Экипаж

– А кто такой Чапаев? – не подумав, ляпнул Моручи.

– Либо у тебя кукушка уехала очень далеко, либо ты нерусский, – ничуть не удивился Денисов. – Ты правда, что ль, японец?

– Я имперец.

– Знаем, выучили, – весело хлопнул его по плечу Николай. – Ладно тебе дуться, Степаныч, ты мне лучше расскажи, че у нас в будущем будет. Как твоя кукушка думает – кто у нас следующий президент? Хотя это и так все знают…

– Я не помню, – поморщился Моручи. – Вот ты можешь мне перечислить… ну, скажем, египетских фараонов? А вы для меня такая же древность!

– Я из фараонов только Нефертити помню… и Хеопса еще, он пирамиду построил, – глубокомысленно сообщил Денисов. – А, да, еще Тутанхамон был… и Клеопатра! Блин, Клеопатру чуть не забыл… Ну а че помнишь? Ну давай, скажи че-нибудь интересное, повесели лекторат, блин!

Святослав крепко задумался, припоминая курс древней истории, изучаемый в средней школе. Увы, историей он никогда особо не интересовался, поэтому вспомнить сумел немного. Впрочем, это «немного» все равно было больше, чем знает средний землянин – в Империи очень хорошая система образования, одна из лучших в Галактике. Поэтому все самые основные даты он помнил.

– В 1961 году человек впервые…

– Гагарина вспомнил! – развеселился Николай. – Нашел свежую новость, блин! Это ж давно было – ты про будущее рассказывай!

– В первой половине двадцать первого века… – с трудом вспомнил Моручи, – …человек впервые ступил на поверхность Марса. В 2042 году.

– Ну надо же… – сделал вид, что удивился, Денисов. – Ну тогда тебя скоро выпустят – убедятся, что не гонишь, и сразу выпустят. Сорок лет подождешь? Ой, блин, даже не сорок – тридцать семь! Совсем фигня!

– Не юродствуй, – холодно посмотрел на него Моручи. – Еще я помню, что в начале двадцать первого века на земле жил один мегаломаньяк – из-за него чуть не погиб весь мир. Что-то там с программой, из-за которой взбунтовались все информы… компьютеры, по-вашему. Да, точно, его еще казнили через четвертование – американский президент лично распорядился, и все одобрили. Я про это фильм смотрел, исторический…

– Надо же… А как звать? Маньяка, а не президента, конечно…

– Билл Гейтс… а ты чего смеешься?!

– Да ниче, ниче… – утер выступившие слезы Денисов. – Давай, трепись дальше, блин, становится интересно. Че там у нас еще прикольного будет? Только лучше про космос рассказывай, а не про маньяков.

– Э-э-э… В 2079 построят первую постоянную базу на Луне. В 2109 – первую базу на Марсе. В 2182 году построят первый город на Луне, и в том же году – на Марсе. В 2184 году – первый контакт с инопланетянами. 2204 – испытание первого звездолета.

– Степаныч, а ты ниче не путаешь? – хихикнул Николай. – Это как же это люди на Марс-то, блин, летали до звездолетов?

– Звездолет – это космический корабль, способный к межзвездному полету, – угрюмо объяснил прописную истину Моручи. – 2223 год – первое инопланетное посольство на Земле. 2263–2265 – первая война Луны за независимость. Провалившаяся. 2282–2283 – вторая война Луны за независимость. Удачная. 2298 – независимость получает Марс. 2328 – первая база на поверхности газового гиганта. Юпитера. 2339 – первая колония на другой звезде. На… я не знаю, как она называется у вас. Планету назвали Зевсом. Кстати, именно после этого пошла мода называть планеты всякими мифологическими словами…

– Не, Степаныч, ты не прав, эта мода раньше началась, – не согласился Денисов. – Марс, по-твоему, хрен собачий?

