Правило номер 8. Погружение. Часть 1

– Хватит этого. Не забывай, нам нужно каким-то волшебным образом добраться до места незаметно.

– Вот ты об этом завтра и подумай.

– Пошевели сама мозгами, хоть разок.

– Зануда.

– Одержимая.

Девушка начала неспешно заполнять чемодан, покачивая головой и едва слышно напевая. То и дело слышался металлический звон, затем щёлканье. Она складывала внутрь что-то совсем небольшого размера и странной формы: вроде еловых шишек, только металлических.

– Потренироваться не хочешь? Центр Подготовки уже давно пустой стоит. Все наши прекрасные избранные давным-давно нежатся в своих холодных одиноких постельках. – Предложила она пару минут спустя.

– Не думаю. – Отозвался парень, потирая воспалённые долгой и кропотливой работой, но не потерявшие, при этом, яркости чистого голубого оттенка, глаза. – Да и с чего ты взяла, будто все спят? Там постоянно кто-то дежурит. Вообще, если честно, я за сегодня уже и так устал прилично…

– Слабачок ты, мой сладкий.

– Может поспорим, чья служба тяжелее?

– Разумеется, моя.

– Ты сегодня точно допросишься. Я не шучу.

– А я тебе сразу дала понять, что не против.

Девушка, наконец, окончила своё занятие. Закрыв чемодан на все защёлки, она подняла лицо на собеседника, а после, – с выражением лица весьма и весьма многообещающим, – задиристо подмигнула ему.

– Готово. – Она подняла свою ношу, поднесла к двери и осторожно привалила к стенке.

– Точно готово?

– О, да.

Парень поднялся, тоже подошёл к двери и открыл её перед девушкой.

– Желаю хорошего сна. До завтра.

– И это всё?

– Иди уже.

Девушка улыбнулась (то ли устало, то ли печально), пожала плечами, приняла несколько задумчивый вид и, – наматывая на руку свои длинные трёхцветные волосы, – вышла из комнаты.

                                         ***

Несмотря на то, что Стелла, наконец-таки, добралась до постели, – сон не желал к ней приходить. Возможно, причина крылась в том, что в новой комнате было несколько прохладно (гораздо холоднее, чем в привычной комнате в доме её родителей). Быть может, так же отсутствие желания спать объяснялось тем, что девушка слишком вымоталась за день, и теперь просто не могла заставить себя расслабиться. Так или иначе, но Стелла, казалось бы, совсем недавно готовая провалиться в глубокий беспробудный сон, – не смогла сразу заснуть, а потому предалась размышлениям. Она могла убеждать себя в обратном сколько угодно раз, но пришлось ей, всё же, смириться с тем, что она до сих пор не может полностью поверить в реальность того, что с ней приключилось.

Она поднялась с постели, прошлась немного по тёмной комнате. Благодаря отсветам лунного света в окно и собственным рукам, пришелица из иного мира смогла на ощупь определить, что в одном углу комнаты спит она, в другом находится что-то, похожее на обеденный стол, а в третьем стоит длинный угловой книжный шкаф. Так же в помещении есть ещё одна дверь, помимо входной, и эта новая дверь довольно-таки нервировала, так как было непонятно, что конкретно за ней находится.

Она открыла её, и внутри увидела лишь тьму, а фонаря у неё по-прежнему не было.

Пришлось закрыть и лечь обратно.

Стелла достаточно хорошо помнила некоторые моменты своего детства. Например, те эпизоды, когда она рассказывала взрослым всякие истории, выдуманные ею: про «волшебство», про другие миры, про всяческих необычных существ, – ну и тому подобные вещи, которые любят придумывать почти все дети. Стеллу всегда жутко злило, что взрослые, в ответ на те её россказни, как правило, снисходительно кивали головой, на самом деле не веря ей. Что касалось её, сама она в собственное враньё очень даже верила, несмотря даже на его осознание. Ей достаточно было того, что в её воображении рассказанное являлось правдой. Тогда, в дни своего беззаботного детства, она часто повторяла себе слова о том, что она ни за что не станет такой же, как «…все эти…».

