Экспедиция «Нерей». Ближний поиск

Лейтенант стал медленно пробираться вдоль расщелины, чтобы выйти наружу со стороны павильона. Ему нужно было пройти около семи метров. Расщелина сужалась, и идти становилось всё сложнее. Продравшись почти до самого выхода, Джек вдруг услышал шорох, где-то там справа, по ту сторону расщелины. Он замер и стал вслушиваться. Шорох зазвучал ещё отчётливее. Спустя три секунды склизкое чёрное щупальце появилось в тусклом просвете выхода – то самое, что он уже однажды видел на холме.

Его сердце бешено застучало. «О боже, только не это, – пронеслось у него в голове, – только не сейчас». Щупальце задержалось на несколько секунд в воздухе, словно что-то высматривая, затем спустя всего мгновение, показалась и сама тварь. В высоту не меньше трех с половиной метров, чёрная с ног до головы, она кралась на двух когтистых лапах. Из-за спины у неё торчали два крыла, превратившиеся в деформированные конечности-щупальца, что-то вроде заостренных клювовидных палок. Морда оканчивалась длинным выростом с острым как кинжал клювом на конце. У основания рта свисали какие-то склизкие наросты, под которыми скрывались острые игольчатые клыки. Два жёлтых глаза – почти что правильные треугольники – сверкнули в проёме расщелины. У Джека пересохло во рту; он задержал дыхание, чтобы не выдать себя. На какое-то мгновение тварь остановилась у расщелины, словно высматривая в ней Джека. В этот момент его мозг думал только об одном – сможет ли такое огромное существо протиснуться к нему сюда. Постояв ещё несколько секунд, тварь издала неясный звук, фыркнула и направилась дальше, куда-то влево.

Джек выдохнул. Некоторое время он раздумывал, как поступить. Проделать ли ему обратно весь этот длинный путь назад, либо пройти совсем немного вперёд и выйти сбоку между скал почти у самого павильона. Неясно почему, но этот путь отчего-то казался более привлекательным, видимо, потому что сулил быструю возможность попасть в безопасное укрытие.

Стараясь ступать по возможности мягко и бесшумно, Джек принялся медленно пробираться по узкому лазу между скал. Внезапно он остановился, словно пытаясь уловить шорох, который могла бы издавать тварь, но вокруг было тихо. Когда до выхода из скал оставалось меньше метра, Джек поднял голову, чтобы увидеть ещё чуть светлое серо-зелёное небо. Добравшись до края расщелины, он решил выждать несколько минут, а потом сломя голову рвануть в сторону двери в левой стеклянной стене его инопланетного дома.

Джек осторожно, двигаясь боком, выглянул из расщелины. Он поворачивал голову, как настороженная сова, стараясь выцепить малейшие намёки на опасность. Никаких признаков твари не обнаруживалось. Хотя небо ещё и оставалось светлым кое-где у горизонта, следов твари на песке разглядеть не удавалось. Джек сделал осторожный шаг из расщелины, затем ещё один – чуть более уверенный. Он развернулся в сторону павильона. «До дома пять метров, ещё шесть до двери, а там и внутри окажусь», – просчитывал про себя Джек.

Он занёс ногу, чтобы сделать ещё один шаг вперёд, когда внезапно что-то тяжёлое свалилось сверху ему на плечо и толкнуло его вперёд. Ремень сорвался с плеча, и плазмострел упал вниз. Сзади что-то сверкнуло. Послышался самый страшный визг, который когда-либо доводилось слышать Джеку. Какая-то возня за его спиной. Мельком оглянувшись, он сумел разглядеть, как тварь упала на землю и теперь опиралась на неё ещё и своими щупальцами. Она открыла пасть, обнажив игольчатые пики зубов и, ещё раз противно взвизгнув, рванула за Джеком.

