2024-й

Гулько проворчал недовольно:

– Я играл на ПвП. И что?

– Бездельник, – безапелляционно заявил Тимур. – Надо накатать на тебя докладную. Не используешь потенциал на работе полностью. И нагрузить тебя надо больше, чтоб думал о работе, а не о том, как отомстить гаду, убившему тебя вчера трижды…

– Раньше, – уточнил педантичный Роман, – это когда?

– На заре, – ответил Тимур недовольно, – все онлайновые были вообще только ПвП. Ну, возьми контрстрайк или полужизнь! Потом появились ПвЕ, начали набирать популярность…

– С какой скоростью?

Тимур не успел ответить, его перебил Скопа:

– Со скоростью старения. Не понял?

– Не понял, – ответил Тимур честно. – Старения оборудования? Программ?

– Старения игроков, дубина, – пояснил Скопа брезгливо. – Мальчишки все лезут в ПвП. А первыми игроками были только мальчишки…

– Почти все, – уточнил Тимур снова.

– Ну почти все, – согласился Скопа. – Самые одухотворенные, так сказать, предпочитают по травке гулять… Не любят, значит, когда их бьют. С возрастом таких становится все больше. Кроме того, и драчуны взрослеют, теряют интерес к дракам и разборкам. Понял? Вот с этой же скоростью растет и кривая роста ПвЕ.

Я постучал по столу.

– Да, это верно, все бизнесмены и предприниматели, заходя в байму, предпочитают ПвЕ. Чтобы не слишком отвлекаться и чтобы можно было оставить на пару дней, не думая постоянно о том, верно заметил Тимур, как отомстить гаду, как захватить замок, как подчинить виверну… Но много ли бизнесменов?

Роман вставил быстро:

– Их немного, но хватает к ним приравненных! Людей, которые не хотят влезать в игру слишком уж с головой. Которые хотят вспоминать об игровом мире только тогда, когда входят в игру. А не так, чтобы даже снилось!

Тимур задумался, пробормотал озабоченно:

– Тогда надо ориентироваться больше на ПвЕ…

Скопа сказал злорадно:

– Так и я о чем?

Роман уточнил с привычной педантичностью:

– У нас и есть ПвЕ, хоть и с элементами ПвП. И отдельными областями, заточенными под ПвП. Хотя, конечно, можем их чуть сократить…

Гулько сказал презрительно:

– Трудность в том, что никому еще не удается просчитать, будет ли расти число бездельников или число очень даже занятых. С одной стороны – механизация и автоматизация высвобождает много рук и даже голов, с другой – растет лавина информации, нужно учиться вдесятеро больше, чем совсем недавно.

Я заметил с тяжелым вздохом:

– В принципе любую игру можно сделать из ПвП нормальной ПвЕ.

Он спросил недоверчиво:

– Так что мешает?

Я вздохнул, развел руками:

– Спрос.

– В каком смысле?

– Игра должна быть интересной, – ответил за меня Скопа вежливо и посмотрел на Тимура с сомнением, понимает ли тот такую сложную мысль. – Игра должна быть такой, чтобы в нее играли. Это доступно? Можно, к примеру, и Линейку, и Гильдевые Войны перевести в ПвЕ. То есть отключить схватки игроков или же ограничить их дуэлями «по согласию». Нет согласия – нет и дуэли.

Тимур сказал победно:

– Так я это и говорил! Любая игра и есть хоть ПвП, хоть ПвЕ!

Скопа вздохнул и смолчал, а потом отвернулся к компу. Роман, как самый вежливый, проговорил деликатно:

– Тимур, вот ты все про Дьябло рассказывал…

– О да, – сказал Тимур, сразу оживляясь, – Дьябло – весчь!

– А ты смог бы играть в Дьябло год? – спросил Роман тем же мягким интеллигентным голосом. – Все мы когда-то играли в Дьябло. Не помню, за пару недель я ее прошел или за месяц, но понимаю, что это был предел… Только бить мобов и собирать лут, бить мобов и собирать лут, бить мобов и переодеваться в выпавший лут… Год никто так делать не станет, а онлайновые рассчитываются не на один год жизни в том мире!

Тимур спросил с подозрением:

– Это к чему такое?

