Silentium

– Нет! – сжала кулаки Алиса. – Я без тебя не уйду!

Но Рыцарь уже не услышал ее, потому что Дракон издал пробирающий до костей низкий рев, а потом все вокруг заволокло огнем и паром. Дома затряслись от прыжков монстра и ударов его лап в попытках добраться до Рыцаря в дыму и тумане – а ответный лязг меча по броне чудовища был едва слышен посреди этого грохота.

Алиса не знала, что ей делать, разрываясь надвое – она боялась попасться Дракону и навсегда потерять Юзефа, но вместе с тем  и бросить своего защитника она не могла. В минуту, когда она уже решилась остаться с ним, стена пылающего дома рухнула рядом, преградив путь и разделив Алису с одной стороны и Дракона с Рыцарем с другой. Девушка отшатнулась от волны жара. Её сердце замерло от страха за своего спутника – но когда грохот камней и треск пылающих головешек утих, снова раздался звон стали о металлическую шкуру чудовища. Значит Рыцарь жив!

“Надо уходить, иначе всё зря! Он же специально дает мне эту возможность!” – прикусила губу Алиса, заставив себя броситься прочь, подальше  от места сражения. Бежать прочь, как можно скорее и дальше! Бежать, не оглядываясь!

Но Алиса не выдержала и обернулась на бегу – чтобы увидеть совершенно пустые и тихие улицы там, где еще недавно были возносившиеся к небу языки пламени и клубы пара. Дома успели поменяться местами, да и сама улица изменила свой ход, выгнувшись в противоположную сторону – прежним остался только тот самый бледно-зеленый домик, перед которым снова, будто в зацикленном сне, стояла Алиса.

– Только не пропадай, пожалуйста… – сердце дернулось только один раз и она как-то отстраненно, точно под наркозом, подумала, что ноги ее не удержат, что она вот-вот осядет на холодную мостовую. Алиса осторожно, но крепко обняла ближайший фонарный столб, прижавшись щекой к окрашенному металлу, холодному и шершавому. Пальцы замерзли в одну минуту, хотя только что она вовсе не чувствовала холода.

«Нет, только не это… Мне нельзя здесь оставаться…Только куда мне теперь идти? Найти брата у меня не получается, а что мне еще делать? Рыцаря нет. Я больше никого не знаю в этом Городе…».

Она сама не заметила, как полностью подчинилась одному-единственному  желанию – двигаться, куда угодно, лишь бы не стоять на месте! Алиса с усилием оттолкнула от себя фонарный столб и, едва устояв на ногах, быстро пошла вперед, стараясь не оглядываться. Ей невыносимо страшно было снова увидеть там, позади, – не то, что должно быть, не то, что ты видел своими глазами минуту назад. И если страшные куклы в таинственной лавке еще можно было усилием воли объявить всего лишь безвредными игрушками, если бесцветный Ангел растревожила ей душу, но не вызвал страха, а жуткая Тень пока что не проявляла явной враждебности, то первое же внезапное осмысленное движение Города против Алисы вызвало у девушки неизвестный ей прежде ужас. Она увидела в Городе хищное чудовище, настолько огромное, что различить его очертания вблизи невозможно.Чудовище, что спит до поры до времени, но может в любой момент проснуться, посмотреть на тебя огромным равнодушным глазом – и проглотить в мгновение ока, если ты чем-то привлечешь его внимание.

– Как же его победить? Или хотя бы убежать от него? Вряд ли я смогу победить это… Это ведь безумие. Как убежать от него, если уже находишься… внутри?

Алиса только сейчас заметила, что говорит сама с собой, но решила, что сейчас нужно делать всё возможное, чтобы успокоиться и снова взять себя в руки. И если безумная беседа с самим собой поможет – пусть она продолжается.

– Мне очень скверно, братец… Я очень хочу найти тебя. Хочу помочь тебе. Если тебе это нужно. Если тебе вообще нужна чья-то помощь. Но… Меня очень пугает то, что здесь происходит. Я боюсь, что мне с этим не справиться…Так, только не останавливаться, надо идти вперед – в конце концов куда-нибудь выйду…

И она побрела дальше. Местность вокруг стала все больше и больше походить на пригороды, по которым Алисе уже довелось прогуляться. Здесь уже не было закопченных кирпичных корпусов с устремленными в облака трубами и все чаще попадались приземистые склады и мелкие мастерские. Она по-прежнему не оглядывалась – не могла отделаться от ощущения, что еще одна подобная «потеря ориентации» просто сведет ее с ума. Очередная развилка вывела на прямое шоссе, с двух сторон которого тянулись заборы с колючей проволокой, чахлые деревья и длинные складские здания из серых от времени досок и ржавых жестяных листов.

