Последний день магии. Душа лишенца

– Да, ты прав. Прекрасное зрелище! Не зря все-таки ребенка заводили.

Август почти физически почувствовал, как ему в спину смотрят оба родителя. У них хорошее чувство юмора, но девяносто процентов подколов прилетали в его сторону. Впрочем, Летов не обижался. Единственный минус – постоянно приходится прятать улыбку и делать вид, что оскорбился. А то совсем субординацию потеряют. Родителей тоже нужно воспитывать!

– А между прочим, каких-то четыреста лет назад всю грязную работу выполняли рабы, – как бы невзначай заметил Август.

– Ничего не изменилось, – ответил отец, и родители дружно засмеялись, а Август хрюкнул, еле сдерживаясь. Все-таки в нем воспитали здоровую самоиронию. Возможно, именно поэтому в школе никто так и не смог прошибить его мощную защиту.

Кто-то говорил, что у Августа глупое имя, тот только кивал и называл себя Апрелем. Одноклассник пытался дразнить, что у Августа длинный нос, так тот начинал громче всех смеяться и называть себя Пиноккио. Стоило кому-то пошутить, что Август никогда не найдет себе девушку… тут же получал в челюсть. К некоторым вещам он относился очень серьезно. Вот, например, к выбору друзей. За пятнадцать лет никто не смог пробиться сквозь его защиту, и всех своих знакомых Август разделял по принципу: враги – знакомые –приятели. Категория друзей пока пустовала.

Август резко развернулся на пятках, приложив ладонь ко лбу.

– Задание по зачистке посуды выполнено, мой генерал! – отрапортовал он, с благодарностью взглянув на отца. Удивительно, как быстро несколько малюсеньких таблеток могут вернуть к жизни человека.

Отец благосклонно кивнул.

– Так держать, товарищ старший сынжант!

– Разрешите скрыться в комнате, сэр?

– Сокрытие – запрещаю. В комнату – разрешаю!

Август маршем вышел из кухни, чеканя шаг. Настроение превосходное!

Но в комнате быстро испортилось. Телефон, а с ним и Рик, никак не оживали.

***

Август не знал, что делать с никсом. Как лечат духов? Отнести его в ремонт? Или, если в него действительно ударила молния, антистатиком побрызгать? Или попробовать перекинуть Рика в компьютер и там в какой-нибудь компьютерной игрушке «отхилить» его?

Чтобы не натворить ничего лишнего, Август решил вообще ничего не делать. Только положил телефон в карман. Рик что-то говорил о магии. Может быть, если он будет находиться рядом с магом, это хоть немного поможет?

Август сел за компьютерный стол и, дожидаясь загрузки, пытался силой мысли поднять карандаш. Мечта, что в нем есть магия, не давала покоя, а после проверке теми лакмусовыми бумажками только усилилась. И почему до этого момента он не пытался узнать у Рика, как пользуются магией в их мире? Волшебных палочек вроде нет, заклинаний не произносят… что там еще… вроде он про какие-то знаки говорил, типа рун, но как узнать подробности?

Со стороны могло показаться, что Август месит невидимое тесто – руками он производил какие-то странные махинации, пытаясь заставить карандаш хоть немного сдвинуться с места. Разумеется, ничего не происходило.

«Это самое тупое, что я делал в своей жизни», – сам себе признался Август и оставил попытки. Вместо этого он погрузился в игру, лишь изредка, в перерывах между боями, доставая сотовый и разговаривая с Риком. Приходилось по-прежнему притворяться Вэлом, иначе хранитель отказывался реагировать.

За игрушкой несколько часов пролетели незаметно. Августу нравились «стрелялки» (как называла их мама). Шутеры, где есть возможность сразиться с реальными людьми через интернет. Многие ругались в голосовом чате, матерились, причем делали это, судя по голосам, дети лет десяти. Август всю эту грязь терпеть не мог, поэтому каждый раз отключал звук. Играть становилось приятней, беготня с автоматом скорее расслабляла, чем раздражала. Особенно Летову нравилось играть, включив бодрую музыку. Появлялось полно времени раздумать над чем-нибудь посторонним. Шутеры никаких мысленных процессов не вызывали.

В этот раз Август размышлял над необычной ситуацией, в которой оказался. Чем дольше он думал, тем больше приходил к странному, даже пугающему выводу: они с Вэлом как-то связаны. Начиная с нападений и плохого самочувствия, которое передается между ними, несмотря на разные миры, и заканчивая кучей мелких совпадений, которые, чем больше задумываешься, тем больше находишь.

