Меняющая миры. Спутанные нити

– Я сам решу, кого и когда предупреждать, и следует ли это делать вообще. Вернёшься – сразу ко мне, без лишних визитов вежливости. Расскажешь, что там у тебя, и видно будет… Сразу ко мне, ты понял, Коспарх?

– Да, да, пресветлый…

– Хорошо, жду…

Тангорл кинул блеснувший золотым боком преобразователь на стол, несколько раз медленно обошёл комнату и опустился в глубокое кресло.

Вур мягко спрыгнул с окна и, неслышно переступая лапами, направился к хозяину, подошёл и потёрся о его ногу. Грейл взглянул на него, усмехнулся, поднял чотту и посадил на широкий подлокотник.

– Ну что, мой ленивый друг, – Тангорл погладил его по густой песочного цвета шерсти, – похоже, денёк сегодня предстоит суматошный. Коспарх уж очень встревожен, а этого старикашку уже мало что действительно беспокоит. Посмотрим… надо же, и на отдыхе умудрился найти бед на свою голову…

Чотта шумно заурчал, как будто соглашаясь, и подставил голову под поглаживающую руку. Перстни на той переливались в утреннем свете.

Тангорл прикрыл веки, светлыми пятнами выделяющиеся на фоне сплошной черноты лица:

– Подождём…

***

Многочисленные залы, коридоры, колоннады и арки, маленькие дворики и шумящие сады дворца Совета Семи были созданы для того, чтобы их жители купались в неге и роскоши. Золотые узоры стен, мозаика полов, зелень прекраснейших растений и, конечно, белые и синие взмывающие ввысь башни – всё это служило обрамлением центра Объединённых миров.

Сотни слуг и помощников, тысячи разнообразных механизмов и артефактов обслуживали невероятно огромное сооружение, не допуская ничего, что могло бы побеспокоить и отвлечь его главных обитателей – членов Совета. Здесь также жили и их семьи, если они имелись, что само по себе случалось нечасто – руководство Федерацией требовало всех сил, практически не оставляя времени на постороннее.

И уж совершенно из ряда вон казалось то, что у правящего тангорла был ребёнок. Дочь. Родилась она не здесь, а на Каритосе. Тогда, и только тогда, отец забрал их сюда, во дворец. Жаль, продлилось это совсем мало. Так мало, что она почти ничего не помнит. Мать умерла, когда она была ещё малышкой, и главе Объединённых миров пришлось оставить девочку на Каменном Сердце с собой.

Яли́на выросла тут и не знала другого дома. Да и что могло бы быть лучше него?! Не зря же Око из года в год полнилось паломниками, желавшими хоть одним глазком взглянуть на потрясающую обитель Совета Семи.

Вот и сейчас, направляясь подышать силой Великих Каскадов, девушка любовалась яркими ажурными узорами на стенах залов, через которые проходила, снова удивлялась прозрачности и кажущейся хрупкости витых колонн, поддерживающих высокие своды, наслаждалась пышной зеленью деревьев и яркими гирляндами цветов, разбросанными то тут, то там.

Светлые, почти белые волосы её плескались по спине и переливались на солнце, синие пряди в них вторили цвету башен дворца, тёмная кожа шелковисто поблескивала на свету. Высокая, тонкая, она быстро преодолевала нескончаемые коридоры и переходы, длинные сильные ноги легко несли её к столь любимому ею месту.

Внезапно Ялина ощутила что-то, заставившее её остановиться. Потоки какой-то неоформленной, беспокойной ийкэ исходили из одной из комнат, обращённых во внутреннюю колоннаду, по которой она шла. Эта комнатка была одной из тех, что предпочитал её отец, когда хотел немного передохнуть и отстраниться от других обитателей Дворца.

Девушка задумчиво гладила амулет, украшавший её шею. Отец, а, судя по ощущаемой ею энергии, это был именно он, не любил, когда его беспокоили в такие минуты. Однако что-то подсказывало ей, что сегодня, он, возможно, отнесётся к её незапланированному вторжению мягче. В конце концов, желательно выяснить, что же его так взволновало. Ялина решительно направилась к двери.

