Война Невменяемого

Юрий Иванович

Война Невменяемого

© Иванович Ю., 2013

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2013

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Пролог

В прохладной тени гигантского орехового дерева стоял накрытый к роскошной трапезе стол. Непосредственно в ветвях располагалось более двух десятков клеток с редчайшими птицами планеты, и их искусное пение вместе с легким и ласковым ветерком могло ввести в нирвану спокойствия и наслаждения каждое разумное создание.

Но творящееся перед столом действо ввергало в ужас любое здравомыслящее существо. Великий Кзыр, или Фаррати, как официально для всего остального мира звучало звание правителя Кремневой Орды, рыча в неистовом бешенстве, собственноручно проводил кровавые казни своих подданных. Вначале Хафан Рьед боевым хостом искромсал лица старшего охранника женской половины дворца и ответственной воспитательницы, отчего они тут же скончались, а потом с такими же злобными рыками отрубил головы десятерым коленопреклоненным и связанным воинам наружной стражи. Именно последняя жестокость больше всего поразила навидавшихся в своей жизни крови придворных и приближенных Великого Кзыра. Потому что все прекрасно понимали: простые стражники совершенно тут ни при чем и ни в коей мере не могли ведать о грядущем предательстве своего десятника. Вся свита стояла, окаменев на подходах к столу, и никто не осмелился хоть единым словом призвать правителя к сдержанности и благоразумию. Даже Ваен Герк, первый советник Хафана и наиболее облеченный доверием человек, всеми силами пытался рассмотреть в кроне одну из редких певчих птичек, делая вид, что его здесь нет вообще.

Причиной столь звериной жестокости, как бы странно это ни звучало, была – любовь. Стремление к близости у разнополых партнеров всегда и во все времена воспевалось и приветствовалось. Но чувства, возникшие между десятником наружной стражи и одной из наложниц Великого Кзыра, не просто посягнули на личную собственность первого, самого страшного, человека Кремневой Орды, но и выпустили наружу его необузданную ревность. Так уж оказалось, что Хафан Рьед больше всех в своем гареме выделял именно эту худощавую и тонконогую девушку. Именно в ее горячих объятиях он находился чаще всего в своей спальне. И именно этой своей пассии с огромными, чувственными глазами он частенько жаловался на трудности и проблемы, стоящие перед государством, и откровенничал по поводу своих планов. И в этих планах двадцатилетняя Алия Ланд играла далеко не последнюю роль. Несколько раз в порыве истинной страсти и находясь на вершине неземного удовольствия, правитель Орды обещал преподнести своей наложнице титул императрицы всего Мира Тройной Радуги. И уж она-то прекрасно понимала, что это были вполне реальные обещания. Но все равно опустилась до наимерзейшего предательства, гнусной измены и подлейшего обмана. Сошлась с этим презренным десятником и сегодняшним утром, на самом рассвете, сбежала из наилучшего столичного поместья Великого Кзыра.

Последний раз замахиваясь мечом над неприкрытой шеей стражника, Хафан Рьед сквозь красный туман бешенства вдруг увидел добрую и немного печальную улыбку своей ненаглядной Алии, и рука неожиданно дрогнула. Хост не отсек голову, как перед тем девять подобных, а только перерубил треть шеи да перебил шейные позвонки. Несчастная жертва конвульсивно задергалась в путах, исторгая мычащие звуки из забитого кляпом рта. Сам правитель не стал добивать смертельно раненного воина, а отбросил после некоторого раздумья меч в сторону и в какой-то прострации пошел на свое место во главе стола. Немного посидел, безучастно рассматривая, как рассаживаются за столом согласно этикету все члены его свиты, а потом словно очнулся и резко повернул голову в сторону своего первого советника. Тот перед этим отдал команду добить последнего стражника из десятки, чтобы не мучился, и убрать все трупы с глаз долой, а теперь усаживался справа от довольно простого, но удобного кресла правителя.

– Слушай, Ваен! – тихо пробормотал Хафан. – С чего это все решили, что Алия сбежала сама?