Ближе к вечеру, когда Август успел наиграться, поужинать и даже подготовить постель, он в очередной раз позвал никс.

– Рик, ответь своему хозяину!

«Кого ты пытаешься обмануть, иномирный пацан?»

– О! Есть контакт.

Август плюхнулся в компьютерное кресло и провернулся вокруг своей оси несколько раз, отталкиваясь от пола ногами.

– Ну что, рассказывай, что там случилось?

«Что рассказывать? – буквы на экране появлялись неохотно, даже лениво. – Мой хозяин в опасности. Я застрял тут и боюсь к нему переместиться».

– Почему?

«Почемушто. Скорее всего, еще одного раза я не выдержу. Чувствую себя ужасно».

– И как это выражается у никсов? Что-то болит? У тебя же нет тела.

«Не болит, – подтвердил Рик. – Просто чувствую, что скоро меня не станет. Не пожертвуешь еще капельку крови?»

– Вампиреныш мелкий. В себя пришел, значит, кризис миновал. Давай рассказывай, что там у вас произошло.

Если бы мог, никс бы огорченно вздохнул. Вместо этого пришлось подчиниться. Все-таки этот мальчишка может чем-нибудь помочь. Например, передать для Вэла еду или… как у них это называется… таблетки!

Стараясь не упустить ни детали, Рик рассказал обо всем, что случилось. Последние несколько часов он действительно не помнил, и добрался до Августа благодаря последнему рывку, отчаянной мысли. Теперь ему нужно вернуться к Вэлу. Хранитель чувствовал своего хозяина. Он жив, но потерян. Так же, как и Рик несколько часов назад. Так же (как выяснилось), как и Август с утра. И если первые двое оказались на пути магического удара, то Летов вообще непонятно из-за чего страдал.

Как только Август закончил читать рассказ Рика о пережитой ночи, он абсолютно уверился в своей догадке: все, что происходит с Вэлом в параллельной вселенной, неизбежно отражается на нем самом. И наоборот. Догадками Август поделился с никсом. Телефон замолчал на несколько минут. Август увидел, как на экране мелькает текст, Рик освежал память, перечитывая собственную историю нападения. Наконец, он ответил:

«Ты определенно прав. Я не пойму, как и почему, но вы связаны».

– А как никс связывается с человеком? – спросил Август.

На улице уже спряталось солнце, и он включил свет в комнате, чтобы не сидеть в темноте и с удовольствием завалился в кровать с телефоном в руках. Только потом вспомнил, что придется снова вставать, чтобы свет выключить – когда решит спать.

«Надо попросить родителей о люстре с пультом – это лучшее изобретение человечества! Хотя было бы здорово тушить свет магией», – подумал Август и посмотрел в телефон.

Рик писал:

«Во-первых, это происходит раз и навсегда. У одного никса может быть только один хозяин, до этого он никого не слушает и живет своей жизнью. Меня, например, создал отец Вэла. А я потом от него два дня улепетывал!»

Сотовый прожужжал несколько раз, Рик будто бы смеялся.

«Потом он меня, конечно, поймал. Нас с Вэлом связала магия крови – сильнейшая из существующих. Теперь я должен делать все, что от меня зависит, чтобы защищать хозяина, поэтому меня и называют хранителем».

– А если не будешь защищать? – Август старался говорить как можно тише, чтобы не мешать засыпать родителям в соседней комнате. Они и так считали его немного сумасшедшим, слишком уж часто в последнее время Август говорил «сам с собой».

«Я не могу не защищать. Просто не могу».

– А чем другие хранители занимаются? Тоже жизни спасают?

«Ты плохо знаешь наш мир. У нас никто ни на кого не нападает, разве что только дети. Защищаться нет необходимости. Ну ради чего бороться, если любую вещь можешь получить, только пожелав?»

– А как же деньги, власть?

«Денег у всех хватает. Власть… А зачем она? Может, кто-то из правителей и борется, и интриги плетет. Но я – всего лишь хранитель обычного ребенка. Что я могу знать о таких делах? Что до других никсов – они прислуживают, а не защищают. Я видел никса, который десять лет находится в теле чистилки для обуви. Так всю жизнь в ногах и проводит. Других просят прыгать в ваш мир за чем-нибудь. Например, часто просят стащить шампунь или мыло – у нас такие ароматные штуки делать не умеют. Но другие хранители глупые. Часто приносят не то, или теряются в чужом мире, или просто не понимают команды и присасываются к хозяину ради крови. Да и поговорить с обычными никсами не о чем. С одной стороны это классно, – Август заметил, что Рик стал использовать жаргонные словечки, – классно, когда ты намного лучше других. С другой стороны – мне за них даже немного стыдно».

