Дар в наследство

Открыв в изумлении рот, Велиана взглянула на Сашу, и обе медленно перевели взгляды на мирно сопящую Анжелику.

Пересказав всё увиденное в палате встревоженной Саше, девушка спешно засобиралась в костёл. Ей надо было срочно поговорить с настоятелем.

– Лия, мне страшно! Куда же делся Вадим? Это ведь не может быть правдой? Разве можно раствориться в бетонной стене? Тем более сто лет назад застывшей. Это в свежем бетоне, но не…

– Хватит, Саш, ты меня сума сведёшь! Откуда я знаю? Вот и спрошу у святого отца.

– А можно с тобой? – жалобно попросила Александра, спешно натягивая серую шапочку.

– Ну конечно, – вздохнула Лиана, на прощанье окинув печальным взглядом спящую подругу.

Время близилось к полудню. С утра чистый и девственный снег уже успели истоптать множество безжалостных сапог, превратив его в грязную стылую кашицу. Девушки вышли на улицу и зябко поёжились. Лёгкий морозец, вцепившись острыми коготками, мгновенно разрумянил юные щёчки. Спустившись по больничным ступеням, девушки нос к носу столкнулись с грустным взъерошенным пареньком.

– Кислый! – воскликнула Александра. – Ты что тут трёшься? Почему в палату не идёшь?

– Я… Это… – в карих глазах заблестели слёзы. – А что они делали в подвале, а? Вместе… – голос парня заметно дрожал. Было видно, как не хочется ему услышать горькую правду.

– Ну, а сам что, не понял? – перебила открывшую было рот подругу, Лиана. – Вадима за кагором послали, наверное, а ты ж Анжелику знаешь, она хотела экскурсию, вот и увязалась.

– А! – радостно уцепился за объяснение Кислый, словно утопающий за соломинку.

– А теперь беги скорее к своей девушке, а то она проснётся, а рядом никого. – улыбнулась цыганка. И тот вприпрыжку припустил, перепрыгивая ступени, смешно задирая коленки.

– Почему ты его обманула? – удивилась Саша.

– Она сама ему всё расскажет, если захочет. Не наше это дело. – строго одернула подругу Лия, и та немедленно смутилась, покраснев до кончиков ушей.

«Лиана снова права, зачем вмешиваться в чужие отношения, так можно и крайней остаться!» – пронеслось в голове у брюнетки сквозь сумбурный кавардак нестройных мыслей.

Глава 7

А вот и костёл. Он возвышался над девушками прекрасным сказочным замком. Немедля, не давая себе и шанса передумать, Велиана шагнула в распахнутые Александрой двери и словно попала в волшебную сказку. Несмотря на то, что празднование было позади, внутри храм ярко освещали горящие свечи. Они сотнями струящихся язычков переплетались в причудливые узоры, создавая уютную атмосферу тепла и покоя. Ароматы церковных благовоний окружили оробевших девчат, окутали умиротворяющими коконами. Словно во сне, Лиана двинулась вперед по красной ковровой дорожке. Именно так, как и тогда, она медленно шла, восхищенно озираясь. Теперь, когда пустота храма открывала свои укромные уголки, можно было разглядеть каждый живописный уголок, каждую вычурную лепнину на высоких колоннах. Резные деревянные скамейки поблескивали своими лакированными боками. Нежно-персиковые стены храма завораживали богатой золоченой росписью. Лики святых смотрели Лиане в самую душу, и негде было укрыться, негде спрятаться от укоряющих пристальных взоров. «Не уследила». – говорили одни. «Не помогла!» – вторили другие. От стыда у неё вспыхнули щёки. Глаза заволокло слезами. Она хотела им закричать, что вот она, пришла помочь, но из горла не вылетело и звука.

– Вы что-то хотели? – прямо перед девушками выросла высокая фигура молодого дьякона.

– Отец настоятель где? – еле выдавила цыганка, и наваждение отступило. Костёл был так же прекрасен в своём чарующем великолепии, только гневные взгляды святых сменились на добрые и приветливые.