Тангорл, казалось, спал в широком кресле. Закрытые веки цвета корицы подрагивали. Под его рукой, изредка перебирая большими лапами, тихо урчал Вур. Чотта приоткрыл один серебристый глаз, увидел вошедшую, привстал, медленно потянулся, спрыгнул вниз и пошёл к ней. Ялина нагнулась и нежно почесала его за ушами.

– Нет, старый проказник, я не могу тебя взять, ты слишком тяжёл, – животное как будто улыбнулось. Он уселся на ковёр и принялся играть со своим хвостом.

– Ялина, ты? Что-то случилось? – голос тангорла был отстранённым, но не раздражённым.

– Что? А… нет, ничего. Просто… показалось, тебя что-то тревожит.

– Тревожит?! – Грейл, наконец, открыл глаза и взглянул на дочь. – Нет, обычные дела. Управлять Мирами, ты знаешь, непросто.

– Да, конечно. Я просто почуствовала…

– Тренируешь ийкэ на отце? – в голосе мужчины слышалась ирония и некоторое пренебрежение. – Не думаю, что это разумно.

– Нет, отец. Что ты! Это случайно… Я проходила мимо… к Каскадам… как-то само собой…

– Да, ты чувствуешь с каждым днём всё больше, не прилагая специальных усилий. Это хорошо, да. Твоя ийкэ растёт. Возможно, когда-нибудь ты даже сможешь превзойти свою мать, – тангорл почти незаметно поморщился. – Ладно. Каскады, ты говоришь?

– Да, в них столько силы. Там я чувствую почти без помех…

– Каскады, значит? Ну, осторожнее там. Долина Грома не прощает беспечности… Иди, поговорим ещё после. Сейчас я жду кое-кого.

– Кто-то важный?

– Да нет, – он отмахнулся, – обычные внутренние дела Совета. Иди.

Ялина кивнула ему, вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Тангорла определённо что-то волновало, но также определённо он не хотел говорить об этом. По крайней мере, сейчас. Что ж, значит позже, если это будет важно… Девушка пожала плечами и продолжила свой прерванный путь к площадке над водопадами. Там-то уж точно всё ясно и просто, никаких тайн, только чистый незамутнённый поток ийкэ и… свобода…

***

Усталый гном торопливо зашёл в комнату, оглянулся, убедившись, что прислуга оставила его, закрыл дверь и с некоторым облегчением вздохнул. Было тепло, из раскрытого окна пахло свежестью – Великие Каскады никогда не позволяли излишней жаре разыграться во дворце.

Тангорл стоял у одной из распахнутых створок, смотрел вдаль, как обычно перекатывая тёмными пальцами Малый шар Совета. Казалось, его ничто не беспокоит. Однако это было не так.

– Пресветлый тангорл Грейл, не позволите ли…

Тот обернулся, нервно махнул рукой, показывая, что формальности ни к чему. Ярко-синие глаза, казавшиеся чужеродными на этом практически полностью татуированном в чёрное лице, были как никогда внимательны.

– Говори уже по делу. Что случилось, во имя Единой, что привело тебя в такое состояние? И где ты был? На какой-то Земле? Что хоть сколько-нибудь интересного на такой отсталой окраине?!

– Да. Нет, действительно, так-то ничего особенного там… Но… Нет, не знаю, с чего и начать… Это…

– …странно? Необычно?

– не… невероятно… Что нам делать с этим?! – Коспарх сорвался на крик.

– Да с чем?!

– Я… Да… Только выслушай… Прими это серьёзно. Она… вернулась… я видел.

– Вернулась? Она? Что ещё за она?

– Я…я, конечно, могу и ошибаться, никто из нас никогда же её не видел, но «проявление»…

– Ты использовал его без согласования с нами?!