– С теми правами и властью, которыми она пользовалась по твоему разрешению, только и можно было устроить побег. Все ее последние приготовления, распоряжения об этом свидетельствуют.

– Да? А ты не думаешь, что этот презренный десятник просто заставил ее сделать это под страхом смерти?

Первый советник мастерски напустил на себя короткую задумчивость, а потом сымитировал хорошо видимое со стороны озарение:

– Действительно! Такая мразь на все способна.

Ваен Герк понимал лучше всех: Великий Кзыр начинает осознавать нелепость такой поспешной казни и теперь подумывает о предстоящем падении своей популярности в среде воинов. Помимо этого он пытается оставить своей необузданной страсти, а вернее, истинной любовной привязанности маленькую лазейку для возвращения всего на место. Ведь беглецов наверняка скоро все равно выловят, и глупо надеяться скрыться от всеордынского розыска. Зато потом, при определенных обстоятельствах, можно будет реабилитировать беглую наложницу в глазах приближенных и продолжить забавы в ее объятиях с прежним удовольствием.

Первыми советниками становятся только самые догадливые и умные. И хотя на этом посту Герк находился всего лишь неполных пять месяцев, он прекрасно понял, что от него хотят услышать, уловив почти неслышный приказ:

– Огласи мою волю! Укажи на кражу… Лика Занваля.

Ваен Герк вскочил на ноги и рявкнул во всю мощь своих легких:

– Стража и розыск! – А когда руководители этих служб встали перед столом, заговорил размеренным речитативом: – Сегодня предатель похитил у нашего правителя артефакт Древних Лик Занваля и его любимую наложницу Алию Ланд. Пустить по следам вора самых лучших и настойчивых. Немедленно! А тому, кто вернет украденное имущество, Великий Кзыр обещает награду в…

Он покосился на правителя, который чуть ниже столешницы показывал большой палец правой руки, выражая полное одобрение, и увидел тут же раскрывшуюся пятерню.

– …пять полновесных мешков золота!

Сумма прозвучала просто небывалая, скорей даже невероятная, и восхищенный, завистливый гул голосов перебил на какое-то время птичье разноголосье. Никто из приближенных конкретно не был в курсе причин увиденной ими казни, поэтому любая ложь проходила как правда. Хоть со временем истинные события большинству здесь присутствующих и станут известны, но вот самая главная ложь так и останется неразгаданной. Дело в том, что о месте хранения Лика Занваля не знал даже первый советник. Так что заявление о пропаже делало объявленную сумму награды бессовестной пустышкой. Стараться будут все, а вот увидеть и получить золото не удосужится никто. Потому как вернуть страшное оружие Древних не смогут все равно. А впоследствии можно будет якобы «отыскать новый подобный артефакт» – и все дела.

Главы полицейских ведомств уже собрались уходить, когда Хафан Рьед усилил свой голос магически и немного сердито пробурчал:

– Отправляю по следу предателя сотню своих «волков». Посмотрим, кто из вас быстрей справится с задачей.

Первый советник просто вынужден был вмешаться:

– Но твоя жизнь может оказаться под угрозой!

– Не надо меня пугать. Мне и оставшегося звена хватит для полной безопасности.

– Зря… – Однако, заметив очередной огонек разгорающегося бешенства, Ваен Герк быстро добавил: – Но тебе видней.