– В 2372–2376 – война за астероиды. 2378 – начало Великого Передела Солнечной Системы. Все планеты разграничили, даже Марс разделился на два государства. 2389 – начало Войн за Независимость. К 2395 году независимость получили все планеты, кроме газовых гигантов – там все равно никто не жил. Их решили оставить нейтральной территорией.

– Как сейчас Антарктида?

– Антарктиду еще в 2083 году разделили между Австралией, Аргентиной, США и Россией. 2415–2420 год – Первая Космическая война. 2475–2476 – Вторая Космическая война. 2508–2514 – Третья Космическая война. В 2536 году всю Солнечную Систему окончательно разделили на двадцать два государства – время независимых планет осталось в прошлом. Каждую планету разделили между странами по-честному, и астероиды тоже, и спутники. Названия стран перечислять?

– Ну, блин, если не упаришься, – становился все серьезнее Николай. Ему казалось странным, что этот ненормальный выстроил такую складную систему, и до сих пор нигде не сбился. Обычно психи хоть где-нибудь, да прокалываются. Поэтому он решил пытаться подловить Моручи до последнего – может, фантазия все-таки откажет?

– Североамериканские Штаты – туда вошли США и Канада. Латиния – Мексика, Центральная Америка и Вест-Индия. Бразилия – Бразилия и Уругвай. Аргентина – Аргентина, Парагвай и Чили. Грит-Колумбия – остальные страны Южной Америки. Австралия – Австралия, Новая Зеландия и часть островов. Сахара – все страны пустыни Сахара. Нигер-Эфиопия – Нигерия, Эфиопия, Сомали, Камерун, Судан, Центральноафриканская республика, Габон и обе Конго. Южная Африка – все, что южнее Нигер-Эфиопии. Свободная Африка – все, что западнее Нигер-Эфиопии и южнее Сахары. Индокитай – страны полуострова, Индонезия, Филиппины и оставшиеся острова. Индия – Индия, Пакистан, Непал, Бангладеш. Аравия – Аравийский полуостров, Иран, Ирак, Сирия. Греко-Турция – Греция, Турция, Кипр, Албания, Югославия. Испания – Испания и Португалия. Франция – Франция, Бельгия, Нидерланды. Германия – Германия, Швейцария, Австрия, Венгрия. Италия – сама по себе, и ненадолго. Великобритания – Великобритания и Ирландия. Скандинавия – Дания, Швеция, Норвегия, Исландия, Литва, Латвия, Эстония. Япония – Япония, Корея, Китай. Россия – Россия, Украина, Белоруссия, Финляндия, Польша, Чехия, Словакия, Румыния, Болгария, Кавказ, Средняя Азия, Афганистан, Монголия. Ну и Израиль еще, но у них за пределами Земли территорий не было, пока Шеол не открыли.

– А Евросоюз как же? – удивился Денисов, порядком ошалевший от такого длиннющего списка без единой запинки. – Распался, что ли?

– Еще в середине двадцать первого века. Точную дату не помню. 2569 год – начало Эпохи Колонизации. 2600 – американцы и латиняне закладывают колонию Деметра. 2622 – россияне и японцы закладывают колонию Сварог. 2675 – германцы и французы закладывают колонию Зигфрид. 2721 – последняя звездная колония, сто двадцатая по счету. После этого года земляне больше не смогли занять ни одной свободной системы – дальше начались территории ксенов. 2732 год – новые войны за независимость, теперь среди звездных колоний. С этого момента уже идет история Империи – в 2739 году планета Сварог отвоевала независимость. Только сначала у нас там была демократия. В 2865 году Сварог стал империей и сменил название. Мы единственная империя среди человеческих миров, потому и называемся очень просто – Империя. В течение следующих ста пятидесяти лет к нам примкнули еще двадцать одна планетная система – Йормунганд, Аластор, Тифон…

– Да не надо, не перечисляй, задолбал уже со своими списками! – взмолился Николай. – Верю на слово! Слышь, Степаныч, ну ты, блин, даешь стране угля… Может, ты правда откуда-то оттуда?.. Я б так симулировать не смог!