Она надеялась верить в чудеса всегда. И что же в итоге произошло с ней, когда «чудо», наконец-то, свершилось?

Перво-наперво она посчитала окружающее её пространство бредом, галлюцинацией, навеянной наркотическим дурманом, и всё это лишь по той причине, что её засоренный постулатами так называемого «реального мира», «социума», «цивилизации» мозг не захотел принимать этот новый мир как ещё одну совершенно реальную действительность. Она ведь поначалу готова была скорее поверить тому, что её родители незаметно подсыпали ей галлюциногенных таблеток в тарелку с ужином, нежели в подлинность существования параллельных миров.

– Непонятное, неопознанное. – Прошептала Стелла самой себе.

Непонятное, неопознанное, – как правило, является для человека (на уровне подсознания, априори) неприятным. Мозг зрелого, сформировавшегося индивидуума очень часто стремится в качестве компонента защиты как можно скорее навесить на то, что непонятно, ярлыки типа: «бредовый», «нелогичный», «нереальный».

«А ведь, если хорошенько задуматься…»

Когда-то, наверное, и те, кого сейчас называют первооткрывателями, просто не побоялись поверить в то, чего, по мнению других, нет и быть не может. Тот же, напротив, кто живёт обычными мирскими радостями и не желает видеть что-то необычное рядом с собой, получается, является, просто-напросто… заложником своей лени? Лени думать. Лени действовать. Лени поверить в то, что реальным может быть даже то, что кажется поначалу «полным бредом». С другой стороны, – кто вообще придумал понятие «бред»? И что можно считать бредом? То, что не принято большинством живущих? А разве большинство не может ошибаться?

Стелла покрутилась ещё немного, пытаясь найти удобную позу, в которой она смогла бы поскорее уснуть. Мысли её плавно перетекали в несколько иное русло.

«Если всё на самом деле, то как мне теперь жить дальше? Чего ожидать конкретно от завтрашнего дня?»

Здесь, в этом мире, кажется, Стелле предстояло в полной мере вкусить свободы, к которой она так часто взывала. При этом, в этом мире не было места самой верной её защите. Родители, – надоедливые, навязчивые донельзя, – остались где-то там. Их здесь нет, и не будет, и… кто знает, не возненавидит ли она когда-нибудь этот мир за то, что он отнял их у неё, пусть это и было когда-то её собственным желанием?

«Я должна, обязана поспать. Возможно, я проснусь завтра под звуки радио, и пойму, что зря думала обо всём этом. Всё просто».

В голове Стеллы сам собой возник образ лисёнка, забившегося в свою нору и укутавшегося в ворох опавших листьев. Увидев эту картинку, девушка поняла, что, наконец-то, начинает засыпать.

                                     ***

Она стояла на коленях, на самом краю

отвесного мыса. Смотрела вперёд.

Золото заката разливалось по спокойной, начисто

лишённой волн морской глади.

Облако, зависшее в прямой видимости

от ее взгляда, походило на розовато-кремовый замок.

Кто-то стоял позади неё и смотрел. Следил за ней.

В затылок уткнулось что-то твёрдое, металлическое.

Запахло порохом.

Гарью.

В закатной тишине раздался выстрел.

                                      ***

Стелла резко открыла глаза. В комнате царил сумрак. Светало, но солнца, почему-то, видно не было. Нечто мелькнуло в окне ярким всполохом.

«Молния?»

Стелла любила непогоду. В грозу понежиться в постели ей порой бывало особенно приятно. С наслаждением мурлыкнув, девушка укуталась было с головой в одеяло, но сон, отчего-то, не пожелал к ней вернуться.

«Сегодня же выходной. В школу идти не надо. – Подумала она. – В чём же тогда дело?»

Где-то за окном явственно слышались птичьи трели. Они походили на музыку.

