Религия, этика и выживание человечества в XXI веке

3. Кама-митхьячара. Воздержание от недолжного сексуального поведения. В буддизме неправильным сексуальным поведением считается секс с «неподходящим» партнёром. Тексты говорят о «неподходящих» женщинах, к ним относятся: замужние, помолвленные женщины; есть категория «женщины, которые находятся под защитой», например, отца или правителя. К этой же категории относятся монахини (они находятся под защитой своих обетов). Недопустимы инцесты. Насилие тоже причислялось к недопустимому сексуальному поведению. В наиболее древних палийских текстах ничего не говорится о других случаях сексуальных связей.

В дальнейшей истории буддизма, в различных странах вносились дополнительные ограничения или прямые запреты на удовлетворение сексуальных желаний. В частности, более поздними являются добавления относительно запретов занятия сексом в неподходящее время и в неподходящем месте. К ним относится период беременности или кормления, время религиозной церемонии; храм или открытое для взоров пространство является неподходящим местом.

Чем дольше существовал буддизм, тем больше вводилось запретов и ограничений. Кроме того, есть региональная специфика – например, в Китае, где у мужчины могло быть несколько наложниц, вводились ограничения на секс с чужими наложницами. В Тибете также были распространены полигамия (многожёнство) и полиандрия[408] (многомужество). Наличие нескольких жён или нескольких мужей не рассматривалось как секс с неподходящими партнёрами.

4. Сатья. Не говорить неправды. Нарушением этого обета считается намеренная ложь. Это происходит, когда неправда говорится с желанием представить её как правду. Совершить проступок можно не только словом, но и жестом, а также в письме. Различаются несколько видов лживой речи – ложь на основе алчности, с целью увеличить свой доход или положение в обществе; ложь на основе ненависти, направленная на разрушение блага других или с целью причинения им вреда; вид лжи, основанный на введении в заблуждение других без проявления омрачающих качеств. Это, например, ложь ради забавы или шутки, а также разыгравшееся воображение. Наиболее серьёзное нарушение совершается, когда при лживой речи присутствует злой умысел, направленный на разрушение чужого благополучия.

5. Мадьяпана. Не употреблять опьяняющих веществ. Под «опьяняющими» веществами подразумеваются продукты брожения. Смысл этого запрета в том, что употребление опьяняющих веществ омрачает сознание. Алкоголь даёт человеку искажённую картину реальности, увеличивает вероятность произнесения необдуманных слов и совершения действий, наносящих вред себе и окружающим. При систематическом употреблении наркотических веществ наносится вред здоровью, снижаются внутренние моральные барьеры. При употреблении спиртосодержащих лекарств или наркотических средств в медицинских целях нарушения обета не происходит.

Значение «пяти обетов» для монахов

Эти же обеты, но применимые к монахам, имеют иное значение. Если для мирянина ахимса означает запрет на убийство людей и, по возможности, воздержание от причинения вреда животным, то для монаха это – не причинение вреда вообще.

Запрет на присвоение чужого имущества для монаха означает отказ от любой собственности (кроме нескольких предметов – чаши для подаяния, иголки и ниток для починки одежды, не более трёх монашеских одеяний, а также предметов личной гигиены).

Сатья (обет не говорить неправды) для монаха включает в себя отказ от преувеличения своих духовных достижений. Но если говорить о других аспектах речи, то данный обет – не только отказ от лжи, но и от разного рода уловок, двусмысленной речи, искажений, на которые только способен язык. Чистая речь – это особая практика.

Запрет относительно недозволенного сексуального поведения превращается в целибат[409] для монахов: любая сексуальная жизнь для монаха, получившего высшую степень монашеского посвящения (бхикшу), исключена в принципе. Кроме пяти основных обетов, существуют сотни правил монашеской дисциплины. Известны своды из 8 обетов (которые может принимать также мирянин), 10 обетов или 36 обетов (это количество обетов принимает послушник) и полного посвящения в монашеский статус, включающие 226 или 253 обета (зависит от конкретной традиции). Но монах может принимать и дополнительные обеты.

