Часа два они ехали по лесу, было тихо, только птицы перелетали с ветки на ветку, радуясь выглянувшему солнцу и выискивая под листьями замерзших червячков.

Потревоженный снег осыпался серебристыми водопадами, мороз был несильный и лишь слегка пощипывал за щеки.

За очередным поворотом открылась большая поляна. Когда обоз выехал на нее, Каспар вдруг заметил силуэт и выдернул из сумки лук, но через мгновение лицо его осветилось улыбкой – он узнал Аркуэнона.

– Приветствую тебя, вольный стрелок!

– Здравствуй, Фрай, – как всегда невозмутимо, ответил эльф.

– А я было собирался завернуть к тебе на хутор.

– Углук прислал мне письмо, но я не знаю вашей грамоты, пришлось идти к людям. – Эльф вздохнул.

Каспар посмотрел на него с сочувствием, уж он-то знал, как нелегко было Аркуэнону просить помощи у варваров, к которым он относил всех «не эльфов».

– Но Углук же не знал, когда мы отправимся. Как ты угадал со временем?

– Он написал, что поедете скоро, так и получилось.

– Ладно, запрыгивай, – махнул рукой Каспар.

Не желая сидеть рядом с гномом, Аркуэнон забросил лук с колчаном и небольшой мешок на последнюю телегу, после чинно со всеми раскланялся.

– Здравствуй, Бертран…

– Здравствуй, Аркуэнон.

– Здравствуй, Углук.

– И тебе здорово, эльф!

– Здравствуй, Фундинул.

– Рад тебя видеть, дружище!

И снова воцарилась тишина, эльф впал в состояние абсолютного безразличия и замер, глядя перед собой.

Так прошло четверть часа. Каспар, чувствуя, как в нем поднимается раздражение, спросил:

– Не желаешь узнать, куда мы едем, Аркуэнон?

– Я и так вижу – на север.

– А не хочешь спросить – зачем?

– Я и так знаю – чтобы убивать.

– Ну, так уж и убивать! – не удержался Бертран.

– Обрати внимание, как мы одеты, – стараясь говорить спокойно, продолжал Каспар.

– Не вижу ничего необычного, – даже не посмотрев в сторону Фрая, сказал эльф. Всем своим видом он показывал, что разговоры ему досаждают.

– Мы одеты как торговцы и едем в королевство Рембургов, чтобы установить там торговую миссию. А убивать никого не собираемся.

– Да, на этот раз обойдемся миром! – добавил гном заискивающим голосом. Высокомерный эльф подавлял его, вызывая желание как-то к нему подольститься.

– Так это для мира ты взял свой черный топор? – не упустил случая Углук. Он уже съел хлеб и думал о мясе.

– Даже отвечать тебе не буду! – отозвался гном. – Потому что говорил тебе много раз – топор для меня как талисман! Он приносит мне удачу!

– Видел я твой талисман в работе! – усмехнулся Углук. – Назови его «миротворец»!

– А что… – Фундинул сдвинул войлочную шляпу и почесал затылок. – Отличное имя для моего оружия – Миротворец! Спасибо за дельную мысль, ходячее брюхо…

Какое-то врем все ехали молча, лишь было слышно, как под колесами телег поскрипывал снег. Неожиданно эльф произнес:

– Что ж, меня это устраивает.

Через пять часов непрерывной езды Каспар распорядился сделать привал. Ломовым лошадкам дали по нескольку горстей овса, мардиганцы и мул помимо овса получили по корке хлеба, натертой солью.

Костер разжигать не стали, пообедали вареным картофелем и жареным мясом, которое Каспар купил в городском трактире. Зная, что Углуку обязательно понадобится добавка, он прихватил из дому холщовый мешочек с сотней жареных пирожков.

– О, ваша милость! Вы меня прямо спасаете! Это имдресс Фрай готовила?

– Больше некому.

– Тогда мне вдвойне приятно!

Углук развязал тесемку и, достав первый пирожок, вопреки ожиданию Каспара стал есть его без спешки, прикрывая от удовольствия глаза.

– Раб своего желудка, – категорично заявил гном и отправился проведать мула.

Отдохнув с полчаса, они двинулись в путь, но зимние дни короткие, и послеобеденный переход оказался недолгим. Когда спустились сумерки, Каспар приказал встать на ночлег.

Ломовых лошадок выпрягли, а телеги поставили треугольником, соорудив что-то вроде крепости. Потом занялись костром – Углук постругал на растопку сухое полено, остальные дрова принесли из леса. Наполнив котел снегом, поставили кипятить воду, и скоро по лесу поплыл запах пшенного супа с бараниной.