– В 2975 году началось объединение Солнечной Системы, – уже не мог остановиться разогнавшийся Моручи. – В первый же год восемнадцать стран объединились в Единую Землю. В 2977 году к союзу присоединилась Латиния, в 2980 Австралия, а в 2984 сдался и Израиль. С этого момента Солнечную Систему стали называть Старой Землей. А наша Империя за четыре тысячи лет изменилась не сильно – у нас по-прежнему двадцать две системы, та же форма правления, та же конституция. Наука, конечно, на месте не стояла, императорские династии несколько раз сменялись, войны были, перевороты были, все было…

– Все, все, все, сдаюсь, блин! – поднял руки Денисов. – Ладно, Степаныч, признаю: кукушка у тебя улетела конкретно. Или ты и правда не врешь, или по тебе диссертацию писать можно – с такой кукушкой…

– Ты мне веришь? – прямо спросил Святослав.

– Нет. Но сомневаться немножко уже начал. Вот если б ты доказал как-нибудь… Ты, случайно, какой-нибудь хреновины с собой не прихватил? Лазер-шмазер там, или еще че… Ты вообще тут откуда взялся-то?

– Я сам не знаю, как я тут оказался, – мотнул головой Моручи. – Был у себя в каюте, а теперь здесь… неизвестно где… в каком-то месте, очень похожем на прошлое. Но это не может быть прошлое – закон Лейбеля же!

– Достал со своим Ебелем, блин… Ну а еще как-нибудь доказать можешь? Может, ты умеешь че-нибудь этакое… интересное?

– Я пять лет учился в Академии Разведчика, еще пять – в Академии Офицера… – задумался Моручи. – Умею драться холодным и стрелковым оружием, владею рукопашным боем… А хочешь, я эту кровать сломаю?

– Ну это не аргумент, это любой качок может, – философски заметил Денисов. – Блин, а в будущем разве осталось холодное оружие? Типа финки?.. А как же лазеры-шмазеры?

– Конечно, осталось! – возмутился Святослав. – Дальний бой не всегда эффективен, часто удобнее драться вручную. Есть виброоружие, есть электрооружие, есть лазерное, есть мономолекуляры, есть шоковое, есть со встроенным ИРом… да всего не перечислишь!

– Охренеть можно, – зевнул Николай. – Ну ладно, вот найдем тебе какую-нибудь пукалку, покажешь, как ты стрелять умеешь.

– Еще я немножко учился на ментата… но я только два уровня закончил.

– А это че за зверь такой?

– Уровень? – удивился Моручи. – Ну, это то же самое, что класс или курс…

– Степаныч, ну че ты тупишь, в натуре? Не уровень, а это, на «м»… мандат, что ли?

– Ментат! У вас что, ментатов нет? – с искренним удивлением спросил Святослав. – Ментат – это человек, способный своим разумом управлять энергетическими, пси- и биополями и воздействовать на материю.

– Че? – безуспешно попытался понять Николай. – Блин, Степаныч, объясни подоходчивее!

– В древности ментатов называли магами, чародеями, волшебниками… – попытался объяснить подоходчивее Святослав. – Ну вот, смотри…

Он положил подушку на край кровати, уставился на нее, резко дернул ладонью, и она сама собой отлетела к стене. Рот Денисова начал медленно раскрываться.

– Но я почти ничего не умею, – виновато признался Моручи. – Основы телекинеза, шоковая психокоррекция, начала технотренинга… Только самое элементарное. Если бы я был полноценным мастер-ментатом, я бы эту больницу обрушил к шайтану… Эх, поленился учиться – слишком долго показалось…

– Степаныч… Степаныч… блин, Святослав Степанович… капитан… – сглотнул Денисов. – Ты че, блин… это… ты не псих, что ли?! Е-мое, ты правда это… блин! Не, ну блин, и все тут!

