Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

– Почему вы хотите мне помочь? – подозрительно спросил Тони.

– Меня попросили, – ответил мистер Джонсон.

– Попросили? – удивился Тони. – Кто же это? Неужели дядя Гривас? Вы сказали, что знакомы с ним.

– Я сказал, что знаю. Но мы не знакомы. И не это главное. Меня попросили помочь очень достойные люди, и я подумал, что в этом есть необходимость.

– Но вас ведь многие просят. И вы всем помогаете?

– Нет, очень немногим.

Тони молча пожал плечами. Мистер Джонсон, слегка усмехнувшись, проговорил:

– Ты совсем меня не понял? Я два раза повторил – у тебя редкий дар. Талант, понимаешь? И ты обязан донести его до людей. Это твоё предназначение в жизни. Не каждому такая ноша по плечу. Потому я здесь.

– И как вы будете помогать? – в недоумении спросил Тони. – Научите меня своим трюкам?

– Нет, учить тебя я не собираюсь. Я дам несколько советов и…

– Советы? – перебил его Тони. – И всего‒то?

– Слушай меня внимательно, – не обращая внимание на реплику Тони, спокойно продолжил мистер Джонсон. – И первый из них – никогда, ты слышишь меня, никогда не спорь со мной! Даже, если советы и мысли покажутся бесполезными, не спорь! Просто позже спокойно обдумай их, и поймёшь, что я прав. Если согласен со сказанным, я продолжу. Если нет, то не стану больше надоедать своими стариковскими нравоучениями. Что скажешь?

Тони внимательно посмотрел на «старика». От него исходили спокойствие и уверенность. В голубых глазах поблёскивали искорки. Он улыбался – искренне и с симпатией. «Странно, – подумал Тони. – Он улыбается как бабушка. Да, эта точно бабушкина улыбка». Тони на миг показалось, что увидел бабушку – она улыбалась и подбадривающе кивала головой. Потом образ бабушки растаял, и он увидел сидящего рядом мистера Джонсона, терпеливо ожидавшего ответа. И Тони вдруг стало спокойно: пропало желание спорить, иронизировать, сомневаться, сердиться, бояться… Хотелось одного – поверить и следовать.

– Я принимаю ваше условие, – тихо ответил Тони.

– Спасибо за доверие. Признаюсь, и не ожидал другого.

Тони уловил в голосе мистера Джонсона нежную нотку. Тот, почувствовав состояние Тони, продолжил таким же тоном:

– Вот и хорошо. Мы договорились. Теперь второй и самый главный совет.

Мистер Джонсон пристально посмотрел на Тони – похоже, хотел ещё раз в чём-то убедиться. Затем спросил:

– Тони, ты мне поверил?

– Да, – согласился Тони.

– Почему?

– Не знаю, – признался Тони и сам удивился своему ответу.

– Верно. Ты мне поверил не потому, что я сказал то, во что ты хотел верить. Я не подыграл твоим желаниям. И не обещал ни-че-го, – последнее слово мистер Джонсон выговорил по слогам. – Ты просто поверил, как верит ребёнок матери, чувствуя – не зная и не понимая, а лишь чувствуя – в ней защиту. Чувствуя, что мать никогда не предаст, не обманет, не бросит. С взрослением может произойти некоторая переоценка этого чувства. Как у тебя, например. Но я говорю о чистом ребёнке и настоящей матери.

Тони, боясь пропустить хоть слово, внимательно слушал.

– И я благодарен тебе за это. Вера – великая сила. И мой второй совет – поверь в себя. Так, как ты поверил в меня. Без поиска логического. Без обоснования – почему я должен верить? – причин. Просто возьми и поверь. В себя, в свой редкий уникальный дар, в свои силы! И, поверив, ты достигнешь всего, о чём мечтаешь.

– Я старался, но у меня ничего не получилось.

– Тебе казалось, что стараешься. А на самом деле? Какой-то, – мистер Джонсон задумался, – не хочется доходить до оскорбления… неумный человек, случайно ставший тренером, не помог ребёнку, а усугубил ситуацию своими злыми словами.

– Но он был прав. На тренировках я был лучше, а в игре… увы.

– И в этом была причина, в которой тренер обязан разобраться.

– Я сам пытался понять, но ничего не вышло. А тут чужой человек, видевший меня не более десятка раз.

– Ты его не защищай! Он взрослый! Для меня тренер, в первую очередь, учитель.

Тони вздохнул и пожал плечами.

