Змеиные тропы. Летопись Подлунного мира

– Что за беда, Великий зодчий? У вас закончился камень? – не поднимая глаз от каких-то документов, спросил Хлауд. – Господин Ларгель, думаю, вы сможете найти несколько караванов с камнем для строительства городской стены, господин Валигес обеспечит вас серебром.

– Вы меня совсем не слушаете, Главный советник? – в голосе Лоэналя засквозили нотки гнева.

Хлауд в изумлении поднял на него взгляд: он никогда прежде не видел, чтобы эльф выходил из себя. И уж тем более показывал свой гнев людям.

– Так расскажите, что там стряслось, анс Лоэналь, – спросил он, впишись в эльфа взглядом.

– Там полсотни всадников. Непривычно одетых. Рвутся во дворец к императору. Их еле сдерживает отряд стражи у ворот и подоспевшая гвардия, но похоже, что они вот-вот вцепятся друг другу в глотки и устроят побоище. Те всадники очень похожи на членов клана Сал. Во всяком случае, одеты они так же, как и вы, Главный советник, когда прибыли в Эстрию, – выпалил Лоэналь на одном дыхании.

Хлауд вскочил на ноги, опрокинув стул, и бахнул кулаком по столу.

– Как он посмел?! Я этого опасался, – прорычал он.

– Чего именно? – уточнил эльф.

– Потом. Все потом, Великий зодчий, все потом. Эльди, поднимай войска! А я пойду к его величеству. Его надо предупредить. Заодно подумаю, как быть дальше, – пробормотал глава Имперского совета.

Командующий лохосами империи Мирэй, вскочивший на ноги одновременно с Хлаудом и игравший желваками, сорвался с места, как шквалистый порыв ветра, пронесся мимо Лоэналя, словно заметивший врага бык, и исчез в направлении казарм городского гарнизона, призывая на ходу своих офицеров. Хлауд рассеянно собрал бумаги, которые слетели со стола от его резкого жеста, и, не отдавая себе отчета, что делает, сложил их в аккуратную стопку на краю. Затем с таким же рассеянным видом направился в сторону временной резиденции императора Вариара, где тот жил, пока достраивался его дворец.

Лоэналь пошел следом за ним, в полной уверенности, что он понадобится своему другу в назревающей довольно сложной и опасной ситуации. О ее непростом характере можно было судить по глубокой складке, пролегшей через лоб Хлауда. Тот напряженно думал, скорее всего, ища выход из паутины, которая норовила их связать по рукам и ногам. По его виду становилось понятно, что решения не находилось.

Императорская чета как раз наслаждалась дамийским вином. Черная кровь подавалась к фруктам и сладостям, приготовленным дворцовой кухаркой. Вариар и Лейв любовались прекрасными видами огромного сада и могучей реки, что катила свои воды к океану, с комфортом расположившись на обдуваемой легким ветром террасе. Миалл сидел у ног матери и радостно смеялся, играя в изображающие животных магические игрушки, подаренные Великим зодчим. Императорская чета мило беседовала, то и дело наклоняясь друг к другу и шепча на ухо какие-то глупости. Как раз в такой момент Вариар и заметил Хлауда и Лоэналя, нерешительно замерших на пороге и не решавшихся нарушить эту семейную идиллию.

– Что-то случилось, Главный советник? – император выпрямился и озабоченно посмотрел на хмурое лицо своего соратника.

Тот произнес только одно имя:

– Ээн.

Вариар тут же оказался на ногах, а взгляд его потемнел от заструившейся по венам ярости. Казалось, что он способен им поджечь и испепелить все вокруг.

– Он здесь?! – в его голосе послышалась открытая угроза тому, о ком они говорили. – Как он посмел?!

– Да, ваше величество. Великий зодчий видел его у Синих ворот внешней стены.

– Оставь церемонии, Хлауд. Здесь все свои, – рыкнул Вариар. – Сейчас не до формальностей.

– Что случилось, дорогой супруг? – Лейв обеспокоенно положила руку на его локоть.

– Все в порядке, любовь моя, – Вариар постарался улыбнуться, но это было больше похоже на оскал полного ярости зверя, почуявшего свежую кровь. – Подожди нас здесь, мы скоро вернемся. Все хорошо.

Он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, затем кивнул Хлауду и Лоэналю и широким шагом пошел в направлении тронного зала, где стояли великолепные янтарные троны, символ власти империи Мирэй и ее богатства. Солнечные лучи пронизывали камень, и казалось, что правители сидят в золотом сиянии.