Резкий удар с той стороны забора заставил ее отшатнуться. На мгновение в щель между секциями ограды просунулась зубастая пасть, а потом когтистые лапы заскребли по ржавому железу, пытаясь пробиться наружу. Алиса отошла подальше и ускорила шаг – животное за оградой разразилось громким визгливым лаем, перешедшим на вой, от которого мороз пошел по коже. Еще страшнее ей стало после того, как к голосу зверя присоединились один за другим еще несколько десятков голосов. Но скрежет когтей почему-то прекратился. Алиса нарушила данное себе обещание и оглянулась, чтобы убедиться в самых скверных своих предположениях. Тварь сумела выбраться через какую-то щель и теперь стояла в десятке шагов, пристально глядя на девушку.

Во взгляде крупного зверя, отдаленно похожего на очень уродливого и больного пса, но все-таки необъяснимо отличного от простой собаки, мешались между собой невозможная тоска и буйная, пьяная злая радость. Взгляд казался почти человеческим, но самую малость не дотягивал до него, что-то в нем было потеряно – и эти смутные проблески сознания на грани пробуждения, это неумело, словно нечеловеческой рукой изображенное подобие человеческого пугали и отвращали больше, чем внешнее уродство и хищный вид странной твари. Она снова заскулила, оскалив зубы и уронив желтые нити слюны на выщербленный асфальт, и медленно направилась к Алисе.

Девушка попятилась – и зверь пошел быстрее, постоянно повизгивая. Она быстро оглянулась, чтобы убедиться в правдивости самых скверных своих предположений. Со всей округи – вылезая из темных щелей, протискиваясь в дыры в заборах, выглядывая из распахнутых настежь дверей заброшенных зданий, – на зов первой твари сходилась целая стая. Алиса побежала – и зверь тоже сорвался на изуродованный хромотой бег, оскалившись в радостно-злой ухмылке. Она бросилась в ближайший переулок, где, как ей показалось, не было ни одного из этих уродцев. Визг и лай позади, мгновенно усилившиеся, подтвердили правильный выбор направления.

Она бежала так быстро, как, наверное, не бегала никогда в жизни – и все-таки этого было недостаточно. Бестии оказались не менее проворными и неумолимо догоняли, настигали, повизгивая от радости. Алиса вбежала в ворота какой-то заброшенной старой усадьбы, уцелевшей среди уродливых заборов и складов нового времени, отчаянным прыжком перемахнула через груду битого кирпича и уже леденея от ощущения обреченности влетела внутрь старого дома, надеясь, может быть, забраться на второй этаж, запереть дверь и отсидеться там – хотя дом был опустошен почти начисто и все двери в нем, похоже, были сорваны с петель либо заколочены намертво, а твари, пожалуй, смогли бы и вскрыть убежище-ловушку, бежать из которого уже некуда. Но иного выхода не осталось. Ее ноги заплетались, дыхание сбилось. Ей вдруг невыносимо ярко представилось, как она спотыкается и падает на пол, усеянный осколками битого стекла и кирпичной крошкой, а потом резко переворачивается, чтобы увидеть над собой оскаленную слюнявую пасть…

– Кыш-ш-ш-ш! – зашипело что-то так громко и страшно, что Алиса в самом деле не удержалась на ногах и, судорожно дернувшись в сторону, забилась в самый дальний угол. Нечто большое, серо-черной копной лежавшее у развалин старинного камина, стремительно поднялось, выпрямилось и выгнуло спину дугой, увеличившись едва ли не вдвое – так что первые влетевшие следом за девушкой твари отчаянно завизжали и заскребли когтями по полу, пытаясь остановиться и как можно скорее удрать отсюда. В их слезящихся глазках был написан бескрайний ужас животного, встретившего нос к носу бич своего рода и племени – безжалостного охотника, что любит промышлять именно подобной тебе добычей. Паника перекинулась и на остальных преследователей, поэтому вскоре вой и визги утихли где-то вдалеке от старого дома. И Алиса поняла, что осталась один на один с чем-то, что одним своим видом и единственным словом едва не заставило умереть от страха целую стаю кровожадных бестий. Она все смотрела на дверной проем, через который сбежали твари, и боялась отвести от него взгляд, чтобы случайно не увидеть спрятавшийся в темноте ночной кошмар…

– Жалкие уродцы. Надо будет напомнить им о с-с-себе следующей ночью… Ты… не знаю, кто ты такое… ты умеешь говорить? – голос у кошмара был шипящий и хриплый, он растягивал слова, точно напевал какую-то песенку.