– Понимаешь, – мягко начал мистер Джонсон, – люди рождаются с разными причудами. Кто-то, завидев чёрную кошку, плюётся и переходит на другую сторону улицы. Смешно, правда? У других причуды серьёзнее – боязнь высоты, замкнутого пространства или летать на самолётах. Есть и совсем болезненные, мешающие человеку в повседневной жизни.

– Вы причудами назвали фобии. Чтобы не обидеть меня? Но честнее будет – психи? – грустно улыбнулся Тони.

– Вроде этого. Но это не про тебя. Ты человек ответственный. Когда тренер говорил – умри, но сделай на все 100, ты так старался, что приходил в излишнее возбуждение и… срывался. Тренеру поддержать тебя, успокоить. А он молотком… И твой мозг запомнил такую ситуацию. Как говорят специалисты, устойчивое негативное запоминание.

– Не очень понятно, – заметил Тони.

– Конкурс – сродни спортивному соревнованию. Борьба с соперниками-конкурентами. В этот момент у тебя в мозгу включается «кнопочка» и возникает страх за возможную неудачу. Её ещё нет, но ты заранее боишься. И возможность становится реальностью.

– Так что мне делать? – понуро спросил Тони.

– Выкинуть «кнопочку» и поверить в себя.

– В такой последовательности?

– Нет, – улыбнулся мистер Джонсон. – Поверишь в себя и «кнопочка», испугавшись, сама растворится.

Тони слушал внимательно, но с большим сомнением: «Неужели всё так просто? Поверил в себя и стал великим фокусником? Поверил в себя и начал приносить радость людям своим искусством? Поверил в себя и заработал большие деньги, но не для себя, а на поиск лечения болезни моей Никки и всех детей, страдающих этим страшным недугом?»

– Я не обещал, что будет просто, – возразил мистер Джонсон. – К вере добавишь труд: многочасовые и изнуряющие репетиции манипуляций и фокусов. И часто через «не могу», когда сил уже, кажется, нет ни на что. И тогда придёт успех, и ты выполнишь свои планы. Они мне нравятся! И не забудь, верь в себя!

Мистер Джонсон, пару раз коснувшись плеча Тони, исчез. Лишь формочка с остатками обеда, да книга, с шелестящими от лёгкого дуновения воздуха страницами, лежали на скамейке. Он повертел в недоумении головой по сторонам, стараясь понять куда делись мистер Джонсон и сумка с пистолетом, но вокруг – никого. И звонкие трели соловья – «откуда взялся соловей?», подумал Тони – неслись с верхушки могучего дуба.

Мистер Джонсон – как появился ниоткуда, так и ушёл: в никуда.

♠ ♣ ♥ ♦

У Тони давно не было так много свободного времени – колледж, работа в компании и подработка в доме для престарелых полностью заполняли день, часто захватывая и ночь. Уже не нужно, рано встав, наспех проглотить бутерброд, запив его обжигающим кофем, и, приготовив немудрённый завтрак дочери, бежать на работу. Теперь каждое утро Тони и Никки гуляли в парке – неторопливо, круг за кругом, пока дочери не становилось тяжело сидеть в коляске, и она просилась домой. Свою утреннюю свободу Тони объяснил дяде Гривасу и Никки, что компания отправила его на учёбу и занятия начинаются в два часа дня. За полчаса до этого времени Тони аккуратно укладывал еду в сумку и уходил «на учёбу». «Занятия»» проходили в самом дальнем и безлюдном уголке парка. С наступлением зимы они перенеслись в комнату, специально снятую за небольшие деньги.

После мистической встречи в парке Тони непреодолимо тянуло к картам. Он мог часами спокойно придумывать новые и отрабатывать старые фокусы и манипуляции. Тони не помнил, чтобы он так настойчиво тренировался: по пять-шесть часов ежедневного тяжёлого, до изнеможения, когда руки отказывались слушаться, труда. И он почувствовал – к нему приходят уверенность и лёгкость. Карты как послушные дети понимали его с «полу-движения»: летали, прятались, менялись местами, появлялись, исчезали…

Тони спешил подготовиться к следующему сезону «В Америке есть таланты». Он понимал: до победы – долгий и изнурительный путь. И пройдёт его один. И не важно, как ты талантлив, или насколько уникально твоё мастерство, или как воспринимает тебя публика. Важно одно – ты победил или нет.

Верил ли Тони в успех? Он не задумывался об этом. Но появились уверенность в собственные силы и желание победить. Странно и неожиданно: неверие в себя и отсутствие амбиций давно стали «спутниками» его жизни. И уже первый шаг – предварительное продюсерское прослушивание – покажет, насколько он готов к борьбе.