– Отец Мефодий сейчас молится, его тревожить нельзя.

– Ничего, – стянув с головы капор, цыганка принялась расстёгивать рыжую дублёнку. – Мы подождём.

За ней начала раздеваться и Александра.

– Извольте присесть. – кивнув на скамьи, дьячок удалился.

– Красиво! – восхищенно протянула Саша, оглядываясь.

– Великолепно! – вторила ей Велиана.

Из-за угла, где находился спуск в злополучный подвал, раздались шаркающие шаги. Девушки повернулись. Дьяк среагировал молниеносно и, проскочив мимо, услужливо подбежал к седому старичку в смятой, заляпанной, некогда белой сутане. Он подобострастно склонился и что-то быстро зашептал, указывая глазами в сторону гостей. Седобородый слушал и кивал, прожигая пристальным взглядом цыганку. Отстранив, наконец, молодого прислужника, настоятель поморщился и двинулся к девушкам. Те хотели было подскочить, но он знаком разрешил им продолжить сидеть. Сам же тоже подсел на соседнюю лавку. Взгляд его серых пронзительных глаз всё так же буравил цыганку. Та и не поморщилась. Битва чёрного и серого завершилась отступлением последнего.

– Ну хорошо, – усмехнулся отец Мефодий, – зачем ты вернулась? – он обращался непосредственно к Лиане, чувствуя всем существом исходившую от девушки силу.

– Ты знаешь! – та ответила тем же.

– А ты смелая!

– А ты – глупый!

– Не дерзи мне, девчонка! – вспыхнул священник.

– А то что? – ни капли не испугалась цыганка. – Отдашь меня на съедение своим ручным демонам?

– Говорит та, которая привела демона с собой! – парировал старец.

– В отличии от твоих, мой демон никому не причиняет зла! – спокойно ответила девушка, косясь на чернявую малышку, крутящуюся у самого алтаря. Сверкнув глазами, отец Мефодий проследил за взглядом девушки и, ничего не увидев, расстроился.

– Ты не можешь их видеть! – понимание пришло резко, как откровение.

– Но я могу их слышать и чувствовать. – парировал тот.

– Этого мало. Чтобы изгнать их, надо видеть.

– Но их видишь ты!

– Кто они? Почему здесь застряли? Почему не уходят? Это же храм!

– Я не могу знать точную правду, записей за те времена почти не осталось. Что ты слышала об этом месте?

– Хм… – задумалась девушка. – Польский костёл построил Георгий Ботузза. Он же и был настоятелем. Во время революции красные закрыли храм, запретив проводить в нём службы, но девятнадцать рьяных прихожан во главе с настоятелем не послушались и самовольно открыли костёл. За это все поплатились жизнями. С тех пор души католиков бродят по храму, пугая прихожан. – всё то время, что Лия перечисляла общедоступные факты, старец задумчиво кивал в знак согласия. – Только я не пойму, при чём же тут дети?

– Дети? – отец, казалось, удивился, но тут же поправился. – Ах, да, дети! А дело вот в чём… только вы этого от меня не слышали! – он с нажимом взглянул сначала на напрягшуюся Лию, затем на Александру. Девочка совсем стушевалась и, робко кивнув, заёрзала на лавке.

– Думаю, все знают легенду о том, что долгое время благородный католик получал отказы на все свои прошения. Папа долго не хотел давать разрешение на постройку Римского костёла в Курской губернии. Он ссылался на то, что католиков тут недостаточно для полноценного прихода, и храм им не нужен! Но жажда заиметь собственный богатый приход была столь сильна, что вконец отчаявшийся католик поддался искушению и продал свою душу Дьяволу. Как по мановению злого рока, в тот же день гонец привёз благодушное разрешение, и храм, наконец, был построен. – Велиана вздрогнула, перед глазами вновь пронеслось то видение, где в гудящем пламени дьявол совратил старика.