Внезапно до Стеллы дошло. Вчера ничего не приснилось. Все было по-настоящему.

Девушка отбросила одеяло, подскочила. Кровать, на которой она провела ночь, оказалась довольно высокой: вчера (видимо, из-за темноты) Стелла очень аккуратно спускалась, зато теперь, утром, решив не глядя спрыгнуть, в отместку за это чуть было не стукнулась головой о пол.

На улице в этот самый момент полыхнула молния, сопровождаемая на сей раз жутким раскатом грома. Пение птиц за окном (точнее, это была, кажется, одна-единственная птица) враз усилилось.

«Какого чёрта?»

Оконный проём комнаты имел вид полукруга, а размерами равнялся примерно половине человеческого роста. Подойдя к нему вплотную (окно располагалось по левую руку от кровати, совсем рядом) и облокотившись ладонями о подоконник, Стелла разглядела снаружи, за стеклом, на небольшом участке необработанной скалы, своего вчерашнего пернатого знакомца (либо кого-то, очень сильно на него похожего). Чёрный дрозд сидел, весь взъерошенный, и глядел на неё сквозь стекло. Стелла протянула руку, чтобы открыть окно, и птица в тот же миг улетела.

– И зачем, спрашивается, было меня будить? – Протирая глаза ото сна, рассеяно произнесла девушка.

Неожиданно в дверь комнаты постучали.

Оставив окно открытым, Стелла осторожно, на цыпочках двинулась к входной двери. Сразу почувствовав что-то необычное под своими ступнями, она посмотрела вниз: пол, по которому она ступала, оказался не плоским, но составленным множеством галечных, расположенных вплотную друг к другу, камней – выпуклых, больших, разноцветных. Стелла осторожно подобралась к самой двери, пользуясь тем, что её шаги заглушает шорох раскачиваемых ветром штор.

– Лаура? Это вы?

Раскат грома. Ещё одна яркая вспышка молнии, осветившая всю комнату.

– Доброе утро, дорогая. – Раздался приятный голос из-за двери. – Это я, всё верно. Жду тебя на выходе из Замка. Постарайся не слишком задерживаться. Советую немного поторопиться.

– Хорошо. – Бросила Стелла. – Я уже собираюсь. Как выйти – помню.

Перед выходом «избранная» решила подвергнуть краткому осмотру окружающую обстановку, разглядеть которую вчера ночью, – из-за недостатка освещения и переизбытка усталости, – ей не представилось возможным. Торопиться Стелле не хотелось совершенно. У неё вообще не возникало желания в ближайшее время покидать это помещение: его следовало перед тем хорошенько изучить.

Из коридора послышались звуки удаляющихся шагов.

                                 внимание

Для начала выяснилось следующее: место, которое скрывалось за деревянной дверью с номером «523», – являлось не комнатой даже, но очередной пещерой, гротом, довольно неплохо (да что уж там неплохо – мастерски, художественно, и при том весьма компактно, рационально и практично) оборудованным под жилое помещение. Размеры его составляли около десяти метров в длину, около шести в ширину, и около трёх в высоту. Разумеется, расчёты эти были весьма условны, ведь в данной «комнате» практически отсутствовали ровные стены и углы – то есть, в некоторых местах часть стены как бы «уходила» вглубь, в некоторых наоборот, кусок скалы «въезжал» внутрь. Стены, как и пол, местами были выложены галькой, в основном трёх цветов: серого, тёмно-зелёного и бордово-красного. Галька присутствовала, правда, не везде, но только на относительно ровных участках бежево-серых сводов породы. Все острые выступы и впадины были просто зачищены.