Алиса дернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд. Холодный и совершенно нечеловеческий, как она почему-то сразу поняла.

– Д-да!

– Хм. Это хорошо. Те не умеют – и поэтому я играю с ними  в “убеги или умри”. А что с них еще взять… А в загадки играешь?

– В загадки?

– Да-да! Я загадываю – ты отгадываешь. Игра! Ты любишь играть?

– Да, наверное…

«Оно играет с тобой или убивает сразу – лучше первое, чем второе. Наверное» – подумала Алиса.

– Давай же! Я так долго ни с кем не играл! Уже давным-давно не встречал никого, кто бы умел говорить! Весь измучался! – было слышно, как нечто переминается на мягких лапах. – Ты готова?

– Конечно. – ответила Алиса и подумала: «Разумеется нет!».

– Начинаем! Дороже всего на свете, пока разделено на двоих, но и гроша ломаного не стоит, когда оно только твое! В нем есть и рай, и ад. От него можно оглохнуть и ослепнуть, а можно так и не заметить. Не ты на него охотишься, а оно на тебя… Ну что, знаешь ответ? – существо, похоже, даже приплясывало от возбуждения…

– Я… я не знаю.

Алиса обмерла, почувствовав, что невидимый собеседник затих. «Боже, и что это означает? Что со мной будет, если я не отагадаю?».

– Ну что же ты… Это очень простая загадка! Ты, по-моему, уже должна бы знать на нее ответ. – судя по голосу, создание было искренне огорчено таким поворотом событий.

– И что это такое? – спросила Алиса, набравшись смелости. «Будь что будет!».

– Любовь же! Правильный ответ – любовь. Лю-бовь… – мягко, почти нежно пропело существо, с особенным удовольствием повторив верный ответ еще раз, напоследок. Эта странная интонация вдруг все изменила – страх почему-то пропал и Алиса без усилия посмотрела в глаза тому, кто так хотел поиграть с ней в загадки.

Перед камином сидел, слегка сгорбившись, настоящий сфинкс, очень похожий на то изваяние, которое Алиса встретила в самом начале своего странного путешествия по изнанке Города. Длинные тонкие лапы его были покрыты серо-черным дымчатым мехом. В изящных формах, однако, проглядывала угроза – Алиса чувствовала, что это странное создание при желании может быть очень быстрым, сильным и смертельно опасным. На почти человеческом лице сфинкса, пепельно-бледном, застыла мечтательная улыбка, единственный огромный кошачий глаз лучился пугающе-дружелюбным безумием. Алиса не сразу разглядела, а, разглядев, не сразу поверила, что правая половина этого лица полностью лишена живой плоти и кожи, – половина маски смерти с пустой глазницей. На голове существа покоился какой-то странный убор, вроде тиары из темной позеленевшей меди.

– Вообще надо играть на что-то, иначе не интересно… Например – на то, съем я тебя или нет…

Алисе стало не по себе. Ей вдруг стало совершенно ясно, что если существо надумает это сделать – оно это сделает и никак она этому не помешает.

– Но об этом, конечно, нужно договариваться с самого начала, а мы с тобой сразу не договорились…Так что ты ничего не проиграла. Хочешь еще одну загадку? Эту можно уже с условием…

– Спасибо, но лучше как-нибудь потом! – поспешила ответить Алиса.

Сфинкс потянулся и издал странный звук – нечто среднее между разочарованным вздохом и довольным урчанием большой кошки. Он выпрямился, сел и пару раз выпустил и подобрал когти на передних лапах. Безумный взгляд единственного глаза был неотрывно направлен на Алису.

– Позволь спросить, что это ты тут бродишь одна, в этой глуши? Насколько мне известно, в это настроение Города те, на кого ты похожа больше, чем я, сидят по домам и вдыхают тепло от домашнего очага, свечей и горячего чая. Вы же не можете без тепла…

– Я… ищу своего брата. А Город вдруг…Что вообще случилось с Городом?!