Не помня себя от страха, он пробежал вдоль стены дома, стараясь вообще не думать ни о чём, кроме заветной двери, которая должна открыться автоматически. Когда Джек подбегал к углу стеклянного павильона, прямо за которым и находилась вожделенная стеклянная дверь, боковым зрением он увидел, что тварь настигает его сбоку и готова уже наброситься. Джек стиснул зубы и резко повернул, то же самое сделала и тварь. По шуршанию песка он понял, что чудовище чуть занесло вбок на повороте. Это дало Джеку небольшую фору. Происшедшее дальше он помнил смутно. Вот он уже влетает в дверь, которая начинает закрываться за ним. Он мысленно умоляет, чтобы она это сделала как можно быстрее, но у двери только один режим работы. Джек резко разворачивается и видит, как из темноты появляется два щупальца, которые успевают вцепиться в закрывающуюся дверь. «Кажется, она сюда ворвётся и наступит конец», – в порыве паники подумал лейтенант. Щупальце с усилием раздвигает створки двери, и между ними протискивается морда с острым, как кинжал клювом. Два хищных жёлтых глаза встретились с глазами Джека. «Это конец. Этим клювом она размозжит мне голову, и я даже пары шагов к ящику с оружием сделать не успею», – ещё одна страшная мысль возникла в голове у Джека. Тварь взвизгнула, но как-то иначе, странно, будто с примесью рева. Затем она резко отпрянула от проёма, но не сама, а словно кто-то выдернул её наружу. Дверь слегка помедлила, а потом быстро закрылась, отгородив жилище Джека от ночных кошмаров.

Жизнь бушует

14

Земля. Дирекция испытательного центра Космического агентства

Широкоплечий мужчина, лет пятидесяти пяти на вид, с небольшим животом и залысиной на голове, уверенно шагал по просторному коридору, свет в котором в столь ранний час был ещё приглушён. При каждом шаге его чуть отвисшие щёки колыхались. Он почти не размахивал руками при ходьбе, но, несмотря на всю важность его персоны, сбоку можно было заметить лёгкую сутулость в его осанке. За многолетнюю безупречную службу на благо Космического агентства он по-настоящему устал. Его одолевала та неизбывная усталость, которую испытывают профессионалы высочайшего уровня, работающие на износ для обеспечения идеального результата. А по-другому работать он и не мог. Ведь от таких людей, как Герберт Норвэлл, зависел успех всех миссий в дальнем космосе.

Герберт уже много лет не брал отпуск, посвящая себя целиком и полностью работе. В его немолодые годы такой график начал постепенно давать о себе знать, оставляя свои сперва безобидные и незаметные, а затем всё более явные отпечатки на здоровье, сне и образе жизни. Печальные известия о взрыве двух шаттлов лишь добавили седых волос вокруг залысины у него на макушке. За сорок лет работы в ведомстве ещё не было ни одного настолько провального проекта, как исследование Нерея. Герберт успел много о чём подумать, зная, что будет вызван в кабинет директора Космического агентства Артура Ньюлэнда, полукруглая ниша двери которого уже виднелась слева по курсу его спокойного шествия.

– Вы в курсе последних новостей о высадке шаттлов, надо полагать? – спросил директор Ньюлэнд, сверля Герберта своим необычайно проницательным взглядом поверх своих круглых, но строгих очков. У него так же, как и у Герберта, была залысина на макушке, хоть и чуть меньшая. Его уже немолодое вытянутое лицо с широкими скулами всё ещё сохраняло остатки военной мужественности, а зоркий целеустремлённый взгляд выдавал храброе прошлое директора.

– Да, мне известно, директор, – без каких бы то признаков волнения ответил Норвэлл.

– Вот так спокойно?! – чуть раздражённо, ещё больше сверля глазами поверх очков, спросил директор.

– Да, – ответил Герберт Норвэлл, глядя на переносицу начальника.

– Вот так спокойно? – словно бы теперь задавая вопрос самому себе, повторил директор. – Сначала мы потеряли два шаттла с зондами, затем два оставшихся, а теперь погибло пять космонавтов, а последний выживает там не пойми как?

– Да, я осведомлён. Мы принимаем меры. В экстренном режиме. Ведомство не спит уже вторую неделю, работает круглосуточно, – сказал Герберт, и черты его лица будто окаменели.

– Герберт, мы друг друга знаем с прошлого века, чёрт побери! Ты же понимаешь, что со мной сделает правительственный совет – а потом и с тобой! – не выдержал директор Ньюлэнд.

– Мы не успели получить всей необходимой информации о планете, прежде чем отправить экипаж, и…

– У нас и так все сроки были сорваны! Как и всегда в этом долбаном Агентстве! – директор был близок к тому, чтобы сорваться на крик.