И уселся на свое место, приступая к трапезе. Он был не просто умным советником. А самым умным. Хоть и всячески пытался скрыть свою сообразительность и умение многое предвидеть. С Хафаном они выросли в одном стойбище и совершали первые подвиги в бесшабашной юности. Впоследствии у представителя рода Рьед обнаружились первые Признаки, и он подался на учение к «змеиным», а потом и вообще пропал в столице до самого своего Всплеска. Тогда как Ваен так и остался в своих краях прославлять себя воинским искусством и рассудительностью. Даже когда десять лет назад его товарищ юности громоподобно заявил о себе на всю Кремневую Орду, Ваен не поспешил в столицу, как многие земляки из их стойбища. Слишком уж хорошо знал о настоящем нутре рвущегося к власти мага. Не согласился он поехать в Куринагол и пять лет назад, когда Хафан Рьед стал Великим Кзыром и объявил о всеобщем объединении ордынцев для великих завоеваний. При этом он нарушил всемирное правило, которое запрещало колдунам становиться главой государства, самозванно присвоив себе приравненный к королевскому титул Фаррати. Конечно, в Орде нашлось в то время очень много недовольных такой несправедливостью, но новый правитель с магическим могуществом и беспримерным цинизмом попросту утопил в крови всех, кто был с ним не согласен. Разве что оставил в покое в горном монастыре несколько десятков несогласных с новым режимом шаманов-отшельников: те слишком уж консервативно подходили к самому факту государственного управления. Правда, и эти удалившиеся в добровольную ссылку «змеиные» пообещали ради сохранения своей жизни никогда не покидать стены монастыря.

Узнав об этом, один из лучших воинов срединных степей постарался еще больше затаиться и уйти целиком в гражданскую жизнь. Да только ничего из этой затеи не вышло. За последние два года произошло столько изменений и переселенческого хаоса во всем пространстве Орды, что волей-неволей Ваен Герк оказался-таки в окружении Фаррати всех ордынцев. Тот сразу же припомнил старого товарища, приблизил к себе в приказном порядке, а после смерти первого советника возвел на это место своего друга. Но это он сам считал его другом. Пока. Тогда как Ваен прекрасно понимал, что смерть одиннадцати его предшественников за неполные пять лет вряд ли можно объяснить случайностями или неожиданными болезнями. Наверняка, при всей дружбе и показном доверии, его ожидает точно такая же участь. Не сегодня, так завтра. Не в этом году, так через два. А жить хотелось невероятно, да и огромная семья, обязанности главы рода звали как можно скорей отойти от любых государственных и политических дел. Именно поэтому Ваен с самого начала насильственного возведения на должность второго человека в государстве мечтал об уничтожении тирана. Именно уничтожении, потому что иначе ни ему, ни его родным не прожить спокойно в этом мире и единого часа.

Да только устранить Великого Кзыра физически не представлялось до сей поры никакой возможности. Самозванец воспитал для себя сто десять отменных и преданных воинов, которые считались его личной гвардией и охраняли лучше официальной или неофициальной стражи. Назывались они только одним словом: «волки». Практически пробраться через постоянно бдящее окружение из двух, а то и трех десятков этих искусных воинов считалось невозможным. К тому же каждый второй из них был Кзыром или ожидал предстоящего вскорости Всплеска. И самое неприятное, у них существовал строгий приказ от самого Хафана Рьеда: в случае его неожиданной смерти тут же, в течение двух часов, казнить всех находящихся в пределах видимости приближенных. Почти никто из посторонних об этом приказе не ведал, да только первый помощник и здесь проявил недюжинный ум и сноровку. Ваен Герк вывел для себя основное правило: когда Фаррати умрет, рядом не должно находиться ни одного живого «волка» или сам первый помощник должен удалиться от опасного места с двухчасовым запасом времени.

Но вот сейчас, когда Фаррати Кремневой Орды из-за своей неожиданной ревности отправил на розыск сразу сто «волков», обстановка сложилась самая перспективная. И Ваен Герк, провозглашая тост за здоровье Великого Кзыра, думал только об одном: «Желательно этому десятнику вместе со строптивой шлюшкой подольше оставаться в бегах! Может, и самому приложить к этому руку? Почему бы и нет?! С моими-то знаниями, занимаемой должностью и хитростью я любую погоню наверняка собью со следа. Тем временем постараюсь устроить так, чтобы наш самозвано коронованный псих покинул этот мир вместе со своими вонючими «волками». А когда остальные его выкормыши вернутся, то суть приказа станет несущественна».