– Ты чего? – подозрительно посмотрел на него Святослав. – Что такого странного в ментате?

– Е-мое, блин, Степаныч, с этого начинать надо было! – возмутился Николай. – Слышь, ты это, ты главное – никому больше не показывай, какую ты хрень умеешь, а то начнут на тебе опыты ставить! Не, ну е-мое, блин, в натуре пришелец… из будущего! Е-мое, а так на кукушку похоже… Слушай, вот это, с подушкой, это че было? Ты там че-то говорил… какое-то био, какое-то техно… Я не понял ни хрена – ты поясни, а?..

– С подушкой – это телекинез, – объяснил Моручи. – Я владею только самыми основами – могу притянуть предмет к себе, или, наоборот, оттолкнуть.

– А остальное – это че?

– Могу парализовать человека минут на пять, – пожал плечами Святослав. – Но только одного за раз – больше не осилю. Еще немножко умею управлять сложными приборами… вон, видишь, часы висят?

Над дверью висели электронные часы. Работали они очень плохо – постоянно моргали. Моручи уставился на них, наморщил лоб, и цифры начали стремительно сменять друг друга. Продолжалось это секунд десять, а потом часы зашипели, из них посыпались искры и показалась струйка дыма.

– Вот так всегда… – вздохнул Святослав. – Не умею я – все время ломается…

– Слышь, капитан, а ты и сигнализацию в банке так сможешь закоротить? – мгновенно заинтересовался Николай.

– Мне нужно вернуться обратно, – твердо заявил Моручи. – На «Вурдалак». Я же капитан, в конце концов! И ты мне в этом поможешь.

Глава 3

– Подходим к орбите Персефоны, – сипло сказал человекоящер, опуская небольшой рычаг. – Дершитесь, человеки, будет трясти…

– Прибедняется старик, – улыбнулся Койфман. – Косколито в свое время был одним из лучших пилотов – он еще ни одного корабля не разбил…

На капитанском мостике присутствовали восемь членов экипажа плюс Михаил. Не хватало шишковатого Рудольфа, робота Дельты, Сиреневого Бархата и Остапа. Ящер Косколито и стервозная Джина сидели в пилотских креслах – один вел «Вурдалака», а вторая делала вид, что помогает. Фрида восседала в небольшом креслице рядом с полупрозрачным переливающимся кубом – таким образом она управляла движением в гиперпространстве. VY-37 тихонько попискивал рядом с приборной панелью, светя туда своим лучом – считывал информацию из эфира. Койфман сидел за панелью связиста – он только что закончил переговоры с планетой, получив разрешение на посадку и координаты выделенного причала.

Остальные присутствовали просто так, как зрители.

В самом центре главного корабельного помещения мозолило глаза удобное кресло на небольшом возвышении. В левом подлокотнике информ, в правом – максимально компактная панель управления. В нем никто не сидел – это было личное кресло капитана. Сейчас, когда оно пустовало, весь мостик выглядел как-то сиротливо…

– Система Деметры – местечко безопасное, – объяснил Койфман. – А вот в других местах всякое случается – и пираты, и сатрапы, и хищники космические… Вот тогда мы с Тайфуном садимся на амбразуры… И Остап тоже – он на ракетнице дежурит, а мы на лазерах. Между прочим, Мишенька, а что это у тебя за царапина?

– Да так, ерунда, – спрятал руку Ежов. Не признаваться же, что оцарапался о перстень Александра Максимовича?

