Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

– Тони, скажу искренне, – голос мистера Моргана взволнованно дрожал, – я в тебе не ошибся. Ты рождён артистом! И если на первом выступлении я заметил волнение, то потом оно исчезло. И никакой боязни зала. Молодец! Но запомни, к тебе на концерт будет приходить разная публика – возраст и образование, в хорошем настроении и не в духе, из небольших городов и мегаполисов, американцы и приезжие из других стран, но их всех объединяет любовь к фокусам, иначе бы они потратили деньги и время на другие жанры. И твоя задача не разочаровать их. Как бы ты сам не устал, или простудился, или не то поел за завтраком… кроме тебя никто не должен это знать. Зрители пришли за праздником, так сотвори его!

– Я вам очень благодарен, мистер Морган. За доверие и советы. Без вас не было бы ничего – ни моего участия в конкурсе, ни этих гастролей, – растроганно проговорил Тони. – И Джине большое спасибо. Она помогала мне и Никки как близкий человек. У вас отличная дочь!

– Тони, я очень придирчив в выборе друзей и артистов, с кем работаю. Поверь, за долгую жизнь бывало всякое – «зажигаешь» звезду, а она потом светит без меня и при встрече не узнает. Но ошибок, поверь, меньше, чем удач. Я тебя обязательно познакомлю с настоящими «звёздами» – с кем работаю до сих пор и с кем уже не работаю, но дружен. Они, и я хочу, чтобы и ты, остаются искренними и открытыми, любящими не себя в искусстве, а искусство в себе.

– Красиво сказано! – восхитился Тони.

– Это, к сожалению, не моя мысль. Так призывал актёров великий русский режиссёр Константин Станиславский.

– Это ваш знакомый? – спросил Тони.

– Тони, дорогой! Нельзя быть в профессии и не знать Станиславского. Он давно умер, но оставил после себя театральную школу. Учиться тебе надо. Больше читать, смотреть киноклассику, бродвейские постановки и спектакли. Ты ведь будешь не обыкновенным фокусником, а великим артистом.

– Вы так много знаете, мистер Морган! – восторженно воскликнул Тони.

– Ну, конечно, ты думаешь, что я с детства такой толстый и старый. Нет, я учился у отличных учителей в знаменитой Нью-йоркской школе искусств Тиш. Начинал хорошо, но потом начались проблемы со здоровьем… Большого актёра из меня не получилось, зато стал знаменитым продюсером и менеджером. Вот такие, Тони, дела, – мистер Морган вздохнул. – Ладно, обо мне не будем. Зачем это всё рассказываю? У меня два пожелания – верь в себя и всегда оставайся самим собой.

– Обещаю, мистер Морган, – серьёзно произнёс Тони.

– Да, вот ещё. Друзья меня называют Дином. Запомнил?

Следующий концерт – в Буффало – прошёл тоже успешно, но Тони заметил, что реакция зрителей на некоторые фокусы отличалась от торонтовцев. Ему бы несколько изменить программу, но не решился. «Да, – подумал Тони, сидя после концерта в гримёрке. – „Папаша“ прав. Надо многому учиться».

♠ ♣ ♥ ♦

Больше всех возвращению Тони радовалась Никки. Не успел он появиться в квартире, как она завертелась вокруг него – обнимала, целовала.

– Никки, сколько тебе лет? – смеялся Тони.

– А что?

– Взрослые девочки ведут себя солиднее и строже.

– С возрастом к детской любви родителей прибавляется уважение к ним, – важно произнесла Никки. – И это как раз тот случай.

– Не знаю, что к чему прибавляется, но в данном случае я вижу умножение.

– Чего? – не поняла Никки.

– Ум на ум умножается. И получается твой ум в квадрате, а может и в кубе.

– Ты прав, – скромно потупив взор, сказала Никки. Затем озорно улыбнулась и крепко прижалась к отцу. – Я очень скучала без тебя.

