Пробуждение историка-профессионала (из дневниковых записей автора)

Гражданская война отсрочила проведение в жизнь этой программы развития Советов. Чрезвычайная обстановка заставляла пользоваться военно-административными методами, концентрировать всю работу Советов в исполкомах и их президиумах, в ревкомах и «тройках».

В условиях мирного хозяйственного строительства это грозило отрывом Советов и партии от масс, дискредитацией Советов и сложившейся у нас однопартийной системы. Необходимо было поставить исполком под повседневный контроль масс, усилить роль Советов как практической школы государственного управления рабочего класса.

VIII Всероссийский съезд Советов, обсуждавший вопросы мирного хозяйственного развития страны, принял постановление о своевременном переизбрании Советов, введении в практику регулярных отчетов депутатов перед избирателями, широкой информации населения о мероприятиях Советской власти, вовлечении женщин в государственную деятельность. Съезд указал на необходимость привлекать на заседания Советов «возможно большее количество рабочих и крестьян, устраивая эти заседания в рабочих кварталах, и, по возможности, на крупных фабриках и заводах». Эти положения резолюции съезда были детализированы в циркулярном письме Президиума ВЦИК о работе городских Советов от 10 марта 1921 г.

С целью привлечения трудящихся женщин к самостоятельному участию в управлении государством Совнарком 11 апреля 1921 г. издал постановление «О привлечении работниц и крестьянок к работе в советских учреждениях». Несколько позже (июнь 1921 г.) вышло постановление СНК «О практикантстве членов РКСМ».

ЦК РКП (б) в мае 1921 г. подготовил письмо партийным и профсоюзным организациям «Об отношении к беспартийным рабочим». В. И. Ленин в дополнении и поправках к проекту письма писал; «Местные партийные организации должны суметь поставить на советскую работу значительный процент беспартийных рабочих. Коммунисты из советских учреждений – на фабрики и заводы, часть свежих беспартийных пролетарских сил – в советские учреждения и в правления профсоюзов. Таков лозунг дня. Все партийные организации должны деловым образом обсудить этот вопрос и применительно к местным условиям найти способы быстрейшего проведения в жизнь этого призыва ЦК».X Всероссийская конференция (май 1921 г.) признала необходимым «возложить на партийные организации (через соответствующие советские органы) осуществление широкого привлечения беспартийных рабочих и крестьян, стоящих за Советскую власть и советское строительство».

Петроградская партийная организация, руководствуясь указаниями партийных и советских органов, уже в мае 1921 г. привлекла на работу в советские учреждения 154 представителя делегатов апрельского общегородского совещания беспартийных. Из них в районные Советы было направлено 57 человек, в Петроградкое отделение РКИ – 21, в Петрокоммуну – 30, в Совет коммунального хозяйства —16 и в другие учреждения – в среднем по 2 человека. Исполком Петросовета пополнился пятью беспартийными.

Если и было вначале сомнение в правильности привлечения рядовых рабочих к непосредственной советской работе, то оно быстро развеялось. В большинстве случаев делегированные оправдывали доверие пославших их коллективов рабочих. На одном из районных совещаний беспартийных, посланных на советскую работу, отмечалось: «Делегаты начинают обнаруживать свой самостоятельный подход к работе, критическое отношение к тому, что находят несовершенным, вносят предложения для улучшения положения».

Партийная организация предприняла меры к широкому распространению в Петрограде практиканства и представительства рабочих, делегаток и комсомольцев в советских учреждениях. Практиканты изучали постановку работы в органах РКП, учреждениях народного просвещения и суда, в секциях Петросовета, а также в профсоюзных и кооперативных организациях. Рабочие организации посылали своих представителей на пленумы Советов и заседания исполкомов.

В Петроградскую Рабоче-Крестьянскую Инспекцию в конце 1920 г. от 440 предприятий и учреждений было делегировано путем выборов 878 представителей, 75,2% 1 которых являлись беспартийными. В середине 1921 г. числилось 416 делегированных по выборам и по дополнительным соглашениям с различными организациями. Часть делегированных членов РКИ закреплялась в ячейках содействия РКИ. Так, в апреле 1921 г. из 629 делегированных 214 приходилось на ячейки содействия. В это время в Петрограде действовала 201 ячейка.