– А ты почему такой умный?

«Думаю, папа Вэла что-то намудрил. Я не видел ни одного подобного никса, извини уж за скромность. Алан вообще мастер по магическим штучкам, он и не такое создает. Он много лет провел в разъездах, обучаясь магии, даже с меркийцами дружил, изучая их руническую магию. Он потратил половину жизни, чтобы стать лучшим – и теперь его постоянно приглашают торговать в других городах, создавая заказы для богатых магов. Он постоянно в разъездах, торгуя то тут, то там. Кстати, и с этим жутким Артуром они наверняка на одной из ярмарок познакомились. Август… можно я немного поиграю?»

Летов понял, что и сам утомился. Сильнее всего вымотала внезапная болезнь.

«Интересно, а если я вылечился, то стало ли лучше Вэлу? – мельком подумал Август. Он отодвинул край майки, рассматривая место, где утром красовались вспухшие вены. Чисто! – Может быть, сила удара, попавшая в Вэла, поделилась на два? И мы вместе пережили это».

Летов услышал, как включается компьютер. Хранитель подсел на игрушки, но Август его не винил: виртуальность легко увлекает, особенно если в реальности становится слишком много проблем.

***

– В этом месяце Август Васильевич платит за электричество, – Август проснулся не столько от громкого голоса матери, сколько от сочетания имени и отчества. Очень уж оно резало слух. Хорошо хоть фамилию не добавила.

Летов приоткрыл один глаз, а потом, поняв, что его заметили, и второй.

– Опять не выключил компьютер, – Август украл мамину фразу, и та только развела руками.

– Да! Опять! И сколько это будет продолжаться?

– Пока я не съеду от вас, – предположил Август.

– Пока отец не накажет тебя ремнем! Кто сказал, что детей нельзя бить? Иногда очень даже льзя!

Августа никогда не били, и он даже отчасти злился на родителей за это. Так бы его с детства могли приучить к порядку, трудолюбию и чему угодно, и в сознательном возрасте он бы делал все из-за привычки. Это как вакцина: делают в далеком младенчестве, чтобы взрослым не болел. Может быть, в тот момент это и страшно, и больно, но в сознательном возрасте никогда об этом не вспомнишь. Летов искренне считал, что все возможные операции, включая удаление аппендицита и гланд, надо делать в детстве, чтоб потом не мучиться.

– Вырубай, быстро, – в голосе матери появилось легкое раздражение. Она еще не злилась, но встала явно не с той ноги. Поняв, что с таким расстроенным человеком лучше не спорить, Август без лишних слов поднялся на ноги и подошел к компьютеру. На мониторе воздух рассекал самолет. Он узнал игру: в ней нужно уничтожать вражеские самолеты, но игрок, за которым наблюдал Август, явно об этом не знал. Он крутился в небе, выписывал пируэты, стараясь уйти от вражеского огня, и вообще, судя по всему, наслаждался полетом. Как настоящий геймер, Август проникся сочувствием и дождался окончания боя. Когда воздушного аса подбили, Летов кнопкой выключил компьютер.

Рик, перескочивший в телефон, тут же выдал обиженное «гад!». Август, не желая терпеть такое отношение, выключил и телефон. Тогда никс переселился в плюшевого медвежонка, которого Август перетащил к себе в комнату, и прыгнул на Летова, пытаясь его побить, но Август только усмехнулся и швырнул медведя на кровать:

– Поглядите-ка, кто это очухался после магического удара и уже готов спасать хозяина?

Медведь застыл, и телефон тут же проиграл мелодию включения. Поняв, что сейчас состоится очередной письменный диалог, Август взял телефон в руки, оделся и вышел на кухню. Он решил, что нужно помочь маме, чтобы она стала хоть немного добрее.

– Сходи за хлебом! – сходу выдала поручение мама, и Август мгновенно пошел выполнять.

На улице оказалось холодно. Асфальт скрылся под плотным слоем снега. С Нового года снег успел выпасть, растаять и снова замерзнуть. Весь город превратился в огромный каток, а уровень земли приподнялся сантиметров на двадцать.