Союзники найдутся всегда и в любом месте. Проблемы только в том, чтобы с ними встретиться, узнать о самых сокровенных мыслях друг друга и договориться. Самая малость…

Глава 1

Под лунами и Занвалем

В Мире Тройной Радуги происходили немыслимые по своей политической масштабности преобразования. За один стол переговоров уселись самые ярые и непримиримые антагонисты, между которыми за несколько последних тысячелетий не существовало даже кратких военных перемирий. Почти в одно и то же время сразу две группы высоких договаривающихся сторон пошли на сближение из-за реальной опасности военного вторжения со стороны ордынцев. Вначале процесс налаживания дипломатических и союзных отношений начался между Сорфитовыми Долинами и Ледонией. Причем как посредники и политические гаранты в этом обмене представительств и первых посольств играли огромную роль королевство Энормия, Царство Огов и Баронство Радуги. Вполне естественно, что и между собой эти государства стремились построить или упрочить отношения на долгосрочной и взаимовыгодной основе. Создавшиеся за века стереотипы менять в сознании разумных оказалось не так просто, каждый пункт договоров обсуждался порой днями и претерпевал неоднократные изменения.

Но происходящие в Яне, столице Царства Огов, переговоры, хоть и шли довольно интенсивно, продуктивно и очень значимо для истории, не могли сравниться ни в коей мере с тем политическим событием, которое произошло в один из самых обычных дней в Чальшаге. Во всемирно известной, легендарной крепости на самой границе буквально за несколько часов был достигнут такой консенсус в отношениях двух королевств, что навечно вошел во все исторические анналы, учебники и легенды как День Доброй Воли. Он затмил своей эффективностью и неожиданностью состоявшуюся чуть более года назад встречу на высшем уровне между правителями Сорфитовых Долин и той же Энормии. Кровные враги сумели отринуть страшную предысторию, забыть все обиды и взаимные претензии и всего за один день совершить то, что в других случаях растягивалось на годы, а то и десятилетия. А чрезвычайное на этом дне присутствие правящих монархов двух держав и подписание ими собственноручно наиважнейших документов вообще стало единственным в своем роде за всю обозримую и будущую историю планеты. О подобной, незапланированной и почти спонтанной, встрече первых людей двух враждующих государств не мог мечтать даже умалишенный. Скорей всего именно поэтому новость еще долго после ее оглашения не воспринимали серьезно во всем мире ни правители, ни дипломаты, ни простые подданные. В той же самой Энормии люди поверили в подписанный договор только после того, как почти в каждом городе стали строить башни драконьих представительств, а из самих Альтурских Гор во все стороны мира подались первые люди – обитатели никогда ранее и никем не виданных долин. Причем в подавляющем большинстве подались, не убегая из-под власти Старгела Боя Фиолетового, а лишь с целью навестить дальних и близких родственников, одарить гостинцами и… как можно скорей возвратиться обратно. Ведь при новых условиях людям в Альтурских Горах теперь позволялось жить и строить дома прямо на своих фермерских и лесных угодьях. Мало того, за первыми людьми, возвращающимися из путешествий, в драконье королевство потянулись и первые переселенцы. Наслушавшись рассказов о сытной и вполне цивилизованной жизни, некоторые решительные натуры попытались изменить свой образ жизни, то есть в некотором смысле ухватить удачу за хвост на новом месте. Особенно много желающих переселиться оказалось из бедных районов обоих баронств, которые подверглись усиленным военным провокациям и нападкам со стороны агрессивных шаманов Кремневой Орды. И в Альтурских Горах всех желающих встречали чуть ли не с распростертыми крыльями. Как оказалось, потребность в новой рабочей силе, а конкретно – в ловких человеческих руках, там была огромная.

В самом драконьем королевстве преобразования происходили намного мягче и без ажиотажа. Все-таки там привыкли жить бок о бок как с людьми, так и с боларами, а отмена самоизоляции позволила драконам лишь вырваться на новые тактические просторы во всем мире и раскрыть свой зажатый слишком маленькой территорией потенциал. Ведь отныне любой дракон мог выбирать для себя не только желательное место работы или службы, но и место для нового жительства. Мало того, сразу же отменили королевский указ полуторатысячелетней давности о сдерживании роста населения. Теперь драконихи позволяли себе делать раз в три года полновесную кладку яиц, тогда как раньше вынуждены были насильно останавливаться на половине, если не меньше.