– Эх и поедим! – радовался Углук.

Суп получился отменный, Каспар знал, как важна горячая пища в зимнем походе. После того как основная часть отряда наелась досыта, Углуку досталась еще половина котла.

– Хороший поход, ваша милость! – поделился он впечатлениями, когда котел был вылизан дочиста.

– Рад, что тебе нравится. Пойдешь караулить в первую смену.

– Караулить, так караулить, – легко согласился орк.

– Аркуэнон, ты встанешь во вторую, а меня поднимешь в третью.

– Хорошо, Фрай.

К ночи стало подмораживать, и Каспар закутался в два одеяла. Он был рад, что снова выбрался в дорогу.

«Неужели я до старости не успокоюсь? – размышлял Каспар. – А чем будут заняты мои мысли, когда большая часть жизни окажется позади? Может, внуками?»

Каспар вспомнил старшину Виршмунда, который рассказывал, что за годы службы видел немало опасностей получал раны алебардой и ножом, однако перед приездом внуков испытывал страх, потому что в доме они все переворачивали вверх дном.

«Наверное, если я доживу до его возраста, все мои опасности будут связаны только с внуками», – подумал Каспар, погружаясь в сон.

Ночь была спокойной, беззвучными тенями проносились филины, лошадки жались друг к другу, под утро пошел снег, который сменился ветром, и еще до рассвета небо прояснилось, обнажив бесчисленное количество больших и малых звезд.

В назначенный час Аркуэнон разбудил Каспара. Тот широко зевнул и поднялся – голова была ясной.

– Все спокойно? – спросил он.

– Спокойно, но там, – эльф махнул на север, куда уходила дорога, – нас кто-то ждет.

– Что ты имеешь в виду? Засада?

– Не знаю, но это случится завтра.

– Хорошо, ложись…

Усилием воли Каспар заставил себя встать с нагретого ложа и надеть стылые, жесткие сапоги. Затем слез с телеги, освобождая место эльфу, и, натянув поглубже войлочную шляпу, принялся ходить вокруг телег, чтобы прийти в себя.

Сделав кругов тридцать, Каспар размялся и подтянул ремешки доспехов, в которых спал – снимать защиту на ночь в незнакомом лесу было опасно. Взяв с телеги меч, Каспар проведал лошадей. Мардиганцы, накрытые теплыми попонами, спали, изредка перебирая ногами, а лохматым ломовым лошадкам попоны не полагались, – они жили под открытым небом круглый год.

Каспар глубоко вздохнул, воздух звенел от предутреннего морозца. Раздался шорох, заставивший его повернуться на звук. Ничего, все спокойно.

Стали пробуждаться птицы, на сосне прошмыгнула белка, заметив человека, она на миг замерла и умчалась по стволу наверх.

Прислушиваясь, Каспар обнаружил странную вещь – у дороги звуки затихали, словно натыкаясь на мягкую подушку. Забеспокоились лошади.

Каспар подбежал к телеге, выхватил из сумки собранный лук и, вложив стрелу, замер. Ему было тревожно, но он был уверен, что подкрасться к ним незаметно нельзя – о подходе врага сообщат птицы, заскрипит снег.

И вдруг краем глаза Каспар заметил огромную, высотой с дерево, тень, неподвижно стоявшую на дороге. Почуяв его взгляд, тень начала сгущаться и формировать силуэт, показались ноги, руки, голова. Призрак качнулся и сделал шаг, Каспар услышал, как скрипнул примятый снег.

Меж деревьев пробежал холодный ветер, и лес снова ожил, заговорив негромкими голосами птиц и посвистыванием белок. Призрак растаял.

Стараясь не думать о том, что видел – мало ли что под утро померещится, Каспар натаскал дров, наколол лучины, и наступивший рассвет застал его за кипячением снеговой воды.

Еще до общего подъема к костру пришел Углук. В этом не было ничего удивительного, по утрам орк испытывал особенно сильные приступы голода.

– Доброе утро, ваша милость, – произнес Углук, жадно раздувая ноздри и заглядывая в котел.

– Возьми. – Каспар протянул жаждущему кусок хлеба с солью.

– О! Ваша милость, да вы мои мысли читаете!

– Это нетрудно, они написаны на твоем лице.

Зачерпнув кружкой кипяток и бросив в него щепоть молотой душистой травы, Каспар подал напиток орку.