В этот момент в прихожей появились дядя Гривас и Джина.

– Ага, стоило дать несколько концертов в разных странах, как загордился! – громко воскликнула Джина. – Мы тут с дядей Гривасом сидим и ждём, когда великий фокусник Тони Димария соизволит снизойти до простых почитателей его таланта.

– Именно так! – засмеялся Гривас. – Дай я тебя вне очереди обниму. А то я понимаю, есть одна желающая, – он бросил взгляд на Джину, неожиданно покрасневшую.

– Дядя Гривас, женщины – первые! – звонко крикнула Никки.

– Тони, эти две девчонки – невыносимы. Без перерыва меня воспитывают. Но я терплю, – он нарочито тяжело вздохнул.

– Дорогие мои, спасибо за такой горячий приём, – торжественно начал Тони, но потом не выдержал и, блаженно улыбаясь, продолжил: – Я вас всех люблю. И я – дома!

– Голоден? – спросила Джина.

– Нет, но от крепкого чая не откажусь…

– С моим любимым эклером, – прервала отца Никки.

♠ ♣ ♥ ♦

Когда занят делом, то время не тянется в скучном однообразии, а бежит по календарю, иногда останавливаясь на «красных» датах, а потом, спохватившись – ой, задержалось! – бежит дальше. Подумаешь, какой-то там день проскочил, когда и месяц не заметил, а вот и год прошёл…

Мистер Морган составил гастрольный план идеально, но в жизни то и дело происходили сбои. То одна концертная площадка оказывалась занятой – именно в этот день – хоккейным или баскетбольным баталиями, другая – извините, накладка произошла – отдана «великому» или «великой» … любая фамилия очередной эстрадной звезды.

Но надо отдать должное его авторитету, пробивному характеру и связям – находилась другая площадка и, как торжественно заявлял мистер Морган, лучшая. С ним никто не спорил; раз-другой Джина недоверчиво посмотрела на отца: «так уж и лучшая?»

Менялся и Тони – приходил опыт выступлений, больше уверенности, ушёл страх больших залов. Как заметила Никки на очередном совещании с обнадёживающем названием «Как мы идём к Лас-Вегасу?», – «папа стал элегантней и артистичней!»

Такие совещания мистер Морган проводил регулярно – в кабинете или по скайпу. Сперва обсуждали творческие и финансовые итоги месяца, а затем разговор шёл о Лас-Вегасе. При этом ревностно следил, чтобы о шоу говорили не как о возможном событии, а реальном факте.

– Никаких «если», – гремел его голос. – Мы начнём 1 сентября 2014 года. И точка! Никакие возражения – дескать, мы не готовы – не принимаются. Мы обязаны быть готовы.

Никто и не возражал, но он чувствовал некоторую неуверенность Тони и Джины. С Никки – никаких проблем: она всегда верила, позволяя себе задать уточняющий вопрос. Но никогда не ставя под сомнение реальность шоу.

– Тони, какие у тебя проблемы? – обычно мягко и вкрадчиво спрашивал мистер Морган.

– Я не могу набрать фокусов на двухчасовое представление, – также обычно отвечал Тони.

– Так думай, время есть.

На этой оптимистичной фразе совещание заканчивалось. Но наступает тот момент, когда «время есть» превращается в «времени не так много».

– Прошёл год с начала гастролей. Итоги отличные. У нас в фонде «Лас-Вегас» набралась приличная сумма. Это – финансовый успех, но и творческий меня полностью устраивает. Тони отлично поработал и прибавил в мастерстве. Пора поговорить конкретно. Что скажешь, Тони?

– Я пока не могу набрать фокусов на двухчасовое представление, – смущённо начал Тони.

– Папа, – перебила его Никки, – если каждый раз повторять эту фразу, то тогда нет смысла беспокоить дядю Дина своим присутствием в его занятой жизни.

Удивительно, но совсем не детские слова дочери заставили Тони покраснеть и его голос зазвучал более уверенно:

– За прошедший месяц я придумал три фокуса.