О бессмысленности соблюдения ритуалов, которые не приносят никакой пользы

Хотя буддистские общины монахов и мирян живут по разным правилам, они находятся в процессе постоянного общения и получения взаимной пользы. В Палийском каноне есть сутта (сутра), в которой Будда даёт наставления относительно мирской этики. Этот текст настолько замечателен, что следует привести цитаты из него. Называется наставление «Сигаловада сутта». Индекс в Палийском каноне ДН 31[410].

Сюжет сутты следующий. Молодой домохозяин по имени Сигала рано поутру приходит, совершив омовение в реке, совершить поклоны согласно брахманистскому обряду. У Сигалы недавно умер отец, поэтому он главный в семье и должен совершать все действия, молитвы и поклоны в точности так, как заповедал ему отец, когда был жив. Сперва нужно поклониться сторонам света, делать это в определённой последовательности, ничего не нарушая. Будда, спросив у Сигалы о значимости поклонов Северу, Югу, Востоку, Западу, Надиру[411] и Зениту, вдруг выражает сомнение в правильности этих действий:

– Молодой домохозяин, в учении благородных шести сторонам света нужно поклоняться иначе.

Сигала заинтересовался:

– Как же, господин, нужно поклоняться шести сторонам света в учении благородных? Было бы хорошо, господин, если Благословенный преподал бы мне учение, рассказывающее, как нужно поклоняться шести сторонам света в учении благородных.

В ответ Будда начинает проповедь, где указывает на бессмысленность соблюдения ритуалов, которые не приносят никакой пользы:

– Молодой домохозяин, в виду того, что благородный ученик (1) искоренил четыре порока в поведении, (2) поскольку он не совершает никаких порочных действий четырьмя способами, (3) поскольку он не занимается шестью каналами растраты богатства, он таким образом, избегая этих четырнадцати порочных вещей, охватывает шесть сторон света, и вступает на путь, ведущий к победе в обоих мирах: его одобряют в этом мире и в том мире. После разрушения тела, после смерти, он рождается в счастливом небесном царстве.

– (1) Каковы четыре порока в поведении, которые он искоренил? Домохозяин, уничтожение жизни – это порок, а также кража, прелюбодеяние, и ложь. Таковы четыре порока, которые он искоренил. Так сказал Благословенный. И когда господин так сказал, он добавил: убийство, кража, ложь и прелюбодеяние, эти четыре порока мудрые никогда не хвалят.

– (2) Какими четырьмя способами он не совершает никаких порочных действий? Он не совершает зла под влиянием желания. Он не совершает зла под влиянием злости. Он не совершает зла под влиянием невежества. Он не совершает зла под влиянием страха.

Будда использует образ сторон света, но наделяет их свойствами отношений человека и других людей, с которыми он связан:

– И как, молодой домохозяин, благородный ученик охватывает шесть сторон света? Вот что нужно считать шестью сторонами света. Родителей нужно считать Востоком, учителей Югом, жену и детей Западом, друзей и партнёров Севером, слуг и работников Надиром, отшельников и браминов[412] Зенитом.

Брак и развод с точки зрения буддизма

Далее Будда наставляет, и какие здоровые, полные жизни и здравого смысла он даёт советы! Вот небольшой отрывок из наставления об обязанностях мужа по отношению к жене:

Пятью способами, молодой домохозяин, должен муж служить жене как Западу:

(1) быть вежливым с ней,

(2) не презирать её,

(3) быть верным ей,

(4) передавать ей полномочия,

(5) обеспечивать её украшениями.

Буддизм не делает особого акцента на ценностях семейной этики и супружеской жизни. В некоторых школах буддизма отсутствует ритуал бракосочетания, а там, где он есть (в странах Юго-Восточной Азии), участие буддийских монахов незначительно. Отношение к браку можно охарактеризовать как прагматичное и спокойное. Драма влюблённости, романтических отношений и надежд – с точки зрения буддистского учения – составная часть сансары, поэтому отношение к ним в буддизме не восторженное.