Подданных Альтурских Гор тоже удалось шокировать конкретными изменениями во внешней политике: на улицах городов вскоре появились редкие сорфиты и более многочисленные таги. Практически миниатюрные человечки сразу же зарекомендовали себя как самые опытные и непревзойденные инженеры. Чуть позже их допустили даже на такой секретный и тщательно охраняемый объект, как Железный Коготь Альтуры. На конечном этапе восстановления этого гигантского оружия Древних именно таги сказали самое веское и значительное слово.

Но все эти преобразования происходили постепенно и немного позже описываемых событий. Тогда как основная судьба мира во всем Мире решалась совершенно в другом месте. Неслышно и невидимо для миллионов разумных, но тем не менее очень кроваво и трагически. И опять по стечению многочисленных и невероятных обстоятельств в этом краеугольном действии участвовал один человек, имя которого и так уже навечно вошло в историю Мира Тройной Радуги.

Глава 2

Последнее слово

После преодоления границы к внушительному отряду Кремона Невменяемого присоединились пять драконов из элитарного подразделения «Молнии» и целый полк гвардейцев, насчитывающий сотню до зубов вооруженных летающих воинов. Как прямо на ходу пояснил Цашун Ларго: «Для усиления безопасности». Хотя по своей воинской мощи двести боларов с шестьюдесятью пятью Эль-Митоланами под корнями и сами могли без страха, колебаний или сомнений сразиться с кем угодно. Ведь драконам они уступали только в скорости, высоте полета, в отсутствии слюны, включающей процесс брожения пережеванных мушек, да в умении плеваться приготовленной огненной смесью. Зато зеленые шары в скрытности передвижения имели явное преимущество. Особенно в темное или ненастное время суток. Во время передвижения днем, низко над лесными массивами, с больших высот их почти не было видно. Ну а ночью болары могли подкрасться к намеченному месту более скрытно и беззвучно, чем кто бы то ни было. Конечно, драконы тоже умели зависать на одном месте, но при этом их ощутимо демаскировало громкое хлопанье крыльев.

В столицу Альтурских Гор решили не залетать: время слишком поджимало, да и нужды особой не было. Разве что только Кремон вдруг с острой ностальгией вспомнил о матери и страстно захотел увидеть ее, брата и отца. Пришлось волевым усилием погасить в себе разыгравшиеся родственные чувства и отбросить уже придуманные причины для визита в Калеццо. В знак грядущей компенсации Невменяемый сам себе торжественно пообещал провести с родней как минимум несколько месяцев сразу по возвращении из рейда. Хотя сам же при этом горько рассмеялся: сколько он вот так уже планировал свое будущее? И куда теперь канули все его планы по обследованию Великого Пути, Некрополя Сущего Единения или Сонного Мира? Да что там говорить, собственную библиотеку, доставшуюся ему в наследство, и то осмотреть было некогда. Видимо, давать самому себе такие опрометчивые обещания – дело не только бесполезное, но и неблагодарное. Лучше уж сосредоточить все свои знания и силы на скорейшем выполнении поставленной ближайшей задачи. И Кремон после печального вздоха вновь осмотрел у себя под ногами далеко внизу плывущую землю.

Затем, уже в который раз за длительный путь, отпустил корни летящего над ним Спина и возложил руки на свои Жемчужные ордена. Могучая сила так и запульсировала теплом сквозь кожу ладоней. Артефакты были полны магическими единицами до последней жемчужины, и накопленная там мощь какими-то странными волнами так и прокатывала по всему телу. Причем извлекать силы для такого ощущения не требовалось, достаточно было только потрогать.