– Да, использовал… Я не мог объяснить поначалу. Был зов…

– Зов?! – тангорл смотрел на гнома с недоумением. – Серьёзно? Это почти невозможно.

– Да, так. Но это был он. Я… я решил сначала проверить, к чему это приведёт. Я никак не мог ожидать… никто бы не мог.

– Ладно, позже разберёмся. Сейчас конкретнее. Кто она? И что значит «вернулась»?

– Это… это только подозрения… И «проявление»… Оно, правда, не совсем сработало, но я почти уверен. Такое не спутать… – голос Коспарха дрожал, – я видел…

– Это с несработавшим-то «проявлением»? – Грейл скептически ухмылялся.

– Да, видел… знаки… знаки древа и вод… и Бездну меж ними… – Коспарх тяжело сглотнул. – Свет Бездны…

Тангорл вздрогнул и закашлялся, шар выпал из его внезапно задрожавших рук на кресло.

– Свет Бездны?.. ты… Ты уверен?

– Это был он, да. Как такое не узнать? – гном, сказав главное, немного успокоился.

– Свет Бездны… изначальный свет… Но это значит…

– Да. Вернулась…

– Но как?! Это… это невозможно!

– Не знаю, но там всё не так просто. Там была девчонка, земная. Она теперь в ней. Кто знает как?!

– Всё-таки… Ты говоришь, что там одна из Заключённых? А… Аррилия, – казалось, что-то мешает тангорлу говорить.

– Да, судя по всему… Она… Она пока не проявляла себя особо. Но свет…

– Единая, помоги нам! Что же делать?

– Совету нужно знать, я думаю. Это слишком… для кого угодно слишком…

– Да, пожалуй. Тут ты прав. Собери Совет. Только Совет. И ты. Никаких писцов и прочих… Распорядись. А сам пока расскажи мне всё подробно, с самого начала.

***

Город в Белом ущелье и сегодня был по-всегдашнему многолюден. Его гладкие белоснежные стены в иной день могли ослеплять своим блеском, если бы не приглушающая их сияние буйная зелень многоярусных садов, наполненных душистыми цветами, и невероятные, яркие и пёстрые наряды его жителей. Только накидки паломников вторили цвету городских стен и отражающемуся в них небу.

Спешащая неумолкающая толпа лилась настоящей рекой по главной улице, ведущей к Оку. Периодически отдельные люди или группки отделялись от неё и устремлялись в узкие боковые улочки – кто домой, кто передохнуть от работы, суеты многочисленных рынков и магазинчиков, кто пропустить кружку – другую местного красного эля, закусив его тушёными козьими почками.

На центральной аллее и ближайших к ней улицах стоял настоящий гвалт: крики торговок мешались со смехом веселящихся людей, изредка слышались предупреждения охранителей, стук инструментов в мастерских, звон посуды и чавканье в тавернах, непрекращающийся всеобщий галдёж. И не стоило забывать про долину Грома. Шум Великих Каскадов, даже приглушенный стенами и защитным полем, всё равно был довольно ощутим, а уж у Ока становился практически нестерпимым для простого уха. Но невероятный грохот низвергающихся в пропасть водных потоков здесь никого особо не беспокоил – здесь он свидетельствовал саму жизнь и, конечно, силу Объединённых миров. Недаром же Совет Семи разместился к ним так близко.

Но в одной из самых узких и самых дальних улочек, в противоположном Оку конце долины, Каскады были лишь фоном, почти не приглушавшим даже самые тихие звуки.

Маленькая дверца в одной из стен отворилась, оттуда показалась тонкая, затянутая в зелёное рука и поманила стоявшего на входе внутрь. Некто в ярко-оранжевой объёмной хламиде и малиновом подобии тюрбана осторожно огляделся и вошёл, прикрыв за собой дверь.

Комнатка скрывалась в темноте, что несколько мешало оценить её размеры и определить, есть ли здесь кто-то кроме них. Но выбора не было. Информация – вот что ждало его тут.