Август не стал засовывать руки в карманы: если поскользнется на гололеде, а руки не успеет вытащить, – приземлится точно на нос. Второй раз за неделю ломать переносицу не хотелось.

Телефон в кармане жужжал, звенел и вообще истерил, но Август старался не обращать на это внимание. Он мигом добрался до магазина, купил булку хлеба и развернулся назад.

– Поговори со мной, – раздался из кармана женский голос. Август узнал: это синтезатор голоса. Похоже, Рик научился говорить, и теперь от его болтовни так просто не избавиться.

Пришлось вытащить телефон.

– Что надо? – спросил Август, следя, чтобы вокруг не было людей. Он даже отошел подальше от магазина, поближе к пустым турникам. На них частенько висели ковры, а вот заядлые спортсмены на турниках были большой редкостью. Тем более зимой.

– У меня ужасный голос, – самокритично сказала девушка из телефона. – Это сбивает.

Август только улыбнулся и накинул капюшон, понимая, что домой по-быстрому зайти не получится. Синтезированный голос действительно своеобразный. Так наверняка говорили бы роботы: без интонаций, местами делая странные паузы, совершенно не признавая знаков, да к тому же иногда неправильно расставляя ударение. Но Август к ней даже немного привык. В интернете этот голос повсюду.

– Что тебе надо, Рик? До дома потерпеть не мог?

– Дай мне еды. Я утащу ее Вэлу. Я должен быть рядом.

– И с чего я должен тебе что-нибудь давать? – удивился Летов.

– Ты должен ему помочь. Вы связаны. Фу. Как сложно говорить без интонаций. Когда хочешь кричать. Учти. Я сейчас кричу.

– Ха! Какой же ты никс, даже кричать не можешь. А я могу: А-а-а! – Август на самом деле не закричал, но громко протянул гласную. Так громко, что ворона с дерева испугалась и перепрыгнула на ветку подальше от странного человека.

– Отстань. Помоги мне, – противореча сам себе, попросил Рик.

– Помогу, – согласился Август. – Забирай булку хлеба, если хочешь. Но обещай, что в следующий раз вернешься с разъяснениями, как мне пользоваться магией. Окей?

– Окей. А ты дашь мне еще немного полетать.

Август нахмурился.

– Опять играть? Что тебя туда так тянет, в этот компьютер?

Рик, бросив неприятный женский голос, начал писать.

«Ты не понимаешь! Мне всю жизнь твердили, что существует только два мира. Я слепо верил. Но посмотри сам, в твоем компьютере больше миров, чем можно представить! Войны, мир, любовь, полеты! Все, что есть в реальной жизни, есть и там! Ну и что, что приходится взирать на происходящее через экран компьютера? Это как документальное кино, исход которого можно самостоятельно выбирать. Игры – это целый мир! И там интересней, чем у тебя в комнате, извини уж!»

Август только покачал головой.

«Уже и про фильмы все узнал», – отметил Летов про себя, а вслух сказал:

– Ты стал зависим. И к тому же бредишь. Беги к своему хозяину, да не забудьте проверить, не стала ли его магия сильнее.

Рик не стал лишний раз спорить. Булка в руках Августа чуть дернулась, на пальце выступила капля крови и упала на хлеб, а потом он исчез. Август вернулся в магазин:

– Еще хлеба, пожалуйста.

– У нас только прошлогодний.

Глава 7. Проходимцы, негодяи!

Рик наконец почувствовал, что ему стало лучше. Теперь метаться между телами стало чуть легче, а значит, пришло время спасать хозяина. Никс знал, что Вэл жив, как знал и его состояние. Боль и одиночество хозяина он чувствовал даже в другом мире.

Как и всегда, Рик оказался неподалеку от Вэла. Тот с закрытыми глазами лежал на поляне рядом с ручьем. Рядом же, вытянув шею и застыв в таком положении, стоял Мистер Конь. Рик немедленно вселился в свою фигурку, – она все еще прицеплялась к плечу.

– Вэл! Хозяин, вставай, умоляю! Я пришел тебе помочь! – Рик прыгнул на грудь друга и начал бить его по щекам, пытаясь привести в чувство, и Вэл почти мгновенно сел, скинув никса на землю.

– Рик! Ты обалдел?

– Ты жив! – обрадовавшись, никс даже не обиделся на хозяина.

– Конечно, я жив, глупая ты башка. От твоих криков и мертвый поднимется!

