санскритское слово «ахимса»[396] (непричинение вреда) в буддийской этике значит гораздо больше, чем можно представить на первый взгляд.

Другое живое существо, то есть комар, червь, белка, медведь, треска, белуга, слон, воробей и коршун – все без исключения обитатели видимых миров (о невидимых уже было сказано) осмыслялись как носители того же сознания, что и субъект, который использует местоимение «я». Причинять вред другим значит допускать – именно в ценностном и этическом смысле, – что такой же вред может быть нанесён и тому, кто называет себя «я». Дело не в безопасности и не в том, чтобы суметь сохранить свою жизнь в случае угрозы, а в ценностной установке.

Если вспомнить «золотое правило этики», которое гласит «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой», то применительно к буддизму оно имеет иное прочтение.

Представим конкретную и знакомую всем ситуацию. На руку человеку сел комар и пьёт его кровь. Это неприятно, но чтобы поступить в согласии с этикой буддизма, нужно согнать комара, позаботившись о том, чтобы не повредить его тонкие конечности. Но главное, сделать это с мотивацией: «Я не хочу причинить тебе боли или смерти потому, что я такой же, как и ты, поэтому боль и смерть – это общие для нас условия существования. В данный момент, выбирая между неприятным ощущением в укушенной руке и пониманием, что ты живое существо с таким же нежеланием переживания боли и смерти, на первом месте в моём этическом осмыслении – ты как носитель сознания. Боль в руке у меня пройдёт, она вторична в данной ситуации».

Это, конечно, описание идеальной этической модели, но говорить об этике – значит договаривать до конца, она не терпит недосказанности. Главный ценностный и этический акцент учения Будды относительно природы можно сформулировать так: все участники процесса под названием «жизнь» обладают одним и тем же сознанием, то есть равны между собой.

Ахимса у адживиков и джайнов

Разработку учения об ахимсе и её ценностных основаниях начали не буддисты. Они лишь развили это учение, устранив крайности в его понимании. Первыми, кто заговорил об ахимсе, были адживики – лесные отшельники, движение которых возникло ранее буддизма, хотя речь идёт об одном или двух поколениях в хронологической разнице. Это VI–V вв. до н. э. Лидер этих аскетов Маккхали Госала ходил нагим, не пил сырую воду, не перемещался ночью, в его пищевой рацион не входила рыба и мясная пища. Все это меры предосторожности для того, чтобы случайно не уничтожить чужую жизнь.

Ценность ахимсы у адживиков была, хотя учение Госалы и объяснение по вопросам этики ненасилия в трактовке адживиков до нас не дошло (только небольшие фрагменты)[397].

Как иногда бывает, когда лучшие друзья расходятся разными дорогами, так и два спутника по аскезе, Маккхали Госала и Джина Махавира, которые были вместе долгое время, разошлись по ряду вопросов.

Госала остался со своими последователями, а Махавира основал отдельное движение. Джайнизм – учение, провозглашённое лидером джайнов Джиной Махавирой, усилило понимание ахимсы, сделав его центром учения. Непричинение вреда в учении джайнов – это путь к освобождению от кармы (у джайнов она понимается совершенно иначе, чем в брахманизме, индуизме и буддизме) и перерождению души. Собственно, все участники жизни потому и страдают, болеют и умирают, что вредят друг другу. Люди отличаются друг от друга степенью причинения насилия по отношению к другим – это положение или учение о «лешья»[398] – цветах души, было уже у адживиков, но джайны усовершенствовали его.

Чистота связывалась у джайнов с максимальной непричастностью к насилию во всех его видах. В практику жизни этого уважаемого в Индии религиозного направления вошло не только бережное отношение ко всему живущему, исключительно вегетарианское питание, но и ряд профилактических мер, которые были призваны исключить нанесение вреда даже мельчайшим живым существам. Это ношение марлевой повязки, чтобы случайно не проглотить насекомое, и щётки, которой джайны подметают дорогу перед собой; ограничение передвижения в ночное время, когда не видно, куда ступает нога; ночью также не зажигается огонь для приготовления пищи, так как в его пламени могут погибнуть живые существа.

В истории религий мира джайнизм поставил доктрину ненасилия на наивысший пьедестал, так что весь этический кодекс джайнов построен на максимально возможном соблюдении концепции ненасилия во всех аспектах. Религия джайнов (как и буддистов), построена на обетах, которые добровольно дают и добровольно исполняют.

Все обеты, включая ахимсу, подразделяются на две категории: ануврата, то есть малые обеты, и махаврата, то есть великие обеты. Домохозяин практикует первые, монах – вторые.