– Если это действительно Ээн, пусть его проводят в тронный зал и пусть гвардия будет начеку. Этот вопрос надо решить раз и навсегда. И прямо здесь, – в голосе Вариара звучала холодная решимость.

– Да, Вариар, – отозвался Хлауд. – Эльди уже поднимает гарнизон по тревоге. Нужно быть готовыми ко всему. Вдруг они что-то задумали.

– Задумали? – Вариар резко остановился и, усмехнувшись, обернулся к Хлауду. – Само собой. Этот идиот пришел сюда с определенными целями. И ты знаешь, с какими.

– Тогда, может, отдать приказ Эльди…

– Не стоит. Я хочу посмотреть на своего братца и на то, насколько далеко он готов зайти в своей глупости и самоуверенности.

Хлауд как-то обреченно вздохнул, принимая это решение, и уже развернулся отдать распоряжение провести воинов клана Сал во главе с их вождем в тронный зал, как Вариар остановил его.

– Впрочем, думаю, стоит устроить небольшое представление, чтобы они не вздумали мстить нам в будущем, – губы Вариара искривились в ироничной усмешке. – Вынесите трон в сад перед дворцом и велите пустить всех жителей столицы, кто изъявит желание увидеть то, что будет происходить здесь. Каждый имеет право узреть великую мощь империи.

– Да, ваше величество, – обреченно пробормотал Хлауд, поклонившись.

Эльф немало удивился тому, что сейчас услышал, он никогда не видел императора в такой сильной, едва контролируемой ярости, но он чувствовал, что сегодня ему придется удивиться еще не раз. Пока Лоэналь размышлял над тем, что же задумал император, слуги с трудом вынесли тяжелый янтарный трон на мраморную лестницу и поставили его на верхней площадке. Властителю Мирэй предстояло взирать на своих подданных и непрошеных гостей свысока, как и положено великому правителю мощной империи, которая могла как обласкать, так и наказать любого, не взирая на его титул и богатство. Вдоль лестницы с обеих сторон выстроились гвардейцы, по одному через каждые две ступеньки. Широкие дорожки, ограниченные подстриженными в форме конусов и кубов кустарниками, быстро заполнялись местной знатью, торговцами и ремесленниками, кто-то расселся даже на мраморном бортике фонтана, не обращая внимания на гвардейцев, что выстроились дугой, освобождая место для гостей, которых должны были сопроводить к императору.

Непрошеные гости не заставили себя долго ждать. Они явилась в сопровождении гвардейцев. Это был тот самый отряд, что встретил их у ворот города. Представителей клана Сал заставили спешиться. Им стало не по себе под всеми этими недоброжелательными взглядами горожан и вооруженных до зубов воинов в одинаковых доспехах и плащах. Им казалось, что они идут босиком по битому стеклу, раня стопы. Опасались все, кроме предводителя. Тот нацепил на лицо наглую ухмылку и развязной походкой направился к лестнице, ведущей во дворец. Его маслянисто-черные глаза скользили по саду и зданиям, по людям, словно прицениваясь к ним. Темно-русые волосы мужчины были грязны и висели сосульками, казалось, он никогда не знал, что такое вода, то и дело улыбка с его лица сползала, и он презрительно поджимал тонкие губы, что придавало его и без того не очень приятному из-за мелких черт лицу сходство с крысой. Лоэналь отметил, как напряглись мышцы императора, как заходили его желваки.

– Давно не виделись, братец, – голос незваного гостя был скрипуч, то и дело в нем проскакивали визгливые нотки. – Очень давно. И еще столько бы тебя не видеть.

– С какой целью вы прибыли в империю Мирэй, вождь клана Сал? – величественно поинтересовался Вариар, с трудом беря себя в руки и пропуская мимо ушей его дерзость.

Каких усилий ему это стоило, Лоэналь видел по побелевшим костяшкам пальцев императора, вцепившихся в кресло.

– Забрать свое, братец, только и всего, – Ээн осклабился, и даже позволил себе смахнуть пыль с грязного рукава своего одеяния. – Ты, кажется, позабыл, братец, что, проиграв поединок, ты лишился прав на все. Твой удел быть наемником и зарабатывать монетку, чтобы на корм, выпивку и шлюх хватало. Большего ты иметь не можешь, оно все мое. Таков обычай.

