Полная версия
Остановиться, оглянуться… (Поэтический дневник)
«Как осень уходит…»
* * *Как осень уходит —Она по-хозяйски уходит.Текущие рекиСпокойно во льды переходят,Земля от морозаСтановится более жёсткой,Дорога – длинней,И далече мои перекрёстки.Как осень уходит —Теряется в жёлтых приметах…Как будто недавноБродило прозрачное лето,А нынче пораС этой тёплой приметой прощаться.С зимою суровойВстречаться, встречаться, встречаться.2015
«Если ты вернёшься ко мне…»
Л.Т.
* * *Если ты вернёшься ко мнеНа один день, на одну ночь,Если сядешь в тот же вагонНа той же станции,Если часы и минуты,Метели и дождиОтмеряют нашу вечность,Если глаза твоиПрикоснутся к моемуОдиночеству,Я поверю в Бога,К которому шёлПо длинной смоленскойЛестнице.Если ты вернёшься ко мне —Постучись, хотя бы за несколькоЛет.1998
«На ступеньке вагона…»
* * *На ступеньке вагона —Ветер, кричащий в спину;На ступеньке вагона —Солнце прожжёт насквозь;На ступеньке вагона —Белее кажутся зимы;На ступеньке вагона —Прошлое – невсерьёз.На ступеньке вагона —Вижу тебя воочью;Километры, строчкиТоропятся наяву.Остановка былаВчерашней недолгой ночью…Уходя от вокзала, понял:Ещё живу.2017
«В небольшом ресторанчике в Москве…»
* * *В небольшом ресторанчике в Москве назойливо громко звучит песня Пугачёвой «Так же, как все, как все…» В 70-х мы наблюдали появление интересного композитора Бориса Горбоноса, впоследствии оказалось, что это Алла Пугачёва.
…Моя маленькая квартира в городе Клинцы Брянской области. Погиб участник моего театрального коллектива Володя Мищенко. Все собрались у меня. Трепетно вытаскиваем диск из конверта. Великая певица поёт: «Так же, как все, как все, как все». Под эту музыку все плачут и смеются. Горе утраты и радость встречи, тёплых воспоминаний. 80-е прошлого века. Всё, как будто вчера.
«Что-то очень знакомое…»
* * *Что-то очень знакомое:Кряду утро с дождём,Искры дальнего грома,Как в рапиде – подъём,Петушиные крики —Не поспать, не согреть,Этот сон многоликийНе дано досмотреть.Жаркий день, как прощанье,Что-то недосказал.Вдруг забрезжит свиданье,Но далече вокзал.Нынче не плодоносятДерева, что вокруг,Неприметная осеньЗаходит на круг.2018
«Челябинские мысли, миг музейный…»
* * *Челябинские мысли, миг музейный,Где все картины – на одной стене,И Айвазовский с Шишкиным на сцене,И зрители, довольные вполне.Экскурсовод потянет к Рафаэлю —Тот сиротливо жмётся на втором;Вот маятник Фуко… Вот снег в апрелеСменяется непрошенным дождем.Скользит весна. Печально, неуютно,И не спасают даже имена.Челябинские долгие минуты,Зачеркнутые напрочь письмена.2018
«Острова под крылом самолета…»
* * *Острова под крылом самолетаПриземления радостный мигИ окликнет неведомый кто-тоИз чужих или, может, своих.Пелена и негромкая радость,И музея сиротская боль.И останется где-то ЧелябинскСо своей безысходной судьбой.2019
Ю. Розум
Путешествуя по немецкой части горной Швейцарии, я вспоминаю связанный с этими местами эпизод из жизни моего друга, народного артиста России Юрия Розума.
Когда-то, ещё в молодости, он сыграл концерт в зале гостиницы альпийского городка Венген и его пригласили выступить в старинном замке на уступе горы. А потом просто оставили ему ключи, и он приезжал сюда учить Первый концерт Рахманинова. Здесь, на лесистых швейцарских склонах, звучала удивительная русская музыка.