– Но отец Георгий больше не служил Господу нашему Иисусу Христу, а приносил кровавые жертвы рогатому господину. – продолжил священник. – А для того, чтобы костёл нерушимо возвышался веками, превознося власть католиков над всеми неверными, настоятель обманом заманил на стройку пару крестьянский детей. Что с ними стало, никто так и не знает.

– Так вот что за малыши бродят по храму и зовут поиграть! – воскликнула Велиана. – Мы должны им помочь!

– Я тоже так думал и был уверен, что справлюсь, но силы молитв моих не хватило. – потупился огорчённо отец.

– Значит, нужно объединить наши силы. – голос цыганки звенел, как натянутая струна, в преддверии решающей битвы, а Александра, наоборот, тряслась, как осиновый лист.

– Лия, мне страшно! – пискнула девушка, зябко обхватив себя руками.

– Я знаю, Саш, но мне нужна твоя помощь. – при этих словах глаза Александры наполнились влагой, а губы предательски дрогнули.

– Не бойся, ты не пойдешь туда с нами. Подожди меня тут и всё время читай «Отче наш», поняла? – та поспешно кивнула, облегчённо откидываясь на жёсткую спинку скамьи.

– Вы со мной, отец? – тот обречённо кивнул.

Даже не переодеваясь, как есть, старый настоятель вздохнул и решительно встал, гордо оттопырив седую бородку.

– Ну, что ж, не будем терять время! На счету у Вадимия каждая секунда!

– Вы правы, отец. – поднялась Велиана, совсем скидывая теплую дублёнку. Разместив вещи на лавке, она осталась в утепленных джинсах и сером шерстяном свитере. Поправив каскад смоляных кудрей, девушка настороженно взглянула на священника.

– Наверное, нам стоит вооружиться? – робко предложила цыганка.

– Думаю, запастись святой водой не мешало бы, – и, развеяв витавшее напряжение, отец Мефодий по-доброму ей улыбнулся.

Глава 8

Тревожно оглядываясь по сторонам, они медленно спускались по щербатым ступеням. Темнота впереди заворочалась в нетерпении, задышала удушливой сыростью, гнилью, дохнула затхлостью давно заброшенных помещений на незваных гостей, нарушивших её стылое уединение. Ворсистые пятна плесени то тут, то там свешивали свои пушистые лапы, гладили по волосам, касались лица, вызывая у Лианы приступы омерзения. Священник же был невозмутим. Шепча себе под нос сонмы молитв, он чинно вышагивал, едва уворачиваясь от замшелых гроздей. Вот и приметная стена, возле которой обнаружили Анжелику. От своих пыльных соседок она разительно отличалась. Если те были основательно покрыты сколами и тёмными выщербинами, то эта была ровной и светлой. Казалось, время было не властно над открывшимся взорам оазисом бетонного монолита.

– Это здесь… Я что-то чувствую! – Лиана прислушалась к изменчивым эманациям. – Да-Да, я слышу вас… Идите ко мне! – горячо зашептала девушка, прислонив тёплые ладони к шершавому камню. – Я помогу вам!

Отец Мефодий с удивлением взирал на эту маленькую хрупкую девочку, так смело призывающую то, от чего он в страхе прятался всю свою жизнь. Он и сейчас очень боялся, но никак не мог потерять лицо перед смелой и дерзкой девчонкой.

Яркий язычок свечи в его руках яростным пламенем взметнулся ввысь и тут же сник, грозясь потухнуть совсем. Взгляд старца панически заметался. Схватившись свободной рукой за стеснённую грудь, он часто-часто задышал, стараясь унять разогнавшееся сердце. Даже при таком тусклом освещении было видно, как вместе с дыханием изо рта вырывается пар. В подвале заметно похолодало. Будто разбуженный шёпотом девушки, робкий морозец шаг за шагом надвигался на застывших людей, обволакивая, погребая под собой в сумрачных недрах каменных катакомб.