Обе магические емкости Кремону удалось окончательно заполнить еще в Чальшаге, и теперь он с вожделением и с некоторым благоговением практиковался с орденами как по отдельности, так и с двумя одновременно. Пробуя вливать в себя спаренные, а то и тройные колдовские силы сразу из обоих и тут же сбрасывая их обратно. Сейчас молодой герой решил попытаться «вытянуть» из ордена все тридцать шесть единиц одновременно и впервые ощутить в себе практически максимальное магическое насыщение. Потому что для любого Эль-Митолана существовал предел такого насыщения: тридцать восемь, максимум сорок, коллег могли отдать ему свою силу. Перебор приводил к тому, что колдун превышал свои возможности по удержанию, и драгоценная энергия сразу же бесполезно выплескивалась в окружающее пространство.

Проиграв отработанным движением пальцев уже усвоенную на уровне подсознания мелодию, Невменяемый, даже не глядя, почувствовал усиление жара в ладони и осознал, что все жемчужины готовы опустошаться. Каково же было его удивление, когда он понял, что орден не спешит передавать ему накопленную энергию. Экспериментатор замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и вскоре недоумение сменилось ликующим восторгом: его мозг четко осознал неразрывную связь между способностями Эль-Митолана и мощью, накопленной в артефакте. То есть при необходимости вовсе не обязательно вливать в себя все силы! Оказывается, что при максимальном использовании всего резерва одновременно орден просто подчинится своему носителю и может отправить всю накопленную энергию сразу в то место или структуру, куда тому будет необходимо. Но самое главное при этом – в подобном направленном действии не терялось и малейшей толики атакующей мощи, которая обязательно бы нивелировалась в случае «переливания» из предмета в тело и обратно. То есть колдуну достаточно послать, допустим, красную прожигающую молнию, а подготовленный к работе орден добавит туда весь свой потенциал. И тогда получится…

Кремон попытался представить результат такой огненной атаки и с невольным содроганием увидел мысленным взором дымящиеся и оплавленные остатки большой горы. А в сознании появилась уверенность, что и Заливной Щит не выдержал бы такого удара. Следовательно, ни Спящий Сторож, на даже легендарная Гандарра из Гиблых Топей не смогли бы противостоять владельцу Жемчужного ордена. Причем это – только одного. Что же тогда может натворить силища сразу из двух артефактов?

Осознав наконец-то, какая сейчас мощь находится у него в руке, Невменяемый поспешно «усыпил» все жемчужины и вынул с некоторым облегчением из-под куртки подрагивающую руку. В тот же момент над ухом раздался скрипучий от недовольства голос Спина:

– Дружище, чем это ты там занимался? У меня создалось впечатление, что меня вот-вот разнесет на миллиард мелких опилок.

– Да так, немного экспериментировал со своими новыми возможностями, – расплывчато ответил Невменяемый.

– Однако! Ты хоть предупреждай в следующий раз, – с некоторой обидой и страхом проворчал лидер боларов. Затем помолчал и нехотя признался: – Хотя теперь, мне кажется, я осознал и прочувствовал до самой последней щепки ваше выражение: «Покрылся весь холодным потом».

Молодой герой натянуто рассмеялся:

– Да нет, Спин, корни у тебя сухие. Это тебе просто показалось…

Болары при всем желании не могли угнаться за быстроходными драконами, поэтому на новую базу готовящихся сил рейда добрались лишь через полтора суток. Она удобно разместилась на юго-западном выступе королевства, как раз возле той заставы, из состава которой шестеро предателей не так давно пытались убить Цашуна с Гишером. Только убийцы не подозревали, что в теле бойца «Молний» находится человек, умеющий ставить небольшой Мыльный Экран, так что участь их оказалась незавидной. В данный момент на заставе распоряжался преданный королевской власти командир, а его подчиненные старались каждым своим действием показать свою непричастность к бунтовщикам.

По прилете болары первым делом передали своим новым союзникам внушительные пакеты с мушками, которые до сих пор считались здесь страшным дефицитом. Пакеты тут же стали рассортировывать нужными порциями и паковать в непромокаемые рыбьи желудки. В результате каждый крылатый воин рейда оказался снабжен сразу восемью полноценными боевыми дозами, да еще по четыре досталось разумным растениям. В случае необходимости те могли передать дополнительный запас «прямо в зубы» по первому требованию.