Тони никому не сказал о своих планах. Но предупредил Никки, что назавтра ему предстоит сложный экзамен по налогообложению. Сколько экзамен продлится он не знает, но надеется вернуться домой не очень поздно.

Глава 2

В этот день Тони встал очень рано – ехать нужно в Манхэттен – и удивился своему спокойствию. Он хорошо помнил первый «успех» в конкурсе, но не волновался: «Будь что будет, – подумал он. – Если провалюсь, то, по крайней мере, никто не узнает».

Прослушивание начиналось в девять утра, но плотная толпа желающих задолго до назначенного времени заполонила улицу. Перед входом в здание здоровый – под два метра – парень регулировал порядок в очереди: когда очередной «прослушанный» выходил, он выжидал пару минут и затем неторопливо открывал дверь, пропуская внутрь следующего.

Погоде тоже «захотелось» проверить потенциальных участников на выносливость – после недели относительно тёплых пасмурных дней выглянувшее солнце принесло крепкий морозец.

Около полудня настала очередь Тони. Замёрзший, он вошёл в большую комнату: на расставленных как в кинотеатре стульях расположились притихшие конкурсанты; пожилая женщина с усталым лицом сидела перед дверью с табличкой: «Идёт прослушивание. Без вызова не входить». У Тони пронеслось в голове: «Вот она, „заветная“ дверь». Он поздоровался, получил короткий кивок в ответ и остановился, не знаю, что делать дальше.

– Подойдите сюда, – без эмоции проговорила женщина, – и скажите имя.

– Тони Димария.

Женщина занесла имя в свой список и выдала небольшой – в четверть стандартного размера – листочек липучей бумаги с номером. Тони, сняв куртку, прилепил его к рубашке и сел на единственно незанятый стул. Минут через сорок женщина назвала его имя. Тони нерешительно подошёл к двери и хотел уже открыть как услышал: «Оставь свои страхи здесь, будь уверен в себя, и ты всё сможешь». Тони резко остановился, чем удивил женщину, и оглянулся по сторонам. В голове мелькнуло: кто это сказал? «Очень странно, – подумал он. – Может почудилось, но я отчётливо слышал голос старика из парка».

В комнате за большим столом сидели двое: серьёзного вида полный мужчина, лет за пятьдесят, и, как контраст с ним, стройная и улыбчивая, лет двадцати пяти, девушка. Тони, заметив что-то общее в их лицах, решил – отец с дочерью. Рядом стояли телекамера и оператор за ней.

Мужчина устало обратился к Тони:

– Ваше имя?

– Тони Димариа – удивившись своему спокойствию, ответил он.

– Что будете показывать, Тони?

– Манипуляции с картами.

Тони сам удивился ответу. «А зачем тогда я готовил фокусы?» – успел подумать он, но повторил сказанное:

– Манипуляции с картами.

– Да, мы поняли. Манипуляции с картами. Хорошо. И не надо волноваться. Сцена ваша.

Мужчина назвал сценой небольшое пространство между столом и стеной комнаты. «Он прав, – подумал Тони. – Для меня это сцена. И может быть самая главная».

Тони развернул принесённый с собой небольшой складной столик и положил на него три колоды карт с «рубашками» одинакового рисунка, но разного цвета – красного, синего и чёрного. Взял одну и стал выполнять различные манипуляции. Начал с простых – Вольт Шарлье, Веер одной рукой, Вращение большим пальцем, затем перешёл к более сложным и эффектным: Бумеранг, Подрезка, Каскад с переворотом, Пружина, Сибил, Дриббл… Со сложностью менялась и скорость манипуляций. Тони успевал не только показывать, но и следить за реакцией экзаменаторов, которые с интересом – впрочем, без большего энтузиазма – наблюдали за его действиями. Потом он услышал, как девушка шёпотом, но таким громким, что слова легко долетели то Тони, сказала мужчине:

– Интересно, ловко, но не думаю, что нечто особенное.

– Не скажи, очень здорово получается, – пожилой экзаменатор, не поворачиваясь, ответил девушке. – И вообще, дай ему закончить номер.

Тони понял, что нужно поставить эффектную точку в выступлении. Или повторится первая попытка. Он резко остановился и обратился к экзаменаторам:

– В заключении, я хочу показать вам то, что вы вряд ли видели.