– Мы не могли…

– Не перебивай! Линда Роборе предупреждала, что твоё самоуправство и самодурство твоей команды не доведут до добра. Похоже, она оказалась права на этот раз. Ты знаешь, я много раз на тебя полагался…

– Артур, – спокойно, почти по-приятельски, вдруг начал Норвэлл, – я знаю, что мы просчитались, мы перестраиваем весь план миссии, устанавливаем причины, исследуем.

– Исследуете?! И что же вы там исследуете, позволь спросить? – с этими словами он вытянул шею и наклонился вперед, нависая над столом.

– Причины аварий, – чуть поднимая брови и стараясь не двигаться, ответил его собеседник.

– Ах причины аварий! Не поздновато ли, когда всё уже произошло! У нас не было такого количества происшествий уже сорок лет! Сорок! – гневно выкрикнул директор; брызги его слюны мокрыми точками оседали на поверхности стола.

– Артур, – продолжил Норвэлл, стараясь говорить выдержанно и спокойно, – я умею признавать свои ошибки. Я их исправляю. Трудятся в ведомстве все.

– Прости, Герберт, но я вынужден… – немного поколебался, подался назад и откинулся в кресле, будто погрузившись в него. Отвёл в сторону глаза с расширившимися зрачками в сторону, затем вновь бросил быстрый прищуренный взгляд поверх строгих очков на своего подчинённого, – ты уволен… Тебе надо отдохнуть.

Казалось, начальник департамента внутригалактических миссий Герберт Норвэлл был действительно готов ко всему. Ни одна мышца не дрогнула на его лице. Он продолжил спокойно смотреть на директора, который отвернул голову в сторону. Выждав ещё несколько секунд, Герберт задал вопрос.

– Это всё?

– Да… – произнёс директор Ньюлэнд, растягивая слова, с лёгкой задумчивостью, словно не он не был до конца уверен в своей правоте, – вещи можешь перевезти до конца следующей недели.

– Какие вещи? – несколько изумился Герберт.

– Свои рабочие капсулы и инфо-полоски с отчётами, – сказал он, небрежно махнув рукой над столом.

– Зачем мне их куда-то перевозить? Я же уволен. Пусть дроиды их уберут, куда следует, – стараясь не показывать ноток огорчения в голосе, ответил Герберт.

– Нет, Герберт, ты переезжаешь в другое место.

– В другое место? – с прохладным удивлением спросил Герберт Норвэлл.

– Да.

– Что-то я не понял. Или ты реши…?

– Да, именно. В другой отдел! Ты, что думал, я уволю такого сотрудника как ты вот так запросто? Размечтался! – он схватился обеими руками за край стола.

– Ты серьёзно? – в этот момент в лице Геребрта Норвэлла что-то преобразилось, и сквозь маску отстранённости стала проступать улыбка человека, только что узнавшего приятную весть.

– Да. Пойдёшь трудиться в соседний кабинет пресс-секретарём. Эланджа уходит с должности. Она устала отвечать на вопросы о провальной миссии. Вот ты там всё знаешь, будешь сам отдуваться.

На какой-то момент лицо Герберта вновь посерьёзнело, но потом он улыбнулся, позволив себе даже слегка усмехнуться.

– Слушаюсь, директор.

– Давай. Только придумай версию поправдоподобнее о том, что могло произойти. И знаешь-ка что – свали всё на роботов и компьютер… Ммм, хотя нет, они же запросят все данные с бортового компьютера, эти общественные надзиратели… Вот что. Скажи, что из-за запретов и ограничений на использование роботов и компьютеров, установленных законодательством, было невозможно провести достаточно глубокий предварительный анализ и всё в таком духе. Отправим им бумеранг… Пусть сами же на свои грабли и наступают. Мы тут ещё и поднажмём на правительство, может, нам больше выделят робототехники в другой раз.

Герберт кивнул, посмотрел в глаза директору Ньюлэнду и вышел сквозь портал, сформировавшийся перед ним.