– Возьми, есть всухомятку плохо для желудка. Но пирожки будешь есть только в обед, понял?

– Понял, – со вздохом ответил Углук, и Каспар догадался, что орк как раз намеревался воспользоваться своим персональным запасом. – А что мы будем есть на завтрак?

– Сейчас заварю пшена и брошу в него фунт жирной баранины.

– Добрая еда, – удовлетворенно кивнул орк. Он залпом допил горячий отвар, вернул кружку и пошел за деревья справлять нужду.

Зевая и поеживаясь, к костру выполз гном. В широкополой войлочной шляпе и длинной купеческой одежде он выглядел так комично, что Каспар не сдержал улыбку. Он предлагал Фундинулу ехать в собственной одежде, однако тот хотел выглядеть как настоящий негоциант, полагая, что так его никто за гнома не примет.

Вынув из бороды несколько еловых иголок, Фундинул спросил:

– Этот зеленый дракон требовал еды?

– А ты тоже проголодался?

– Я? – Гном вздохнул. – Ну, может, только погрызть корочку… Чтобы в походе не испортилось пищеварение.

Получив кусок соленого хлеба и кружку с горячим травяным настоем, гном принялся с шумом его прихлебывать.

Следующим к костру вышел Бертран. Он растирал и бил себя по бокам, при этом так морщился, будто накануне перепил.

– Доброго утра всей компании, – хрипло произнес он.

– Ты не заболел? – спросил Каспар.

– Нет, я здоров, просто до последнего надеялся, что это сон, а оказалось, нет – зима, снег, лес…

– И кружка горячего отвара, – добавил Каспар, подавая Бертрану его порцию.

– О, как кстати! – обрадовался тот. – А то я не уверен, одна у меня нога или две – чуть не отморозил.

– Смени шелковое белье на шерстяное, у нас его полвоза.

– Да, Бертран, – поддержал Каспара гном. – У тебя еще нет наследника, поэтому побереги известное место.

С этими словами Фундинул по примеру Углука отправился за деревья.

– Ну, если гном советует, тогда конечно, – усмехнулся Бертран, прихлебывая обжигающий отвар. – Сейчас не время блюсти традиции дворянской крови.

– Желаете краюху хлеба, ваше сиятельство? – спросил Каспар.

– Нет, благодарю вас, – в тон ему ответил Бертран, – пойду переоденусь к завтраку… Как ты думаешь, может, мне вообще выбросить расшитые штаны, камзол, плащ с гербом? А то как бы чего не вышло.

– Ну… – Каспар пожал плечами. – Повремени пока, все равно под этой хламидой твоих гербов не видно, а немного отрастет борода, станешь мужик мужиком.

– Вы что-то говорили о бороде? – спросил гном, возвращаясь.

– Ну у тебя и слух.

– Не жалуюсь, ваша милость.

– Да, мы говорили о том, что нужно отращивать бороды, чтобы больше походить на негоциантов.

– Значит, я уже похож?

– Конечно, Фундинул, – поддержал его Бертран. – Ты похож на негоцианта куда больше, чем любой из нас.

– Вот здорово! – Фундинул даже подпрыгнул на месте. – Пойду Шустрику расскажу, он обрадуется.

– Неужто он понимает человеческую речь?

– Конечно, ответить не может, а выслушать – пожалуйста. Кстати! – Фундинул поднял кверху палец. – А ведь у орков бороды не растут! Значит, прогоним зеленого варвара в Ливен?

– Нет, и Углук, и Аркуэнон, у которого тоже бороды нет, нам очень пригодятся, поэтому мы их не прогоним, они сойдут за охрану.

– Правильно, – согласился Фундинул. – Сойдут за охрану.

Решив таким образом эту проблему, гном побежал к своему мулу.

Когда совсем рассвело, появился эльф. При нем были лук и колчан со стрелами.

– Будешь пить травяной отвар?

– Что за трава?

– Не знаю, та, которую мы обычно пьем.

– Тогда не нужно. Дай мне горячей воды и кусочек сахара.

– У нас только кленовый…

– Мне подойдет.

Эльф принял кружку с кипятком и небольшой кусок желтоватого сахара, затем осторожно опустил его в воду.

– Помешай, а то несладко получится.

– Мне не нужно, чтобы он становился сладкий – главное, чтобы в воду перешла сила сахара.

– Это как? – удивился Каспар.

– Вот сейчас он растворится и осядет на дно, а вся сила останется в кипятке, который я выпью.