Экзаменаторы молча переглянулись. Тони взял колоды, тщательно перемешал, затем отошёл от стола на метр и начал резко кидать карты – одну за другой – на стол. Карты аккуратно «приземлялись» на него, образовывая три горки. Когда все карты оказались на столе, он попросил экзаменаторов подойти и посмотреть. Те с любопытством подошли и увидели, что карты лежали распределённые по цвету «рубашки».

– Ну что скажешь теперь? – спросил мужчина у девушки.

– Да, концовка получилась эффектная, – не очень охотно согласилась та.

– Не эффектная, а очень даже необычная. Думаю, что его можно допустить до судей. Ты не против?

– Ты так всегда спрашиваешь, когда уже сам всё решил, – улыбаясь, но сердито ответила девушка.

– Не сердись, милая. Сама же сказала, что концовка классная.

– Я не говорила классная. Я сказала – эффектная. Но спорить не буду, ты действительно прав, – и, обратившись к Тони, сказала: – Мы думаем, что у вас есть шансы. Будем рекомендовать для участия в следующем туре, уже перед судьями. Он пройдёт 11 и 12 апреля в Танцевальном зале Хаммерстайна. Вы знаете, где это?

– Нет, – растеряно ответил Тони. – Но ничего, я найду.

Девушка молча кивнула и принялась делать записи в пухлом блокноте. Мужчина, пробурчав нечто невразумительное, поднялся и вышел из комнаты.

Тони в нерешительности постоял секунду-другую, но поняв, что на него не обращают внимание, направился к выходу.

На улице похолодало, или ему так показалось после душного помещения. Тони почувствовал усталость и голод. Последний раз он ел дома – пару бутербродов и чашка кофе. И пока он доберётся до дома, пока приготовит себе поесть, пройдёт пару часов, а организм требовал пищи немедленно. Посмотрев по сторонам, Тони заметил Макдоналдс. «Отлично, – подумал он. – Сытно и, главное, по карману».

Сидя за столиком и поглощая любимый салат «Цезарь» и Биг-Мак, Тони только сейчас осознал, что произошло: он прошёл! Правда, мнения экзаменаторов разнились и одному из них – «папаше», подумал Тони, – понравилось выступление. А этой смазливой девчонке – «доченьке», подумал Тони, – карточные манипуляции показались обычными. Как это она сказала – «не думаю, что нечто особенное». Тони, пытаясь повторить её противный голос, произнёс это вслух. Потом тихо, чтобы не обратить внимание посетителей, засмеялся. «Ну и плевать на дочку. Что она понимает в этом? Повезло, что папаша у неё продюсер и получил право отбирать на конкурс. А если бы нет, что она бы делала? Работала в Макдоналдсе! Да, что о ней думать. Больше не увижу. А она меня может. Конечно, если пройду дальше».

Настроение у Тони улучшилось – сытый участник следующего тура! Он взглянул на часы: четвёртый час вечера. Пора ехать домой. Но Тони захотелось сообщить дочери об успешной «сдаче экзамена». Та ответила уже на втором звонке. «Сидела весь день у телефона и ждала звонка», – решил Тони.

– Папочка, дорогой. Сдал?

– Сдал, милая, сдал. Но зашёл перекусить на скорую руку. Боялся, что не дотяну до дома. Сейчас подхожу к метро. Скоро буду.

– Давай скорее, я тебя очень жду. И дядя Гривас рядом. Он тоже поздравляет. Мы тебя ждём.

Ради этого – мы тебя ждём – стоило жить!

♠ ♣ ♥ ♦

До «живого» – перед судьями – тура оставалось пару месяцев, но сделать предстояло многое. И, главное, решить сложный вопрос: готовить новые номера или отрабатывать старые? Тони решил ничего не изобретать, а довести до совершенства свои манипуляции.

Он пытался не думать о предстоящем испытании. Но думай, не думай, а проблема есть: выступления перед судьями будут транслировать по телевидению. И этот факт волновал больше всего. Не само выступление, а возможность увидеть его тем, кому не следовало видеть – Никки, дядя Гривас, бывшие сослуживцы…

Тони не хотел афишировать своё участие в конкурсе. Стеснялся? Нет. Боялся? Похоже, да. Он столько раз в жизни чувствовал себя неудачником, что подтвердить это уже на всю страну не хотелось. Но вариантов-то два – идти и попасть на ТВ или не идти, не использовав шанс стать артистом.

И Тони, ругая себя за трусость, решил пойти на прослушивание.

Время прошло быстро – в ежедневных занятиях картами.