Человек в зелёном тихо заговорил, слегка шепелявя:

– Вы рано. Это… нехорошо. Опасно. И у меня нет пока того, чего вы ожидали. Надо обсудить…

– Я приехал не вести переговоры, а получить обещанное. Мне обещали сведения. Так я жду… вы понимаете, с кем имеете дело.

– Да, да, конечно, да… сведения… Ну, они есть, да, но их мало, очень мало… Времени было недостаточно…

– Нам всё сгодится, лишь бы оно было правдой. Сведения точны, не так ли?

– Точны? Ну… да, в той мере, в которой они вообще могут быть точны… вы же знаете… это же… только возможность…

– Да, это мы понимаем, и пока нас устраивает, – оранжевая хламида колыхнулась, из-под неё протянулась большая сморщенная рука с тремя толстыми пальцами. – Давайте уже…

На его ладонь лёг небольшой пакет коричневой кожи, перевязанный шнуром.

– Лёгкий. Действительно, маловато…

– Всё, что было возможно. Это непросто, знаете ли…

Его собеседник хохотнул.

– Непросто… бумажные крысы, вам ли знать, что такое «непросто»?! А, Тень тебя забери, ладно… Что-нибудь ещё?

– Я… нет, ничего. Ничего такого. Хотя…

– Да? – направившийся уже было к выходу обернулся.

– Да тут… вернулся сегодня один из помощников тангорла, старый гном. Не знаю откуда, только его не было видно порядочно дней. Вроде и ничего особенного, только вот он обычно, возвращаясь откуда-нибудь, всегда проводит день или два здесь, в Оке. Ну там, пьёт, ест, на паломников смотрит, в Дарницу иногда заглядывает. А сегодня прям как гнались за ним – только здесь появился и сразу во дворец. Что такое и почему – то мне неведомо. Но… странно…

– Гном, говоришь, – пришелец хмыкнул, – торопился… к тангорлу, видимо. Ладно, чего уж гадать… Пойду. Смотри, помалкивай, сам знаешь о чём.

Уже у двери он вдруг снова остановился и сказал:

– Да… узнаешь что о гноме и его делишках – сообщай. Мало ли…

Створка со стуком захлопнулась за ним.

Оставшийся внутри запер её и плюхнулся на ближайший стул, вытирая со лба выступивший некстати пот.

– Нет, все-таки стар я уже для этого… да…

***

Собрать Совет решили в зале Шаров: небольшом и не слишком удобном, но абсолютно защищённом от любых внешних вмешательств. Сейчас даже случайные «лишние уши» чрезвычайно опасны.

Из огромных окон, занимавших почти половину башенного круга, открывался прекрасный вид на дворцовые сады, шум Каскадов с этой стороны был не так слышен.

Поскольку в самом центре зала, блестя золотом и переливаясь камнями, стоял Большой шар Совета, то Чиггумиэ́, Ги́лия, Атери́та и Акело́д разместились на мягкой скамье у окна. Смеггр встал с ними рядом, Мирри́энаэ́л, как всегда, держался поближе к дверям, не желая выпускать ничего из-под своего контроля. Тангорл и Коспарх приветствовали собравшихся у Шара. Пока советники устраивались, гном разглядывал сложные эмалевые узоры и руны, покрывавшие всю огромную сферу, – их глубокая тёмная синева точь-в-точь походила сейчас на глаза Грейла – мрачные как никогда и тревожные.

Двери уже давно закрылись за последним вошедшим, но тангорл по-прежнему молчал. Коспарх тоже не решался начать разговор без веления правителя.

– О, ну сколько можно, вечность нам что ли здесь сидеть, – Атерита театрально вздохнула. – Грейл, объясни уже, зачем ты нас собрал, и к чему такая спешка и секретность?