– А за всё время у тебя ведь набралось их два десятка! – возмутилась Никки.

– Тони, Никки права, – поддержала её Джина. – 120 минут разделить на 20, а я посчитала все фокусы, будет… – она задумалась на секунду – будет…

– По шесть минут на фокус! – подсказала Никки.

Джина подмигнула Никки.

– Вот, видишь, шесть минут на фокус. А у тебя великолепные манипуляции плюс разговор со зрителями плюс добавим бродвейские мизансцены – лёгкие, подвижные, с музыкой, игрой света и звука. Наберётся на три часа завораживающего действа!

– Полностью солидарен с девочками, Тони, – мистер Морган тяжело поднялся со стула и отправился «гулять» по кабинету. – Хорошему нет предела. Надо прекратить рассуждать, пора работать. Джина, – обратился он к дочери, – составь мне список фокусов и манипуляций, которые на твой взгляд должны войти в программу. Не забудь дать короткое описание каждому и предложения по «переходам» от одного к другому. Поговори с Риком, у него наверняка будут идеи по спецэффектам и свету. Теперь твоя очередь, Никки. Как назовём шоу?

– Я думала-думала и ничего не решила, – виновата ответила Никки. – Когда появится сценарий, то и название само придумается. Они ведь должны быть связаны друг с другом.

– Идеально, да, – сказал мистер Морган. – Но можно некое абстрактно-обобщающее.

– Папа, – вмешалась в разговор Джина, – ты так сложно сказал, что я лично ничего не поняла. А проще можно?

– Куда проще? – удивился тот. – Тони показывает фокусы. Разные – с картами, ковром, шваброй… Будут и другие предметы. Я прав? – обратился он к Тони, молча кивнувшего в ответ. – Оттого я и сказал «абстрактно» – без привязки к сюжету, и «обобщающее» – фокусы.

– Но папа не показывает обычные фокусы, – запальчиво возразила Никки.

– А что он тогда делает? Поёт и танцует? – с удивлением – какой непонятливый ребёнок! – переспросил мистер Морган.

– Он творит чудеса! – гордо произнесла Никки.

– Как ты сказала, Никки?

– Я сказала, что мой папа не показывает фокусы, он творит чудеса. Разве это не очевидно, дядя Дин?

В кабинете наступила тишина – Тони стало неловко за резкий тон дочери, Джина – удивлённо смотрела на Никки, мистер Морган задумался.

– Никки, а ты ведь гений рекламы!

– Почему? – не поняла Никки.

– Да потому, дочка, что минуту назад на наших глазах придумала название.

– Какое? – спросил Тони.

– Ой, дети, дети, – огорчённо вздохнул мистер Морган. – Вот же оно: «Я не показываю фокусы, я творю чудеса!»

Первой среагировала Джина – подошла к Никки, нежно обняла и поцеловала.

До Тони, пытавшегося оценить идею дочери, смысл сказанного мистером Морганом дошёл с некоторым опозданием.

А мистер Морган с удовольствием взирал на всех.

♠ ♣ ♥ ♦

Жизнь Тони разделилась на две неравные части – профессиональную, когда ездил по стране с концертами, и домашнюю, когда, усталый от перелётов и гостиниц, возвращался домой для отдыха. Неравные по продолжительности – в дороге он проводил больше времени, но и по «качеству». На гастролях он чувствовал себя нужным зрителям, кто, оставив свои дела и проблемы дома, заполнял залы. Как бы он не устал после концерта, само действо приносило радость. Он видел довольные лица, слышал громкие аплодисменты, и… цветы благодарности – и не имело значения это огромные букеты или скромная одинокая роза – помогали забыть про усталость и ехать на следующий концерт. Каких разных зрителей не пришлось повидать – смешливых, радующихся каждой шутке и каждому удачному фокусу, и хмуро-недоверчивых, с подозрением смотрящих на сцену – как же этот фокусник нас обманывает? Встречались и совсем странные, так думал Тони, приходящие на концерты по несколько раз – то ли хотели понять фокусы, то ли ждали что они не получатся вовсе. Одного такого – симпатичного парня лет семнадцати – он заметил в Нью-Йорке, сидевшего в первом ряду и весь концерт восхищённо смотревшего на сцену. Смеялся со всем залом, громко аплодировал. Тони тогда подумал: «Какой хороший и искренний зритель».