Брак не рассматривается буддизмом как идеальное состояние человека, здесь буддийская дхарма не учит тому же самому, что предписывает индуизм. Всё подвержено непостоянству, и отношения близких людей – не исключение. «Всё запуталось в своих ветвях бамбуковое дерево, – весь опутан человек заботами о сынах и жёнах», «связанный с другими я не избегу ни ссор, ни проклятий», – говорится в одной из сутт Палийского канона[413].

В буддистском учении нет оценки брака как вечного союза, подобно христианскому представлению о том, что и в посмертном бытии супруги будут вместе. Брак считается личным делом каждого, а не долгом, обязательным условием прохождения религиозного пути (как в брахманизме и индуизме).

Брак в буддизме рассматривается как союз равных людей, в котором можно реализовать нравственные ценности любви, дружбы и взаимопомощи, доверия и верности, способности к жертвенности, умения совместно проходить через трудности, не сдаваясь под грузом жизненных обстоятельств, прощать, относиться с пониманием к слабостям супруга или супруги.

Будда не устанавливал никаких обязательных правил для семейной жизни, но давал рекомендации о том, как сделать супружескую жизнь счастливой. В суттах есть рекомендации супругам быть внимательными друг к другу, не злоупотреблять чувствами и сторониться измен. Измены наносят ущерб отношениям супругов, уничтожая брак.

Развод в буддизме не запрещается. Если нет возможности достигнуть согласия и восстановить отношения, супруги могут расстаться. Это нежелательная ситуация, так как всегда есть возможность разумно и внимательно отнестись к семейным проблемам, не делать скоропалительных выводов и не принимать слишком резких решений. Но природа человека такова, что путь крайностей привычен и распространён. Может сыграть роль и неопытность, так как многому человек учится постепенно, а в начале брачной жизни у него может не быть достаточно знания того, как поступать.

Когда расставание супругов неизбежно, следует руководствоваться простым принципом – свести к минимуму, не умножать страдания своего партнёра и детей (если они есть в браке), а также и свои страдания.

Проблема абортов

По поводу планирования семьи в буддийских текстах рекомендуется избегать нежелательной беременности, так как рождение ребёнка, которого не ждут, умножает страдания, как его, так и родителей. Прерывание беременности, аборт, считается убийством, так как в буддизме считается, что будущая жизнь входит в тело матери в момент зачатия.

Вместе с тем, по мнению духовного лидера последователей тибетского буддизма Далай-ламы XIV, «базовый буддийский подход к вопросам подобного рода заключается в том, что мы должны поступать в соответствии с обстоятельствами. Существует общая концепция, но также существуют и исключительные случаи… Говоря в целом, абортов следует избегать, но в определённых исключительных случаях аборт может оказаться единственным возможным решением. Например, если роды сопряжены с очень серьёзным риском для жизни матери и ребёнка или с крайне негативными последствиями для семьи»[414].

Воспитание детей

Воспитание детей – также один из важных вопросов этики мирянина. Будда освещал его, хотя не очень подробно. В Палийском каноне не очень много случаев, когда тема отношения родителей и детей становится объектом внимания. Уже из истории самого Сиддхартхи Гаутамы (будущего Будды Шакьямуни) видно, что попытка изолировать ребёнка, создавая у него иллюзию комфортного проживания, табуирования тем, связанных со страданием, может привести к обратному результату. Отец будущего Будды пытался создать для своего сына такую имитацию реальности. Однако это не помогло – Сиддхартха покинул комфортную жизнь мирянина ради экзистенциального поиска.

Нередко обсуждается вопрос о том, насколько нравственен поступок Будды, когда он оставил своего маленького сына Рахулу[415] в годовалом возрасте для поисков освобождения.

Когда Сиддхартха стал Буддой, он совершил визит на свою родину и там встретил собственного сына, который подрос. В составе Палийского канона есть сутта, в которой Будда наставляет своего сына Рахулу, которому на тот момент было семь лет. Содержание беседы касается намеренной лжи, но примечательно, как Будда говорит с сыном:

– Как ты думаешь, Рахула, для чего нужно зеркало?