Делегированные, члены ячеек содействия, представители общественных организаций принимали активное участие в массовых обследованиях, проводимых органами РКИ на основе жалоб трудящихся. Так, с 25 мая по 6 июня 1921 г. в обследовании детских учреждений, кроме штатных работников РКИ, участвовало 300 представителей женотдела, комсомола, профсоюзов, Коммунистического университета. Ими было проверено около 300 детских учреждений Петрограда и губернии.

С целью улучшения работы Бюро жалоб коллегия Петрорабкрина 28 ноября 1921 г. приняла постановление о реорганизации его в Инспекцию массовых обследований и бюро жалоб.

В конце 1921 г. в связи с переходом предприятий на хозрасчет количество делегированных резко сократилось, работа ячеек содействия ослабла. На помощь органам РКИ пришли профсоюзы. В марте 1922 г. выборные члены РКИ были официально заменены практикантами, командированными от профсоюзов на 4-месячный срок. В работе Петрорабкрина в мае 1922 г. приняло участие 23 человека от 12 профсоюзов, в октябре 1922 г.—26, а в апреле 1923 г.—8 человек, из них 2 уже ранее практиковались. Функции ячеек содействия РКИ постепенно перешли к фабзавкомам.

Практиканство делегаток продолжало развиваться. В первой половине 1921 г. в Петрограде насчитывалось 292 практикантки из числа делегаток. В последующие годы количество их заметно возрастает. Из числа делегаток созыва 1922/23 года в детских учреждениях работало 114 человек, народными заседателями—111, в профсоюзах—227, в кооперации —55 человек. Из 2805 делегаток, избранных в конце 1923 г., 569 записалось в советы содействия детским домам и школам и в различные секции Петросовета. В 1924/25 году 1401 делегатка из 7351 участвовала в советской работе. За три года (1922/23— 1924/25 гг.) было обучено около 13 тысяч делегаток, из которых примерно 2200 (17%) прошли школу советского строительства.

С 1921 г. в практику работы Петросовета вошли расширенные заседания пленумов. С правом совещательного голоса на них приглашались представители губсовпрофа и отделов союзов, администраций фабрик и заводов, фабзавкомов и партийных коллективов, комсомольских органов и воинских частей, правлений кооперации и рабфаков, школьных советов и организации работниц, трудящихся по кварталам и крупным домам. Приглашались также отдельные группы беспартийных рабочих, изъявивших желание участвовать в заседаниях Совета. Почти все из 67 пленарных заседаний Совета в 1921 – 1925 гг. прошли в расширенном составе. В 1923—1925 гг. на каждом заседании присутствовало около 2 тысяч человек. Благодаря таким заседаниям массы могли получить разнообразную информацию из первоисточника и оказать наиболее действенное влияние на деятельность советских органов.

С целью укрепления связей с массами члены Петросовета стали объединяться по районам для постоянной работы. В сентябре 1921 г. специально созданная при губисполкоме комиссия выработала «Положение о районных Советах города Петрограда». В нем провозглашалось: «В целях наибольшего использования членов I Совета для практической государственной работы, теснейшего слияния с рабочими массами и создания наиболее гибкого аппарата местного законодательства и управления члены Губсовета объединяются по соответствующим районам и образуют райсоветы». Оно отвечало пожеланиям рабочих и закрепляло постановление VIII Всероссийского съезда Советов о проведении заседаний районных Советов в расширенном составе, в рабочих кварталах, на крупных фабриках и заводах.

13 января 1921 г. исполком Петроградского районного Совета провел первое заседание Пленума Совета при участии рабочих типографии, фабрики, представителей завкомов и бюро коллективов предприятий района в помещении Первой государственной типографии. 14 января такое же заседание состоялось в Смольнинском районе.

