Андрей Олегович Белянин
Казак в Аду

– Есть такое понятие, как ситуационная этика, – терпеливо пояснил умный подъесаул. – Короче, либо я ногой, либо ты лбом? Выбирай, любимая!

– Вы меня буквально мучаете за самое родное. Ладно, открывайте ногой, и, может быть, им всем будет нескучно!

Иван Кочуев от души размахнулся, и под мощным казачьим пинком узкая старая дверь едва не сорвалась с петель. Открылся роскошный вид на грязное помещение в латиноамериканском стиле: тусклые лампы, замызганные столы, дешёвая публика и нудное музыкальное оформление. Большего на первый взгляд разглядеть не удалось, так как снабжённая неслабой пружиной дверь мстительно полетела обратно. Казак и еврейка чисто автоматически выставили вперёд беспробудного Миллавеллора…

Бау-у-мс-дзы-н-ньг! Звук был такой, словно в голове старого наркозависимого вдребезги разбилось стекло и отдалось глубоким эхом. Несчастный церемонно открыл левый глаз, важно подтвердив:

– Зеркало Великого духа разбилось в пустоте Бесконечности! Мир совершенен, лишь когда лишён возможности видеть себя со стороны, изнутри и в целом. А если кто-то чего и не понял, то пусть продолжает спать, даже когда путь Дао проложат караванной дорогой меж его ушей…

– Рахиль, рот закрой, – тепло посоветовал молодой человек. – Ты, главное, не вслушивайся во всю эту фигню. Верь на слово и заноси, заноси его…

Кое-как втиснувшись в полутёмную залу, все трое мелкими шажками добрались до занюханного столика в углу и бухнулись на скрипучие табуретки. Лысый низкорослый бармен, небритый, как синюшное киви, молча наполнил три непромытых кружки тёплым пивом. Щепетильная израильтянка повела носом и твёрдо решила пожертвовать пойло эльфу. Казак оказался менее требовательным, глотнул, подумал, выплюнул, и довольный Миллавеллор заграбастал себе все три сосуда…

– Это, конечно, не «Месть хоббита» бочковая, но и не «Балтика-12» на денатурате, пить можно! Ваше здоровье, дети мои…

– Ваня, и шо, мы тут проведём кучу интересного времени от заката до рассвета?

– Ага, ценю твой изощрённый юмор, – нервно согласился подъесаул. – Мне тут тоже ни капли не комфортно. Но, между нами говоря, один серьёзный вопрос у нас даже не обсуждался.

– Я вся оттопырила уши!

– Мы так и не определились, куда идём и зачем, – весомо поднял палец Иван.

Рахиль осмотрела палец со всех сторон, подумала, согласилась и кивнула.

Действительно, если уж они в Аду, то куда, собственно, идут: искать свой Рай обратно? И зачем идут, ведь из такого места выйти нельзя. Раз попали, значит, есть за что, и лезть наперекор Божьей воле чревато. Уж в чём в чём, а в этом аспекте у них личный печальный опыт был…

– Не парьтесь, ребятишки, – вдруг радостно вскинулся эльф, выныривая из второй кружки. – Тяжёлый рок изгнанника заставал меня в разных землях, и эти чёрные края не исключение. Выберемся!

– Казак Кочуев, таки этот тощий симбиоз знает дорогу!

– Угу.

– И что, вы будете за него так спокойны? – не поверила шумная израильтянка. – Таки он имеет в голове маршрут и, возможно, в чемодане карту местности. Давайте по-быстрому отыщем ему тётю Нюню, и домой, в прежний Рай, я даже согласна (какое-то время!) пожить отдельно на предмет проверки чувств.

– Угу.

– Ваня, я с вас тускнею и вяну! Пока вы бдите мне за спину, я сама нашла полный ответ на оба вопроса, а вы даже угукаете через раз. Шо вы там открыли интереснее, чем меня послушать, на что позарились?

– Девочка, – улыбчиво поднял взгляд всем довольный Миллавеллор, – твой муж, герой и книгочей, лишь пытается тонко намекнуть, что все уже сбросили маски, отрастили клыки и идут вас убивать. Бармен, ещё пива! Желательно за счёт заведения…

– Таки оно всё так?!

– Угу, – в последний раз как можно спокойнее подтвердил бывший подъесаул, медленно-медленно вытягивая из ножен проверенную шашку. Серебристая сталь беззвучно покидала ножны, её улыбка была ослепительно смертельна…

– Я даже не успела толком разбежаться на покушать, – горько вздохнула еврейка, резко встала и, нырнув под стол, перевернула его на пол, в мгновение ока соорудив более-менее сносную баррикаду. На счёт «раз-два» «галил» щелкнул затвором и взял на мушку первую мишень. Игры кончились… – Как говорила моя мама: я вся ваша-за-рубль-двадцать-берите-даром-не хочу!

Глава седьмая

…Здесь на секундочку прервёмся исключительно ради живописания нелицеприятности сложившейся ситуации. И, уж поверьте, «нелицеприятность» – самое подходящее в этом смысле слово. Первым изменилось лицо бармена: брови срослись на переносице, нижняя челюсть выдвинулась вперёд, а неулыбчивый оскал изуродовался длинными звериными клыками.