Его мама и папа были замечательными музыкантами. С песнями известного баритона Александра Розума, постоянно звучавшими по радио, просыпалась вся страна. Мама пианиста руководила Академическим хором русской песни радио и телевидения. Атмосфера, в которой рос и воспитывался Юра, и теперь сохраняется в их квартире на Тверской. Она всегда полна людей, которых объединяет культ дружбы и любовь к искусству. В его квартирных концертах поют солисты Большого театра, играют студенты Гнесинки и, наконец, талантливые дети его Международного благотворительного Фонда, который существует уже много лет.
Его график расписан на годы вперёд, и я не перестаю удивляться скоростям его перемещения по планете и способности выдерживать такое нечеловеческое напряжение, притом всегда оставаться в великолепной форме. То он с Кустурицей в Сербии на фестивале русской музыки, где возглавляет жюри; то концертирует в Харбине; а вот только что прилетел из Туниса и выкроил время, чтобы сыграть на моем юбилее в Питере. Вот он уехал в глубинку России, где проходят его замечательные фестивали, а 12 апреля – всегдашний концерт-посвящение в Звёздном городке… Всего не перечесть.
Я с ним долгие годы рядом. Помогал в сценарии к юбилею его отца, делал вместе с ним концерт в храме Христа Спасителя, консультировал по части организации концертов его Фонда, который стал мне близким. Я подключился к его работе как председатель правления, чтобы помочь систематизировать замечательные идеи Юрия Александровича. На моих глазах выросли дети, которые стали мировыми звёздами. В знак признания этой подвижнической деятельности две детские музыкальные школы – одна в российской Загорянке, другая на далёкой Мальте, названы именем Юрия Розума.
Его общность – «Братья по Розуму». На Вечер памяти Беллы Ахмадулиной, который я делал вместе с Б. Мессерером, он едва успел попасть после трёх авиаперелётов и с блеском сыграл грандиозного Шопена в память великой поэтессы. Потом мы долго готовили его большой творческий вечер в Колонном зале дома Союзов. То была моя идея провести его в этих знаменитых стенах бывшего Дворянского собрания. Мраморные колонны, сверкающие люстры, великие имена… Эхо всей его жизни: искусства его родителей, его музыкальных собратьев, поддержки его друзей. Когда-то репетиция и концерт в Колонном зале были несбыточной мечтой, но благодаря усилиям сестры Юрия Александровича, замечательной Ирины Матусяк, и администрации Зала идея воплотилась в жизнь. Был полный аншлаг, невероятный успех. Юные таланты, народные артисты на равных растворялись в музыке. Затем последовал юбилейный концерт в «Зарядье». После тяжёлой болезни он встал на ноги в короткие сроки и играл Шопена, Чайковского, Бетховена, удивляя и радуя друзей, поклонников, слушателей.
Среди 2-х десятков наград и титулов Ю.А. Розума есть орден «Рыцарь науки и искусства». Таковым по жизни он и является – великий русский музыкант Юрий Розум.