Подобный порядок был распространен и на заседания райисполкомов и губисполкома. 14 января 1921 г. «Петроградская правда» сообщала, что, следуя указанию губисполкома, исполком Совета Первого городского района свое очередное заседание устроил на Второй государственной табачной фабрике. Доклад заведующего отделом здравоохранения обсуждался при активном участии рабочих. Присутствующие указали на необходимость систематического посещения врачами детских домов, лечебниц, открытия еще одного детского дома и специальной амбулатории. Собрание вынесло резолюцию, в которой приветствовало почин губисполкома и выражало пожелание о проведении «таких собраний и на будущее время». В период с 1 октября 1923 г. по 1 октября 1924 г. было проведено 10 расширенных заседаний районных Советов из 14 и 20 расширенных заседаний райисполкомов из 41.

В мае 1921 г. были созданы секции Петросовета, при помощи которых массы также привлекались к разработке всех злободневных вопросов текущей жизни. Вначале существовало семь секций: земельного родная, городского хозяйства, производственная, продовольственная, народного просвещения, внутреннего управления и военная. В 1922 г. начали работать еще две секции: здравоохранения и финансовая. Работа их разворачивалась медленно из-за отсутствия достаточно широких прав секций (они находились под опекой губотделов) и малочисленности рабочих от станка в их составе. Губком РКП (б) и губисполком предпринимали меры к оживлению секционной работы. В июле 1922 г. секции получили право избирать своих представителей в губисполком и кандидатов в члены коллегий отделов с совещательным голосом. Они могли предлагать кандидатуры на административно-хозяйственные должности, а также один раз в три месяца ставить свои наиболее существенные вопросы на Пленуме Петросовета. Положение о секциях от 20 ноября 1923 г, предусматривало выделение ответственных секретарей в секциях для точного учета работы и разрешало переизбрание членов бюро секций при перегруженности их основной работой.

К концу 1923 г. благодаря усилиям Н. П. Комарова, И. И, Кондратьева, Н. И. Иванова, А. Е. Бадаева, С. С. Лобова и многих других деятелей Петросовета секции достигли определенных успехов в своей работе. Если в 1922 г. в секциях принимало участие 1110 человек, или 53,3% общего количества депутатов, то в 1923 г.—1674 человека, или 97,9%. Создаваемые в секциях временные комиссии (секция управления) и обследовательские группы (секции коммунальная, производственная, продовольственная, и здравоохранения) изучали организацию и ход работы того или иного учреждения и нередко принимали решения, служившие основой для соответствующих постановлений исполнительных органов. Паспортная комиссия секции внутреннего управления разработала законопроект о едином вид на жительство, введенный в действие по губернии 24 марта 1923 г. Отдельные представители коммунальной секции, в частности члены жилкомиссии, были делегированы в некоторые постоянные органы, например, в Бюро жилсоюза, и в специальные комиссии по разработке законопроектов. Правда, такой работой был охвачен еще сравнительно небольшой круг членов: секций – в секции управления лишь 23,3% состава, а в других секциях еще меньше, – однако все это свидетельствовало о правильности взятого курса в деятельности секции.

В 1924 г. сложились более благоприятные условия для дальнейшей активизации советской работы. К этому времени жизненный уровень рабочих приблизился к довоенному, повысилась политическая и производственная активность рабочего класса.

XIII Всероссийская партийная конференция январь 1924 г., исходя из новых возможностей, потребовала от партийных организаций «добиться того, чтобы во всех Советах и во всех советских органах беспартийным рабочим было предоставлено не на словах, а на деле достаточно серьезное представительство». Октябрьский (1924) Пленум ЦК РКП (б) выдвинул лозунг оживления Советов, обратив при этом особое внимание на усиление деятельности советской организации в деревне.