– Моя многоуважаемая советница по мирам, не торопись, сейчас вы всё узнаете. Однако, ситуация… непростая… Да… Сейчас мой помощник расскажет кое-что. Это… пугающе. Возможно, вы не захотите поверить. А возможно, мы ошибаемся, чему я был бы несказанно рад. Но мы должны учитывать всё… В общем, он гостил кое-где и столкнулся с тем, что может стать крахом Объединённых миров…

По залу пронесся всеобщий возглас удивления.

– Вы должны услышать сами. Дальше… обсудим. Он говорит правду, то, что он действительно видел. Я прощупал линии… А вот насколько это реально… не знаю. Коспарх, начинай.

Старый гном в сильном волнении выступил вперёд и начал свой рассказ. Поначалу он нервничал и сбивался, но постепенно всё-таки сумел связанно изложить то, с чем ему пришлось столкнуться.

– … и это был свет Бездны, – закончил Коспарх.

В зале воцарилась мёртвая тишина. Все будто задержали дыхание.

Тангорл прервал молчание:

– Так вот. Изложенное моим помощником означает… все, наверное, уже должны были понять… Это может означать только одно… Она вернулась. Больше никаких объяснений произошедшему нет. А теперь я бы хотел услышать, советники, что вы думаете по этому поводу.

– Это невозможно, – почти одновременно выкрикнули Смеггр и Чиггумиэ, – совершенно невозможно.

– И тем не менее, всё свидетельствует именно об этом и ни о чём ином…

– Как? Единая, как?

– Это нам неизвестно. И это тоже проблема. Пока она одна. Но вы же слышали, что их было трое…

– Триада, да… Я полагал… думал, это давняя легенда, сказка, – Акелод растерянно обвёл глазами собравшихся, – другие, да, видел… но Заключённые… Сказка.

– Если это хоть на десятую долю правда, то Миры и Совет в опасности. В ни с чем не сравнимой опасности. Нужно срочно выслать туда нуугов, – советница по войне была в своей стихии, хотя голос выдавал её беспокойство, – зачистить всё и уничтожить её…

– Гилия! Какая глупость, – тангорл раздражённо тряхнул головой. – Ты что, не поняла, о ком мы говорим? Речь об эризингии, а не какой-то девчонке… Ты забыла историю? Считала Заключение сказкой, как наш Советник по переговорам, – снисходительный взгляд обежал Акелода. – Сказкой? Нууги? Что они по сравнению с этим?!

– Нет. Нет, конечно… я… Я взволнована… не знаю. Но мы должны думать о том, как защитить себя.

– Мирриэнаэл, ты же больше всех нас смыслишь в этом, – Смеггр, советник по финансам, визгливо вскрикнул, – ну, скажи уже что-нибудь.

Старый эльф криво усмехнулся.

– Это… невероятно… невозможно. Но всё же не исключено, – произнес он, глядя на собравшихся. – Не знаю как. Никто из нас не знает ничего о Заключении толком. Это же была не просто чья-то ийкэ, не только эризингии… там, как говорят книги, и Единая поучаствовала… Если это та, о ком мы думаем, то она угроза для нас: мы созданы на её Заключении – Совет, Равновесие, всё это… – он обвёл руками зал, сады за окном, – не мы были там, но мы последователи тех, кто сделал это с ними…

– С ними, да. Точно, – Атерита всплеснула руками, – их же было трое. Силы у триад, так ведь?

– Не совсем, – тангорл тяжело опустился на скамью. – У триад их много, очень много, у всех двадцати семи – бесконечно много, но и у одной – несравнимо ни с кем из нас. А уж у этой «одной» … Она не обладает ийкэ. Она ийкэ и есть.

– Тангорл, я… – Акелод подбирал слова, – ты… твой помощник, мы все за вами говорим «она». «Она» в Заключённой триаде… Значит ли это, что…

– Да…

– Меняющая… – Акелод в ужасе отшатнулся.

– Да, Меняющая миры.

***

За 9000 лет до этого

– Они направились в систему Ирри́лла, пресветлый. Это наш последний шанс, последний рубеж, чтобы осуществить задуманное. Дальше, совсем рядом – Равновесие. И кто знает, что может случиться…

– Мы должны остановить их! Нельзя допустить их к Великой сети… – тангорл Реу практически кричал.