Словно в классическом фильме ужасов, так же страшно и бесповоротно изменились и остальные завсегдатаи заведения. Семейная пара американских туристов за соседним столиком обернулась уродливыми монстрами; рыжая певица сменила имидж на жуткую упыриху; тапёр за раздолбанным пианино обернулся интеллигентным уродом с вампирской улыбкой; и ещё трое-четверо местных пьянчуг уже и не скрывали выползшие клыки, длинные когти и сбегающие струйки голодной слюны…

Рахиль молча смотрела на мир в прорезь прицела. Иван с тихим матом пытался вытащить сапог из-под стола, который крайне неудобно опрокинула ему на ногу дочь Сиона, а беззаветный эльф дружески улыбался всем во все тридцать два неровных зуба…

– Побеседуем? – хрипло предложил бармен, вытаскивая из-за стойки охотничий дробовик.

– Угу, – по-казачьи коротко ответила еврейка, нажимая на спусковой крючок.

Грохот выстрелов и пороховой дым мгновенно заполнили маленькое помещение, огнестрельное оружие почему-то оказалось почти у каждого. Не меньше десятка стволов ответно огрызнулись свинцом, в то время как наши герои в этом плане были вооружены лишь на тридцать три процента. Шашка, как оружие неогнестрельное, не считается…

– А эти поцмены таки умеют стрелять, – удивлённо и обиженно отреагировала девушка, быстренько прячась под стол. – Ваня, я хочу на них танк!

– Да уж, лупят фашисты, головы не поднять, – сурово подтвердил казак и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Хрень под майонезным соусом, у меня ж там эльф брошенный!

Иван сунулся наружу, но револьверная пуля едва не обожгла ему висок, бдительная израильтянка вовремя втянула его за портупею обратно.

– Куда вы всё время храбро лезете, в вас наделают дырок, а я не племенная белошвейка, шоб все их штопать! Нашего дядю убить нельзя, он тот ещё литературный персонаж, где вы слышали, шоб эльфа застрелили из винчестера?! Это ж порушение всех традиций фэнтези! Короче, Господь и Толкиен такого не допустят…

– Таки да! – громко подтвердили с той стороны стола и грустно добавили: – А пива так и не принесли, скупердяи, по две башни им в задницу…

Выстрелы усилились. Возможно, это бармен счёл прозвучавшее предложение обидным. Хотя «Две башни» – всего лишь книга, а не намёк на что-то там интимно-целенаправленное…

– Ша, с меня хватит, – мстительно подобралась Рахиль. – Лично я выбрасываю белый флаг и перехожу к переговорам.

– Ты тронулась, любимая, – не поверил молодой человек. – Они же враги и эти… антисемиты, стопроцентно! Никаких переговоров с террористами, забыла?

– Ваня, вы не дурак, но вы меня пугаете. Я имею примерно три причины желать этого перемирия. Первая, шо они таки достанут вас или меня, это по-любому будет больно, а оно нам надо? Вторая – шо мы договорились изобразить «развод по обоюдному желанию», а такая пальба снова заставляет нас прижиматься друг к другу спинками. Я долго не выдержу и полезу целовать вас сама, а оно надо мне?!

– Третья причина… – подумав, уточнил казак.

Рахиль только посмотрела на него нежно-нежно и, ни слова не говоря, начала расстегивать форму. Иван округлил глаза… потом резко сглотнул и тоже взялся за свой ремень.

– Остыньте весь. Это я не вам. То есть вам, но не про то! Ванечка, я вас умоляю, мне всего лишь надо помахать им чем-то белым. Нет, никуда выходить не надо, достаточно просто отвернуться. Нет, ваша портянка не подойдёт по соображениям эстетики и как факт наличия химического оружия. Или оно ещё и бактериологическое? Всё, я застегнулась, таки можете обернуться…

Мрачная морда разлакомившегося подъесаула изображала кладбище разбитых надежд. Спокойная еврейка лирично навязала на ствол своего «галила» кружевной белый лифчик с косточками. Стрельба по-прежнему не смолкала, но едва «белый флаг» взвился над маленькой баррикадой – всё разом прекратилось. Над рядами нападающих даже пронёсся лёгкий вздох восхищения и уважительный свист…

– Таки у кое-кого ещё есть вкус!

Бравый казак спрятал лицо в ладони от позора, а краса и гордость мотострелковых войск государства Израиль гордо встала во весь маленький рост.

– И шо вы от нас похотели? К чему такой шум, нервы, упрёки, претензии… Мы тоже всё понимаем, и, если вам так остро необходим этот суверенный эльф, берите ещё, нате! Было бы из-за чего поднимать конфликт, тоже мне Елена Троянская…

– О чём она? Зачем нам эльф?! – Недоумённо шушукаясь, вампиры и упыри тоже поднялись из своих укрытий. Никто не стрелял, но оружие все держали на взводе…

– Как говорил блаженный Лю Бяо Лунь, создавший неумолимый стиль «банный тазик с ручкой»: если женщина только тебе друг, то либо она страшнее смерти, либо ты – противный мужчина… К чему я это? А-а, без разницы! Ищущие истину меня поймут…

Нападающие дружно предпочли прикинуться интеллектуалами, поэтому тонко улыбнулись, подмигнули друг другу и даже кое-где поаплодировали так, словно изящество восточной философии для каждого играло новыми красками и смыслом.