– Для смотрения на себя (рефлексии), господин.

– Аналогично, Рахула, действия тела, действия речи, и действия рассудка (мано) нужно выполнять, снова и снова рефлексируя[416].

Будда учит сына размышлять: люди делают многое по инерции, автоматически, не стараясь осмыслять свои действия. Но человек, который хочет быть благородным, должен понимать то, что он делает. И если что-то сделано или сказано неправильно, лучше это заметить и более не повторять.

Интересно, что Рахула оказался настолько впечатлён личностью и учением отца, что в своё время попросил о принятии его в монашескую общину. Будда принял его (Рахуле к этому моменту было уже 20 лет). Но это вызвало сожаления отца Будды: Шуддходана[417] упрекнул Будду в том, что он не только сам не унаследовал власть над царством, но и одобрил уход внука в монахи, в результате и внук не сможет наследовать власть.

В ответ Будда не стал оправдываться и признал свою вину, а также ввёл правило, в соответствии с которым монашеская община не будет принимать в монахи единственного сына в семье. Кроме этого, основатель буддизма установил, что любой желающий получить монашеские одежды должен спросить разрешения у своих родителей, если они живы. Это правило выполняется в буддизме повсеместно вплоть до сегодняшнего дня.

Отношения родителей и детей

В наставлении об отношениях родителей и детей, данном в «Сигаловада сутте», Будда предлагает следующую модель поведения:

– Пятью способами, молодой домохозяин, ребёнок должен служить своим родителям как Востоку:

(1) я буду поддерживать их, поддержавших меня,

(2) я буду выполнять их обязанности,

(3) я буду сохранять семейную традицию,

(4) я буду стараться быть достойным своего наследства,

(5) кроме того, я буду раздавать милостыню в память моих умерших родственников.

Пятью способами, молодой домохозяин, родители, которым дети служат как Востоку, проявляют своё сочувствие к детям:

(1) они удерживают их от порока,

(2) они поощряют их делать добро,

(3) они обучают их профессии,

(4) они устраивают подходящий брак,

(5) в надлежащее время они вручают им их наследство.

Можно обратить внимание на то, что эта модель взаимна, она предполагает как принятие обязанностей со стороны детей по отношению к родителям, так и обязанности родителей по отношению к детям. И здесь проявляется принцип буддизма, относящийся к семейной жизни – взаимные обязательства и их исполнение делают семейную жизнь надёжной.

Обращение хозяина со своими слугами и работниками

В «Сигаловада сутте» описываются и другие модели взаимоотношений. Интересен подход буддизма к трудовой этике. Вот что говорится по поводу обращения работодателей с наёмными работниками:

«Пятью способами должен хозяин служить своим слугам и работникам как Надиру:

(1) назначая им работу согласно их способностям,

(2) обеспечивая их пищей и заработной платой,

(3) ухаживая за ними в болезни,

(4) делясь с ними любыми лакомствами,

(5) время от времени предоставляя им отпуск».

«Слуги и работники, которым их хозяин служит как Надиру, проявляют своё сострадание к нему пятью способами:

(1) они поднимаются раньше него,

(2) они ложатся спать после него,

(3) они берут только то, что им дают,

(4) они хорошо исполняют свои обязанности,

(5) они поддерживают его доброе имя и славу».

Важная особенность текста «Сигаловада сутты» в том, что написанное не зависит от национального, религиозного или иного контекста. «Сигаловада сутте» тысячи лет, а читаются эти слова так, будто они обращены к нашей современности.

Выбор друзей

Другая тема, актуальная для этики всех времён и народов, – выбор друзей и поддержание дружбы. О дружбе в тексте «Сигаловада сутты» сказано много. Даются предостережения о ложных друзьях, об уместности тех или иных поступков в дружбе, о лести и правде в словах друга. Вот что мыслится об «участии друга в счастье и горе»:

«Четырьмя способами, молодой домохозяин, нужно знать как участливого друга того, кто остаётся тем в счастье и в горе:

(1) он раскрывает свои тайны,

(2) он хранит ваши тайны,

(3) он не оставляет в беде,

(4) он готов пожертвовать своей жизнью ради вас».