– Ерунда не ерунда, а к Остапу ты с этой ерундой близко не подходи, – возразил Койфман. – Ты вот думаешь, он родился таким огромным? Нет, дружок, он гладиатором был, на Золотом Кольце, в астероидах. А этих гладиаторов специальными лекарствами пичкают – для мышечного роста. Только у них всегда побочные эффекты есть – кто стареет быстро, у кого просто башню сворачивает… Деменция – так почти обязательно. А Остап у нас легко отделался – у него всего лишь бладерия… это болезнь такая, – пояснил старик. – Запаха крови не выносит – дуреет, крушить начинает все направо и налево. Берсерк, если по-простому. Его только на то и хватает, чтобы своих от чужих отличать – знакомое лицо не тронет. Он, правда, фильтры специальные в ноздрях таскает, но они не всегда помогают, так что ты, на всякий случай, постарайся, чтобы он тебя побыстрее запомнил…

– Да вы все тут… странные… – поежился Михаил. – Пришельцы, роботы… Корабль уродов!

– Ты, Мишенька, так не говори, это невежливо, – упрекнул его Койфман. – Мы хоть и странные, а только у нас любой тебя в крыжаний[1] хвост согнет…

– И вы? – усмехнулся Ежов, смерив снисходительным взглядом плюгавого старичка.

– Э, Мишенька, внешность-то, она обманчива, – улыбнулся Койфман. – Я хоть и раввин…

– Раввин?! – поразился Михаил.

– Бывший, – спокойно ответил старик. – Военный раввин – капеллан по научному. До старшего лейтенанта дослужился, между прочим… Больше капелланам не присваивают.

– Ну и что, я тоже старший лейтенант. Я тоже в армии служил…

– А потом дезертировал, – даже не пытаясь слушать, продолжал Койфман. – Я ведь, Мишенька, родом со Святой Земли… только это теперь ее так называют, а раньше планета звалась короче – Шеол. И правильно звалась – Шеол и есть Шеол. Размером с Марс, воздуха мало, жарко, как в настоящем Шеоле… Мы ее, конечно, терраформировали, слегка подправили, но там все равно жить плохо… А лет так сорок назад у нас теократы к власти пришли. Представляешь, что удумали – армию распустили! Мы, говорят, избранный народ, нас Бог защитит… Ну я и эмигрировал почти сразу же. А что мне было еще делать? Я же капелланом был. Раввин-офицер, десять боевых вылетов. Я, Мишенька, и хокер, и снайпер, и много чего еще…

– А хокер – это что?

– Бой рукопашный – хокина. У нас придумали, на Святой Земле! – похвастался Койфман. – Ты, Мишенька, не смотри, что мне сто двадцать лет…

– Сколько-сколько?! – снова вылупился Ежов.

– Так сейчас никто меньше ста тридцати не живет, – удивился старик. – Имперцы, вон, рекордсмены – сто пятьдесят минимум. Они там все на спорте помешанные, культ здорового тела… Тебе сколько лет?

– Тридцать четыре…

– Вот, а выглядишь старше, чем капитан! А ему пятьдесят скоро стукнет! Вон, Джину видишь? Ей сорок пять. Дашь ей столько?

– Не дам… – покачал головой Михаил – латексная красотка выглядела от силы на тридцать.

– Да, бесплатный совет – от Джины держись подальше. Остап правильно тогда сказал – ее из армии вышибли за массовое изнасилование в особо тяжкой форме, с увечьями. У нее психопатический склад характера – взрывается по любому пустяку, может покалечить, а то и похуже. А в драке она мастер… да это ты уже и сам понял. Она из СОП, космический десант. Их там так готовят… У нас тоже похожие части были – Лазурная Рота. Да вот теократы эти, будь они неладны…

– А вон та… Фрида, кажется? Она слепая? – тихо уточнил Михаил.

– Слепая. А еще глухая. И немая – у нее язык вырезан и небо опалено. И ноздри изнутри сожжены. И нервные выходы на коже. У нее ни одного из пяти чувств нет.