И вот этот день наступил – ранним апрельским утром, дождливым, но уже по-весеннему тёплым, Тони стоял на 34-ой улице перед зданием Манхэттен-центра, где находился знаменитый Танцевальный зал Хаммерстайна. Небольшое, в несколько этажей здание Центра выглядело ещё меньше рядом с высотной гостиницей «New Yorker». Стоящие вплотную, они напомнили Тони шаттл «Атлантис» на стартовой площадке: космический корабль и ракета-носитель. «Забавно и символично, – усмехнулся Тони. – Может, действительно, меня ждёт сегодня полет в заоблачную высоту? Или возможен другой вариант: топлива едва хватит на „зажигание“. Ладно, поборемся».

Тони не раз смотрел «живое» прослушивание по телевизору: множество съёмочной и записывающей аппаратуры; гримировочные столики, обрамлённые яркими лампочками; мощные софиты, высвечивающие каждый уголок большого помещения, заполненного до отказа претендентами на миллионный приз и их болельщиками – родными или друзьями.

Но «картинка» не могла передать царящего там настроения. Только оказавшись самим участником, Тони ощутил его – волнение и напряжение. Конкурсанты, как могли, пытались скрыть это: кто расхаживал, мешая техническому персоналу работать, кто тихо переговаривался с другими участниками или сопровождавшими, кто общался по телефону…

Тони не успел долго поволноваться. Его номер назвали довольно быстро. У выхода на сцену с радостной улыбкой стоял ведущий Ник Кэннон:

– Что ты будешь делать сегодня?

– Манипуляции с картами.

– Здо́рово. И ты готов?

– Да, надеюсь.

– Тогда иди за своим миллионом, – Ник по-дружески похлопал Тони по плечу.

Тони никогда не думал, что дорога до микрофона, расположенного в центре сцены, такая долгая: пока шёл, успел вспомнить пол жизни. На остальную половину времени не хватило. Тони взглянул в огромный зал: почти полностью заполнен зрителями, а перед сценой на небольшом возвышении за широким столом сидели судьи: Шэрон Осборн, Хоуи Мэндел и Говард Стерн.

– Здравствуйте, – поздоровался Тони с судьями.

– Как тебя зовут? – спросила своим неповторимым голосом Шэрон Осборн.

– Тони Димариа.

– Тони, расскажи нам немного о себе, откуда ты? – эстафета вопросов перешла к Говарду Стерну.

– Мне тридцать два года, живу в Нью-Йорке. По профессии бухгалтер.

– Что будешь показывать?

– Я хочу познакомить собравшихся, – Тони театрально обвёл зал руками, – с моими лучшими друзьями.

– И где они? – оглядываясь по сторонам, спросил Говард Стерн.

– Вот они, – с улыбкой ответил Тони и достал из кармана пиджака колоду карт.

– И как долго с ними дружишь?

– В пять лет я первый раз увидел карты и мне очень захотелось построить из них домик.

– Получилось? – спросил Хоуи Мэндел.

– Нет, они не хотели меня слушаться. Бабушка сказала, что они слушаются лишь тех, кто их приучил, кого они признали и с кем готовы дружить.

– Тони, я с нетерпением хочу посмотреть, как ты сумел подружиться с картами.

Зал доброжелательно зааплодировал. Тони дождался тишины и начал показывать свои карточные трюки. Через пару минут Говард нажал на красную кнопку – пронзительный звук «недовольства» раздался за спиной Тони. Но тот не растерялся:

– У меня есть время доказать обратное, – не переставая манипулировать, спокойно проговорил он.

Затем резко остановился и подошёл к судьям:

– У меня в руках три колоды карт. Я их перемешаю и раздам каждому из вас.

– И это всё? – недовольно спросил Стерн.

– Нет, конечно, – улыбнулся Тони. – Для удобства зрителей, чтобы они лучше видели мои действия, я отойду на пару метров.

С этими словами он демонстративно тщательно перемешал три колоды карт; отошёл от стола и повторил свой номер на прослушивании. Через минуту, показывая усталость, Тони раскидал карты так, что они, разлетевшись в три стороны, легли перед каждым из судей небольшой горкой карт с одинаковой «рубашкой».

Залу, судя по аплодисментам, трюк пришёлся по душе. Судьи, кроме Стерна, засмеялись, а Хоуи Мэндел и в ладоши захлопал. «Ладно, – сказал про себя Тони, – добавим „перца“ для остроты». Он собрал карты со стола и положил их в большой красочный мешок с эмблемой спонсора – компании «Снэпл». Зал засмеялся, а судьи обменялись понимающими взглядами. Затем он достал из кармана новую колоду, вынул из неё четыре карты и положил на стол перед судьями «рубашкой» вверх.