2019
«В баритоновом детстве…»
Ю. Розуму
* * *В баритоновом детстве,Где тихо плывут облака,Мы живём по соседствуИ молоды очень пока.В нераскрытые двериНеслышно крадётся февраль;И забыты потери,И музыка бьёт через край.В баритоновом миреУже подтянулись басы;Мы как будто забылиВзглянуть поутру на часы.Снег метёт осторожно,По кругу спешит циферблат.В этой жизни тревожнойНичто не вернётся назад.Повторится виденье,Где музыка рвётся сквозь сон,И как будто спасенье,Звучит и звучит баритон.2014
«Взрослеем, стареем, мудреем…»
* * *Взрослеем, стареем, мудреем,Придумываем вопреки;Тропинка осенняя зреет,Ведёт нас к началу реки.Почти незаметно теченье,Теряется тень в зеркалах.Маэстро играл сочиненьеВ моих повзрослевших дворах.И музыка что-то находит,И где-то в тревожной далиЗадумчиво флейта выводитНегромкие ноты свои.2014
«По приёмнику, что далече от сцен…»
* * *По приёмнику, что далече от сцен,Потихонечку наиграет Шопен.Забываются перебранки и спор —Начинается то минор, то мажор,То присутствие, то опять – в никуда;Как предчувствие зашумят поезда.Где-то станция – да нужна ли она?Грянет стансами на задворках Весна!Мысль рояльная потечёт, потечёт;Привокзальное расстоянье – не в счёт.По приёмнику, что далече от сцен,Потихонечку торжествует Шопен.2016
«В 12 от Шопена вышел…»
* * *В 12 от Шопена вышел,Ключ повернул и дверь закрыл.И барабанил град по крышамИ тихо в полночь уходил.Звучали ноты повсеместно —От фонарей до облаков,И продолжал играть маэстро,Взрывая тишину шагов.Подслеповатые неоны,Уютный абажур в окнеУже читались отстраненно,И чуть подыгрывали мне.И дворник, в арке исчезая,Так ненавидя белый снег,Неслышно гаммы повторяя, Швыряет музыку на всех.Пригоршнями глотаю звуки,Не подчиняя, не виня, —И, как непрошенные муки,Сгорают около огня.И обрастают сновиденьемИ скоротечностью обид;И проступают объясненьем,Где не поверить предстоит.Где подобраться – не пробраться,Где доглядеть – недоглядеть;Где просто быть и состояться,Или неведомо прозреть.Где колесницы беглой ТроиТиранство в бегство обратят;Где мы встречаемся с тобою,Где улицы идти велят.У каждого своя минута.И, уходя от старых стен,Пускай пригрезится кому-тоЕщё не сыгранный Шопен.2015
«И музыка набело, набело…»
* * *И музыка набело, набело,Минуя черновики,С тобою сегодня ладила,С тобой писала стихи.Немного во сне лихорадилоИ оберегало незря.И всё-таки – набело, набело, —До шепота сентября.2014
«На стену, где солнце…»
Е.Д.
* * *На стену, где солнцеГлядит из окна,Приблизится дождьПозабытого дня.Он будет печаленИ радостен, всё жОн будет начален —Он всё-таки дождь.И там, на стене,Уместится вполнеИ каплей застынетПо чьей-то вине.И, главное, онНикогда не пройдёт, —И солнце не в счёт,И разлука не в счёт.Не знаешь, что будетУ нас впереди,Пока не просохнутНа стенахДожди.2017
«Твоя карта висит у меня на стене…»
К. Токареву
* * *Твоя карта висит у меня на стене.Твой пергамент – отметки на божьем челе.Отыщу – не найду,Не найду – отыщуТе места, по которымНочами грущу.Те сады и тревоги,Гекзаметр рек,И дороги, дорогиВ рассыпчатый снег.Где по следу, по следу,На скрипочке дняЯ уеду, уеду, —Не ищите меня.2012
«Утрачена в строке простая запятая…»
А. Апостолову
* * *Утрачена в строке простая запятая.До точки далеко, до осени – едва.Всего-то ничего – безделица лихая,Но вот из-за неё мешаются слова.И восклицаний пыл стихает, непонятный,И ударений шквал всё хлещет невпопад.Один простейший знак, поставленный невнятно, —И все мои слова покатятся назад.И сдвинется закат, грозою мчат тревоги;Все кажется «потом», а за окном «сейчас»;И скрещены пути, мучительны дороги,И детвора бежит – за нею глаз да глаз.А где-то посреди, от жизни уставая,Потянешься вперёд куда глаза глядят,И чёткая, как след, возникнет запятая,И этот хрупкий мир воротится назад.И пожелает нам счастливых многоточий,Рябиновой зари, холодных январей;И ветреный апрель разбудит долгой ночью,И чудо запятой мелькнёт в судьбе твоей.2017
«Трава и снег…»
«Февраль. Достать чернил, и плакать!»