Зябко поведя плечом, Лиана согрела дыханием окоченевшие пальцы и снова прижала ладони к стене. Тихий неясный шёпот накатывал волнами. Он то ясно звучал, оглашая мрачное подземелье, то шелестел где-то вдали, на самой грани человеческого восприятия. Стены давили, они нависали грозной скалой, надвигались со всех сторон, пытаясь раздавить и лишить воздуха вторгшихся нежеланных гостей. Девушка хмурилась всё сильнее! Вот непоколебимая с виду стена покрылась мелкой рябью, заходила волнами, выпуская из своих цепких объятий маленькую фигурку. Лия не отпрыгнула, не отшатнулась. Даже когда белокурая девочка, выпростав из-под скудных лохмотьев тоненькие ручки, всем существом потянулась к застывшей цыганке.

– Помоги нам! – призрачные пальчики ледяной хваткой сомкнулись на смуглой руке. Тут же рядом возникла другая, не менее цепкая хватка. Девушка покосилась и встретилась взглядом с прозрачными радужками призрачных глаз.

– Поиграй с нами! – синие губы скривились в злобной ухмылке на бледном мальчишеском личике. Лохмы нечёсаных кудрей стояли торчком непослушной соломой, вокруг провалившихся глаз залегли густые тени. Это был тот самый мальчишка, болтавшийся в храме на праздничной мессе. Тот самый, который ушёл за смеющейся парой друзей, один из которых пропал, а вторая в беспамятстве прозябает в больнице.

– Где мой друг? – Велиана мысленно представила облик Вадима. Мальчишка ощерился в зубастой улыбке.

– Поиграй с нами, и я отведу тебя к нему. – долетел тихий шелест. Девушку охватила тревога, она повернулась к девчушке. Но та не смеялась, как мальчик. В обрамлении чернильной синевы глаза её полнились болью.

– Помоги нам! – шептали бескровные губы.

– Помоги им! – вибрировал воздух. Взгляд Велианы метнулся на звук и упёрся в родные глаза.

– Бабушка?

– Помоги им, девочка моя! Спаси невинные души! Освободи от вечного гнёта камней! – призрак черноокой малютки исчез, а слова ещё долго скакали по стенам.

Вдруг что-то изменилось, воздух, казалось, наполнился ужасом. Ничего не видящий, от того и не понимающий, отец Мефодий подался назад, откликаясь на изменения в пространстве. Лиана дернулась было тоже, но холодные пальцы держали крепко. Всем своим существом девушка ощущала нависшую незримой скалой угрозу. Плотная тень шевельнулась позади, ширясь и разрастаясь, заполняя эманациями ужаса каменный коридор. Ещё чуть, и он превратится в могильный склеп. Девушка дёрнулась, увязая в шершавом бетоне. Голова закружилась, и её понесло по волнам бытия.

Глава 9

Летние ночи хранили тепло дня, рассеивая лишь духоту от жаркого солнца. Цикады со сверчками давали свой очередной душераздирающий концерт. Ванюшка с Аленкой то и дело задирали белёсые головёнки, чтобы с благоговением взглянуть на святого отца. Мамка с батькой еще не вернулись с полей, а может, там и заночуют, а с пузатой тёткой Матрёной в хате сидеть скучно, её мелкий сынок Гришка всё время орёт, и нет от него спасу. Так брат с сестрой и убегли со двора, чтобы в тишине летней ночи поиграть вдоволь в прятки, а тут и святой отец подоспел. «Пойдем, – говорит, – такое вам место покажу, где играть стократ лучше!» Конечно, они с радостью согласились. И вот теперь бредут в темноте, спотыкаясь, ведомые за руки долговязым священником. Наконец показалась и стройка, зазывно торчащие кверху кирпичные стены с глубокими арками. Такие манящие, запутанные, что детские глазёнки засияли в предвкушении: «Да, вот тут поиграть бы!» А отец Георгий посмеивается: «Ну, что, кто первый прятаться будет?» Ванюшка аж поперхнулся слюнями, так хотелось ему поиграть тут.