– К тому, что, если перевести хоть Линейку, хоть Гильдевые Войны, хоть Конана – в ПвЕ, будет бесконечный Дьябло. Интерес пропадет после одного-двух месяцев. А то и раньше, теперь игрок избалован. Чтобы в ПвЕ играли, помимо однообразного избиения мобов и нудного повышения левла, нужно что-то еще, очень интересное и захватывающее…

Тимур молчал, враждебно поблескивая глазами.

– И что, – буркнул он нехотя, – есть?

– Увы, – ответил Роман все так же с ангельским терпением и вежливостью. – ПвЕ делать намного труднее, чем ПвП.

– Почему?

Роман вздохнул, мне показалось, что и он начинает терять терпение.

– В ПвП игроки сами создают и динамизм, и напряжение, и накал страстей. Это и понятно: у живого человека намного шире спектр реакций, чем даже у самого проработанного НПСа. Грубо говоря, для игры в поджанре ПвП достаточно сделать красивый и огромный мир, а страстями и сюжетами заполнят сами игроки. Сразу пойдут бесконечные драки, убийства, потом начнут сбиваться в стайки, нападать сообща, создадут кланы, гильдии, у всех будет строгий Устав, Правила Приема в клан и поведения в клане, игре… А там рукой подать до клановых стычек, объявления войны, захвата замков, нападения на караваны…

Скопа прислушался, вставил:

– Любой, кто приходит с ПвП на ПвЕ, жалуется, что на ПвЕ скучно. Нет накала!

– Но и возвращаться не хочет, – возразил Тимур.

– Некоторые возвращаются, – сказал Скопа.

– Некоторые, – согласился Роман. – Но большинство остается. На ПвП, говорят, устали сливать проценты, терять в дропе доспехи и оружие… да и вообще там нервы горят так, что забываешь о реале. А это значит, что студенты проваливают экзамены, служащие опаздывают на работу, невыспавшиеся рабочие не успевают отдернуть пальцы из-под пилы или молотка…

– Можно сделать, чтобы не теряли проценты, – предложил Тимур. – К примеру, только небольшой ремонт поврежденных доспехов.

– То есть у победителя доспехи совсем-совсем не повреждаются?

Тимур замялся, потом махнул рукой.

– Ну и что? Какие только условности не принимаем в игре! Ты вон орком играешь…

– Уже не играю, – серьезно сказал Роман. Подумав, добавил солидно: – Вырос.

Я слушал-слушал, отмахнулся:

– Вам бы только коммунизм строить!.. Прекрасно понимаете, что на переправе коней не меняют. Если будем вносить и вносить изменения, наверняка затянем настолько…

– Все опаздывают, – вставил Тимур живо.

– У нас нет подушки безопасности, – огрызнулся я. – Вам хорошо, творческие личности. А я голову ломаю, как наскрести денег на зарплату в следующем месяце…

Василий Петрович погладил бороду жестом пророка, что готовится объявить миру новые заповеди, и спросил с недоумевающим видом:

– Ну так как… Делаем два сервера: ПвП и ПвЕ?

Тимур отмахнулся:

– Это само собой. Но дело в том, что все же сервера ПвЕ обычно смотрятся жалко на фоне ПвП.

– Но ведь деловые и занятые приходят только для того, чтобы посмотреть на игру?

– Да, – ответил Тимур, – конечно. Но нам хочется, чтобы они в ней остались. Но… без того, чтобы думали о ней и ночью. Иначе обозлятся и уйдут совсем. Никто не хочет, чтобы виртуальная жизнь вредила реалу. Понимаете, нужно дать очень насыщенный мир, чтобы и без ПвП было очень интересно, увлекательно и чтобы хотелось приходить туда еще и еще.

Алёна поставила передо мной чашку с горячим кофе, улыбнулась, перехватив мой взгляд на ее округлости, что сверкнули молочно-белой кожей на загорелом теле.

Я принял из ее рук горячий хлебец, наши руки встретились, мне показалось, что кончики ее пальцев горячее, чем только что вытащенные из тостера хрустящие ломтики хлеба.

– Можно сделать ПвП, – сказал я, – как уже есть в некоторых, когда ПвП идет по правилам. Ну там нельзя нападать на низколевельного, а то и вовсе разрешить только по обоюдному согласию…

Роман сказал непонимающе:

– Но как это… ПвП только по обоюдному согласию? Это неинтересно!

Тарас Гулько подал голос:

– А интересно, когда на тебя со спины нападет ублюдок втрое сильнее и убьет ни за что ни про что? Только чтобы потешиться?

Роман буркнул:

– Он станет пэкашником, такие вне закона. На него смогут охотиться все, кто захочет, без риска стать убийцей!