На следующий день парень снова сидел на первом ряду, но смотрел на сцену по-другому – не смеялся и не хлопал, а пристально следил за каждым движением Тони. И это придало дополнительные силы – карты будто сошли с ума: кувыркались, летали по кругу, взлетали под потолок и с огромной скоростью неслись вниз, мягко приземляясь на ладони девушки, вызвавшуюся «помочь» Тони продемонстрировать своё мастерство. На удивление Тони парень назавтра опять сидел на первом ряду, но не в центре, как накануне, а сбоку, почти у прохода. И с тем же пристальным взглядом смотрел на сцену. «Может учится на фокусника», – мелькнула в голове, но времени у Тони разбираться с причиной, заставляющей парня приходить на третий концерт подряд, не было. Но чтобы не двигало парня, Тони решил выразить свою признательность – предложил поучаствовать в одном из фокусов. Парень уже поднялся, чтобы выйти на сцену, как женщина средних лет слегка оттолкнула его и, тяжело дыша, с трудом вскарабкалась по лестнице, ведущей на сцену. Тони, не ожидавший такой беспардонности, подмигнул парню и пожал плечами. На огорчённом лице парня легко читались слова, которыми тот выразил своё отношение к женщине. Но Тони, полностью солидарный с ними, пришлось сделать вид, что рад новому помощнику.

Странный парень приходил несколько раз. Тони даже привык к его присутствию. И когда на очередном концерте не нашёл знакомое лицо в зале, то расстроился. Он хотел рассказать о необычном зрителе дочери, а потом забыл.

♠ ♣ ♥ ♦

Дома – всё иначе. Здоровье Никки, несмотря на разные лекарства и многочисленные физиотерапевтические процедуры, массаж и плавание, не улучшалось. Когда особенно чувствовала плохо, капризничала как маленький ребёнок, не отпускала его от себя ни на шаг, или, надувшись на всех, закрывалась в своей комнате. Наблюдение за парком перешло в многочасовое сидение у компьютера и чтение книг. По этой причине или от болезни, или и то и другое, но стали уставать глаза, снизилась острота зрения и Никки одела очки для чтения. Первое время сильно переживала, но, к счастью, вскоре привыкла и успокоилась. Дядя Гривас шутил: наконец-то она стала похоже на профессора.

Но одна очень деликатная проблема не давала покоя: Тони не знал, как вести себя с Джиной. У них установилась странная манера общения – взаимное подкалывание. Когда шутливое, когда колючее. Тони больше шутил по-доброму, а Джина… Нет, не в словах, а в интонации – проскальзывали маленькие острые гвоздики-иголочки. В первое время Тони не понимал причину этого. Но чем больше он общался с Джиной, тем яснее проявлялся её характер – мягкий и добрый, но окружённый каменной стеной, защищающей от гадостей повседневной жизни. И ещё заметил Тони, что в стене есть маленькая дверь, открывающая, когда надо впустить внутрь «своего», а затем крепко запертая на замок. Как средневековая крепость – окружена высокими стенами и рвом, заполненным водой, – с большими тяжёлыми воротами. И открываются они, когда надо впустить уставших от сражений воинов или телеги с продовольствием. А в остальное время – надёжно закрыты, и на стене стоит стража, предупреждая о приближении врага и первой вступающая в бой.