Б. Пастернак* * *Трава и снег, Зима и слякоть.Чернила кончились —Черед поплакать.Всё, видит Бог, произойдёт:Ноктюрн упрямый марш спасёт,Потом немыслимый фаготКак наваждение случится,И настроение родится,И дивный март к нам снизойдёт.2001
«О, как я Вас тогда любил!»
* * *О, как я Вас тогда любил!И, перед Пушкиным робея,Стихи в гончарной мастерил,Сушил их, показать не смея.И «Незнакомки» поворотТвоим до странности казался;Догнать как будто порывался, —И отставал, наоборот.2014
«В среду утром 21-го…»
К.Б.
* * *В среду утром 21-го,Возвращаюсь я к тебе.Слухи верные, неверныеБарабанят по судьбе.Мысли чёткие, нечёткиеКаламбурят где-то там,И промчатся дни короткие,Не приближенные к нам.Всё равно приеду заново,Всё равно вернусь на свет,И под бахромой диванноюПроведу остатки лет.Мир загадкою неверноюСнова нахлобучит тень.Я приеду 21-го,В это утро, в этот день.2017
«Вы как-то о своём…»
Вале
* * *Вы как-то о своём,А я на облучке.Так мы живёмВдвоёмНа малом пятачке.Принципиален взор,Глаза почти на вдох,И праведный укор —До самых малыхКрох.Мы встретимся,Когда…Мы встретимся… потом.Минуя города,Я торопился в дом.2017
«Когда божественно мосты…»
Вале
* * *Когда божественно мостыРазводят тишину,Я вижу: где-то рядом ты.Где рядом – не пойму.Когда упрямая волнаУ берега в плену,Я вижу: где-то рядом ты.Где рядом – не пойму.Не расставаясь ни на миг,На грани дня и сна,Учу, учу не свой язык, —Тому твоя вина.Но где-то посреди дорог,Когда утихнет боль,Я повторяю свой урок,Придуманный тобой.В нём гласные, как провода,И звуков оберег.Я их произношу всегдаИ коротаю век.А что согласные?Так их я выучить не смог.Горят вечерние огниНадеждой между строк.2017
«Читаешь Пушкина, листаешь…»
Вале
* * *Читаешь Пушкина, листаешьВсё восклицаешь, вопрошаешь,И только мельком оглашаешьИ думать, думать заставляешь.Найдёшь спасительные слоги —Они перешагнут канунКак гордецы, как недотроги,Как омовенье гордых струн.И будут главы от безглавья,Чудны́е мысли, как приют,Где хлеб с подсолнечным дают,Где счастлив луг от разнотравья;Где всё сложить – не уложить,Где перевес ржаного хлеба;Однажды прочитаешь жизнь,Тебе дарованную небом.Однажды, словно бы впервой,К тебе придёт и вновь прорвётсяТвое ненайденное солнцеНад горделивой головой.И будет сон, и суета,И детский смех, что лет не знает,Где музыка нас повторяет, —Увы, не множит. Неспроста.2017
Туминас
Мне нравится видеть Римаса Туминаса в его театре. Вот он движется к своему кабинету, с кем-то здоровается, вот выходит на поклон под нескончаемые овации. Хозяин Вахтанговской Ратуши, хозяин дома, который передается из поколения в поколение. Я не пропускаю ни одного его спектакля; с неизменным интересом слежу за всем, что он делает, что придумывает. Как из своего бывшего детища – Вильнюсского театра – этого полигона идей, он трепетно переносит их в другую действительность, примеряя, отстраняясь и продолжая идти дальше.