Я покачал головой:

– Это мы уже проходили. Во-первых, ничего не стоит отмыться, минут десять поохотившись на мобов. Ну, пусть полчасика. Во-вторых, это только на очень многолюдных серверах пэкашника легко заловят. А если онлайн несколько десятков? В огромном же мире месяцами будет бегать по локациям, никого не встречая. Так что легко пэкашить и отмываться, пэкашить и отмываться.

Тимур покачал головой и сказал с осуждением:

– Все равно плохо. Без пэкашников.

– Почему? – спросил я.

– Нереалистично.

– В чем?

– А как в реале? – напомнил он. – Убийца бегает еще долго, пока поймают. И то если поймают. И еще не одного человека маньяк замочит, прежде чем сам сдохнет или его наконец-то арестуют.

– Это в реале, – согласился я. – А кто сказал, что мы должны копировать реал? Те писатели, что стараются писать «правильно», то есть поближе к действительности, самые незаметные и самые неинтересные существа. Настоящие писатели… и не только они, должны создавать миры, в которых людям захочется побывать, а если миры очень удачные, то и пожить!

Он задумался, хмыкнул:

– Ну не знаю, не знаю. Мир без ПК обеднеет.

– И реальный мир без убийц обеднеет, – согласился я. – Но почему-то все на это готовы. И еще людям почему-то не хочется попадать в автомобильные катастрофы, хотя на чужие смотрят по видео с агромадным удовольствием. И кино с авариями смотреть любим. Но для себя хотим только безоблачной радости…

– Ну ладно, ладно! Не надо это ля-ля. Если без пэкашников, что вообще-то вроде перчика в пресном блюде, то чем ты можешь заманить в игру новых людей?

– Еще не знаю, – признался я. – Думаю.

Гулько прогрохотал могучим голосом, что как нельзя соответствует его фигуре:

– Мне очень не нравится, что никак не сойдем с наезженной колеи! Не только мы, а вся индустрия. Сперва игры делались простейшие догонялки-хваталки, верно? И даже сейчас, когда изумительная графика и невероятные для прошлых времен мощности компов, они остаются в основном этими самыми догонялками-хваталками-рубилками.

Тимур спросил ревниво, не любит, когда перехватывают инициативу:

– Почему так решил?

– Это не я решил, – ответил Гулько кротко. – Со времен первых простейших игр прошло ничтожно малое время. Старшее поколение, например, их не понимает, не принимает и, понятно, не играет. Оно вообще компьютеров боится!.. Тут надо, чтобы нынешние геймеры постарели или хотя бы повзрослели, чтобы их перестали удовлетворять простейшие рубилки, пусть и реализованные с применением всех наворотов графики.

Василий Петрович сказал веско:

– Ну что вы говорите, юноша? Существует же в новейших играх харвест, крафтинг… можно покупать и обустраивать дома…

Гулько сказал вежливо:

– Простите, Василий Петрович, но это делается, чтобы привлечь в игру девочек вроде нашей Алёны. А вот для взрослых рубилово-догонялово – уже прошлый день.

– Взрослые не играют, – напомнил Василий Петрович, – вы сами это сказали.

– Но повзрослеют нынешние, – ответил Гулько серьезно. – Они захотят чего-то большего.

Тимур сказал раздраженно:

– Чего можно желать от игр большего? Чего вообще может желать человечество, если у него на уме только война и секс?

Алёна тихонько вытащила у меня из-под руки пустую чашку и тут же придвинула полную. Я взял из ее пальцев горячий хрустящий хлебец с румяной корочкой, а она проследила, улыбаясь, загляну ли снова в декольте. Я заглянул, мне не трудно, а ей приятно.

– Тимур прав, – сказал я. – Только переставьте местами: секс и война. С войнами боремся, они уже вне правил и законов, а вот роль секса все растет просто не знаю какими темпами. Скоро в президенты будут по принципу, чем больше трахается – тем президентней. Уже и перверсии всякие разрешены. Даже запрещено считать их перверсиями…

Гулько прорычал недовольно:

– Я – пас!

Тимур спросил в недоумении:

– В чем?

– Если собираетесь, – сказал он голосом, подобным грому, – в духе времени заниматься какими-то извращениями, я лучше выхожу из баймы! Я вполне нормальный здоровый мужик с нормальными инстинктами! И меня не тянет ни на гомосеков, ни на скотоложество, ни на всякое другое, чем заполнен Интернет…

– Но от баб не отказываешься? – спросил Тимур ехидно.