Организованное при ЦИК СССР в конце 1924 г. Совещание по вопросам советского строительства проанализировало работу 32 городских Советов, в том числе Москвы и Ленинграда. В качестве общего недостатка был отмечен информационно торжественный характер работы Советов, наличие значительного числа ответственных работников в Советах. Совещание поставило вопрос о необходимости систематических отчетов секций и комиссий на пленумах Совета, о привлечении к выборам неорганизованного населения (кустарей, домохозяек), о регулярной отчетности депутатов перед избирателями. Организация секционной работы Советов Москвы, Ленинграда (в январе 1924 г. Петроград был переименован в Ленинград) и Нижнего Новгорода была поставлена в пример другим Советам. Однако Ленсовет был подвергнут критике за «поразительно» малый процент рабочих от станка в Совете, где, казалось бы, исключительно благоприятные условия для того, чтобы в секциях было значительное количество рабочих от станка», Ленинградская партийная организация, приняв к руководству партийные и советские директивы, основное внимание сосредоточила на вовлечении масс в секционную работу, в избирательные кампании, на улучшении профессионального состава депутатов Ленсовета.

Из таблицы 1 видно, что в 1924—1925, намного возросла численность членов секций. Этот рост был связан с появлением в 1924 г. комиссий районных Советов. Райкомиссии дали возможность развить институт «привлеченных» (представителей от предприятий и учреждений, от делегаток и комсомольцев), значительно увеличить количество рабочих от станка и беспартийных включить в повседневную работу кандидатов в члены Совета. В отличие от секций, которые проводили в основном обследовательскую работу, в райкомиссиях больше практиковалось прикрепление членов комиссий к предприятиям и учреждениям: рабочие хорошо знали жизнь своего района и охотнее выполняли поручения в комиссиях. Рабочими органами секций и райкомиссий были постоянные или временные комиссии и подкомиссии. Всего в городской секционной и районной комиссионной работе Советов Ленинграда участвовало около 5 тысяч человек.

Первостепенное значение в деле привлечения масс к советскому строительству имели избирательные кампании, и петроградская парторганизация хорошо понимала это. В Петрограде в отличие от других промышленных центров еще до разработки Президиумом ВЦИК Инструкции о перевыборах Советов (август 1922 г.) избирательное право, кроме рабочих и лиц, не пользующихся наемным трудом и не живущих на нетрудовые доходы, имели учащиеся вузов и все домохозяйки, «обеспечивающие возможность производительного труда всем добывающим средства к жизни производительным и общеполезным трудом». В 1923 г. было ликвидировано дополнительное представительство на выборах от профсоюзов, не предусмотренное Конституцией РСФСР; до этого времени оно существовало наряду с общим представительством, устанавливаемым соотношением 1:400. В Петрограде и некоторых других городах впервые стали прибегать к практике выставления наказов избирателей своим депутатам, впоследствии распространенной по всей стране. Наказы отражали чувства, стремления и потребности масс и поэтому привлекали избирателей на выборные собрания.

В период избирательных кампаний 1921—1923 гг. было проведено 1621 собрание. С отчетными докладами выступали депутаты, принимались наказы и производилось голосование выдвинутых кандидатур. Активность избирателей на выборах все возрастала: в 1921 г. в голосовании приняло участие около 36% избирателей, в 1922 г.—41,2, в 1923 г.—54,9%.

Избирательная кампания 1925 г. готовилась более тщательно. В ней приняло участие 58,4% избирателей, на 3,5% больше, чем в предыдущем году. Рост произошел в основном за счет групп избирателей от государственных, советских и кооперативных учреждений и организаций, домашних хозяек и кустарей, безработных. Фабрично-заводские рабочие, как и раньше, показали самый высокий процент участия в выборах—78,8. Вместе с тем избирательная кампания показала, что для повышения активности избирателей нужна упорная пропагандистская работа среди всех групп населения, последовательное разъяснение наших достижений и недостатков, идейное завоевание большинства голосов и более широкое культивирование критики снизу.

По партийному составу Ленсовет вполне отвечал назначению органа власти пролетариата (табл. 2).