– Но… возможно, они не собираются туда. Может, стоит ещё раз попытаться договориться…

– Мы уже пробовали, ты же знаешь, Ахрн, – тангорл говорил нервно и испуганно. – Они отказываются… быть с нами…

– Да, но… там же Меняющая… что будет с нами… после… если получится?

– Должно получиться, иначе… они нас уничтожат.

– Не думаю…

– Они опасны. Для нас всех, для государства. Особенно сейчас, когда всё только начало налаживаться.

– Но мы?

– Вы? Вас восемь триад! Вы всё поменяете, когда они перестанут быть вашей частью…

– Позволит ли Единая? Такие перемены…

– Всё изменилось давно. Сколько уж нет Князя?! Если Она даст нам сил справиться с ними, то и вас не обойдёт. Всё получится, да. Мы должны попытаться.

– Хорошо, пресветлый. Как договаривались.

– Ахрн, собирай триады. Там, у Иррилла. Сегодня ваш строй – кольцо Заключения.

***

Огромный мерцающий шар Иррилла мягко озарял голубым светом всю здешнюю область космоса. Под его лучами кружились несколько десятков планет – от огромных до совсем маленьких. Но то были не просто планеты: для стороннего наблюдателя их движение складывалось в завораживающий, но совершенно невозможный танец вокруг звезды. Невозможный – потому что они не плыли, как другие, по своим устоявшимся орбитам, не следовали раз и навсегда определённому пути, а перемещались абсолютно хаотично, то приближаясь к Ирриллу, то вновь удаляясь от него на прежнее место или даже дальше, а потом снова устремляясь обратно. Это противоречило всем возможным знаниям о вселенной, но только на первый взгляд и только для несведущих. Все до единой эти планеты были юглами.

Юглы – одни из самых редких и самых необычных существ в мире. Внешне более всего напоминающие именно планеты и их луны, они, тем не менее, живые. Они могут плыть меж звёзд и около них, как им вздумается, хотя и медленно. Они растут, хотя это занимает тысячелетия. Иногда они даже порождают себе подобных. А иногда – пожирают друг друга…

Давным-давно, когда ещё не существовало не то что Объединённых миров, но даже и их создателей, юглы выбрали большую, но одинокую звезду Иррилл в качестве места сбора. Большинство из них жило там всегда, питаясь её ярким светом, хотя некоторые изредка отправлялись изучать другие области вселенной. Кто-то возвращался, кто-то нет. Так или иначе, на заре Эпохи Равновесия их здесь было немногим больше тридцати. Они никак не могли знать, что их ждёт…

***

– Насколько ты уверена, что нам стоит это делать? – Орлго́л остановился посреди тёмного пространства космоса. Неподалёку горел широкий диск Иррилла. – В конце концов, именно мы сами создали Сеть, а теперь собираемся её уничтожить. Я понимаю причины, но вправе ли мы это делать? Именно мы… К чему это может привести?

– Стоит ли? – Аррилия замедлила свой полёт и закружилась вокруг соратников. – Вправе ли мы?! Никто кроме нас просто не сможет. А мы должны, просто должны попробовать. Да, нас призвали когда-то поставить Сеть, и мы сделали это. Но почему? Для чего это было нужно? И было ли нужно вообще? Что мы знаем о Тени? Никто не был в том мире. Всё, что у нас есть – обрывки, домыслы… Мы – эризингии. Не знать о чём-то во вселенной… Я… я чувствую, как это противоречит мне… Я должна знать, чтобы понимать, что делать – это моя сущность. И ваша… Негио?

Не́гио, так же остановившийся рядом, долго молчал.

– Противоречие, да… И все против нас…

– Против?! Да они забыли, кто они. Великие эризингии теперь у тангорла на побегушках и хотят, чтоб и мы тоже… – Аррилия пришла в ярость.