Рик, не ожидая, что его друг в таком хорошем состоянии, решил повременить с объятьями.

– Разве ты не должен валяться без сознания, весь больной и беспомощный?

– Знаешь, иногда я тебя побаиваюсь, – признался Вэл, но потом улыбнулся, укладываясь обратно на траву. – Вообще-то поначалу так и было. Я не помню, как провел ночь и как очутился здесь. Прошла же одна ночь, верно? Может и больше, я потерялся во времени… Я пришел в себя днем, совершенно внезапно. Думаю, эта чужеродная магия просто покинула мое тело.

– Или тебя вылечил Август, – прошептал Рик, но Вэл это услышал.

– Вылечил? О чем ты?

Никс с удовольствием поделился мыслями с хозяином:

– Август говорит, что вы с ним связаны. В некотором смысле вы друг без друга не можете.

– Фу! Связаны? Мы же парни, – поморщился Вэл.

– Да не в том смысле! О чем ты вообще думаешь? Когда на тебя напали и лишили магии – на Августа тоже напали. В этот раз в тебя прилетела молния – и он это тоже чувствовал. Выпил пару таблеток…

– Что это?

– Как лекарственные травы, – пояснил Рик. – Так вот, он выпил лекарства, и ему стало лучше. И тебе тоже – в это же время.

– Звучит как глупая серия совпадений, – задумался Вэл. – Хотя, если хорошенько подумать… Говоришь, он обладает магией? Может быть, эта связь передает его силы мне? Я много размышлял об этом. Наша связь многое бы объяснила.

– Жаль, что магия передается так медленно… Хочешь поесть? Я принес с собой хлеб! Вон там упал.

Не слушая больше ни слова, Вэл подскочил к булке, которая валялась на траве. Это его не смутило. Вэл аккуратно откинул чуть подсохшую травинку и откусил хлеб. Тот захрустел и посыпался мелкими крошками на землю. Вэл с сожалением проводил их взглядом, но потом закрыл глаза от наслаждения. Он так и не привык к хорошей еде!

– У веня виденя! – проговорил Вэл с набитым ртом, проведя ладонью по гриве Мистера Коня. Тот очнулся от дремоты, покачал мордой, сбрасывая чужую руку, и сделал недовольный шумный вздох, переходящий в ржание. Потом попытался выхватить кусок хлеба из рук странного человека, и тот сразу отошел.

– Чего? – не разобрал Рик.

– У меня идея! – воскликнул Вэл, проглотив хлеб. – Ты знаешь, как некоторые строители и моряки перетаскивают большие грузы?

– Нет. А ты откуда знаешь?

– Отец говорил. У них есть специальные камни-передатчики. Они позволяют нескольким людям передавать магию другому человеку, а он уже концентрирует ее и использует как надо.

– Не слышал, чтобы такое часто использовали, – подозрительно сказал никс.

– Ну да… – Вэл отщипнул еще кусок хлеба. – Просто передатчик не может контролировать, сколько сил забираешь. Это остается на совести принимающего. Чисто в теории человек может обессилить мага, который ему доверился.

– Предлагаешь отправить один такой Августу? – спросил Рик.

– Да!

– И ты будешь нагло воровать его силы, а он в это время будет чувствовать опустошение, как после больших физических нагрузок? Классно! Я согласен!

Вэл так и не понял, издевается никс или нет, но на всякий случай нахмурился.

– Ты расскажешь Августу, на что он идет. И только если он согласится – отдашь ему камень. Понял? – увидев кивок хранителя, Вэл продолжил. – С лишенцами такое не проходит, как я слышал. В них нет ни капли волшебства, поэтому и чужим управлять они не способны, но у меня-то есть немного! Надо найти эти передатчики. Уверен, мы найдем их в магазине артефактов. Вроде не дорого должны стоить… У нас осталось что-нибудь?

Вэл частенько отдавал монеты Рику для лучшей сохранности. На все отговорки никса Вэл только разводил руками: «ты хранитель или кто? Вот и храни деньги, хоть какой-то от тебя толк». В одежде никса даже сделали небольшой тайник: много денег туда не спрячешь, но на несколько монет места хватало.

Однако сейчас Рику нечего было предложить.

– Похоже, я все растерял, пока мое безжизненное тело болталось у тебя на плече.

– Ладно, придумаем что-нибудь. Нам в любом случае надо ехать в город. Там и деньги раздобудем.