Из приведенной таблицы видно, что в годы восстановительного периода соотношение беспартийных и коммунистов в Совете было 1:4. Однако вопрос о связи коммунистов с массами, о привлечении широких слоев, трудящихся к государственному строительству оставался весьма актуальным. Если учесть, что на производстве в 1921—1923 гг. было занято всего 20—25% состава петроградской парторганизации, а в Совете было очень мало рабочих от станка, то это соотношение надо признать недостаточным. Особенно мало беспартийных было в составе Совета VIII созыва – всего 10,2%. В составе Совета X созыва количество беспартийных депутатов значительно увеличивается и достигает 30,5%.

По профессиональному составу (табл. 3) большинство депутатов являлись рабочими. Постепенное увеличение числа их в Совете отражало процесс восстановления ленинградской промышленности и рост численности рабочего класса. Около половины рабочих вся ВШХ созывах являлись коммунистами. До X созыва неоправданно много депутатских мест предоставлял осы служащим и лицам интеллигентного труда и явно недостаточной была численность рабочих от станка. Если сравнить количество депутатов от станка и депутатов— членов фабзавкомов и организаторов коллективов с количеством депутатов служащих и других, то окажется, что лишь 1/5 депутатов в составе Совета VIII созыва и около 1/3 в составе IX созыва были непосредственно связаны с рабочими массами и могли быть прямым проводником их влияния

Состав Совета X созыва значительно изменился. Намного увеличилось количество депутатов от станка; их насчитывалось 632 человека, 202 из которых были металлистами. В составе Совета X созыва уже 2/5 депутатов могли осуществлять непосредственную связь с массами. Ленинградская парторганизация, используя пост общественной активности в 1924—1925 гг., успешно провела в жизнь указания вышестоящих партийных н советских органов об увеличении в Совете численности беспартийных, рабочих от станка, женщин.

Таким образом, в 1921 – 1925 гг. были приняты меры, направленные на повышение авторитета Ленсовета в массах, на сближение Совета с рабочим классом. Этому способствовало введение практиканства и представительства в Совете и его органах, организация секционной и комиссионной работы, активизация масс в период проведения избирательных кампаний, улучшение партийного и профессионального состава Совета. Постоянные и временные комиссии городского и районных Советов давали возможность включать депутатов в круг дел, связанных с государственным управлением. Институт «привлеченных», а также возникшие в конце 1925 г. институт санитарных представителей, ячейки оздоровления труда и быта на предприятиях, комиссии по борьбе с хулиганством позволяли увеличить количество трудящихся, привлекаемых к самостоятельному участию в управлении государством. Ленсовет все более пополнялся новыми людьми – представителями с мест. Он получил возможность концентрировать вокруг себя силы общественности, чтобы осуществлять в полной мере принцип коллективного руководства, т. е. быть органом управления для трудящихся и через трудящихся.

3. Перелом в историческом познании

В условиях начавшейся перестройки определенный интерес вызывают первые шаги, и становление кафедры в годы её первой пятилетки. Группа, которая у нас образовалась и занялась исторической информатикой, это были мы с Е.Н. Балыкиной, О.М. Шутовой, В.Ф Кушнером. Тогда возглавляемая В.Ф. Кушнером редакция «Беларускага часопiсу» находилась у нас на факультете. Установился прямой контакт с ним; он всецело поддерживал нас. К коллективу примкнула директор архива-музея литературы и искусства А.В. Запартыко. Помощь в работе группе оказывали лаборанты.

В Области деятельности группы оказались теория и практика исторического познания, на первых парах создавались игровые программы по истории, публикуемые в журнале. Работа активизировалась с установлением контакта с группой Л.И. Бородкина в Московском Государственном Университете им. Ломоносова. Результаты работы получили более широкую огласку…, и мы были приглашены на расширенное заседание Государственного комитета СССР по народному образованию. В то время комитет возглавлял Г.А. Ягодин. Правда, этот комитет просуществовал недолго: в декабре его упразднили, но он успел принять важное для нас решение с учетом моего отчетного выступления по итогам работы.

На заседании было принято решение о создании на территории СССР шести центров по информатизации социально-гуманитарного образования, исследования и обучения, одним из центров стала Беларусь. Белорусскому центру было выделено 5 миллионов и вычислительные машины для компьютерного класса.