«Давай!» – подтолкнул его отец. «А тебе – закрывать глаза!» – повернулся он к девочке, та и послушалась. Закрыла лицо руками и запела причудливую считалочку: «У братишки два козлёнка, у сестрёнки два котёнка, все они хотят играть, споро глазки закрывать, будут тебе помогать, ну а я иду искать!» И она с весёлым смехом кинулась по тёмным закоулкам в поисках братишки. А священник достал из широких карманов чёрной рясы тёмную книжицу, бухнулся на колени и стал нараспев читать только ему и понятные слова, сквозь которые проскакивало, то «Прими», то «Даруй», то страшное и непонятное слово «Жертва»! Сверкнула молния, но грома не последовало, дети, перепугавшись, забились в неприметную глубокую выемку в намерении переждать внезапную непогоду. Гром сотрясал воздух, но небесные хляби не спешили опрокинуть свои пузатые недра. Хоронясь от стихии, священник спешно нырнул к детям, положив книжицу на пол у своих ног. Ванюшка в недоумении покосился на сестрицу, та лишь пожала плечами.

– Подойдите ко мне, дети мои! – прогремел властный голос, и малыши, не раздумывая, доверчиво подались к нему. Разве могли они ожидать подвоха от святого отца? Ясная луна, растолкав набежавшие тучи, по-хозяйски воцарилась на небосклоне, осветив землю чарующим призрачным светом. Непогода мгновенно иссякла, явив полнобокую ночную богиню Селену. Дети успели лишь ахнуть, как крепкие руки священника сомкнулись на тоненьких шейках с невиданной силой.

– Прими, отец мой, сию жертву во благо твоего храма, дабы стоять ему век до века и нести хвалу тебе! – причитал нараспев отец Георгий, сжимая пальцами детские шейки. Оцепенев от ужаса, малыши не могли двинуться с места. Глаза закатились, от лиц отлила кровь, превратив те в гротескные белые маски. Губы детей посинели, ноги засучили в конвульсиях, ударяя убийцу по широко расставленным ногам. Детские рты распахнулись в жажде поймать хоть глоток, но лишь хрипы и тихий сухой хруст стиснутых позвонков рвались из-под мертвенной хватки.

Запрокинув лицо к небу в экстазе, зверь в рясе священника издал радостный крик и отбросил безвольные жертвы назад в глубокую тёмную арку. Дети ещё силились дышать, но искорёженные смятые гортани не давали и шанса несчастным малюткам, а отец Георгий, продолжая свой заунывный мотив, быстро закладывал каменной кладкой неприметную арку, ставшую на долгие годы стылой безмолвной могилой. Вязкая тьма сгущалась над стройкой. Чёрными сгустками ширились тени, а вокруг священника бушевал огненный демон, ничуть не обжигая прислужника и радуясь жестокому подношению.

Глава 10

Отец Мефодий очнулся, будто бы от толчка, в ужасе глядя, как спутницу затягивает в плотную с виду, дрожащую студнем холодную стену подвала. Само провидение придало ему сил и, сорвав непослушными пальцами крышку с бутыли, он щедро окропил пространство водой. Громогласно читая молитвы, отец непрестанно охаживал упругими струями и стену, и пол, и метавшуюся в незримых оковах цыганку. Вот хватка ослабла, и, вырвавшись, девушка отлетела к противоположной стене, растянувшись в строительном крошеве. Дети с визгом втянулись назад, а нависшая грозная тень с воплем в шипящем дыму растворилась в пространстве.

– Что это было? – округлив глаза в ужасе, притулился с ней рядом священник.

– Они не одни, эти дети. Их что-то или кто-то тут стережёт, не пускает, удерживает. – пытаясь отдышаться, прошептала Лиана, с трудом поднимаясь на ноги. – Мы должны им помочь. Надо узнать, что за сущность нам противостоит.

– Проклятый католик… – вырвалось у отца, прежде чем он смог подумать.

– Тот самый? – пытливо взглянула цыганка на испуганного настоятеля. Тот слабо кивнул, виновато поступив глаза.

– Где он похоронен? – взметнулась она, а в жгучих глазах засиял огонёк робкой надежды.