– А почему не выпить с сахаром, это же намного вкуснее?

– Вкуснее, – согласился Аркуэнон. – Но сладкое отягощает движения и притупляет глаз.

– Ну-ну, – только и сказал Каспар, так ничего и не поняв.

Пока готовился завтрак, лошадок покормили, напоили талой водой, запрягли и заседлали. Ломовые покорно ждали отправления обоза, а мардиганцев Бертрану и Углуку пришлось прогулять, лошади были дорогие и требовали особого ухода.

Поев густой похлебки, большая часть которой, как всегда, досталась Углуку, отряд выступил.

Примерно через час пути ландшафт изменился, лес поредел и дорога стала виться между холмами, сплошь заросшими кривыми деревцами и густыми кустиками липняка. Все разговоры прекратились, путешественники угрюмо поглядывали по сторонам, понимая, что здесь наилучшее место для засады.

Каспар держал лук под рукой и приказал Углуку сесть на заднюю телегу, чтобы зарядить оба арбалета.

– Сделал, ваша милость! – сообщил орк через какое-то время.

– Хорошо, возвращайся в седло.

– А арбалеты?

– Пусть лежат среди тюков. Пройдем холмы – можно будет убрать их, а пока…

Каспар не договорил, он вдруг увидел следы. Снег на склонах холмов был потревожен, – не сегодня, но вчера до снегопада здесь кто-то был, и не один. Цепочки следов тянулись от куста к кусту, от дерева к дереву, словно кто-то примерялся и выискивал место, откуда дорога виднее.

Аркуэнон поднял руку, гном натянул поводья, и обоз встал. Каспар вложил в лук стрелу.

– Фрай, я вижу там какое-то движение, – сообщил эльф.

Каспар пригляделся: ярдах в пятнадцати выше по склону, напуганные приближением людей, промелькнули два горностая.

– Будьте внимательны! – приказал Каспар и, обогнав обоз, спешился. – Бертран, иди за мной!

– Иду!

Бертран спрыгнул с лошади и, выхватив меч, побежал догонять Каспара.

Вдвоем они поднялись к большому кусту, вокруг которого все было испещрено следами горностаев, но попадались и лисьи.

Обойдя куст, Каспар и Бертран поняли причину интереса лесных обитателей – в небольшой ложбинке, в снегу лежал замерзший и сильно поеденный зверями труп.

Одежды на нем почти не осталось, сапоги сняли грабители, оружие тоже. Кожаный жилет-пристежку не тронули, только срезали с него доспехи, судя по всему, не очень надежные, в двух местах в пристежке зияли широкие отверстия колотых ран.

– Голову дубиной разбили, – заметил Бертран.

– Да, работа дорожных разбойников, – согласился Каспар, оглядываясь. Еще в нескольких местах под кустами виднелись следы лис и горностаев, а снег вокруг имел розоватый оттенок.

– Телеги с товаром угнали, а тела спрятали, чтобы на дороге в глаза не бросались и не пугали новые жертвы, – сказал Бертран.

– Так все и было.

Каспар вздохнул:

– Ладно, пойдем обратно.

Спустившись на дорогу, они рассказали о том, что обнаружили.

– А я так надеялся на спокойную торговлю, – грустно сообщил гном.

– А вот я не против хорошей драки! – самонадеянно заявил Углук.

Аркуэнон промолчал.

– Делать нечего, объездного пути нет, поэтому пока будем держаться дороги, – сказал Каспар. – В случая нападения с фронта ты, Фундинул, по моему сигналу завернешь обоз направо – он станет нашей крепостью.

– Понял, ваша милость.

– Углук, будешь прикрывать тыл и помогать там, где жарко, а ты, Бертран, если расстояние позволит, возьмешься за арбалеты. Аркуэнон будет сам по себе – в бою он видит хорошо… – Каспар сделал паузу и, оглядев склоны, скомандовал: – А теперь – вперед.

Отряд продолжал движение, и спустя час все холмы остались позади. Снова потянулся лес, пока еще не настолько густой, чтобы выглядеть опасным. Тем не менее напряжение становилось все более ощутимым, перестали летать птицы, белки попрятались в дупла.

«Неужели не проскочили?» – спросил себя Каспар, осматриваясь. Редкий лес был прозрачен, солнце отражалось на снежной поверхности, оставляя ослепительную Дорожку.

Углук вытащил меч и пробурчал:

– Терпеть не могу ждать, скорее бы они вылезали…

Фундинул развязал тесемки на кожаном чехле и достал свой знаменитый топор. Его лезвие кровожадно блеснуло на солнце.