– Я не ослышался? – Вариар подался вперед, и окатил брата ледяным взглядом.

– В какой части ты не расслышал мои слова? Наш обычай гласит, что все это, – Ээн широким жестом обвел дворец, парк и Арис, – мое. Твоя баба, твой дом, и этот блестючий стул, хотя мне и не нравится этот цвет.

– Я правильно расслышал, что вы требуете корону императора, вождь? – Ээн был глуп и не услышал опасных стальных ноток в голосе Вариара.

– Ты оглох? Еще раз повторить? – взвизгнул он.

– Хорошо. Значит, я услышал верно. Командир Айлех, арестуйте этого человека, – процедил сквозь зубы Вариар. – Его ждет казнь за преступление против империи и императора. Завтра на рассвете он будет лишен жизни по закону империи.

– Наш обычай… – заверещал было Ээн.

– Здесь действуют законы, а не обычаи и так называемая воля богов, что приснилась вашим жрецам в пьяном угаре. По закону империи за посягательство на власть императора – смерть. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит. Вы, – теперь Вариар обращался к воинам клана Сал, – имеете простой выбор: признать власть империи или умереть.

В то же мгновение гвардейцы подняли щиты и сделали шаг вперед, сжимая кольцо вокруг незваных гостей. Те на одно долгое мгновение, заполненное визгом их предводителя, звучащим на одной бесконечной ноте, замерли, сжимая рукояти мечей. По знаку Айлеха гвардейцы сделали еще один шаг вперед, надвигаясь на воинов клана Сал. Послышался звук мечей, покидающих ножны. Воины Ээна перевели взгляды с угрозы своей жизни на императора Вариара, который по сути был одной с ними крови и, если бы не жрецы бога Солнца, и не явно подстроенное поражение в поединке права, был бы их вождем, а они его людьми. Первым со звоном на землю упал меч самого старшего из пришедших в столицу Мирэй, на его висках уже проступили серебряные пряди, а руки и лицо были темны от постоянного знакомства с ветром. Затем полетело оружие и всех остальных. Гвардейцы моментально отступили на шаг назад, опуская мечи и щиты.

– Что ты с нами сотворишь, Вариар? – выступил вперед старший.

– Ваше величество, – тихо произнес Айлех.

– Что? – недоуменно переспросил воин.

– К императору следует обращаться «Ваше величество».

– Оставьте, командир. Задавай свой вопрос, Ледлир, – милостиво разрешил Вариар.

– Что будет с нами?

– Ничего. Вы можете выбрать: вернуться домой или стать частью моей армии и жить по законам империи. Что бы вы ни выбрали, от империи Мирэй вам не убежать. Империя будет владеть этим миром, – голос Вариара звучал уже спокойнее.

– Дай нам время подумать, Вари… – Ледлир осекся, заметив, как дернулся командир императорской гвардии. – Ваше величество.

– Даю вам два дня. Решайте. О принятом решении сообщите главе Имперского совета Хлауду.

С этими словами Вариар поднялся и величественно удалился во дворец, сопровождаемый главой Имперского совета и Великим зодчим империи Мирэй, под ликующие крики толпы, восхищающейся своим правителем. Воины клана Сал смотрели ему вслед, оглушенные этой народной любовью, которая приливной волной накрыла их. Они не могли видеть, как покачнулся император, стоило ему только переступить порог своего дворца, как взмахнул рукой в поисках опоры, как подставили ему свои плечи эльф и человек, а он благодарно улыбнулся им.

– Кто это был? И о чем он толковал? – решился, наконец, задать мучивший его вопрос Лоэналь. – Вы обещали мне все объяснить, Главный советник.

– Все просто и одновременно сложно, Лоэналь, – вздохнул Хлауд, дождавшись разрешающего кивка от Вариара. – Ээн – брат нашего императора. Младший брат. Отец у них один, а матери разные. Мать Ээна – вторая жена, которую наш вождь взял себе после смерти моей сестры Мирэй. Эниай была глупой, трусливой, но коварной женщиной, я бы сказал, очень коварной и ядовитой, как змея. Ей не нравилось, что Вариар станет вождем, ведь у нее был свой сын, потому она воспитывала его в ненависти к старшему брату. Ээн оказался хорошим учеником. Когда наш вождь умер, они с Эниай подговорили жрецов, и те воззвали к обычаям предков и назначили поединок права. Никто не сомневался, что Ээн проиграет: ведь ты видел его, он не воин, он жалкое подобие мужчины. Он подлый и глупый юноша, который с трудом может сделать два взмаха мечом.