Так кто для неё Тони – враг или свой? Наблюдая за общением Джины с отцом, братом, Никки и дядей Гривасом, он чётко видел нескрываемое желание помочь и защитить. В сложном и простом, большом и малом. Напрашивался вывод – ворота для них открылись, и они вошли, каждый в своё время, в крепость, а перед ним они остались приоткрытыми – не войти, но хорошо видно происходящее внутри. Это беспокоило и огорчало.

Хотел ли сам Тони быть «внутри» и если «да», то что мешало? Тони думал, стараясь найти объяснение сложившейся ситуации и, главное, выход из неё – самому закрыть дверь или помочь Джине эту дверь широко распахнуть. Первое он не хотел, второе – не знал как. Его жизненный опыт в общении с женщинами нельзя назвать положительным. Первая и последняя женщина – Кэтрин – сбежала от него и больной дочери. Других он не знал: вначале тосковал по жене, а потом как-то всё улеглось и забылось. И здесь появилась Джина – молодая, красивая, талантливая. Но гвоздики-иголочки… И два отягчающих обстоятельства – разница в возрасте и болезнь Никки. Тони не раз задавал себе вопрос: «Зачем Джине такая обуза в жизни? А возможный общий ребёнок? Доктор ведь сказал, что у девочки генетически передаваемое заболевание. И Джина знает это. Как же я могу пытаться войти в её жизнь с таким грузом страха?» Лёжа без сна на гостиничной кровати, Тони возвращался и возвращался к этому вопросу и сам себе отвечал – нет. Может Джина – Тони не исключал такого варианта – своими гвоздиками-иголочками помогала закрыть дверь? Всё могло быть…

♠ ♣ ♥ ♦

Как-то вернувшись из очередного города, Тони застал дочь в глубоком раздумье.

– Милая, что тебя так озадачило?

– Заметно? – без эмоций спросила Никки.

– Очень, – улыбнулся Тони. – Может мороженое закончилось?

– Папа, – в голосе Никки появились такие редкие плаксивые нотки, – сколько раз надо говорить, что я не маленькая девочка!

– Извини, милая, не могу привыкнуть, что ты выросла. Больше о мороженом не буду, обещаю.

– А это зря, – озорно сказала Никки. – Взрослые тоже любят мороженое. Я что хуже?

– Нет, милая, ты самая лучшая, – Тони поцеловал дочь в лоб.

«Взрослая» Никки с удовольствием подставила для поцелуя и щёку.

– Так о чем задумалась? – спросил Тони.

– Вот смотри. Столько лет мы живём вдвоём. И дядя Гривас. Нам всем хорошо – ты замечательный папа…

– А ты – не менее замечательная дочь, – перебил её Тони.

– … Потом к нам пришли Джина с папой и братом, – Никки не обратила внимание на реплику отца. – Нас стало больше. Но мне кажется, что мы пока не одна семья, а две вместе. Ну как близкие и дружные соседи.

– Разве это плохо? – Тони обеспокоенно посмотрел на дочь: куда она клонит?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Патина – зеленоватая плёнка или налёт, образующиеся на поверхности меди или её сплавов под воздействием окружающей среды.

2

Питчер, Кэтчер и Бэттер – позиции игроков в бейсболе. Питчер – игрок защищающейся команды, подающий мяч. Кэтчер – принимающий мяч, поданный питчером. Бэттер – игрок нападения с битой, бьющий (отбивающий) мяч.

3

«Зона» – пространство, через которое мяч должен пролететь над "домом". Ограничено: сверху – не выше подмышки и снизу – не ниже колена бэттера.

4

Фокачча – итальянская пшеничная лепёшка из дрожжевого или пресного сдобного теста. Иногда фокаччи делают с начинкой.

5

Каппелини «d’angelo» – самые тонкие – как «волос ангела» – спагетти (диаметр от 0,78 до 0,88 мм).

6

«Договорились или нет» – Deal or No Deal – популярное игровое шоу.

7

«Волшебная» псевдо-латинская версия английских слов: apparatus – аппарат, speed – скорость, traffic – движение.