Мысль была безумнее некуда – спросить о том, что, черт побери, происходит у одного из “чертей”! С другой стороны, кому еще знать правильный ответ? Алиса затрепетала от собственной наглости, ожидая, что же ответит ей чудовище.

– Случилось? – казалось, Сфинкс был не на шутку удивлен, но лишь на мгновение; он тут же принял прежний, лениво-уверенный вид, – Ах, вот оно что. Понимаю. Ты совсем недавно здесь, верно? «Случилось» не с Городом, а с тобой.

– Со мной? – переспросила Алиса, чувствуя, как начинает кружиться голова. Снова, как с тем Ангелом…

– С кем же еще? Город – он всегда такой, как есть, с начала времен. Он всегда был таким, просто…подобные тебе видят только улицы, дома и друг друга, да еще кое-что по мелочи. Как голуби, которые могут облететь весь Город, но среди всех его чудес видят только зерно, которое неплохо было бы склевать. Мастер, кстати, прекрасно знал об этом, а потому и не стал очень уж плотно запирать Двери – зачем, если они и так почти никого не интересуют…

– Я не… голубь! – Алиса неожиданно для себя возмутилась, – Я ведь вижу все это! Я видела Ангела! Видела тех тварей, что гнались за мной и вижу… тебя.

Возмущение тут же погасло. На смену ему пришла беспомощность. Объяснять выходцу из бредового сна, что ты его видишь…

– Хорошо, что ты меня видишь. – очень серьезно заметил Сфинкс, – Значит, с глазами у тебя все в порядке…

– Но дело-то не в глазах?

– Пожалуй, да. – одобрительно покивал Сфинкс. – Хорошо. Существа вроде тебя здесь бывают нечасто, последний гость был здесь очень давно, так что… Ты ведь открывала свою Дверь сюда?

Алиса почувствовала, что, во-первых, Сфинкс имел в виду именно «Дверь» – с большой буквы и никак иначе, а во-вторых был совершенно уверен, что да, она открывала ее. Иначе и быть не может.

– Простите… Но нет. Я ничего не…

– Да ты просто забыла, наверное! – нетерпеливо, но добродушно перебил Сфинкс. – У тебя же было зеркало? Или рисунок на стене? Отражение в воде? Ключ и замок? Перо и чернила? Или может быть кровь?

– Я не понимаю, что все это означает…

Сфинкс выглядел совершенно обескураженным. Не то от разочарования, не то, напротив, от восхищения. Его единственный глаз, казалось, переливался всеми цветами радуги, тонущей в непроглядной черноте.

– Двери нужны для подобных тебе, чтобы заново войти в Город, чтобы войти в него…  правильно. – он нажал на последнее слово, – И у тебя, раз ты меня видишь, тоже должна быть своя Дверь. Иначе и быть не может.

– Но я и правда ничего не делала! Я просто искала своего брата. Он вел себя странно, когда я его нашла… Конечно, он вообще странный тип, но это был перебор! И сам Город стал совсем не такой, какой был раньше! Вместе с братом была какая-то блондинка, которая потом оказалась один в один похожей на куклу из жуткого магазина игрушек! Мы пытались выбраться из Города, но она сбежала обратно – и он пошел за ней, вернулся в Город, а я осталась одна…А потом я попросила о помощи и уснула, а когда проснулась, рядом со мной уже был Рыцарь… И мы пошли искать брата, но нашли только Ангела, а потом появился Дракон…

Чем дальше, тем больше Алиса ощущала беспомощность своих слов. Ей хотелось схватиться за голову. Чем дальше, тем большее ее речь походила на бред сумасшедшего. Но Сфинкс отреагировал на все это еще более загадочно.

– Все ясно! – торжественно воскликнул Сфинкс. Он поднялся и несколько раз прошелся из угла в угол, видно, чтобы немного успокоиться. Алиса гадала, что же именно ему стало ясно…

– Вот кто это сделал! – продолжал шуметь Сфинкс, – У них получилось – он вернулся! Немыслимо! Наконец-то! Но все равно немыслимо!

– Кто «он»? – попыталась спросить Алиса, но Сфинкс не слушал ее.

– Он снова здесь! Это будет нечто необыкновенное! Каждый раз – нечто необыкновенное! Будут происшествия! Перемены! События! Истории!

Алиса считала удары своего сердца и старалась дышать равномерно, терпеливо выжидая, когда Сфинкс наконец даст ей вставить хотя бы пару слов в свой монолог.

– Про кого ты говоришь?

– Про Мастера, разумеется! Он вернулся! Ты сама только что об этом рассказала!

