зарубежная драматургия
Утверждая роль сознания в поведении своих героев, Ибсен строит действие своих пьес как неотвратимый процесс, закономерно ведущий к определенному результату. Поэтому он решительно отвергает какие бы то ни было сюжетные натяжки, всякое непосредственное…
Утверждая роль сознания в поведении своих героев, Ибсен строит действие своих пьес как неотвратимый процесс, закономерно ведущий к определенному результату. Поэтому он решительно отвергает какие бы то ни было сюжетные натяжки, всякое непосредственное…
Книга содержит переводы двух ключевых произведений английской литературы, выполненных членом союза «Мастера литературного перевода» Андреем Пу-стогаровым.
Притчей во языцех стала неадекватность существующих переводов «Гамлета». Комментарии содержат п…
Книга содержит переводы двух ключевых произведений английской литературы, выполненных членом союза «Мастера литературного перевода» Андреем Пу-стогаровым.
Притчей во языцех стала неадекватность существующих переводов «Гамлета». Комментарии содержат п…
Он — художник, творящий из плоти и души. Она — его главное произведение, которое не желает быть законченным.
Амелии удалось вырваться из комнаты ужаса, но не из-под власти Ксавьера. Его дом — живой лабиринт, где стены лгут, а пространство подчиняется…
Он — художник, творящий из плоти и души. Она — его главное произведение, которое не желает быть законченным.
Амелии удалось вырваться из комнаты ужаса, но не из-под власти Ксавьера. Его дом — живой лабиринт, где стены лгут, а пространство подчиняется…
Амстердам — город дождя и каналов. Дамаск — город солнца и теней. Камиль Аль-Джафари живёт между ними, реставратор редкостей с пальцами, которые умеют читать чужую память так, как другие читают по брайлю. Его дар — амбракинезис: искусство прикасаться…
Амстердам — город дождя и каналов. Дамаск — город солнца и теней. Камиль Аль-Джафари живёт между ними, реставратор редкостей с пальцами, которые умеют читать чужую память так, как другие читают по брайлю. Его дар — амбракинезис: искусство прикасаться…
Итан Харрис - наследник империи, где чувства - слабость, а брак - сделка. Его жизнь расписана по минутам: карьера, невеста из высшего общества, одобрение могущественного отца.
Но одна случайная встреча рушит всё. Алия - его прошлое, его боль, его е…
Итан Харрис - наследник империи, где чувства - слабость, а брак - сделка. Его жизнь расписана по минутам: карьера, невеста из высшего общества, одобрение могущественного отца.
Но одна случайная встреча рушит всё. Алия - его прошлое, его боль, его е…
Итан Харрис - наследник империи, где чувства - слабость, а брак - сделка. Его жизнь расписана по минутам: карьера, невеста из высшего общества, одобрение могущественного отца.
Но одна случайная встреча рушит всё. Алия - его прошлое, его боль, его е…
Итан Харрис - наследник империи, где чувства - слабость, а брак - сделка. Его жизнь расписана по минутам: карьера, невеста из высшего общества, одобрение могущественного отца.
Но одна случайная встреча рушит всё. Алия - его прошлое, его боль, его е…
В каждом городе есть дом, мимо которого вы проходите, не глядя вверх. Обычные окна, одинаковые двери, скучные коридоры. Но загляните за любую дверь - и вы увидите целый фильм.
Здесь кто-то прячет тайны в посылках, кто-то мечтает о побеге на крышу, …
В каждом городе есть дом, мимо которого вы проходите, не глядя вверх. Обычные окна, одинаковые двери, скучные коридоры. Но загляните за любую дверь - и вы увидите целый фильм.
Здесь кто-то прячет тайны в посылках, кто-то мечтает о побеге на крышу, …
В каждом городе есть дом, мимо которого вы проходите, не глядя вверх. Обычные окна, одинаковые двери, скучные коридоры. Но загляните за любую дверь - и вы увидите целый фильм.
Здесь кто-то прячет тайны в посылках, кто-то мечтает о побеге на крышу, …
В каждом городе есть дом, мимо которого вы проходите, не глядя вверх. Обычные окна, одинаковые двери, скучные коридоры. Но загляните за любую дверь - и вы увидите целый фильм.
Здесь кто-то прячет тайны в посылках, кто-то мечтает о побеге на крышу, …
Альберт Шпеер, любимый архитектор Гитлера, создал не только проекты для рейха, но и гениальную фальсификацию – образ раскаявшегося страдальца. Эта книга – разоблачительное исследование, договаривающее за него там, где он предусмотрительно умолкал, и …
Альберт Шпеер, любимый архитектор Гитлера, создал не только проекты для рейха, но и гениальную фальсификацию – образ раскаявшегося страдальца. Эта книга – разоблачительное исследование, договаривающее за него там, где он предусмотрительно умолкал, и …
Это история не о славе, а о молчании после аплодисментов. Не об успехе, а о цене, которую за него платят. И не о счастливом браке, а о мужестве начать все сначала.
Героиня этого романа — Мэгги Хайра — решается на самый смелый поступок в своей жизни,…
Это история не о славе, а о молчании после аплодисментов. Не об успехе, а о цене, которую за него платят. И не о счастливом браке, а о мужестве начать все сначала.