Слева от входной двери в комнату (если стоять ко входу спиной, к помещению лицом) стоял в углу небольшой аккуратный круглый деревянный стол, и три соответствующих ему стула, с высокими спинками. Над столом висел на стене ящик с дверцами, более всего похожий на буфет для хранения посуды или еды. Дальше стола, вдоль левой стенки, между столом и кроватью, на которой спала сегодня Стелла, из стены помещения «входила» внутрь комнаты отделяющая обеденную зону от спальной неровная скальная выемка, около полуметра длиной. Большая круглая кровать: без ножек, но зато на высокой платформе из тёмного дерева, – находилась в дальнем левом углу комнаты. На кровати сверху лежало смятое Стеллой за ночь покрывало, под ним виднелось одеяло, а сверху разбросаны три подушки: одна большая и две маленьких. Все постельные принадлежности имели тёмно-бордовый цвет. Вплотную к кровати прилегала прикроватная тумбочка с тремя отделениями, имеющая, так же, как и кровать, основание в форме круга. Крышку тумбочки прикрывала ажурная вязаная салфетка, на которой покоилась пятнистая, тёмно-бурая и вся в наростах, морская раковина весьма внушительных размеров. Занавеси в пол, – спускающиеся с перекладины под потолком по обе стороны от полукруглого окна, – были, почему-то, разных цветов: одна бордовая, вторая – тёмно-зелёная. Рядом с окном стояло так же круглое плетеное кресло. Далее вдоль этой же стены располагался длинный-длинный, переходящий затем и на смежную стену, угловой книжный шкаф. Упирался это шкаф, – заполненный, помимо книг, также рукописями и стоящими между ними на полках разнообразными предметами, вроде бронзовых статуэток, раковин, кораллов, и всяческих других занимательных вещиц, – в закрытый выпирающий отсек неровной формы, с дверью. Отсек занимал немногим меньше четверти всего пространства помещения. Дверь, служившая в него входом, находилась в паре метров от входной двери в основную комнату. На участке между двумя этими дверьми стоял плотно прижатый к стене небольшой платяной шкаф, имеющий тот же тёмный оттенок, что и вся прочая деревянная мебель в комнате.

Конечно же, сейчас, когда видимость стала намного лучше, нежели ночью, Стелла не преминула заглянуть внутрь отсека. Там скрывалась ванная комната, – с настоящим, но, правда, абсолютно не современными атрибутами, положенными находиться в подобном помещении. Стелла такие видела разве что в раритетных журналах, что хранились у её деда по матери. Помимо фаянса (кстати, не белого, но песочно-бежевого), здесь было очень много дерева, но, по большому счёту, раковина, ванная, унитаз и прочее, – функционально мало чем отличались от привычных. Помещение ванной было не в кафеле, но, так же, как и основное, частично выложено изнутри галькой, – на сей раз, только лишь серого цвета.

В ванной Стелла ещё немного задержалась – нужно было привести себя в порядок. Пользование «прелестями» этой комнаты заняло у Стеллы чуть более десяти минут. Здесь имелись в наличие всё то же серое, пахнущее травами мыло, и ещё какая-то странная вязкая зеленоватая зубная паста в картонном тюбике, с деревянной зубной щёткой в придачу. К сожалению, не хватило времени на то, чтобы поизучать флаконы, которыми был заставлен изнутри шкафчик под малым зеркалом, а также полностью обмыться водой и принять душ (это бы, верно, взбодрило), но что-то подсказывало девушке, что «контрастный душ» с утра ей и так будет гарантирован.

И, так как времени, данного Лаурой, по ощущениям оставалось всё меньше, – и неизвестно было, что сделает Лаура, если она заставит ждать себя слишком долго, – из «комнаты-грота» под номером 523 девушка уже не уходила, а выбегала.

Звуки её шагов разлетались по пустующему коридору громким эхом. Слишком тихо было вокруг, будто она являлась единственным обитателем этого многоэтажного «гиганта». Этого ведь никак не могло быть на самом деле? Может быть, всё дело в том, что здесь просто никто не вставал слишком рано? Либо, наоборот – все уже давным-давно встали. Кто знает…

Сбежать по лестнице быстро не получилось: отсутствие нормального освещения не позволило как следует разогнаться, а острые выступающие части каменных украшений на перилах не дали возможности хвататься за них в качестве подстраховки. Наконец, самый нижний пролёт лестницы был преодолён и, не глядя по сторонам, бегом по «шахматному» полу, под очередной удар грома, Стелла, – толкнув от себя массивную входную дверь крепости, – выскочила на улицу.