– Украдем? – испугался Рик.

– За кого ты меня принимаешь, за вора? – удивился Вэл. – Украдешь. Ты. Ради благого дела и защиты хозяина.

Рик начал карабкаться по одежде, чтобы потом перепрыгнуть на седло. При этом он без перерыва ворчал, что он «всегда крайний!»

И был прав. Даже явно смертельный магический удар мальчишки разделили на двоих, а Рику пришлось находиться на грани существования. Никс и сейчас чувствовал себя не очень хорошо и на фоне цветущего Вэла выглядел депрессивно.

Мистер Конь вел себя на удивление смирно. Новый хозяин, смертоносные молнии, погоня и таскание на себе бездыханного тела… Все это никак не отразилось на скучающей мордашке скакуна. Он с легкостью принимал все повороты судьбы, ничему не удивлялся и не печалился. Вэл решил, что стал наездником самого спокойного существа в мире.

«Надо будет снять с него седло, чтобы отдохнул. Никогда не делал этого без магии, как бы не перепутать все», – задумался Вэл.

– Поедем в тот же город? – уточнил Рик. Он больше не сидел на шее Мистера Коня. Желание прокатиться с ветерком исчезло после нападения. Теперь никс не хотел рисковать. В приметы он, конечно, не верил, но осадок остался неприятный.

– Думаю, да. Эта ярмарка не задерживается в городах больше дня. И теперь я знаю, почему! – Вэл фыркнул. Надо же, еще недавно он и сам попал в их западню! Всего-то нужно было посидеть вечером дома, и тогда не пришлось бы сбегать, оставлять маму одну, подставляться под удар… – Как считаешь, Рик, а вдруг все это не случайно?

– Ты о чем?

– Столько совпадений сложилось в одну линию. Все ради того, чтобы сейчас мы с тобой оказались вдали от дома верхом на незнакомом коне. В связке с парнем из другой вселенной, еще и в курсе главного заговора в мире. Ну, почти в курсе. Нехило, а? – Вэл подмигнул, но потом понял, что никс этого не увидел.

– Лучше бы дома сидели, – отозвался Рик.

Вэл неплохо держался в седле. Он умел это с детства, но если бы попалась лошадь чуть поноровистее, Вэл бы предпочел ее бросить и продолжить путь пешком. Все-таки практики у него почти не было – отец купил лошадь, но ее чаще запрягали в повозку с товарами, чем катались верхом. Даже по сравнению со смирной старушкой-лошадью Мистер Конь был идеален. Вэл мысленно уже не раз поблагодарил Артура за такой подарок.

Он ехал медленно, неторопливо. Во-первых, из-за боязни упасть с седла с непривычки. Во-вторых, из-за страха все-таки нарваться на ярмарку, которая по какой-нибудь причине задержалась в городе. На секунду Вэл даже опечалился, что его действиями заведует страх: даже в город он едет, опасаясь потерять единственную ниточку к магии. А если не получится – как он будет жить?

Задумавшись, Вэл остановил коня, слез, поднял с земли камень, и тронулся дальше. Почти всю поездку он держал камень на ладони, пытаясь хоть немного поднять его вверх. Это самое простое, чему учат детей: перемещение предметов. Намного сложнее – изменять свойства предметов и уж тем более – создавать что-то новое. Вместе с тем с детства вдалбливали мысль: если у тебя появляется, значит, где-то исчезает. Создавать предметы нужно разумно, либо – жертвуя чем-то. Например, связь с никсом можно поддерживать, лишь пожертвовав частью себя. Микроскопической, совершенно незаметной, но частью. Об этом отец Вэла сразу предупредил сына, вручая подарок на десятилетие – хранителя.

– Рик, помнишь день, когда ты у меня появился? – спросил Вэл, чтобы хоть как-то себя занять. Эксперименты с поднятием камушка не удавались.

– Ага. А почему ты вспомнил?

– Просто.

Вэл тогда и подумать не мог, что Рик так отличается от остальных никсов. Надо же, а ведь кто-то раздаривает части своей души для бестолковых хранителей, которые даже говорить едва умеют! Некоторые имеют по двадцать никсов, и, совершенно разленившись, используют их для всего на свете: никсы стирают одежду, нянчатся с детьми, моют пол, штопают сапоги. Половина хранителей при выполнении заданий теряются, и маги набирают новых, снова жертвуя частью личности. Постоянно отрывая маленькие кусочки души, можно и себя потерять.