– Другими словами, его величество проиграл этот поединок, – подытожил эльф, внимательно посмотрев на императора.

– Да. И согласно нашим обычаям мы покинули земли клана. Отныне его величество мог только продавать свой меч за самую малую цену, – кивнул Хлауд.

– Но вы пошли иным путем, – Лоэналь хмыкнул. – Мудрым путем.

– Без ложной скромности, ваш покорный слуга вовремя вернулся из Орлиного глаза, чтобы защитить завоевания императора законами, – глава Имперского совета устало улыбнулся эльфу.

– Очень вовремя, – кивнул Вариар, улыбаясь в ответ.

Его лицо обрело ровный цвет, бледность отступила.

– Законы очень выгодная вещь. Благодаря им такие негодяи, как Ээн, не смогут ничего сделать против империи и ее властителя, а если попытаются – им придется заплатить большую цену. Завтра он лишится жизни за попытку захвата императорской власти, – Хлауд явно был доволен собой.

– Ваше величество, а вы не будете жалеть? Он все-таки ваш брат, пусть и негодяй редкостный, – эльф внезапно нахмурился.

– Не знаю, Лоэналь. Я ни в чем не могу быть уверен, но мои чувства не важны, важна империя и ее законы, – покачал головой император. – И знаешь… Может, завтра мне будет плохо, но сейчас я чувствую глубочайшее удовлетворение. Знаешь, такое же, наверное, заполняет души тех, кто отомстил.

– Я вас понимаю, ваше величество, – вздохнул Лоэналь.

Они рядком сидели на широкой ступеньке, одной из пяти ведущих к возвышению с императорскими тронами. Трое суровых мужчин, которые многое прошли в своей жизни. Самым старшим из них был эльф, что прожил вдвое больше, чем сидевшие рядом с ним люди вместе взятые, хотя выглядел он молодо. Правильные чеканные черты лица, глаза цвета индиго, золотые волосы и натренированное тело воина, каковым он был, несмотря на свое нынешнее занятие. Только в этих синих глазах читалась мудрость всех прожитых эльфом лет.

– Я помогу вам в вопросе взаимоотношений с Элеаном. Эльфийские правители будут рады мощной стране людей, которая приструнит всех этих гиен, что угрожают их границам, – задумчиво произнес Лоэналь. – Ведь сильной империи нет дела до королевства эльфов.

– Спасибо, дорогой друг, – отозвался Вариар.

– Я знал, что ты мудрейший из эльфов, – усмехнулся Хлауд.

– Я тебе потом скажу, сколько будет стоить моя помощь, – на губах Лоэналя появилась коварная усмешка.

– Вот ведь зараза. А я-то поверил тебе, что ты мне друг, – картинно сплеснул руками Хлауд.

– Ничего сложного. У меня есть сестра, которую мой отец нагулял с человеческой женщиной. В мире эльфов у нее нет шансов, а потому, старый друг, ты на ней женишься.

– Но…

– Хлауд, это императорское повеление, – вклинился в разговор Вариар, не оставляя своему дяде шансов на побег.

– Эх… Ну что с вами сделаешь. Привози свою сестру, Лоэналь. Сыграем с ней свадьбу, – Хлауд поднял руки, демонстрируя капитуляцию.

Эльф остался собой доволен. Он действительно любил свою сестру Театлин, которой, несмотря на всю ее необычайную красоту, в Элеане была уготована роль в лучшем случае любовницы какого-нибудь очень смелого аристократа. Это было неприемлемо для девушки из знатного рода, дочери герцога, но и иной судьбы у нее не было. Будучи получеловеком, она не могла стать полноправным членом эльфийского общества. Потому Театлин было уготовано всю жизнь провести в их родовом поместье, никуда не выезжая, никого не встречая. К тому же существовала опасность, что ее могут принести в жертву, если жрицы какой-либо из многочисленных эльфийских богинь обратят на нее свой взор и решат, что стоит вернуть обычай принесения в жертву эльфов и людей. Она была бесправна, как и ее мать – рабыня-наложница. И поддерживали ее только любовь отца и слепое обожание брата.

– Я пошлю за ней. Она очень хорошая девушка, и ей понравится здесь, – в его голосе прозвучала печаль, которую он не смог скрыть.