После очередного поворота дорога пошла между двумя небольшими, стиснувшими ее холмами. Со склонов нависали ветки деревьев и кустарник, побить здесь проезжавших можно было даже камнями.

– Стой! – скомандовал Каспар, и обоз остановился ярдах в пятидесяти от опасного места.

– Что будем делать? – спросил Бертран.

– Ждать.

– Здесь опасно ждать, нас достанут из арбалетов.

– Разбойники не носят арбалетов, это для них слишком сложное оружие. Луки – другое дело, но я еще не встречал среди них приличного стрелка. Ярдов на двадцать они еще будут стрелять, но на пятьдесят…

Каспар посмотрел по сторонам.

– Будем ждать, когда покажутся, долго смотреть на нас у них не хватит терпения.

Чтобы не терять время даром, он стал рассовывать стрелы за голенища сапог – так ему было удобнее доставать их в бою.

Фрай оказался прав, через минуту разбойники с криками повыскакивали из укрытий и побежали вниз по склону.

– Фундинул, направо!

– Понял!

Гном резко дернул вожжи, вынуждая ломовую лошадку выбираться на обочину и выгибать обоз дугой.

– Один… два… пять… девять… одиннадцать… – начал считать Каспар, но после трех десятков бросил. Сбегая со склонов, разбойники поднимали снежные тучи и потому казалось, что их очень много.

Пятьдесят ярдов для стрельбы – дистанция подходящая, но цели двигались неровно, да еще в снежной пелене. Едва первый из них оказался на дороге, Аркуэнон поразил его точным выстрелом. Каспар достал второго, а затем на дорогу спустилась снежная лавина, принесенная основными силами разбойников.

Щелкнул арбалет, тяжелый болт, прошибив одного разбойника, засел во втором. Снова выстрелил Аркуэнон, затем снова Каспар и опять эльф.

Бертрану не повезло, очередной болт угодил в крепкий щит, а времени на перезарядку арбалетов уже не было. Орущая толпа стремительно надвигалась – над распахнутыми в хриплом вопле ртами раскачивались острые крючья, пики и алебарды. Кто-то размахивал дубиной, кто-то мечом. Каспар и эльф сбили еще нескольких, но затем разбойники догадались выставить впереди тех, кто имел щиты. Эльф стал бить по ногам, однако враг был уже в нескольких ярдах.

Каспар заметил, что у многих из-за спин торчали колчаны с луками, однако пока разбойничья шайка делала ставку на лобовую атаку.

– Углук, вперед! – скомандовал Каспар, вешая на пояс Железный дождь, сам прыгнул из седла на телегу и скинул мешавшие войлочную шляпу и тяжелый шерстяной плащ. Сдвинув секретное оружие назад, чтобы не мешало, он достал кривой кинжал с клином, которым захватывал лезвия.

Орущие рожи были уже в несколькие шагах. Первым попытались взять на пики гнома, он выглядел самым беззащитным, однако Фундинул ловко увернулся и, взмахнув топором, снес голову самому здоровому разбойнику.

Бертран, освободившись от лишней одежды, лихо прыгал по тюкам с товаром, отбивая удары пик и алебард. Он пользовался все тем же фамильным мечом – слишком длинным, по мнению Каспара, однако сейчас эта длина оказалась очень кстати. Дворянский меч уже обагрился кровью, в то время как сам фон Марингер успешно избегал наконечников пик и крючьев с заусенцами.

Фундинула сбросили с телеги, но как только разбойники стали на нее забираться, хитрый гном принялся сечь им ноги. Раненые с воем повалились на своих коллег, которые в азарте рубили все подряд.

«Товару сколько пропадет», – успел подумать Каспар. Он вовремя увидел замах алебарды, отскочил в сторону и сделал выпад, достав алебардиста.

– Руби дворянчика! – орал кто-то, пытаясь добраться до Бертрана, в котором сразу можно было узнать носителя голубой крови.

Слева от Каспара ухал двуручником Углук, на его лице играла сумасшедшая улыбка, он был единственным из отряда, кому эта драка нравилась. Пока что орк справлялся и не позволял врагу зайти Каспару за спину.

На правом фланге дела шли хуже, согнав с передней телеги Фундинула, разбойники стали гоняться за ним и Аркуэноном.

– Углук, прибавь, я прикрою эльфа!