У меня Туминас начинался с «Дяди Вани». Много интересного видел я в Чеховском театре. В 80-е поразил Петер Штайн, не забылся «Дядя Ваня» в кино у Андрона Михалкова-Кончаловского. Потом изящные «Три сестры» у Петра Наумовича Фоменко, где ты оказывался в самой жизни, среди героев. «Дядя Ваня» Туминаса – это был стопроцентно мой спектакль. Появление и исчезновение персонажей. Контур человеческой жизни, где ты есть, и тебя нет. И всё-таки жизнь есть жизнь – с её характером, странностью, болью, радостью и неповторимостью.
Прочтение пушкинского «Евгения Онегина» у Туминаса просто оглушительное.
С любовью, задиристостью, с мелочами и подробностями, принимая во внимание его, Пушкина, рисунки, дух и атмосферу века. Столько знания и необычности, сосредоточенности и лёгкой фривольности, и истинной любви к живому слову классика.
Два Онегиных, два Ленских, одна боль, одна любовь, одна Татьяна.
Русский спектакль литовского гения – подарок всему миру. Всем, кто читал, перечитывал и кто ещё будет читать Пушкина.
После такого Гран-при трудно ставить что-то новое. Но вот появляется «Царь Эдип» и мы видим сегодняшнее и, как всегда, вдумчивое и глубокое по сути прочтение античной классики. Площадь и дом. Публичное предательство и личная трагедия. Бочка вот-вот дотянется до ВАС. Время – судья. А пока не затронет, мы терпим.
Молодые актёры на Малой сцене делают свой театр, готовятся премьеры, постоянно подыскивается интересная работа для корифеев театра, открывается новая Симоновская сцена, продолжаются потрясающие уроки Мастера.
2018
* * *Туминас – это множество проживаний в одной мизансцене; рифма и ритм; найденное на острие времени и поэзии; уходящий и приходящий Чехов; таинство Пушкина.
Римас – волшебный читатель и умный рассказчик.
Импрессионизм от Туминаса.
Лувр от Туминаса.
Модерн от Туминаса.
Авангард от Туминаса.
Премьера от режиссёра.
2015
«Я не про театр – я про жизнь…»
Туминасу
* * *Я не про театр – я про жизнь, где просто быт,где суета – дренаж непрочных суток;где вот уже полжизни нас штормити штиля не увидим мы как будто.Такая оголтелая грозавдруг в тихий день неслышно превратилась,и мизансцена запросто родилась, —тем пальчиком, по Пушкину, грозя.2014
«Шар залетит, отчаянно бильярдный…»
Туминасу
* * *Шар залетит, отчаянно бильярдный, —Удар наотмашь, словно по лицу.Повалит снег с бессилием злорадным.Дуэль. Затмение. Всё близится к концу.Открыв глаза, пойму, что это сон;Лишь пуля над предсердием застрянет,И всё опять тяжёлой явью станет, —Судьбу минуя, выйду на поклон.И снова шар снуёт передо мнойИ к лузе он сегодня не пробьётся.Я пропустил удар. И не придётсяСегодня разговаривать с тобой.2013
«До Менлихена горы, горы…»
Р. Туминасу
* * *До Менлихена горы, горы,До Менлихена – облака.Я иду уже год который,И устал я уже слегка.Но мне нравятся эти склоны,Эти тропы и шум дорог.Рядом поезд идет нескорый,Словно скорым большой упрёк.Но чем медленней, тем красивейПовторяться и повторять,И у этой небесной синиЧто-то новое открывать.2015
«Март 2018 года. Смотрел спектакль Аллы Демидовой…»
Март 2018 года. Смотрел спектакль Аллы Демидовой и Кирилла Серебренникова «Ахматова. Поэма без героя». Невозможно об этом не сказать. Спектакль идёт час с небольшим. В его оформлении – мотив лестницы: ступеньки вверх – вниз, вверх – вниз. Алла Демидова просто и незаметно сотворила маленькое чудо: спустя некоторое время я слышал не знакомый голос известной актрисы – я слышал голос удивительного поэта Анны Ахматовой. Глоток истинной свободы, глоток чистой поэзии, потрясающие уроки мастерства. Там, где значимость строк достигает апогея, актриса напрямую обращается к нам, – взывая, негодуя, предостерегая.