– В колоде, как известно, четыре масти – пики, черви, бубны и трефы. Не открывая карты возьмите, пожалуйста, себе по одной.

Судьи, посмотрев друг на друга, сделали свой выбор.

– Отличный выбор! Трефа – моя любимая масть, – прокомментировал Тони и показал залу оставшеюся карту. Зрители дружно захлопали. – Подождите, дальше будет интереснее. Покажите выбранные вами карты залу.

Судьи по очереди подняли свои карты над головой. Зал ахнул – каждый держал карту со своим именем.

– Как так получилось? – удивился Хоуи Мэндел.

– Я заранее знал ваш выбор. А теперь я попрошу вас, – он обратился к Говарду, – как можно тщательнее перемешать всю колоду.

Говард, выполнив просьбу Тони, протянул ему карты.

– Спасибо за помощь. Я отойду подальше, а то мне показалось, что в прошлый раз не все зрители хорошо всё видели.

Тони стал уходить от стола, громко вслух считая шаги. На цифре семь он остановился и повернулся к залу:

– Нормально? Или дальше?

– Хватит… нормально… дальше не надо, – раздалось из зала.

– Как хотите, – согласился Тони. – Я и дальше могу. Теперь я снова раздам карты и посмотрим, что получится на этот раз.

Тони на мгновение застыл, а затем резким движением стал кидать карты в сторону притихших за столом судей. Большая часть карт – как снаряды, выпущенные из гаубицы «накатом» по высокой траектории, – опускалась на стол, образуя перед каждым из судей по маленькой горке. Но некоторые карты не долетали до стола – в зале раздался неодобрительный гул, – падая в метре от него. Когда вся колода закончилась, Тони попросил судей проверить свои карты. Те с недоверчивым интересом выполнили просьбу – перед каждым лежали карты той масти, которую они выбрали.

– Мистер Мэндел, – обратился Тони к судье, – не могли бы посмотреть те карты, что лежат на полу? Я буду очень признателен.

Мэндел резво выскочил из-за стола и поднял карты. Внимательно проверил и, смеясь, вернулся на своё место.

– И что скажете, мистер Мэндел? – серьёзно спросил Тони.

– А что здесь говорить? – и судья показал залу поднятые им карты – Трефа.

Зал «грохнул» аплодисментами.

Тони стоял на сцене и с волнением ожидал решение судей. Зрители – «за него», но что скажут судьи?

– Я нажал красную кнопку, – начал Стерн и указал на кнопку. – Уж очень всё обычно. Их тут многие показывали. Но концовка номера – классная! Мне понравилось. Интересно, чем нас удивишь в Лас-Вегасе?

Очутившись на улице, Тони пришёл в себя и осознал – его ждёт следующий тур, в Лас-Вегасе.

♠ ♣ ♥ ♦

Второй тур «Неделя в Лас-Вегасе», проходил в конце июне в гостиницах «The Venetian» и «The Palazzo» на знаменитом Лас-Вегас-Стрип, почти семикилометровой части самой главной улице города-казино: Las Vegas Boulevard. Тони не знал, как сообщить дочери и дяде Гривасу о своём участии и необходимости поездки в Лас-Вегас. Обманывать – сказать о новой учёбе – не хотел. Сказать правду – не решался. Если реакция ребёнка вполне ожидаема – «папочка, конечно езжай», то дяде Гривасу идея могла и не понравиться.

Но пока Тони раздумывал, через пару дней после успеха в Танцевальном зале Хаммерстайна ему позвонили на мобильник и незнакомый юный женский голос прощебетал в трубке:

– Добрый день. Это мистер Димариа? – и, не дожидаясь ответа, с нетерпением продолжила: – Мне нужно срочно поговорить с мистером Димариа…

– Извините, – прервал девушку Тони. – Могу я узнать с кем говорю?

– А это мистер Димариа? – не унималась девушка.

– Да, это именно тот, с кем вы очень хотите срочно поговорить, – насмешливо ответил Тони. И уже серьёзно: – Я – Тони Димариа. А вы кто?

– Как кто? – опешила от такого вопроса девушка. – Я же вас прослушивала. Забыли?

Последнее слово – забыли – девушка произнесла обиженным голосом и не так уверена, как начала разговор.