Норвэлл не считал директора плохим человеком, напротив, он казался ему даже весьма добродушным. Они отработали рука об руку не один десяток лет, прикрывая друг друга как только можно. А прикрывать было что… Несмотря на невероятные успехи в развитии технологий, космические полёты на дальние дистанции всё ещё оставались серьёзными, порой весьма рискованными затеями. Герберт был действительно удивлён, что его переназначали. Даже, в некотором смысле, на пост более престижный с общественной точки зрения. Но он понятия не имел, как много ему придётся теперь выдумывать, выкручиваться и лгать. «Странно, что мне сообщили о крушении только четыре дня назад, хотя по имеющимся данным они там уже почти как две недели. Кто-то блокировал доступ к этой информации… Ньюлэнд что-то явно утаивает. Сукин сын! Какую ты игру ведёшь, старый лис?» Герберт не понимал, как он будет объяснять обозревателям, что именно роботы и компьютеры, а точнее их отсутствие в нужном количестве, стали причиной гибели людей. Он знал наперёд, что в ответ он услышит возгласы из разряда: «Вы опять сравниваете людей с машинами!» или что-то в духе «Агентству всегда хотелось развлекаться с игрушками. Даже люди для них лишь игрушки». И обязательно кто-нибудь выскажется, затронув излюбленную всеми общественниками тему «Жизнь роботов в ведомстве опять оценили выше жизни человека».

15

Выходя из центральных дверей, он заметил семенящую несколько неровным, нервным шагом женщину с диковинной прической, похожей на сдвоенный пучок. Это была та самая Линда Роборе, о которой обмолвился директор. Она спешила предстать перед директором.

Проходя мимо Герберта, она едва заметно улыбнулась ему исподлобья и довольно властно, почти надменно поприветствовала его.

– Доброе утро, – растянулась она в противной жабьей улыбке.

– Доброе, – буркнул Герберт и прошёл дальше.

«Вероятно, она уже знает о моём смещении, – подумал он про себя, – да и плевать. Сегодня проведу время с семьёй. Хоть с сыном пообщаюсь. Она давно хотел меня познакомить со своей новой, как они говорят, «эвер-секвенцией «. С этими мыслями он сел в транзитный болид и, устроившись на заднем сиденье, уснул, зная, что дроид сам довезёт его куда следует.

Добравшись до дома, Герберт обнаружил ещё спящую жену в мягкой шёлковой постели.

Переодевшись в домашнее, он встал возле окна, и посмотрел куда-то вдаль на высокие клены, затем повернул голову и кинул пристальный взгляд на закрытые глаза его любящей Мэри. Эта женщина создала прочный, надёжный тыл, позволивший пережить многие невзгоды и сложные моменты его непростой карьеры, но хватит ли прочности её тылу на его новой должности?

Мистер Норвэлл подошёл чуть ближе и, присев на корточки, нежно поцеловал её густые тёмные волосы.

От неожиданности Мэри чуть приоткрыла глаза и сразу же отмахнулась от него. Но уже буквально через мгновение она вдруг вскочила, широко распахнув удивленные глаза.

– Ты дома? Что-нибудь произошло?! – молниеносно, почти не раздумывая выпалила она.

– Нет, – он покачал головой и мягко улыбнулся, положив голову ей на руку. Затем он выпрямился, переместился на кровать, обнял жену и заснул на несколько часов.

16

Джек всё ещё не мог отдышаться после столь скоростной пробежки. Бурливший адреналин нагнетал панику после встречи с существом. Сумерки накрыли пространство вокруг, сгустив темноту безлунной ночи над всей поверхностью равнины. У Нерея не было спутников, подобных Луне, вокруг планеты вращалось много небольших астероидов. Но Джек сейчас об этом не думал, он боролся со своим страхом, пытаясь заставить себя подойти к окну или включить свет. Он стоял на месте и вообще не шевелился.

Несмотря на то, что каркас его дома был выполнен из прочных нанокомпозитных материалов, а стекло выдержало бы удар метеора, Джек всё же опасался за надёжность своего убежища. Покрывшись с ног до головы холодным потом, он простоял без малейших признаков движения несколько минут, растянувшихся в его собственном сознании на часы. Внезапно опомнившись, он медленно, словно боясь себя выдать, крадучись двинулся к контейнеру с оружием. Добравшись до него, он взял плазмомёт, потом прихватил второй, но, немного подумав, отложил их в сторону и вооружился длинноствольным гранатомётом.

«Заморозить тварь нахрен, чтоб больше никогда сюда не совалась!» – подумал он. На мгновение он даже было решился выйти из дома и попробовать подстрелить ночного хищника, но здравый смысл всё же остановил его. Почти всю ночь вплоть до самого рассвета он просидел на кровати с гранатомётом наперевес, постоянно озираясь по сторонам. Когда его взгляд падал на тонкое одеяло поверх тела Энн, он вздрагивал, а тело с макушки до пяток прошибало холодным электричеством. «Смогу ли я вот так жить здесь рядом с ней? Не сойду ли я с ума, каждый день, засыпая рядом с трупом?» – мелькало в его голове. Только с восходом солнца ему удалось обнаружить, что по ту сторону его стеклянных стен никого уже не было. Тварь отступила. На этот раз… Джек отключился.