Качества домохозяина

В «Сигаловада сутте» рассмотрены критерии пригодности к жизни домохозяина. Среди качеств, свидетельствующих о непригодности человека к роли домохозяина – хроническая лень, склонность к азартным играм, участие в порочной компании, а также склонность к выпивке.

Человека, следующего по порочному пути, по утверждению «Сигаловада сутты», ожидает крах в обоих мирах – в этом и в следующем. Пристрастие к игре в кости, женщинам, алкоголю, танцам, пению, привычка спать днём, гуляние в неподходящие часы, порочные товарищи, жадность – эти девять причин разрушают человека.

Почитание учителя в буддизме всегда было на высочайшем месте. Ученик должен видеть в своём наставнике Будду. Выбор духовного учителя – это ответственное дело, здесь нельзя допустить ошибку. Но когда выбор сделан, почитание учителя и послушание ему должно быть полным, абсолютным.

Завершается «Сигаловада сутта» таким резюме:

«Мать и отец – Восток,

Учителя – Юг,

Жена и дети – Запад,

Друзья и партнёры – Север.

Слуги и работники – Надир,

Отшельники и брамины – Зенит;

Кто пригоден для того, чтобы вести жизнь домохозяина,

Должен приветствовать эти шесть сторон света».

Наставления об этичном поведении на войне

В «Чаккаватти-сиханада» сутте («Львиный рык миро-держца») Будда говорит о том, что правитель государства должен иметь армию, обеспечивающую защиту и безопасность для народа страны от внутренней и внешней угрозы. В сутте Будда обращается к царю по имени Далханеми, добродетельному и законному правителю. Будда, объясняя обязанности благородного государя, указывает на необходимость обеспечения защиты подданных. Он говорит: «Сын мой, полагаясь на Дхамму, уважая её, преклоняясь ей, почитая её как святыню, принимая Дхамму как учителя, ты должен обеспечить защиту, охрану и безопасность в своих владениях для воинов в армии, для знати и вассалов, для браминов и мирян, горожан и деревенских жителей, аскетов и жрецов, животных и птиц. Пусть не будет злодеяний в твоём царстве».

Однажды отец Сиддхартхи Гаутамы (Будды Шакьямуни), царь Шуддходана обратился к Будде с жалобой:

«Гаутама Будда, сын мой, Ты, являясь прямым наследником трона, покинул нас и стал монахом… Теперь же ты пытаешься разрушить мою армию».

«Почему? – спросил Будда. – Что случилось с твоей могущественной армией, отец мой?»

И царь ответил: «Разве не видишь ты, как мои солдаты один за одним покидают армию, и присоединяются к твоим последователям в качестве монахов?»

«Зачем же они становятся монахами, о великий царь, и покидают армию?», – спросил Будда.

«Разве ты не понимаешь, – ответил царь, – они знают, что монах даром получает пищу, одежду, кров над головой и всеобщее уважение».

Будда улыбнулся и попросил царя вернуться во дворец, обещая разобраться с этим делом. После этого разговора Будда внёс в свод правил и распорядка буддийской монашеской общины правило о том, что ни один солдат не может стать монахом до тех пор, пока он находится на военной службе. Данное правило действительно и по сей день. До тех пор, пока военнослужащий не завершил срок службы и официально не демобилизован из рядов вооружённых сил, он не может принять монашество и считаться членом монашеской общины. Данное правило исключает возможность дезертирства с целью вступления в монашескую общину.

Необходимо отметить, что воин, как и другие люди, подчиняется закону кармы и не сможет избежать кармических последствий, связанных с лишением жизни разумного существа даже тогда, когда его действия были вызваны благородной целью защиты его страны и людей. Вместе с тем, воинская служба предоставляет много возможностей для накопления благих заслуг для добросовестного и честного воина.