– Слушаюсь, ваша милость! – рявкнул орк, и его двуручник замелькал как молния. Полетели щепки от древков разбойничьих пик, покатились по снегу косматые головы. Пораженные такой мощью и еще большей, чем у них самих, злостью, разбойники попятились.

Тем временим Каспар вскинул Железный дождь и всадил по стальному дротику в двух преследователей Аркуэнона. Эльф тотчас вложил в лук стрелу и сбил нападавшего на гнома алебардиста, потом снял еще двоих, а Фундинул свалил очередного коронным ударом рукояткой топора в висок.

Разбойники захватили две первые телеги, однако на левом фланге бушевал Углук. Сложилось шаткое равновесие, еще одной, последней атакой разбойники могли покончить с отрядом.

– Давай, братишки! – заорал косматый детина в ржавых латах. – Вперед, пустим им кровь!

Стрела Аркуэнона щелкнула по его шлему, но сломалась. Каспар прицелился из Железного дождя и сделал точный выстрел, вогнав дротик под правый наплечник. Предводитель взвыл от боли, и ему стало не до атаки.

– Всех перережем! – заорал вдруг Углук, Каспар поддержал его криком и атаковал тех, кто уже распоряжался на захваченных телегах. В этот момент лошадь дернула и разбойники повалились, к бурной радости кровожадного Фундинула. Он вскочил на переднюю телегу, неистово рубя топором направо и налево.

Враг не выдержал и начал отступать, сначала медленно пятясь, стараясь держать подобие строя и прикрываясь щитами, однако точные выстрелы Аркуэнона и взявшегося за лук Каспара заставили их броситься в лес.

За теми, кто убежал, обливаясь кровью, ковыляли раненые, их никто не преследовал – силы и стрелы требовалось экономить.

Каспар перевел дух и огляделся. Повсюду валялись тела, лежащих на земле разбойников было не меньше тридцати. Свои все оказались живы.

– Раненые есть? – спросил Каспар.

– Нет, – потирая ушибленную ногу, ответил Бертран.

– Тогда уходим. Фундинул, лошади не ранены?

– У передней ободран бок, – сказал Аркуэнон.

– Углук, собери пока мардиганцев…

Орк почистил меч о снег и побежал собирать лошадей, они стояли поодаль и испуганно водили зрачками, но в лес не убежали.

Пока Углук собирал мардиганцев, гном с эльфом сбросили с телег оставшихся на них убитых и раненых разбойников.

– Своего ничего не оставлять! Одежду подберите, мы все еще миролюбивые негоцианты! – напомнил Каспар.

Переднюю ломовую взяли под уздцы, чтобы вывести обоз на дорогу. Лошадь храпела и избегала наступать на раненых. Фундинулу приходилось оттаскивать их в сторону.

– Может, их добить, ваша милость? – спросил Углук, в котором заговорила жалость.

– Нет, я протестую! – вмешался Бертран. – Эти люди преступники, они не заслуживают даже такого снисхождения. Пусть умирают на дороге, авось их друзья вернутся и прикончат их, чтобы поживиться медяками.

– Может, мы лучше сами поживимся? – предложил Углук, который не признавал мародерства, зато любил слово «трофей».

– А что это за штука, ваша милость, из которой вы так лихо стреляли? – спросил мимоходом гном.

– Это называется Железный дождь, он заменил мне Трехглавого дракона.

– Он как будто больше стал, – заметил Углук.

– Да, немного подлиннее, – ответил Каспар и начал прямо в седле заводить рукоятью пружины.

– Ух ты! – поразился гном.

– Смотри лучше по сторонам и погоняй лошадку! Надо уйти с этого места как можно дальше!

Гном дернул вожжи, обоз двинулся быстрее.

Каспар зарядил Железный дождь и не выпускал его из рук, пока обоз не миновал опасное место. Но и за холмами Каспар чувствовал беспокойство, незнакомый лес был полон странных звуков – то ли здесь перекликались разбойники, то ли духи тех, кого они подстерегли раньше.

Каспар вспомнил виденную утром тень и скрип снега под ногами призрака. Кто он и что ему было нужно?

– А мы будем вставать на обед? – спросил Фундинул, когда обоз двигался по краю заснеженного болота.

– Нет, объединим обед с ужином, – ответил Каспар и услышал тяжелый вздох Углука.

– А тебе, Углук, так и быть, дадим хлеба.

– Не нужно, ваша милость, раз все без хлеба, и я обойдусь.

<1...4 5 6 7 >

На страницу:

Перейти

6 из 7