К нам обращается Анна Ахматова, чей голос звучит сегодня ещё сильнее, чем вчера.
* * *После спектакля потянуло вдруг в свои архивы. Ещё один экскурс в прошлое: стихи, фотографии, журнальные и газетные вырезки… Попалось на глаза одно из моих любимых стихотворений – «Остановиться, оглянуться» Александра Аронова, замечательного поэта и журналиста. Опубликованное когда-то в «Московском комсомольце» в рубрике
«На первую полосу», оно очень созвучно той мысли, тому настрою, с которым я собирал эту книгу. И в конце концов назвал её «Остановиться, оглянуться…».
2018
Остановиться, оглянуться
Л. Жуховицкому
Остановиться, оглянутьсяВнезапно, вдруг, на виражеНа том случайном этаже,Где вам доводится проснуться.Ботинком по снегу скрипя,Остановиться, оглянуться,Увидеть день, дома, себяИ тихо, тихо улыбнуться…Ведь уходя, чтоб не вернуться,Не я ль хотел переиграть,Остановиться, оглянутьсяИ никогда не умирать!Согласен в даль,Согласен в степьСкользнуть, исчезнуть, не проснуться —Но дай хоть раз еще успетьОстановиться, оглянуться.Александр Аронов
«Как давно и как недавно это было…»
* * *Как давно и как недавно это было: открытие ленинградского балетмейстера Бориса Эйфмана; чудо-мгновения Фаины Георгиевны Раневской; галёрки, партер, ложи, до отказа заполненные вдумчивым, понимающим, взыскательным зрителем…
Я современник многих эпохальных театральных открытий и больших актёрских судеб, свидетель их достижений и неудач. Я помню, как прощался со сценой Сергей Яковлевич Лемешев, исполняя партию Ленского, как ложились к его ногам цветы, цветы, цветы…
Помню, как читал Пушкина перед своим спектаклем «Маленькие трагедии» Рубен Николаевич Симонов в Вахтанговском театре. Как задыхался от собственного гения Иннокентий Смоктуновский; как по мельчайшим крупицам собирал роль Олег Борисов; как вдохновенно импровизировал Евгений Евстигнеев.
Канули в лету и остались живым переживанием только для их современников элегантно виртуозные па Андрея Миронова, гортанные откровения Владимира Высоцкого, потрясающая органичность Олега Даля. Но даже на этом звёздном фоне чудо-мгновения Раневской стоят особняком. Это своего рода блюз русского театра, с тончайшими градациями forte и piano, где такая неизмеримая глубина боли и такая непостижимая мера перевоплощения.
Я застал её Фелицату в спектакле «Правда хорошо, а счастье лучше», поставленном в театре имени Моссовета Сергеем Юрским, переехавшим после опалы в Москву. Её появление на сцене сопровождалось лёгким гулом в зале – люди вставали, вытягивали шею, боясь пропустить, прозевать малейшее движение. Актриса совершала таинство перевоплощения во всём – это было ритуальное омовение слов, жестов, реплик, мизансцен. Вулкан утолял штиль. Где-то рядом вырисовывалась та «Мтацминда», та гора, на которой лишь Е.Н. Гоголева с её «Мамуре» да Верико Анджапаридзе могли стоять рядом.
Театр – колесница. Порою одну пядь проезжаешь всю свою жизнь.
* * *В. Дельмар
«Дальше – тишина»
Купер Барклей – народный артист СССР Р.Я. Плятт
Купер Люси – народная артистка СССР, лауреат Государственной премии СССР Ф.Г. Раневская.
Постановка А. Эфроса.
Это из бережно хранимой программки грандиозного спектакля 80-х, в котором сошлись три великих имени.