– Подожди, я не закончил, – спокойствие Негио, как всегда, было непрошибаемым. – Противоречие, с одной стороны. Но с другой… есть в этом какое-то… равновесие, да… – он усмехнулся, – равновесие в Равновесии, хм, интересно, не так ли?

– Равновесие?.. Хотя, да. Мы закрыли прорыв, ничего не зная ни о том конкретном прорыве, ни о них в целом. Это была не наша воля. Его… Но я не орудие, я сама решаю… Но без вас мне это не под силу. Я просто не смогу. Мы с Негио не сможем без тебя, Орлгол.

Ткач Сети снова взглянул на яркий шар Иррилла. А потом дальше, за него, туда, где далеко в черноте светились две маленькие, но уже хорошо отличимые друг от друга точки. Равновесие…

– Хорошо, мы попытаемся. Но надо быть десятикратно осторожными. Никто не должен пострадать. Это знание не стоит того…

– Там никого и нет. Ты же понимаешь. Кто сможет жить в таком месте? Ладно, не стоит задерживаться, вряд ли они нас так оставят… Надо спешить.

Триада приглушила мысли и устремилась к цели. Путь их лежал через систему голубой звезды…

***

Каменное Сердце, 2169 год по земному исчислению

Тишина в зале была осязаемой. После такого все присутствующие утратили дар речи. В глазах у каждого из советников плескались неверие, замешательство и… страх. Их взгляды метались по комнате друг к другу, натыкались на такие же взгляды других и, в итоге, не найдя поддержки, замирали на чём-то знакомом и нейтральном – Шаре, облаках за окном, узорах на плитках пола – будто бы закрываясь от всего извне.

Советников можно было понять: все они так или иначе сталкивались с эризингиями, но только с лояльными Объединённым мирам и Совету, да и случалось это чрезвычайно редко, только Тангорл имел с ними относительно постоянный контакт. Их способности были невероятны, но относительно подконтрольны, как думалось.

Заключение… Катастрофа, прервавшая конфликт важнейших сил вселенной… Она произошла так давно, что даже для самых старших из них была лишь далёким сказанием предков.

Каменное Сердце в его нынешнем виде, Око, дворец Совета, нууги – все это увидело свет уже после Заключения и, во многом, благодаря ему. Противоборство древних сил тогда, казалось, завершено навеки. И, хотя всё пошло не совсем так, как ожидалось, всё же невозможно было даже предположить, что то, предначальное, противостояние снова станет реальностью.

Время шло.

Первым, как ни странно, решился прервать затянувшееся молчание Коспарх.

– Многоуважаемый Совет! Я всего лишь старый гном, да, но я узнал об этом… хм, событии… немного раньше вас… так уж вышло. Я тоже потрясён, до сих пор, может, даже больше, чем вы, но всё же у меня было чуть больше времени… свыкнуться, подумать… Если тангорл позволит, я выскажу свои мысли?

Тот кивнул, молчаливо дозволяя продолжить.

– Так вот… В общем, вы понимаете, я там не был свидетелем каких-либо проявлений её силы, так, небольшие внешние изменения… Но Бездна… Я видел её свет всего пару раз до этого, но увидев, его не забудешь. И он был там. У неё… в ней… Не знаю, как точно. Значит… значит, думаю, мы все согласимся, примем как факт, что это Меняю… – он запнулся на секунду; большинство Советников в этот момент снова вздрогнули, Мирриэнаэл поморщился, – эризингия. Вот. Да, эризингия. Но в то же время не совсем. Теперь в ней есть человеческая составляющая. Как это отразится… – гном пожал плечами, – мы не знаем, что она может сейчас, после Заключения, без своей триады. Всё, что нам известно, по преданиям, в основном, что ийкэ большей, чем у неё, пожалуй, и не найти в мире… у какого-то одного существа. Может статься, она её подрастеряла, но, в любом случае, владеющие Бездной сильнее всех, кроме таких же, как они.