– Я ничего не понимаю! – отчаявшись, повысила голос Алиса, так что Сфинкс даже прижал уши к голове.

– Да что тут… понимать! – пробурчал он. – Мастер – это Мастер! Когда его нет, Город спит и видит сны, одни и те же, об одном и том же. Ничего плохого, но и хорошего ничего. Кроме того, если сон затягивается, Город начинает тосковать по своим воспоминаниям о предыдущих пробуждениях и эта тоска убивает его, медленно, но верно… Но с Мастером…О, с ним Город становится таким живым, что в глазах проступают слёзы и сердцу становится больно…

– Это не опасно? – тихо спросила Алиса, ничего не понимая, но ощущая смутное нехорошее предчувствие.

– Разумеется опасно – и в этом вся соль! Мастер заставляет нас жить по-настоящему. Все эти перемены, о которых ты рассказала, – только начало. Город уже проснулся, потому что почувствовал возвращение Мастера. И ты прошла в одну из тех Дверей, что всегда случайно распахиваются настежь, когда Мастер возвращается в Город. Такое иногда бывает – может по случайности, а может так и должно быть. Очень скоро здесь все изменится до неузнаваемости…

– Все это хорошо… – попыталась прервать восторженную речь Сфинкса Алиса, чтобы вернуть разговор к тому, что волновало ее больше всего: – Но я очень хочу найти Юзефа. Ты можешь помочь мне?

– Хм… Вообще говоря, следовало бы поиграть с тобой за это в загадки! Впрочем, успеется еще…Чего именно ты хочешь? Говори так, будто загадываешь желания – и я назову цену каждого из них. – Сфинкс вдруг принял очень серьезный и даже торжественный вид.

– Я хочу найти своего  брата, узнать, где он. И как добраться к нему через Город! – поспешно добавила Алиса, с ужасом вспоминая предыдущую прогулку по улицам.

– Прости, но первое – только если ты решишь мою загадку. А она будет сложной, потому что цена этого знания высока. Знать, где находится тот, кто не желает никого видеть, – это дорого стоит по законам этого Города, знаешь ли! Возможно, у тебя не получится ответить правильно и мне придется убить тебя… – Сфинкс выглядел опечаленным, но Алиса ни на секунду не усомнилась в серьезности его слов.

– Поэтому лучше бы тебе спросить это у кого-то другого. Ангела, например, если вы действительно знакомы. Она добрая и поможет тебе, если ты этого заслуживаешь, хотя ее помощь мало кого спасает… А второе – я имею в виду “КАК добраться”, –  слишком просто, чтобы загадывать загадки. Я сейчас объясню – и ты сама посмеешься над тем, какая это безделица!

Алиса мрачно вздохнула.

– Тебе надо всего лишь знать, куда именно ты идешь, и ни на что не отвлекаться, что бы там ни творилось вокруг, – это самое важное. То, на что ты не обратишь внимания, вскоре исчезнет. То, к чему ты будешь стремиться всем существом, обретет плоть. Воспоминания, чувства, образы, запахи, звуки, – все это поможет тебе навести путь и сделать его более прочным. Вот откуда ты можешь начать! Возьми с собой, чтобы было проще добраться.

Сфинкс указал длинной тонкой лапой на картину на стене. Алиса была совершенно уверена, что никакой картины здесь отродясь не было.

– Это Храм. Там живет Ангел – ну и еще кое-кто, по мелочи. Все эти любители витражей и куполов…

– Но она уже один раз отказалась мне помогать искать Юзефа, как и ты… – возразила Алиса.

– Это совсем другое! Она – добрая, по-настоящему. Я – нет, ха! У меня свои правила, у нее свои. А ты просто не умеешь просить правильно! – отмахнулся зверь и осуждающе фыркнул. – И очень быстро сдаешься! Один мой знакомый Дьявол как-то раз сказал, что даже если нельзя, то всё равно на самом деле можно, вся суть в формулировке… Ну ладно, а теперь посмотри на эту картинку внимательно.

Алиса послушалась Сфинкса, взяв в руки небольшую картину в старой потрескавшейся деревянной рамке. На ней была изображена площадь со старинными фонарями и памятником Императору, за которой возвышался огромный собор с золоченым куполом, опоясанный рядом колонн. Позолота сверкала под лучами закатного солнца, будто бы Храм сам был солнцем среди тусклых домов, похожих на облака.