17

Джек проспал часов до двух дня по земному времени. Проснувшись, он не сразу сообразил, почему он в одежде, а рядом с ним валяется гранатомёт. Офицер сел на кровати, протёр глаза, огляделся по сторонам, бросил взгляд на дверь и наконец вспомнил, что вчера произошло. К сожалению, случившееся не было сном. Разбавляя водой сухой паёк из концентрированных листов зелёного салата и овощей, он думал над тем, почему тварь отступила. Ведь она не сама решила уйти, её кто-то вытащил. Что-то большое и мощное, почти такое же мощное как она сама. Дожевав салат и запив его белковой смесью, Джек принялся анализировать поведение твари. Сопоставляя увиденное на холме в прошлый раз с тем, что сам вчера сумел разглядеть, он пришёл к выводу, что существо является, скорее всего, ночным хищником и избегает света.

По прикидкам Джека, тварь, судя по ее размерам, вполне могла охотиться на крупных травоядных, которые раньше возвращались с водопоя как раз там, где Джек возвёл этот несчастный стеклянный павильон. Наконец, вооружившись гранатомётом, Джек решился выйти из дома. Если его теория верна – твари не будет на улице. Держа обеими руками тяжёлый ствол гранатомёта, заряженного капсулой с жидким азотом, способным заморозить целый их дом и все скалы рядом впридачу, он почти выпрыгнул наружу. Вокруг всё было чисто – никаких тварей поблизости не наблюдалось, только прогретый воздух дня забивался в волосы и уши.

Джек прошёл несколько метров и увидел на песчаной земле картину, которая многое прояснила, но одновременно сильно его расстроила. На земле валялся покорёженный, изуродованный, перепачканный пылью и какой-то слизью трапечник. Его манипулятор был скручен в тугую спираль. Вчера ночью он стиснул свои многозвенные конечности подобно клешням и удержал тварь, не дав ей проникнуть в жилище.

Его центральный сегмент был опрокинут, а мелкие шарики и многочисленные щупальца, на которых он передвигался, безжизненно свисали с задранной вверх подошвы.

Джек ужаснулся тому, какой огромной силой должно было обладать существо, которое сотворило подобное с роботом. Лейтенант отчётливо осознал, что ему самому хватило бы одного удара клюва.

Он прошёл вдоль фасадной панорамной стены, изучая свои следы и следы, оставленные тварью. Следы твари были глубоки, особенно в тех местах, где она опиралась на щупальца, оставляя треугольные отпечатки.

Внезапно его осенило, что нужно уничтожить тварь, во что бы то ни стало. Ведь теперь на этом клочке равнины должен был выжить кто-то один – либо он, либо тварь.

Он решил, что пока не придумает, как избавиться от твари, будет возвращаться до наступления темноты.

18

Войдя обратно в дом, он прильнул к телепорту, в надежде уловить хоть какой-нибудь намёк на сигнал. После часа бессмысленного вслушивания в пустую тишину, Джек бросил взгляд в сторону кровати, где лежало накрытое одеялом тело Энн. Чтобы как-то перебить горечь утраты, он решил припомнить что-то светлое о полковнике Пэтроу. В памяти лейтенанта возник её рассказ о звёздах, следом в сознании всплыло их путешествие на корабле, а за ним ему вспомнились слова насчёт корабля.

– Ну, конечно, «АванЛайт»! – выпалил Джек.

Он должен был установить соединение с кораблём, раз не получалось уловить сигнал из Центра.

К собственному удивлению, просмотрев инструкции через нейротранслятор, Джек очень быстро сумел добиться соединения с компьютером корабля.

В центре ящика телепорта сначала сформировался вытянутый полупрозрачный образ корабля, а вслед за ним появился его символ – скошенный сверху прямоугольник со схематичными изображениями звезд в верхних углах.

– Приветствую, старший лейтенант Сэллендж, – раздался голос бортового суперкомпьютера «АванЛайта» – привычный, до боли знакомый, в тот момент почему-то даже показавшийся невероятно родным.