– От бабс, – сказал он гордо, – никогда!

– Слава богу, – сказал Тимур с облегчением, – а то я уж подумал, в асексуалы подался.

– А что это? – спросил Гулько с подозрением.

– Не бери в голову, – успокоил Василий Петрович. – Это тоже нормальные мужики, но когда вокруг столько пива, футбола, экстрима концертов и даже байм, то на фиг еще какие-то капризные бабы и вообще секс?

– Нет, – сказал Гулько твердо. – От бабс – ни за что.

– Тогда ты с нами, – сказал Тимур.

Гулько спросил с подозрением:

– А вы точно… никаких отклонений?

Я поморщился, серьезный разговор быстро переходит в треп, что-то слишком рано устают, кофе уже не срабатывает, нужно таблетки алертека всем раздать.

– Какие еще отклонения, – сказал я с досадой. – Такие примерные, что самим противно. В вопросах секса мы на позициях наших отцов, даже дедов. С другой стороны – настоящие мужчины должны делом заниматься, а не бабами.

Алёна сложила на большую тарелку горку сдобного печенья, хлебцев на всех не хватает, сказала просительно:

– Можно мне вякнуть? Спасибо. Мне кажется, нужно систему бонусов ввести обязательно. Скажем, кто побаймил год – выдавать большие пряники!.. Например, единорога, который будет летать по воздуху. И очень быстро. Чтоб как бесплатный телепортер.

Тимур фыркнул:

– Год? Да кто в игре столько удержится, если контент исчерпают за полгода? А то и раньше?

– Тогда через полгода, – сказала она быстро. – Чтоб, значит, как только решил, что все пройдено, больше делать нечего, а тут – пряник… А через каждый месяц выдавать еще по прянику, хоть и поменьше. Ну там титулы, что ничего не дают, кроме как возможность бесплатно менять прически, цвет одежды… Человеку всегда хочется выделиться из толпы, так пусть старожилы отличаются фасоном одежды.

– Как лорды от простолюдинов?

– И даже от простых рыцарей, – уточнила она. – Почему не раздавать им титулы виконтов, баронов, графов, герцогов?.. Баланс не нарушит, а это главное. Вообще не повлияет, а тщеславие потешит! И заодно удержит тех, кто уже хотел бы покинуть байму.

– Титулы – это неплохо, – проворчал Гулько, – а то сотни, а потом и тысячи летающих единорогов… это ж такая нагрузка на движок! Сервер рухнет. Да и не все машины потребителей потянут.

– А можно проще, – сказал Тимур. – Сел на единорога, указал место и – телепортнулся. А так на единороге ездишь, как на простом коне. Только форса больше.

Повернулись ко мне, я уже успел перебрать все варианты, махнул рукой.

– Налегайте, – сказал я, – больше на форс, баланс такое не нарушит. Старожилы должны выгодно отличаться. И чем старожилее, тем отличий больше. И привилегий. Ну, скажем, никто ниже баронов не может въезжать в город на конях. Все в городских воротах ссаживаются принудительно, а старожилы гордо въезжают на маунтах.

Гулько подхватил:

– А начиная с графа… а то и герцога, можно на коня подхватывать красотку и возить с собой.

– Это дополнительная анимация, – возразил Роман. – Лучше уж просто въезд на конях через городские ворота. Тут ничего менять не надо.

Глава 9

Василий Петрович с другом-писателем смущенно умолкли при моем появлении. Арнольд Изяславич даже сгорбился, словно застеснялся, что обедает на рабочем месте, зато Василий Петрович сидит на краю стола, болтая ногой, лопает свою полезную пищу и запивает козьим молоком, в котором чего-то больше, чем в коровьем.

Я бросил жалостливый взгляд на Арнольда Изяславича. Литературу добьют окончательно не кино, не порнуха, не шоу «Я тоже дебил!», против которых все умники так выступают, а баймы, на которые он работает, сам копая себе могилу. Сейчас их почти не видно, во всяком случае, для массового человека. Массовый пока даже к компам относится с недоверием, в инет заходит с опаской, а про компьютерные игры услыхал совсем недавно.