2018
В. Прохоров
В Театре «Около Дома Станиславского» смотрел «Магадан-кабаре». Праздник умной режиссуры Юрия Погребничко.
Об этом театре я когда-то узнал от замечательного актёра, моего земляка – Валеры Прохорова, который был ведущим актёром его труппы. В последние годы я не встречался с ним. В антракте подошёл к администратору спросить, где и как он, и она сказала, что его нет в живых уже 9 лет. Он умер в 2008-м в День театра.
Мы познакомились в 80-х в городе Брянске, когда он был ведущим актёром Брянского драматического. Революцией в театре было появление Ю. Погребничко. Его спектакль «Бешеные деньги» стал событием. Валера оставил брянскую сцену и уехал за Погребничко в Петропавловск-Камчатский, а затем перебрался вместе с ним в Москву. Роли, сыгранные им в Театре «Около Дома Станиславского», принесли ему звание лауреата Государственной премии РФ. С этим театром он много странствовал по свету: побывал в Германии, Италии, Югославии, Франции, Бельгии, Швейцарии.
Трудно поверить, но актёром он стал случайно. До 22-х лет и не думал об этом. Обычное послевоенное детство, служба в армии, учеба в ракетной академии и вдруг, неожиданно для самого себя – театральный институт.
Валера играл в театре и в кино, снимался в знаменитых рекламных роликах банка «Империал». Был органичен и высокопрофессионален, удивлял тем, что в одном спектакле мог сыграть сразу несколько ролей. В пьесе «Нужна трагическая актриса» по «Лесу» Островского играл и Счастливцева, и Гурмыжскую, и настолько вошёл в её образ, что московские театральные критики выдвинули его «Гурмыжскую» на лучшую женскую роль года.
В 90-е я организовывал его приезд в Брянск со спектаклем «Сторож» по пьесе Г. Пинтера. Прекрасная актёрская работа, потрясающе выстроенная роль.
В Брянске жили его жена и дочь. «Две Мани», к которым Валера всегда возвращался. В этом городе он и похоронен.
Московский театр «Около дома Станиславского», Брянский драматический и все мы, его друзья, помним замечательного Валеру Прохорова, его роли, его скромность, непритязательность и уникальную органику.
2017
«Май 2010 года. Иду на Шапиро…»
* * *Май 2010 года. Иду на Шапиро. Адольф Яковлевич ставит во МХАТе «Обрыв» по роману Гончарова. Классическая литература на театре. Такой важный для наших дней Гончаров. Третий роман автора на букву «о» – он самый трудный; пишется целых 20 лет. «Пишу роман – получается жизнь, пишу жизнь – получается роман».
Режиссёр Шапиро сам написал свою версию «Обрыва», сохранив при этом авторский колорит коллизий и его влюбленность в эпоху. Работа Татьяны и Сергея Бархиных (художника-постановщика и художника по костюмам) придаёт спектаклю особую пластику, эстетику. Актёры О. Яковлева (бабушка) и А. Белый (Райский) слышат друг друга. Режиссёр мастерски выстраивает детали, настроения. Классика читается легко, с должным достоинством, что так важно для сегодняшнего зрителя. Мы стоим у «обрыва», наблюдая за действиями и переживаниями героев романа, мучаясь вместе с ними проблемами нравственного выбора, а по ту сторону от рампы жизнь течёт по законам своего времени, ставя перед нами всё те же вечные вопросы.
Гончаров написал жизнь – получился роман, так интересно прочитанный Адольфом Яковлевичем.
* * *Вспоминаю, как мы ездили в Ригу, в его Театр юного зрителя. Там собиралась вся театральная тусовка и просто неравнодушные люди. Там было легко, азартно, весело.
Открытка из Парижа
Дорогие мои!
Пишу из Парижа, и наслаждаюсь радостным хаосом вокруг. Влюбилась окончательно в этот город, в котором нахожу много общего со старою Москвой или Петербургом. Русских точно уже видела, но больше всего туристов из других стран.