– Приветствую «АванЛайт», – коротко, но бодро откликнулся Джек.

– Системы управления стабилизированы, герметизация основных обеспечительных отсеков произведена в полном объёме, – начал отчёт компьютер.

Дождавшись окончания официальной процедуры, Джек доложил компьютеру обстановку, кратко описав ситуацию.

После слов суперкомпьютера «В сложившейся обстановке, пока не установлена связь с Центром, принимаю управление миссией на себя» Джека словно окатило холодом. Теперь корабль стал его начальником. Всё будет чётко и по инструкции. Малейшие нарушения будут моментально отсылаться в Центр. На минуту Джек поник.

– Старший лейтенант Джек Сэллендж, согласно протоколу номер 1135 F-3476… – Джек уже не слушал, а был мыслями где-то совсем в другом месте. Он уже примерно знал, что будет говорить компьютер и что ему придётся делать, чтобы выполнить миссию, выжить и вернуться домой, – необходимо взять пробы из сектора G-112 в трёх экземплярах, – продолжал перечислять первичные задания компьютер «АванЛайта».

Приступать нужно было немедленно, поскольку количество дней, отведённых на миссию, строго ограничено. С понурой головой Джек вышел из павильона с небольшим кейсом, заполненным всевозможными пробирками и ёмкостями для проб, и направился к эйрбайку.

Прищурившись, он посмотрел на палящее солнце и на мгновение замер. Он был совершенно один здесь, в бескрайней равнине, полной сине-зелёного песка, окружённый редкими скалистыми нагорьями. В уши задувал лёгкий ветер, обдававший с головы до ног отголосками одиночества. В тот момент он даже не вспомнил о Глэдис, о родителях и даже о лучшем друге Сэме, как это случалось с ним обычно в подобные минуты отстранённости. Он думал о том, что здесь, на безлюдной планете, корабль «АванЛайт» стал почти богом для него. Там, где-то высоко за плотным небом с космической орбиты он указывал Джеку, что и как делать.

Жизнь Джека оказалась в руках скопления нанокомпозитных чипов суперкомпьютера «АванЛайта». Это было торжество победивших технологий над бессилием жалкого одинокого человека. Невольно поток мыслей в голове старшего лейтенанта Сэленджа ухватился за проскальзывающие ассоциации с ритуалами первобытных людей, которые некогда поклонялись невидимым богам с неба. А что, если некогда кто-то из космических странников вот так же как он, Джек Сэллендж, попал на первобытную Землю и был вынужден слушаться указаний из космоса? А затем что-то пошло не так, и всех странников оставили одних без команд, без поддержки и помощи. И вот они, оставленные, были вынуждены осваивать новый мир, чужой и казавшийся им жестоким. Постепенно они дичали, быть может, даже глупели и превращались в обезумевших обезьян. Вместе с этим их колония сохранила остатки той памяти о корабле из космоса в виде поклонения богам с небес… «Но нет, – думалось лейтенанту Сэлленджу, – это всё глупости». Уж он-то видел в Академии слепки останков древнейших людей и их переходных форм. Они сильно отличались от современных разумных людей. «Гнать от себя эту чушь», – заключил в своих мыслях, наконец, он. Да и какое сейчас дело до первобытных людей! Он тут в ещё более мрачном положении дел: совсем один слушает, что ему указывает железка из космоса. «Какой же всё это бред», – подумал он, взбираясь на эйрбайк, чтобы как можно скорее взмыть вверх на поиски мест для взятия проб – и выкинул из головы непрошеные мысли.

Эйрбайк теперь получал навигационную информацию с «АванЛайта», поэтому ориентироваться в воздухе стало проще. Автопилот мог сам спокойно провести летательный аппарат по нужному маршруту. Джеку не хотелось лететь за какими-то пробами. Сейчас он вообще считал бессмысленными полёты в исключительно исследовательских целях. Но он не мог противиться воле «АванЛайта», пока не получит скорректированные задания миссии из Центра. Даже здесь, в миллиардах километров от Земли, Джек Сэллендж оставался офицером, преданным службе, которую как таковую, быть может, он и не особо любил. Тем более, что он пообещал Энн быть дисциплинированным.

19

Однажды Джек проснулся ранним утром в холодном поту. Ему снилось, будто кто-то похитил тело Энн из павильона. Проснувшись, он глянул в сторону её кровати и понял, что больше так жить не может.