Героиня этого романа — Мэгги Хайра — решается на самый смелый поступок в своей жизни,…
Это романтическая поэма-новелла, действие которой происходит в Париже — городе мечтаний, света и страсти.
История рассказывает о Элен, молодой девушке из знатной семьи, и Анри, поэте с таинственным прошлым. Они встречаются на балу, где между ними вс…
Это романтическая поэма-новелла, действие которой происходит в Париже — городе мечтаний, света и страсти.
История рассказывает о Элен, молодой девушке из знатной семьи, и Анри, поэте с таинственным прошлым. Они встречаются на балу, где между ними вс…
«Только что бы, господа, условие теперича такое, пить не отставая от других судопромышленников; обгонять можно, а отставать нельзя, у нас так и в контрактах сказано. А то произойдет скопление судов, задние баржи и коноводки, которые будут иметь прите…
«Только что бы, господа, условие теперича такое, пить не отставая от других судопромышленников; обгонять можно, а отставать нельзя, у нас так и в контрактах сказано. А то произойдет скопление судов, задние баржи и коноводки, которые будут иметь прите…
Масштабная семейная сага, разворачивающаяся в богатой и влиятельной турецкой семье Таибов. Смерть Фунды Актекин становится отправной точкой, обнажающей сложную паутину старых ран, скрытых страстей, горьких обид и безжалостной борьбы за власть и насле…
Масштабная семейная сага, разворачивающаяся в богатой и влиятельной турецкой семье Таибов. Смерть Фунды Актекин становится отправной точкой, обнажающей сложную паутину старых ран, скрытых страстей, горьких обид и безжалостной борьбы за власть и насле…
Масштабная семейная сага, разворачивающаяся в богатой и влиятельной турецкой семье Таибов. Смерть Фунды Актекин становится отправной точкой, обнажающей сложную паутину старых ран, скрытых страстей, горьких обид и безжалостной борьбы за власть и насле…
Масштабная семейная сага, разворачивающаяся в богатой и влиятельной турецкой семье Таибов. Смерть Фунды Актекин становится отправной точкой, обнажающей сложную паутину старых ран, скрытых страстей, горьких обид и безжалостной борьбы за власть и насле…
Десять лет после апокалипсиса мир остался в руинах, а страх управляет людьми. Алекс попадает в лагерь, который кажется убежищем, но скрывает ужасную тайну: эксперименты на выживших и контроль через страх. Чтобы спастись — и спасти других — ему придёт…
Десять лет после апокалипсиса мир остался в руинах, а страх управляет людьми. Алекс попадает в лагерь, который кажется убежищем, но скрывает ужасную тайну: эксперименты на выживших и контроль через страх. Чтобы спастись — и спасти других — ему придёт…
Логан Кейн — гений, титан индустрии, человек, деливший мир на сильных и слабых. Его философия проста: побеждает тот, кто поднимается на вершину, а отстающие — лишь балласт. Но судьба жестоко меняет правила игры: катастрофа экспериментального авиацион…
Логан Кейн — гений, титан индустрии, человек, деливший мир на сильных и слабых. Его философия проста: побеждает тот, кто поднимается на вершину, а отстающие — лишь балласт. Но судьба жестоко меняет правила игры: катастрофа экспериментального авиацион…
Кэллиан изо дня в день переживает персональный ад. Муж-тиран? Одиночество? Лишь любовь книги помогает ей забыть весь этот мир. День сурка в этом аду продолжался несколько лет, пока в одной из командировок мужа еë не похищают. Похищают из персональног…
Кэллиан изо дня в день переживает персональный ад. Муж-тиран? Одиночество? Лишь любовь книги помогает ей забыть весь этот мир. День сурка в этом аду продолжался несколько лет, пока в одной из командировок мужа еë не похищают. Похищают из персональног…
Кэллиан изо дня в день переживает персональный ад. Муж-тиран? Одиночество? Лишь любовь книги помогает ей забыть весь этот мир. День сурка в этом аду продолжался несколько лет, пока в одной из командировок мужа еë не похищают. Похищают из персональног…
Кэллиан изо дня в день переживает персональный ад. Муж-тиран? Одиночество? Лишь любовь книги помогает ей забыть весь этот мир. День сурка в этом аду продолжался несколько лет, пока в одной из командировок мужа еë не похищают. Похищают из персональног…
Балканы, конец XIX – начало XX века. Эпоха великих потрясений, когда империи рушились, а новые народы боролись за свое место под солнцем. В самом сердце этой пороховой бочки Европы разворачивается история, где любовь и предательство, амбиции и жертвы…
Балканы, конец XIX – начало XX века. Эпоха великих потрясений, когда империи рушились, а новые народы боролись за свое место под солнцем. В самом сердце этой пороховой бочки Европы разворачивается история, где любовь и предательство, амбиции и жертвы…
Балканы, конец XIX – начало XX века. Эпоха великих потрясений, когда империи рушились, а новые народы боролись за свое место под солнцем. В самом сердце этой пороховой бочки Европы разворачивается история, где любовь и предательство, амбиции и жертвы…
Балканы, конец XIX – начало XX века. Эпоха великих потрясений, когда империи рушились, а новые народы боролись за свое место под солнцем. В самом сердце этой пороховой бочки Европы разворачивается история, где любовь и предательство, амбиции и жертвы…