– То, что она твоя сестра, уже говорит в ее пользу, – хмыкнул Хлауд. – Потому я уже чувствую любовь к ней.

– Не говори пока, зачем ее сюда вызывают. Пусть едет сюда, чтобы стать придворной дамой моей супруги, – внезапно предложил Вариар. – Мы не знаем, как отреагирует общество Элеана на то, что пусть и полуэльфийка, но из знатного рода эльфов, станет женой человека. К тому же императрице нужны друзья, а не льстецы.

– Вы правы, ваше величество, – кивнул эльф.

Лоэналь поднялся, поклонился императору и направился к себе, дабы написать письма отцу, королевским советникам, королю Кириалю и Театлин.

***

Третий месяц лета милтар. Шестнадцатый день месяца.

4 год от рождения империи. Арис.

Солнце едва показало свой край из-за горизонта, словно не очень хотело начинать новый день. Это был жуткий рассвет, таких жители имперской столицы не могли припомнить. Крыши домов и улицы заливало красным светом, словно кто-то щедрой рукой плеснул из ведра свежей кровью на столицу. Да и Кивар, казалось, нес к океану не чистую холодную воду, а самую настоящую кровь, еще мгновение назад бежавшую по жилам живого существа. А полупрозрачный туман, опустившийся на город, добавлял зловещих ноток в этот рассвет.

В душах людей поселился панический ужас. Кто-то тихо молился у себя дома, кто-то побежал в храмы испрашивать ответа на этот вопрос у жрецов, узнавать, чем они прогневили богов. Верховный жрец империи Эскур, что носил кроваво-красные одежды Ура, спешил во дворец к императору, чтобы рассказать тому о своем сне, в котором боги поведали ему истинное значение этого рассвета. Эскур очень торопился, и потому не замечал горожан, которые попадались ему навстречу, протянув руки для получения благословения: он буквально распихивал с дороги городских стражников.

У дворцовых ворот сонно вглядывались в рассветный туман, опустившийся на столицу, гвардейцы, они не сразу поняли, что это за странная кровавая тень приближается ко дворцу, и даже направили на нее свои копья в своем рвении защитить императора. Эскур не обратил на них никакого внимания, лишь бросив на ходу:

– Мне нужно к его величеству. Немедля.

– Но… – один из гвардейцев попытался остановить жреца.

– Никаких но.

Эскур просочился через створки ворот и понесся по аллеям императорского сада с такой скоростью, словно за ним гнались все демоны подземного мира во главе с эльфийской богиней мертвых разом. Взлетев по ступенькам, что вели уже в жилые помещения дворца, он резко остановился, пытаясь перевести дыхание, унять сердцебиение. Уперевшись ладонями в колени, он со свистом вдыхал и выдыхал воздух, чтобы иметь возможность говорить.

– Молящийся за нас, что вы тут делаете в столь ранний час? – прозвучал над его головой баритон командира императорской гвардии Айлеха.

Эскур поднял руку, прося несколько мгновений для того, чтобы восстановить дыхание и иметь возможность ответить.

– Я…, – его голос звучал сипло и постоянно прерывался. – Мне… нужно… к императору.

– Его величество только что изволил проснуться и готовится к казни преступника из клана Сал. Вам тоже следует готовиться к ней, – в голосе Айлеха прозвучало искреннее удивление. Он был уверен, что верховный жрец империи точно знает церемониал такой значительной казни.

– Вот именно… мне немедля нужно к императору. Командир Айлех, отведите меня к его величеству. И не спрашивайте, зачем. Мне дышать-то больно, не то что говорить, – с оглушающим свистом в голосе ответил Эскур.

– Как скажете, Молящийся за нас, – отозвался тот.

Гвардеец помог Эскуру выпрямиться и, поддерживая под локоть, повел к дверям, ведущим в императорские покои. Жрец к тому моменту уже успел выровнять дыхание.

– Стар я уже для таких утренних прогулок, – пробормотал он себе под нос, но Айлех его услышал.

– Что вы, Молящийся за нас, вы еще лет сто проживете, чтобы молиться за нас богам. Не то что мы, – заверил он верховного жреца.

– Льстец, – беззлобно припечатал Айлеха Эскур, уже переступая порог.

Вариар наградил обоих изумленным взглядом, когда главный гвардеец и жрец буквально ввалились в покои императорской четы. Верховный жрец оттолкнул руку Айлеха, стараясь держаться прямо и не клюнуть носом, он шагнул вперед, навстречу императору. Тот продолжал взирать на него наполовину одетый, но с гордым видом.