– Тут рядом, – замялся священник, – есть дерево…

– То огороженное дерево рядом с костёлом? Так это могила? – чёрными крыльями в изумлении вскинулись брови. – Вы все тут больные! – вспылила она. – Такое чудовище увековечить и держать при себе. Не даром о храме ходит нелестная слава!

– Мне безмерно больно думать об этом! – скорбь переполняла католика. – Отец Георгий построил сей храм и в глазах прихожан он так и остался великим, первым настоятелем!

– Построил ваш храм на костях? Служил настоятелем Дьявола! – не осталась в долгу Велиана.

– Ну это всё спорно! – не сдавался отец.

– Да как ты!.. – возмущённо задохнулась цыганка. – Ты же всё знаешь, всё сам видел, католик?

– Не знаю, что видела ты, а мне примерещилось…

– Ты видел, я знаю, и не отводи виновато свой взор! Мы можем спасти и детей, и Вадима. – решительность в голосе девушки устыдила седоволосого старца.

– Но что же мы можем противопоставить незыблемой дьявольской мощи? – выходя из подвала, обернулся он к хромающей позади Велиане и был поражен выражению твёрдости на почти ещё детском лице. – Ты что-то придумала? – и та заговорщически улыбнулась.

– Святая вода и сила Божьего слова отогнали нечистых. В наших сердцах живёт вера, а это могучее орудие всех времён и народов. Покажите мне могилу проклятого, и я объясню вам свой план.

***

Вернулся в свою тесную келью отец Мефодий мрачнее тучи. Понурив голову, он плотно смежил веки и глубоко вздохнул. Темнота угрожающе давила на плечи, забивала уши комковатой ватой. Он так устал бояться, терять друзей и послушников. Перед глазами вновь пронеслись воспоминания почти вековой давности.

Восьмилетний Миша тогда ещё и не думал, что станет священником. Со своим другом Станиславом он очень любил посещать службы в прекрасном католическом храме. Сама атмосфера в костёле завораживала мальчишек. До сих пор он помнит свои первые впечатления, когда родители привели его ещё крохой в огромное, казалось ему, торжественно-мрачное здание. Золотистый струящийся свет, басовитый речитатив седого настоятеля, его жгучий оценивающий взгляд. Маленького Мишу пробрало до мурашек. Его восхищал этот высокий седой старикан с огромными руками-лопатами и ледяным пронзительным взглядом.

В то время, как казалось ему, и пропал первый послушник. Шуму было много. Искали парнишку всем приходом, но так и не нашли, хоть и видели, как спускался в подвал. Тогда там ещё стояли бочки с кагором. Сам отец Георгий и послал молодого дьякона набрать полный кувшин. Ох, как же он горевал тогда, себя всё винил. А старики недовольно косились на настоятеля да перешёптывались. Миша по наивности своей детской и не понимал, почему. Родители строго настрого запретили отрокам даже подходить к злополучному месту. Но мы же все знаем неугомонных мальчишек: конечно же, они ослушались.

Подвал тогда ещё был чист и свеж. Не было теперешней затхлости, не причёсывали волосы гребни свисающей плесени, лишь кое-где можно было углядеть кружевные гирлянды паутины да мохноногих жирных хозяев сего творчества. Свечи тогда были стеариновые, горели чисто и уже не пачкали руки, как некогда сальные. Вот мальчишкам и в радость было пройтись по тёмному извилистому подвалу с трескучими огоньками в потных ладошках. Как-никак уже приключение. А ну как найдут пропавшего дьячка? На таком позитиве и отправились Миша со Стасом в запретный подвал. Жёлтые огоньки на белых свечах ярко плясали, отбрасывая на каменные стены причудливые тени. Казалось, что камни двигаются, норовя заглянуть в лица восторженных путешественников своими острыми серыми гранями. Тихонько сопя, жадно впитывая каждый новый шаг в жуткое приключение, улыбаясь от осознания своей безграничной смелости, парни добрели до заброшенной кельи.

– Давай посмотрим, что там? – горячо зашептал другу Мишка, боясь громким голосом спугнуть романтическое очарование первого приключения.