Под компьютерными играми народ понимает только синглы. Они занимают почти весь рынок подобных развлечений, и только они, по сути, известны простому человеку. Сами по себе баймы, что в старину назывались massive (massively) multiplayer online role-playing game, а у нас – массовыми многопользовательскими онлайновыми ролевыми играми, хотя большинство сперва предпочитало языколомную аббревиатуру MMORPG, пока не пришло более точное, хоть и сленговое словцо «баймы», только-только появились в этом мире… если судить даже по темпам хай-тека вообще, но растут стремительно и аддикция к ним у человека намного выше, чем у синглов.

Это сейчас еще не бьют тревоги… впрочем, бьют, но лишь по отдельным случаям, а вообще-то в близком будущем, когда народ всерьез подсядет на баймы массово, это станет общенациональной, а потом и мировой проблемой.

Статистика уже отметила, что чем выше интеллект человека, тем меньше он смотрит телевизор, а больше торчит за компом. Те, у кого интеллект выше некой величины, жвачник почти не включают, ну разве что когда приходят гости, а в остальное время самозабвенно прыгают по волнам инета. Да и то если гости – родня или настырные бывшие одноклассники, которых приходится терпеть. Своим же можно показать либо насколько прокачал своего перса, либо какую локацию отыскал, либо с какими клевыми эльфийками из Мельбурна познакомился, пока искали проход в Долину Смерти к рейдовому боссу.

Мозг быстро приспосабливается к повышенным нагрузкам и объемам информации. Когда не было ни кино, ни компов, люди вполне довольствовались буковками на бумаге, складывая из них слова, из слов – предложения, а из предложений – образы, картинки, локации, персов и мобов. Сейчас же взгляд сразу хватает яркую, цветную и очень детализированную картинку, на описание которой понадобилось бы не только много букв, слов, но даже страниц убористого текста.

Не любитель подчиняться и ходить строем, я в первой же онлайновой игре сперва бегал один и дрался с мобами, а потом, когда достали предложениями войти в их клан, взял и создал свой. Сперва все так же бегал один, потом ко мне начали прибиваться всякие нубы: все-таки я иногда защищал или от щедрот делился какой-нибудь для меня ерундой, а для них это казалось важным.

И когда клан разросся, я ощутил, что сотворил дурость. Кому-то ндравится быть этим самым лидером, но сколько же вожаку приходится выслушивать упреков, подозрений, настоятельных требований! Я оказался должен всех одевать и вооружать, хотя тех налогов, что платили в клан, хватило бы только на семечки, но все почему-то уверены, что я ворую народное имущество.

В конце концов я плюнул и вышел из клана, хотя для этого пришлось распустить сам клан, так как передача власти не предусмотрена. Но вот теперь в реале попал в тот же заколдованный круг, создал фирму, тащу на себе, а слышу только упреки в мании величия, в жажде покомандовать, в прикарманивании денег, которые заработали сообща… да что там сообща: они заработали, а я и рядом не проходил.

Но что делать, я бы тоже так бунтовал, будь шефом кто-то другой. Такова наша сволочная натура. Все виноваты, кроме нас самих.

К Василию Петровичу с распечаткой рисунков подошел бочком, как краб, Тимур. Лицо брезгливое, как у верблюда, что набрал полный рот слюны, но еще не выбрал, на кого плюнуть.

– Ну, Василий Петрович, – заговорил он, – ну когда мы кончим с этой одной глупостью? Раньше на нее старались не обращать внимания, а теперь раздражает. Я о том, что реки и болота переплываем, а выходим сухими.

Василий Петрович развел руками:

– Да, я тоже начал подумывать. Визуально можно сделать мокрую одежду. И чтоб вода стекала некоторое время. Насчет обвисания не обещаю, железо не потянет…

– И то хлеб, – сказал Тимур, но голос оставался брезгливым.

– И движения замедлить, – добавил Василий Петрович. – На некоторое время.

Арнольд Изяславич сказал робко:

– Тогда пересмотрите и доспехи… Я хоть не играю, но когда вижу, как реку переплывают с одинаковой скоростью… хотя один в тряпках, а другой в тяжеленном панцире…

Тимур зло хохотнул:

– А если панцирь забыл снять, то чтоб как Ермак.

– А если раненый, – сказал Арнольд Изяславич, счастливый, что с ним общаются, как с членом команды, – то как Василий Иванович!.. Кстати, Василий Петрович, вы что-то решили насчет своих бронебойных стрел?

– Бронебойных?