– Айлех, что все это значит? – наконец придя в себя, вопросил правитель империи Мирэй.

Гвардеец пожал плечами и для пущей убедительности еще и развел руками.

– Простите командира Айлеха, ваше величество, это все я, – твердо заявил Эскур, перехватывая инициативу. – Но это не терпит отлагательств, мне очень надо поговорить с вами. Немедля надо.

– Что же такого произошло, что вы ворвались в мою опочивальню, Молящийся за нас, сметая все на своем пути? И готовы были узреть меня в чем мать родила.

– Дело серьезное, ваше величество. И очень необычное. Впервые боги явили свою волю, – начал было Эскур, но, заметив, как темнеет от гнева взгляд Вариара, тут же поспешил успокоить. – Но она не обязательна к исполнению, просто боги недовольны и обеспокоены. Вы видели, что творится в столице, ваше величество?

– И что же там творится? – голос императора был полон едва сдерживаемой холодной ярости.

– Люди в страхе сидят по домам или бегут к жрецам, ища ответов. Но служители богов не могут ответить на этот вопрос горожанам. Город залит кровью, как и Кивар.

– Что? – Вариар буквально дернулся, его глаза удивленно раскрылись. Он едва удержался от того, чтоб броситься к окну и увидеть все своими глазами. – Что это значит, Молящийся за нас? Кто посмел устроить резню в моем городе? Где городская стража? Куда смотрит гвардия, Айлех?

– Погодите, ваше величество, – шагнул вперед Эскур. – Это не следствие резни. Так кто-то из богов показал свое неудовольствие. На город падает красный свет солнца, с реки пришел густой туман. Соединившись вместе, они погрузили город в кровавые потоки, отчего в душах людей поселился первобытный ужас. Но это только знак. Боги прислали мне сон. Они не желают, чтобы в городе пролилась кровь.

– Ты хочешь, чтобы я отменил казнь преступника? – взгляд Вариара стал опасным, в нем появилась решимость убить жреца на месте, если он посмеет диктовать императору предполагаемую волю богов.

– Ни я, ни боги, ни кто-либо еще в этом городе или во всей империи не хотят этого, ваше величество. Боги лишь хотят, чтобы кровь и смерть этого человека не осквернили улицы и площади Ариса. Перенесите казнь за стены.

Император задумался. Со стороны было видно, каких усилий ему стоит сдержать гнев и не убить жрецов, воинов клана Сал и своего брата прямо во дворце. Боги, или те, кто смел говорить от их имени, снова встревали в его жизнь, требуя, чтобы он подчинился их воле. С другой стороны, Эскур не был категоричен.

– Что именно ты предлагаешь, Молящийся за нас? – наконец взяв себя в руки, спросил Вариар.

– Надо вынести место казни за пределы стен, – спокойно пояснил верховный жрец, заглядывая в пасть дракону. – Там есть прекрасный холм. Все увидят эту казнь, и кровь вашего брата не осквернит улицы этого города, ваше величество. Вы же знаете, что кровь имеет свойство вонять.

– Холм, говоришь? – гнев во взгляде Вариара угас, уступив место размышлениям.

Император вышел на небольшой балкон и вгляделся в кровавый туман, что окутал Арис. Было заметно, как он против своей воли вздрогнул от заползшего в его душу страха. Их боги были мудры, но исполнения своей воли требовали жесточайшими методами. Вариар мог себе представить, какая паника воцарилась среди его подданных, когда жители увидели все эти божественные происки.

– Да, ваше величество, он недалеко от городских стен, – кинул тем временем Эскур.

– Хорошо, пусть Ээна доставят туда, – велел Вариар, пожирая взглядом Арис.

– Слушаюсь, ваше величество, – чуть ли не рявкнул Айлех и исчез за дверью.

Император не обернулся, продолжая вглядываться в кровавый рассвет, что разгорался над Арисом. Даже он, не терпящий богов, презиравший их после того, как их именем был лишен того, что принадлежало ему по праву рождения, не признававший жрецов, что пытаются говорить от имени тех самых богов, почувствовал, как внутри все сжимается и липкие щупальца страха опутывают его сердце. Он прекрасно понимал своих подданных, напуганных этим явлением, которое и правда леденило душу.

– Ты хотел что-то еще сказать мне? Ты хотел бы, чтобы я простил его? – произнес наконец император.