Неописуемая радость охватила нас с Е.Н. Балыкиной. Однако это настроение было омрачено дальнейшим известием, что эти деньги оказались не у нас. Хотя они были прямо предназначены нам, но оказались в Исследовательском институте образования. Мотивировка таких действий сводилась к тому, что историкам, якобы, все это не надо. Но мы не обиделись, хотя и щемило сердце. Продолжали работать через созданную Ассоциацию «История и компьютер» организуя в ней национальную отрасль – БАГИК («Беларуская асацыяцыя гiсторыя и камп’ютар») и получая всемерную поддержку со стороны заграничных ассоциаций. Попытка установления контакта с минским заводом, выпускавшим ЕС-1841 не увенчалась успехом. Руководство завода отказалось продать нам одну из их машин в обмен на создание истории завода. Поддержку оказал Питер Доорн возглавлявший историческую информатику в Голландии. Он проникся нашей проблемой, и организовал отправку своим ходом к границе Беларуси целый класс машин “IBM-286”. Голландцы устанавливали у себя “IBM-386” взамен “IBM-286” хотя последние были совершенно не изношены (революции процесса компьютеризации за границей проходили одна за другой). К большому сожалению и в данном случае нас постигла неудача.

Ректор БГУ был безмерно рад приобретением таких компьютеров. Решил немедленно выслать транспорт к границе Беларуси, но заявил, что даст факультету одну-две IBM, а остальные машины нужнее физикам, чем историкам. Я вынужден был поставить об этом в известность Питера Доорна. И все машины минуя Беларусь ушли в Барнаул, в распоряжение В.Н. Владимирова, который занялся организацией исторической информатики в местном университете. Там их определили на склад, а утром обнаружили, что все машины были уворованы. Не судьба!

Единственным, кто проникся нашими интересами, оказался проректор университета П.Д. Кухарчик. Он всегда поддерживал нашу ассоциацию, а в конце года сообщил, что у нас есть деньги и мы можем их использовать для приобретения современного ПК. И мы, вместе с В.Н. Комличенко, проводившем на факультете занятия по исторической информатике, сумели в короткий срок найти IBM и перечислить за нее необходимую стоимость.

В те, тяжелые для жизни, 90-е годы решалась одновременно и другая проблема – публикации наших работ для обеспечения специализации студентов по исторической информатике, впервые организуемой в условиях распада СССР. В 1992 – 1993 годах нами была организована на факультете группа «СНИЛ» (Студенческая научно-исследовательская лаборатория). И на её базе открыта специализация студентов по исторической информатике, начиная с третьего курса – первая на постсоветском пространстве. Ссылаясь на нас Л.И. Бородкин, добился открытия такой специализации и в МГУ. Определилась проблема обеспечения специализации соответствующим учебным пособием. Нами было подготовлено учебное пособие по исторической информатике. Начались поиски возможности его опубликования. Определившаяся возможность в лице Сороса оказалась нереальной. Однако мы ее нашли в лице ГЭНИ (гуманитарно-экономического негосударственного института), возглавляемого А.Н. Алпеевым. Учебное пособие было опубликовано, правда не к концу первой пятилетки, как планировалось, а к началу второй пятилетки (Историческая информатика (Информатика для исторических специальностей): учеб. пособие / В.Н. Сидорцов [и др.]; под ред. Бородкина Л.И. и Сидорцова В.Н. – Минск: ЗАО «Веды», 1998. – 316 с.). Москвичи успели опередить нас.

Желание сохранить первенство обусловило проведение нами в 1992-1993 годах первую методологическую конференцию по методологии истории. По ее результатам при поддержке Василия Фёдоровича Кушнера издали брошюру по методологическим проблемам исторической науки на русском и белорусском языках. Отметим, что уже тогда, к концу первого пятилетия оформились все направления работы нашей кафедры и кафедры этнологии, музеологии и истории искусств, которые потом получили дальнейшее развитие. Тем самым создали солидную источниковую базу по конкретным интересам различного характера. Заметим, что история включает эти направления деятельности, исследования и обучение.