– Елы-палы… – присвистнул Ежов. – Это кто же ее так…

– Бундесы. Она тоже бундеска, на Зигфриде родилась. У их ученых лет двадцать пять назад такая теория родилась – мол, если лишить человека всех природных чувств, у него новое разовьется – шестое. А бундесы в таких случаях не мелочатся – сразу взяли три тысячи младенцев, да всех и… прооперировали. Половина сразу же померла, остальные выжили. И представляешь – получилось! Примерно у одного процента выживших действительно развилось шестое чувство! Правда, почти все они тоже умерли еще в детстве. Фрида от них сбежала еще в десять лет вместе с Вальтером – тоже телепатом был. Вальтер, правда, недолго после этого прожил – умер через несколько месяцев. А Фрида, вот, живет – ей двадцать пять недавно исполнилось… Конечно, так жить плохо – она даже ходить нормально не может, видишь, приборы на ногах? Говорит за нее ларингофон на горле, дышит через трубки, ест через капельницу… Вылечить не получается. Зато уж ясновидение у нее такое – не ходи купаться! Видит без глаз, слышит без ушей, мысли, как книжку читает, и в гипере ориентируется лучше всякого ИРа. И оружия ей никакого не надо – она усилием воли тебе мозги спечет.

– У вас все, что ли… дезертиры?

– Почти, – благосклонно кивнул старик. – Вон, Косколито в серранском посольстве работал, в спецслужбах. Пилотировал какой-то сверхсекретный истребитель. А потом не поделил что-то с начальством, да и дал деру. Они, серраны, нас, людей, терпеть не могут, мы с ними воевали бессчетное число раз. А вот, видишь, как его припекло. Но водит он все, что угодно – редкий мастер. А Соазссь, например… сможешь повторить его имя?

Михаил попробовал выговорить это свистящее слово, для чего ему пришлось крайне неестественным способом вывернуть губы, но так и не смог.

– Не страшно, называй как получится, он не обижается, – усмехнулся Койфман, покосившись на «кальмара». – Соазссь из хуассинов – они вроде космических цыган. Летают с планеты на планету, торгуют всякой ерундой. Он у нас суперкарго – в этом деле хуассинам равных нет. Жадный, правда, нечеловечески, но они все такие. Его за то с прежней работы и вышибли – хапнул больше, чем ему по рангу позволялось. Зато в любом товаре разбирается, как бог – он тебе по запаху скажет, что за вещь, откуда, сколько стоит. И связи у него хорошие – на любой планете дружки-знакомые. Они, хуассины, везде без масла пролезают.

– А тот… пупырчатый?

– Рудольф ван ден Хейнекен, с Муспелля. Профессором раньше был, атомным физиком, редкие металлы изучал. А теперь у нас простым механиком. Они, Мишенька, там, на Муспелле, нашли один металл – сурторий. Страшная вещь – в пятьсот раз радиоактивнее радия. У них станция взорвалась – полгорода похоронило. А вот те, что в эпицентре были, как он – выжили! Представляешь? Хотя сам видишь, во что превратился. Он у нас теперь в реакторе спит – любит радиацию. На него вообще никакое излучение теперь не действует, даже лазерное. Зато где-то раз в две недели у него «критические дни» – валяется на полу, корчится от боли, блюет по-черному… Бородавки все разом лопаются, и вот тут к нему близко не подходи – вонь такая, что крюгома[2] убьет…

Койфман посмотрел в иллюминатор – «Вурдалак» уже входил в плотные слои атмосферы. Михаил посмотрел туда же, стараясь не поворачиваться в сторону Джины – злобная десантница буквально сверлила его бешеными глазами.

– Дитирон с Нео-Кина – это такая примитивная планета, – продолжил представление экипажа старик. – Раса – уу-де-шуу. Уровень развития – ну вот как у нас неандертальцы были. Мы там случайно высадились, поломка небольшая была, в космосе не получалось починиться… Капитан, Бархат и мы с Соазссем пошли прогуляться. Смотрим – на этого типа зверюги какие-то наседают. Ну, капитан их подстрелил. А по их законам, оказывается, он теперь должен капитану жизнь, и пока не вернет, должен за ним везде следовать. Вот так с нами и летает с тех пор – уже седьмой год. Язык подучил, в технике разбираться стал – и не скажешь, что дикарь… А вот Сиреневый Бархат с Цветка, Раскрывающегося В Лучах Зари. Его народ называется «Плывущие В Воздушном Океане». Это перевод, конечно. Ты же видел, как они разговаривают – узорами на коже. Но слышит он хорошо, и по-нашему понимает, так что можешь с ним говорить – он поймет. И ты его скоро научишься понимать – это только кажется непривычным. А на самом деле у них язык очень простой. Его планета – газовый гигант, но он и в нашем воздухе нормально себя чувствует.