Лаура ждала её у самого входа, и пока дверь открывалась, продолжала ещё первые секунды глядеть в сторону вершины хребта, что располагался напротив замка. Стелла посмотрела туда же, – и в эту же секунду увидела, как тёмно-серое пространство у неё над головой осветилось ослепительно-яркой вспышкой молнии. Разряд природного электричества длинной, огненной извилистой веткой пронзил сразу полнеба. Через пару секунд снова прогремел гром. Звук был столь умопомрачительным, что Стелла подумала, на секунду: сейчас небо точно расколется надвое, а его обломки упадут на землю, придавив собой все живое вокруг. Наверное, во всём виноваты были горы, усиливающие эхо, но звук показался девушке настолько ужасным (да ещё и вкупе с этой неимоверно длинной молнией), что ей вдруг очень захотелось куда-нибудь спрятаться.

– Мне правда нужно подняться на самую вершину именно сегодня?

Признаться честно, Стелла была бы рада услышать о том, что в связи с неприемлемыми погодными условиями ее восхождение «переносится» на завтрашний день, а сейчас ей можно подняться назад в комнату и остаток дня занять изучением этого странного Замка.

– Непременно сегодня, дорогая. – Лаура, судя по её нежной улыбке проповедницы, похоже, только рада была грохоту, от которого закладывало уши. – Следуй тропе, вот этой, широкой, прямо уходящей от главного входа. Никуда с неё не сворачивай. Тропа выведет тебя к самому подножию горы. У подножия ты увидишь другую тропу: ту, что приведёт тебя к вершине. Тропа наверх одна, так что не бойся заблудиться.

– Вы не пойдёте со мной?

Лаура сегодня вновь одета была в белое платье, только на сей раз из более плотной ткани, и без кристаллов. Тем не менее, даже в отсутствии явных украшений, это платье совершенно не походило на одеяние, в котором можно было бы путешествовать по горам.

– Нет, я пойти с тобой не могу. – Подтвердила опасения девушки Лаура. – Каждый избранный, прибыв сюда, в этот мир, должен впервые проделать данный путь самостоятельно, в одиночестве. Я лишь должна была направить тебя.

– О. И что мне делать там, наверху, когда доберусь?

– Ты поймешь это сразу, едва достигнешь цели. – Лаура продолжала улыбаться.

Стеллу это начинало не на шутку раздражать. Если бы не благодарность Лауре за вчерашнее, девушка сейчас бы за ответным словом в карман не полезла. Блаженные всегда выводили её из себя. Впрочем, не стоило забывать о том, что Лаура была не просто блаженной: не считая того, что эта женщина помогла ей в трудную минуту, она являлась ещё и кем-то вроде ведьмы. С последним, волей-неволей, приходилось считаться.

«Кстати, о ведьмах…»

– Есть какие-нибудь приметы для тех… ну, для избранных, которые поднимаются на вершину в первый раз? Вот, например, сегодня с утра гром гремит – это что может значить?

Женщина в белом загадочно поглядела на неё.

– Приметы – это то, во что мы верим, во что верит каждый сам. Как ты думаешь, что может предвещать данная погода для тебя?

«Что меня смоет с этой горы, не успею я и до середины её доползти».

Стелла покачала головой и молча пошла по той дороге, на которую ей указали минутой ранее. Её собственное мнение по заданному ей же вопросу являлось ничтожным – и это было очевидно. В конце концов, у женщины в белом наверняка была куча других дел, помимо того, чтобы взбираться в грозу на горные вершины. И женщина эта имела полное право говорить всякую ерунду и без конца улыбаться, – хотя бы даже от осознания того, что это не ей вскоре предстояло корячиться под дождём, с утра пораньше, на высокий скалистый хребет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.