– Не слишком напрягайся, сосредотачиваясь! – зверь важно воздел к небу тонкий когтистый палец. – На самом деле дорогу ты знаешь. По крайней мере часть тебя – знает. И ты не мешай ей, пусть ведет. Но ни на что не отвлекайся, как бы тебе не было страшно или интересно, если только хочешь в итоге найти, что искала…

– Я постараюсь.

– Очень трудно объяснять все это существам вроде тебя. – вздохнул Сфинкс, – Для тех, кто уже давно здесь, это все равно что дышать – настолько просто и правильно, что ты даже не знаешь, как это делается и что можно не уметь так…

– Значит так можно добраться куда угодно?

– Не совсем. – фыркнул Сфинкс. – Только туда, где есть хотя бы немножечко тебя самой и где тебя были бы рады видеть. Собственно, именно поэтому и отправляю тебя к Ангелу!

– И обязательно возьми зонт! Собирается дождь, причем сильный, а я так понимаю, что тебе он вряд ли понравится. Когда Мастер в Городе, дожди тоже становятся… особенными. Поэтому возьми зонт. Обязательно, не забудь.

– И где я его возьму?

– На стойке для зонтов, разумеется. Где еще может быть зонт?

Алиса оглянулась – действительно, в пустой комнате была и стойка, был и один-единственный зонт-трость, большой, черный и строгий. Но больше в этом доме явно не было ничего. «Пока не было» – подумала Алиса, – «Пока он… не вспомнит о чем-то еще, пока оно ему не понадобится…Наверное, так здесь всё и работает».

– Нет, не этот! Тебе больше пойдет красный. Да, определенно красный.

– Какой красный?

– Вот этот, какой же еще. Там один-единственный красный зонт.

Алиса снова обернулась на стойку, на которой стоял одинокий красный зонт. Черного зонта нигде не было. На этот раз девушка уже не испытала удивления, начиная привыкать к странным законам этого мира.

– Те твари, что гнались за мной… Они не будут ждать меня снаружи?

– Поверь – они знают меня и потому еще очень долго будут искать норы поглубже, чтобы я не нашел их. Хотя я ведь все равно найду, если как следует захочу. А я, скажу тебе по секрету, скоро захочу это сделать… – хищно улыбнулся Сфинкс. – Кстати не беспокойся за своего Рыцаря. Я давно его знаю – и Дракона он одолеет, уж поверь. А как иначе, если он создан для этого!

– Еще раз спасибо тебе. Я пойду?

Сфинкс вальяжно кивнул и, казалось, моментально потерял интерес к Алисе, принявшись вылизывать лапу (однако девушка заметила,что он украдкой поглядывает на нее). Алиса еще раз вздохнула и вышла из дома с зонтом наперевес в одной руке и прижатой к груди картиной в другой. На небе действительно собирались и постепенно наливались дождем серые облака. Она еще раз посмотрела на картину – и машинально отметила, что та почему-то стала меньше и удобнее лежала в руке. «Вот и отлично» – подумала Алиса, – “И я не буду думать о том, как это могло произойти, потому что это сейчас лишнее, а мне надо просто идти туда. И вот я иду…”

Глава 20.

 Вначале путешествие “по рецепту” Сфинкса мало чем отличалось от предыдущих метаний Алисы по улицам Города. Ей казалось, что она всё так же идет вслепую, выбирая случайные направления. Но, вспомнив слова общительного чудовища, она постаралась сконцентрироваться не на том, что было вокруг, а на том, куда ей нужно попасть, пытаясь как можно подробнее и живее “нарисовать” в своем воображении Храм. Она и не заметила минуту, когда воображаемый образ золотого собора стал более реальным, чем обступившие ее серые и мокрые от дождя запутанные улицы. А в следующее мгновение она уже остановилась, с изумлением глядя на подлинный Храм, купол которого блистал золотом издалека даже в самый сумрачный день.

Сфинкс не солгал. Описанный им безумный способ передвижения оказался абсолютно надежным – а более привычные для Алисы методы оказались абсолютно и полностью бесполезны и даже опасны. Следовало признать, что это было довольно обескураживающим открытием для привыкшей доверять своим чувствам и опыту девушки, но чем больше она дышала воздухом Города, тем больше понимала, насколько наивным было ее прежнее упрямство. Так маленький ребенок капризничает в непривычным окружении, пытаясь добиться своего и заставить всех слушаться его маленького величества, но вызывая у окружающих лишь сочувственные улыбки…