– Или с внеатомной связью, – сказал Арнольд Изяславич торопливо. – Я видел, как чудовище спряталось за деревом, а наш уважаемый Тимур Чингизович расстрелял его прямо через толстенный ствол в три обхвата. Я даже не знаю, правильно ли это?

– Это не ко мне, – ответил Василий Петрович ехидно. – Тимур Чингизханович… как бы сказать мягко… не просто помнит о своем читерском прошлом. Иногда он… даже слишком хорошо помнит.

Самая приятная часть нашей работы, когда заходим в баймы конкурентов, а конкуренты у нас все как флешники и браузерники, так и клиентники. Играем, проверяем все локации, ревниво сравниваем их находки и прикидываем, в чем можно переплюнуть или сделать лучше.

Тимур и Тарас Гулько с утра с жаром обсуждают, как завтра в воскресенье организуют большую партию для рейд-босса легендарика. Танк и дамагер уже есть, даже два дамагера, но хилер только один, да и тот средний. Нужно не меньше двух, а то и трех, если среднелевельные. Или два хая.

Алёна услышала и начала проситься в группу. Ей вежливо отказали, лучников не очень любят в партиях, из-за чего те обычно сольничают. Да и мало кому нравится, когда все в рубке, жизнями рискуют, а лучник постреливает издалека, да и то изредка. Удары его не настолько сильны, чтобы моб переагрился, это слабые хилеры всегда в опасности, да визарды часто гибнут из-за тряпочных доспехов.

Алёна подумала и выдала секрет: уже давно прокачивает твинка-хилера, сорок девятый левл, скоро вторую профу получит, палка хорошая, доспехи апгрейдены… Мягкий Тарас сдался первым и согласился проверить в пати. Правда, поспешил уточнить, что если не понравится, то без обид: группа должна быть сплоченной, не рыбку удить идут, супербосса валить – ошибки должны быть исключены…

Она клялась и божилась, что будет подчиняться и выполнять в точности. Я слушал краем уха, в самом деле все больше народа начинает понимать, что намного интереснее путешествовать по местам сказочной красоты, сидя в кресле, чем в реале тащиться в какой-нибудь зачуханный Тунис, Кипр или в Египет, как дикари какие-то из времен, когда не было даже фотоаппаратов.

Я слышал, что есть люди, которые идут в онлайновые, чтобы получать удовольствия от выполнения квестов, от общения, от отдыха в этом замечательном виртуальном мире…

Я даже видел таких людей, они всегда красиво говорят о своем видении существования и времяпровождения в этом мире. Говорят хорошо, я, конечно, делал вид, что верю. Будь новичком, я бы в самом деле поверил. Все логично, все правильно. Баймы и делают так, чтобы получать удовольствие от квестов, от харвеста, от богатого и разветвленного крафта. А также от путешествий по огромному миру, от общения, от красивых костюмов, доспехов, оружия, от покупки коней, единорогов, бегающих и даже летающих драконов, проще говоря – маунтов.

Однако я баймлю не первый год и вижу, как все поголовно качают своих персов, не глядя на красоты окружающего мира. Квесты выполняют только потому, что те дают, кроме вещей и денег, еще и экспу, а если бы только деньги, то некоторые особо продвинутые предпочитали бы покупать виртуальные за реальные, одеваться в пределах левла в самое крутое и – кач, кач, кач!

Кач до тех пор, пока из ушей не полезет. Большинство останавливается только в момент, когда упирает в потолок. А так кач, кач и кач. Ну не может человек с нубским уровнем смотреть на хая и чувствовать себя достаточно счастливым! Нет, он, конечно, счастлив, но еще больше будет счастлив, кода сам станет хаем и на мелочь будет поглядывать со снисходительной усмешкой.

Это в самой природе человека: соревнование, соревновательность, конкуренция. Уже потому, что в жизни у хая всегда всего больше и лучше: денег, власти, влияния, женщин. Только в реале не все так уж доступно, а в виртуале нужно всего лишь взять себя в кулак и не путешествовать по необъятному фэнтезийному миру, а качать и качать созданного тобой перса, что всего лишь аватара тебя же самого.

Из маминой Барбоски получился бы прекрасный журналист. Всякий раз, когда она сваливает для стирки белье в кучу, Барбоска несется туда очень заинтересованная. Ее отпихивают, но она норовит успеть порыться, нос возбужденно дергается, а глаза горят настоящим азартом работника СМИ. Даже когда стиральная машина работает, Барбоска стоит перед иллюминатором и внимательно наблюдает за процессом.