– Давай ты, – потупился Стасик. Руки мальца ходили ходуном, а на бледном лице лихорадочной зеленью горели глаза, отражая смятение юной души. Он боялся, ему было очень страшно в холодном подвале, но ещё больше страшило, что Мишка назовёт его трусом.

– Ты проверь, вдруг дьяк там схоронился, а я тут стеречь буду. – Мишка мгновенно проникся новой игрой и кивнул на ровную серую стенку, соглашаясь с другом и предлагая тому там обождать. Прислонившись к шершавому боку, Стас порывисто охнул, отпрянув в испуге. Серый цемент обжигал леденящим морозом. Мишка, хмыкнув, степенно шагнул в тёмную келью. И бравада распалась, как карточный домик. Чёрный мрак задышал, заворочался, обступил и окутал бархатной пеленой. Зашуршало в углу, и мальчишка порывисто выставил свечку. Огонёк затрещал, заметался, норовя спрыгнуть с огарка и сгинуть бесследно.

Побледнев, Мишка вздрогнул, покрывшись мурашками, но упрямо сжал губы, нельзя закричать, а то Стас посмеётся, назвав его слабым, надо зло стиснуть зубы и только молчать. А вокруг зашумело, раздулось пространство, что-то лёгким движением коснулось щеки, парень в угол метнулся, мечтая о свете, но как эти желанья сейчас далеки.

Кто-то рядом вздохнул, за плечом, совсем близко. Мишка снова отпрыгнул, взметнув огонёк. Но везде было пусто, и Стаса не видно, кто же бродит, пугает, возможно, дьячок?

Оглядев пустоту встарь заброшенной кельи, мальчишка осознал, что он тут совсем один. Понимание пришло мгновенно, обухом обрушилось на детские плечи, тяжело пригибая к земле.

– Стас? – пискнул Мишка, тараща глаза в диком испуге, но друг не ответил. Озираясь по сторонам, паренёк всем своим дрожащим существом ощущал чьи-то злобные взгляды, слышал навязчивый шёпот в шуршанье у стен. Но ведь не было ветра, откуда в закрытом подвале ему было взяться? Ещё чуть, и Мишка стал различать слова. Детский жалобный голосок проникал прямо в сердце, выворачивал душу. Парнишку тянуло влекло прочь из черноты кельи, назад, в коридор, где плотную темноту можно потрогать руками, а у гладкой стены, прислонившись лбом и ладонями к серому камню, стоял молча Стас.

– Эй, ты что? – подошёл к нему Мишка, но друг и не дрогнул, вперив застывший взгляд, казалось, прямо сквозь стену.

– Они поиграть хотят, в прятки… – шевельнул приятель бледными губами, сильнее вжимаясь мокрой щекой в холодную стену.

– Кто? – шепнул, ёжась, Мишка, колкие мурашки осыпали тело.

– Они, – кивнул в сторону парень, растягивая сухие губы в жуткой улыбке. – Надо прятаться, она уже считает. – повернулся Стас к растерянному друг. Подойдя к указанному месту, Мишка повёл огоньком по сторонам, но так ничего и не увидел. Сзади хихикнул Стасик, и тут же Мишка услышал, как ему эхом вторит девчоночий смех. Мишка, жалобно пискнув, крутанулся на пятках, едва не выронив догорающую свечу. Только сейчас он заметил, что обе ладони друга плотно прижаты к стене, а потухший огарок сиротливо лежит под ногами. Мальчик кинулся, чтобы подобрать драгоценный огрызок, но новый звук заставил его замереть на полушаге. Липким потом покрылась спина, а короткие русые волосы невольно встали дыбом. Словно сквозь толщу воды до него донеслось: «У братишки два козлёнка, у сестрёнки два котёнка, все они хотят играть, споро глазки закрывать, будут тебе помогать, ну а я иду искать!» Подняв полные ужаса, глаза, он только успел заметить, как его лучший друг исчезает в ставшей вдруг жидкой стене.