– А чем он на корабле занимается-то? – спросил Ежов, теряясь в догадках, какую работу может выполнять тот, у кого и рук-то нет.

– Вообще, врач. А еще ментат – на хорошем корабле всегда должен быть ментат. Плывущие все поголовно ментаты – талантливый народ. Знаешь, какие он шаманства умеет творить! Погоди, вот увидишь как-нибудь…

Что такое «ментат», Михаил уже выяснил. Его ужасно поразило то, что в будущем экстрасенсорные способности все воспринимают, как совершенно естественную вещь. Тот же Койфман, например, умел зажигать сигареты пальцами. Правда, этим его таланты и ограничивались – научился этому фокусу еще в школе, а дальше так и не продвинулся.

– За информацию у нас отвечает Ву – мы, правда, до сих пор не знаем, чьего он производства. Мы его нашли рядом с одной планетой… по-моему, он вообще поврежденный. Но все равно очень качественный – умнее любого нашего ИРа. Хотя Дельта тоже неплохая железяка – СОПовское производство. СОПовцы хорошо серверов делают, только вот их ИРам всегда чип монтируют, запрещающий насилие. Но капитан его удалил, так что получился сносный боевой робот. И еще кок. И стюард. На все руки мастер. Только программа личности неудачная – меланхолик со склонностью к философии. Ну, ты уже видел. Все время рассуждает о чем-то и постоянно куксится.

– А Тайфун?

– «Тайфун-100», бундесский боевой кибер. Разрушающая мощь просто жуткая – напичкан лучеметами под завязку. Их в частном пользовании, вообще-то, иметь запрещено, мы его сперли…

– А чем вы вообще занимаетесь? – еще успел спросить Михаил – за иллюминаторами уже виднелось посадочное поле космодрома.

– Чем придется, – пожал плечами Койфман. – Торгуем, в основном. У нас кораблик шустрый, вот и скачем, как ходзеки[3], с планеты на планету. Иногда в наемники подряжаемся – у нас боевой отряд хороший, спаянный. Капитан у нас Академию Разведчика и Академию Офицера закончил, а это тебе, Мишенька, не рыба-фиш! Имперцы, знаешь, как своих учат? У них армия самая сильная в человеческом секторе! Да и дальше по Космосу мало кто может потягаться… ну, галакты разве что, но они не считаются.

– Почему не считаются?

– Потом расскажу, если время будет…

«Вурдалак» прочно утвердился на посадочном поле и замер. На мостике появились отсутствующие члены экипажа. Все смотрели друг на друга как-то неуверенно – похоже, никто просто не знал, что делать дальше.

– Капитана не хватает… – высказал общее мнение Соазссь. – И кто же таки будет йаспойажаться?

– Да что же мы, сами разок не управимся? – таким же неуверенным голосом спросила Джина. – Давайте как обычно, сдадим груз, потом… ну, потом…

– [Множество черных точек, красный параллелограмм, белые завитки], – даже Плывущий был растерян.

– А что у нас вообще на борту? – поинтересовался Койфман. – Соазссь, дорогуша, зачитай полный список.

– Полный список очень уж длинный, – отказался хуассин. – У нас не только на Пейсефону, еще есть и на Янус, и на «Пейевал», и на Отт’йонгкито, и на Посейдон, и на Ф’йейю, и таки даже на LOKN-4330…