Доблестный воин, сражаясь с врагом, следует лучшим воинским традициям и правилам. Он не убивает беззащитных. Хороший воин оказывает раненому врагу, попавшему в плен, медицинскую помощь. Он не убивает военнопленных, детей, женщин и стариков. Хороший воин вступает в битву только тогда, когда существует угроза для его жизни или жизни его товарищей[418].

Как уже упоминалось, этический принцип ахимсы (непричинения вреда живому существу) – общий для монахов и мирян. Убийство полностью недопустимо для буддийского монаха. То есть монах не может служить в армии и участвовать в войнах, а мирянин – может в целях обороны и защиты, если примет такое решение. Отличительной особенностью монашества в буддизме является возможность снять монашеские обеты, поэтому были случаи, когда монах добровольно это делал и отправлялся воевать.

Если мирянин решает защищать свою страну и участвует в военных действиях и при этом желает следовать учению Будды, первое, чему он должен следовать – не дать заразить себя ненавистью. «Нет беды большей, чем ненависть», – говорится в Дхаммападе[419]. И ещё: «Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она. Вот извечная дхарма»[420].

Ненависть к врагу можно заместить мыслями о защите своих сограждан, освобождении родной земли. Кроме этого, может помочь понимание, что враг на поле сражения заслуживает сострадания.

Если есть выбор между убийством врага и его ранением, то лучше ранить противника, чем убить, то есть причинить вред, но меньший из возможных. Буддийские наставники давали совет «стрелять по ногам», – в случае необходимости вывести из строя противника.

Буддизм и вегетарианство

Как в буддизме решается вопрос об употреблении мяса и других продуктов, которые стали результатом убийства живых существ?

Известно, что последним блюдом Будды перед уходом в паринирвану[421] была некая «сукара-маддава», название которой комментатор буддийских текстов Буддаг-хоша (V в.) переводит как «нежная свинина». Упоминает случай последней трапезы Махапариниббана сутта (DN 16)[422], как и описание последних месяцев жизни Будды на Земле. По одной из версий, отравление сукара-маддавой стало причиной смерти Будды. «Сукара» – это свинья, а «маддава» – нечто мягкое. Одни буддисты утверждают, что речь идёт о мясном блюде, другие связывают название блюда с мягкой пищей для свиней, но точно не мясного происхождения. Например, упоминаются трюфели.

В понимании того, что такое «сукара-маддава», буддийский мир разделился. Это произошло в силу того обстоятельства, что в одной части буддийского мира нормой стало вегетарианство, в другой – нет.

Тексты Палийского канона показывают, что Будда не вводил вегетарианство в качестве обязательной монашеской практики. Что касается пищи монахов, которую им подавали жители близлежащих сёл, то Палийский канон, в качестве рекомендации, предписывает монаху полное равнодушие к содержимому патты (патры) – чаши для подаяния после даны (процедуры кормления монахов).

Нужно было съесть то, что тебе дают, желательно в одиночестве и в стороне от людей, перемешав содержимое пищи и не выделяя приятные или неприятные вкусовые ощущения, думая о пище как о необходимом лекарстве, не более. Если, среди прочих продуктов, в чаше оказывалось мясо, монах должен был съесть и его.

Есть ещё несколько правил, которые предписывают монаху запрет на употребление в пищу отдельных видов мяса. Они включали мясо коня, слона, собаки, змеи, тигра, леопарда и медведя.

Кроме этого, Будда ввёл три дополнительных ограничения. Монах не должен употреблять мясо, если есть основания считать, что животное было убито специально для того, чтобы накормить монаха мясом:

1) монах сам видел, что животное готовят (убивают, разделывают, приготовляют) специально для него;

2) ему сказали, что мясо приготовлено специально для него;

3) у него возникло подозрение в том, что мясо приготовлено специально для него.

Интересно, что тексты предписывают поданное в таких случаях мясо похоронить с почестями. Это не обидит благодетеля, поскольку монах с почтением принимает его дар.

Известны попытки ввести для буддистских монахов полный запрет на употребление мясных и рыбных продуктов. Так, двоюродный брат Будды Девадатта[423], устроивший раскол, установил новое правило для монахов – не есть мясо и рыбу.